День первый.
Вид, с железнодорожного холма, открывался потрясающий. Весь город, выстроенный в форме полумесяца, голубое море-океан, переходящее в небо на грани видимости. Для заядлых жителей больших городов - сказочный мир, просто.
Холм мы покидали медленно. Видимо, очередная заморочка градоправителей: "Что бы все всё увидели, обомлели и отдали всё накопленное". Так и вижу этих крысоподобных ублюдков с лощеными харями, маленькими, толстыми пальцами, обязательно послюнявленными, которые пересчитывают наличные. Фу, дрянь какая в голову лезет.
Смотрю на город из своего окна. Красиво, никакого дыма, заводов, кораблей и портов, по крайней мере, с холма не видно.
"НЕЗАБЫВАЕМЫЙ ОТДЫХ В САМОЙ ЧИСТОЙ ЭКО ЗОНЕ!" - буквально орет на меня брошюра, выданная шефом, вместе с билетом и приказом об отпуске. О котором я, кстати, не просила. Но шеф же умный (аж все волосы от его ума поубегали, не в силах бороться с прущим во все стороны интеллектом), ему видней кто устал, кто лучший сотрудник, кого уволить. Ну, меня пока не уволил. А хоть бы и да, что с того? Работу я найду, связей много уже, да и накопления... Так, всё! Не думать, матьтвоюволшебницу! Ты в отпуске - вот и отдыхай! не думать.
Вокзал был приятно чистый и не большой, что не удивительно, потому что поезд в этом городе один, прямой. С платформы я вошла в зал ожидания. Прямо передо мной раскинулась другая сторона вокзальной площади. Чуть затененная и абсолютно пустая, я имею в виду транспорт. Ни одной, даже самой завалящей, машины не было.
И как, по-вашему, я должна добираться до... А, собственно, куда мне надо-то?
Вот уже, сама волшебница, нет что бы в поезде еще глянуть адрес. Остановилась посреди зала, залезла в сумочку, в поисках той самой брошюры. Не нашла. Пришлось идти к столику у окна, и вываливать на страдальца всё содержимое дамского наплечного баула. И вот, когда я уже была на финишной прямой (на дне мелькнул знакомый уголок), мимо меня проплыла большая тень. Подняв глаза, я впала в тихую истерику - мимо меня проехал всадник. Нормальный такой, в шортах, с голым торсом. Приехала, блин, в средневековье.
Вечер первого дня.
Этот город преподносит все больше сюрпризов. Мне нравится. Как выяснилось, машин здесь действительно нет, как и прочей техники для передвижения. Вместо них используют лошадей и ослов. И аттракцион и тяговая сила. А вот улиц здесь всего две, но очень длинные, километров по пятнадцать каждая.
Сижу в своем домике-номере, на веранде, выходящей прямо в море. Все жилые дома или, такие как у меня, предназначенные в аренду, стоят прямо на берегу, хоть с веранды ныряй да плыви. А вот все деловые здания - магазины и прочая ерунда - на дальней, от моря, улице. Приехала я сюда в маленьком кресле, в которое запрягли осла. Я впервые видела осла так близко. Милое животное, странного цвета. И не серый, и не рыжий, и вообще, не пойми какой. А главное спокойный как валун, ничего его не волнует, стоял как статуя себе любимому, пока погонщик (или кто он там) не прикрикнул на него. Короче, до своего временного дома я добралась минут за сорок. Резвый ослик попался. Завтра пойду проверять, сколько пёхом надо времени, благо, что по прямой идти. А то, топографический кретинизм, и все такое...
Сижу тут, значит, и думаю, что же вечерами то делать, а в основном ночами. Электричество здесь вырубают примерно в десять - пол-одиннадцатого. А ноут у меня старенький, все ночь не держит. Э-э-эх. Ладно, придумается что-то. И с едой тоже придумается, потому что на электрической плите я даже яйца не пожарю. А костер в доме - это перебор, даже для этого города.
Пока я сидела и думала о грустном, перевалило за одиннадцать, свет погас, и я осталась в полной темноте, с чашкой кофе и бутылкой вина "от гостиницы", закрытой. Постепенно глаза привыкли к темноте и, как-то сами собой, поднялись вверх. Господи, красота-то какая. На чернильно-черно-синем, ночном небе кто-то рассыпал миллиарды разных осколков, а может и алмазов, кто знает. Огромное количество ярких, больших и маленьких звезд, почти касаясь земли, висели надо мной. Казалось, подними руку - и они сами, даже не упадут, коснутся твоей ладони, нашепчут свои желания, и снова поднимутся ввысь, или растают, как первый снег, с рассветом. Я сидела так целую вечность, а потом уснула.
День второй.
Проснулась я от какого-то стука. С спросонья даже не поняла, что стучат собственные зубы. Шутка ли: уснуть в кресле на берегу моря даже без кофты, не то что пледа. Кое как собрав себя в хоть какую-то цельную массу перебралась в спальню. За окном занимался рассвет. Черное сверху, небо серело, спускаясь к воде. А над самой ее кромкой, набирал силу бледно-розовый. Красивое видение от которого не возможно оторвать взгляд. Я пролежала так пока небо не стало серо-голубым. И поняла, что уснуть больше не смогу. Пришлось снова собирать себя в кучу и идти в душ. После душа я, наконец, почувствовала себя собранной и выспаной, полной сил. А почему бы и не пройтись. Холод ночи уже прошел, осталась приятная утренняя прохлада, ни облачка в ясном небе, да и ветра нет. Выйдя из дома, я вспомнила, что обещала отзвониться родным, как приеду. И надо бы, но не в пять же утра. и со спокойной душой пошла вверх по улице, в направлении вокзала, как мне кажется.
Пройдя метров тридцать, я все никак не могла понять, что же меня смущает или беспокоит. Остановилась, обернулась, и долго смотрела на уже пройденный путь, пока не осенило: все дома разные. Абсолютно. Ну то есть совсем-совсем. Здесь есть и каменные, и бетонные, и даже деревянные, при том каждый, как-будто, вырван из какой-то эпохи и поставлен на свое место в этом Городе.
Я скоро просто разучусь удивляться. Потому что за те сутки (и того меньше), что я тут пробыла, я удивлялась раз сто, если не больше. При том, каждый раз это было что-то другое. Как дома здесь.
Помимо прочего, я не встретила на этой улице ни единой живой души. Даже птица не пролетела. Город у моря - а я еще ни одной чайки не видела. Да что там Чайки, здесь даже воробьи не чирикали, не кудахкали куры, не лаяли собаки, не прошмыгнуло ни единой кошки. Странно, и тишина вокруг, только море шумит, травмируя волны о чужие веранды. Мне стало жутко. А потом смешно. Да черт возьми, пять утра, все спят, но вот животных кроме лошадей и ослов я не видела.
Я развернулась и быстрым шагом отправилась туда где мне виделся вокзал. Мне хотелось выбросить эти мысли из головы - они пугали. Спустя час, а то и меньше, я встретила мужчину, который вел под узду, жеребенка. Устав от своей познавательной прогулки , в полном одиночестве, я пошла к нему.
- Доброе утро! Вы, извините, не подскажите, на вокзал как попасть?
- На вокзал? - Голос оказался чуть с хрипцой, но приятный, не режущий слух - А Вы домой собрались? Только вчера же приехали. - И, видимо увидев мое замешательство, добавил - Город маленький, все всё и про всех сразу узнают, за час а то и меньше. А вокзал не на этой улице. Да и прошли вы его уже. Давайте я Вас немного проведу. Может и расскажу что интересное.
Все это было сказано с такой теплотой и радушием, что у меня, как у конченной кропногорожанки, не возникло ни единой дурацкой мысли, из тех, что обычно всплывают в голове, когда незнакомый парень предлагает подвезти. Возможно, это Город на меня так подействовал, или его безлюдность, с которой я столкнулась. Или его улыбка. Более прекрасного улыбающегося лица я еще не видела. Эта улыбка была теплой и нежной, но не интимной, а скорее дружеской. Она затрагивала не только губы, как это принято "в свете", но и глаза. Я раньше не любила темные глаза, мне казалось что их владельцы - подлецы, потому что по глазам ничерта не разберешь, что там за эмоции и мысли у него(нее) в голове. Но не в этот раз. Не эти глаза. Они были теплыми, почти обжигающими, и в тоже время такими... такими... не знаю какими, но все это было прекрасно, и глаза и улыбка, и человек ведущий жеребенка, и улица, и Город. И даже я. Где-то на этом месте я забыла про все на свете. Очнулась только вечером, когда умывалась в своем доме, и губы горели огнем от жарких поцелуев кареглазого. А ведь я даже имени его не спросила, а сам он не представился. Мы гуляли почти весь день. Он очень много мне рассказал о городе, традициях, правилах. Я расскажу об этом потом. А сейчас, пожалуй, спать. Утром еще надо найти Принца, и его кареглазого друга, с приятной хрипцой в голосе.
Итоги второго дня.
Я влюбилась в незнакомца. Как же это банально. Но, пожалуй, это единственное в чем я уверена. Мой Незнакомец поведал мне сегодня, что улица, на которой я живу, называется Улицей Последних Дней. Жуть какая. А вторая - Улица Сует и Суматох. Странные названия, но ничего уже не изменить.
Меня поразило устройство этого Города. Одна улица - два ряда домов. Одноэтажные у самой воды - предназначены для отдыха. Обычно, весь народ перебирается сюда в конце недели, или по праздникам - собственно, по этому, она так и называется - имеется в виду последние дни недели, то бишь выходные, а не то о чем я подумала. А по будням, все трудятся, на второй улице. и живут, в общем, там же. По этому на второй улице дома двухэтажные. Первые этажи предназначены для работы, а вторые - для жизни. здесь не церквей, и религиозных общин. Каждый тихо молится у себя дома, своим богам, и к другим не лезет. Считается самым страшным оскорблением спросит у жителя города "Веришь ли ты в бога, а если "да", то в какого?". после такой выходки вам гарантированно захочется уехать отсюда как можно скорее, потому что каждый горожанин почтет за честь плюнуть вам в лицо или еду, при том отнюдь не фигурально. И ни капли не таясь. В городе есть две общеобразовательные школы, в разных концах, почти на окраинах . Решили что так будет удобней добираться. На второй улице есть не большая площадь.иногда на ней устраивают костровые посиделки всем городом. Правда это бывает очень редко, только по большим праздникам. Но по описанию Незнакомца - это стоящее мероприятие. Много музыки, танцев, хорошее настроение, и никто не дерется, не упивается до визгов и непотребства. Прямо рай, ага. но все равно, интересное, должно быть зрелище. Тем интереснее оно представляется, когда узнаешь что никаких колонок, усилителей и прочей ерунды тут не используют - только живые инструменты, практически все, кроме не передвижных, типа роялей или пианино. И играют, тоже, свою музыку. И песни свои поют. Никаких хитов, каверов и прочего. Странный Город, но мне понравилось, как Незнакомец о нем говорил. Как о Ком-то. О Ком-то родном, любимом.
Сон.
Я видела все смазано, как через мокрое стекло. Я куда-то летела. это было мое первое впечатление. Но потом, присмотревшись, я поняла, что меня куда-то везут. Надо мной мелькали лампы дневного света, по три или четыре в одной рамке. Обрывки разговоров, из которых я не понимала ни слова. Какой-то чужой язык, смутно знакомый, но все равно непонятный. Половина чего-то лица, скорее всего доктор скорой помощи, яркий свет в глазах. Но больше всего меня поразила боль. Я не чувствовала своего тела я чувствовала один сплошной центр боли. Я не знаю, что это было - ожоги или раны от сколков, пуль, или еще чего. Это был ад, а я не могла даже закричать. Мне мешала какая-то трубка. Везде были трубки, провода, много света, быстрые люди. Потом был диск НЛО, или что-то похожее, и снова быстрые люди. Я почувствовала, как поднялась в воздух, а затем наступила темнота. В этой темноте я услышала одно знакомое мне слово - Дорога.
Я проснулась резко, будто меня окатили ведром воды. Села на кровати, глядя в окно. Дорога. К чему это все? В ту ночь мне больше ничего не снилось.
День третий. Утро
Я что стала жаворонком? Второй, если не считать ночи в поезде, день просыпаюсь на рассвете.
Для меня это необычно. За окном набирал силу синий цвет, как ни странно, но солнца я тут еще не видела, ни на рассвете, ни на закате, ни в полдень. Надо будет сегодня посмотреть на тени. Уж они то тут точно есть, я помню. Глянув на часы, я убедилась, что родным звонить рано, надеюсь, они не бросят Джеро, и будут с ним гулять, пока я тут отдыхаю.
Мой маленький Джеро. Ему всего полтора года, а он уже сносит мебель на бегу, хотя с такими родителями и не удивительно, папа – сенбернар, мама – кавказская. Так все! Хватит вгонять себя в тоску. Мне вот слез по псу еще не хватало. Пойду лучше посмотрю, что там с работой у меня.
Пока мой ноут, кряхтя, грузил все свои программы и искал спутники для соединения с инетом, я заварила кофе, и сообразила пару бутербродов на завтрак, благо для этого не пришлось включать эту плиту и вообще заходить на кухню. Все для бутербродов было в сумке холодильнике, а кофемашина стояла у выхода на веранду. Необычное место для аппарата, но я оценила. Так, что тут у нас – куча закладок по истории Югославии, ага. События в Косово – есть такое дело. Пока ничего военного не происходит, хотя некоторые ссылки я пожалуй оставлю.
Выключив ноут , я пошла на веранду. На столике возле шезлонга так и стоит бутылка вина. Мягкие волны, обнимают опорные балки веранды, легкий бриз гладит волосы. Тихое, прекрасное утро – самое время окунутся в море.
Уже лежа на шезлонге, меня осенило – меня привезли сюда в бричке, только я не помню, чтобы в них запрягали ослов. Да и черт с ним, это не самая важная тема на сегодня, важней то, как я буду тут икать выход на площадь, про которую говорил кареглазый. И где же животные?
Температура на улице поднималась стремительно, даже в тени навеса было очень жарко. Не долго думая, я потопала в дом – выпить воды и найти что-нибудь съедобное. Последние пару дней питалась я, такое чувство, только воздухом, ну и парой яблок, чему мой желудок был не рад.
Кухня встретила меня прохладой нежилого затененного помещения, тишиной и, нетронутой бытом, белизной. Вот же волшебная растяпа, я ведь даже не знаю как тут все включается-выключается и где розетки. А дизайнеру бы по голове настучать надо его же макетами - это ж надо было все так оформить, что из явных предметов мебели был только барный стул у расширенного подоконника, да смутно отличалась по цвету плита электропечи. Все остальное терялось и пряталось в игре всех оттенков белого. И как в этом моноблоке можно что-либо найти? Пока я стояла и хлопала глазами на это безобразие, желудок в очередной раз напомнил, что надо бы поесть или он перейдет к агрессивным мерам. Этот звук и привел меня в чувство, потому что после такой громкой и болезненной тирады, я наконец присмотрелась к гарнитуру и смогла найти едва заметные полоски-границы ящиков и шкафчиков. Осмотр кухни занял минут пять. В подвесных шкафах обнаружилась столовая посуда и тара под крупы, макароны и прочее сыпучее. Внизу ждали своего часа сковороды, кастрюли и даже формы для выпечки, штуки три. Значит тут притаилась духовка, надо будет поискать. Не то что бы я любила готовку, особенно в отпуске, но хоть узнать ее местоположение нужно. Два боковых блока, высотой до потолка, оказались пеналом с полками и, собственно, холодильником.
В пенале, внизу лежало несколько картофелин и пара луковиц, на верхних полках полотенца и салфетки. Странное соседство.
Вид, с железнодорожного холма, открывался потрясающий. Весь город, выстроенный в форме полумесяца, голубое море-океан, переходящее в небо на грани видимости. Для заядлых жителей больших городов - сказочный мир, просто.
Холм мы покидали медленно. Видимо, очередная заморочка градоправителей: "Что бы все всё увидели, обомлели и отдали всё накопленное". Так и вижу этих крысоподобных ублюдков с лощеными харями, маленькими, толстыми пальцами, обязательно послюнявленными, которые пересчитывают наличные. Фу, дрянь какая в голову лезет.
Смотрю на город из своего окна. Красиво, никакого дыма, заводов, кораблей и портов, по крайней мере, с холма не видно.
"НЕЗАБЫВАЕМЫЙ ОТДЫХ В САМОЙ ЧИСТОЙ ЭКО ЗОНЕ!" - буквально орет на меня брошюра, выданная шефом, вместе с билетом и приказом об отпуске. О котором я, кстати, не просила. Но шеф же умный (аж все волосы от его ума поубегали, не в силах бороться с прущим во все стороны интеллектом), ему видней кто устал, кто лучший сотрудник, кого уволить. Ну, меня пока не уволил. А хоть бы и да, что с того? Работу я найду, связей много уже, да и накопления... Так, всё! Не думать, матьтвоюволшебницу! Ты в отпуске - вот и отдыхай! не думать.
Вокзал был приятно чистый и не большой, что не удивительно, потому что поезд в этом городе один, прямой. С платформы я вошла в зал ожидания. Прямо передо мной раскинулась другая сторона вокзальной площади. Чуть затененная и абсолютно пустая, я имею в виду транспорт. Ни одной, даже самой завалящей, машины не было.
И как, по-вашему, я должна добираться до... А, собственно, куда мне надо-то?
Вот уже, сама волшебница, нет что бы в поезде еще глянуть адрес. Остановилась посреди зала, залезла в сумочку, в поисках той самой брошюры. Не нашла. Пришлось идти к столику у окна, и вываливать на страдальца всё содержимое дамского наплечного баула. И вот, когда я уже была на финишной прямой (на дне мелькнул знакомый уголок), мимо меня проплыла большая тень. Подняв глаза, я впала в тихую истерику - мимо меня проехал всадник. Нормальный такой, в шортах, с голым торсом. Приехала, блин, в средневековье.
Вечер первого дня.
Этот город преподносит все больше сюрпризов. Мне нравится. Как выяснилось, машин здесь действительно нет, как и прочей техники для передвижения. Вместо них используют лошадей и ослов. И аттракцион и тяговая сила. А вот улиц здесь всего две, но очень длинные, километров по пятнадцать каждая.
Сижу в своем домике-номере, на веранде, выходящей прямо в море. Все жилые дома или, такие как у меня, предназначенные в аренду, стоят прямо на берегу, хоть с веранды ныряй да плыви. А вот все деловые здания - магазины и прочая ерунда - на дальней, от моря, улице. Приехала я сюда в маленьком кресле, в которое запрягли осла. Я впервые видела осла так близко. Милое животное, странного цвета. И не серый, и не рыжий, и вообще, не пойми какой. А главное спокойный как валун, ничего его не волнует, стоял как статуя себе любимому, пока погонщик (или кто он там) не прикрикнул на него. Короче, до своего временного дома я добралась минут за сорок. Резвый ослик попался. Завтра пойду проверять, сколько пёхом надо времени, благо, что по прямой идти. А то, топографический кретинизм, и все такое...
Сижу тут, значит, и думаю, что же вечерами то делать, а в основном ночами. Электричество здесь вырубают примерно в десять - пол-одиннадцатого. А ноут у меня старенький, все ночь не держит. Э-э-эх. Ладно, придумается что-то. И с едой тоже придумается, потому что на электрической плите я даже яйца не пожарю. А костер в доме - это перебор, даже для этого города.
Пока я сидела и думала о грустном, перевалило за одиннадцать, свет погас, и я осталась в полной темноте, с чашкой кофе и бутылкой вина "от гостиницы", закрытой. Постепенно глаза привыкли к темноте и, как-то сами собой, поднялись вверх. Господи, красота-то какая. На чернильно-черно-синем, ночном небе кто-то рассыпал миллиарды разных осколков, а может и алмазов, кто знает. Огромное количество ярких, больших и маленьких звезд, почти касаясь земли, висели надо мной. Казалось, подними руку - и они сами, даже не упадут, коснутся твоей ладони, нашепчут свои желания, и снова поднимутся ввысь, или растают, как первый снег, с рассветом. Я сидела так целую вечность, а потом уснула.
День второй.
Проснулась я от какого-то стука. С спросонья даже не поняла, что стучат собственные зубы. Шутка ли: уснуть в кресле на берегу моря даже без кофты, не то что пледа. Кое как собрав себя в хоть какую-то цельную массу перебралась в спальню. За окном занимался рассвет. Черное сверху, небо серело, спускаясь к воде. А над самой ее кромкой, набирал силу бледно-розовый. Красивое видение от которого не возможно оторвать взгляд. Я пролежала так пока небо не стало серо-голубым. И поняла, что уснуть больше не смогу. Пришлось снова собирать себя в кучу и идти в душ. После душа я, наконец, почувствовала себя собранной и выспаной, полной сил. А почему бы и не пройтись. Холод ночи уже прошел, осталась приятная утренняя прохлада, ни облачка в ясном небе, да и ветра нет. Выйдя из дома, я вспомнила, что обещала отзвониться родным, как приеду. И надо бы, но не в пять же утра. и со спокойной душой пошла вверх по улице, в направлении вокзала, как мне кажется.
Пройдя метров тридцать, я все никак не могла понять, что же меня смущает или беспокоит. Остановилась, обернулась, и долго смотрела на уже пройденный путь, пока не осенило: все дома разные. Абсолютно. Ну то есть совсем-совсем. Здесь есть и каменные, и бетонные, и даже деревянные, при том каждый, как-будто, вырван из какой-то эпохи и поставлен на свое место в этом Городе.
Я скоро просто разучусь удивляться. Потому что за те сутки (и того меньше), что я тут пробыла, я удивлялась раз сто, если не больше. При том, каждый раз это было что-то другое. Как дома здесь.
Помимо прочего, я не встретила на этой улице ни единой живой души. Даже птица не пролетела. Город у моря - а я еще ни одной чайки не видела. Да что там Чайки, здесь даже воробьи не чирикали, не кудахкали куры, не лаяли собаки, не прошмыгнуло ни единой кошки. Странно, и тишина вокруг, только море шумит, травмируя волны о чужие веранды. Мне стало жутко. А потом смешно. Да черт возьми, пять утра, все спят, но вот животных кроме лошадей и ослов я не видела.
Я развернулась и быстрым шагом отправилась туда где мне виделся вокзал. Мне хотелось выбросить эти мысли из головы - они пугали. Спустя час, а то и меньше, я встретила мужчину, который вел под узду, жеребенка. Устав от своей познавательной прогулки , в полном одиночестве, я пошла к нему.
- Доброе утро! Вы, извините, не подскажите, на вокзал как попасть?
- На вокзал? - Голос оказался чуть с хрипцой, но приятный, не режущий слух - А Вы домой собрались? Только вчера же приехали. - И, видимо увидев мое замешательство, добавил - Город маленький, все всё и про всех сразу узнают, за час а то и меньше. А вокзал не на этой улице. Да и прошли вы его уже. Давайте я Вас немного проведу. Может и расскажу что интересное.
Все это было сказано с такой теплотой и радушием, что у меня, как у конченной кропногорожанки, не возникло ни единой дурацкой мысли, из тех, что обычно всплывают в голове, когда незнакомый парень предлагает подвезти. Возможно, это Город на меня так подействовал, или его безлюдность, с которой я столкнулась. Или его улыбка. Более прекрасного улыбающегося лица я еще не видела. Эта улыбка была теплой и нежной, но не интимной, а скорее дружеской. Она затрагивала не только губы, как это принято "в свете", но и глаза. Я раньше не любила темные глаза, мне казалось что их владельцы - подлецы, потому что по глазам ничерта не разберешь, что там за эмоции и мысли у него(нее) в голове. Но не в этот раз. Не эти глаза. Они были теплыми, почти обжигающими, и в тоже время такими... такими... не знаю какими, но все это было прекрасно, и глаза и улыбка, и человек ведущий жеребенка, и улица, и Город. И даже я. Где-то на этом месте я забыла про все на свете. Очнулась только вечером, когда умывалась в своем доме, и губы горели огнем от жарких поцелуев кареглазого. А ведь я даже имени его не спросила, а сам он не представился. Мы гуляли почти весь день. Он очень много мне рассказал о городе, традициях, правилах. Я расскажу об этом потом. А сейчас, пожалуй, спать. Утром еще надо найти Принца, и его кареглазого друга, с приятной хрипцой в голосе.
Итоги второго дня.
Я влюбилась в незнакомца. Как же это банально. Но, пожалуй, это единственное в чем я уверена. Мой Незнакомец поведал мне сегодня, что улица, на которой я живу, называется Улицей Последних Дней. Жуть какая. А вторая - Улица Сует и Суматох. Странные названия, но ничего уже не изменить.
Меня поразило устройство этого Города. Одна улица - два ряда домов. Одноэтажные у самой воды - предназначены для отдыха. Обычно, весь народ перебирается сюда в конце недели, или по праздникам - собственно, по этому, она так и называется - имеется в виду последние дни недели, то бишь выходные, а не то о чем я подумала. А по будням, все трудятся, на второй улице. и живут, в общем, там же. По этому на второй улице дома двухэтажные. Первые этажи предназначены для работы, а вторые - для жизни. здесь не церквей, и религиозных общин. Каждый тихо молится у себя дома, своим богам, и к другим не лезет. Считается самым страшным оскорблением спросит у жителя города "Веришь ли ты в бога, а если "да", то в какого?". после такой выходки вам гарантированно захочется уехать отсюда как можно скорее, потому что каждый горожанин почтет за честь плюнуть вам в лицо или еду, при том отнюдь не фигурально. И ни капли не таясь. В городе есть две общеобразовательные школы, в разных концах, почти на окраинах . Решили что так будет удобней добираться. На второй улице есть не большая площадь.иногда на ней устраивают костровые посиделки всем городом. Правда это бывает очень редко, только по большим праздникам. Но по описанию Незнакомца - это стоящее мероприятие. Много музыки, танцев, хорошее настроение, и никто не дерется, не упивается до визгов и непотребства. Прямо рай, ага. но все равно, интересное, должно быть зрелище. Тем интереснее оно представляется, когда узнаешь что никаких колонок, усилителей и прочей ерунды тут не используют - только живые инструменты, практически все, кроме не передвижных, типа роялей или пианино. И играют, тоже, свою музыку. И песни свои поют. Никаких хитов, каверов и прочего. Странный Город, но мне понравилось, как Незнакомец о нем говорил. Как о Ком-то. О Ком-то родном, любимом.
Сон.
Я видела все смазано, как через мокрое стекло. Я куда-то летела. это было мое первое впечатление. Но потом, присмотревшись, я поняла, что меня куда-то везут. Надо мной мелькали лампы дневного света, по три или четыре в одной рамке. Обрывки разговоров, из которых я не понимала ни слова. Какой-то чужой язык, смутно знакомый, но все равно непонятный. Половина чего-то лица, скорее всего доктор скорой помощи, яркий свет в глазах. Но больше всего меня поразила боль. Я не чувствовала своего тела я чувствовала один сплошной центр боли. Я не знаю, что это было - ожоги или раны от сколков, пуль, или еще чего. Это был ад, а я не могла даже закричать. Мне мешала какая-то трубка. Везде были трубки, провода, много света, быстрые люди. Потом был диск НЛО, или что-то похожее, и снова быстрые люди. Я почувствовала, как поднялась в воздух, а затем наступила темнота. В этой темноте я услышала одно знакомое мне слово - Дорога.
Я проснулась резко, будто меня окатили ведром воды. Села на кровати, глядя в окно. Дорога. К чему это все? В ту ночь мне больше ничего не снилось.
День третий. Утро
Я что стала жаворонком? Второй, если не считать ночи в поезде, день просыпаюсь на рассвете.
Для меня это необычно. За окном набирал силу синий цвет, как ни странно, но солнца я тут еще не видела, ни на рассвете, ни на закате, ни в полдень. Надо будет сегодня посмотреть на тени. Уж они то тут точно есть, я помню. Глянув на часы, я убедилась, что родным звонить рано, надеюсь, они не бросят Джеро, и будут с ним гулять, пока я тут отдыхаю.
Мой маленький Джеро. Ему всего полтора года, а он уже сносит мебель на бегу, хотя с такими родителями и не удивительно, папа – сенбернар, мама – кавказская. Так все! Хватит вгонять себя в тоску. Мне вот слез по псу еще не хватало. Пойду лучше посмотрю, что там с работой у меня.
Пока мой ноут, кряхтя, грузил все свои программы и искал спутники для соединения с инетом, я заварила кофе, и сообразила пару бутербродов на завтрак, благо для этого не пришлось включать эту плиту и вообще заходить на кухню. Все для бутербродов было в сумке холодильнике, а кофемашина стояла у выхода на веранду. Необычное место для аппарата, но я оценила. Так, что тут у нас – куча закладок по истории Югославии, ага. События в Косово – есть такое дело. Пока ничего военного не происходит, хотя некоторые ссылки я пожалуй оставлю.
Выключив ноут , я пошла на веранду. На столике возле шезлонга так и стоит бутылка вина. Мягкие волны, обнимают опорные балки веранды, легкий бриз гладит волосы. Тихое, прекрасное утро – самое время окунутся в море.
Уже лежа на шезлонге, меня осенило – меня привезли сюда в бричке, только я не помню, чтобы в них запрягали ослов. Да и черт с ним, это не самая важная тема на сегодня, важней то, как я буду тут икать выход на площадь, про которую говорил кареглазый. И где же животные?
Температура на улице поднималась стремительно, даже в тени навеса было очень жарко. Не долго думая, я потопала в дом – выпить воды и найти что-нибудь съедобное. Последние пару дней питалась я, такое чувство, только воздухом, ну и парой яблок, чему мой желудок был не рад.
Кухня встретила меня прохладой нежилого затененного помещения, тишиной и, нетронутой бытом, белизной. Вот же волшебная растяпа, я ведь даже не знаю как тут все включается-выключается и где розетки. А дизайнеру бы по голове настучать надо его же макетами - это ж надо было все так оформить, что из явных предметов мебели был только барный стул у расширенного подоконника, да смутно отличалась по цвету плита электропечи. Все остальное терялось и пряталось в игре всех оттенков белого. И как в этом моноблоке можно что-либо найти? Пока я стояла и хлопала глазами на это безобразие, желудок в очередной раз напомнил, что надо бы поесть или он перейдет к агрессивным мерам. Этот звук и привел меня в чувство, потому что после такой громкой и болезненной тирады, я наконец присмотрелась к гарнитуру и смогла найти едва заметные полоски-границы ящиков и шкафчиков. Осмотр кухни занял минут пять. В подвесных шкафах обнаружилась столовая посуда и тара под крупы, макароны и прочее сыпучее. Внизу ждали своего часа сковороды, кастрюли и даже формы для выпечки, штуки три. Значит тут притаилась духовка, надо будет поискать. Не то что бы я любила готовку, особенно в отпуске, но хоть узнать ее местоположение нужно. Два боковых блока, высотой до потолка, оказались пеналом с полками и, собственно, холодильником.
В пенале, внизу лежало несколько картофелин и пара луковиц, на верхних полках полотенца и салфетки. Странное соседство.
