- Это тебе за меня, ублюдок! А это за Наташку, свинья! Отдыхай! – новый удар отправил Фотиева в короткое спасительное небытие, так что Илья Валерьевич не имел счастья видеть, как его сотрудник вытряхнув из его барсетки все деньги, ушел, захлопнув за собой входную дверь. Позже Илья Валерьевич, едва очнувшись, вспомнил жесткий беспощадный взгляд Лёнечки, что придало ему сил действовать "мухой".
А Лёнечка, выйдя из подъезда, обнаружил ожидавшее его такси. Сунув водиле больше обещанного и, сев в машину рядом с ним, он назвал свой адрес. Водитель кивнув, мол, знает и домчит без проблем, протянул пассажиру сдачу в несколько купюр.
- Это тебе за доверие, командир, - коротко сказал ему парень, даже не взглянув на сдачу.
Лёнечка едва различал окружающее, через багровую пелену бешенства, не зная, куда деться от отвращения к самому себе. Хотелось устроить погром, рвануть домой, вышвырнуть на помойку баночки с кремами, покромсать модные шмотки, на которые раньше уходили все мысли, силы и деньги. Но времени для подобного бесчинства не было и Лёнечка пообещал себе, что потом непременно разберется со всем этим. Он уже знал, как отомстит самому себе. Он напьется в хлам, нарвется на драку и даст, как следует себя избить. Вообще он впервые испытывал столь сильные эмоции, так что удивился, что сумел их сдержать. Он очиститься кровью, да! Только так и никак иначе! Приняв решение, Лёнечка немного успокоился, но желание изничтожить себя не пропадало. Он покосился на таксиста, сосредоточенно следящего за дорогой, и безжалостно проговорил:
- Я педик.
Таксист, то ли из мигрантов, то ли русский азиат, из таких, что себе на уме, лишь хмыкнул:
- Педик не педик, главное, что не сука. Пообещал заплатить, заплатил!
То как таксист произнес слово «педик», немного удовлетворило мстительные чувства Лёнечки. Он вышел, отпустив такси, не доезжая до собственного дома и пройдя через двор, пошел к подворотне, что выходила на аллею. Там обычно тусовался Фикса со своей стаей лоботрясов. Прежде Лёнечка обходил ту аллею за пару километров, но сейчас был не тот случай. На этот раз его встретили под широкой аркой самой подворотни, которую многообещающие гопники увлеченно размалевывали граффити, догоняясь в перерывах пивком. Стоило Лёнечке появиться в проеме темной как колодец арки, как его тут же окликнули:
- Эй, Лёнечка! – и гулкое эхо подворотни отчетливо донесло до него приказ Фиксы: - Греби сюда!
И как всегда Лёнечка не заставил себя ждать, потому, что лучше разобраться с Фиксой в зассаной подворотне, чем на глазах у нежелательных свидетелей.
Первой неосознанной реакцией Лёнечки было метнуться зайцем отсюда, только его мелко дрожащий заячий хвост тут же был погребен под жесткой ступней Мяхера.
- Иди сюда, не бойся… Да не ссы, ты! – подзывал прокуренным голосом Фикса под смешки товарищей, в предвкушение хорошей потехи.
- У вас проблемы? - подходя, спросил Лёнечка, поеживаясь, не вынимая рук из карманов джинс.
Лоботрясы дружно загоготали. Потеха началась! Что случалось не часто в их ареале темной продуваемой подвортни.
- У нас одна проблема, - скривил озабоченную физиономию дегенерата Фикса. – Деньги! Их постоянно нет. Так, что давай свой бумажник, пока я с похмелья не полюбил тебя. Ну, а если ты, наоборот, этого хочешь, то опять же плати.
Обычно местный педик начинал хныкать, не зная, что ему делать: бежать или подойти. А тут спокойно себе подошел, что откровенно взбесило Фиксу. Подобного он не намерен был терпеть. Они только и могли самоутверждаться за счет такого слизняка как Лёнечка и не могли позволить, что бы слюнявый педрила вел себя с ними на равных. Необходимо было на корню давить подобную самоуверенность, иначе Фикса и его братаны лишаться и этих дармовых денег. Потому он ни слова не говоря, шагнул к Лёнечке и рисуясь перед пацанами, нанес киношный лихой удар, но неожиданно сам получил мощный тычок в зубы, такой, что Фиксе показалось, будто ему вынесли челюсть. Когда перед глазами перестали рябить и вспыхивать багровые пятна, он увидел, хрюкавшего рядом Зябу, согнувшегося в три погибели и завалившегося на бок и страдальчески сморщившегося Антисептика. Трое остальных тоже валялись на земле, ошалело глядя перед собой выпученными глазами. Гехе же по старой дружбе был отвешен лишь подзатыльник.
- Ты ведь раньше был радиолюбителем? – вполне мирно, будто рядом ничего не валялось, спросил его, даже не запыхавшийся Лёнечка.
- И-и… что с того… - последовал храбрый ответ дрожжащим голосом, но Лёнечка как следует, тряхнул Геху за грудки. – Да-да… был…
- Со мной пойдешь.
- З-зачем? – Геха втянул голову в плечи, как испуганная черепаха.
- За надом.
Фикса, Зяба, Антисептик и остальные, кто боле менее очухался, смотрели на Лёнечку ошалело и с боязнью. Первым очнулся Фикса.
- Погоди… - просяще остановил он Лёнечку, похоже, даже не обидевшись на то, что тот ему знатно навалял. – Поговорим.
- Фикса, бей его! – отчаянно заверещал Геха, трепыхаясь в руках друга детства.
- Не шкни! – цыкнул на него Фикса. – Дай с нормальным пацаном поговорить.
- Говори, только быстро, - ответил Лёнечка, таща за собой вырывающегося Геху. – Мне некогда.
- Конечно, не задержу тебя, братан… - заторопился Фикса. – Ты это… говорят в ментовке сидел? Чё правда?
- Ну?
- В нашей, что ли?
- И?
- Да, не ничего… Ты заходи если что… пивка попьем.
- Фикса, а как же я? – жалобно напомнил о себе Геха.
- Иди с ним, раз человеку надо.
Побитые дружки Фиксы собрались возле него, недоверчиво таращась то на Лёничку, забиравшего куда-то их товарища, то на своего главаря, смотревшего на педика почти восхищенно. Поймав такси, Леня впихнул в него Геху и пока ехали по озвученному адресу, приводил своего друга детства в чувство.
- Мало в школе по тыкве получал, да?! Что, стал смелым и тупеньким?! – возмущался Геха, пытаясь, как прежде своими наездами запугать безвольного Ленчика.
На что последний не обращал внимания, а таксист только фыркнул, крутя руль. Поняв, что его быкование бесполезно и на Ленечку не действует, Геха решил вступить в переговоры.
- Чего надо? – насупился он, не в силах пережить предательства Фиксы.
- Мозги твои нужны. Ты помниться в школе приемники собирал.
- Вот ты вспомнил! Это когда-а было! – то ли возмутился, то ли удивился Геха.
- Можно подумать ты это занятие совсем забросил! – высказался наугад Лёнечка и по смущенному взгляду Гехи понял, что попал в точку.
- Я сейчас больше по компьютерам, - нормальным тоном признался Геха.
- Настроит видеокамеру, можешь?
- Порнушку снимать?
- Типа того.
- Легко.
- Вот я и говорю, что ты головастый, а ты отнекиваешься.
Зэковскую старомодную приблатненность и грубую прямолинейность Мяхера, Ленечка смягчал воспитанностью и деликатностью себя прежнего. И это как-то даже неплохо совмещалось. Такси въехало во двор пятиэтажки, на первом этаже которой находился видеомагазин «СиДи и смотри». Такси высадило парней у задней двери магазинчика. Лёнечка открыв ее своим ключом, прошел складскую дверь и отключил сигнализацию. Следовавшего за ним Геху, провел в торговый зал, где показал на сломанную видеокамеру. Снабдив его необходимыми инструментами, которые Геха запросил и предупредив, что бы не смел тырить диски с видеофильмами, Ленечка прошел в подсобку, откуда позвонил Троекурову. Тот молча, не перебивая, выслушал его.
- И ты способен такое провернуть? – не поверил Троекуров, когда Лёнечка закончил излагать свою задумку.
- Да, - уверенно ответил парень и отключился.
Заглянув в торговый зал, чтобы посмотреть как дела у Гехи, он ни его, ни камеры, там не нашел и выругавшись, пошел в подсобку ставить чайник, чтобы попить кофейку и подумать как быть дальше. Вот он лажанулся, так уверенно пообещав Троекурову доказать свою невиновность и вывести Фотиева на чистую воду. И с облегчением выдохнул, увидев, как Геха в подсобке увлеченно ковыряется в снятой со стены торгового зала видеокамере. Подсоединить ее было делом минуты, а после оставалось лишь вывести изображение на экран монитора в кабинете Фотиева. Потом они проверили ее: Ленечка смотрел видеоизображение в кабинете, пока Геха махал ему из торгового зала. Потом оба просмотрели видеозапись.
- А я неплохо смотрюсь, скажи, - любовался своим изображением на видеозаписи Геха. – Фотогеничен.
- А по-моему стал еще шире, - скептически хмыкнул Лёнечка.
- Вот чё ты такой дерзкий, а? – поинтересовался Геха.
- Жизнь заставила, - вздохнул Лёнечка.
- Ты мне таким больше нравишься, - вдруг признался друг детства.
- Ты что подкатываешь ко мне? – смерил его подозрительным взглядом Лёнечка. – Извини, но ты не в моем вкусе.
Похохмив еще немного они расстались, причем Геха не просил никакой оплаты, напротив сам предложил:
- Если что, обращайся.
- Смотри, Фиксе это может, не понравится.
- Фигня! Фикса теперь под тобой.
Геха ушел, а Леня открыл магазин. Отпустил первых двух покупателей, продав одному «Титаник», второму «Кулак легенды». Поскольку больше посетителей не было, он пошел в подсобку и сделал себе кофе, который выпил прямо за прилавком, читая новости с планшета. Новости удовлетворили его жажду информации. С чего бы это? Раньше ему было все равно, что делается вокруг, а к политике был равнодушен, читая только сплетни про звезд, светскую богему и про новые бренды.
Собравшись с духом, позвонил матери и выслушал от нее нудный долгий нравоучительный выговор о том, за что ей такое наказание и чем она заслужила такую долю. За что ей все это, спрашивала она у сына. На этот раз он не бросил в сердцах трубку, а слушал до тех пор, пока мать не выдохлась и сама не забеспокоилась: «С тобой все в порядке? Ты не заболел?» Отпустил еще несколько покупателей, изменив своей привычке таскаться за ними по торговому залу, предлагая свою помощь. Надо будет, сами обратятся за советом, а ему хотелось дочитать новости. Но вышло так, что дочитать ему все же не дали. Покупатели шли и шли, требуя то ужастики, чтобы без «мяса», а с «психологией». Слабый пол желал мелодраму, чтоб заканчивалась хорошо, но при этом вышибала слезу. Другим подавай экшен, да покруче.
После четырех часов дня народ как-то схлынул, магазинчик опустел и вот тогда появились они. Дверь открылась и вместо ожидаемого покупателя в магазин вошла Наташка. На улице зарядил дождь. Дождевые струи промывали витрину. Улица опустела. Как он умудрился пропустить их? Наташка, молча, смотрела своими глазищами и Леня подобрался. За ней появилась крепкая мужская фигура и втолкнула Наташку внутрь. Он их узнал. Татуированный по-хозяйски прошел на середину торгового зала и огляделся, намеренно не замечая Леню. Второй остановился за Наташкой, не спуская с нее похабного взгляда. Сама она, стараясь не плакать, виновато смотрела на Леню, молча наблюдавшего за вторгшимися. Они ждали, когда Леня заискивающе залебезит перед ними, приветствуя и, делая вид, что не понимает их намерений, оттягивая момент неминуемой экзекуции. Но Леня стоял за своим прилавком как стоял.
- По-моему, этот дебил не догоняет, - хмыкнул, поскучнев, татуированный. – Говорят, - обратил он к Лене жесткое насмешливое лицо, закончив обозревать выставленные диски, - ты скверно вел себя с Фотиевым?
- Врет, - не моргнув глазом, ответил Леня, так и не сдвинувшись с места.
- Но эта свинья жаловался на тебя, визжа как резаный, что якобы ты хочешь его ограбить. Плохой мальчик, - с ласковым придыханием попенял татуированный. – Ведь это теперь наш магазинчик, а вы, стало быть, наши рабы.
Леня внимательно рассматривал бритого типа, что нехотя бил его в свой первый визит.
- Разве не соскучился? – бритый поднял брови в притворном огорчении.
Его товарищ довольный загоготал.
- Слышь, я пойду с девкой потолкую, пока ты с пидором тут перетираешь, - попросился он.
- Валяй… - разрешил бритый. – Только закончи с ней, когда я подойду, чтоб мне не дожидаться.
- Понял, - деловито кивнул качок и, вцепившись в Наташку, потащил ее за собой.
Она вынуждено последовала за ним, но бросила на Леню такой взгляд, что тому стало не по себе. Эта идиотка, что-то задумала, иначе с чего такая покладистая. Леня и татуированный посмотрели друг на друга. Леня не чувствовал приступа ужаса, который испытал вчера, или это было позавчера? Комплекцией Леня, конечно, уступал татуированному бритоголовому, а тот в свою очередь смотрел на него как на мелкую вонючую неприятность. В самом бритоголовом не было куража, только дурь мелкой шавки, мечтающей стать матерым волкодавом, но умеющего лишь брехать попусту, да скалиться на тех, кто мельче и еще трусливее чем он. Одним словом перед Леней был классический понторез. Такие как бритоголовый действуют импульсивно, желая покрасоваться перед собой и другими, а уж потом начинают соображать, что к чему. Вот и теперь он решал насколько его крутой вид напугал Лёнечку.
- Иди-ка сюда, - по-хозяйски позвал его бритоголовый.
Леня бровью не повел.
- Оглох? Я тебе чё сказал? – зверел на глазах татуированный гопник и решив вместо кнута поманить пряником, покладисто проговорил: – Да не боись, не трону, если будешь слушаться.
Но педик все стоял и сосредоточенно смотрел на него.
- Тебя со страху приморозило что ли? Сказал же, не трону, ну. Живо иди сюда, сказал!
Леня лишь головой мотнул, как нерадивое дитя на несправедливый упрек родителя, напряженно прислушиваясь к звукам из кабинета, но ничего не слышал, бритоголовый ему мешал.
- Ну, все, педрила! Довыеживался, ща рвать тебя буду, - психанул бритоголовый. – Я ж тебя предупреждал… Ну раз не хочешь по-хорошему…
Леня сам удивился своему спокойствию. Напряжение, которое испытывал сейчас перед дракой, не было страхом. Бритоголовый направился к нему, всем своим агрессивным видом показывая, что педриле не жить. Но когда он подлетел к прилавку, за которым стоял Лёнечка, в его глазах появился вопрос: «Чего это?» Педрила вместо того чтобы заметаться от страха неминуемой расправы, стоял столбом и смотрел на него без проблеска какой-либо паники. К сожалению, слишком поздно в бритоголовой башке татуированного шевельнулось смутное подозрение. На миг он встретился с твердым взглядом педика. «Что за?» - было последним, что успел подумать бритоголовый, когда хлипкий педик, которого он безнаказанно излупил вчера, изнывая от чувства собственного превосходства, вдруг четко отработанным движением, ударил его ребром ладони точно под подбородком. Удар резко откинул назад голову, не успевшего притормозить бритоголового, шейные позвонки хрустнули и нападавший кулем свалился на пол, без признаков жизни. Даже не взглянув на него, Лёня перемахнул через прилавок и бросился в кабинет Фотиева из которого доносились неясные звуки возни, до смерти встревожившие его. Едва не вынеся дверь, он влетел в кабинет и… получил не слабый удар по голове.
- Долбанулась?! – в запале заорал он, споткнувшись обо что-то и валясь на пол. – Своих бьешь! Больно, блин!
- Ой! Это ты! Лёнечка-а… - выронив остатки фаянсовой статуэтки, Наташка испугано и виновато прижала ладони к губам. – Я думала, что это тот придурок. Торопилась, что помочь тебе, вот и… не глядя…
- Торопилась она… - улыбаясь, ворчал Лёнечка, с кряхтением поднимаясь с пола, поддерживаемый Наташкой.
А Лёнечка, выйдя из подъезда, обнаружил ожидавшее его такси. Сунув водиле больше обещанного и, сев в машину рядом с ним, он назвал свой адрес. Водитель кивнув, мол, знает и домчит без проблем, протянул пассажиру сдачу в несколько купюр.
- Это тебе за доверие, командир, - коротко сказал ему парень, даже не взглянув на сдачу.
Лёнечка едва различал окружающее, через багровую пелену бешенства, не зная, куда деться от отвращения к самому себе. Хотелось устроить погром, рвануть домой, вышвырнуть на помойку баночки с кремами, покромсать модные шмотки, на которые раньше уходили все мысли, силы и деньги. Но времени для подобного бесчинства не было и Лёнечка пообещал себе, что потом непременно разберется со всем этим. Он уже знал, как отомстит самому себе. Он напьется в хлам, нарвется на драку и даст, как следует себя избить. Вообще он впервые испытывал столь сильные эмоции, так что удивился, что сумел их сдержать. Он очиститься кровью, да! Только так и никак иначе! Приняв решение, Лёнечка немного успокоился, но желание изничтожить себя не пропадало. Он покосился на таксиста, сосредоточенно следящего за дорогой, и безжалостно проговорил:
- Я педик.
Таксист, то ли из мигрантов, то ли русский азиат, из таких, что себе на уме, лишь хмыкнул:
- Педик не педик, главное, что не сука. Пообещал заплатить, заплатил!
То как таксист произнес слово «педик», немного удовлетворило мстительные чувства Лёнечки. Он вышел, отпустив такси, не доезжая до собственного дома и пройдя через двор, пошел к подворотне, что выходила на аллею. Там обычно тусовался Фикса со своей стаей лоботрясов. Прежде Лёнечка обходил ту аллею за пару километров, но сейчас был не тот случай. На этот раз его встретили под широкой аркой самой подворотни, которую многообещающие гопники увлеченно размалевывали граффити, догоняясь в перерывах пивком. Стоило Лёнечке появиться в проеме темной как колодец арки, как его тут же окликнули:
- Эй, Лёнечка! – и гулкое эхо подворотни отчетливо донесло до него приказ Фиксы: - Греби сюда!
И как всегда Лёнечка не заставил себя ждать, потому, что лучше разобраться с Фиксой в зассаной подворотне, чем на глазах у нежелательных свидетелей.
Первой неосознанной реакцией Лёнечки было метнуться зайцем отсюда, только его мелко дрожащий заячий хвост тут же был погребен под жесткой ступней Мяхера.
- Иди сюда, не бойся… Да не ссы, ты! – подзывал прокуренным голосом Фикса под смешки товарищей, в предвкушение хорошей потехи.
- У вас проблемы? - подходя, спросил Лёнечка, поеживаясь, не вынимая рук из карманов джинс.
Лоботрясы дружно загоготали. Потеха началась! Что случалось не часто в их ареале темной продуваемой подвортни.
- У нас одна проблема, - скривил озабоченную физиономию дегенерата Фикса. – Деньги! Их постоянно нет. Так, что давай свой бумажник, пока я с похмелья не полюбил тебя. Ну, а если ты, наоборот, этого хочешь, то опять же плати.
Обычно местный педик начинал хныкать, не зная, что ему делать: бежать или подойти. А тут спокойно себе подошел, что откровенно взбесило Фиксу. Подобного он не намерен был терпеть. Они только и могли самоутверждаться за счет такого слизняка как Лёнечка и не могли позволить, что бы слюнявый педрила вел себя с ними на равных. Необходимо было на корню давить подобную самоуверенность, иначе Фикса и его братаны лишаться и этих дармовых денег. Потому он ни слова не говоря, шагнул к Лёнечке и рисуясь перед пацанами, нанес киношный лихой удар, но неожиданно сам получил мощный тычок в зубы, такой, что Фиксе показалось, будто ему вынесли челюсть. Когда перед глазами перестали рябить и вспыхивать багровые пятна, он увидел, хрюкавшего рядом Зябу, согнувшегося в три погибели и завалившегося на бок и страдальчески сморщившегося Антисептика. Трое остальных тоже валялись на земле, ошалело глядя перед собой выпученными глазами. Гехе же по старой дружбе был отвешен лишь подзатыльник.
- Ты ведь раньше был радиолюбителем? – вполне мирно, будто рядом ничего не валялось, спросил его, даже не запыхавшийся Лёнечка.
- И-и… что с того… - последовал храбрый ответ дрожжащим голосом, но Лёнечка как следует, тряхнул Геху за грудки. – Да-да… был…
- Со мной пойдешь.
- З-зачем? – Геха втянул голову в плечи, как испуганная черепаха.
- За надом.
Фикса, Зяба, Антисептик и остальные, кто боле менее очухался, смотрели на Лёнечку ошалело и с боязнью. Первым очнулся Фикса.
- Погоди… - просяще остановил он Лёнечку, похоже, даже не обидевшись на то, что тот ему знатно навалял. – Поговорим.
- Фикса, бей его! – отчаянно заверещал Геха, трепыхаясь в руках друга детства.
- Не шкни! – цыкнул на него Фикса. – Дай с нормальным пацаном поговорить.
- Говори, только быстро, - ответил Лёнечка, таща за собой вырывающегося Геху. – Мне некогда.
- Конечно, не задержу тебя, братан… - заторопился Фикса. – Ты это… говорят в ментовке сидел? Чё правда?
- Ну?
- В нашей, что ли?
- И?
- Да, не ничего… Ты заходи если что… пивка попьем.
- Фикса, а как же я? – жалобно напомнил о себе Геха.
- Иди с ним, раз человеку надо.
Побитые дружки Фиксы собрались возле него, недоверчиво таращась то на Лёничку, забиравшего куда-то их товарища, то на своего главаря, смотревшего на педика почти восхищенно. Поймав такси, Леня впихнул в него Геху и пока ехали по озвученному адресу, приводил своего друга детства в чувство.
- Мало в школе по тыкве получал, да?! Что, стал смелым и тупеньким?! – возмущался Геха, пытаясь, как прежде своими наездами запугать безвольного Ленчика.
На что последний не обращал внимания, а таксист только фыркнул, крутя руль. Поняв, что его быкование бесполезно и на Ленечку не действует, Геха решил вступить в переговоры.
- Чего надо? – насупился он, не в силах пережить предательства Фиксы.
- Мозги твои нужны. Ты помниться в школе приемники собирал.
- Вот ты вспомнил! Это когда-а было! – то ли возмутился, то ли удивился Геха.
- Можно подумать ты это занятие совсем забросил! – высказался наугад Лёнечка и по смущенному взгляду Гехи понял, что попал в точку.
- Я сейчас больше по компьютерам, - нормальным тоном признался Геха.
- Настроит видеокамеру, можешь?
- Порнушку снимать?
- Типа того.
- Легко.
- Вот я и говорю, что ты головастый, а ты отнекиваешься.
Зэковскую старомодную приблатненность и грубую прямолинейность Мяхера, Ленечка смягчал воспитанностью и деликатностью себя прежнего. И это как-то даже неплохо совмещалось. Такси въехало во двор пятиэтажки, на первом этаже которой находился видеомагазин «СиДи и смотри». Такси высадило парней у задней двери магазинчика. Лёнечка открыв ее своим ключом, прошел складскую дверь и отключил сигнализацию. Следовавшего за ним Геху, провел в торговый зал, где показал на сломанную видеокамеру. Снабдив его необходимыми инструментами, которые Геха запросил и предупредив, что бы не смел тырить диски с видеофильмами, Ленечка прошел в подсобку, откуда позвонил Троекурову. Тот молча, не перебивая, выслушал его.
- И ты способен такое провернуть? – не поверил Троекуров, когда Лёнечка закончил излагать свою задумку.
- Да, - уверенно ответил парень и отключился.
Заглянув в торговый зал, чтобы посмотреть как дела у Гехи, он ни его, ни камеры, там не нашел и выругавшись, пошел в подсобку ставить чайник, чтобы попить кофейку и подумать как быть дальше. Вот он лажанулся, так уверенно пообещав Троекурову доказать свою невиновность и вывести Фотиева на чистую воду. И с облегчением выдохнул, увидев, как Геха в подсобке увлеченно ковыряется в снятой со стены торгового зала видеокамере. Подсоединить ее было делом минуты, а после оставалось лишь вывести изображение на экран монитора в кабинете Фотиева. Потом они проверили ее: Ленечка смотрел видеоизображение в кабинете, пока Геха махал ему из торгового зала. Потом оба просмотрели видеозапись.
- А я неплохо смотрюсь, скажи, - любовался своим изображением на видеозаписи Геха. – Фотогеничен.
- А по-моему стал еще шире, - скептически хмыкнул Лёнечка.
- Вот чё ты такой дерзкий, а? – поинтересовался Геха.
- Жизнь заставила, - вздохнул Лёнечка.
- Ты мне таким больше нравишься, - вдруг признался друг детства.
- Ты что подкатываешь ко мне? – смерил его подозрительным взглядом Лёнечка. – Извини, но ты не в моем вкусе.
Похохмив еще немного они расстались, причем Геха не просил никакой оплаты, напротив сам предложил:
- Если что, обращайся.
- Смотри, Фиксе это может, не понравится.
- Фигня! Фикса теперь под тобой.
Геха ушел, а Леня открыл магазин. Отпустил первых двух покупателей, продав одному «Титаник», второму «Кулак легенды». Поскольку больше посетителей не было, он пошел в подсобку и сделал себе кофе, который выпил прямо за прилавком, читая новости с планшета. Новости удовлетворили его жажду информации. С чего бы это? Раньше ему было все равно, что делается вокруг, а к политике был равнодушен, читая только сплетни про звезд, светскую богему и про новые бренды.
Собравшись с духом, позвонил матери и выслушал от нее нудный долгий нравоучительный выговор о том, за что ей такое наказание и чем она заслужила такую долю. За что ей все это, спрашивала она у сына. На этот раз он не бросил в сердцах трубку, а слушал до тех пор, пока мать не выдохлась и сама не забеспокоилась: «С тобой все в порядке? Ты не заболел?» Отпустил еще несколько покупателей, изменив своей привычке таскаться за ними по торговому залу, предлагая свою помощь. Надо будет, сами обратятся за советом, а ему хотелось дочитать новости. Но вышло так, что дочитать ему все же не дали. Покупатели шли и шли, требуя то ужастики, чтобы без «мяса», а с «психологией». Слабый пол желал мелодраму, чтоб заканчивалась хорошо, но при этом вышибала слезу. Другим подавай экшен, да покруче.
После четырех часов дня народ как-то схлынул, магазинчик опустел и вот тогда появились они. Дверь открылась и вместо ожидаемого покупателя в магазин вошла Наташка. На улице зарядил дождь. Дождевые струи промывали витрину. Улица опустела. Как он умудрился пропустить их? Наташка, молча, смотрела своими глазищами и Леня подобрался. За ней появилась крепкая мужская фигура и втолкнула Наташку внутрь. Он их узнал. Татуированный по-хозяйски прошел на середину торгового зала и огляделся, намеренно не замечая Леню. Второй остановился за Наташкой, не спуская с нее похабного взгляда. Сама она, стараясь не плакать, виновато смотрела на Леню, молча наблюдавшего за вторгшимися. Они ждали, когда Леня заискивающе залебезит перед ними, приветствуя и, делая вид, что не понимает их намерений, оттягивая момент неминуемой экзекуции. Но Леня стоял за своим прилавком как стоял.
- По-моему, этот дебил не догоняет, - хмыкнул, поскучнев, татуированный. – Говорят, - обратил он к Лене жесткое насмешливое лицо, закончив обозревать выставленные диски, - ты скверно вел себя с Фотиевым?
- Врет, - не моргнув глазом, ответил Леня, так и не сдвинувшись с места.
- Но эта свинья жаловался на тебя, визжа как резаный, что якобы ты хочешь его ограбить. Плохой мальчик, - с ласковым придыханием попенял татуированный. – Ведь это теперь наш магазинчик, а вы, стало быть, наши рабы.
Леня внимательно рассматривал бритого типа, что нехотя бил его в свой первый визит.
- Разве не соскучился? – бритый поднял брови в притворном огорчении.
Его товарищ довольный загоготал.
- Слышь, я пойду с девкой потолкую, пока ты с пидором тут перетираешь, - попросился он.
- Валяй… - разрешил бритый. – Только закончи с ней, когда я подойду, чтоб мне не дожидаться.
- Понял, - деловито кивнул качок и, вцепившись в Наташку, потащил ее за собой.
Она вынуждено последовала за ним, но бросила на Леню такой взгляд, что тому стало не по себе. Эта идиотка, что-то задумала, иначе с чего такая покладистая. Леня и татуированный посмотрели друг на друга. Леня не чувствовал приступа ужаса, который испытал вчера, или это было позавчера? Комплекцией Леня, конечно, уступал татуированному бритоголовому, а тот в свою очередь смотрел на него как на мелкую вонючую неприятность. В самом бритоголовом не было куража, только дурь мелкой шавки, мечтающей стать матерым волкодавом, но умеющего лишь брехать попусту, да скалиться на тех, кто мельче и еще трусливее чем он. Одним словом перед Леней был классический понторез. Такие как бритоголовый действуют импульсивно, желая покрасоваться перед собой и другими, а уж потом начинают соображать, что к чему. Вот и теперь он решал насколько его крутой вид напугал Лёнечку.
- Иди-ка сюда, - по-хозяйски позвал его бритоголовый.
Леня бровью не повел.
- Оглох? Я тебе чё сказал? – зверел на глазах татуированный гопник и решив вместо кнута поманить пряником, покладисто проговорил: – Да не боись, не трону, если будешь слушаться.
Но педик все стоял и сосредоточенно смотрел на него.
- Тебя со страху приморозило что ли? Сказал же, не трону, ну. Живо иди сюда, сказал!
Леня лишь головой мотнул, как нерадивое дитя на несправедливый упрек родителя, напряженно прислушиваясь к звукам из кабинета, но ничего не слышал, бритоголовый ему мешал.
- Ну, все, педрила! Довыеживался, ща рвать тебя буду, - психанул бритоголовый. – Я ж тебя предупреждал… Ну раз не хочешь по-хорошему…
Леня сам удивился своему спокойствию. Напряжение, которое испытывал сейчас перед дракой, не было страхом. Бритоголовый направился к нему, всем своим агрессивным видом показывая, что педриле не жить. Но когда он подлетел к прилавку, за которым стоял Лёнечка, в его глазах появился вопрос: «Чего это?» Педрила вместо того чтобы заметаться от страха неминуемой расправы, стоял столбом и смотрел на него без проблеска какой-либо паники. К сожалению, слишком поздно в бритоголовой башке татуированного шевельнулось смутное подозрение. На миг он встретился с твердым взглядом педика. «Что за?» - было последним, что успел подумать бритоголовый, когда хлипкий педик, которого он безнаказанно излупил вчера, изнывая от чувства собственного превосходства, вдруг четко отработанным движением, ударил его ребром ладони точно под подбородком. Удар резко откинул назад голову, не успевшего притормозить бритоголового, шейные позвонки хрустнули и нападавший кулем свалился на пол, без признаков жизни. Даже не взглянув на него, Лёня перемахнул через прилавок и бросился в кабинет Фотиева из которого доносились неясные звуки возни, до смерти встревожившие его. Едва не вынеся дверь, он влетел в кабинет и… получил не слабый удар по голове.
- Долбанулась?! – в запале заорал он, споткнувшись обо что-то и валясь на пол. – Своих бьешь! Больно, блин!
- Ой! Это ты! Лёнечка-а… - выронив остатки фаянсовой статуэтки, Наташка испугано и виновато прижала ладони к губам. – Я думала, что это тот придурок. Торопилась, что помочь тебе, вот и… не глядя…
- Торопилась она… - улыбаясь, ворчал Лёнечка, с кряхтением поднимаясь с пола, поддерживаемый Наташкой.
