Пролог
Глоссарий.
Архон - воинствующее государство, где правит великий эйган
ЭйгАн - повелитель Архона
Олд-эйган - старший сын эйгана, наследник
Ун-эйган - младший сын эйгана
Мейстар - наставник, воспитатель
Галдар - ученый, наделенный магическим даром
Андар - воин из личной сотни эйгана
Олд-андар - сотник
Ун-андар - десятник
Эй-Виган - замок, где воспитываются сыновья повелителя
Эй-Доган - замок повелителя
Сайгиан - нож с тройным клинком
Танир - оружие, стреляет огненными ядрами
Скриф - перо не требующее чернил
Каст - часть замка, где проживает семья хозяина замка
Интали - жена эйгана, мать наследника
Класар - гарем
Гайтахар - место для обучения владением оружием и магической силой
Талар - провинция Архона
Пэйра - рабыня, обученная искусству наслаждения, уроженка Таликхада
Таликхад - государство, которое находится за морем Пяти Бурь
Черные валуры - стражи Эй-Вигана, чья суть - зверь
Тог - оружие валуров
Лары - истребленный архонцами народ
Иларм - исчезнувшее государство ларов (бывшие соседи Архона)
Хайто - светило в мире Архона и Элитара
Праматерь Лайоми - божество архонцев
Харан - подземный мир, обиталище черных сил (верования архонцев)
Эльдур - алый земляной червь - злобное существо, живущее под землей (верования архонцев)
Алвару - золотой бог (верования жителей Ваарейских степей)
Элитар - государство, сосед Архона
Эльтиор - правитель Элитара
Риор - мужчина, представитель знатного рода
Лейра - женщина, представительница знатного рода
Домен - территориальная единица, входящая в состав Элитара и подчиненная его законам. Название Домену дается по имени правящего рода.
Ледар - глава Домена, представитель старшего рода. Остальные рода, населяющие Домен состоят с правящим родом в родстве разной степени близости.
Сандар - маг-менталист
(глоссарий будет пополняться)
Пролог
- Алвару – Бог Изначальный, Отец всего сущего, призываю тебя…
Женщина, стоявшая на коленях, подняла руки кверху и устремила взгляд в темноту, окутавшую ее. Она застыла подле золотой чаши, в которой горел огонь. Его пламя отражалось в темных глазах яркими всполохами. Слишком смуглая кожа выдавала истинную дочь Ваарейских степей. По ее рукам, начиная от плеч и заканчивая запястьями, змеился причудливый золотой узор, и пальцы: от ногтей до второй фаланги – были тоже выкрашены золотом. На теле женщины не было одежды, только массивные браслеты на руках и ногах, да ожерелье из тонких цепей в двадцать рядов прикрывало высокую грудь.
Волосы ваарейки были собраны в высокий хвост и скрученный в жгут золотой лентой. И браслеты, и цепи – всё было из золота. Так велела ее вера.
- О, Алвару, обрати на меня свой взор, - вновь воззвала женщина и распласталась ниц перед чашей с огнем. – Очисти мой взор, покажи грядущее.
И огонь взвился так высоко, что почти достал до высокого потолка, разом осветив небольшую коморку, где скрылась ваарейка. После пламя схлынуло, и женщина прошептала:
- Благодарю.
Она вновь села на пятки, подняла длинную иглу и, уколов палец, накрыла ладонью пламя. Алая капля собралась на подушечке указательного пальца, налилась тяжестью и, сорвавшись с руки, полетела в огонь. Ваарейка чуть поморщилась, ощущая боль, когда пламя лизнуло кожу. Она откинула голову, медленно выдохнула, и веки ее опустились. Женщина некоторое время раскачивалась из стороны в сторону, напевая монотонный мотив. Наконец распахнула глаза и устремила взор в огонь. На губах ее медленно расцветала улыбка.
- Благодарю, Отец, - произнесла ваарейка. – Грядут великие перемены. Да сбудется предначертанное…
Глава 1
Архон. Замок Эй-Виган
«Вой ледяного ветра с Пустоши Серого Духа пробирает до мурашек, даже если сидишь подле огня, и от его жара хочется стянуть с себя всю одежду. На Пустоши всегда холодно, даже когда накал белого диска Хайто достигает полной силы. Пустынная земля, где земля твердая, как камень. По ней змеятся трещины, но подковырнуть даже маленький кусочек этой тверди невозможно. Там нет ни единой травинки, и деревьев давно нет, только корни, выпирающие из земли, напоминают о том, что Пустошь знала лучшие времена. Но это было давно, еще до того, как великий эйган Маттур уничтожил край мятежных ларов. Их больше не существует, зато существует Пустошь, в которой заключен лар Рийон, восставший против власти Архона. Его дух, окутанный серым туманным маревом, обречен блуждать в своих владениях до скончания времен. Но даже так он продолжает пакостить потомкам великого эйгана, насылая на них ледяные ветра и морок. И хвала Великой Праматери Лайоми, что случается это лишь в те ночи, когда на земле царит непроглядный мрак. И тогда архонийцы, живущие в этих местах, не гасят огни, ибо лишь они в силах удержать безумную ярость павшего лара.
Но ветер есть всегда. Его не в силах рассеять ни жар летнего дня, ни мастерство сильнейших галдаров. Ветер перелетает через мертвую реку Тиманн, в чьих вялых водах нет жизни – ее погубило дыхание Пустоши и продолжает губить каждого, кто отважится спуститься с берега в реку. До середины доплывет лишь истлевшее тело. Проклятые воды выпьют жизнь смельчака до капли и пожрут плоть. Такова плата за уничтожение некогда могущественного государства Иларма, последним правителем которого стал мятежник Рийон, такова его месть.
Но за Тиманном начинается жизнь. Ее дыхание слышно в шорохе сухой травы, которая всё больше наливается зеленью и соком с каждым шагом, уводящим от мертвой реки. А стоит отойти на пятьдесят шагов от берега Тиманна, и становится слышно шуршание и стрекот букашек – они, словно стражи, стоят на незримой границе, за которой можно вздохнуть спокойно, не опасаясь мести Серого Духа. Но только не в темную ночь…
Суровый край, жестокий и… безопасный. Придумать лучшего места для защиты детей правящего эйгана было невозможно. Архон – величайшее государство во всем свете. Здесь рождаются лучшие войны, которым не ведома жалость, не ведом страх, не ведома слабость. Многие земли были измерены их шагами, многие государства остались в руинах за их спинами, и нет народа, способного сравниться с архонцами в силе духа и славе. А кто думает иначе, пусть пожрет того алый земляной червь Эльдур! Пусть каждый, кто усомниться в могуществе Архона, корчиться в муках, пока Эльдур будет переваривать глупца в своей зловонной утробе.
Но великое могущество порождает и великое множество врагов. Зависть, злоба, ненависть – эта отрава наполняет души плененных народов. Да, у Архона много врагов, и род непобедимых эйганов воспитывает сыновей вдали от любого посягательства на их жизни. И эйган Нигрум не стал перечить установленному порядку, ибо никто лучше не сбережет его потомство, чем вернейший недруг – Серый Дух. Невозможно живому пройти через Пустошь, как невозможно перейти Тиманн. И невозможно пройти незамеченным мимо черных валуров. Их суть – зверь, и чутье зверя. Его свирепость и верность хозяину не пропустят к сыновьям эйгана даже малую мошку.
И крепкие стены древнего замка, где зачарован каждый камень, сохранят покой наследника повелителя, его старшего сына – олд-эйгана, и младших ун-эйганов. Непобедимые государи берегут свое семя, ибо в нем заключено их будущее – будущее Архона. Древняя твердыня Эй-Виган всегда была и будет первым помощником повелителю в его важном деле.
Ясным днем и темной ночью не гаснут огни на стенах Эй-Вигана. Их белое пламя сдерживает ледяное дыхание Пустоши Серого Духа, сжигает любое проклятье, насылаемое на потомков древнего рода. А если злая воля просочиться за высокие стены, огни почернеют, указав на предательство. И тогда валуры найдут врага даже в самом потаенном месте…».
- И снова что-то пишешь.
Светловолосый юноша отложил скриф-самописец, поднял голову и встретился взглядом со своим отражением. Он поднялся на ноги и ударил сжатым кулаком правой руки по левому плечу, но его брат отмахнулся:
- Брось, Висанд. Ни к чему эти церемонии промеж нас. Не сейчас, когда мы наедине.
- Хорошо, Геф, - не стал спорить ун-эйган. – Что оторвало тебя от любимой забавы?
- То, что никак не оторвет тебя от книг и твоих рукописей, - хмыкнул олд-эйган. – Скука.
- Ты устал подчинять свою силу?
- Иногда и собственный дар утомляет, - ответил Гефандор.
Он прошел к стулу с высокой спинкой, уселся и закинул ноги на стол, не обратив внимания на недовольный взгляд брата, когда на пол слетела одна из книг, отобранных младшим сыном эйгана для чтения. Висанд поднял книгу, бережно провел ладонью по обложке и положил обратно на стол. После вернулся на свое место, напротив Гефа, и внимательно посмотрел ему в глаза.
- Неспокойно, - чуть поморщившись, наконец, признался наследник трона Архона.
- Я чувствую тебя, брат, - улыбнулся Висанд. – Но сейчас мне спокойно.
- Праматерь не должна была делить нас надвое, - усмехнулся его старший брат. – Если бы мы были единым целым, Архон получил бы сильнейшего из правителей. Сильного, бесстрашного…
- Осторожного и терпеливого, - закончил за него ун-эйган. После потянулся через стол и встрепал темные волосы брата – единственное, что позволяло внешне различить близнецов. – Я с тобой, Геф. Я всегда буду рядом и помогу тебе знаниям.
- А я буду защищать тебя, - ответил Гефандор. – Моя сила – твоя сила, брат.
- Я знаю, Геф, - мягко улыбнулся Висанд. – Так было всегда.
- Так будет всегда, - взгляд олд-эйгана был серьезен. А через мгновение он повел плечами, будто испытав озноб, и устремил взор в темноту за окном. – Я ощущаю трепет. Не могу понять, что это: тревога или волнение?
Висанд прислушался к себе и пожал плечами. Его предчувствие не терзало, и всё, что он ощущал – это взбудораженное состояние старшего брата.
- Что ты там писал? – желая избавиться от размышлений, спросил Геф.
- О нашем замке, - ответил ун-эйган. – Об Эй-Вигане. Я только начал, ты прервал меня.
- И что нового ты хочешь сказать об этой клетке?
- Наш замок – не клетка, брат. Это оплот нашего рода, его колыбель, - с укоризной поправил брата Висанд. – Наш отец, наш дед…
- Да-да, весь наш род провел первые пару десятков лет в Эй-Вигане. И первый эйган отсюда повел свое войско, чем положил начало эпохе великих завоеваний, - закатил глаза Геф. – Я знаю историю рода наизусть. Так что избавь меня от ее повторения в сотый раз. И если уж кому-то тут и стоит учиться, так это тебе. Идем.
- Куда? – ун-эйган не спешил откликнуться на зов брата.
- Туда, где живет наслаждение, в класар, - подмигнул наследник. – Тебе нужно расслабиться.
- Не сейчас, - Висанд отрицательно покачал головой. – Я хочу продолжить писать о замке. Иди один.
Олд-эйган уперся ладонями в поверхность стола, заглянул в глаза брата и… одним движением руки смел на пол книги, чистые листы и уже исписанные. Последним слетел со стола скриф. Висанд откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки.
- Что ты творишь, Геф? – с ноткой раздражения спросил он, и старший брат, склонив голову к плечу, прищурился:
- Злишься?
- Злюсь, - не стал лгать младший.
- Будешь спорить?
- Если вынудишь
- Встанешь в пару?
- Геф, пожри тебя Эльдур! Я не хочу драться, не хочу идти к рабыням. Всё, чего я сейчас желаю, – это продолжить свою историю! Почему ты решаешь за меня, чем я должен заниматься?
- Потому что я олд-эйган, - заносчиво ответил Гефандор, но тут же смягчился и закончил: - И потому что я забочусь о тебе.
- Тогда позволь мне делать то, что я хочу. – Взгляды братьев встретились. Висанд выдержал этот поединок и твердо ответил: - Нет.
Начинающийся спор братьев прервал мейстар Кеннарин – старший наставник, приставленный эйганом к сыновьям. Геф оттолкнулся от стола и направился к двери, мазнув по мейстару взглядом. Висанд усмехнулся, глядя на бегство брата. После кивнул наставнику, приветствуя его, и улыбнулся:
- Благодарю, мейстар Кеннарин.
- За что, ун-эйган?
- За своевременное появление, - ответил младший сын эйгана и больше ничего объяснять не стал.
Олд-эйган прошел мимо валуров, застывших на страже их с братом покоя. Он давно перестал их замечать. Всего лишь живые изваяния, стукавшие древком тога об пол, приветствуя наследника. Даже этот негромкий стук Геф не слышал, до того он был привычен слуху. Олд-эйган не замечал и слуг, скользивших по замку тихими тенями. Он мог себе это позволить, потому что Сила, наполнявшая его, охраняла своего носителя. Гефандор обладал острым чутьем на опасность, чего был лишен его брат. Висанд слышал эхо эмоций брата, но то было их кровной связью. Сегодня предчувствие, томившее старшего брата, было слабым и не до конца объяснимым, потому младший остался спокоен.
И все-таки предчувствие было, и оно продолжало терзать олд-эйгана, словно слабый, но навязчивый зуд. Геф повел плечами, но чувство, что что-то произойдет, только усилилось. И он продолжил свой путь туда, куда зазывал брата. Только гнало его вовсе не желание наслаждения, наследник Архона хотел иного.
- Алеида, - прошептал он имя рабыни и прибавил шаг.
Прода от 14.12.2018, 11:40
В класаре - обиталище рабынь для утех наследника и его брата, Гефандора встретила тишина и запах благовоний. Но тишина не была абсолютной. Чуткий слух наследника уловил переливы пятиструнного аркая жительницы Ледяных гор. Близзардийка была так же бела, как снег: кожа, волосы, ресницы, брови. Только глаза имели ярко-голубой цвет: пронзительные, большие, бездонные. И глядя в них, казалось, заглядываешь сквозь стылый лед в самую глубину замерзшего моря. А еще губы. Яркие, сочные, они походили на спелые ягоды, упавшие в снег. Ее губы манили, притягивали взор, если удавалось оторвать его от глаз дочери холодного Близзарда. К ней любил заходить Висанд. Ему нравилась хрупкость этой рабыни, и покой, который охватывал рядом с ней.
- Рядом с Эйной хорошо думается, - как-то сказал он старшему брату. – И не думается тоже. Она похожа на тень в летний зной.
- Эйна умеет приласкать, но ею быстро пресыщаешься, - ответил Геф.
- И я этому рад, - улыбнулся Висанд. – Тем чаще она будет со мной.
- Забирай ее всю! – со смехом воскликнул олд-эйган. – Мне больше по душе жар страсти и сладость женских стонов.
И Гефандор больше не посещал холодную близзардийку. Пожалуй, он жалел только о ее аркае. Песни рабыни дарили душевное блаженство, но не о покое думать будущему эйгану. Его ожидают походы, сражения и победы. Быть может, именно ему, Гефандору, предопределено объединить весь мир под властью Архона. Однажды…
Олд-эйган прошел мимо резных дверей, из-за которых доносился звонкий смех нескольких девушек. Геф улыбнулся. Пять восхитительных красавиц, чья кожа мерцала от масел, привезенных с их родины, умели радовать душу будущего повелителя не хуже песен холодной Эйны. Пэйры – уроженки знойного Таликхада, страны, раскинувшейся за морем Пяти Бурь. Их сызмальства готовили в наложницы, обучали искусству любовных игрищ. Пэйры знали, как сделать мужчину счастливым. Они не стыдились ни наготы, ни желаний своего господина. Гефу нравилось быть с ними по отдельности и со всеми вместе сразу. Висанд иногда посещал их вместе с братом, но предпочитал остаться с женщиной один на один. И в оргию его затягивало только желание олд-эйгана.
Но пэйры сейчас не взволновали наследника трона Архона, и он прошел дальше.
