Глава 1. О чем поет Ночная Трембита или "Практика на Лысой горе" Марины Комаровой
У каждого талантливого писателя постепенно складывается собственный уникальный стиль. Он может меняться от текста к тексту, но обычно остается что-то общее, позволяющее с уверенностью сказать: вот написанное именно этим автором. Марина Комарова – еще молодой создатель литературных миров, но, безусловно, очень талантливый и самобытный. Ее произведения исполнены подлинным, живым духом этники, потрясающей атмосферой мифов, легенд, сказок.
Вот и новый роман «Практика на Лысой горе» стал счастливым подтверждением этого правила. Что вы вспоминаете, слыша словосочетание «Лысая гора»? О чем вам думается? Страшные и захватывающие сказки славянских народов, великолепные гоголевские «Вечера на хуторе близ Диканьки»? Но что делать ведьмам и чертям в современном мире, где волшебство ушло в прошлое или превратилось в банальное мошенничество? А просто – жить.
Жить, как и обычным людям: получать высшее образование, пусть и свое, магическое, жениться и воспитывать детей, любить и ненавидеть, дружить и предавать. И неважно, ведьма ты, мольфар, характерник, злыдень или вовсе редкая для неискушенного читателя экзотика вроде чугайстыря – жизнь всех расставит по местам. Кстати, а вы знаете, кто такие чугайстыри? А характерники и мольфары? Слышали звук трембиты? Дышали пьяными ароматами колдовских трав и звездных путей?
Марина Комарова уводит читателя в мир, который кажется завораживающе незнакомым, но приглядись – и проявляются, как в волшебном зеркале, с детства знакомые образы. Ну, кто же не помнит жуткого Вия? А он теперь почтенный… чуть не сказала «человек». Не человек, зато ректор магического университета. А Солоха – декан ведьмовского факультета. Олег Вещий? Ох, и говорить не буду, в кого превратился князь, пройдя горнило авторской фантазии.
И уже присматриваешься: а этот откуда, а эта? А лукавый автор подсовывает нам совершенных незнакомцев, но таких ярких и живых, что поневоле сомневаешься, неужели никогда раньше не слышал о Призрачном Цимбалисте, например?
В художественном пространстве Марины Комаровой легенды мешаются с современностью, превращаясь в высококачественный сплав городского фэнтези, а людей и нечисть не так-то легко отличить друг от друга. Вот Андрей Чугайстрин – он кто? Человек, воспитанный чугайстырем? Или тоже нечисть, умело прикидывающаяся человеком? Ответ на этот вопрос дает не происхождение персонажа: какая разница, чья кровь течет в его жилах? Ответ в том, как Андрей ведет себя. Он по-юношески горяч и не всегда продумывает действия, но честен с врагами и предан друзьям. Он готов беззаветно защищать вверенных его попечению студентов и даже посочувствовать тому, кто едва его не погубил. Так что совсем неважно, какой у него формы уши и почему молодой преподаватель так хорошо видит в темноте. Всякое, знаете ли, бывает. Вон, у буфетчицы Пацюк вареники сами собой в рот прыгают, а завхоз университета и вовсе – черт! И ничего, все привыкли.
А какая у Комаровой нечисть! Тщательно, любовно выписанная! И готовая при этом обернуться совершенно неожиданной стороной. Холодный и смертельно опасный Призрачный Цимбалист, погубивший столько заблудившихся в его владениях мольфаров, вдруг совсем по-человечески тоскует по теплу любви и дружбы и боится одиночества. Пусть на мгновение, но ведь было это! А феерически смешной Бесенька окажется… Но нет, я помолчу, не буду портить вам удовольствие от разворачивания сюжета.
Правда, не могу не сказать, что на мой придирчивый взгляд мужские образы удались Комаровой лучше. Но так и должно быть, ведь мужчины в романе – могущественные колдуны и сверхъестественные существа в большинстве своем. А женщины… Женщины хороши уже тем, что они женщины. Саша и Солоха, Дина и Таня – все они разные, настоящие, очень теплые и живые. И нельзя не посочувствовать девочкам-студенткам, которые попадают в круговерть странных и жутких событий, где сплетаются древние мифы и не имеющие возраста человеческие чувства: любовь, доверие, ненависть, жадность…
В общем, роман Комаровой – яркая и очень красивая звездочка на небосводе современного фэнтези. Среди штампованных «академок» - это как глоток крепкого, пряного травяного чая, согревающего сердце и душу, просветляющего и бодрящего. Разве сравнятся с ним порошковые лимонады, лишенные настоящей жизни? Да, можно найти у автора и некоторые недостатки. Стоило немного четче выделить детективную линию, добавить кое-где предыстории и объяснений, а то очень уж концентрированный напиток получился. Но как же вкусно! Читаешь и наслаждаешься языком, который в самые удачные моменты взлетает до поэтических высот. Дивными образами, надолго остающимися в памяти. Прекрасным сочетанием легкого ироничного юмора и серьезной лиричности. И, главное, тем, что при всей внешней жуткости это очень добрая книжка, изо всех сил утверждающая, что все будет хорошо. Может, не сразу, но обязательно будет! Поэтому не бойтесь, если вдруг услышите и узнаете голос Ночной Трембиты – она поет о том, что сказки живы, пока кто-то в них верит.
Глава 2. "Королевская кровь Влада Ларионова"
Повесть Влада Ларионова "Королевская кровь" я читала давно, и рецензия тоже не новая, но любить текст за эти годы я стала не меньше, а даже больше.))) Поэтому рада снова признаться автору в восхищении его текстом. Учтите только, что это скорее эссе, чем разбор.
О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут,
Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный господень суд.
Но нет Востока, и Запада нет, что племя, родина, род,
Если сильный с сильным лицом к лицу у края земли встает?
Редъярд Киплинг «Баллада о Западе и Востоке».
В детстве одной из моих любимых книг были сказки Британских островов. А одним из любимых, но непонятных мест, когда герой оказывается у перекрестка трех дорог. Одна из них — узкая, ведет среди страшных суровых скал, заросла тернием и усыпана острыми камнями, это дорога Праведности. Вторая – широкая и ровная, по ее обочинам зеленые бархатные луга, усыпанные цветами, там вьются бабочки, журчат хрустальные ручьи, она так и манит путника, но это дорога Порока. Третья, тоже не из широких, извилистая и прихотливая. Она заросла папоротником и лесными цветами, над ней склоняются ветви деревьев. Это дорога в страну Фей… Непонятна мне была сама возможность выбора, поскольку в силу возраста моральной стороной я не озадачивалась. Ведь ясно же, что по колючкам никто не пойдет, если есть возможность выбора, а невероятно привлекательной цели нет. Легкая дорога? Заманчиво… Но тут включалась врожденная паранойя, заставляющая подозревать подвох в слишком сладких ситуациях. И для меня, таким словом, выбор не стоял. Хотя уже тогда я прекрасно осознавала, что степень опасности и привлекательность конечного результата от дороги вообще не зависит. А по какой пойдете вы? Если по третьей, в страну фей, тогда нам по пути. Присоединяйтесь. Заодно и поговорим…
Повесть, о которой я хочу рассказать, принадлежит к числу моих любимых произведений. Причем не только на этом сайте, но вообще. Автор, кстати, вряд ли об этом знает, ну так на то он и Автор… Первый раз я прочла ее довольно давно, еще при знакомстве с тем, кто ее написал. Есть у меня привычка включать тексты в обязательную процедуру узнавания человека, если он пишет. Прочитала… Вау! Какой язык, какой сюжет, какая идея! И ушла… Потом вернулась. Потом еще раз… Теперь, спустя примерно год, в течение которого шел процесс переваривания, настало время все же написать.
Так вот. Эта вещь никогда, как ни жаль, не будет популярной. В том смысле, который обычно подразумевается. Она не будет любима широкими массами, не принесет известности. Автор очень умело и целеустремленно сделал все для этого. Она вряд ли будет напечатана. Я же не издатель… Хотя в чудеса верить хочется. Но популярность? Нет. Никогда. Почему? Сейчас поговорим.
Итак, прежде всего, это язык. «Королевская кровь» совершенно не из тех вещей, что читаются легко. Она заставляет читать себя медленно, принуждает оценивать мысль, вдумываться в сказанное, воспринимать зачастую сложные синтаксические конструкции и метафоры. Она не облегчает нам работу, стелясь под ноги изумрудной лужайкой. Когда я читала ее впервые, меня это чуть ли не стало раздражать, особенно в описаниях и лирических отступлениях. Потом я распробовала. И оторваться уже не смогла. Скажу крамольную с точки зрения современного читателя вещь: автор, вообще-то, не обязан писать просто. Он ничем не обязан человеку, который слишком часто предпочитал литературную жвачку вместо качественных, но сложных для восприятия текстов. Не воспринимаете метафоры? Мне вас жаль, что тут сказать. Не любите длинные предложения? Дело вкуса и тренировки. Сложно следить за мыслью автора. А думать вообще сложно… Но остается только констатировать факт: среднестатистической необременительной фентезюшке «Королевская кровь» значительно проигрывает по читабельности. Меня это радует. А вам решать самим.
Следующий грех жуток. Подавляющее число комментаторов просто не могут завернуть в эту сторону. Отношения! Между мужчинами! Ужас-ужас-ужас… Кто сейчас срочно начнет плеваться, кто-то навострит ушки. Вынуждена разочаровать и тех, и других. Это не слеш. То есть не описание гомосексуальных отношений. Вот ни разу. Считать иначе – недальновидность и самообман. Люди, знающие меня, знают также, что я более чем лояльно отношусь к слешу – лишь бы было хорошо написано. Но, простите, нельзя видеть сексуальность в любых отношениях двух мужчин. Тем более, в таких отношениях. А Автор снова не облегчает задачу! Нет, чтобы сунуть читателя носом в понятную и предсказуемую мораль, он его еще больше запутывает. Ну вот почему не сделать юного сита девочкой? Резкий рост целевой аудитории, красивейшая история… Да потому, что это будет совершенно другая история. Ибо смысл тут не в обретении пары через множество препятствий, а в конфликте мировоззрений. Можно быть сколько угодно классовыми и расовыми врагами, но если Ромео – ОН, а Джульетта – ОНА, сознание человека непременно сведет все к общему знаменателю. В данном случае, боюсь, не к тому, что задумывался Автором. Нет, я, конечно, могу и ошибаться. Тогда Автор знает, где меня найти, чтобы высказать претензии. Всегда рада поспорить.
Вообще, вопросы отношений между полами в нашем социуме обсуждать сложно. Мы колеблемся от терпимости где не надо до неприятия полного. Но эта история не про то. Читая ее, я вспомнила одну из гениальнейших вещей Урсулы Ле Гуин, аналогов которой я не знаю. Это «Левая рука тьмы». Чтобы свести в своих героях два мира, Ле Гуин сделала жителей планеты Зима андрогинами, существами, чья биологическая половая роль может меняться в течение жизни, определяя уникальный характер социума. Для героя повести, землянина Дженли Аи, это культурный шок. Он очень долго не может воспринять наличие у второго главного героя, лорда Эстравена, как мужских, так и женских черт. Делает ли это Эстравена геем, а «Левую руку тьмы» слешем? Тем, кто читал роман, сейчас, наверное, смешно. Это произведение о столкновении культур, мировоззрений, мировосприятий, а биология здесь срывает шаблоны, очищая отношения героев от половых комплексов.
Нечто похожее я увидела и в «Королевской крови». Если бы Автор пошел легким путем и сделал юного сита девушкой… Что ж, это была бы совсем другая повесть. Не хуже, но другая. Не о том. Те, кто читал, сейчас могут спросить: «А как же страсть? Если нет сексуальной подоплеки, то откуда же искры, что так и летят между героями? Причем тут тогда желание, нежность, страсть? Ведь они же любят друг друга!» Ну да, любят. Только вот незадача. Бывает любовь без желания. Бывает желание без любви. Бывает – вы только представьте себе это, о ревнители нравственности! – желание без секса. Когда желаешь кого-то, потому что он прекрасен, потому хочется быть рядом, наслаждаться его красотой его тела, светом души, его страстью и огнем. Не взять его, подчинить, присвоить, овладеть, а напротив, отдаться. Подарить ему себя, просто потому, что он такой, что он есть, что он рядом. И при этом приходится преодолевать ненависть, впитанную кровью и плотью, воспитание, гнет общественного мнения, веру… Да разве можно сравнить обычную сексуальность с таким конфликтом? Хейли Мейз не хочет Айлора, он хочет свою половину души, увиденную в сите. А то, что при этом летят искры страсти… Два кремня бьются друг о друга, вот они и летят.
И еще кое-что, не лежащее на поверхности, но легко выуживаемое при внимательном прочтении. Понятно, что один из основных конфликтов повести – это конфликт язычества и христианства. Тут я вступаю на очень скользкую почву, но не торопитесь кидаться обвинениями, хорошо? Один из основных догматов христианства – понятие греха и его искупления либо возмездия. То есть политика кнута и пряника. Причем пряник только обещан, а вот кнут гарантирован. В язычестве понятие греха куда менее значимо. Отсюда такая глобальная разница в отношении к сексуальности. Для Хейли Мейза желание – синоним похоти, грех по определению. Желание к ситу – неизмеримо более тяжкий грех. Но разве персонифицированная сила природы, которой предстают ситы, может быть лишена сексуальности? Ведь это основа жизни, как ее понимают язычники! То, что пугает Хейли, руша самые основы его мировоззрения, для Айлора естественно как дыхание, как сама жизнь.
Вернитесь на мгновение к эпиграфу. Я взяла эти слова Киплинга, чтобы подчеркнуть глобальность конфликта в повести. Сталкиваются два мира: мир морали и мир страсти. Истинная борьба в повести идет не между захватчиками-людьми и обреченными собственной ненавистью на вымирание ситами, а между их идеологией. Впрочем, это одно и то же. Идеи – такое же оружие, как луки и мечи, а убивают и ранят они даже более эффективно. Любовь-ненависть между Хейли и Айлором – последний шанс ситов доказать свое право на жизнь, на место в этом мире. Помните, как ушли эльфы у Толкина? Их даже никто не гнал, они исчерпали свое волшебство, оказавшись ненужными в новом мире. И волшебство мира ушло вместе с ними. Выживут ли люди без ситов? Возможно. Почему бы и нет? Ведь не мешает нашей цивилизации отсутствие драконов, эльфов и русалок, хотя это тоже вопрос. Но это все умозрительно. А Айлор – вот он! Живой, теплый, пахнущий травами и много чем еще… Материальное воплощение силы природы, неизмеримо могущественной и так же неизмеримо беззащитной… И об этом тоже повесть! О нас, сегодняшних, не просто играющих с силами, значения которых мы не понимаем, а губящих и оскверняющих все, до чего мы можем дотянуться в своей слепой жадности.
Где же путь? И что в его конце? Что сводит воедино Хейли Мейза и принца Айлора? То, что зачастую упускается из виду и последователями язычества, и последователями христианства, но лежит в основе обеих концепций. Это понятие жертвенности. Жертва – как высшее проявление любви. О жертвенности в христианстве я, конечно, говорить не буду, это известно всем. А при чем тут язычество? Возьмем хотя бы кельтскую традицию, как наиболее близкую духу повести. Смена времен года представлена у кельтов борьбой юного, символизирующего лето, пламя, жизнь и свет Короля Дуба и зрелого, символизирующего зиму, холод, смерть и тьму Короля Остролиста.
