Глава 1.
Кулон несколько раз дёрнулся на цепочке, привлекая к себе внимание как раз в тот момент, когда я закончила напитывать артефакт силой и устало откинулась на спинку стула. Моя собственная спина давно затекла, руки тряслись, словно накануне я перебрала шатэ, а глаза... Я порадовалась, что не нанесла утром макияж, иначе выступившие слёзы подпортили бы его.
— Слушаю? — вопросительно произнесла я, коротко мазнув кончиками пальцев по эхо.
— Гера, ты дома? — голос отца раздался прямо в голове, так что и отвечать ему можно было мысленно, но я не видела в этом необходимости — в моей мастерской никого не было.
— Да, папа, у себя. Что-то случилось?
— Зайди ко мне, пожалуйста, — не отвечая на вопрос, попросил он и отключился.
Я поднялась со стула и прошлась до окна, разминаясь. А заодно раздумывая над тем, для чего могла понадобиться папе. Последние пару месяцев он был почти всегда занят и домой возвращался разве что переночевать, да и то не всегда. И если большинство из нас — его дочерей — были уже взрослыми и не слишком нуждались в отцовском внимании, то двое младших очень скучали, а Адели даже плакала по ночам.
Так и не придумав более-менее правдоподобной причины, я разгладила подол платья и направилась к выходу из мастерской. Почти доделанный артефакт благополучного материнства остался одиноко лежать на столе.
Папа привычно расположился в своём кабинете. Отметившись мимолетным стуком, я впорхнула в помещение, чтобы тут же замереть на пороге, а после склониться в глубоком реверансе.
— Светлого дня, Ваше Величество. Светлого дня, отец, — отсутствие макияжа сразу стало не благом, а почти катастрофой, к тому же я не соизволила по пути посмотреть в зеркало, так что могла лишь представить, на кого сейчас похожа после бессонной ночи за работой.
— Светлого дня, лайди Илгерта, — делая знак подняться, откликнулся Инзор Аратэр — король Дастара и непосредственный начальник отца. — Прошу Вас, присаживайтесь.
Подавив дрожь в пальцах, то ли от перенапряжения, то ли от волнения, я послушно проследовала к свободному креслу — одному из двух подвинутых к столу — и расположилась в нем, расправив юбки и сложив ладони в замок. Безусловно, я была официально представлена королю ещё девять лет назад и с тех пор часто имела честь лицезреть его как на балах во дворце, так и на семейных мероприятиях у нас дома, которые он не гнушался посещать. Но что-то подсказывало мне, что если король пожелал присутствовать при нашем с отцом разговоре, едва ли речь пойдет о модных в этом сезоне цветах или же карточных играх. Хуже того могло оказаться, что это отцу было позволено присутствовать при разговоре Его Величества со мной.
— Гера, — отвлекая меня от собственных нервных мыслей, позвал папа, — разумеется, я помню, до твоего двадцатипятилетия ещё четыре месяца, но, к сожалению, ситуация такова, что вынужден просить тебя подписать брачный договор гораздо раньше. Точнее, буквально на днях.
В горле пересохло. Несколько минут назад я была свободной лайди, а теперь...
— Отец... могу я узнать имя моего... жениха? — произнести последнее слово стоило большого труда.
Смотрела я при этом куда-то мимо, на деревянные стенные панели. К сожалению, в свои зрелые для человека, но довольно юные для мага, годы, я научилась много чему полезному, но так и не сумела окончательно освоить самоконтроль.
— Лайди Илгерта, — перехватив инициативу, вновь обратился ко мне король, и взгляд пришлось перевести на него. Иное было бы не просто неприлично, а практически оскорбительно. — Я здесь, чтобы просить Вас стать супругой астэт-арла Ирвина Аратэра.
Спасибо всем Богам, что я попросту окаменела от услышанного, потому как, в противном случае, челюсть могла бы совершенно неаристократично устремиться вниз. А мозг тем временем лихорадочно выдавал информацию. Итак, астэт-арл Ирвин Тэймари Аратэр, племянник короля, сын его младшей сестры. Тридцати лет от роду, стихийный маг с доминирующей стихией воздуха, закончил столичную Академию в тот год, когда туда поступила я. Близких родственников, кроме непосредственно короля и кузена — принца Истара, нет. Родители и старший брат погибли в результате попытки переворота, когда Ирвину было три года. С тех пор воспитывался во дворце наравне с принцем. Заместитель главы департамента правопорядка по преступлениям, связанным с магией. Привлекателен, у женщин пользуется успехом. Однако официальной фаворитки у него нет и, кажется, не было.
— Лайд Ирвин уже знает? — заметив, что пока я была погружена в свои мысли, мужчины просто молча наблюдали за мной, спросила я. А потом вспомнила, что так и не ответила на вопрос короля. — Прошу прощения, Ваше Величество. Это большая честь для меня, и я с радостью приму предложение Вашего племянника.
Другой вопрос, что моего будущего супруга, скорее всего, также поставили перед фактом. И о том, что он собирается сделать мне предложение, лайд Ирвин едва ли догадывался до сегодняшнего дня.
— Да, с Ирвином я уже поговорил. Мы посетим Вас сегодня вечером, если Вы не против. Хотелось бы дать Вам познакомиться в более приватной обстановке, чем может предложить мой дворец.
— Ты же знаешь, Инзор, — слегка укоризненно откликнулся отец, которому давняя дружба с королем позволяла подобное панибратство. — Двери моего дома всегда открыты для тебя и твоей семьи. Гера, распорядись насчёт ужина.
Пожалуй, в дальнейшем моем пребывании здесь и вправду не было необходимости. И, изобразив ещё один реверанс — более легкий — я покинула гостеприимные стены папиного кабинета. Стены, которые принесли мне не слишком благую весть.
Здесь, пожалуй, стоило сделать лирическое отступление и кое-что прояснить. Конечно, некоторые семейные тайны и должны оставаться таковыми, но в противном случае смысл всей этой истории, приключившейся со мной, будет неясен.
Зовут меня Илгерта Таури, и я средняя дочь Навастира Таури — придворного мага Дастара. Ну, точнее, это так говорю — средняя. На самом деле шестая из одиннадцати дочерей своего отца. Но так как данная информация обычно ввергает собеседников в шок, я предпочитаю не озвучивать её без должной причины. Особенно, если учесть тот факт, что, в большинстве своём, следующей фразой является «Повезло же Вашей матушке!». Почему меня так беспокоит это? Да хотя бы потому, что такое слово в моем лексиконе практически отсутствует, за ненадобностью. Да, мамы у меня нет. Предваряя глупые вопросы и ненужные соболезнования, уточню — в моей жизни. Вне сомнений, где-то эта, наверняка достойная во всех смыслах, женщина, существует, но лично с ней, как и она со мной, не знакома. То же самое я могу сказать и о сёстрах. Впрочем, ни одна из нас по этому поводу не переживает.
Отец, при всей своей занятости, никогда не забывает про нас и готов уделить время каждой, кто в нем нуждается. Об иных благах и говорить не стоит. У нас чудесный дом в центре столицы, с личными покоями и дивным садом, нам всегда предоставлялись лучшие гувернантки и учителя, а затем и пропуск в любую из школ и академий страны, нас никогда не ограничивали в деньгах на наряды и украшения. Все запреты подразумевали под собой лишь одно — блюсти честь и совесть — свою и семьи. Отец, правда, однажды выразился более конкретно — если уж совершаешь нечто преступное или аморальное, будь добр сделать это так, чтобы не оставить свидетелей или улик. Так как я ни тем, ни другим не увлекалась, то и лишних проблем не возникало. Но если бы вдруг возникли, и я была действительно виновата, отец едва ли пошевелил пальцем, чтобы помочь. В детстве, получая заслуженное наказание за проступки, я была крайне возмущена подобными методами воспитания. Но сейчас, будучи уже взрослой и общаясь с большим количеством людей, да и не-людей тоже, не могла не отметить того факта, что папа, как всегда, оказался прав. Противно было смотреть на тех, кому родительское положение застило глаза. Чувствуя вседозволенность, эти лайды и лайди не считали нужным ограничивать себя в словах и поступках, отчего иногда вели себя хуже, чем животные. Так что мне стоило поблагодарить всех Богов, за то, каким был мой отец.
Но за все блага рано или поздно приходится платить. Немного дикая позиция, но я воспринимаю это именно так. Дело в том, что отец — не только придворный маг и друг короля, но ещё и патриот до мозга костей. И для укрепления королевской власти сделает все, что в его силах, а одним из лучших способов налаживания связей и обеспечения гарантий всегда являлись династические браки. Конечно, в наше время многие отказались от подобного устройства жизни своих детей, но аристократия всегда была более закостенелой в плане следования традициям. Так что, в какой-то мере, мы были солдатами, выполняющими миссию. Наверное, странно так относиться к замужеству в моём возрасте, но не припомню, чтобы когда-либо вообще мечтала о сумасшедшей любви с первого взгляда, шикарной свадьбе и выводке детей. Нет, мои интересы лежали совершенно в другой области. Более чем неплохо разбираясь в теоретической магии, я выбрала именно эту стезю и закончила соответствующий факультет с альрамовой лентой по специализации «Создание и обслуживание артефактов». Да, меня ждала блестящая карьера мастера-артефактора — я в этом почти уверена. Но, только спустя пять лет.
Почему именно этот срок? Здесь все просто. Брачный договор, который мне, по примеру сестёр, предстояло подписать, ограничивался именно этой цифрой. Пять лет, в течение которых я должна была быть достойной супругой племянника короля, лайдис Илгертой Аратэр, по возможности родить ему наследника, а затем — вольная жизнь откроет свои двери. Пять лет в стенах чужого дома и кольцо на пальце — в обмен на дальнейшую свободу. Не такая уж высокая цена, не так ли?
Единственное, что беспокоило, так это кандидатура жениха. Нет, у меня не было к нему ровным счётом никаких претензий. Хотя бы потому что лично мы знакомы не были и нигде, кроме дворца, не пересекались. К счастью, к его службе я не имела никакого отношения. Просто я не понимала цели такого брака. Явно же, что причина не в том, чтобы привязать Ирвина к трону — он итак член королевской семьи, один из немногих. И его солидарность с курсом развития государства, выбранным королем, не должна вызывать ни малейшего сомнения. Такому человеку не место в оппозиции, уж точно. Значит, дело в чем-то другом. Но вот в чем? Естественно, не мне тягаться в придворных интригах с Его Величеством и отцом, но знать, вот что ввязываюсь, точнее — во что меня впутывают, хотелось.
Заглянув на кухню и напугав поваров и прислугу сообщением о том, что сегодня нас почтут своим вниманием особы королевской крови, я направилась обратно в мастерскую. Нужно было упаковать созданный артефакт — хотя доступ посторонним в это помещение был ограничен, я старалась не оставлять подобные вещи без присмотра. А конкретно работу этой ночи и вовсе следовало передать хозяйке — моя лучшая подруга Налиада вот-вот должна была произвести на свет сына.
Работа всегда доставляла мне искреннее удовольствие. Усаживаясь за стол, обычно я забывала обо всех проблемах и отрешалась от внешнего мира. Сегодня же все было иначе. Самая элементарная работа — чарование цепочки от кражи, потери и порчи — выходила из рук вон плохо. Возможно, кто-то другой и оставил бы все как есть, но преподаватели нашей академии из года в год твердили, что нужно либо делать все идеально, либо не делать вовсе. Это, в какой-то мере, и было моим девизом.
На третьей, не увенчавшейся успехом попытке я сбросила цепочку в ящик с некондиционными изделиями, с обещанием самой себе обязательно вернуться к ней, когда-нибудь. Впрочем, такие обещания давались часто, но выполнялись не всегда. В конце концов, переделать что-то в два раза сложнее, чем сделать всё заново. А недостатка в материалах я никогда не испытывала.
Любопытная идея пришла в голову, пока я освобождала нужную, уже сделанную ранее цепочку с подобными свойствами от надетого на неё артефакта спокойствия. Этот заказ у меня так и не забрали, видимо, необходимость в нём отпала, но уж мне-то он мог сослужить неплохую службу. Убирать подвеску обратно не стала, отложив её в сторону. И вернулась к подарку Налиаде.
Крупный рубин в переплетении нитей из червленого серебра смотрелся на цепочке из того же металла довольно неброско, но суть его была как раз в свойствах, а не внешней красоте. К тому же, этот камень определённо шёл к черным волосам и глазам будущей владелицы. Успокоив себя этим, я упаковала артефакт в бархатную шкатулку с личным клеймом на крышке и прикоснулась к эхо.
Конечно, лучше всего было вручить подарок Нале лично в руки, но тогда поход в гости мог затянуться до вечера. А свободного времени у меня было не так чтобы очень много. Так, поколебавшись несколько секунд и убедив себя, что этот вариант будет куда более подходящим в данном случае, я постучала к мужу Налиады и своему хорошему другу. Волей Судьбы — спасибо тебе, Аддария — Тилистел, будучи старше на три года, после выпуска работал как раз в ведомстве моего будущего супруга. А это значило, что я вполне могла совместить приятное с полезным — и передать артефакт по назначению, и получить ценные, а главное, правдивые сведения по интересующей теме.
Мысленное «хм» Тиля донеслось до меня спустя пару секунд после стука. Правда за этим ничего не последовало. Немного послушав тишину, перемежающуюся мерным сопением, предприняла ещё одну попытку дозваться друга.
— Тиль?
— Конечно, милая, заривийские апельсины и шинтайская льяса, ничего не перепутаю, — совершенно сонным голосом откликнулся он.
Я, не выдержав, зафыркала от смеха. Парень, очевидно, и впрямь спящий на рабочем месте, судя по звуку, взвился со стула и уронил что-то тяжелое. Возможно, даже сам стул.
— Гера? — спустя несколько секунд, вопросительно протянул он.
— Гера-Гера, — поспешила успокоить его я. — Совсем тебя, беднягу, жена довела?
— Молчи лучше. Ты себе не представляешь, как сложно ночью найти архайнову шинтайскую льясу. И чем, скажи на милость, она от дастарской отличается?
— Одна мельче и слаще, вторая крупнее и кислее. Кажется. Или наоборот...
— В общем, это не так уж и важно. Потому что когда я вернулся домой, Нала все равно уже спала. А сегодня ночью она придумает что-нибудь новенькое. Мой тебе дружеский совет — не женись, — я, словно наяву увидела, как Тиль устало потирает лицо руками.
— Вот не жениться — это я тебе точно обещаю. А вот с советом не выходить замуж ты опоздал... буквально на час.
— О, неужели? — будучи на самом деле очень хорошим другом, Тилистер был посвящен в своеобразные традиции моей семьи. — И кто же счастливчик? Ставлю альд, что это витте-арл Радаско.
— С такими ставками ты семью разоришь, — усмехнулась я, присаживаясь на кушетку.
Впрочем, если бы я ещё не знала имени жениха, могла согласиться с точкой зрения друга. Ладамир Радаско, как один из лидеров оппозиции, был бы хорошим выбором, даже несмотря на более низкий, по сравнению с отцом, титул. Тем более что он был старше меня на какие-то десять лет, да и внешностью Боги его не обидели. Не то чтобы это имело такое уж важное значение, но за совсем уж старых развалин или уродов, как физических, так и моральных, ни одну из сестёр замуж не выдали.
