— Здравствуйте, Владислав. — Кивнул головой сухопарый мужчина, с немного всклокоченной причёской.
— Сегодня в нашей передаче, мы подводим итоги двухлетнего правления новой демократической власти в России, и наша редакция решила пригласить вас на программу как ярого противника нового курса, курса который был поставлен новой властью. Что вы можете сказать о нынешней ситуации, по скажем так, промежуточным итогам. — Задал сразу ведущий длинный и развёрнутый вопрос, как бы давая понять, что с самого начала передачи будет набран быстрый темп.
— Нас убивают, вот что я могу сказать. — Спокойно ответил гость, не проявив ни единой нотки эмоции или волнения. Страшные слова были брошены с таким непоколебимым выражением, что подобный контраст на секунду поразил ведущего, заставив того ненадолго замолчать, прежде чем задать следующий вопрос.
— Простите, Эдуард, но поясните, что вы имеете в виду? — Спросил ведущий немного озадаченным голосом.
— Извольте. Сейчас поясню, но то, что вы не понимаете, о чем я говорю, это конечно скверно. — Уже более эмоционально начал говорить гость. — Я вчера приехал с Вологды, знаете, что я там делал?
— Нет. — Коротко ответил ведущий.
— Освещал место страшной трагедии. Семья сгорела в доме. Семь человек живьем сожрал огонь. Мать, три сына и три дочки, самой младшей девочке было пять лет. Русская семья. Знаете, как это случилось? — Ведущий отрицательно покачал головой. — Родители работали в колхозе местном, но недавно он закрылся, как и всё теперь в нашей стране, в общем работы не стало. Отец же семейства уехал на заработки в город, и знаете, что с ним случилось? — задал риторический вопрос гость. — Он пропал без вести, потом милиция нашла его труп в овраге за городом, обчистили и убили, какие-то местные бандиты. Семья осталась одна, мама и шестеро детей. И росли бы дети, да тяжело, да трудно, да с лишениями, но они бы выросли. Но и тут не вышло, дело в том, что колхоз купил местный банк, он ему был нужен, вернее земля колхозная, поэтому колхоз быстро обанкротили и купили за бесценок, а колхозникам, которые там жили, в том числе семье, сказали убраться с этой земли. Но куда им идти, это же их единственный дом, люди отказались уходить. И тогда начали гореть их дома. Банк просто послал своих мордоворотов, и те принялись поджигать дома, и вот итог. Маленькие дети сгорели, естественно весь колхоз взбунтовался, соседние колхозы и села тоже поддержали их. Мордоворотов поймали, хотели их всех самосудом.
— И как? Смогли? — Поинтересовался ведущий.
— Нет, приехала милиция, и смогла отбить бандитов, не допустили самосуда. Якобы на суд повезли. — С явным сарказмом, и с издевательскими нотками процедил гость.
— Ну так это же хорошо, самосуд это всё таки противоправные действия, как бы не были правы люди, а тут я поддерживаю их гнев, но всё таки всё должно быть по закону. — Высказал свою точку зрения ведущий.
— Их отпустили. Не было никакого суда. — Ответил гость.
— Однако. Как же так? — Удивился ведущий.
— Милиция объявила что доказательств недостаточно, и бандитов отпустили. Хотя все доказательства были, и следы бензина на их одежде, свидетельство нескольких десятков людей, несколько бандитов даже признались в преступлениях. Но милицию это не устроило, было объявлено что все улики были выбиты под давлением. Вот такие вот дела, такая вот ситуация она творится везде по стране, по всему бывшему Союзу. Когда я уезжал с Вологды, начали уже пропадать свидетели, а милиция начала ловить самых рьяных «самосудчиков». — Резюмировал безрадостные итоги гость.
— Я так понимаю что спрашивать, довольны ли вы правлением новой власти, не стоит? — спросил ведущий, чтобы хоть как-то перевести тему, и разбавить разговор.
— Конечно нет. Чему быть довольным. — Махнул рукой гость. — послушайте, я сам был недоволен многими вещами в Советском Союзе, но из-за этого, точно не надо было разваливать страну. Многие земли, за которую проливали кровь, наши предки, за которую умирали наши деды и страдали наши отцы, мы их просто потеряли, по щелчку пальца. — Гость синхронно щёлкнул пальцами. — миллионы русских людей, фактически остались на чужой земле, представляете, вчера вот они были дома, а сейчас превратились в чужаков. Понимаете это? А мы им ни чем не можем помочь, потому что даже здесь у себя в России не можем защитить своих людей. Вся промышленность сдохла, миллионы людей остались без работы и нищенствуют, ни сегодня завтра, всё эти люди умрут, от голода и холода. Миллионы русских и других людей. Мы своими же руками разрушили, то что строили наши предки тысячу лет. Своими руками сделали, чего не смогли сделать немцы! Страна умирает, и если сейчас немедленно не придёт человек, который это остановит, поверьте мне, последствия будут ужасные, и ещё наши потомки, столетиями будут расхлебывать последствия. Если ещё будут конечно русские люди…
https://boosty.to/celovek - новые главы.
Вторая глава.
Трое милиционеров сидели на скамьях внутри электрички. Вернее, двое сидели, посадив по середине, между собой рослого мордоворота откровенно бандитской наружности, прикованного наручниками рукой к сотруднику. Его лицо было покрыто мелкими ссадинами, очевидно, последствие задержания.
Третий сотрудник, держась за поручень, стоял, разглядывая вечерние пейзажи Москвы и иногда украдкой следя за бандитом.
Милиционер, мужчина кавказской наружности, слегка за пятьдесят, но всё ещё крепкий и невысокого роста. На смуглом лице у него красовались длинные чёрные усиша, но остальная часть лица была гладко выбрита.
Задержанный, несмотря на потёртый вид, был спокоен и расслабленно сидел, развалившись на скамье, смотря на всех остальных, в том числе на сотрудников милиции, как на насекомых. Словом, чувствовал он себя хозяином жизни. И наверное, это не было далеко от правды. В то время бандиты действительно имели большое влияние и власть, и очень часто обескровленные правоохранительные органы не могли ничего им противопоставить. Бандит это чётко знал и понимал, поэтому собственно говоря, бояться ему действительно было нечего.
— Эй, мент, — заговорил бандит, зажатый между двумя сотрудниками, обращаясь к стоявшему перед ним милиционеру.
— Для тебя, мразь, — с лёгким акцентом заговорил мужчина, наконец оторвав взгляд от московских улочек и впился своими чёрными, как угли, глазами на бандита, заставив того поежиться и замолкнуть. — Я не мент, а товарищ старшина. Ещё раз будешь грубить, я дам тебе по почкам. Понятно? — Задержанный, не обрадованный озвученными перспективами, замолчал, насупившись как ребёнок. — Понятно!? — уже громче спросил милиционер, не услышав утвердительного ответа.
— Да, понял я. Чего вы вообще меня задержали, из-за ерунды какой-то? — нехотя протянул бандит.
— Молчал бы лучше, — вмешался милиционер сбоку, мужчина среднего возраста, славянской наружности. — Ты у пенсионеров, которые вещи продавали на рынке, деньги вымогал. Сволочь, ещё спрашивает, за что тебя задержали. Старикам есть нечего, а ты? Как дал бы, — замахнулся милиционер, чтобы припугнуть бандита. Тот, уже наученный горьким опытом, прикрылся свободной рукой от ложного замаха.
Дальше, оставшаяся часть поездки прошла в тишине. Милиционеры доволокли задержанного до отдела милиции. Там их уже встречала дежурная смена.
— Дима, дорогой, — обратился милиционер к дежурному, сидящему за стойкой. — надо вот этого молодца прописать в обезьяннике, оформлять его будем.
— Понял тебя, Марат, — дежурный и несколько сотрудников повели задержанного в сторону камер предварительного заключения.
— Ладно, а теперь надо его оформить, — обратился старшина к своим напарникам. И уже пошёл было за канцелярскими принадлежностями, то есть за карандашом и листами бумаги. Что примечательно, роль листов бумаги для новых дел исполняли оборотные, чистые стороны листов от старых дел, ещё с советских времён. Настолько всё в милиции было плачевно. И вот пока старшина хотел было пойти за этими искомыми предметами, слово взял самый младший из милицейской троицы.
— Марат Сергеевич, давайте лучше оформлю. А вы лучше с Дмитрием Антоновичем идите домой. Мы итак ловим этих рэкетиров недоделанных несколько дней без перерыва. Так лучше вы отдохните, а я сам тут справлюсь, — подал очень привлекательную идею молодой сотрудник.
— Лёша, ты уверен? — спросил откровенно вымотанный старшина у молодого напарника. — Просто так геройствовать не стоит.
— Да, не нормально, Марат Сергеевич, говорю же. Правда, идите отдохните, — с энтузиазмом ответил молодой парень.
— Ну ладно, — после небольшой паузы ответил старшина. — Спасибо, Лёша. С меня сало.
— А с меня пол литры, — добавил второй напарник, с улыбкой вторя старшине. — Отметим, всё-таки долго мы ловили этих гадов. Хоть ненадолго отстанут от людей.
— Я запомнил. Обязательно отметим, — весело ответил молоденький милиционер.
На этом порешив, три товарища разошлись. Двое милиционеров пошли сдавать смену дежурному, а третий оформлять задержанного.
На утро следующего дня, отдохнувший и счастливый старшина возвращался на работу.
Чистый и отглаженный, он на легке заскочил по ступеням перед центральным входом, внутрь родного отдела, по дороге здороваясь с знакомыми и коллегами. Пока Марат шёл и здоровался со всеми, у него внутри зародилось какое-то странное ощущение. Сам по себе мужчина был слегка параноиком, поэтому странные взгляды коллег и друзей его взволновали и заставили в голове крутить разные варианты. И он не ошибся, потому что, когда он уже забежал внутрь отдела, первым делом он пошёл сразу в направлении блока камер предварительного заключения, и обойдя все его окрестности, он не нашел вчерашнего задержанного и нескольких других подозреваемых, которых они задержали накануне.
Матерясь, Марат пошёл в дежурку.
— Дмитрич, где задержанные, которых я вчера приволок? — спросил милиционер с нотками разгорающегося гнева в голосе.
— Не знаю, Марат. Ты о чем? — спросил дежурный, оторвавшись от газеты. — Я только недавно заступил на пост.
— Я про задержанных. Шевцова, Невзорова, Саакашвили. Обвиняются в рэкете и систематическом отъёме. — сказал Марат.
— Ааа, я понял. Так их утром отпустили. — как ни в чем не бывало ответил дежурный.
— То есть как это?! — Внезапно повысил голос милиционер, сказав это с очень сильным, чем обычно, акцентом. Такое всегда случалось с Маратом, когда гнев его перехлестывал через край. — Кто приказал?! — спросил мужчина. Даже находясь в сильном эмоциональном состоянии, он сразу начал догадываться, что к чему.
— Марат, успокойся. — Встал со стула дежурный и попытался погасить пыл своего товарища.
— Я спокоен. Скажи, кто. Пожалуйста. — и действительно произнес это Марат уже более спокойным голосом.
— Ну, так по приказу начальника отдела. — Немного растерянно сказал это мужчина.
Марат, услышав, не говоря ни слова, пошёл к кабинету начальника.
Добравшись до двери, он в неё несколько раз постучал и, не дождавшись ответа, вошёл в кабинет.
— Здравия желаю, товарищ майор. Товарищ майор, разрешите задать вопрос. — Абсолютно спокойным голосом спросил Марат, хотя внутри у него клокотала ярость. И спокойное лицо он держал с большим усилием.
— Задавайте. — Сказал начальник отдела. — Хотя я знаю, почему вы пришли. Из-за задержанных, верно?
— Так точно. Товарищ майор.
— Я сожалею, что так получилось. Но все пострадавшие забрали заявление. Пришел адвокат, скорее всего, нанятый их хозяином, и отбил их у нас. Вы не первый, кто пришел сегодня ко мне жаловаться. Кого только сегодня не было. — Устало помассировал переносицу начальник.
— Как же так, товарищ майор? Очевидно же, что пострадавших заставили забрать заявления. — Возмущенно прожестикулировал руками милиционер.
— Я знаю, но ничего сделать не могу. У меня слишком мало людей и ресурса. Боюсь, хотя это не точно, но они отбились. — Печально подытожил начальник.
— Ничего нельзя сделать? Как-то не правильно это. Что вообще происходит? Они, что там, с ума посходили наверху? Уголовной сволочи руки развязали. А у милиции денег нет даже на бензин. Мы уже который месяц добираемся до места преступления на автобусах и электричках. Наручники сами покупаем, кто-то ищет вторую работу на стороне, чтобы с голодухи не протянуть ноги, а ведь у многих семьи. Что вообще происходит!? Вот к этому стремились люди, когда хаяли Союз? Это их мечта?
— Так и есть, только мечта американская.
***
Ночь. Из загородной президентской резиденции раздавалась чудесная музыка – классическая мелодика, абсолютная услада для души. Звуковые волны, наполненные волшебной силой великого классика, отражались от стен здания и выходили через огромные витражные окна на улицу, радуя и лаская слух любого человека, способного воспринимать звуки. «Ниси Доминус» Вивальди – моя любимая композиция. «Времена года» тоже отличное произведение. Но я люблю что-то более духовное, навевающее мысли о боге и смысле жизни. Порой приходится размышлять о чем-то подобном, потому что жизнь вынуждает. В моём случае, вынуждает вдвойне.
С тех пор, как я подчинил часть олигархов, прошла неделя. Все шло отлично, ничего не предвещало беды. Олигархи начали приносить пользу, то есть хотя бы платить налоги в бюджет. Большего я от них пока не жду. А всего-то надо было шепотку страха туда, кулек сомнений сюда, толику ментального воздействия и вуаля – перед вами законопослушные и богобоязненные бизнесмены, готовые приносить пользу обществу и в любую минуту пожертвовать собой ради отечества. И все это в рамках закона.
Я буквально за неделю получил адекватную элиту, способную развивать страну, а не гробить ее. Ни в Римской империи, ни в ее республиканской ипостаси, ни в Британской империи, ни в фашистской Германии, ни в Соединённых Штатах, ни в Советском Союзе не было ничего более… Нет, не лучшего, конечно. Они все такие же дегенераты, что и были, но они сплоченные, неподкупные и подчиненные мне. С такой элитой можно сварить хорошую кашу в этом мире. Думал я, пока не узнал об этот мире получше.
А началось все вчера. Я в сенатском дворце получал отчет от моего помощника Аркадия и одновременно смотрел выпуск вечерних новостей. И каково было мое удивление, когда после сюжета о очередном цунами в Тихом океане лента вечерних новостей перенесла нас в славный город Нью-Йорк, что в одноименном штате, где происходили события шизофренического содержания.
Какие-то люди, которых называли мутантами, грабили банк. И казалось бы, ну мутанты, что в этом такого? Да люди болеют синдромом Дауна, тетрадой-Фалло, Шерешевского-Тернера, фенилкетонурией. Наоборот, это наверное даже должно удивлять и восхищать – люди физически слабые и больные делают нечто такое опасное и сложное, как ограбление банка. Поразительно!!! Но эти «мутанты» не походили на инвалидов и доходяг, еле как ковыляющих. Отнюдь! Они бодро бегают, а один из них даже летает. Подумать только! И почему этого не было в памяти моего реципиента? Видимо, мой мозг каким-то образом блокировал эту информацию, чтобы лишний раз не травмировать мою нежную психику.
