- «Да я сама уйду» - пронеслось у меня в голове, но вместо этого, я с ненавистью посмотрела на него.
Пришлось сесть на один из мягких стульев, светло-бежевого цвета и, положив локти на стол, стала ждать развития событий. То, что это не мирный семейный ужин, я уже поняла и даже приняла решение насчет своего поведения. Он еще пожалеет, что притащил меня сюда. Я зловеще улыбнулась, прикрывшись рукой.
Супруг занял место рядом со мной и придвинул стул максимально близко ко мне, так, что наши ноги соприкасались. Отодвинуться я даже не попыталась.
- Ну, здравствуй, Александра, - обратилась ко мне немолодая женщина, с такими же белыми волосами, как у всех здесь, - меня зовут Каррила, можно просто, Кари.
- Очень приятно, - улыбнулась я, - жалко ваш сын не пошел в вас.
Рядом кто-то напрягся, а свекровь весело рассмеялась, тем самым поменяв сложившееся мнение о женщинах и их забитости. Она себя чувствовала вполне комфортно, и это притом, что рядом чужак, то есть мой отец. Ведь он не член семьи.
- Да, он такой, - мне заговорщицки подмигнули. Я, конечно, улыбнулась, но ближе ко мне она не стала.
Я перевела взгляд на четырех молодых мужчин, которые отдаленно напоминали рентианца, сидящего рядом. Рядом с ними женщин не было, хотя совсем недавно мне сказали, что они уже связаны узами брака. Значит отчасти, это правда, но есть исключения.
Принесли первые блюда и все замолчали, ожидая конца сервировки. Я, молча, разглядывала собравшихся, переводя взгляд с одного, на другого. И только на командора я не смотрела вообще, несмотря на его попытки привлечь мое внимание. А как только официанты вышли, ко мне обратился свекор:
- Надеюсь, ты уже начала привыкать к семейной жизни? – он лукаво улыбнулся, показав, что рентианец он веселый.
- Знаете, - я кинула взгляд в сторону напряженного супруга, - ваш сын вообще… хорошо справляется со своими обязанностями.
Я в последнюю секунду изменила решение и не стала выдавать тайну белого кошака. Но, судя по скрежету, который я услышала, он этого не оценил. Парни заулыбались, поддерживая брата сальными шуточками.
- Дорогая, - меня схватили за локоток, - нам нужно поговорить.
- Я умираю с голоду, - ответила я, ударив ему по руке и освободив конечность, - в последние дни вообще не имею возможности нормально поесть.
Улыбки стали шире. И только Рэлвид ден Сахр смотрел на меня настороженно. Он-то меня знал чуть больше остальных и понимал, что я нагло лгу. Но спектакль не портил.
В доказательство своих слов, я принялась с аппетитом уплетать распространяющий соблазнительный запах, хорошо прожаренный стейк. Моему примеру последовали все, кроме мужа. Он сидел и задумчиво смотрел перед собой, не замечая ничего. Я только посмотрела на него, а когда наши взгляды встретились, весело улыбнулась, давая понять, что вечер для него только начинается, а то, что было сейчас, лишь разминка.
Он в свою очередь отправил мне мрачный взгляд, полного обещания, что этого мне не простят. Но, как, ни странно, я его не боялась. И снова послав ему улыбку, вернулась прерванной трапезе.
Воцарилась тишина, нарушаемая, лишь стуком столовых приборов о тарелки. Разговор не клеился, поэтому и все молчали.
А как только все отложили ножи и вилки, свекор, то есть отец супруга многозначительно прочистил горло и все посмотрели на него. Я не стала исключением. Интересно же узнать, ради чего это все. Ждать долго не пришлось.
- Мы все собрались здесь, чтобы обсудить и подписать брачный контракт, принятый законом Рентиана.
- А вы разве его не… - вырвалось у меня.
- Нет, Александра, - мягко произнес он, - мы подписали только договор о браке и о том, что разногласий больше не будет.
- И, - меня не покидало ощущение, что он недоговаривает.
- Там должна быть твоя подпись, - сообщили мне и я чуть не вскочила, но твердая рука супруга удержала. Более того, припечатала на место, отчего тыльная часть недовольно отозвалась болью.
Но я этого не показала. Лишь гневно посмотрела на виновника неприятных ощущений и постаралась сдержать гнев. Как же я хотела всех этих мужчин перебить голыми руками. Это не передать словами.
А между тем, на столе появились бумаги, которые мужчины начали вполголоса обсуждать. Я смотрела на это и внутри росло предчувствие, что мне снова не дадут выбора. Впрочем, как и всегда. Я с силой вонзила ногти в ладонь мужа, даже не обратив внимание на то, что он вздрогнул и зашипев, разжал стиснутую ладонь. А я продолжала это делать и с гневом смотреть на этих двоих, которые вот так легко рушат мою жизнь.
Свекровь попыталась что-то сказать мне. Но я ничего не услышала, даже голову в ее сторону не повернула. Сейчас для меня важнее то, что они там обсуждают.
- Сто тысяч, - произнес отец и пожал руку «белого» кошака-старшего.
- Что это? – грубо спросила я, в упор глядя на командора, - деньги которые ты получишь.
- Нет, - произнес он, - это твое приданное.
- О, святая Родительница, - я приложила ладонь к груди, показывая высшую степень удивления, - у меня будут деньги?
- Деньгами будет распоряжаться твой муж Сайфар, - ответил он, а у меня руки зачесались и я вскочила.
В этот раз удержать меня не успели.
- Вы двое, - я указала на них пальцем, - манипуляторы…
Давно я так не ругалась. Со вкусом. Да так, что даже братья супруга покраснели и живо притворились мебелью.
- Александра! – взревел потерявший терпение, муж. – Замолчи.
- Нет, - воскликнула я, - это только начало.
Я толкнула стул. А когда тот упал, отступила на несколько шагов. Тут же раздался шум, отодвигаемый стульев. Видимо все ждали того, что я попытаюсь сбежать.
Ха. Да они же самое интересное еще не услышали. Я рассмеялась бы, если не клокочущий внутри гнев.
- Вы двое, - я снова указала пальцем на старших мужчин, - решаете мою судьбу, даже не поинтересовавшись, а хочу ли я этого. Думаете, смирюсь и буду образцовой домохозяйкой? Вот вам!
Я показала свой любимый неприличный жест и посмотрела на побагровевшего супруга.
- Не красней тут, как девица на выданье, сам не лучше, - меня понесло и тормоза, похоже, окончательно отказали, - строишь из себя хорошего, а сам входную дверь запираешь. И да, тебе как не светило, так и будет дольше, я другого мужчину люблю.
Сказала и даже сама не поверила. А вот хлесткая пощечина от мужа, отрезвила быстро. И я бы ответила ему тем же, если бы этот не схватил меня за руки и не потянул на место, причем стул поднял ударом ноги. А потом меня грубо припечатали на место и склонившись надо мной, яростно зашипели.
- Ты еще не осознала видимо, но тебя продали, причем ради земель клана.
Почему-то посмотрела на отца. И дело не в том, что мне могла понадобиться поддержка. Просто хотелось посмотреть ему в глаза. В данный момент эмоции покинули меня и в душе образовалась сосущая пустота.
- Это не мой клан, - холодно произнесла я, снова посмотрев в перекошенное от гнева лицо супруга, - и земли тоже не мои.
- Думаешь, это кого-то волнует? – он зло усмехнулся. – Дорогая, откуп отдан, и даже если я тебя сейчас прикопаю на месте, никто не вмешается.
- Почему, - вот честно, губы сами спросили. Это была не я. Мне вообще не интересны его мотивы, лишь бы дотерпеть пять дней.
- Ты никому не нужна, Александра, - он решил растоптать меня прилюдно, - и ты только что нанесла мне смертельное оскорбление, усомнившись во мне, как в мужчине.
Я с вызовом посмотрела на него.
- Но ведь это правда, - произнесла я и добавила более тише, - ты же не смог еще затащить меня в постель.
Нависший надо мной рентианец побагровел и с силой сжал спинку стула. Но ожидаемого треска не послышалось. Или не так сильно сжимает, или материал крепкий.
Почему-то в это мгновение, в голову лезли именно эти мысли. И это странно. Мне бы испугаться. А о его ручищи вздрагивают и могут вот-вот сомкнуться на моей шее. Но я почему-то уверена. Не сделает.
- Хорошо, - вдруг прорычал он мне в лицо, - сегодня ночью ты получишь то, чего так отчаянно добивалась вот этим представлением.
- Я скорее выброшусь из окна, нежели лягу под тебя, - пообещала я, без тени сомнения. А ведь сделаю, вот только друзей жалко и всего того, чего с таким трудом добилась.
И ко мне пришло осознание, что жизнь-то я, люблю.
- Молчать, - не выдержал военный, то есть командор. То есть, мой папочка.
Почему-то, мы синхронно повернулись к нему. А через секунду Сайфар сел на свое место, продолжая держать меня за локоть. И делал он это не слишком вежливо. Но боль терпеть я научилась еще в раннем детстве, так что особого дискомфорта это не доставляло.
Мужчины по очереди поставили свои размашистые подписи и бумаги протянули мне.
- Я не подпишу! – твердо сказала я, не обращая внимания на резкую боль в руке и не задумываясь, ударила по наглой конечности правой рукой.
И снова противный хруст, а затем пронзившая почти все тело, страшная боль. Любая друга закричала бы, а я лишь стиснула зубы и закрыла глаза, чтобы никто не видел моей слабости. Я не имела права ее показать. Не этим надутым богачам, которые ни во что не ставят других.
- Ты подпишешь это, - твердо произнес Сайфар, прямо у уха, - ты же хочешь, чтобы твои друзья долетели.
- У меня рука сломана, - я повернула голову и в упор посмотрела в его синие глаза с вертикальным зрачком, - я физически не смогу это сделать.
- У тебя нет выбора, - он мельком посмотрел в сторону посиневших пальцев, - не я их сломал.
Я зашипела, когда пришлось взять в руку ручку и поставить подпись. Не остановилась. Сделала это. А потом, превозмогая боль, стиснула ее и вонзила в ногу супруга. Послышался крик свекрови, звук отодвигаемых стульев. Кажется, она упала в обморок и братья тут же вышли вместе с ней. Надеюсь, больше не вернутся.
Может я и подписалась, но это не значит, что смирилась.
- Тварь, - он попытался ударить меня, но я поймала его руку и снова посмотрела в глаза.
- Ни ты, ни твоя семейка, не смогут меня подчинить, - прошипела я, отталкивая конечность.
- Александра! – прозвучало над ухом. – Садись.
Это был мой отец. Точнее только тот, кто породил меня.
И я села. Но посмотрела не на него, а на рану в ноге мужа. Почему-то он не вытащил ручку, а что-то написал в свайдере и тоже сел. Но, странным было не это, а то, что он молчал. И вот это меня откровенно пугало, так как я привыкла к бурной реакции со стороны пострадавших. Захотелось срочно отдалиться, но не смогла даже приподняться, ноги не держали. Впервые.
Снова стало тихо.
Я положила голову на сложенные на столе, руки и прикрыла глаза. Наступила апатия. Ничего не уже хотелось.
Но все же через минуту подняла голову.
- Это еще не все, - пообещала мужу.
- Знаю, - усмехнулся. Совсем недобро, так.
Открылась дверь. Вошел, уже знакомый доктор. Он подошел к нам и внимательно осмотрел.
- Смотрю семейный ужин в самом разгаре.
- Молчи и осмотри ее пальцы, - недовольно отозвался Сайфар.
Мужчина повернулся ко мне.
- Как вы это сделали? – он был явно удивлен. Я, межу прочим, тоже. Это же надо, он заботится обо мне.
- Защищала свою честь и достоинство, - искренне солгала я, хотя, доля правды тут все же присутствовала.
- И как успехи? – с руки сняли шину и снова посмотрели через экран на состояние костей. – М-да.
Я молча смотрела на эту мешанину, причиной которой стала я. В принципе, если не трогать, не больно, но это необходимо. И я приготовилась к боли, которая непременно будет, как только начнут вставлять кости на места.
- Вашу супругу необходимо госпитализировать, - вдруг выдал медработник, - перелом слишком сложный.
- Хорошо, - отозвался муж, и меня оставили в покое. Временно.
Доктор сначала вылил какую-то жидкость на ногу мужа и по мере ее высыхания, исчезало мученическое выражение на лице. А когда Дайсонил аккуратно вытащил ручку, тот даже не поморщился. Из раны тут же хлынула обильная струйка крови и закапала на паркетный пол. Док тут же посыпал туда порошка, который вдруг начал пениться и шипеть.
- Что это? – не выдержала я, в то время как мужчины собрались рядом и внимательно следили за неизвестным для меня процессом.
Но, услышав мой вопрос, синхронно повернули головы в мою сторону и посмотрели с явным неодобрением.
-Что? – спросила я, не чувствуя себя виноватой, - это вы меня довели.
Взгляды стали суровыми.
- А вот не надо меня обвинять, - я сложила руки на груди, и поморщилась когда задела поврежденную кисть, - вы уничтожили мою жизнь и все то, чего с таким трудом добилась и сейчас считаете, что какая-то бумажка меня остановит?
- Александра, - окликнул меня бледный супруг, - замолчи.
- Нет, - я вдернула подбородок.
- Никого не волнует твоя жизнь, - прошипел мужчина, - лучше помолчи.
И я замолчала. Не знаю, но почему-то аргументов не нашла и закрыла рот. Но при этом, взглядом пыталась их всех убить. Правда безрезультатно, но, надежда умирает последней. Вот я и дарила им взгляды полные ненависти.
Не знаю, сколько длилась бы эта игра в гляделки, но нарушил это уверенно поднявшийся на ноги сын главы клана. А я с удивлением посмотрела на его абсолютно здоровую кошу с небольшим розовым шрамом. И да, волосы на ногах у него, тоже были белыми.
- Пошли, - меня взяли за локоть и помогли подняться.
Доктор пошел впереди, а мы следом. И я бы снова выкинула что-то, но осознание того, что кроме друзей, никому не нужна. Даже мужчине, который сейчас вроде поддерживает, а сам совсем недавно пообещал лишить меня самых близких существ и унизить в постели.
Гнев с новой силой поднялся во мне. Не позволю. Я его лучше убью, нежели позволю ему дать приказ на уничтожение близких мне существ, которые действительно принимают меня такой, какая есть. Не стараются, как эти, изменить меня как им нравится.
Но несмотря на это, я позволила увести себя из этого ресторана. Теперь я понимала, почему они выбрали отдельный зал. Правда, жаль, что никто так и не узнает обо всем.
И в этот момент меня озарило. Я должна выбраться отсюда и рассказать об этом всем. О том, что они не чураются совращать молоденьких девушек, не достигших совершеннолетия. Причем особой вины за собой не ощущают. Значит это норма для них.
Меня усадили на сиденье рядом с водительским и пристегнули. Это я отметила лишь краем сознания, продолжая размышлять на тему, какое место имеют женщины в обществе планеты Рентиан.
Кэйсер плавно тронулся, а как только выехал из парковки, набрал высоту и полетел. Я осмотрелась, понимая, что мы не одни и летим не домой. Мелькнула мысль, сбежать из клиники, если появится возможность. Вот только делать этого я не стану. Нужно убедить муженька, что я смирилась, и чтобы он ослабил бдительность.
Я молчала.
Не проронила и слова, даже когда он остановился у незнакомого здания, ярко освещенного фонарями и светом изнутри. Я честно не знала, что меня там ждет, а потому, выйдя из кэйсера, остановилась. Но ждать долго не пришлось. Меня снова осторожно взяли за локоть и повели к стеклянной двери, которая в свою очередь сама распахнулась при нашем приближении.
В клинике ничего особенного не было. Стерильные помещения, запах антисептика, от которого хочется зажать нос и не чувствовать. Но этого тоже не стала делать. Просто шла туда, куда ведут.
И вскоре вошли в помещение со сложной, на мой взгляд аппаратурой.
Пришлось сесть на один из мягких стульев, светло-бежевого цвета и, положив локти на стол, стала ждать развития событий. То, что это не мирный семейный ужин, я уже поняла и даже приняла решение насчет своего поведения. Он еще пожалеет, что притащил меня сюда. Я зловеще улыбнулась, прикрывшись рукой.
Супруг занял место рядом со мной и придвинул стул максимально близко ко мне, так, что наши ноги соприкасались. Отодвинуться я даже не попыталась.
- Ну, здравствуй, Александра, - обратилась ко мне немолодая женщина, с такими же белыми волосами, как у всех здесь, - меня зовут Каррила, можно просто, Кари.
- Очень приятно, - улыбнулась я, - жалко ваш сын не пошел в вас.
Рядом кто-то напрягся, а свекровь весело рассмеялась, тем самым поменяв сложившееся мнение о женщинах и их забитости. Она себя чувствовала вполне комфортно, и это притом, что рядом чужак, то есть мой отец. Ведь он не член семьи.
- Да, он такой, - мне заговорщицки подмигнули. Я, конечно, улыбнулась, но ближе ко мне она не стала.
Я перевела взгляд на четырех молодых мужчин, которые отдаленно напоминали рентианца, сидящего рядом. Рядом с ними женщин не было, хотя совсем недавно мне сказали, что они уже связаны узами брака. Значит отчасти, это правда, но есть исключения.
Принесли первые блюда и все замолчали, ожидая конца сервировки. Я, молча, разглядывала собравшихся, переводя взгляд с одного, на другого. И только на командора я не смотрела вообще, несмотря на его попытки привлечь мое внимание. А как только официанты вышли, ко мне обратился свекор:
- Надеюсь, ты уже начала привыкать к семейной жизни? – он лукаво улыбнулся, показав, что рентианец он веселый.
- Знаете, - я кинула взгляд в сторону напряженного супруга, - ваш сын вообще… хорошо справляется со своими обязанностями.
Я в последнюю секунду изменила решение и не стала выдавать тайну белого кошака. Но, судя по скрежету, который я услышала, он этого не оценил. Парни заулыбались, поддерживая брата сальными шуточками.
- Дорогая, - меня схватили за локоток, - нам нужно поговорить.
- Я умираю с голоду, - ответила я, ударив ему по руке и освободив конечность, - в последние дни вообще не имею возможности нормально поесть.
Улыбки стали шире. И только Рэлвид ден Сахр смотрел на меня настороженно. Он-то меня знал чуть больше остальных и понимал, что я нагло лгу. Но спектакль не портил.
В доказательство своих слов, я принялась с аппетитом уплетать распространяющий соблазнительный запах, хорошо прожаренный стейк. Моему примеру последовали все, кроме мужа. Он сидел и задумчиво смотрел перед собой, не замечая ничего. Я только посмотрела на него, а когда наши взгляды встретились, весело улыбнулась, давая понять, что вечер для него только начинается, а то, что было сейчас, лишь разминка.
Он в свою очередь отправил мне мрачный взгляд, полного обещания, что этого мне не простят. Но, как, ни странно, я его не боялась. И снова послав ему улыбку, вернулась прерванной трапезе.
Воцарилась тишина, нарушаемая, лишь стуком столовых приборов о тарелки. Разговор не клеился, поэтому и все молчали.
А как только все отложили ножи и вилки, свекор, то есть отец супруга многозначительно прочистил горло и все посмотрели на него. Я не стала исключением. Интересно же узнать, ради чего это все. Ждать долго не пришлось.
- Мы все собрались здесь, чтобы обсудить и подписать брачный контракт, принятый законом Рентиана.
- А вы разве его не… - вырвалось у меня.
- Нет, Александра, - мягко произнес он, - мы подписали только договор о браке и о том, что разногласий больше не будет.
- И, - меня не покидало ощущение, что он недоговаривает.
- Там должна быть твоя подпись, - сообщили мне и я чуть не вскочила, но твердая рука супруга удержала. Более того, припечатала на место, отчего тыльная часть недовольно отозвалась болью.
Но я этого не показала. Лишь гневно посмотрела на виновника неприятных ощущений и постаралась сдержать гнев. Как же я хотела всех этих мужчин перебить голыми руками. Это не передать словами.
А между тем, на столе появились бумаги, которые мужчины начали вполголоса обсуждать. Я смотрела на это и внутри росло предчувствие, что мне снова не дадут выбора. Впрочем, как и всегда. Я с силой вонзила ногти в ладонь мужа, даже не обратив внимание на то, что он вздрогнул и зашипев, разжал стиснутую ладонь. А я продолжала это делать и с гневом смотреть на этих двоих, которые вот так легко рушат мою жизнь.
Свекровь попыталась что-то сказать мне. Но я ничего не услышала, даже голову в ее сторону не повернула. Сейчас для меня важнее то, что они там обсуждают.
- Сто тысяч, - произнес отец и пожал руку «белого» кошака-старшего.
- Что это? – грубо спросила я, в упор глядя на командора, - деньги которые ты получишь.
- Нет, - произнес он, - это твое приданное.
- О, святая Родительница, - я приложила ладонь к груди, показывая высшую степень удивления, - у меня будут деньги?
- Деньгами будет распоряжаться твой муж Сайфар, - ответил он, а у меня руки зачесались и я вскочила.
В этот раз удержать меня не успели.
- Вы двое, - я указала на них пальцем, - манипуляторы…
Давно я так не ругалась. Со вкусом. Да так, что даже братья супруга покраснели и живо притворились мебелью.
- Александра! – взревел потерявший терпение, муж. – Замолчи.
- Нет, - воскликнула я, - это только начало.
Я толкнула стул. А когда тот упал, отступила на несколько шагов. Тут же раздался шум, отодвигаемый стульев. Видимо все ждали того, что я попытаюсь сбежать.
Ха. Да они же самое интересное еще не услышали. Я рассмеялась бы, если не клокочущий внутри гнев.
- Вы двое, - я снова указала пальцем на старших мужчин, - решаете мою судьбу, даже не поинтересовавшись, а хочу ли я этого. Думаете, смирюсь и буду образцовой домохозяйкой? Вот вам!
Я показала свой любимый неприличный жест и посмотрела на побагровевшего супруга.
- Не красней тут, как девица на выданье, сам не лучше, - меня понесло и тормоза, похоже, окончательно отказали, - строишь из себя хорошего, а сам входную дверь запираешь. И да, тебе как не светило, так и будет дольше, я другого мужчину люблю.
Сказала и даже сама не поверила. А вот хлесткая пощечина от мужа, отрезвила быстро. И я бы ответила ему тем же, если бы этот не схватил меня за руки и не потянул на место, причем стул поднял ударом ноги. А потом меня грубо припечатали на место и склонившись надо мной, яростно зашипели.
- Ты еще не осознала видимо, но тебя продали, причем ради земель клана.
Почему-то посмотрела на отца. И дело не в том, что мне могла понадобиться поддержка. Просто хотелось посмотреть ему в глаза. В данный момент эмоции покинули меня и в душе образовалась сосущая пустота.
- Это не мой клан, - холодно произнесла я, снова посмотрев в перекошенное от гнева лицо супруга, - и земли тоже не мои.
- Думаешь, это кого-то волнует? – он зло усмехнулся. – Дорогая, откуп отдан, и даже если я тебя сейчас прикопаю на месте, никто не вмешается.
- Почему, - вот честно, губы сами спросили. Это была не я. Мне вообще не интересны его мотивы, лишь бы дотерпеть пять дней.
- Ты никому не нужна, Александра, - он решил растоптать меня прилюдно, - и ты только что нанесла мне смертельное оскорбление, усомнившись во мне, как в мужчине.
Я с вызовом посмотрела на него.
- Но ведь это правда, - произнесла я и добавила более тише, - ты же не смог еще затащить меня в постель.
Нависший надо мной рентианец побагровел и с силой сжал спинку стула. Но ожидаемого треска не послышалось. Или не так сильно сжимает, или материал крепкий.
Почему-то в это мгновение, в голову лезли именно эти мысли. И это странно. Мне бы испугаться. А о его ручищи вздрагивают и могут вот-вот сомкнуться на моей шее. Но я почему-то уверена. Не сделает.
- Хорошо, - вдруг прорычал он мне в лицо, - сегодня ночью ты получишь то, чего так отчаянно добивалась вот этим представлением.
- Я скорее выброшусь из окна, нежели лягу под тебя, - пообещала я, без тени сомнения. А ведь сделаю, вот только друзей жалко и всего того, чего с таким трудом добилась.
И ко мне пришло осознание, что жизнь-то я, люблю.
- Молчать, - не выдержал военный, то есть командор. То есть, мой папочка.
Почему-то, мы синхронно повернулись к нему. А через секунду Сайфар сел на свое место, продолжая держать меня за локоть. И делал он это не слишком вежливо. Но боль терпеть я научилась еще в раннем детстве, так что особого дискомфорта это не доставляло.
Мужчины по очереди поставили свои размашистые подписи и бумаги протянули мне.
- Я не подпишу! – твердо сказала я, не обращая внимания на резкую боль в руке и не задумываясь, ударила по наглой конечности правой рукой.
И снова противный хруст, а затем пронзившая почти все тело, страшная боль. Любая друга закричала бы, а я лишь стиснула зубы и закрыла глаза, чтобы никто не видел моей слабости. Я не имела права ее показать. Не этим надутым богачам, которые ни во что не ставят других.
- Ты подпишешь это, - твердо произнес Сайфар, прямо у уха, - ты же хочешь, чтобы твои друзья долетели.
- У меня рука сломана, - я повернула голову и в упор посмотрела в его синие глаза с вертикальным зрачком, - я физически не смогу это сделать.
- У тебя нет выбора, - он мельком посмотрел в сторону посиневших пальцев, - не я их сломал.
Я зашипела, когда пришлось взять в руку ручку и поставить подпись. Не остановилась. Сделала это. А потом, превозмогая боль, стиснула ее и вонзила в ногу супруга. Послышался крик свекрови, звук отодвигаемых стульев. Кажется, она упала в обморок и братья тут же вышли вместе с ней. Надеюсь, больше не вернутся.
Может я и подписалась, но это не значит, что смирилась.
- Тварь, - он попытался ударить меня, но я поймала его руку и снова посмотрела в глаза.
- Ни ты, ни твоя семейка, не смогут меня подчинить, - прошипела я, отталкивая конечность.
- Александра! – прозвучало над ухом. – Садись.
Это был мой отец. Точнее только тот, кто породил меня.
И я села. Но посмотрела не на него, а на рану в ноге мужа. Почему-то он не вытащил ручку, а что-то написал в свайдере и тоже сел. Но, странным было не это, а то, что он молчал. И вот это меня откровенно пугало, так как я привыкла к бурной реакции со стороны пострадавших. Захотелось срочно отдалиться, но не смогла даже приподняться, ноги не держали. Впервые.
Снова стало тихо.
Я положила голову на сложенные на столе, руки и прикрыла глаза. Наступила апатия. Ничего не уже хотелось.
Но все же через минуту подняла голову.
- Это еще не все, - пообещала мужу.
- Знаю, - усмехнулся. Совсем недобро, так.
Открылась дверь. Вошел, уже знакомый доктор. Он подошел к нам и внимательно осмотрел.
- Смотрю семейный ужин в самом разгаре.
- Молчи и осмотри ее пальцы, - недовольно отозвался Сайфар.
Мужчина повернулся ко мне.
- Как вы это сделали? – он был явно удивлен. Я, межу прочим, тоже. Это же надо, он заботится обо мне.
- Защищала свою честь и достоинство, - искренне солгала я, хотя, доля правды тут все же присутствовала.
- И как успехи? – с руки сняли шину и снова посмотрели через экран на состояние костей. – М-да.
Я молча смотрела на эту мешанину, причиной которой стала я. В принципе, если не трогать, не больно, но это необходимо. И я приготовилась к боли, которая непременно будет, как только начнут вставлять кости на места.
- Вашу супругу необходимо госпитализировать, - вдруг выдал медработник, - перелом слишком сложный.
- Хорошо, - отозвался муж, и меня оставили в покое. Временно.
Доктор сначала вылил какую-то жидкость на ногу мужа и по мере ее высыхания, исчезало мученическое выражение на лице. А когда Дайсонил аккуратно вытащил ручку, тот даже не поморщился. Из раны тут же хлынула обильная струйка крови и закапала на паркетный пол. Док тут же посыпал туда порошка, который вдруг начал пениться и шипеть.
- Что это? – не выдержала я, в то время как мужчины собрались рядом и внимательно следили за неизвестным для меня процессом.
Но, услышав мой вопрос, синхронно повернули головы в мою сторону и посмотрели с явным неодобрением.
-Что? – спросила я, не чувствуя себя виноватой, - это вы меня довели.
Взгляды стали суровыми.
- А вот не надо меня обвинять, - я сложила руки на груди, и поморщилась когда задела поврежденную кисть, - вы уничтожили мою жизнь и все то, чего с таким трудом добилась и сейчас считаете, что какая-то бумажка меня остановит?
- Александра, - окликнул меня бледный супруг, - замолчи.
- Нет, - я вдернула подбородок.
- Никого не волнует твоя жизнь, - прошипел мужчина, - лучше помолчи.
И я замолчала. Не знаю, но почему-то аргументов не нашла и закрыла рот. Но при этом, взглядом пыталась их всех убить. Правда безрезультатно, но, надежда умирает последней. Вот я и дарила им взгляды полные ненависти.
Не знаю, сколько длилась бы эта игра в гляделки, но нарушил это уверенно поднявшийся на ноги сын главы клана. А я с удивлением посмотрела на его абсолютно здоровую кошу с небольшим розовым шрамом. И да, волосы на ногах у него, тоже были белыми.
- Пошли, - меня взяли за локоть и помогли подняться.
Доктор пошел впереди, а мы следом. И я бы снова выкинула что-то, но осознание того, что кроме друзей, никому не нужна. Даже мужчине, который сейчас вроде поддерживает, а сам совсем недавно пообещал лишить меня самых близких существ и унизить в постели.
Гнев с новой силой поднялся во мне. Не позволю. Я его лучше убью, нежели позволю ему дать приказ на уничтожение близких мне существ, которые действительно принимают меня такой, какая есть. Не стараются, как эти, изменить меня как им нравится.
Но несмотря на это, я позволила увести себя из этого ресторана. Теперь я понимала, почему они выбрали отдельный зал. Правда, жаль, что никто так и не узнает обо всем.
И в этот момент меня озарило. Я должна выбраться отсюда и рассказать об этом всем. О том, что они не чураются совращать молоденьких девушек, не достигших совершеннолетия. Причем особой вины за собой не ощущают. Значит это норма для них.
Меня усадили на сиденье рядом с водительским и пристегнули. Это я отметила лишь краем сознания, продолжая размышлять на тему, какое место имеют женщины в обществе планеты Рентиан.
Кэйсер плавно тронулся, а как только выехал из парковки, набрал высоту и полетел. Я осмотрелась, понимая, что мы не одни и летим не домой. Мелькнула мысль, сбежать из клиники, если появится возможность. Вот только делать этого я не стану. Нужно убедить муженька, что я смирилась, и чтобы он ослабил бдительность.
Я молчала.
Не проронила и слова, даже когда он остановился у незнакомого здания, ярко освещенного фонарями и светом изнутри. Я честно не знала, что меня там ждет, а потому, выйдя из кэйсера, остановилась. Но ждать долго не пришлось. Меня снова осторожно взяли за локоть и повели к стеклянной двери, которая в свою очередь сама распахнулась при нашем приближении.
В клинике ничего особенного не было. Стерильные помещения, запах антисептика, от которого хочется зажать нос и не чувствовать. Но этого тоже не стала делать. Просто шла туда, куда ведут.
И вскоре вошли в помещение со сложной, на мой взгляд аппаратурой.
