А утром на своем рабочем столе Влада обнаружила три белых розы. Конечно, это не корзина алых роз от Кирилла, но по тому, как смотрела на эти розы Настя, было понятно, насколько сногсшибательный эффект произвел букет.
– Это моя признательность, что меня вчера подвезла, – Евгений радостно улыбался.
– Женя, не делай мне лучше, мне и так хорошо, – пошутила Влада.
Но Евгений очень старался сделать лучше: приносил Владе кофе, искрил комплементами – словом, очаровывал. Это повторилось и на следующий день, и через день. Очень быстро все в офисе узнали, что они вместе уезжают с работы, а возможно, полагали некоторые, и живут вместе.
Через неделю Влада зашла к шефу обсудить возникшие вопросы и услышала:
– Вы не должны перекладывать свои обязанности на других сотрудников. Успех работы зависит от грамотного распределения обязанностей. А то, что коллеги вынуждены выполнять Вашу работу, приводит к общей несогласованности.
– Андрей Геннадьевич, скажите, пожалуйста, кто за меня работает. Вы уже не в первый раз предъявляете мне необоснованные претензии.
– Давайте не будем тратить время на демагогию. Я Вас предупредил. Выводы должны сделать Вы сами.
Влада вернулась в отдел с трясущимися губами:
– Шеф окончательно утвердился в статусе идиота. Разобраться ни в чем не хочет, обвиняет черт знает в чём. Не забудьте передать ему эти слова, когда будете плести очередные небылицы про меня.
– Сделайте меня начальником, а сволочью я и сам стану, – Евгений попытался поддержать Владу, но его шутка не нашла отклика.
На следующий день на своем рабочем столе Влада увидела дежурный букет цветов от Евгения. Вазы не было, вместо неё использовали обрезанную пластиковую бутылку, с ней Влада и отправилась за водой. У умывальника стояла красавица Дарья, любуясь своим отражением в зеркале.
– Ты бы завязывала с этим, – Дарья кивнула на пластиковую имитацию вазы.
– Не поняла, – Влада вопросительно посмотрела на коллегу.
– Если не хочешь вылететь после испытательного срока, прекращай с Женькой кадриться. Иначе Настя тебя сожрет, – Дарья достала тушь для ресниц.
– Наша Настя?
– Она в Шурыгина по уши втюрилась. Второй год сохнет. У них что-то налаживаться стало, а тут ты. Она отцу поёт, а он Геннадьевичу. У неё отец наш коммерческий директор.
Дарья закончила красить глаза, закрутила тюбик и прошла мимо Влады, красиво покачивая бёдрами.
Весь день Влада глубокомысленно молчала, несколько раз зло одернув Евгения, когда он к ней обращался:
– Не отвлекай меня, пожалуйста. Ты мешаешь сосредоточиться.
Но с работы они ушли, как и обычно, вместе. Сели в машину Влады.
– Тебя какая муха укусила? Февраль, вроде. Мухи спят.
– Женя, нам надо прекращать эту дружбу. Ты молодой парень, тебе надо уделять внимание своим ровесницам. Сколько в офисе хороших девушек! Вот с ними и общайся.
– На кой мне твои девушки! Я же тебе не раз говорил, рано или поздно мы будем вместе. И какая разница кому сколько лет – встречаются мужчина и женщина, а это важнее паспортных данных.
– Я ипотеку брать собралась, мне работу терять нельзя, а тут разговоры ненужные пошли. Геннадьевич, того гляди, аморалку припишет.
Влада не могла пересказать Евгению слова Дарьи – её поклонник не умел держать язык за зубами, наверняка, начнутся объяснения с Настей, и к чему это приведёт, не хотелось даже думать.
– Ну, и кто из нас взрослый? Ты девчонка-школьница: вдруг где-то кто-то что-то скажет. Но если тебя это почему-то напрягает, давай в офисе я к тебе подходить не буду, – и безо всякого перехода, – а теперь поехали ко мне.
Влада нахмурилась. Как объяснить человеку, искреннему, открытому, что работа ей очень нужна, а вот он ей совершенно не нужен. Ну, работают в одном коллективе, общаются ежедневно, но он просто коллега, с которым у неё хорошие дружеские отношения. Он даже не друг, он не занимает важного места в её жизни, он приятель. Уйдет кто-то из них с этой работы, и прекратится это приятельство.
– Приехали, Женя. Выходи, – автомобиль остановился у метро.
Дома Влада набрала ванную. Хотелось забыть события последних дней, лежать в тёплой воде и мечтать о том, что где-то есть человек, такой, ради которого можно было бы бросить всё и поехать куда угодно, хоть в Красноярск.
Февральский снег утратил праздничную белизну, внезапные оттепели сменялись гололедом и метелями. Так же неожиданно, как погода, менялось настроение, то замирала душа в весеннем предчувствии счастья, то сжималась от обид и раздражения.
– Работу опять начала искать, – рассказывала Влада Полине, – чтобы из этого дурдома выбраться.
– Неужели настолько серьезно, что с работы уходить приходиться? – Полина удивлённо округляла глаза.
Подруги сидели в своем любимом кафе после очередного похода за подарками, на этот раз к празднику Восьмого марта. Предварительно несколько раз проговорив, что нет большей глупости, чем женщине поздравлять другую с Женским днём, они всё-таки отправились за покупками, ведь мамам приятное сделать надо, и себе, и ещё некоторым... Влада сразу заметила перемену в Полине – беспокойный взгляд, рассеянность, от недавно счастливой женщины не осталось и следа. Поинтересовалась, как идёт подготовка к переезду в Красноярск, но подруга, ответив что-то невнятное, стала усиленно расспрашивать о делах на работе.
– Если просто рассказывать – ерунда. Один с любовью пристаёт, другая ревнует, а меня начальство гнобит, – описывала Влада обстановку.
– А серьёзно поговорить с твоим поклонником нельзя? – продолжала расспросы Полина.
– Нельзя, он не слышит. Вбил себе в голову, что я циничная дама, считающая любовь вселенским заговором изготовителей валентинок. Но он готов и сумеет растопить холод и лёд – короче, несёт такую пургу второй месяц. А какое шоу он четырнадцатого февраля устроил – вся компания от этих шариков тащилась.
– Неужели ещё есть такие романтики, – вздохнула Полина.
– Я тебя умоляю! У него в телефоне записная книжка от девичьих номеров лопается. А тут взрослая тётка почему-то не даёт. Вот уязвленное самолюбие его и мучит.
– Так, может, и ничего: молодой, влюблённый, романтичный. Или он совсем тебе никак?
– Полин, я про то, как он мне, даже не задумывалась. По нему дочка топ-менеджера сохнет. Скромная такая, некрасивая, меня тихо ненавидит, интригует, чтобы я ушла. Мне ей очень хочется сказать: «Беги от него, дурочка. Побереги свою жизнь». Но ведь тоже не услышит. Ладно про меня, давай о себе: ты чего такая?
Полина потупилась. Она не знала, как рассказать о том, что в её жизни происходит.
– Я Денису сказала, что полюбила другого и ухожу к нему, – Полинка замолчала, вспоминая ту сцену. Было видно, что рассказ ей дается с трудом. – Сначала молчал, пошёл в спальню, лёг, а часа через два вскочил и как заорал на меня, потаскухой называл, ну, и всякое такое. Я даже не ожидала, что он на такие эмоции из-за меня способен тратиться. Это неделю назад было. А на следующий день пришел домой с цветами и говорит, что сам во всем виноват, что я ему нужна, что любит, сказал, что самое страшное для него – меня потерять. Вечерами с нами сидит, с ребятами разговаривает, вчера мы мультики вчетвером смотрели.
– То есть вы восстановили нормальные отношения.
– Влада, ты что – не понимаешь! – губы Полины дрожали. – Роман ждёт, я ему обещала приехать. Каждый день спрашивает, поговорила ли я с мужем. Сам прилететь хочет. Я его очень люблю. Он такой, каких больше нет. Но с Денисом мы двенадцать лет прожили. Он нас любит. Как я мальчишек без отца оставлю.
– Конечно, семья – это святое. Я тебе сама говорила: не руби с плеча. Только учти, как только Денис твой поймёт, что ты никуда от него не денешься, всё будет как прежде. И ты опять будешь жаловаться, что ты ему не нужна, что дети его раздражают.
– Ты считаешь, что надо уехать в Красноярск? – Полина с надеждой смотрела на Владу. Так хотелось готового решения, но где его взять!
– Как я могу так считать? – Влада пожала плечами. – Только ты понимаешь, что тебе дороже. Да и неизвестно, как с Романом сложится, может, пройдёт это наваждение, и будешь себя ругать. Здесь разрушишь – там не построишь. Тем более, ты ребят с собой заберешь. Я бы, наверное, побоялась.
– Владочка, ты не представляешь, как мне плохо. Романа голос в телефоне услышу и готова пешком по шпалам к нему бежать, Денис подойдёт, обнимет – родной-преродной, роднее не бывает…
– Не спеши, время всё по местам расставит, — сказала Влада. Как надо поступать, она не знала, да и никто, наверное, не знал.
Зазвенел телефон. Аришка, к удивлению Влады, позвонила отчитаться о посещении с бабушкой выставки в Доме художника. Впрочем, истинная причина звонка вскоре выяснилась:
– Мамуль, меня Вадим попросил Месси покормить, он в четверг уехал на неделю, а я хочу у бабушки до завтра остаться. Зайди покорми и воды налей. Корм, увидишь, на кухне, рядом с миской здоровый пакет.
– Ариша, но ведь тебя просили. Сегодня уже суббота. Живое существо третий день один без корма.
– Вадим там корма насыпал на неделю, меня он так просит, для подстраховки. Ключи в коридоре, на тумбе. Кстати, знаешь, кого я на выставке встретила?
– Кого? – вздохнула Влада. Как ловко дочь умеет переводить разговор с неприятных тем.
– Нашу Вероничку. Она там с тем хоббитом была. Нас с бабушкой увидела, поздоровалась, и этот её тоже, типа, узнал меня.
– С каким ещё хоббитом?
– Ну, с тем, с доктором, помнишь? Когда она ногу вывихнула, он ей вправлял.
Придя домой, Влада, не раздеваясь, нашла ключи и отправилась в соседний подъезд кормить Месси. Она зашла в квартиру, включила свет и огляделась. Это было царство мужского порядка. Истории про разбросанные по квартире носки и немытые тарелки к жилью Вадима отношения не имели. Чистота и полный аскетизм, даже шторы на окнах отсутствовали, единственное украшение – полка со спортивными кубками. Откуда-то из глубины квартиры вышел Месси, он уже не был забавным котёнком, но ещё и не превратится в пушистого кота-красавца, а пока напоминал угловатого длинноногого подростка.
– Сейчас я тебя покормлю. Давай показывай, где твои миски.
В этот момент в замке повернулся ключ. Влада попятилась на кухню. Ещё не хватало присутствовать при ограблении чужой квартиры. Но дверь распахнулась, и вошёл Вадим.
– Добрый вечер! Я кота пришла покормить, – почему-то начала оправдываться Влада. – Только зашла.
– А я вот раньше вернулся, – Вадим тоже отчего-то смутился. – Должен был в следующий четверг, но игры отменили, то есть не отменили, а перенесли.
– Ну, я пойду, – Влада направилась к двери, – ты тогда сам покормишь.
– Да, конечно.
Они стояли в прихожей, и Влада ясно ощутила, что не хочет уходить.
– А тебе привет от Виталия, ещё месяц назад передал.
– От какого Виталия?
– От доктора вашей сборной.
– От Виталия Борисовича?
– Наверное, я отчества не знаю. Маленький такой. В смысле невысокий.
Что-то было во взгляде Вадима, от чего Владе захотелось подойти поближе, взять его за руку. Они стояли в дверях, говорили какие-то ничего не значащие слова, и оба хотели сделать шаг навстречу, и оба не делали.
– Роман на той неделе прилетит. Собирается твою подругу увозить, – улыбнулся Вадим.
– Она, наверное, не поедет с ним. Не станет от мужа уходить.
– Да ты что! А Ромка уверен, что она с ним поедет.
– Что поделаешь. Жизнь такая вещь – непредсказуемая. Тем более на убывающей луне познакомились, – вспомнились Вероничкины слова. Интересно, а сама Вероника на какой луне ногу подвернула.
– Ромка с ума сойдет, – прошептал Вадим. – Он, вообще-то, молчун, а про неё даже по телефону мне говорил, остановиться не мог.
И они зачем-то так же шёпотом обсуждали историю Полины и Романа. Влада почувствовала нелепость ситуации. Стоят под дверью, одетые, в зимних куртках, почему-то вполголоса разговаривают. Может быть, Вадим устал с дороги и не знает, как её выпроводить.
– Ты давай отдыхай. Я пойду. Поздно уже.
– Да, конечно, поздно. Но ведь завтра воскресенье. Может, чаю попить останешься. Мне из Китая друг хороший чай привез, вкусный.
К чаю ничего не нашлось, но это было и неважно. Вадим рассказывал об отложенных соревнованиях. Влада слушала его, но смысл слов от неё ускользал, она понимала другое – ей важен этот человек.
– Виталий сказал, что у тебя жена пила, – неожиданно для себя Влада перебила рассказ Вадима, – ты поэтому с ней развелся?
Вадим нахмурился:
– Почему пила? Она и сейчас пьёт. При тебе соседка звонила: она пьяная в тамбуре под соседской дверью лежала, песни пела. Соседи напротив хотели полицию вызывать. Раньше она пьяная спала, а теперь агрессия появилась.
– Так и вызывали бы полицию, а не тебя.
– Я понимаю, что сделать ничего не могу, но я ответственен за неё. Она ведь при мне спиваться стала. А я внимания не обращал.
– Ты её очень любил?
– В том-то и дело, что не любил. На сборах пересеклись, и завертелось. Поженились, но любви не было. Может, если бы любил, то не допустил бы, чтобы она пить стала. В этом и моя вина, рядом был, а своей жизнью жил.
Вадим замолчал. Молчала и Влада. Они просто смотрели друг на друга. Им не надо было вслух произносить никаких слов, и по одному взгляду становилось ясно всё, о чём можно долго рассказывать, но так и не рассказать. Да и нет таких слов, чтобы смогли передать то ощущение тепла и уюта, которое окутало их.
А потом их бросило друг к другу. Не было первоначальных поцелуев и ласк, не было никаких преград – было слияние, было общее движение. Влада не понимала, где её мягкое женское тело, где его, мощное, мужское – сплошной разряд тока одновременно проник в их тела, они вместе задрожали и замерли.
Влада лежала с закрытыми глазами и чувствовала, что ею любуются. Вадим, улыбаясь, нежно гладил её волосы:
– Вот и принёс мне рыжий кот счастье. Ты моя королева…
А Влада прислушивалась к необычному чувству – впервые почти за два года она поняла, что снова обрела свою судьбу, и всё у неё теперь сложится, потому что она не одна, а рядом с человеком, который отныне будет неотъемлемой частью её жизни.
– Это моя признательность, что меня вчера подвезла, – Евгений радостно улыбался.
– Женя, не делай мне лучше, мне и так хорошо, – пошутила Влада.
Но Евгений очень старался сделать лучше: приносил Владе кофе, искрил комплементами – словом, очаровывал. Это повторилось и на следующий день, и через день. Очень быстро все в офисе узнали, что они вместе уезжают с работы, а возможно, полагали некоторые, и живут вместе.
Через неделю Влада зашла к шефу обсудить возникшие вопросы и услышала:
– Вы не должны перекладывать свои обязанности на других сотрудников. Успех работы зависит от грамотного распределения обязанностей. А то, что коллеги вынуждены выполнять Вашу работу, приводит к общей несогласованности.
– Андрей Геннадьевич, скажите, пожалуйста, кто за меня работает. Вы уже не в первый раз предъявляете мне необоснованные претензии.
– Давайте не будем тратить время на демагогию. Я Вас предупредил. Выводы должны сделать Вы сами.
Влада вернулась в отдел с трясущимися губами:
– Шеф окончательно утвердился в статусе идиота. Разобраться ни в чем не хочет, обвиняет черт знает в чём. Не забудьте передать ему эти слова, когда будете плести очередные небылицы про меня.
– Сделайте меня начальником, а сволочью я и сам стану, – Евгений попытался поддержать Владу, но его шутка не нашла отклика.
На следующий день на своем рабочем столе Влада увидела дежурный букет цветов от Евгения. Вазы не было, вместо неё использовали обрезанную пластиковую бутылку, с ней Влада и отправилась за водой. У умывальника стояла красавица Дарья, любуясь своим отражением в зеркале.
– Ты бы завязывала с этим, – Дарья кивнула на пластиковую имитацию вазы.
– Не поняла, – Влада вопросительно посмотрела на коллегу.
– Если не хочешь вылететь после испытательного срока, прекращай с Женькой кадриться. Иначе Настя тебя сожрет, – Дарья достала тушь для ресниц.
– Наша Настя?
– Она в Шурыгина по уши втюрилась. Второй год сохнет. У них что-то налаживаться стало, а тут ты. Она отцу поёт, а он Геннадьевичу. У неё отец наш коммерческий директор.
Дарья закончила красить глаза, закрутила тюбик и прошла мимо Влады, красиво покачивая бёдрами.
Весь день Влада глубокомысленно молчала, несколько раз зло одернув Евгения, когда он к ней обращался:
– Не отвлекай меня, пожалуйста. Ты мешаешь сосредоточиться.
Но с работы они ушли, как и обычно, вместе. Сели в машину Влады.
– Тебя какая муха укусила? Февраль, вроде. Мухи спят.
– Женя, нам надо прекращать эту дружбу. Ты молодой парень, тебе надо уделять внимание своим ровесницам. Сколько в офисе хороших девушек! Вот с ними и общайся.
– На кой мне твои девушки! Я же тебе не раз говорил, рано или поздно мы будем вместе. И какая разница кому сколько лет – встречаются мужчина и женщина, а это важнее паспортных данных.
– Я ипотеку брать собралась, мне работу терять нельзя, а тут разговоры ненужные пошли. Геннадьевич, того гляди, аморалку припишет.
Влада не могла пересказать Евгению слова Дарьи – её поклонник не умел держать язык за зубами, наверняка, начнутся объяснения с Настей, и к чему это приведёт, не хотелось даже думать.
– Ну, и кто из нас взрослый? Ты девчонка-школьница: вдруг где-то кто-то что-то скажет. Но если тебя это почему-то напрягает, давай в офисе я к тебе подходить не буду, – и безо всякого перехода, – а теперь поехали ко мне.
Влада нахмурилась. Как объяснить человеку, искреннему, открытому, что работа ей очень нужна, а вот он ей совершенно не нужен. Ну, работают в одном коллективе, общаются ежедневно, но он просто коллега, с которым у неё хорошие дружеские отношения. Он даже не друг, он не занимает важного места в её жизни, он приятель. Уйдет кто-то из них с этой работы, и прекратится это приятельство.
– Приехали, Женя. Выходи, – автомобиль остановился у метро.
Дома Влада набрала ванную. Хотелось забыть события последних дней, лежать в тёплой воде и мечтать о том, что где-то есть человек, такой, ради которого можно было бы бросить всё и поехать куда угодно, хоть в Красноярск.
Глава 15
Февральский снег утратил праздничную белизну, внезапные оттепели сменялись гололедом и метелями. Так же неожиданно, как погода, менялось настроение, то замирала душа в весеннем предчувствии счастья, то сжималась от обид и раздражения.
– Работу опять начала искать, – рассказывала Влада Полине, – чтобы из этого дурдома выбраться.
– Неужели настолько серьезно, что с работы уходить приходиться? – Полина удивлённо округляла глаза.
Подруги сидели в своем любимом кафе после очередного похода за подарками, на этот раз к празднику Восьмого марта. Предварительно несколько раз проговорив, что нет большей глупости, чем женщине поздравлять другую с Женским днём, они всё-таки отправились за покупками, ведь мамам приятное сделать надо, и себе, и ещё некоторым... Влада сразу заметила перемену в Полине – беспокойный взгляд, рассеянность, от недавно счастливой женщины не осталось и следа. Поинтересовалась, как идёт подготовка к переезду в Красноярск, но подруга, ответив что-то невнятное, стала усиленно расспрашивать о делах на работе.
– Если просто рассказывать – ерунда. Один с любовью пристаёт, другая ревнует, а меня начальство гнобит, – описывала Влада обстановку.
– А серьёзно поговорить с твоим поклонником нельзя? – продолжала расспросы Полина.
– Нельзя, он не слышит. Вбил себе в голову, что я циничная дама, считающая любовь вселенским заговором изготовителей валентинок. Но он готов и сумеет растопить холод и лёд – короче, несёт такую пургу второй месяц. А какое шоу он четырнадцатого февраля устроил – вся компания от этих шариков тащилась.
– Неужели ещё есть такие романтики, – вздохнула Полина.
– Я тебя умоляю! У него в телефоне записная книжка от девичьих номеров лопается. А тут взрослая тётка почему-то не даёт. Вот уязвленное самолюбие его и мучит.
– Так, может, и ничего: молодой, влюблённый, романтичный. Или он совсем тебе никак?
– Полин, я про то, как он мне, даже не задумывалась. По нему дочка топ-менеджера сохнет. Скромная такая, некрасивая, меня тихо ненавидит, интригует, чтобы я ушла. Мне ей очень хочется сказать: «Беги от него, дурочка. Побереги свою жизнь». Но ведь тоже не услышит. Ладно про меня, давай о себе: ты чего такая?
Полина потупилась. Она не знала, как рассказать о том, что в её жизни происходит.
– Я Денису сказала, что полюбила другого и ухожу к нему, – Полинка замолчала, вспоминая ту сцену. Было видно, что рассказ ей дается с трудом. – Сначала молчал, пошёл в спальню, лёг, а часа через два вскочил и как заорал на меня, потаскухой называл, ну, и всякое такое. Я даже не ожидала, что он на такие эмоции из-за меня способен тратиться. Это неделю назад было. А на следующий день пришел домой с цветами и говорит, что сам во всем виноват, что я ему нужна, что любит, сказал, что самое страшное для него – меня потерять. Вечерами с нами сидит, с ребятами разговаривает, вчера мы мультики вчетвером смотрели.
– То есть вы восстановили нормальные отношения.
– Влада, ты что – не понимаешь! – губы Полины дрожали. – Роман ждёт, я ему обещала приехать. Каждый день спрашивает, поговорила ли я с мужем. Сам прилететь хочет. Я его очень люблю. Он такой, каких больше нет. Но с Денисом мы двенадцать лет прожили. Он нас любит. Как я мальчишек без отца оставлю.
– Конечно, семья – это святое. Я тебе сама говорила: не руби с плеча. Только учти, как только Денис твой поймёт, что ты никуда от него не денешься, всё будет как прежде. И ты опять будешь жаловаться, что ты ему не нужна, что дети его раздражают.
– Ты считаешь, что надо уехать в Красноярск? – Полина с надеждой смотрела на Владу. Так хотелось готового решения, но где его взять!
– Как я могу так считать? – Влада пожала плечами. – Только ты понимаешь, что тебе дороже. Да и неизвестно, как с Романом сложится, может, пройдёт это наваждение, и будешь себя ругать. Здесь разрушишь – там не построишь. Тем более, ты ребят с собой заберешь. Я бы, наверное, побоялась.
– Владочка, ты не представляешь, как мне плохо. Романа голос в телефоне услышу и готова пешком по шпалам к нему бежать, Денис подойдёт, обнимет – родной-преродной, роднее не бывает…
– Не спеши, время всё по местам расставит, — сказала Влада. Как надо поступать, она не знала, да и никто, наверное, не знал.
Зазвенел телефон. Аришка, к удивлению Влады, позвонила отчитаться о посещении с бабушкой выставки в Доме художника. Впрочем, истинная причина звонка вскоре выяснилась:
– Мамуль, меня Вадим попросил Месси покормить, он в четверг уехал на неделю, а я хочу у бабушки до завтра остаться. Зайди покорми и воды налей. Корм, увидишь, на кухне, рядом с миской здоровый пакет.
– Ариша, но ведь тебя просили. Сегодня уже суббота. Живое существо третий день один без корма.
– Вадим там корма насыпал на неделю, меня он так просит, для подстраховки. Ключи в коридоре, на тумбе. Кстати, знаешь, кого я на выставке встретила?
– Кого? – вздохнула Влада. Как ловко дочь умеет переводить разговор с неприятных тем.
– Нашу Вероничку. Она там с тем хоббитом была. Нас с бабушкой увидела, поздоровалась, и этот её тоже, типа, узнал меня.
– С каким ещё хоббитом?
– Ну, с тем, с доктором, помнишь? Когда она ногу вывихнула, он ей вправлял.
Придя домой, Влада, не раздеваясь, нашла ключи и отправилась в соседний подъезд кормить Месси. Она зашла в квартиру, включила свет и огляделась. Это было царство мужского порядка. Истории про разбросанные по квартире носки и немытые тарелки к жилью Вадима отношения не имели. Чистота и полный аскетизм, даже шторы на окнах отсутствовали, единственное украшение – полка со спортивными кубками. Откуда-то из глубины квартиры вышел Месси, он уже не был забавным котёнком, но ещё и не превратится в пушистого кота-красавца, а пока напоминал угловатого длинноногого подростка.
– Сейчас я тебя покормлю. Давай показывай, где твои миски.
В этот момент в замке повернулся ключ. Влада попятилась на кухню. Ещё не хватало присутствовать при ограблении чужой квартиры. Но дверь распахнулась, и вошёл Вадим.
– Добрый вечер! Я кота пришла покормить, – почему-то начала оправдываться Влада. – Только зашла.
– А я вот раньше вернулся, – Вадим тоже отчего-то смутился. – Должен был в следующий четверг, но игры отменили, то есть не отменили, а перенесли.
– Ну, я пойду, – Влада направилась к двери, – ты тогда сам покормишь.
– Да, конечно.
Они стояли в прихожей, и Влада ясно ощутила, что не хочет уходить.
– А тебе привет от Виталия, ещё месяц назад передал.
– От какого Виталия?
– От доктора вашей сборной.
– От Виталия Борисовича?
– Наверное, я отчества не знаю. Маленький такой. В смысле невысокий.
Что-то было во взгляде Вадима, от чего Владе захотелось подойти поближе, взять его за руку. Они стояли в дверях, говорили какие-то ничего не значащие слова, и оба хотели сделать шаг навстречу, и оба не делали.
– Роман на той неделе прилетит. Собирается твою подругу увозить, – улыбнулся Вадим.
– Она, наверное, не поедет с ним. Не станет от мужа уходить.
– Да ты что! А Ромка уверен, что она с ним поедет.
– Что поделаешь. Жизнь такая вещь – непредсказуемая. Тем более на убывающей луне познакомились, – вспомнились Вероничкины слова. Интересно, а сама Вероника на какой луне ногу подвернула.
– Ромка с ума сойдет, – прошептал Вадим. – Он, вообще-то, молчун, а про неё даже по телефону мне говорил, остановиться не мог.
И они зачем-то так же шёпотом обсуждали историю Полины и Романа. Влада почувствовала нелепость ситуации. Стоят под дверью, одетые, в зимних куртках, почему-то вполголоса разговаривают. Может быть, Вадим устал с дороги и не знает, как её выпроводить.
– Ты давай отдыхай. Я пойду. Поздно уже.
– Да, конечно, поздно. Но ведь завтра воскресенье. Может, чаю попить останешься. Мне из Китая друг хороший чай привез, вкусный.
К чаю ничего не нашлось, но это было и неважно. Вадим рассказывал об отложенных соревнованиях. Влада слушала его, но смысл слов от неё ускользал, она понимала другое – ей важен этот человек.
– Виталий сказал, что у тебя жена пила, – неожиданно для себя Влада перебила рассказ Вадима, – ты поэтому с ней развелся?
Вадим нахмурился:
– Почему пила? Она и сейчас пьёт. При тебе соседка звонила: она пьяная в тамбуре под соседской дверью лежала, песни пела. Соседи напротив хотели полицию вызывать. Раньше она пьяная спала, а теперь агрессия появилась.
– Так и вызывали бы полицию, а не тебя.
– Я понимаю, что сделать ничего не могу, но я ответственен за неё. Она ведь при мне спиваться стала. А я внимания не обращал.
– Ты её очень любил?
– В том-то и дело, что не любил. На сборах пересеклись, и завертелось. Поженились, но любви не было. Может, если бы любил, то не допустил бы, чтобы она пить стала. В этом и моя вина, рядом был, а своей жизнью жил.
Вадим замолчал. Молчала и Влада. Они просто смотрели друг на друга. Им не надо было вслух произносить никаких слов, и по одному взгляду становилось ясно всё, о чём можно долго рассказывать, но так и не рассказать. Да и нет таких слов, чтобы смогли передать то ощущение тепла и уюта, которое окутало их.
А потом их бросило друг к другу. Не было первоначальных поцелуев и ласк, не было никаких преград – было слияние, было общее движение. Влада не понимала, где её мягкое женское тело, где его, мощное, мужское – сплошной разряд тока одновременно проник в их тела, они вместе задрожали и замерли.
Влада лежала с закрытыми глазами и чувствовала, что ею любуются. Вадим, улыбаясь, нежно гладил её волосы:
– Вот и принёс мне рыжий кот счастье. Ты моя королева…
А Влада прислушивалась к необычному чувству – впервые почти за два года она поняла, что снова обрела свою судьбу, и всё у неё теперь сложится, потому что она не одна, а рядом с человеком, который отныне будет неотъемлемой частью её жизни.
