Счастливого Нового года!
Happy new year,
Happy new year…
Ещё звучали слова всеми любимой песни, но вечеринка закончилась. Гости один за другим покидали квартиру, желая хозяевам счастья…
А наша история только началась.
Выпускной бал в честь окончания профтехучилища магии пришёлся как раз на тридцать первое декабря. И вот теперь она — фея-прогульщица и недоучка — стояла на пороге общежития с зонтиком в руках, небольшим саквояжем, в котором хранилась новенькая, самая настоящая волшебная палочка, а на шее у новоявленной феечки на серебряной цепочке висел пузырёк с эликсиром счастья.
Впереди столько дорог…
Можно поселиться в лесу и обратиться нимфой, можно поведьмачить или стать травницей… Вот только незадача: травологию наша феечка прогуливала, а потому в лекарки ей путь был заказан.
Девочка расстроилась, а когда она печалилась, на её носу и щёчках появлялись яркие веснушки, а волосы цвета спелой пшеницы рыжели до невозможности.
Она в последний раз глянула на двери, выпустившие её в большой мир, почувствовав, как лицо обдул ветер. Раскрыла зонтик, тоже волшебный, между прочим. Ветер усилился, разыгрался, задул что есть мочи, и наша феечка, подхваченная его порывом, взмыла в воздух.
Ей было ужасно весело. Она летела над полями, лесами и городами. И всё было бы хорошо, но когда она миновала снежные вершины гор, вся земля оказалась покрыта белым искрящимся снегом. Феечка задрожала от холода, но как согреться при помощи волшебства — она не помнила, да и уроки левитации, приходившиеся на самое раннее утро, как правило, пропускала, предпочитая нежиться в тёплой постели, досматривая очередной сказочный сон. Вся надежда оставалась только на волшебный зонтик.
Она ухватилась за него обеими руками, потому что ветер становился неуправляемым. Он дул с такой силой, что летящая высоко под небом девочка видела, как с дороги сдуло проезжавший автомобиль, и она ничем, вот просто совсем ничем не смогла помочь тем, кто в нём ехал. От досады на её глазах выступили слёзы, но они замёрзли ледяными дорожками на щеках.
Сил держаться за зонтик больше не было, руки закоченели, а бедная девочка чуть не врезалась в стену одного из зданий.
С трудом она разжала пальцы и шлёпнулась на крышу какого-то дома.
Зонтик улетел неизвестно куда, с плеча сполз ремень от саквояжа, и он, скользя по покатой обледенелой крыше, скатился до самого края, затормозив у бортика.
Первым порывом молодой феечки было кинуться вслед за ним, но она жутко боялась высоты, да и ветер бушевал так, что подняться на ноги не представлялось возможным. И тогда феечка приняла единственно правильное, как ей казалось в тот момент, решение: она зацепилась за каминную трубу. Ощутив тепло, исходящее из неё, подтянулась, привстала на колени и, перевернувшись, полетела вниз по дымоходу.
Слава Богу, что заклинание экстренного торможения она всё-таки вспомнила, а потому приземлилась в почти остывший камин относительно мягко, только вымазалась вся в саже и, пока летела, потеряла цепочку с флакончиком, в котором находился эликсир счастья.
Феечке показалось, что она наделала много шуму, а потому жители квартиры, в которую она попала, обязательно заметят её присутствие. И объясняй потом, кто она такая и как очутилась в их благословенном жилище. Но прошла минута, затем другая и следующая за другой, а её присутствие так и не было обнаружено.
Это показалось странным, как и ощущение, что здесь, в камине, она не одна. Ах, если бы только превратиться в невидимку, то можно было бы и оглядеться как следует, и понять, почему здесь так тихо, и узнать, кто тут живёт. А ещё было бы неплохо умыться и привести себя в порядок. Тогда и о своих утерянных волшебных артефактах подумать можно было бы. Но не вылезать же из камина вот такой как есть — чумазой. Она феечка, а не какая-то там ведьмочка.
Девочка перебирала в голове все заклинания, которые только могла вспомнить, и очень обрадовалась, когда произнесла одно из них и… стала невидимой.
Об этом сообщил ей тихий, немного скрипучий мужской голос:
— Неужто перепил я вчера с хозяевами? — бормотал кто-то себе под нос. — Ведь была же, только что, вот прямо тут, в камине, и исчезла. Тьфу ты, чертовка. Или… Неужели… Как давно я не слышал ничего о волшебной стране! И каким это ветром сюда, после наступления Нового года, занесло настоящую волшебницу? Это же решение всех проблем! Если она наколдует счастье, то, может быть, всё ещё образуется…
Феечка произнесла обратное заклинание и снова стала видимой.
— Да здесь я! Здесь! — нисколько не испугавшись своего собеседника, произнесла она. — Вы кто такой вообще? И кому в этом тихом месте не хватает счастья?
От стенки камина отделился волосатый, совершенно серый лохматый мужичок в валенках.
— Я хранитель этого дома, местный домовой Семён, попросту — Сеня. А ты кто?
— Дипломированная выпускница магического профтехучилища феечка Фанечка.
Суровое лицо местного домового расплылось в улыбке.
— Как же тебя вовремя к нам Бог послал. Happy new year, дорогая!
И тут она почувствовала, что должна сделать что-то очень важное и доброе, а потому начала гордиться собой в предвкушении своего, по меньшей мере, подвига и последующего за ним всеобщего восхищения. Мысли занесли её так далеко, что она уже почивала в лучах собственной славы. Но… в животе заурчало от голода, и девочка поняла, что если всё-таки не поест как следует и не умоется, то ни на что вообще способна не будет. А потому очень миролюбиво и даже заискивающе ответила:
— Да не посылал меня никто, ветром меня сюда занесло. Я смотрю, вы совсем не злой домовой, а я так проголодалась, пока летела, и запачкалась. Может быть, тут душ есть и еда какая? А то кушать очень хочется.
— Есть, есть, всё у нас есть! — замахал руками домовой. — Ночью Новый год наступил, к хозяевам приходили гости, поздравляли, пили, танцевали. Очень весёлая вечеринка была… — Он задумался и смахнул набежавшую слезу. — Вот только наступившее утро кажется таким серым и далёким от шумного праздничного веселья. И я ничего не могу сделать… Мои силы по восстановлению их любви полностью исчерпаны.
Феечке моментально передались настроение и грусть домового.
— И что теперь с этими людьми будет?
— Расстанутся, разъедутся, попытаются начать всё сначала, только врозь. А потом долгими зимними вечерами станут вспоминать далёкое, разрушенное ими самими счастье.
— Неужели всё так плохо? — всхлипывая, спросила или сама себе ответила девочка. — А как же новогоднее чудо?
— Не случилось, — опустил голову домовой. — Я тоже ждал, но, увы… Ладно, пойдём, покажу тебе ванну, чтоб ты могла умыться, а потом накормлю тебя досыта. Ведь на пустой желудок думается совсем плохо. Мне почему-то кажется, что задуло тебя к нам совсем не случайно.
Пока феечка умывалась и приводила себя в порядок, она размышляла обо всём услышанном. Итак, в этой квартире, со слов домового, жили очень хорошие люди. Не доверять своему новому знакомому поводов у девочки не было, а потому она поверила ему на слово. Значит, нужно что-то сделать, как-то помочь им справиться с кризисом в отношениях, и она сможет… Ну, чему-то она училась, в конце концов!
Фанечка закончила приводить себя в порядок и глянула в зеркало. Хороша, определённо хороша. И веснушек не видно, и волосы светлые — всё, как она любит. При помощи магии высушила своё только что постиранное платье и почистила туфельки. Только прежде чем выйти из ванной комнаты, всё равно произнесла заклинание и стала невидимой. И не зря! Открыв дверь, чуть не влетела в могучую мужскую грудь хозяина квартиры. Но он её, естественно, не заметил, как и не обратил внимания на то, что на кухне на столе появились салатики, оставшиеся с праздника, а в микроволновке разогревалась призывно пахнущая индейка.
Феечка проскочила по коридору и, рассевшись напротив такого же, как и она, невидимого домового, принялась поглощать пищу. Слышала, как мужчина вернулся в комнату и затих.
— Спит? — спросила у домового.
— Спит. Они перед твоим появлением улеглись, даже не прибирались после гостей, а вот поссориться в очередной раз умудрились. И так всегда последнее время. Но я влез к ним в сновидения, и, ты знаешь, они любят друг друга и расставаться не хотят, а потом просыпаются и то ли вредничают, то ли доказывают что-то. — Домовой тяжело вздохнул. — На тебя, волшебница, вся надежда.
Феечка задумалась. Вытерла крошки со стола, закрыла контейнеры и понесла их в холодильник, открыла дверцу, почувствовала лёгкий холод на лице, и её осенило.
— Я знаю, как им помочь! Надо только помощи попросить у главного зимнего волшебника.
— У Мороза, что ли? Так он пролетел мимо в своих санях и не заглянул, а теперь дома у себя, в Великом Устюге, отдыхает.
— Значит, надо ехать.
— Куда?
— Да к деду Морозу в гости! А если он сам ничего сделать не сможет, то хоть подскажет, где Купидон обитает, а там и до четырнадцатого февраля недалеко.
— Как же их вместе с домом оставлю? Не могу я ехать, — насупился домовой.
— Тогда верни мои волшебные артефакты, — обиделась Фанечка, — а то сам кашу заварил, в отношения своих жильцов втянул, заставил сочувствовать им, а теперь в кусты? А у меня даже тёплой одежды нету. И зонтик мой улетел, и саквояж с волшебной палочкой на крыше остался, а пузырёк с эликсиром счастья вообще пропал в недрах дымохода.
Феечка так искренне возмущалась, что на её носу и щёчках снова проявились конопушки, а волосы стали огненно-рыжими.
Домовой полез в камин.
— Ты куда? — поставив руки в боки чуть не закричала феечка. — Ты. Ты. Ты.
— Артефакты твои искать пошёл, может, найду и ни к какому Деду Морозу ехать не придётся. Сама справишься.
Фанечка уселась на ковёр перед камином, прислонилась спиной к креслу, укрылась пледом и задремала, ожидая возвращения домового.
Сквозь сон она отрывками слышала его рассказ о том, что её несчастный саквояж примёрз к крыше, обледенел и его не только невозможно сдвинуть с места, но и замок открыть не удалось. Придётся ждать оттепель, так что до весны она волшебную палочку не получит. Цепочку со склянкой, заполненной эликсиром, домовой тоже не обнаружил. Но последнее феечка уже не слышала — так крепко-крепко спала.
А дальше произошло то, что не подчиняется никакой логике. Хотя о какой логике и здравом смысле можно говорить в волшебном мире?
Так вот, то ли ей это приснилось, то ли произошло всё на самом деле, но Фанечка в один момент почувствовала себя бодрой и выспавшейся. Она откинула покрывало, поднялась с дивана, на котором неизвестно как очутилась, и, не обнаружив поблизости домового, решила глянуть, что же делается на улице. Она открыла балкон, вышла и почувствовала кроме морозца лёгкий ветерок, который как будто играл с ней: то нежно прикасался к щекам и носу, то трепал волосы, то шаловливо заглядывал под подол её платьица.
И феечка поняла, что помочь ей может только он — бродяга ветер.
«Эх, был бы у меня зонтик — подумала она. — Но его унесло в неизвестном направлении, жалко — красивый был, мне так нравился».
Она загрустила, вспоминая о своём зонтике, а ветер нежно прикоснулся к её щеке, будто поцеловал.
Заклинание левитации она вспомнить не могла просто потому, что никогда его не знала. Феечка тяжело вздохнула, только теперь осознав, что учиться нужно было — пусть не на отлично, то хотя бы на хорошо. А вовсе не так, как она это делала.
Девочка тяжело вздохнула, поблагодарила ветер за ласку, предложила ему всегда с ней дружить и… увидела летящий к ней зонтик. Он опустился на перила балкона и замер.
«Значит, его нужно было просто позвать ласково, не повышая голоса», — подумала феечка, и зонтик доверчиво вложил свою ручку ей в руку.
Она ухватилась за неё крепко и полетела…
А ветер дул, неся её к цели. Опустил в вотчине Деда Мороза, прямо на тропу сказок, в сугроб. Феечка по колено провалилась. «Эх, были бы на мне сапожки и курточка, — подумала она, — я бы не мёрзла и не дрожала». Подумала и почувствовала тепло. Глянула, а она уже на тропинке стоит в белых сапожках с опушкой и в белоснежной курточке с капюшоном. Поблагодарила она того, кто ей такие подарки преподнёс, хоть и не видела его вовсе, и побежала по тропинке в сторону терема самого главного волшебника. Поднялась по ступенькам деревянного резного крыльца, постучалась в дубовую дверь и даже не удивилась, что встретил её на пороге дедморозовский домовой. Внешне он очень походил на её приятеля Сеню. Только Семён был серым с пепельными волосами, а этот — белый.
— Я от Семёна, — придав своему выражению лица важности и распрямив плечи, гордо сказала она. — Главный дома?
— Проходи, отдыхает он, в карты с приятелем режется. Зонтик-то поставь рядом с сапожками, надеюсь, подарок мой по вкусу тебе пришёлся?
— Спасибо вам большое за тепло и внимание и за подарки чудесные, — поблагодарила белого домового девочка, — а зонтик я, пожалуй, с собой возьму, а то его если выпустишь, то потом не догонишь.
— Оставляй, не бойся, никуда он от тебя не денется, — махнул рукой домовой. — Привязался он уже к тебе всей своей зонтичьей душой. Хозяйку признал. Теперь всегда с тобой будет. И от дождя защитит, и средство передвижения хорошее.
И Фанечка прошла в терем. Всё как в сказке — не прибавили сказочники ничего в описании, но и не убавили. Но любоваться на стены расписные у феечки времени не было, и она решительной походкой вошла в гостиную, где за крепким дубовым столом сидел сам Мороз в джинсах и белой толстовке и резался в карты с каким-то полным, можно даже сказать толстым, похожим на борца сумо мужчиной с не по возрасту детским выражением лица.
Услышав её шаги, мужчины отложили карты, внимательно разглядывая вошедшую.
— Кто ты, дитя? — спросил Мороз.
— Феечка я Фанечка, ну, то есть просто Фаня. Я по делу, просьба у меня к вам.
— Купидон, — представился толстый, расплываясь в улыбке.
Фанечка чуть на месте не подпрыгнула от удивления.
— Вот это встреча! Но я всегда думала… — Она прикусила язык, потому что сказать, что на месте здоровенного мужика представляла себе пухлого голого младенца с луком и стрелами, никак не могла.
А местный домовой тем временем убрал карты и накрыл на стол, а потом помог маленькой девочке взгромоздиться на высокий дубовый стул и придвинул к ней тарелку с яствами.
Пока хозяева гостью не накормили, о деле говорить не позволили.
А она ела, сначала робко поглядывая на хозяев, потом вошла во вкус и даже ещё один пирожок с вишней и яблоком взяла. Дожевала его, чаем запила и… расстроилась.
Вот как теперь гостеприимных хозяев в нерадивом отношении к своим обязанностям обвинять?
Глянула на Мороза, а он в усы улыбается.
— Ну что ж ты порыжела так, солнечная феечка? Говори, зачем такой путь проделала, явно не для того чтоб двух стариков навестить?
А девочка растерялась, двух слов связать не может.
— Я думала, это вы во всём виноваты, а теперь даже не знаю, что сказать…
— А ну, давай поподробней, какая беда у тебя приключилась? — прогремел голос деда Мороза.
— Да не у меня беда! — Девочка махнула рукой
Happy new year,
Happy new year…
Ещё звучали слова всеми любимой песни, но вечеринка закончилась. Гости один за другим покидали квартиру, желая хозяевам счастья…
А наша история только началась.
Выпускной бал в честь окончания профтехучилища магии пришёлся как раз на тридцать первое декабря. И вот теперь она — фея-прогульщица и недоучка — стояла на пороге общежития с зонтиком в руках, небольшим саквояжем, в котором хранилась новенькая, самая настоящая волшебная палочка, а на шее у новоявленной феечки на серебряной цепочке висел пузырёк с эликсиром счастья.
Впереди столько дорог…
Можно поселиться в лесу и обратиться нимфой, можно поведьмачить или стать травницей… Вот только незадача: травологию наша феечка прогуливала, а потому в лекарки ей путь был заказан.
Девочка расстроилась, а когда она печалилась, на её носу и щёчках появлялись яркие веснушки, а волосы цвета спелой пшеницы рыжели до невозможности.
Она в последний раз глянула на двери, выпустившие её в большой мир, почувствовав, как лицо обдул ветер. Раскрыла зонтик, тоже волшебный, между прочим. Ветер усилился, разыгрался, задул что есть мочи, и наша феечка, подхваченная его порывом, взмыла в воздух.
Ей было ужасно весело. Она летела над полями, лесами и городами. И всё было бы хорошо, но когда она миновала снежные вершины гор, вся земля оказалась покрыта белым искрящимся снегом. Феечка задрожала от холода, но как согреться при помощи волшебства — она не помнила, да и уроки левитации, приходившиеся на самое раннее утро, как правило, пропускала, предпочитая нежиться в тёплой постели, досматривая очередной сказочный сон. Вся надежда оставалась только на волшебный зонтик.
Она ухватилась за него обеими руками, потому что ветер становился неуправляемым. Он дул с такой силой, что летящая высоко под небом девочка видела, как с дороги сдуло проезжавший автомобиль, и она ничем, вот просто совсем ничем не смогла помочь тем, кто в нём ехал. От досады на её глазах выступили слёзы, но они замёрзли ледяными дорожками на щеках.
Сил держаться за зонтик больше не было, руки закоченели, а бедная девочка чуть не врезалась в стену одного из зданий.
С трудом она разжала пальцы и шлёпнулась на крышу какого-то дома.
Зонтик улетел неизвестно куда, с плеча сполз ремень от саквояжа, и он, скользя по покатой обледенелой крыше, скатился до самого края, затормозив у бортика.
Первым порывом молодой феечки было кинуться вслед за ним, но она жутко боялась высоты, да и ветер бушевал так, что подняться на ноги не представлялось возможным. И тогда феечка приняла единственно правильное, как ей казалось в тот момент, решение: она зацепилась за каминную трубу. Ощутив тепло, исходящее из неё, подтянулась, привстала на колени и, перевернувшись, полетела вниз по дымоходу.
Слава Богу, что заклинание экстренного торможения она всё-таки вспомнила, а потому приземлилась в почти остывший камин относительно мягко, только вымазалась вся в саже и, пока летела, потеряла цепочку с флакончиком, в котором находился эликсир счастья.
Феечке показалось, что она наделала много шуму, а потому жители квартиры, в которую она попала, обязательно заметят её присутствие. И объясняй потом, кто она такая и как очутилась в их благословенном жилище. Но прошла минута, затем другая и следующая за другой, а её присутствие так и не было обнаружено.
Это показалось странным, как и ощущение, что здесь, в камине, она не одна. Ах, если бы только превратиться в невидимку, то можно было бы и оглядеться как следует, и понять, почему здесь так тихо, и узнать, кто тут живёт. А ещё было бы неплохо умыться и привести себя в порядок. Тогда и о своих утерянных волшебных артефактах подумать можно было бы. Но не вылезать же из камина вот такой как есть — чумазой. Она феечка, а не какая-то там ведьмочка.
Девочка перебирала в голове все заклинания, которые только могла вспомнить, и очень обрадовалась, когда произнесла одно из них и… стала невидимой.
Об этом сообщил ей тихий, немного скрипучий мужской голос:
— Неужто перепил я вчера с хозяевами? — бормотал кто-то себе под нос. — Ведь была же, только что, вот прямо тут, в камине, и исчезла. Тьфу ты, чертовка. Или… Неужели… Как давно я не слышал ничего о волшебной стране! И каким это ветром сюда, после наступления Нового года, занесло настоящую волшебницу? Это же решение всех проблем! Если она наколдует счастье, то, может быть, всё ещё образуется…
Феечка произнесла обратное заклинание и снова стала видимой.
— Да здесь я! Здесь! — нисколько не испугавшись своего собеседника, произнесла она. — Вы кто такой вообще? И кому в этом тихом месте не хватает счастья?
От стенки камина отделился волосатый, совершенно серый лохматый мужичок в валенках.
— Я хранитель этого дома, местный домовой Семён, попросту — Сеня. А ты кто?
— Дипломированная выпускница магического профтехучилища феечка Фанечка.
Суровое лицо местного домового расплылось в улыбке.
— Как же тебя вовремя к нам Бог послал. Happy new year, дорогая!
И тут она почувствовала, что должна сделать что-то очень важное и доброе, а потому начала гордиться собой в предвкушении своего, по меньшей мере, подвига и последующего за ним всеобщего восхищения. Мысли занесли её так далеко, что она уже почивала в лучах собственной славы. Но… в животе заурчало от голода, и девочка поняла, что если всё-таки не поест как следует и не умоется, то ни на что вообще способна не будет. А потому очень миролюбиво и даже заискивающе ответила:
— Да не посылал меня никто, ветром меня сюда занесло. Я смотрю, вы совсем не злой домовой, а я так проголодалась, пока летела, и запачкалась. Может быть, тут душ есть и еда какая? А то кушать очень хочется.
— Есть, есть, всё у нас есть! — замахал руками домовой. — Ночью Новый год наступил, к хозяевам приходили гости, поздравляли, пили, танцевали. Очень весёлая вечеринка была… — Он задумался и смахнул набежавшую слезу. — Вот только наступившее утро кажется таким серым и далёким от шумного праздничного веселья. И я ничего не могу сделать… Мои силы по восстановлению их любви полностью исчерпаны.
Феечке моментально передались настроение и грусть домового.
— И что теперь с этими людьми будет?
— Расстанутся, разъедутся, попытаются начать всё сначала, только врозь. А потом долгими зимними вечерами станут вспоминать далёкое, разрушенное ими самими счастье.
— Неужели всё так плохо? — всхлипывая, спросила или сама себе ответила девочка. — А как же новогоднее чудо?
— Не случилось, — опустил голову домовой. — Я тоже ждал, но, увы… Ладно, пойдём, покажу тебе ванну, чтоб ты могла умыться, а потом накормлю тебя досыта. Ведь на пустой желудок думается совсем плохо. Мне почему-то кажется, что задуло тебя к нам совсем не случайно.
Пока феечка умывалась и приводила себя в порядок, она размышляла обо всём услышанном. Итак, в этой квартире, со слов домового, жили очень хорошие люди. Не доверять своему новому знакомому поводов у девочки не было, а потому она поверила ему на слово. Значит, нужно что-то сделать, как-то помочь им справиться с кризисом в отношениях, и она сможет… Ну, чему-то она училась, в конце концов!
Фанечка закончила приводить себя в порядок и глянула в зеркало. Хороша, определённо хороша. И веснушек не видно, и волосы светлые — всё, как она любит. При помощи магии высушила своё только что постиранное платье и почистила туфельки. Только прежде чем выйти из ванной комнаты, всё равно произнесла заклинание и стала невидимой. И не зря! Открыв дверь, чуть не влетела в могучую мужскую грудь хозяина квартиры. Но он её, естественно, не заметил, как и не обратил внимания на то, что на кухне на столе появились салатики, оставшиеся с праздника, а в микроволновке разогревалась призывно пахнущая индейка.
Феечка проскочила по коридору и, рассевшись напротив такого же, как и она, невидимого домового, принялась поглощать пищу. Слышала, как мужчина вернулся в комнату и затих.
— Спит? — спросила у домового.
— Спит. Они перед твоим появлением улеглись, даже не прибирались после гостей, а вот поссориться в очередной раз умудрились. И так всегда последнее время. Но я влез к ним в сновидения, и, ты знаешь, они любят друг друга и расставаться не хотят, а потом просыпаются и то ли вредничают, то ли доказывают что-то. — Домовой тяжело вздохнул. — На тебя, волшебница, вся надежда.
Феечка задумалась. Вытерла крошки со стола, закрыла контейнеры и понесла их в холодильник, открыла дверцу, почувствовала лёгкий холод на лице, и её осенило.
— Я знаю, как им помочь! Надо только помощи попросить у главного зимнего волшебника.
— У Мороза, что ли? Так он пролетел мимо в своих санях и не заглянул, а теперь дома у себя, в Великом Устюге, отдыхает.
— Значит, надо ехать.
— Куда?
— Да к деду Морозу в гости! А если он сам ничего сделать не сможет, то хоть подскажет, где Купидон обитает, а там и до четырнадцатого февраля недалеко.
— Как же их вместе с домом оставлю? Не могу я ехать, — насупился домовой.
— Тогда верни мои волшебные артефакты, — обиделась Фанечка, — а то сам кашу заварил, в отношения своих жильцов втянул, заставил сочувствовать им, а теперь в кусты? А у меня даже тёплой одежды нету. И зонтик мой улетел, и саквояж с волшебной палочкой на крыше остался, а пузырёк с эликсиром счастья вообще пропал в недрах дымохода.
Феечка так искренне возмущалась, что на её носу и щёчках снова проявились конопушки, а волосы стали огненно-рыжими.
Домовой полез в камин.
— Ты куда? — поставив руки в боки чуть не закричала феечка. — Ты. Ты. Ты.
— Артефакты твои искать пошёл, может, найду и ни к какому Деду Морозу ехать не придётся. Сама справишься.
Фанечка уселась на ковёр перед камином, прислонилась спиной к креслу, укрылась пледом и задремала, ожидая возвращения домового.
Сквозь сон она отрывками слышала его рассказ о том, что её несчастный саквояж примёрз к крыше, обледенел и его не только невозможно сдвинуть с места, но и замок открыть не удалось. Придётся ждать оттепель, так что до весны она волшебную палочку не получит. Цепочку со склянкой, заполненной эликсиром, домовой тоже не обнаружил. Но последнее феечка уже не слышала — так крепко-крепко спала.
А дальше произошло то, что не подчиняется никакой логике. Хотя о какой логике и здравом смысле можно говорить в волшебном мире?
Так вот, то ли ей это приснилось, то ли произошло всё на самом деле, но Фанечка в один момент почувствовала себя бодрой и выспавшейся. Она откинула покрывало, поднялась с дивана, на котором неизвестно как очутилась, и, не обнаружив поблизости домового, решила глянуть, что же делается на улице. Она открыла балкон, вышла и почувствовала кроме морозца лёгкий ветерок, который как будто играл с ней: то нежно прикасался к щекам и носу, то трепал волосы, то шаловливо заглядывал под подол её платьица.
И феечка поняла, что помочь ей может только он — бродяга ветер.
«Эх, был бы у меня зонтик — подумала она. — Но его унесло в неизвестном направлении, жалко — красивый был, мне так нравился».
Она загрустила, вспоминая о своём зонтике, а ветер нежно прикоснулся к её щеке, будто поцеловал.
Заклинание левитации она вспомнить не могла просто потому, что никогда его не знала. Феечка тяжело вздохнула, только теперь осознав, что учиться нужно было — пусть не на отлично, то хотя бы на хорошо. А вовсе не так, как она это делала.
Девочка тяжело вздохнула, поблагодарила ветер за ласку, предложила ему всегда с ней дружить и… увидела летящий к ней зонтик. Он опустился на перила балкона и замер.
«Значит, его нужно было просто позвать ласково, не повышая голоса», — подумала феечка, и зонтик доверчиво вложил свою ручку ей в руку.
Она ухватилась за неё крепко и полетела…
А ветер дул, неся её к цели. Опустил в вотчине Деда Мороза, прямо на тропу сказок, в сугроб. Феечка по колено провалилась. «Эх, были бы на мне сапожки и курточка, — подумала она, — я бы не мёрзла и не дрожала». Подумала и почувствовала тепло. Глянула, а она уже на тропинке стоит в белых сапожках с опушкой и в белоснежной курточке с капюшоном. Поблагодарила она того, кто ей такие подарки преподнёс, хоть и не видела его вовсе, и побежала по тропинке в сторону терема самого главного волшебника. Поднялась по ступенькам деревянного резного крыльца, постучалась в дубовую дверь и даже не удивилась, что встретил её на пороге дедморозовский домовой. Внешне он очень походил на её приятеля Сеню. Только Семён был серым с пепельными волосами, а этот — белый.
— Я от Семёна, — придав своему выражению лица важности и распрямив плечи, гордо сказала она. — Главный дома?
— Проходи, отдыхает он, в карты с приятелем режется. Зонтик-то поставь рядом с сапожками, надеюсь, подарок мой по вкусу тебе пришёлся?
— Спасибо вам большое за тепло и внимание и за подарки чудесные, — поблагодарила белого домового девочка, — а зонтик я, пожалуй, с собой возьму, а то его если выпустишь, то потом не догонишь.
— Оставляй, не бойся, никуда он от тебя не денется, — махнул рукой домовой. — Привязался он уже к тебе всей своей зонтичьей душой. Хозяйку признал. Теперь всегда с тобой будет. И от дождя защитит, и средство передвижения хорошее.
И Фанечка прошла в терем. Всё как в сказке — не прибавили сказочники ничего в описании, но и не убавили. Но любоваться на стены расписные у феечки времени не было, и она решительной походкой вошла в гостиную, где за крепким дубовым столом сидел сам Мороз в джинсах и белой толстовке и резался в карты с каким-то полным, можно даже сказать толстым, похожим на борца сумо мужчиной с не по возрасту детским выражением лица.
Услышав её шаги, мужчины отложили карты, внимательно разглядывая вошедшую.
— Кто ты, дитя? — спросил Мороз.
— Феечка я Фанечка, ну, то есть просто Фаня. Я по делу, просьба у меня к вам.
— Купидон, — представился толстый, расплываясь в улыбке.
Фанечка чуть на месте не подпрыгнула от удивления.
— Вот это встреча! Но я всегда думала… — Она прикусила язык, потому что сказать, что на месте здоровенного мужика представляла себе пухлого голого младенца с луком и стрелами, никак не могла.
А местный домовой тем временем убрал карты и накрыл на стол, а потом помог маленькой девочке взгромоздиться на высокий дубовый стул и придвинул к ней тарелку с яствами.
Пока хозяева гостью не накормили, о деле говорить не позволили.
А она ела, сначала робко поглядывая на хозяев, потом вошла во вкус и даже ещё один пирожок с вишней и яблоком взяла. Дожевала его, чаем запила и… расстроилась.
Вот как теперь гостеприимных хозяев в нерадивом отношении к своим обязанностям обвинять?
Глянула на Мороза, а он в усы улыбается.
— Ну что ж ты порыжела так, солнечная феечка? Говори, зачем такой путь проделала, явно не для того чтоб двух стариков навестить?
А девочка растерялась, двух слов связать не может.
— Я думала, это вы во всём виноваты, а теперь даже не знаю, что сказать…
— А ну, давай поподробней, какая беда у тебя приключилась? — прогремел голос деда Мороза.
— Да не у меня беда! — Девочка махнула рукой
