Для Светы этот день не задался с самого начала. Она проспала, на работе, почему-то, ничего не получалось и все терялось именно тогда, когда несчастная бумажка позарез нужна была начальству, хотя до этого только что вот мозолила глаза. К этому прибавилось плохое настроение ее коллеги по отделу, что весь день не разговаривала со Светой, гоняя новый хит Стаса Гота чьей ярой фанаткой являлась. «Ангельский облик» этой рок-звезды, с пирсингами в ушах и носу, частенько пугал не выспавшуюся Свету, когда, заявляясь рано утром на работу, она включала в отделе свет. И вот Наташа слушала его новый хит, не утруждаясь тем, чтобы надеть наушники и под конец Свету уже воротило, как от песен этого Гота, его кожаной куртки в стальных шипах и заклепках, так и от инфернального лица, смотрящего на нее с постера над Наташиным компьютером. Иногда казалось, что он неотступно следит за Светой подведенными глазами и, чтобы избавиться от плохого настроения подруги, начавшихся глюков и дебильной песни, которую умудрились еще и на английский перевести, что засела в голове, как прочно вбитый гвоздь, Света ушла с работы пораньше, пытаясь сохранить остатки душевного равновесия. Наивная. День и не думал заканчиваться нормально, только потому, что она сбегала от него.
Наташин звонок застал ее на подходе к автобусной остановке. С притворным огорчением та поведала, что начальство интересовалось Светой, и она, Наташа, не смогла ее прикрыть. Аргумент Наташи бил наповал:
- Ты ведь даже не потрудилась предупредить меня, что уходишь.
- Господи, я же тебе полдня жаловалась, что от твоего панка у меня голова раскалывается, а после обеда сказала, что иду домой.
- Правда? - Удивилась Наташа. - Почему-то, я не слышала от тебя ни словечка по этому поводу. И он не панк.
- Да, что ты могла слышать из-за его ора! - Вскипела Света.
- Не ори на меня! - В свою очередь взъярилась Наташа. - Короче, тебе завтра идти к начальству, получать дисциплинарное взыскание. Я тебя предупредила, - мстительно добавила она и отключилась.
- Премного благодарна, - буркнула Света, пряча телефон в карман необъятного пуховика.
Начался то ли дождь, то ли мокрый снег, то ли все вместе. А как же! Странно было бы ожидать иного. Благо пуховик, делавший ее похожей на тумбочку, приземистой и бесформенной, отлично спасал от непогоды. Света заскочила под навес автобусной остановки и откинула с головы мокрый капюшон.
Стемнело как-то быстро. Мимо проносились машины с горящими фарами, разбрызгивая жижу из грязи и снега. Света заметила, что некоторые автомобили норовили промчаться как можно ближе к остановке, чтобы обдать стоящих на ней холодным крошевом из луж. И она невольно включилась в эту игру, уворачиваясь от шлепков грязи, летевших на нее из-под их колес. Вместе с ней на остановке стоял пожилой мужчина в бейсболке и очках. Его куртка, похлипче Светиного пуховика, не спасала от непогоды и промокла насквозь. Судя по всему, автобус ушел перед самым их носом, забрав дождавшихся его счастливчиков, и теперь Свете и ее товарищу по невезению придется ждать его как минимум полчаса. С лесопарка, что темнел через дорогу напротив остановки, надвигалась таинственная ночная мгла, а единственный фонарь над навесом периодически мигал. Свистел на пустыре за остановкой ветер, а за его заснеженным заросшим и изрытым полем в ярких огнях, высились многоэтажки. Потому Света испытала даже облегчение, когда под навес ввалились трое парней. Все же в большой компании ждать веселее, но через минуты три Свете стало совсем не весело.
Подвыпившие парни не нашли ничего лучшего как согреваться в этот ненастный вечер пивом из трехлитровой пластиковой бутылки, которую передавали друг дружке. Вели себя развязно, говорили нарочито громко и принужденно гоготали, потому что нормальным смехом это назвать было нельзя. Хорошо хоть не задирали никого. Пожилой мужчина и Света жались от матерящейся компании в разных концах остановки. Квадратная приземистая тетка парней не интересовала, а вот безобидным мужиком, который делал вид, что ему и дела нет до них, они заинтересовались. Им-то до него было дело, парням просто не терпелось разогреться если не пивом, то хотя бы агрессией, вот они и прицепились к нему. Сперва шли безобидные вопросы типа: "Как долго нет автобуса?" да "Сколько уже ждешь-то?"; потом: "Десятки не будет?", "Сгоняй за пивом!"; "Чё, ты боишься автобус пропустить? Так мы его для тебя придержим," - и гогот. И как предвестник всех начинающихся пьяных разборок: "Ты чё, нас не уважаешь?" Призывы мужчины к благоразумию: "Прекратить это безобразие," и "Отстать, в конце концов, от него", только подливали масло в огонь. За него взялись основательно. Света испуганно жалась к стеклянной стенке остановки, стараясь остаться незамеченной и моля как о чуде, о появлении автобуса. Трое парней зверели прямо на глазах, превращаясь в отморозков. Упирающегося, слабо сопротивлявшегося мужчину, начали с гоготом и улюлюканьем толкать друг дружке, подначивая на то, чтобы он дал им сдачи. Но бедняге, похоже, стало плохо, к тому же с него сбили бейсболку, в снег упали очки, которые резвящиеся молодчики тут же растоптали. Мужчина заметно обмяк и когда его толкнули к одному из развлекающихся уродов, тот попросту отступил в сторону и бедняга, не издав ни звука, кулем повалился в грязь, что вызвало новый взрыв гогота. Те трое прямо захлебывались от восторга.
- Прекратите сейчас же! Что вы делаете?! Не видите, ему плохо! - Потеряв терпение, крикнула возмущенная Света.
- О! - Обернулся один из подонков: - Оно заговорило... - и скомандовал лежащему ничком мужчине: - Поднимайся, козел! Кому сказал! Пусть поднимется! - заорал он.
Двое его подельников тот час накинулись на лежащего, пинками заставляя его подняться.
- Зверье... - трясясь от ярости, прошептала Света, выдергивая из кармана пуховика сотовый и дрожащей рукой набирая номер милиции.
- Эй! - заорали на нее: - Ты, чё делаешь?!
- Звоню в "скорую", - огрызнулась она, ненавидя их всей душой, метнувшись на проезжую часть через сугроб грязи, чтобы остановить хоть кого-то, чтобы хоть кто-то помог. Двое обезьян продолжали увлеченно избивать ногами бездвижного мужчину, предоставив третьему разбираться с бабой. Света отступила к потоку проносящихся мимо машин. Лучше уж попасть под колеса, чем в руки этих животных. Но автомобили, прежде так лихо проезжавшие у самого паребрика остановки, чтобы окатить ее с ног до головы из огромной лужи стаявшего снега, теперь аккуратно объезжали ее, иногда истерично сигналя, но никто не останавливался.
- Слышь, Витек, судя по голосу, это кажись девка, а не баба! - Весело проинформировал один из двоих, подходящего к Свете парня.
- Вижу! - отозвался тот, надвигаясь на нее, глядя шальными глазами. - Сейчас, братан, отловлю глазастенькую, потерпи малость, - и вдруг ловко ухватив Свету за грудки, так что затрещал пуховик, потянул к себе.
- А ну, дай-ка его сюда! - Вцепившись в ее руку, пытался вывернуть он телефон.
- А-а-а! - Зажмурившись, завизжала Света. - Помогите!
Пронесшаяся мимо машина окатила ее и Витька с ног до головы.
- Ах, ты ж, сука! - Разъярился почему-то на Свету Витек, хотя виноват был автомобиль, что только что промчался мимо, высветив фарами всю ту безобразную сцену, что творилась на остановке.
Автомобиль, а это был синий «Седан», вдруг остановился и сдал назад.
- О! - Радостно заорали Витьку его подельники, бросив пинать свою безответную жертву. - Щас перед тобой извиняться будут!
- Ну-ну, - многообещающе произнес Витек и, оттолкнув Свету в грязный сугроб, пошел к остановившейся машине, расстегивая на ходу куртку.
Его дружки отмахнувшись от уже не интересного им занятия, тоже двинулись к «Седану», чья дверца резко распахнулась и из нее выскочил парень в короткой кожанке, чьи плечи украшали стальные заклепки. Откинув с лица длинные пряди волос, он решительно пошел на Витька и ни слова не говоря, со всего маха врезал ему кулаком в лицо. С возмущенным матом троица дружно кинулись на него, а Света, выбравшись из сугроба, бросилась к избитому, лежащего ничком в луже крови и грязного талого снега. Позади нее раздавались удары, ругань и болезненные стоны. Перевернув мужчину на спину, она принялась хлопать его по бледным щекам, испугано повторяя:
- Мужчина... мужчина...
- Да, - раздался над нею запыхавшийся голос: - Остановка? Э-э... Восточная... - прочитали на желтой вывеске. - Мимо проезжал... Мой номерной знак?
Света подняла голову. Рядом, тяжело дыша, стоял парень в кожаной куртке и диктовал по мобильному номера своей машины. Света в отчаянии смотрел на его руку в спортивной кожаной перчатке без пальцев, с силой сжимавшую сотовый.
- Он не дышит, - всхлипнув, прошептала она.
- Здесь потерпевший, говорят, уже не дышит! – Тревожно выпалил парень в трубку, мельком взглянув на неподвижного человека лежавшего у его ног в грязи. - Откуда я знаю... повезу в ближайшую больницу... да, сообщу... Свидетели? Есть... женщина... Хорошо...
Отключившись, он сунул сотовый в карман куртки и, склонившись над лежащим без признаков жизни мужчиной, приложил пальцы к его шее.
- Хреново, - пробормотал он и повернулся к Свете: - Помоги дотащить до тачки.
- Да... конечно... - подхватила она мужчину с другой стороны.
Так они и тащили его, закинув безвольные руки пострадавшего себе на плечи, тогда как его ноги волочились по земле, загребая задниками ботинок серый снег. Они протащили его мимо валявшихся ничком в полной отключке Витька и двух его прытких дружков с разбитыми головами. Света покосилась на тяжелые берцы парня из Седана. Такими ударишь в голову, последние мозги отшибешь.
- Давай на заднее сидение, - надсадно скомандовал парень, и когда Света со стоном повалила мужчину куда ей указали, спросил: - Сама-то как?
- Нормально, - переводя дух, прошептала она.
- Тогда лезь к нему и массируй грудь.
- Массировать... как это? – растерялась девушка.
- Не видела, как в кино делают? - Парень, обойдя машину, с другой стороны и взяв мужчину за плечи, полностью втянул его на сидение, продолжая объяснять: - Ритмично на счет три, давишь на грудную клетку, ферштейн?
- А... д-да... хорошо, - неуверенно пробормотала она, забираясь в Седан.
Парень захлопнул за ней дверцу, сел за руль и так рванул машину с места, что девушка повалилась на пострадавшего. Убавив звук магнитолы, гремевшей тяжелым роком, парень несся, отчаянно сигналя, то и дело резко перестраиваясь, от чего Свету мотало из стороны в сторону. Кое-как примостившись над мужчиной, она давила на его грудную клетку и даже пыталась делать искусственное дыхание. В пуховике и вязаной шапочке было жарко, она вся взмокла и у нее ничего не получалось, хоть плач. Мужчина так и не подавал признаков жизни. Резко затормозив у больничного приемного корпуса, парень выскочил из машины, а Света зачем-то принялась растирать холодные ладони избитого. На его лицо в кровоподтеках, распухшее, перемазанное в грязи, было страшно смотреть. Дверца с ее стороны резко распахнулась и всунувшийся в салон парень, подхватив потерпевшего подмышки начал выволакивать его наружу. Света помогала ему, подталкивая волочившееся по кожаному сидению ноги пострадавшего. Вместе они втащили беднягу в больничный холл, где санитары, подкатив каталку, подхватили безжизненное тело, переложили на каталку и помчались в операционную. Медсестра не только не отставала от них, но и умудрялась на ходу прилаживать к вновь поступившему пациенту капельницу.
Парень и Света только добрались до сидений, рухнув на них, как обоих попросили подойти к регистрационной стойке и дать данные о пострадавшем, о котором они ровным счетом ничего не знали. Сначала с суровой и хамовитой регистраторшей объяснялась Света, так как у парня начал названивать сотовый, пугая всех рингтоном тяжелого рока. Требовательная регистраторша наседала на Свету до тех пор, пока девушка не выложила все свои данные. Зачем они были нужны, Света так и не поняла. Потом подошел владелец синего Седана и железобетонная регистраторша переключилась на него. К тому же теперь у Светы зазвонил телефон и она отошла к стеклянным входным дверям холла, включая связь. Звонила обеспокоенная мама. Уже как два часа дочь должна быть дома, но, ни ее самой, ни звонков от нее не было. Мама уже звонила Свете, но ее телефон был занят. Наверное, именно в тот момент Света пыталась связаться с милицией и скорой. Девушка принялась было ее успокаивать, но в результате расплакалась сама. Постоянно хлопавшие двери, мешали расслышать что говорила мама и потому объяснять что-то сейчас было делом бесполезным. Разволновавшаяся мама и так толком ничего не могла понять из того, что дочь пыталась ей объяснить и Света, пообещав, что сейчас же приедет домой, отключилась. Голова просто раскалывалась. Спрятав телефон в карман грязного пуховика, Света огляделась, не понимая, откуда набежало столько народу. Хотя она помнила, что пока разговаривала входные двери, и двери служебной лестницы постоянно хлопали, досаждая ей. Вокруг парня из Седана образовалась небольшая толпа из врачей, пациентов, медсестер, туда же подтянулись санитары и охранники. Парень улыбался, что-то подписывал, коротко отвечая на вопросы. Щелкали сотовые. Его фотографировали? «Во, дает!» - покачала головой Света. Он, конечно, молодец, но нельзя же устраивать какое-то шоу на несчастье другого. На нее не обращали внимания, и она толкнулась в двери, натягивая на голову вязаную шапочку, с подсохшей на ней грязью.
- Эй! Эй! - громко через весь холл позвали кого-то.
Света машинально обернулась. К ней шел владелец Седана, разорвав круг толпы, которая упорно потянулась за ним.
- Постой, - махнул он ей рукой.
- Чего, - буркнула Света в нетерпеливой досаде.
Ей хотелось домой, болела голова, она жутко устала и хотела в туалет.
- Да погоди ты... – остановил ее парень, захлапывая перед нею входную дверь.
Света отступила на шаг, глядя на него во все глаза. Лишь сейчас она разглядела пирсинг на носу, серьгу в ухе, размазанную под глазами подводку и багровеющий синяк на скуле. Только вот странно... это делало его еще привлекательнее.
- Чего тебе? – взъерошилась оробевшая Света.
- Иди-ка сюда на минуту, - схватив девушку за рукав пуховика, парень притянул ее к себе и, обняв рукой за плечи, другую с полароидом вытянул перед собой. Света уже плохо соображала, что происходит и строптиво дернулась. Только парень держал ее крепко, и когда она повернулась к нему, чтобы спросить: "Что за дела?", щелкнул полароидом. Фотоаппарат сразу же выдал снимок, и лишь тогда парень отпустил Свету. Помахав снимком и взглянув на него, он протянул его девушке, неожиданно заявив:
- Автограф дай.
- Чего? - не поняла она.
Какой автограф? Зачем? Но взглянув на снимок, вдруг быстро схватила его. На нем она, со съехавшей на глаза грязной шапкой, широкая из-за объемного пуховика, повернулась к парню так, будто тянулась к нему поцелуем. А вот парня в отличие от нее, камера любила. Даже темные круги под глазами и синяк не портили, а играли на него.
Наташин звонок застал ее на подходе к автобусной остановке. С притворным огорчением та поведала, что начальство интересовалось Светой, и она, Наташа, не смогла ее прикрыть. Аргумент Наташи бил наповал:
- Ты ведь даже не потрудилась предупредить меня, что уходишь.
- Господи, я же тебе полдня жаловалась, что от твоего панка у меня голова раскалывается, а после обеда сказала, что иду домой.
- Правда? - Удивилась Наташа. - Почему-то, я не слышала от тебя ни словечка по этому поводу. И он не панк.
- Да, что ты могла слышать из-за его ора! - Вскипела Света.
- Не ори на меня! - В свою очередь взъярилась Наташа. - Короче, тебе завтра идти к начальству, получать дисциплинарное взыскание. Я тебя предупредила, - мстительно добавила она и отключилась.
- Премного благодарна, - буркнула Света, пряча телефон в карман необъятного пуховика.
Начался то ли дождь, то ли мокрый снег, то ли все вместе. А как же! Странно было бы ожидать иного. Благо пуховик, делавший ее похожей на тумбочку, приземистой и бесформенной, отлично спасал от непогоды. Света заскочила под навес автобусной остановки и откинула с головы мокрый капюшон.
Стемнело как-то быстро. Мимо проносились машины с горящими фарами, разбрызгивая жижу из грязи и снега. Света заметила, что некоторые автомобили норовили промчаться как можно ближе к остановке, чтобы обдать стоящих на ней холодным крошевом из луж. И она невольно включилась в эту игру, уворачиваясь от шлепков грязи, летевших на нее из-под их колес. Вместе с ней на остановке стоял пожилой мужчина в бейсболке и очках. Его куртка, похлипче Светиного пуховика, не спасала от непогоды и промокла насквозь. Судя по всему, автобус ушел перед самым их носом, забрав дождавшихся его счастливчиков, и теперь Свете и ее товарищу по невезению придется ждать его как минимум полчаса. С лесопарка, что темнел через дорогу напротив остановки, надвигалась таинственная ночная мгла, а единственный фонарь над навесом периодически мигал. Свистел на пустыре за остановкой ветер, а за его заснеженным заросшим и изрытым полем в ярких огнях, высились многоэтажки. Потому Света испытала даже облегчение, когда под навес ввалились трое парней. Все же в большой компании ждать веселее, но через минуты три Свете стало совсем не весело.
Подвыпившие парни не нашли ничего лучшего как согреваться в этот ненастный вечер пивом из трехлитровой пластиковой бутылки, которую передавали друг дружке. Вели себя развязно, говорили нарочито громко и принужденно гоготали, потому что нормальным смехом это назвать было нельзя. Хорошо хоть не задирали никого. Пожилой мужчина и Света жались от матерящейся компании в разных концах остановки. Квадратная приземистая тетка парней не интересовала, а вот безобидным мужиком, который делал вид, что ему и дела нет до них, они заинтересовались. Им-то до него было дело, парням просто не терпелось разогреться если не пивом, то хотя бы агрессией, вот они и прицепились к нему. Сперва шли безобидные вопросы типа: "Как долго нет автобуса?" да "Сколько уже ждешь-то?"; потом: "Десятки не будет?", "Сгоняй за пивом!"; "Чё, ты боишься автобус пропустить? Так мы его для тебя придержим," - и гогот. И как предвестник всех начинающихся пьяных разборок: "Ты чё, нас не уважаешь?" Призывы мужчины к благоразумию: "Прекратить это безобразие," и "Отстать, в конце концов, от него", только подливали масло в огонь. За него взялись основательно. Света испуганно жалась к стеклянной стенке остановки, стараясь остаться незамеченной и моля как о чуде, о появлении автобуса. Трое парней зверели прямо на глазах, превращаясь в отморозков. Упирающегося, слабо сопротивлявшегося мужчину, начали с гоготом и улюлюканьем толкать друг дружке, подначивая на то, чтобы он дал им сдачи. Но бедняге, похоже, стало плохо, к тому же с него сбили бейсболку, в снег упали очки, которые резвящиеся молодчики тут же растоптали. Мужчина заметно обмяк и когда его толкнули к одному из развлекающихся уродов, тот попросту отступил в сторону и бедняга, не издав ни звука, кулем повалился в грязь, что вызвало новый взрыв гогота. Те трое прямо захлебывались от восторга.
- Прекратите сейчас же! Что вы делаете?! Не видите, ему плохо! - Потеряв терпение, крикнула возмущенная Света.
- О! - Обернулся один из подонков: - Оно заговорило... - и скомандовал лежащему ничком мужчине: - Поднимайся, козел! Кому сказал! Пусть поднимется! - заорал он.
Двое его подельников тот час накинулись на лежащего, пинками заставляя его подняться.
- Зверье... - трясясь от ярости, прошептала Света, выдергивая из кармана пуховика сотовый и дрожащей рукой набирая номер милиции.
- Эй! - заорали на нее: - Ты, чё делаешь?!
- Звоню в "скорую", - огрызнулась она, ненавидя их всей душой, метнувшись на проезжую часть через сугроб грязи, чтобы остановить хоть кого-то, чтобы хоть кто-то помог. Двое обезьян продолжали увлеченно избивать ногами бездвижного мужчину, предоставив третьему разбираться с бабой. Света отступила к потоку проносящихся мимо машин. Лучше уж попасть под колеса, чем в руки этих животных. Но автомобили, прежде так лихо проезжавшие у самого паребрика остановки, чтобы окатить ее с ног до головы из огромной лужи стаявшего снега, теперь аккуратно объезжали ее, иногда истерично сигналя, но никто не останавливался.
- Слышь, Витек, судя по голосу, это кажись девка, а не баба! - Весело проинформировал один из двоих, подходящего к Свете парня.
- Вижу! - отозвался тот, надвигаясь на нее, глядя шальными глазами. - Сейчас, братан, отловлю глазастенькую, потерпи малость, - и вдруг ловко ухватив Свету за грудки, так что затрещал пуховик, потянул к себе.
- А ну, дай-ка его сюда! - Вцепившись в ее руку, пытался вывернуть он телефон.
- А-а-а! - Зажмурившись, завизжала Света. - Помогите!
Пронесшаяся мимо машина окатила ее и Витька с ног до головы.
- Ах, ты ж, сука! - Разъярился почему-то на Свету Витек, хотя виноват был автомобиль, что только что промчался мимо, высветив фарами всю ту безобразную сцену, что творилась на остановке.
Автомобиль, а это был синий «Седан», вдруг остановился и сдал назад.
- О! - Радостно заорали Витьку его подельники, бросив пинать свою безответную жертву. - Щас перед тобой извиняться будут!
- Ну-ну, - многообещающе произнес Витек и, оттолкнув Свету в грязный сугроб, пошел к остановившейся машине, расстегивая на ходу куртку.
Его дружки отмахнувшись от уже не интересного им занятия, тоже двинулись к «Седану», чья дверца резко распахнулась и из нее выскочил парень в короткой кожанке, чьи плечи украшали стальные заклепки. Откинув с лица длинные пряди волос, он решительно пошел на Витька и ни слова не говоря, со всего маха врезал ему кулаком в лицо. С возмущенным матом троица дружно кинулись на него, а Света, выбравшись из сугроба, бросилась к избитому, лежащего ничком в луже крови и грязного талого снега. Позади нее раздавались удары, ругань и болезненные стоны. Перевернув мужчину на спину, она принялась хлопать его по бледным щекам, испугано повторяя:
- Мужчина... мужчина...
- Да, - раздался над нею запыхавшийся голос: - Остановка? Э-э... Восточная... - прочитали на желтой вывеске. - Мимо проезжал... Мой номерной знак?
Света подняла голову. Рядом, тяжело дыша, стоял парень в кожаной куртке и диктовал по мобильному номера своей машины. Света в отчаянии смотрел на его руку в спортивной кожаной перчатке без пальцев, с силой сжимавшую сотовый.
- Он не дышит, - всхлипнув, прошептала она.
- Здесь потерпевший, говорят, уже не дышит! – Тревожно выпалил парень в трубку, мельком взглянув на неподвижного человека лежавшего у его ног в грязи. - Откуда я знаю... повезу в ближайшую больницу... да, сообщу... Свидетели? Есть... женщина... Хорошо...
Отключившись, он сунул сотовый в карман куртки и, склонившись над лежащим без признаков жизни мужчиной, приложил пальцы к его шее.
- Хреново, - пробормотал он и повернулся к Свете: - Помоги дотащить до тачки.
- Да... конечно... - подхватила она мужчину с другой стороны.
Так они и тащили его, закинув безвольные руки пострадавшего себе на плечи, тогда как его ноги волочились по земле, загребая задниками ботинок серый снег. Они протащили его мимо валявшихся ничком в полной отключке Витька и двух его прытких дружков с разбитыми головами. Света покосилась на тяжелые берцы парня из Седана. Такими ударишь в голову, последние мозги отшибешь.
- Давай на заднее сидение, - надсадно скомандовал парень, и когда Света со стоном повалила мужчину куда ей указали, спросил: - Сама-то как?
- Нормально, - переводя дух, прошептала она.
- Тогда лезь к нему и массируй грудь.
- Массировать... как это? – растерялась девушка.
- Не видела, как в кино делают? - Парень, обойдя машину, с другой стороны и взяв мужчину за плечи, полностью втянул его на сидение, продолжая объяснять: - Ритмично на счет три, давишь на грудную клетку, ферштейн?
- А... д-да... хорошо, - неуверенно пробормотала она, забираясь в Седан.
Парень захлопнул за ней дверцу, сел за руль и так рванул машину с места, что девушка повалилась на пострадавшего. Убавив звук магнитолы, гремевшей тяжелым роком, парень несся, отчаянно сигналя, то и дело резко перестраиваясь, от чего Свету мотало из стороны в сторону. Кое-как примостившись над мужчиной, она давила на его грудную клетку и даже пыталась делать искусственное дыхание. В пуховике и вязаной шапочке было жарко, она вся взмокла и у нее ничего не получалось, хоть плач. Мужчина так и не подавал признаков жизни. Резко затормозив у больничного приемного корпуса, парень выскочил из машины, а Света зачем-то принялась растирать холодные ладони избитого. На его лицо в кровоподтеках, распухшее, перемазанное в грязи, было страшно смотреть. Дверца с ее стороны резко распахнулась и всунувшийся в салон парень, подхватив потерпевшего подмышки начал выволакивать его наружу. Света помогала ему, подталкивая волочившееся по кожаному сидению ноги пострадавшего. Вместе они втащили беднягу в больничный холл, где санитары, подкатив каталку, подхватили безжизненное тело, переложили на каталку и помчались в операционную. Медсестра не только не отставала от них, но и умудрялась на ходу прилаживать к вновь поступившему пациенту капельницу.
Парень и Света только добрались до сидений, рухнув на них, как обоих попросили подойти к регистрационной стойке и дать данные о пострадавшем, о котором они ровным счетом ничего не знали. Сначала с суровой и хамовитой регистраторшей объяснялась Света, так как у парня начал названивать сотовый, пугая всех рингтоном тяжелого рока. Требовательная регистраторша наседала на Свету до тех пор, пока девушка не выложила все свои данные. Зачем они были нужны, Света так и не поняла. Потом подошел владелец синего Седана и железобетонная регистраторша переключилась на него. К тому же теперь у Светы зазвонил телефон и она отошла к стеклянным входным дверям холла, включая связь. Звонила обеспокоенная мама. Уже как два часа дочь должна быть дома, но, ни ее самой, ни звонков от нее не было. Мама уже звонила Свете, но ее телефон был занят. Наверное, именно в тот момент Света пыталась связаться с милицией и скорой. Девушка принялась было ее успокаивать, но в результате расплакалась сама. Постоянно хлопавшие двери, мешали расслышать что говорила мама и потому объяснять что-то сейчас было делом бесполезным. Разволновавшаяся мама и так толком ничего не могла понять из того, что дочь пыталась ей объяснить и Света, пообещав, что сейчас же приедет домой, отключилась. Голова просто раскалывалась. Спрятав телефон в карман грязного пуховика, Света огляделась, не понимая, откуда набежало столько народу. Хотя она помнила, что пока разговаривала входные двери, и двери служебной лестницы постоянно хлопали, досаждая ей. Вокруг парня из Седана образовалась небольшая толпа из врачей, пациентов, медсестер, туда же подтянулись санитары и охранники. Парень улыбался, что-то подписывал, коротко отвечая на вопросы. Щелкали сотовые. Его фотографировали? «Во, дает!» - покачала головой Света. Он, конечно, молодец, но нельзя же устраивать какое-то шоу на несчастье другого. На нее не обращали внимания, и она толкнулась в двери, натягивая на голову вязаную шапочку, с подсохшей на ней грязью.
- Эй! Эй! - громко через весь холл позвали кого-то.
Света машинально обернулась. К ней шел владелец Седана, разорвав круг толпы, которая упорно потянулась за ним.
- Постой, - махнул он ей рукой.
- Чего, - буркнула Света в нетерпеливой досаде.
Ей хотелось домой, болела голова, она жутко устала и хотела в туалет.
- Да погоди ты... – остановил ее парень, захлапывая перед нею входную дверь.
Света отступила на шаг, глядя на него во все глаза. Лишь сейчас она разглядела пирсинг на носу, серьгу в ухе, размазанную под глазами подводку и багровеющий синяк на скуле. Только вот странно... это делало его еще привлекательнее.
- Чего тебе? – взъерошилась оробевшая Света.
- Иди-ка сюда на минуту, - схватив девушку за рукав пуховика, парень притянул ее к себе и, обняв рукой за плечи, другую с полароидом вытянул перед собой. Света уже плохо соображала, что происходит и строптиво дернулась. Только парень держал ее крепко, и когда она повернулась к нему, чтобы спросить: "Что за дела?", щелкнул полароидом. Фотоаппарат сразу же выдал снимок, и лишь тогда парень отпустил Свету. Помахав снимком и взглянув на него, он протянул его девушке, неожиданно заявив:
- Автограф дай.
- Чего? - не поняла она.
Какой автограф? Зачем? Но взглянув на снимок, вдруг быстро схватила его. На нем она, со съехавшей на глаза грязной шапкой, широкая из-за объемного пуховика, повернулась к парню так, будто тянулась к нему поцелуем. А вот парня в отличие от нее, камера любила. Даже темные круги под глазами и синяк не портили, а играли на него.
