Пролог.
Глубокий снег ковром покрывал усадьбу, лед фьорда, вытащенные на берег драккары, и лишь вокруг домов был плотно утоптан ногами бегающих рабов, домочадцев и дружины. Дана сидела в женском доме, прислушиваясь к царившей за его стенами суматохе. Кто она на чужом пиру: гостья, приблуда, раба? По осени он привез ее в свой дом, слабую от ран. Для его семьи она была свободной, воином. Но хирдманы постоянно бросали косые взгляды ей вслед. Только она поклялась чтить законы гостеприимства, а их с Эйнаром счеты подождут.
Эйнар теребил рукоять меча. Красный плащ слабо колыхался на ветру. Сегодня сбудется мечта его брата, он, наконец, введет в дом Уну, дочь Хьярти, верного соратника их отца. Для того чтобы заслужить внимание девушки, брату пришлось не один год бороздить море. И вот боги соединят их, дабы никто в этом мире не смог разлучить. Вот открылась дверь дома, и невеста ступила на утоптанный десятками людей снег. Как бы хотел он сам вести к святилищу ту, которую полюбил больше жизни. Но боги судили иное. Он знал, что никогда не увидит нежности в глазах гордой полочанки, не услышит от нее слов любви. Лишь ненависть и жажда мести движут ею.
Дана остановилась у распахнутой двери. Как бы ей сейчас хотелось вернуться в прошлое, в тот день, когда она лишилась семьи и принесла страшную клятву. Знала ли она, что тот, кого она мечтала убить, вдруг завладеет ее сердцем. На глаза навернулись непрошенные слезы. Лишь богам ведомы судьбы людей. Их с Эйнаром, видать, сходиться в поединках, пока не дрогнет рука одного, не соскользнет меч по щиту, не прольется на землю алая руда.
Задумавшись, девушка не услышала шагов. Лишь когда кто-то загородил дверь, она подняла глаза. На пороге стоял он. Боль ножом резанула сердце. Слезинка покатилась по девичьей щеке. Эйнар протянул руку, осторожно стер влагу с ее лица, и внезапно крепко прижал к себе. Даже через несколько слоев одежды она чувствовала, как сильно часто бьется его сердце. Взгляды их встретились, дыхание смешалось. Пусть простят ее боги, но на сегодня она хочет забыть обо всех клятвах, о ненависти и вражде. Хотя бы один день ей хочется побыть простой женщиной, которая любит и любима. И вот уже его губы чуть ощутимо коснулись ее губ… Порыв ветра и темнота…
Дарья открыла глаза. Комнату заполняла темнота, и лишь зеленоватое свечение будильника пыталось разогнать ее. Опять этот сон. И каждый раз, проснувшись, кажется, что половинка души потеряна. А то, что снилось, неужели это обрывки воспоминаний о прошлой жизни. А для того, что бы разобраться во всем этом, надо искать неведомого Эйнара. И судя по имени, искать в других странах.
Будильник противно загудел, знаменуя начало нового трудового дня. Дарья потянулась отключить звук. Желание куда-то идти и что-либо делать отсутствовало. И если бы не важный семинар, то она, скорее всего, осталась дома. Но пропуск этого занятия был равен провалу на экзамене.
Поставив чайник на плиту, и засунув в микроволновку пару вчерашних пирожков, Даша поползла в ванную. Зеркало встретило картиной «Утро в китайской деревне». Умывшись и заколов волосы цвета меди в подобие прически, девушка критически хмыкнула. Из-за цвета волос, столь напоминавшего преподавателю его любимых древних скандинавов, шансов тихо отсидеться за последней партой у девушки не было. Единственная попытка пропустить занятие закончилась беседой на кафедре и тонким намеком на возможность завалить девушку на экзамене.
Девушка грустно вздохнула. Мало того, что в жизни нет покоя от пресловутых «тигров моря», так еще и во сне являются. Взяв кружку кофе и тарелку с пирожками, Дарья вернулась в комнату, легким нажатием кнопки подключила ноутбук. Быстро оделась, одновременно жуя пирожок. Наконец компьютер запустил все программы. Тут же заморгал значок нового письма на почте. Мысленно чертыхнувшись, Даша открыла письмо. Ну да, так и есть, письмо от дражайшего преподавателя, чтоб ему до конца дня икалось. И персональный вопрос к семинару, как назло, про брачные обряды варягов. И где, спрашивается, она будет их искать, если на все про все осталось не более 10 минут. В очередной раз вздохнув, девушка допила кофе, выключила компьютер и поползла на ненавистный семинар.
Клинки в очередной раз со звоном скрестились. Девушка не могла долго сдерживать его натиск, но ей это и не надо было. Легкий поворот кисти, и его меч соскользнул вниз. Она тут же перешла в нападение. Теперь он пятился под ее атаками.
Удар, еще удар. Один из мечей не выдерживает. Клинок, надломленный почти у крестовины, повинуясь инерции, отлетает в сторону. Удача, что никого не задело. Девушка отбросила ненужную рукоять. В глазах ее застыла странная обреченность, ожидание смерти.
Он убрал меч в ножны, шагнул к ней. Меньше всего хотелось видеть эту затравленность во взгляде. Шаг вперед, прижать к себе.
– Дана, хватит, не убегай, – боги, какой у него хриплый голос. Одна рука скользнула по ее щеке, другая зарылась в золото волос. Губы встретились с губами. Несмело она ответила на поцелуй.
Трель телефона ворвалась в сон, выдернув его в реальность. Протянув руку, нащупал на полу убегающую коробку, прищурившись на яркий дисплей, разобрал имя звонившего и нажал кнопку приема.
– Да, Славка, долетели? – выслушал ответ, – ну отлично, отдыхайте. Маме привет.
Нажав кнопку отбоя, положил телефон обратно на пол и откинулся на подушку. Снова тот же сон. Та же девушка. Вот только проснувшись, он не мог вспомнить ее лица. Только испуг в глазах и светлые волосы.
В первый раз он увидел этот сон еще в конце лета. После пробуждения лишь поразился глубине красок и ощущений. Но сон повторялся вновь и вновь. Он заметил, что каждый день внимательно вглядывается в проходящих мимо девушек, пытаясь увидеть ускользающие черты. Но безуспешно.
– Кто же ты, Дана, откуда ты. Каких богов я поминаю каждую ночь… – но ответом ему была тишина.
Глава 1.
– Что ж, Воронова, – тихий голос преподавателя заставил всех в аудитории поежиться, – обряды жертвоприношений у варягов вы изучили неплохо. К сожалению, вы рассмотрели лишь малую их часть… – очередная жертва преподавателя боялась оторвать взгляд от своих записей, – но с учетом ограниченного времени на выступление поставлю вам хорошо. Садитесь.
Девушка быстро вернулась на свое место. Дарья сочувственно пожала подруге руку. Следующей должна была стать она. И, хотя Алина всеми способами пыталась тянуть время, было еще пятнадцать минут, за которые Олег Игоревич (Хельг Ингваревич, как любил он себя именовать) спросить успеет.
– А теперь послушаем сообщение студентки Раскиной о брачных обрядах варягов.
Накаркала. Дарья мысленно дала себе подзатыльник и прошла за кафедру. Олег Игоревич удивленно приподнял бровь, не увидев в руках девушки листов с докладом, но промолчал. А Даша собирала в памяти все, что уже успели пройти про быт, положение женщины, скандинавских богов. И тут всплыл сон. Утоптанный десятками ног рабов снег, яркое солнце, красный плащ неведомого скандинава. Пан или пропал, выбора все равно нет. Пусть во сне она лишь наблюдала за обрядами со стороны, но сколько раз они снились ей, всегда в одной и той же последовательности. Может хоть какая-то польза быть и от этой странной грезы.
– Ранняя весна, - уверенно начала девушка. – Фьорды еще не вскрылись ото льда, но в усадьбе вождя стоит оживление…
По мере рассказа взгляд преподавателя становился все удивленней, он периодически сверялся со своими записями, но молчал, не прерывая.
– Что ж, Раскина, – все тот же тихий голос, – вы прекрасно осветили эту сторону жизни варягов. Не ожидал. Вы меня приятно удивили. Оценка отлично. Можете садиться. – Дарья прошла на свое место, удивленная реакцией преподавателя на такой экспромт. – А теперь я назову тех, кто освобожден от вопроса по истории Скандинавии.
Услышав свою фамилию в числе тех, кому можно забыть о прошедшем курсе, как о страшном сне, девушка тихонько выдохнула.
Вот что нужно для счастья студенту? До сегодняшнего дня Дарья считала, что для счастья ей нужна хотя бы тройка по истории средних веков. Нет, девушка исправно посещала все лекции, не говоря о семинарах, но перспектива сдавать историю Скандинавии сводила на нет возможность получить хотя бы удовлетворительную оценку.
По рассказам студентов старших курсов, от дотошности Олега Игоревича плакали даже отличники-всезнайки. И очень редко кому удавалось с первого раза получить хотя бы тройку. Многие идущие на красный диплом студенты вынуждены были на последнем курсе писать заявление на пересдачу комиссии. А уж сколько заявлений, жалоб и просьб было написано в деканат и ректорат – не мог сказать никто. В деканате даже поставили специальный ящик с табличкой «Жалобы на Зотова О. И.». Но преподаватель был другом одной из шишек в министерстве, и уволить его не представлялось никакой возможности.
И вот теперь огромный камень под названием «История средневековой Скандинавии» свалился с плеч девушки. Остальные вопросы Олег Игоревич слушал достаточно рассеянно. Если студент мог сказать хотя бы несколько связных предложений, ему была обеспечена минимум четверка. На горизонте забрезжил дух стипендии.
– Дашка, поделись секретом, какую книжку читала, – подлетела к подруге Алинка Воронова, которой из-за многочисленных прогулов предстояло отчитываться перед преподавателем по полной программе.
– Ты не поверишь, Аль, первую попавшуюся статью в интернете прочитала и пересказала, – Даша не стала говорить, что все, о чем она вещала на семинаре, ей снилось несколько недель подряд. Алинка хоть и подруга, но шепнуть ненароком, что у Раскиной не все дома с нее станется.
– Жаль. А я думала, книгу какую, – в голосе подруги звучала вся скорбь мира.
– Да ты подойди к Зотову и спроси, что он порекомендует для подготовки к экзамену. Гладишь, полбалла в плюс выгадаешь.
– Думаешь? – среди скорби мира прорезался лучик надежды.
– Ну, мало ли, - протянула Даша. - Только ты говори, что не знаешь, по каким книгам готовиться. Спроси, какой учебник или монографию он бы посоветовал. А то сразу поймет, что ты ни одной книги в глаза не видела, а доклад за тебя написали.
– Попробую, а ты… – Алинка хотела еще что-то спросить, но появление завкафедрой Степаниды Тарасовны, полной женщины с певучим голосом, добрыми глазами и тяжелой косой каштановых волос, прервало беседу.
– Дашенька, – дама подхватила девушку под руку, – ты у нас вроде русско-японской войной интересовалась. Евгения Львовна как раз на кафедре, пойдем, я вас познакомлю. Будешь у нее писать.
Дарья только успела мимикой показать Алинке, чтобы та ее не ждала, и увлекаемая заведующей, скрылась в кабинете.
Казалось, день не задался с самого утра. Телефон за ночь успел разрядиться, и только потому, что он вовремя заметил и поставил заряжаться, потом долго искал ключи от квартиры, которые почему-то вместо того, чтобы болтаться в замке, оказались в комнате под книгами. И хотя по пути на работу пробок почти не было, именно вечером он умудрился попасть в большой затор на КАДе. И что самое обидное, информацию об аварии он услышал только после того, как проехал съезд. И теперь предстояло ползти не меньше десяти километров до следующей развязки. Радовало лишь то, что перед въездом на кольцевую успел залить полный бак, и теперь не нужно было экономить топливо. Ветер бросил в лобовое стекло россыпь снежинок. Дворники работали на пределе, но видимость была низкой. Впрочем, машины впереди все равно стояли. Включив отопление на максимум, мужчина потянулся, а после расслабленно откинулся на спинку сидения.
Мысли от пробки плавно перешли к снам, точнее сну. Ведь не может один и тот же сон сниться не реже раза в неделю. Но он никогда не держал в руках меча. И уж тем более не таскал на себе столько железа. Конечно, в армии приходилось и с полным обмундированием пробегать несколько километров, и рукопашному бою их обучали, но уж никак не махать железкой весом в несколько килограмм, аки тростинкой. Да еще напялив на себя тяжеленную кольчугу. Знакомые как-то раз попросили его помочь с участием в одном из реконструкторских турниров в Выборге, и о весе доспехов он имел представление – сам помогал грузить их в машину.
И кто та девушка с золотистыми волосами? Откуда взялось такое ощущение, что он уже видел ее на улицах города? Среди его знакомых не было никого, кто мог бы хоть отчасти походить на нее. Жаль, он не помнит ее лица. Лишь чуть вьющиеся, неровно обрезанные, что бы не мешались под шлемом, пряди цвета меда. Кто же ты, Дана, помоги мне найти тебя.
Сзади раздалось настойчивое бибиканье. Он открыл глаза и посмотрел на дорогу. Машины впереди потихоньку ползли дальше. И снова все внимание на дороге, в такой снегопад легко стать очередным виновником очередного ДТП. Значит, придется воспользоваться советом героини из старого доброго фильма и подумать обо всем этом после. А сейчас будут дорога, плотное движение и снег.
Солнце только начинало серебрить вершины древних елей, когда из землянки выбрались двое: мальчик лет десяти и девочка на год младше. Оба русоволосые, сероглазые. На девочке была только длинная рубаха из небеленого холста, на шее болтался шнурок с синей стеклянной бусиной. Волосы убраны в толстую косу до пояса. Мальчик был одет в штаны и рубаху из такого же домотканого полотна. По вороту, рукавам и подолу их одежды шла вышивка, показывавшая принадлежность обоих к полоцким кривичам. По теплой погоде оба были босиком. Мальчик подхватил прислоненные к стене удилища, девчушка держала в руках корзинку. Оба быстро пробежали расстояние от землянки до рощи и только там осмелились заговорить.
– Говорил тебе, Данка, что не заметят, а ты боялась, – мальчишка шел впереди по узкой тропинке, спускавшейся к реке.
– Ждан, а точно потом ругать не будут? – девчушка оглянулась на поселение.
– А за что ругать? Я рыбы поймаю, ты щавеля да земляники соберешь. Мамка только рада будет.
Девчушка еще раз неуверенно покосилась в сторону дома, но выселка видно уже не было. Впереди показалась гладь реки. Ждан лихо скатился по откосу вниз, и уже через пару минут растянулся на берегу, лениво присматривая за удами.
Дана не стала спускаться к воде – успеет еще. Тем более что ее добыча росла наверху, в роще. Девочка споро приступила к сбору ягод и зелени, не забывая и сама угощаться первой земляникой. Солнце поднималось все выше, и ей хотелось заполнить корзинку до того, как начнет припекать. Бросив взгляд на брата, она увидела, как он прилаживает на прут серебристую рыбешку. Наверное, мать и правда не будет сильно ругать их за то, что сбежали из дома. А может даже и похвалит за рыбу и ягоды. До нового урожая еще далеко, а после долгой зимы в выселке было тяжко с едой. Варили крапиву, ботву, в хлеб добавлялась кора, копали коренья. В пищу шло все. Так стоит ли матери ругаться на них с братом за то, что решили помочь. Дана углубилась в рощу, старательно заполняя корзинку.
Увлекшись сбором ягод, Дана не заметила, как забрела довольно далеко от берега. Только оказавшись на небольшой полянке, прогретой солнышком, девочка остановилась. Корзинка была полной и ощутимо оттягивала руки. Зелень мягкой травы так и манила прилечь. Дана решила, что может позволить себе короткий отдых. Она собрала небольшой букет цветов и трав и устроилась под березкой, чтобы сплести венок. Незаметно для себя девочка заснула.
