— Я понимаю, что вы хотите показать другим, что вы в состоянии постоять за себя. Это похвально, но глупо. Если вы согласны обратиться с заявлением в городскую стражу, то обещаю, я лично приложу максимум усилий для выявления причастных к этой выходке. Но если вы снова спустите это им с рук, то можете больше не обращаться ко мне за помощью. И я больше не буду отстаивать вашу невиновность при очередных конфликтах между факультетами. Времени на раздумья нет, вы должны принять решение здесь и сейчас.
Ребята растерянно переглядывались между собой. Потом обернулись на всех. Мои еще не успели завести близкие знакомства, поэтому посмотрели на меня. А я что? Я полностью согласна с куратором. Давно пора решать этот вопрос по-взрослому, а не как в детском саду — ты мне лопаткой по спине, я тебе ведерко на голову надену. Кивнула, пытаясь подбодрить ребят, и улыбнулась.
— Ну, мы не знаем, — начали мямлить ребята, но их прервала Натка.
— В общем, так, — выдохнула девушка, — я понимаю, почему вы переживаете. Даже если только вы напишете заявления, то это в любом случае коснется всех. Думаю, что большинство из нас поддержат вас. Нужно только быть готовыми, что в первое время после того, как другие факультеты узнают, что мы решили дать делу ход, то ненависть вспыхнет с новой силой. Девочки, особенно вас это касается, не удивлюсь, если на вас попытаются надавить. Не поддавайтесь. Вы можете обратиться за помощью к любому из нас.
— Вы не правы, — взял слово Лантас, — если вы снова пойдете за защитой к своим друзьям, то ничего не изменится. Если случится так, что вам будут угрожать, давить на вас, чтобы вы забрали заявления у стражей порядка, то вы идете ко мне. Если после этого вопрос не улаживается, то вы снова обращаетесь к стражам. Я сегодня же поставлю в известность ректора о сложившейся ситуации. Давно пора прекратить это безобразие. Ну, так вы приняли решение?
— Приняли, — за всех ответил старший из пострадавших, — мы напишем заявление. Сегодня же, — остальные кивнули, подтверждая слова парня.
— Отлично. Я как ваш куратор буду сопровождать вас, к тому же в свете последних событий я не могу доверить вам это, — он взял из рук Гардияс раздутый мешочек из плотной темной ткани. Руны — догадалась я. — Остальных прошу быть более внимательными и рассудительными. Помните, если вы будете законным путем пресекать все нападки на вас, то рано или поздно они прекратятся, а если вы продолжите поддаваться провокациям, то ситуация на факультете не изменится никогда.
Наверное, и я, и Лантас, да и многие другие понимали, что ситуация, которая складывалась на факультете годами, десятками лет, не изменится сразу. Но и это уже хороший толчок в правильном направлении движения. Я снова ободряюще улыбнулась своим однокурсникам и собралась уходить, когда Лантас остановил меня.
— Я рад, Алесандрия, что вы не пострадали. Вы исполнили мою просьбу?
— Да, конечно, я жду ответа и как только его получу, сразу передам вам. И спасибо за беспокойство.
Мужчина кивнул и отправился следом за пострадавшими студентами, а ко мне шел хмурый Доминик.
— У тебя проблемы?
— Нет, у меня все нормально. Только два доклада надо написать Лантасу, а еще завтра практика по магии крови, и не знаю, какими будут результаты по рунам. И я ненавижу предмет по нечисти и нежити. И препод по магии крови мне не нравится. А в остальном все хорошо.
— Почему тогда Лантас уделил тебе особое внимание?
— А это так, ерунда, кое-какие вопросы надо решить, и все. Не важно, в общем. Слушай, Дом, помоги со словом «пампир», я тут на днях посмотрела учебник бегло, ничего не нашла. Боюсь, что придется прочитать весь учебник, чтобы найти нужную информацию. Мне бы знать, хотя бы, где искать.
— Пошли, — приобнял парень меня за плечи и повел к выходу, — сначала поедим. А потом… к тебе или ко мне? — хитро улыбнулся и подмигнул.
— Какие у вас тут вопросы задаются, — послышался ехидный голос Актарины за спиной.
Доминик оглянулся, остановился на секунду, спустил руку с плеча на талию и прижал меня к своему боку.
— А ты, девочка, бесишься, что не тебе они задаются?
— Нет, — скривилась она, обгоняя нас и оглядывая меня с головы до ног. — Просто не понимаю, почему все с ней так носятся. Глава утром первым делом у нее спросила, в порядке ли она, Лантас ее после занятий остаться просит, здесь шепчется о чем-то, вы за ней волочитесь. Смотреть противно.
— Это все оттого, что я ненормальная. Да-да, а ты бы лучше за собой смотрела, а не мне внимание уделяла. А то, знаешь, я из другого мира, у нас там люди всякие бывают. Еще решу, что ты ревнуешь.
— Что? — задохнулась она от возмущения и повернулась к нам. Она растерянно переводила взгляд с меня на Дома и обратно. Несколько секунд беззвучно открывала рот, а потом резко развернулась, так что рыжая копна волос взметнулась. — Ненормальная!
— У вас там и такое бывает? — удивленно спросил Доминик.
— Чего у нас только не бывает. Но эта, — кивнула в спину соседки, — меня уже здорово допекла.
— Поговори с комендантом, пусть тебя переселят.
— А так можно было? — подняла голову и взглянула в темные глаза парня, улыбнулась и шлепнула по руке, которая продолжала лежать на моей талии. Доминик расплылся в улыбке и убрал руку.
— Можно, если хорошо попросишь. Как дела с Лексом?
— Без изменений.
— Не настроилась на разговор?
— Нет. Пока. Но я утро начинаю с того, что убеждаю себя, что не так страшен черт, как его малюют.
— Не знаю, о чем ты, но дело в том, что у Лекса скоро день рождения, и он традиционно устраивает праздник в одном из ресторанов столицы. Что-то мне подсказывает, что и тебя он туда пригласит обязательно.
— Откажусь, — пожала плечами.
— О, Лекс бывает очень изобретательным. Уверен, он что-нибудь придумает, чтобы ты не смогла отказаться. Поэтому и говорю тебе заранее, чтобы ты могла подготовиться и придумать тысячу причин для отказа. Или набралась сил и смелости, чтобы согласиться. Может, в одно особенно прекрасное утро ты поймешь, что Лекс больше не вызывает страха. А там и старая любовь даст о себе знать.
Я посмотрела на Доминика, усомнившись в его адекватности, но парень улыбался, хотя в глазах его улыбки не было. Там было что-то странное. Тревога?
Странно. Неужели он думал, что я смогу вновь влюбиться в Лекса? Глупости. Ну не настолько же я ненормальная, чтобы воспылать чувствами к человеку, который причинил мне столько боли. И пусть прошло много времени, допустим, что Лекс стал другим, да и я изменилась, но… нет. Просто нет. Не может такого случиться. Наверное. Или в этой жизни может случиться всякое?
Мой мысленный диалог с самой собой, который еще больше запутывал меня, нарушил Доминик.
— Саш? — практически в самое ухо крикнул он, видимо, не в первый раз пытаясь обратить на себя внимание.
— Извини, задумалась, — натянуто улыбнулась.
— О старой любви? — хмыкнул он, открывая дверь и выпуская меня на улицу.
— Обо всем, — неопределенно ответила я.
Нет, я не мазохист — в очередной раз повторяла себе. Вокруг столько парней, свет клином не сошелся на Лексе. Покосилась на замолчавшего Доминика. Вот, пожалуй, один из лучших парней, каких я когда-либо встречала. Умный, рассудительный, честный. Возится со мной, как с маленькой, что, безусловно, мне приятно, заступается, помогает. Не парень, мечта, к тому же весьма неплох собой. Я оглядела хорошо сложенную фигуру парня и снова посмотрела на лицо. И этот шрам, который выделял Дома среди остальных симпатичных парней. Только сейчас до конца осознала, почему Малика так резко изменила ко мне отношение, когда Доминик стал проводить со мной чрезмерно много времени. Такого парня нужно окутывать паутиной и никогда-никогда не отпускать. А Малика поняла, какую глупость совершила, отвернувшись и упустив свой шанс на реальное счастье.
Я улыбнулась от своих мыслей. Боже, в какие дебри меня понесло. В этот момент Доминик повернулся ко мне.
— Ты уже несколько минут смотришь на меня и странно улыбаешься, — настороженно оглядел меня, — что с тобой сегодня? Ты странно себя ведешь.
— День сегодня такой, — пожала плечами, уходя от прямого ответа, не говорить же о том, какие мысли роились в голове, — слишком много событий произошло. И открытий свалилось.
Наверняка Доминик не понял, о каких открытиях я говорила, но для себя внезапно поняла, что за всеми волнениями, передрягами и переживаниями перестала замечать то, что творилось вокруг, и раскрыла глаза на то, что происходило. Лекс плел свои сети, пытаясь приручить меня и понять, отчего я так странно себя веду, и у него неплохо это получалось. С каждым днем становилось чуточку легче, будто тиски, которые все эти годы сжимали израненное сердце, потихоньку ослабляли захват. Я и не замечала раньше, что груз пережитых обид все еще давил на плечи, что я порой оглядываюсь, боясь увидеть глумливые улыбки за спиной. Так свыклась со всем этим, что даже не замечала того, насколько глубоко засели комплексы. Наверное, мне была необходима помощь профессионалов, чтобы до конца избавиться от своих проблем, но я предпочла остаться в своем панцире и ни с кем, кроме Кита, не делиться этим. Изменила этот панцирь, чтобы все думали, насколько у меня все прекрасно, а внутри лелеяла обиду. И вторым открытием стало то, что я вдруг поняла, что рядом в этом мире все время был человек, который и помог мне раскрыть глаза. Человек, с помощью которого разжимались эти тиски. Он привел меня в коллектив, в котором я стала оттаивать, где я чувствовала себя в безопасности, зная, что не обидят и помогут. Но Доминик всегда был только другом, наставником и помощником. А сейчас я увидела парня. Парня, который по неизвестным причинам тревожился за меня, оберегал. Парня, который не утратил способности помогать и сочувствовать, несмотря на собственную трагедию и пережитое предательство. К тому же это был чертовски привлекательный парень.
Глупая улыбка никак не хотела сползать с моего лица. Губы то и дело разъезжались.
— Ты определенно сегодня не такая, как всегда, — в очередной раз покосился на меня и нахмурился.
Заниматься решили в комнате Доминика. В мою не пошли, чтобы не раздражать себя шикарным обществом Актарины. Я решила на выходных поговорить с комендантом о переселении. Выносить соседку становилось все сложнее, боялась, что рано или поздно случится что-нибудь страшное. Сосед Дома, увидев нас двоих, улыбнулся и пожелал нам хорошо провести время, а после вышел.
— Кажется, весь факультет думает, что между нами что-то есть, — глядя на закрытую дверь, сказала я.
— Ну и пусть. Ни тебе, ни мне от этого плохо не будет. К тому же эти слухи заставляют Лекса осторожничать, чем не плюс.
— Да мне все равно, — пожала плечами. Мало ли чего они там думают, уж я-то знала, что между нами ничего нет.
Мы устроились за столами и зарылись в учебники. Доминик надиктовал мне тьму заклинаний и чертежей, в которых использовалось заветное словечко, с которым я ошиблась в круге. Заклинаний оказалось с десяток, а чертежей — три.
— Заклинания запиши полностью, а чертежи схематично зарисуй без подробностей, важно только положение слова. Вперед, — подмигнул он, — если что-то будет нужно, спрашивай.
— Ух, спасибо, — оглядела список заклинаний, — у меня бы поиски этого заняли не один день. Ты чудо, Дом, — открыла учебник и нашла первое заклинание.
— Я знаю, — хмыкнул парень и рассмеялся.
Тишину в комнате разрушал скрип карандашей и ручек. Я проклинала этот мир из-за неимения компьютеров. Уже и не помнила, когда в последний раз писала рефераты от руки. Но плюс в такой форме выполнения задания был однозначно, слово «пампир» на древнетеллурийском я написала столько раз, что, даже проснувшись среди ночи, не ошибусь, наверное, никогда. Впрочем, как и с символами энергии. Вот уж точно, работа над ошибками так работа над ошибками. Такая, что больше никогда не допустишь подобную. Уже после первого такого опыта становилось ясно, что из академии выпускаются настоящие профи. А еще учить нужно все и сразу, чтобы не тратить уйму времени на написание рефератов. Только рука устала от долгого написания.
Видимо, что-то такое отразилось на моем лице, что Доминик не смог промолчать.
— Все равно будешь допускать ошибки, — сказал он, — у тебя все на лице написано, — ответил на невысказанный вопрос. — К тому же, наверное, у всех возникали мысли о безупречной зубрежке после первых рефератов. Но все равно снова и снова мы ошибаемся, — многозначительно показал на разложенные учебники по своему столу.
— Пусть так, но надо свести это дело к минимуму, иначе можно погрязнуть в долгах и рефератах.
— Да, ты права. Большую часть первокурсников отчисляют как раз из-за того, что они к концу года накапливают такое количество долгов по рефератам, что не справляются и с треском проваливают экзамены.
— Дожить бы до экзаменов с такими подставами от других факультетов.
— Доживешь, никуда не денешься. Просто будь аккуратнее и внимательнее. А еще можно сходить к одному мастеру рисунка по телу и сделать тебе защиту, но девчонки редко на такое соглашаются. Очень болезненная процедура, но эффективная.
— Что за мастер и защита? Как работает? — встрепенулась я. Лишний раз позаботиться о себе в таких обстоятельствах не помешает.
— Знакомый мой, тоже чертежник. Занимается защитными кругами, но в неформальном плане. Делает рисунки на теле. Они напитываются энергией и выполняют свою функцию. Очень действенная штука.
— И как рисунки делает? Тату, что ли?
— Не знаю, что такое тату. Краску с помощью острой тонкой пластины вносит под кожу. Это больно, но терпимо. Только потом в течение месяца еще ухаживать за раной нужно, но результат есть.
— Ты так говоришь, будто сам пользовался его услугами, — прищурилась я.
— Было дело. После этого, — провел костяшками пальцев по шраму, — мать настояла. Она тогда дневала и ночевала у моей постели, а когда очнулся, взяла с меня обещание, что сделаю это.
— Эм-м, покажи, — закусила губу от любопытства, — если, конечно, можно.
Он поднял брови, несколько секунд смотрел на меня, а потом просто стянул с себя футболку. На груди, прямо под сердцем был изображен круг диаметром сантиметров двадцать. Черная татуировка магического круга. Я подошла поближе, чтобы рассмотреть все символы. Защитный круг, универсальный, высшего уровня сложности. Мы как раз изучали такие, а об этом Лантас сказал, что у нас еще не скоро руки дорастут до него.
— Круто, — выдохнула я. — Надо подумать. Но папа меня убьет, если узнает, что я сделала тату.
Подняла взгляд и посмотрела на Доминика.
— А ты ему не говори, — просто ответил он.
И в этот момент в дверь постучали и практически сразу открыли. Мы с Домиником повернулись к дверному проему. Сосед.
— Э, Доминик, — расплылся он в улыбке, оглядывая нашу компанию, — тут Малика тебя очень просит, — из-за плеча парня выглянула сама девушка, и ее глаза увеличились вдвое.
Доминик взглянул на меня. Я на него. Сначала в глаза, потом на обнаженный торс. Лицо вспыхнуло. Если у соседа и Малики и были сомнения насчет нас с Домиником, то сейчас наверняка исчезли. Да уж, попробуй, докажи, что мы тут учебой занимались и обсуждением безопасности, а не тем, о чем говорила улыбка соседа. Я спряталась за друга, прижав ладони к щекам.
Ребята растерянно переглядывались между собой. Потом обернулись на всех. Мои еще не успели завести близкие знакомства, поэтому посмотрели на меня. А я что? Я полностью согласна с куратором. Давно пора решать этот вопрос по-взрослому, а не как в детском саду — ты мне лопаткой по спине, я тебе ведерко на голову надену. Кивнула, пытаясь подбодрить ребят, и улыбнулась.
— Ну, мы не знаем, — начали мямлить ребята, но их прервала Натка.
— В общем, так, — выдохнула девушка, — я понимаю, почему вы переживаете. Даже если только вы напишете заявления, то это в любом случае коснется всех. Думаю, что большинство из нас поддержат вас. Нужно только быть готовыми, что в первое время после того, как другие факультеты узнают, что мы решили дать делу ход, то ненависть вспыхнет с новой силой. Девочки, особенно вас это касается, не удивлюсь, если на вас попытаются надавить. Не поддавайтесь. Вы можете обратиться за помощью к любому из нас.
— Вы не правы, — взял слово Лантас, — если вы снова пойдете за защитой к своим друзьям, то ничего не изменится. Если случится так, что вам будут угрожать, давить на вас, чтобы вы забрали заявления у стражей порядка, то вы идете ко мне. Если после этого вопрос не улаживается, то вы снова обращаетесь к стражам. Я сегодня же поставлю в известность ректора о сложившейся ситуации. Давно пора прекратить это безобразие. Ну, так вы приняли решение?
— Приняли, — за всех ответил старший из пострадавших, — мы напишем заявление. Сегодня же, — остальные кивнули, подтверждая слова парня.
— Отлично. Я как ваш куратор буду сопровождать вас, к тому же в свете последних событий я не могу доверить вам это, — он взял из рук Гардияс раздутый мешочек из плотной темной ткани. Руны — догадалась я. — Остальных прошу быть более внимательными и рассудительными. Помните, если вы будете законным путем пресекать все нападки на вас, то рано или поздно они прекратятся, а если вы продолжите поддаваться провокациям, то ситуация на факультете не изменится никогда.
Наверное, и я, и Лантас, да и многие другие понимали, что ситуация, которая складывалась на факультете годами, десятками лет, не изменится сразу. Но и это уже хороший толчок в правильном направлении движения. Я снова ободряюще улыбнулась своим однокурсникам и собралась уходить, когда Лантас остановил меня.
— Я рад, Алесандрия, что вы не пострадали. Вы исполнили мою просьбу?
— Да, конечно, я жду ответа и как только его получу, сразу передам вам. И спасибо за беспокойство.
Мужчина кивнул и отправился следом за пострадавшими студентами, а ко мне шел хмурый Доминик.
— У тебя проблемы?
— Нет, у меня все нормально. Только два доклада надо написать Лантасу, а еще завтра практика по магии крови, и не знаю, какими будут результаты по рунам. И я ненавижу предмет по нечисти и нежити. И препод по магии крови мне не нравится. А в остальном все хорошо.
— Почему тогда Лантас уделил тебе особое внимание?
— А это так, ерунда, кое-какие вопросы надо решить, и все. Не важно, в общем. Слушай, Дом, помоги со словом «пампир», я тут на днях посмотрела учебник бегло, ничего не нашла. Боюсь, что придется прочитать весь учебник, чтобы найти нужную информацию. Мне бы знать, хотя бы, где искать.
— Пошли, — приобнял парень меня за плечи и повел к выходу, — сначала поедим. А потом… к тебе или ко мне? — хитро улыбнулся и подмигнул.
— Какие у вас тут вопросы задаются, — послышался ехидный голос Актарины за спиной.
Доминик оглянулся, остановился на секунду, спустил руку с плеча на талию и прижал меня к своему боку.
— А ты, девочка, бесишься, что не тебе они задаются?
— Нет, — скривилась она, обгоняя нас и оглядывая меня с головы до ног. — Просто не понимаю, почему все с ней так носятся. Глава утром первым делом у нее спросила, в порядке ли она, Лантас ее после занятий остаться просит, здесь шепчется о чем-то, вы за ней волочитесь. Смотреть противно.
— Это все оттого, что я ненормальная. Да-да, а ты бы лучше за собой смотрела, а не мне внимание уделяла. А то, знаешь, я из другого мира, у нас там люди всякие бывают. Еще решу, что ты ревнуешь.
— Что? — задохнулась она от возмущения и повернулась к нам. Она растерянно переводила взгляд с меня на Дома и обратно. Несколько секунд беззвучно открывала рот, а потом резко развернулась, так что рыжая копна волос взметнулась. — Ненормальная!
— У вас там и такое бывает? — удивленно спросил Доминик.
— Чего у нас только не бывает. Но эта, — кивнула в спину соседки, — меня уже здорово допекла.
— Поговори с комендантом, пусть тебя переселят.
— А так можно было? — подняла голову и взглянула в темные глаза парня, улыбнулась и шлепнула по руке, которая продолжала лежать на моей талии. Доминик расплылся в улыбке и убрал руку.
— Можно, если хорошо попросишь. Как дела с Лексом?
— Без изменений.
— Не настроилась на разговор?
— Нет. Пока. Но я утро начинаю с того, что убеждаю себя, что не так страшен черт, как его малюют.
— Не знаю, о чем ты, но дело в том, что у Лекса скоро день рождения, и он традиционно устраивает праздник в одном из ресторанов столицы. Что-то мне подсказывает, что и тебя он туда пригласит обязательно.
— Откажусь, — пожала плечами.
— О, Лекс бывает очень изобретательным. Уверен, он что-нибудь придумает, чтобы ты не смогла отказаться. Поэтому и говорю тебе заранее, чтобы ты могла подготовиться и придумать тысячу причин для отказа. Или набралась сил и смелости, чтобы согласиться. Может, в одно особенно прекрасное утро ты поймешь, что Лекс больше не вызывает страха. А там и старая любовь даст о себе знать.
Я посмотрела на Доминика, усомнившись в его адекватности, но парень улыбался, хотя в глазах его улыбки не было. Там было что-то странное. Тревога?
Странно. Неужели он думал, что я смогу вновь влюбиться в Лекса? Глупости. Ну не настолько же я ненормальная, чтобы воспылать чувствами к человеку, который причинил мне столько боли. И пусть прошло много времени, допустим, что Лекс стал другим, да и я изменилась, но… нет. Просто нет. Не может такого случиться. Наверное. Или в этой жизни может случиться всякое?
Мой мысленный диалог с самой собой, который еще больше запутывал меня, нарушил Доминик.
— Саш? — практически в самое ухо крикнул он, видимо, не в первый раз пытаясь обратить на себя внимание.
— Извини, задумалась, — натянуто улыбнулась.
— О старой любви? — хмыкнул он, открывая дверь и выпуская меня на улицу.
— Обо всем, — неопределенно ответила я.
Нет, я не мазохист — в очередной раз повторяла себе. Вокруг столько парней, свет клином не сошелся на Лексе. Покосилась на замолчавшего Доминика. Вот, пожалуй, один из лучших парней, каких я когда-либо встречала. Умный, рассудительный, честный. Возится со мной, как с маленькой, что, безусловно, мне приятно, заступается, помогает. Не парень, мечта, к тому же весьма неплох собой. Я оглядела хорошо сложенную фигуру парня и снова посмотрела на лицо. И этот шрам, который выделял Дома среди остальных симпатичных парней. Только сейчас до конца осознала, почему Малика так резко изменила ко мне отношение, когда Доминик стал проводить со мной чрезмерно много времени. Такого парня нужно окутывать паутиной и никогда-никогда не отпускать. А Малика поняла, какую глупость совершила, отвернувшись и упустив свой шанс на реальное счастье.
Я улыбнулась от своих мыслей. Боже, в какие дебри меня понесло. В этот момент Доминик повернулся ко мне.
— Ты уже несколько минут смотришь на меня и странно улыбаешься, — настороженно оглядел меня, — что с тобой сегодня? Ты странно себя ведешь.
— День сегодня такой, — пожала плечами, уходя от прямого ответа, не говорить же о том, какие мысли роились в голове, — слишком много событий произошло. И открытий свалилось.
Наверняка Доминик не понял, о каких открытиях я говорила, но для себя внезапно поняла, что за всеми волнениями, передрягами и переживаниями перестала замечать то, что творилось вокруг, и раскрыла глаза на то, что происходило. Лекс плел свои сети, пытаясь приручить меня и понять, отчего я так странно себя веду, и у него неплохо это получалось. С каждым днем становилось чуточку легче, будто тиски, которые все эти годы сжимали израненное сердце, потихоньку ослабляли захват. Я и не замечала раньше, что груз пережитых обид все еще давил на плечи, что я порой оглядываюсь, боясь увидеть глумливые улыбки за спиной. Так свыклась со всем этим, что даже не замечала того, насколько глубоко засели комплексы. Наверное, мне была необходима помощь профессионалов, чтобы до конца избавиться от своих проблем, но я предпочла остаться в своем панцире и ни с кем, кроме Кита, не делиться этим. Изменила этот панцирь, чтобы все думали, насколько у меня все прекрасно, а внутри лелеяла обиду. И вторым открытием стало то, что я вдруг поняла, что рядом в этом мире все время был человек, который и помог мне раскрыть глаза. Человек, с помощью которого разжимались эти тиски. Он привел меня в коллектив, в котором я стала оттаивать, где я чувствовала себя в безопасности, зная, что не обидят и помогут. Но Доминик всегда был только другом, наставником и помощником. А сейчас я увидела парня. Парня, который по неизвестным причинам тревожился за меня, оберегал. Парня, который не утратил способности помогать и сочувствовать, несмотря на собственную трагедию и пережитое предательство. К тому же это был чертовски привлекательный парень.
Глупая улыбка никак не хотела сползать с моего лица. Губы то и дело разъезжались.
— Ты определенно сегодня не такая, как всегда, — в очередной раз покосился на меня и нахмурился.
Глава 14
Заниматься решили в комнате Доминика. В мою не пошли, чтобы не раздражать себя шикарным обществом Актарины. Я решила на выходных поговорить с комендантом о переселении. Выносить соседку становилось все сложнее, боялась, что рано или поздно случится что-нибудь страшное. Сосед Дома, увидев нас двоих, улыбнулся и пожелал нам хорошо провести время, а после вышел.
— Кажется, весь факультет думает, что между нами что-то есть, — глядя на закрытую дверь, сказала я.
— Ну и пусть. Ни тебе, ни мне от этого плохо не будет. К тому же эти слухи заставляют Лекса осторожничать, чем не плюс.
— Да мне все равно, — пожала плечами. Мало ли чего они там думают, уж я-то знала, что между нами ничего нет.
Мы устроились за столами и зарылись в учебники. Доминик надиктовал мне тьму заклинаний и чертежей, в которых использовалось заветное словечко, с которым я ошиблась в круге. Заклинаний оказалось с десяток, а чертежей — три.
— Заклинания запиши полностью, а чертежи схематично зарисуй без подробностей, важно только положение слова. Вперед, — подмигнул он, — если что-то будет нужно, спрашивай.
— Ух, спасибо, — оглядела список заклинаний, — у меня бы поиски этого заняли не один день. Ты чудо, Дом, — открыла учебник и нашла первое заклинание.
— Я знаю, — хмыкнул парень и рассмеялся.
Тишину в комнате разрушал скрип карандашей и ручек. Я проклинала этот мир из-за неимения компьютеров. Уже и не помнила, когда в последний раз писала рефераты от руки. Но плюс в такой форме выполнения задания был однозначно, слово «пампир» на древнетеллурийском я написала столько раз, что, даже проснувшись среди ночи, не ошибусь, наверное, никогда. Впрочем, как и с символами энергии. Вот уж точно, работа над ошибками так работа над ошибками. Такая, что больше никогда не допустишь подобную. Уже после первого такого опыта становилось ясно, что из академии выпускаются настоящие профи. А еще учить нужно все и сразу, чтобы не тратить уйму времени на написание рефератов. Только рука устала от долгого написания.
Видимо, что-то такое отразилось на моем лице, что Доминик не смог промолчать.
— Все равно будешь допускать ошибки, — сказал он, — у тебя все на лице написано, — ответил на невысказанный вопрос. — К тому же, наверное, у всех возникали мысли о безупречной зубрежке после первых рефератов. Но все равно снова и снова мы ошибаемся, — многозначительно показал на разложенные учебники по своему столу.
— Пусть так, но надо свести это дело к минимуму, иначе можно погрязнуть в долгах и рефератах.
— Да, ты права. Большую часть первокурсников отчисляют как раз из-за того, что они к концу года накапливают такое количество долгов по рефератам, что не справляются и с треском проваливают экзамены.
— Дожить бы до экзаменов с такими подставами от других факультетов.
— Доживешь, никуда не денешься. Просто будь аккуратнее и внимательнее. А еще можно сходить к одному мастеру рисунка по телу и сделать тебе защиту, но девчонки редко на такое соглашаются. Очень болезненная процедура, но эффективная.
— Что за мастер и защита? Как работает? — встрепенулась я. Лишний раз позаботиться о себе в таких обстоятельствах не помешает.
— Знакомый мой, тоже чертежник. Занимается защитными кругами, но в неформальном плане. Делает рисунки на теле. Они напитываются энергией и выполняют свою функцию. Очень действенная штука.
— И как рисунки делает? Тату, что ли?
— Не знаю, что такое тату. Краску с помощью острой тонкой пластины вносит под кожу. Это больно, но терпимо. Только потом в течение месяца еще ухаживать за раной нужно, но результат есть.
— Ты так говоришь, будто сам пользовался его услугами, — прищурилась я.
— Было дело. После этого, — провел костяшками пальцев по шраму, — мать настояла. Она тогда дневала и ночевала у моей постели, а когда очнулся, взяла с меня обещание, что сделаю это.
— Эм-м, покажи, — закусила губу от любопытства, — если, конечно, можно.
Он поднял брови, несколько секунд смотрел на меня, а потом просто стянул с себя футболку. На груди, прямо под сердцем был изображен круг диаметром сантиметров двадцать. Черная татуировка магического круга. Я подошла поближе, чтобы рассмотреть все символы. Защитный круг, универсальный, высшего уровня сложности. Мы как раз изучали такие, а об этом Лантас сказал, что у нас еще не скоро руки дорастут до него.
— Круто, — выдохнула я. — Надо подумать. Но папа меня убьет, если узнает, что я сделала тату.
Подняла взгляд и посмотрела на Доминика.
— А ты ему не говори, — просто ответил он.
И в этот момент в дверь постучали и практически сразу открыли. Мы с Домиником повернулись к дверному проему. Сосед.
— Э, Доминик, — расплылся он в улыбке, оглядывая нашу компанию, — тут Малика тебя очень просит, — из-за плеча парня выглянула сама девушка, и ее глаза увеличились вдвое.
Доминик взглянул на меня. Я на него. Сначала в глаза, потом на обнаженный торс. Лицо вспыхнуло. Если у соседа и Малики и были сомнения насчет нас с Домиником, то сейчас наверняка исчезли. Да уж, попробуй, докажи, что мы тут учебой занимались и обсуждением безопасности, а не тем, о чем говорила улыбка соседа. Я спряталась за друга, прижав ладони к щекам.
