Мужчина тряхнул сильно отросшими волосами и вошел в двери постоялого двора. К нему тут же поспешил хозяин. Он окинул оценивающим взглядом нового постояльца и расплылся в улыбке.
- Вам комнату, добрый путник?
- Да. Комнату, горячую воду и что-нибудь поесть, тоже в комнату, - ответил незнакомец и кинул монету, которую хозяин подхватил не хуже мальчишки на улице. Попробовал ее на зуб и расплылся совсем уж в счастливой улыбке.
Мужчина указал взглядом в сторону лестницы, желая скорей отдохнуть. Томить его дольше не стали, и вскоре новый постоялец уже сидел на подоконнике, ожидая, когда ему принесут все, что он потребовал. Первой была еда, постоялец спорить не стал. Он уселся за стол с единственным шатким стулом и жадно накинулся на ужин. Пока он ел, наполнили небольшую лохань, стоявшую в углу комнаты. Мужчина кивнул, закрыл дверь на ключ, как только остался один, и вернулся к столу, щедро плеснув в кружку вина.
- За тебя, любимая, - провозгласил он в пустоту. – Скоро я верну себе свое сокровище, мое единственное и настоящее сокровище. Жаль, что я не понял этого раньше, - и залпом осушил кружку.
Неил Рэин поднялся из-за стола, вернулся к окну и выглянул на улицу. В его душе были покой и твердая уверенность, что он наконец-то делает все верно. Свое прошлое он старался не вспоминать, как и данное при рождении имя. Бывший блистательный герцог Таргарский вздохнул, провел ладонью по бородке и усмехнулся. Новый образ ему нравился. Мужчина сел на подоконник, дохнул на стекло, написал женское имя и улыбнулся.
- Уже скоро, - прошептал он.
Мысль, что та, за кем Неил Рэин собирался отправиться на другой конец света, может быть мертва, или находиться в другом месте, мужчина старался не допускать. Она там, и он ее заберет. Поговорит, попросит прощение, выслушает все ее требования, и все будет хорошо, теперь уже точно будет хорошо. А Таргар… Они вместе забудут, как страшный сон.
- Почему ты не оставишь ее в покое?
Неил-Найяр обернулся и взглянул на Руэри Тигана, развалившегося на постели. Призрак рывком сел и подтянул колено к груди, с интересом разглядывая бывшего господина.
- Она моя, - отчеканил Найяр.
- Не-а, моя, - усмехнулся Ру Тиган. – Но ты не захотел с этим считаться. Зачем тебе тянуть к себе прошлое. Почему не начнешь полностью новую жизнь? Мое сердечко не единственная женщина на земле.
- Это моя женщина, всегда была моей, - мужчина отвернулся к окну.
- Ты не допускаешь мысли, что Сафи может быть счастлива без тебя, а ты хочешь вновь ворваться в ее жизнь и все разрушить? Най, перед тобой весь мир, выбирай любую дорогу, зачем упорно цепляешь за прошлое, в котором плохо было всем. – Призрак поднялся с кровати и подошел к ему, устраиваясь напротив. С некоторых пор между этими двумя установились мирные отношения. В одинокие ночи они даже спорили до хрипоты, но каждый оставался при своем.
- Почему ты не уйдешь? – раздраженно спросил Найяр.
- Ты не отпускаешь меня, - пожал плечами Ру. – Аниретте хватило твоего свержения, мне нет. Год еще не прошел. – Призрак подмигнул и прошел к столу. – М-м-м, отдал бы Вечность за глоток доброго вина. – Затем уселся на стул и вновь обратился к Таргарскому Дракону. – Измени свою жизнь, Най, я уйду.
- Изменю. Верну ее и изменю, - упрямо тряхнул головой Неил-Найяр и вышел из комнаты, услышав за спиной смешок призрака.
Озарение случилось где-то через полторы недели после посещения Рогена. Как прожил те дни, Найяр затруднялся сказать. Королевский дворец он покидал, что называется, не в себе. Тонвел отвел бывшего герцога в конюшню, там он увидел черного жеребца и уже не сводил глаз. Советник кивнул, и беглецу отдали Демона, так его назвал сам Найяр, переименовав из Ворона. Конь был почти точной копией его, убитого стрелой Хэрба Огала, жеребца. И норов под стать новому хозяину. Пожалуй, конь был единственным существом, которого замечал изгнанник. Остальное было, словно в тумане. Где был, что делал, бывший герцог не помнил. Сознание будто окуталось тьмой отчаяния.
Очнулся он в какой-то деревушке, на соломе в сарае. Просто открыл глаза, сел и рассмеялся.
- Неил, Неил! – позвал он. – Я понял, я все понял.
«Что же ты понял, брат?» - отозвался голос невидимого брата.
- Неил, я понял, почему все это со мной произошло. Трон никогда не был моим, он был твоим, но тебя убили, и мне пришлось занять твое место. Я тринадцать лет был не тем, кем должен был стать. Только Сафи оказалась тем, что принадлежало мне. Она моя ценность, она мое все. Власть - пустое, она опьянила и ослепила меня. А эта женщина делала лучше. Рядом с ней был свет. Я верну мою душу, и все будет хорошо и правильно! Я стану таким, каким ты хотел меня видеть.– Мужчина вскочил на ноги, вновь полный сил. К нему вернулась уверенность в себе. У него появилась цель.
«Ты ничего не понял, Най, ты все еще не готов», - и брат исчез.
- Нет-нет, теперь я понял! – не согласился Найяр, взял за повод Демона и вывел из чьего-то сарая.
Встала проблема, как добраться до Ледигьорда, и мужчина вспомнил, что дикарь мог прибыть на землю Таргара вместе с купцами. Точней, до Аганора, оттуда чаще всего ходили торговые корабли к Свободным Землям, а от Аганора по морю до Таргара. И бывший герцог отправился в королевство, с которым никогда не дружил. Но, к бесам, сейчас на это было плевать! Он больше не таргарский правитель, даже не таргарец, по сути. Просто человек, для которого домом могла стать любая страна, главное, подальше от Таргара, Бриатарка и Адоха.
Найяр хотел наняться на купеческое судно, которое пойдет в Ледигьорд, и там искать свою Сафи. Когда он понял, зачем жить дальше, жизнь стала легче и проще. К Найяру вернулась его ирония, его хитрость, его отвага и сила. Теперь он опять не боялся ни Владыки, ни бесов, ни самого Черного бога. Уверовав, что путь избран верно, мужчина приступил к воплощению своего плана. И вот он а Аганоре, осталось лишь посидеть, послушать, задать вопросы и найти корабль, который отвезет его за единственной женщиной, сумевшей покорить сердце грозного Дракона.
Найяр – Неил спустился вниз, прошел в трактир и выбрал уединенный столик. Затем заказал эль и начал слушать. Разговоры велись о разном. Обсуждали новый налог, возвращение какой-то шхуны «Черная Птица», неизвестного Найяру пирата, вздернутого на виселицу на прошлой неделе. Ничего, что заинтересовало бы мужчину. Он лениво потягивал эль, разглядывая местную разношерстую публику, сохраняя на лице безразличное выражение, но в мыслях отметил, кого бы он повесил, не сходя с места. Отребья в трактире было немало.
Потом его взгляд зацепился за двух мужчин, державшихся, как и он, особняком. Они о чем-то оживленно разговаривали. Найяру стало любопытно, и он перебрался ближе, заняв единственное свободное место. Мужчины говорили о торговле, о планах, о порченном товаре и убытках. Это Найяру было неинтересно, и он разочарованно вздохнул, отпил эль и решил брать разговор в свои руки.
- Доброго вечера, достопочтенные мастера, - заговорил он, приветливо улыбаясь.
Мужчины взглянули на него, хотели отвернуться, но пронзительные синие глаза излучали такое дружелюбие и открытость, что они невольно улыбнулись в ответ и кивнули. Бывший правитель Таргара подсел к ним, пожелал удачи в делах и меньше убытков, неожиданные собеседники приняли пожелания, и беседа потекла. Сначала ни о чем, но Найяр не спешил. Он давал мужчинам развязать языки, похвалиться, восхитился ими, окончательно обаял и приступил к нужной ему теме.
- А бываете ли в Ледигьорде, уважаемые мастера? – поинтересовался Найяр.
- Бываем, знатные шкуры обратно везем, - ответил мастер Грив. – Только в этом году торговля не заладилась. Мы-то сами не были в этот раз, а с цеха нашего мастера уже побывали.
- Были? – растерянно переспросил Дракон.
- Да, в конце весны. – Важно кивнул мастер.
- А еще пойдут туда купеческие корабли? – как можно более беззаботно поинтересовался Найяр.
- Да, зачем же? – ответил второй мастер Каерг. – Мы туда раз в год ходим, чаще делать нечего. Шкур за год дикари накопят, мы их за одно плавание собираем и до следующего года. Правда, в этот раз убыток вышел, - покачал головой уважаемый купец.
Найяр уже не слушал, обдумывая, что ему теперь делать, и как добраться до цели, а когда опомнился, говорил по-прежнему мастер Каерг, и то, что он говорил…
- Дикарь разбирается в мечах, это кто бы такое мог подумать?! – возмущался мужчина с широкой окладистой головой. – Он как нос сунул, так в несколько шатров вообще перестали заходить. Лишь наконечники для стрел только и продали. Еще и драку затеял и охранника ранил. Может, и убил бы, да, говорят, с его бабой что-то случилось. Он охранника ранил по быстрому и убежал.
- Это ту, что в ткани нос свой длинный запустила? – подхватил мастер Грив. – Слышал-слышал. Там-то дикарь и взбеленился.
Таргарский Дракон превратился в слух, жадно ловя каждое слово.
- Знаешь, что почтенный Ларбус заметил? – произнес мастер Каерг. – У дикаря были сапоги, как в наших государствах носят.
- Может, снял с кого? – пожал плечами Грив.
- Не знаете, как выглядел этот дикарь? – спросил Найяр и затаил дыхание. – Любопытно, какие они.
Мужчины переглянулись и пожали плечами, но тут мастер Грив, сидевший лицом к дверям, радостно улыбнулся.
- А вот и сам Ларбус, он сейчас расскажет, - и замахал рукой. – Баг, иди к нам!
Мастер Ларбус подошел к их столику, окинул внимательным взглядом троицу собутыльников, но незнакомец внушал доверие, даже располагал к себе с первых же минут, и мастер присел, сразу заказав себе стаканчик вина. Обменявшись любезностями, обговорив новости и сегодняшнюю торговлю, мастер Грив, наконец, задал вопрос, который не давал покоя Найяру.
- Помнишь, ты говорил про дикаря из Ледигьорда? – Ларбус важно кивнул. – Неил спрашивает, как он выглядел.
- Да, как выглядел, обыкновенно, тварь дикая, - поморщился купец. – Ростом с тебя где-то, - он тыкнул пальцем в Найяра. – Да и в летах тех же. Глазищи почти черные, как и волосы. Выправка знатная, правда. Статью молодец. Мечом махал так, словно в гвардии короля не один год отслужил. Да и осматривал оружие, как опытный воин. Все барахло, которое мы сбыть хотели запорол. Еще баба его…
- Как? Как выглядела женщина?! – воскликнул Найяр, хватая купца за руку.
- Да ты не в себе, братец, - Ларбус отпрянул, глядя в лихорадочно сверкающие синие глаза.
- Говори! – рыкнул бывший герцог.
Трое купцов замолчали, но Найяр не отступил. Скрипнув зубами, он выдавил:
- Прошу, умоляю, скажи, как она выглядела?
- Как-как, - ворчливо ответил Ларбус. – Пигалица. Ну… хорошенькая, даже красавица. Глазищи серые, черты тонкие, как у аристократки, совсем не похожа на других дикарок. Темноволосая. Хрупкая такая, а живот на нос уже лез. Вроде рожать начала, пока мужик ее мечом махал. Говорили, что ее другой дикарь на руки подхватил, да потащил куда-то. После этого ее муж закончил бой и умчался следом.
- Рожать? – почти шепотом переспросил Таргарский Дракон, сильнее стискивая руку купца. – Ты сказал – рожать?
- Ну, да, беременная же, я же говорю – пузо на нос лезло. На сносях уж была, видать, - ответил Ларбус, пытаясь отодрать пальцы, вцепившиеся в него стальной хваткой. – Да отпусти ты меня!
- Эта? – Найяр сунул руку за пазуху и вытащил миниатюрный портрет. Изображение женщины было немного попорчено, но узнать ее было можно.
- Она, ей-ей, она! – воскликнул купец. Грив и Каерг с любопытством взглянули на портрет.
- Красавица, - одобрительно кивнул Грив.
И они перевели взгляд на Найяра.
- Беременная, - прошептал тот, забрал портрет и поднялся из-за стола.
- Ты куда, Неил? – Каерг протянул руку, но Ларбус дернул его:
- Пускай идет, не в себе мужик. Ты его глаза видел?
И больше таргарца никто не останавливал. Покачиваясь, он вышел на улицу и закрыл глаза, подставляя лицо прохладному морскому ветру. На улице уже было темно. Мужчина оперся рукой о стену и глухо застонал.
- А я говорил, забудь уже о ней, - Руэри Тиган прижался к стене спиной и скрестил руки на груди. - Больно? Вот и мне больно было, но кого это волновало.
Найяр поднял на призрачного мужчину глаза, в которых блеснула, влага, зло смахнул неожиданные слезы и произнес:
- Это ничего не меняет. Ничего.
Оттолкнулся от стены и, чеканя быстрые шаги, направился вперед, не имея никакой цели. Но душу жгло огнем боли, ревности, злости и разочарования, и мужчине нужно было хоть чем-то успокоить себя.
- Ты же уничтожишь ее! Най!
- Там видно будет, - бросил бывший герцог, не оборачиваясь.
Казалось, уже целую вечность он не ощущал в крови этот яростный поток лавы, сжигающей душу дотла. Беременная… Беременная от грязного дикаря, от этой мстительной твари! Сука, подлая мерзкая сука! Готова была сдохнуть, чтобы не быть с ним…
- Да, лучше бы ты сдохла на самом деле! – воскликнул Найяр в черноту ночного неба. – Поганая тварь!
Кого он хотел просить о прощении? Кому он хотел пойти на любые уступки? О ком он грезил дни и ночи? Об этой лицемерной гадине, вползшей в сердце коварной змеей, отравившей сладким ядом, обвившей кольцами душу, лишив возможности делать вдох полной грудью? Каждый новый глоток воздух отзывался болезненным спазмом, и Найяр метался по улицам Олкана, моля богов, бесов, мерзких тварей из Огненной Бездны, чтобы они дали ему возможность забыть, выкинуть из головы и из сердца эту лживую суку, посмевшую презреть его любовь, но так быстро отдавшую свое тело другому мужчине, словно последняя площадная девка.
- Проклятье, - простонал Найяр, сжимая кулаки, раня собственные ладони впившимися в кожу ногтями. – Почему так больно? Зачем мне эта боль?!
Он вновь застонал, вцепившись в волосы, после сорвался на короткий надрывный вскрик и помчался бегом, не разбирая дороги. А если бы она была во дворце во время переворота, первая вонзила бы нож ему в грудь? Перед глазами встал тот вечер, когда сжигаемая горем от потери ребенка, которого он вырвал из ее чрева, Сафи занесла над любовником меч.
- Лучше бы тебе хватило сил и решимость убить меня тогда, - прошептал бывший герцог, останавливаясь и опираясь рукой на стену чьего-то дома. – Лучше бы ты вонзила в меня клинок.
Найяр прикрыл глаза, шумно втягивая воздух сквозь стиснутые зубы.
- Тиган, - позвал он. – Тиган, ты здесь? Чего ребенка она носила? Тиган, ты ведь знаешь, да? Мертвые знают больше, чем живые. В ее чреве был твой или мой ребенок?
Призрак не ответил и не появился. Таргарский Дракон замер, все еще ожидая ответа, а затем с облегчением выдохнул, потому что услышать ответ был страшно.
- Мой, - с уверенностью прошептал Найяр. – Я был первым, я всегда был первым, и то дитя было моим, я знаю. Мое семя наполнило ее. – И тут же рассмеялся, издеваясь над самим собой. – К бесам, родила все равно дикарю.
- Ты не дал ей родить того младенца, - хмуро произнес, объявившийся призрак. Он стоял за спиной Найяр и осуждающе смотрел на него.
- Так было нужно, бесы тебя задери, тогда ребенок был ненужным, - ответил бывший герцог, ожесточенно мотнув головой.
- Он нужен был ей. – Тиган укоризненно покачал головой.
- Вам комнату, добрый путник?
- Да. Комнату, горячую воду и что-нибудь поесть, тоже в комнату, - ответил незнакомец и кинул монету, которую хозяин подхватил не хуже мальчишки на улице. Попробовал ее на зуб и расплылся совсем уж в счастливой улыбке.
Мужчина указал взглядом в сторону лестницы, желая скорей отдохнуть. Томить его дольше не стали, и вскоре новый постоялец уже сидел на подоконнике, ожидая, когда ему принесут все, что он потребовал. Первой была еда, постоялец спорить не стал. Он уселся за стол с единственным шатким стулом и жадно накинулся на ужин. Пока он ел, наполнили небольшую лохань, стоявшую в углу комнаты. Мужчина кивнул, закрыл дверь на ключ, как только остался один, и вернулся к столу, щедро плеснув в кружку вина.
- За тебя, любимая, - провозгласил он в пустоту. – Скоро я верну себе свое сокровище, мое единственное и настоящее сокровище. Жаль, что я не понял этого раньше, - и залпом осушил кружку.
Неил Рэин поднялся из-за стола, вернулся к окну и выглянул на улицу. В его душе были покой и твердая уверенность, что он наконец-то делает все верно. Свое прошлое он старался не вспоминать, как и данное при рождении имя. Бывший блистательный герцог Таргарский вздохнул, провел ладонью по бородке и усмехнулся. Новый образ ему нравился. Мужчина сел на подоконник, дохнул на стекло, написал женское имя и улыбнулся.
- Уже скоро, - прошептал он.
Мысль, что та, за кем Неил Рэин собирался отправиться на другой конец света, может быть мертва, или находиться в другом месте, мужчина старался не допускать. Она там, и он ее заберет. Поговорит, попросит прощение, выслушает все ее требования, и все будет хорошо, теперь уже точно будет хорошо. А Таргар… Они вместе забудут, как страшный сон.
- Почему ты не оставишь ее в покое?
Неил-Найяр обернулся и взглянул на Руэри Тигана, развалившегося на постели. Призрак рывком сел и подтянул колено к груди, с интересом разглядывая бывшего господина.
- Она моя, - отчеканил Найяр.
- Не-а, моя, - усмехнулся Ру Тиган. – Но ты не захотел с этим считаться. Зачем тебе тянуть к себе прошлое. Почему не начнешь полностью новую жизнь? Мое сердечко не единственная женщина на земле.
- Это моя женщина, всегда была моей, - мужчина отвернулся к окну.
- Ты не допускаешь мысли, что Сафи может быть счастлива без тебя, а ты хочешь вновь ворваться в ее жизнь и все разрушить? Най, перед тобой весь мир, выбирай любую дорогу, зачем упорно цепляешь за прошлое, в котором плохо было всем. – Призрак поднялся с кровати и подошел к ему, устраиваясь напротив. С некоторых пор между этими двумя установились мирные отношения. В одинокие ночи они даже спорили до хрипоты, но каждый оставался при своем.
- Почему ты не уйдешь? – раздраженно спросил Найяр.
- Ты не отпускаешь меня, - пожал плечами Ру. – Аниретте хватило твоего свержения, мне нет. Год еще не прошел. – Призрак подмигнул и прошел к столу. – М-м-м, отдал бы Вечность за глоток доброго вина. – Затем уселся на стул и вновь обратился к Таргарскому Дракону. – Измени свою жизнь, Най, я уйду.
- Изменю. Верну ее и изменю, - упрямо тряхнул головой Неил-Найяр и вышел из комнаты, услышав за спиной смешок призрака.
Озарение случилось где-то через полторы недели после посещения Рогена. Как прожил те дни, Найяр затруднялся сказать. Королевский дворец он покидал, что называется, не в себе. Тонвел отвел бывшего герцога в конюшню, там он увидел черного жеребца и уже не сводил глаз. Советник кивнул, и беглецу отдали Демона, так его назвал сам Найяр, переименовав из Ворона. Конь был почти точной копией его, убитого стрелой Хэрба Огала, жеребца. И норов под стать новому хозяину. Пожалуй, конь был единственным существом, которого замечал изгнанник. Остальное было, словно в тумане. Где был, что делал, бывший герцог не помнил. Сознание будто окуталось тьмой отчаяния.
Очнулся он в какой-то деревушке, на соломе в сарае. Просто открыл глаза, сел и рассмеялся.
- Неил, Неил! – позвал он. – Я понял, я все понял.
«Что же ты понял, брат?» - отозвался голос невидимого брата.
- Неил, я понял, почему все это со мной произошло. Трон никогда не был моим, он был твоим, но тебя убили, и мне пришлось занять твое место. Я тринадцать лет был не тем, кем должен был стать. Только Сафи оказалась тем, что принадлежало мне. Она моя ценность, она мое все. Власть - пустое, она опьянила и ослепила меня. А эта женщина делала лучше. Рядом с ней был свет. Я верну мою душу, и все будет хорошо и правильно! Я стану таким, каким ты хотел меня видеть.– Мужчина вскочил на ноги, вновь полный сил. К нему вернулась уверенность в себе. У него появилась цель.
«Ты ничего не понял, Най, ты все еще не готов», - и брат исчез.
- Нет-нет, теперь я понял! – не согласился Найяр, взял за повод Демона и вывел из чьего-то сарая.
Встала проблема, как добраться до Ледигьорда, и мужчина вспомнил, что дикарь мог прибыть на землю Таргара вместе с купцами. Точней, до Аганора, оттуда чаще всего ходили торговые корабли к Свободным Землям, а от Аганора по морю до Таргара. И бывший герцог отправился в королевство, с которым никогда не дружил. Но, к бесам, сейчас на это было плевать! Он больше не таргарский правитель, даже не таргарец, по сути. Просто человек, для которого домом могла стать любая страна, главное, подальше от Таргара, Бриатарка и Адоха.
Найяр хотел наняться на купеческое судно, которое пойдет в Ледигьорд, и там искать свою Сафи. Когда он понял, зачем жить дальше, жизнь стала легче и проще. К Найяру вернулась его ирония, его хитрость, его отвага и сила. Теперь он опять не боялся ни Владыки, ни бесов, ни самого Черного бога. Уверовав, что путь избран верно, мужчина приступил к воплощению своего плана. И вот он а Аганоре, осталось лишь посидеть, послушать, задать вопросы и найти корабль, который отвезет его за единственной женщиной, сумевшей покорить сердце грозного Дракона.
Найяр – Неил спустился вниз, прошел в трактир и выбрал уединенный столик. Затем заказал эль и начал слушать. Разговоры велись о разном. Обсуждали новый налог, возвращение какой-то шхуны «Черная Птица», неизвестного Найяру пирата, вздернутого на виселицу на прошлой неделе. Ничего, что заинтересовало бы мужчину. Он лениво потягивал эль, разглядывая местную разношерстую публику, сохраняя на лице безразличное выражение, но в мыслях отметил, кого бы он повесил, не сходя с места. Отребья в трактире было немало.
Потом его взгляд зацепился за двух мужчин, державшихся, как и он, особняком. Они о чем-то оживленно разговаривали. Найяру стало любопытно, и он перебрался ближе, заняв единственное свободное место. Мужчины говорили о торговле, о планах, о порченном товаре и убытках. Это Найяру было неинтересно, и он разочарованно вздохнул, отпил эль и решил брать разговор в свои руки.
- Доброго вечера, достопочтенные мастера, - заговорил он, приветливо улыбаясь.
Мужчины взглянули на него, хотели отвернуться, но пронзительные синие глаза излучали такое дружелюбие и открытость, что они невольно улыбнулись в ответ и кивнули. Бывший правитель Таргара подсел к ним, пожелал удачи в делах и меньше убытков, неожиданные собеседники приняли пожелания, и беседа потекла. Сначала ни о чем, но Найяр не спешил. Он давал мужчинам развязать языки, похвалиться, восхитился ими, окончательно обаял и приступил к нужной ему теме.
- А бываете ли в Ледигьорде, уважаемые мастера? – поинтересовался Найяр.
- Бываем, знатные шкуры обратно везем, - ответил мастер Грив. – Только в этом году торговля не заладилась. Мы-то сами не были в этот раз, а с цеха нашего мастера уже побывали.
- Были? – растерянно переспросил Дракон.
- Да, в конце весны. – Важно кивнул мастер.
- А еще пойдут туда купеческие корабли? – как можно более беззаботно поинтересовался Найяр.
- Да, зачем же? – ответил второй мастер Каерг. – Мы туда раз в год ходим, чаще делать нечего. Шкур за год дикари накопят, мы их за одно плавание собираем и до следующего года. Правда, в этот раз убыток вышел, - покачал головой уважаемый купец.
Найяр уже не слушал, обдумывая, что ему теперь делать, и как добраться до цели, а когда опомнился, говорил по-прежнему мастер Каерг, и то, что он говорил…
- Дикарь разбирается в мечах, это кто бы такое мог подумать?! – возмущался мужчина с широкой окладистой головой. – Он как нос сунул, так в несколько шатров вообще перестали заходить. Лишь наконечники для стрел только и продали. Еще и драку затеял и охранника ранил. Может, и убил бы, да, говорят, с его бабой что-то случилось. Он охранника ранил по быстрому и убежал.
- Это ту, что в ткани нос свой длинный запустила? – подхватил мастер Грив. – Слышал-слышал. Там-то дикарь и взбеленился.
Таргарский Дракон превратился в слух, жадно ловя каждое слово.
- Знаешь, что почтенный Ларбус заметил? – произнес мастер Каерг. – У дикаря были сапоги, как в наших государствах носят.
- Может, снял с кого? – пожал плечами Грив.
- Не знаете, как выглядел этот дикарь? – спросил Найяр и затаил дыхание. – Любопытно, какие они.
Мужчины переглянулись и пожали плечами, но тут мастер Грив, сидевший лицом к дверям, радостно улыбнулся.
- А вот и сам Ларбус, он сейчас расскажет, - и замахал рукой. – Баг, иди к нам!
Мастер Ларбус подошел к их столику, окинул внимательным взглядом троицу собутыльников, но незнакомец внушал доверие, даже располагал к себе с первых же минут, и мастер присел, сразу заказав себе стаканчик вина. Обменявшись любезностями, обговорив новости и сегодняшнюю торговлю, мастер Грив, наконец, задал вопрос, который не давал покоя Найяру.
- Помнишь, ты говорил про дикаря из Ледигьорда? – Ларбус важно кивнул. – Неил спрашивает, как он выглядел.
- Да, как выглядел, обыкновенно, тварь дикая, - поморщился купец. – Ростом с тебя где-то, - он тыкнул пальцем в Найяра. – Да и в летах тех же. Глазищи почти черные, как и волосы. Выправка знатная, правда. Статью молодец. Мечом махал так, словно в гвардии короля не один год отслужил. Да и осматривал оружие, как опытный воин. Все барахло, которое мы сбыть хотели запорол. Еще баба его…
- Как? Как выглядела женщина?! – воскликнул Найяр, хватая купца за руку.
- Да ты не в себе, братец, - Ларбус отпрянул, глядя в лихорадочно сверкающие синие глаза.
- Говори! – рыкнул бывший герцог.
Трое купцов замолчали, но Найяр не отступил. Скрипнув зубами, он выдавил:
- Прошу, умоляю, скажи, как она выглядела?
- Как-как, - ворчливо ответил Ларбус. – Пигалица. Ну… хорошенькая, даже красавица. Глазищи серые, черты тонкие, как у аристократки, совсем не похожа на других дикарок. Темноволосая. Хрупкая такая, а живот на нос уже лез. Вроде рожать начала, пока мужик ее мечом махал. Говорили, что ее другой дикарь на руки подхватил, да потащил куда-то. После этого ее муж закончил бой и умчался следом.
- Рожать? – почти шепотом переспросил Таргарский Дракон, сильнее стискивая руку купца. – Ты сказал – рожать?
- Ну, да, беременная же, я же говорю – пузо на нос лезло. На сносях уж была, видать, - ответил Ларбус, пытаясь отодрать пальцы, вцепившиеся в него стальной хваткой. – Да отпусти ты меня!
- Эта? – Найяр сунул руку за пазуху и вытащил миниатюрный портрет. Изображение женщины было немного попорчено, но узнать ее было можно.
- Она, ей-ей, она! – воскликнул купец. Грив и Каерг с любопытством взглянули на портрет.
- Красавица, - одобрительно кивнул Грив.
И они перевели взгляд на Найяра.
- Беременная, - прошептал тот, забрал портрет и поднялся из-за стола.
- Ты куда, Неил? – Каерг протянул руку, но Ларбус дернул его:
- Пускай идет, не в себе мужик. Ты его глаза видел?
И больше таргарца никто не останавливал. Покачиваясь, он вышел на улицу и закрыл глаза, подставляя лицо прохладному морскому ветру. На улице уже было темно. Мужчина оперся рукой о стену и глухо застонал.
- А я говорил, забудь уже о ней, - Руэри Тиган прижался к стене спиной и скрестил руки на груди. - Больно? Вот и мне больно было, но кого это волновало.
Найяр поднял на призрачного мужчину глаза, в которых блеснула, влага, зло смахнул неожиданные слезы и произнес:
- Это ничего не меняет. Ничего.
Оттолкнулся от стены и, чеканя быстрые шаги, направился вперед, не имея никакой цели. Но душу жгло огнем боли, ревности, злости и разочарования, и мужчине нужно было хоть чем-то успокоить себя.
- Ты же уничтожишь ее! Най!
- Там видно будет, - бросил бывший герцог, не оборачиваясь.
Казалось, уже целую вечность он не ощущал в крови этот яростный поток лавы, сжигающей душу дотла. Беременная… Беременная от грязного дикаря, от этой мстительной твари! Сука, подлая мерзкая сука! Готова была сдохнуть, чтобы не быть с ним…
- Да, лучше бы ты сдохла на самом деле! – воскликнул Найяр в черноту ночного неба. – Поганая тварь!
Кого он хотел просить о прощении? Кому он хотел пойти на любые уступки? О ком он грезил дни и ночи? Об этой лицемерной гадине, вползшей в сердце коварной змеей, отравившей сладким ядом, обвившей кольцами душу, лишив возможности делать вдох полной грудью? Каждый новый глоток воздух отзывался болезненным спазмом, и Найяр метался по улицам Олкана, моля богов, бесов, мерзких тварей из Огненной Бездны, чтобы они дали ему возможность забыть, выкинуть из головы и из сердца эту лживую суку, посмевшую презреть его любовь, но так быстро отдавшую свое тело другому мужчине, словно последняя площадная девка.
- Проклятье, - простонал Найяр, сжимая кулаки, раня собственные ладони впившимися в кожу ногтями. – Почему так больно? Зачем мне эта боль?!
Он вновь застонал, вцепившись в волосы, после сорвался на короткий надрывный вскрик и помчался бегом, не разбирая дороги. А если бы она была во дворце во время переворота, первая вонзила бы нож ему в грудь? Перед глазами встал тот вечер, когда сжигаемая горем от потери ребенка, которого он вырвал из ее чрева, Сафи занесла над любовником меч.
- Лучше бы тебе хватило сил и решимость убить меня тогда, - прошептал бывший герцог, останавливаясь и опираясь рукой на стену чьего-то дома. – Лучше бы ты вонзила в меня клинок.
Найяр прикрыл глаза, шумно втягивая воздух сквозь стиснутые зубы.
- Тиган, - позвал он. – Тиган, ты здесь? Чего ребенка она носила? Тиган, ты ведь знаешь, да? Мертвые знают больше, чем живые. В ее чреве был твой или мой ребенок?
Призрак не ответил и не появился. Таргарский Дракон замер, все еще ожидая ответа, а затем с облегчением выдохнул, потому что услышать ответ был страшно.
- Мой, - с уверенностью прошептал Найяр. – Я был первым, я всегда был первым, и то дитя было моим, я знаю. Мое семя наполнило ее. – И тут же рассмеялся, издеваясь над самим собой. – К бесам, родила все равно дикарю.
- Ты не дал ей родить того младенца, - хмуро произнес, объявившийся призрак. Он стоял за спиной Найяр и осуждающе смотрел на него.
- Так было нужно, бесы тебя задери, тогда ребенок был ненужным, - ответил бывший герцог, ожесточенно мотнув головой.
- Он нужен был ей. – Тиган укоризненно покачал головой.
