- Ярен, ты...
Но внезапно я замолчал.
Несмотря на то, что солнце уже встало, шторы номера были плотно завешаны, а Ярен, кутаясь в одеяло, сладко спала.
Так сладко и так невинно, и вновь в одежде.
В ту минуту я невольно вспомнил ту ночь, когда я тайно пробрался в особняк Шадоглу, чтобы вдоволь над ней поиздеваться, и моего лица коснулась легкая улыбка.
Светлые волосы девушки были рассыпаны по подушке, пухлые губы слегка подрагивали во сне, и я со смехом заметил, что она даже немного храпит.
Присев рядом с ней на диван, я нежно провел тыльной стороной ладони по нежной коже ее щеки, а затем едва заметно улыбнулся.
- Ах, Ярен. Что же ты сделала? Что ты сделала с нами?
В тот момент мое сердце пронзила острая боль, словно тысячи кинжалов, и я, зажмурив глаза, глубоко вздохнул и вновь посмотрел на эту чокнутую девицу, которая носила под сердцем моего ребенка.
На девицу, которая все еще была моей женой и семьей.
- Доброй ночи, любимая, - проговорил я, смахивая выступившую слезинку.
Не удержавшись, я нежно коснулся губами щеки девушки, и в следующую минуту, она чуть приоткрыла глаза и выдохнула.
- Харун? Неужели ты...
- Тссс, - приложив указательный палец к губам Ярен, проговорил я, - Это всего лишь сон. Я же умер, забыла?
Последнюю фразу я произнес с едва скрываемым сарказмом.
- Умер... Точно... Прости меня..., - выдохнула блондинка, закрывая глаза.
- Спи, спи, моя милая, - повторил я, поглаживая девушку по голове.
Перевернувшись на другой бок, Ярен вновь уснула, а я, убедившись в том, что моя вредная женушка уже спит, на цыпочках подошел к двери, и, осторожно приоткрыв дверь, вернулся в свой номер.
В тот момент я ужасно боролся с собой и со своим до боли диким желанием остаться, сжать ее в своих нежных объятьях и никогда больше не отпускать.
Но, все же, в то утро здравый смысл одержал победу над моими чувствами, и я четко для себя решил, что пока что буду держаться подальше от своей вредной женушки.
Ведь я для нее умер, и пусть пока что Ярен считает так, а дальше время покажет.
========== Глава 5 ==========
Ярен
- Ярен?!
Харун стоял посреди гостиничного номера, сжимая в руке телефон и не веря собственным глазам.
Его руки подрагивали от волнения, кожа покрывалась мурашками, а большие карие глаза были широко распахнуты.
Мой муженек не верил своему счастью.
Он никак не мог поверить в то, что его новоиспеченная супруга, брак с которой до недавних пор оставался лишь на бумаге, сейчас сидит перед ним в одном черном пеньюаре, кружевном нижнем белье, с красивым макияжем и аккуратно уложенными локонами.
- Харун?
Приподнявшись с дивана, я смущенно улыбнулась и, сцепив руки в замок, опустила взгляд.
Кто бы мог подумать, что однажды я решусь на подобный шаг!
Кто бы мог подумать!
Дрожа от волнения, я сделала несколько шагов в сторону своего все еще недоумевающего супруга, и, прикусив губу, осторожно подняла на него глаза.
Некогда хитрый, ловкий, умеющий продумывать свой каждый шаг, Харун сейчас выглядел, словно смущенный подросток перед первым свиданием, и от осознания этого факта, мое сердце бешено застучало в груди.
Сделав еще шаг в сторону супруга, я заметила, как он быстро отложил свой телефон на стол, и, распахнув рот от изумления, удивленно уставился на меня.
- Ярен, что происходит? Почему ты так вырядилась? - отчего-то заикаясь, проговорил мой супруг.
Он задыхался от волнения и нервно покусывал нижнюю губу, все еще пытаясь осознать происходящее.
Посмотрев на мужчину, я вновь смущенно улыбнулась и, сжав его ладони в своих пальцах, внимательно взглянула в большие карие глаза.
- Сегодня ты пошел против своей матери, и это очень ценно для меня, - ласково проговорила я, сжимая теплые ладони мужчины, которые все еще немного подрагивали от волнения.
Взгляд моего муженька в ту минуту был красноречивее любых слов.
"Харун действительно влюблен! Он действительно меня любит!" - задыхаясь от внезапно нахлынувших чувств, подумала я.
И в ту минуту я нисколько не сомневалась в правильности своего выбора.
Прикусив губу, я облегченно вздохнула, после чего вновь посмотрела в карие глаза мужчины и едва заметно улыбнулась.
- Харун, - повторила я, прожигая брюнета взглядом своих небесно-голубых глаз, - Сегодня мое мнение о тебе изменилось, и я подумала... Возможно, мы сможем сделать наш брак настоящим? Возможно, мы сможем когда-нибудь стать настоящей семьей?
С этими словами я с нежностью во взгляде посмотрела на Харуна, мысленно умоляя его сказать "да".
И он сказал.
Харун ответил на мой немой вопрос решительным взглядом, а я, широко улыбнувшись, потянулась рукой к выключателю.
Выключив свет, я осторожно приподнялась на носочки, и, обхватив лицо брюнета руками, осторожно коснулась своими губами его губ.
"Никогда бы не подумала, что у моего супруга такие мягкие и нежные губы", - с улыбкой на лице, подумала я в ту минуту, а мой муженек, воспользовавшись удачным стечением обстоятельств, углубил поцелуй, проникая языком в мой рот.
Как только наши языки встретились, парень быстро коснулся ладонями моих плеч, и, сбросив с меня пеньюар, прижал мое тело к себе.
- Ах, Аллах, Ярен! Неужели ты...
- Тсс..., - приложив палец к губам Харуна, пробормотала я, - Ничего не говори. Я все сделаю сама.
С этими словами я хищно улыбнулась и, сорвав рубашку с мужчины, принялась за брюки, которые вскоре также, как и рубашка Харуна с моим пеньюаром, оказались на полу.
Подхватив меня на руки, мой супруг нежно уложил меня на кровать, и, накрыв мое тело своим, ласково прошептал, задевая своими разгоряченными губами мочку моего уха:
- Ярен, я люблю тебя! Я так сильно тебя люблю!
Его мягкие губы целовали каждый сантиметр моего тела, его мускулистые руки ласкали мою нежную кожу, не желая ни на секунду меня отпускать.
Стоило Харуну войти в меня, как внезапно я почувствовала резкую боль и вскрикнула, ведь, как ни странно, но этот удивительный мужчина был моим первым.
Моим первым, моим единственным мужчиной и... последним.
Обхватив мое лицо ладонями, Харун испугано посмотрел на меня, а затем осторожно спросил:
- Тебе больно, любимая? С тобой все хорошо?
В его карих глазах в тот момент читалась нежность и всепоглощающая любовь, которая в одну секунду залечила все раны и боли в моем теле.
Сжав ладонь Харуна в своих пальцах, я осторожно поднесла его руку к губам и, запечатлев на ней поцелуй, едва заметно улыбнулась.
- Не просто хорошо. Я счастлива.
На этих словах я вновь улыбнулась и, поддавшись вперед, нежно коснулась губами губ своего супруга.
В тот день я впервые в жизни сказала правду, ведь в ту минуту я действительно была счастлива.
В ту минуту я была счастлива впервые за долгое время.
***
- Харун? Харун, где ты?
Вскочив с кровати, я испугано огляделась по сторонам.
Я по-прежнему находилась в гостиничном номере, в гордом одиночестве, и моего супруга не было рядом.
Но ведь как такое возможно?
Ну, как?
Ведь я прекрасно слышала его голос!
Ведь всего пару минут назад Харун действительно был рядом со мной!
Присев на край кровати, я обхватила голову руками и тяжело вздохнула.
- Ярен, не говори глупости! - зачем-то вслух произнесла я, обращаясь к самой себе, - Ведь твой супруг давно погиб! Ведь он умер по твоей вине! Ведь это ты виновата в его смерти!
Зажмурив глаза, я проглотила невидимый ком в горле, а затем тяжело вздохнула.
В памяти мгновенно всплыл тот роковой день, когда я невольно убила своего супруга, вырывая у него пистолет.
- Я не поеду в дом Шадоглу! Я не вернусь домой! Я не Рейян! - глотая слезы, повторяла я в тот ужасный день, вырывая пистолет у Харуна, совсем не думая о том, что оружие может внезапно выстрелить, и...
Оно выстрелило.
Пистолет выстрелил в моих руках, и в следующую минуту Харун замертво упал на землю, а я долгие месяцы корила себя за этот отвратительный поступок.
"Уж лучше бы это была я! Уж лучше бы он застрелил меня, а не я его!" - думала я в тот роковой день, сидя на корточках у тела недавно погибшего супруга и отчаянно пытаясь набрать номер родителей.
И после того ужасного происшествия не проходило ни дня, ни минуты, ни секунды, чтобы я не жалела о содеянном!
Но сегодня утром...
Сегодня он действительно был рядом со мной, живой и невредимый...
Только как такое возможно?
Ну, как?!
От всего пережитого, у меня шла голова кругом, и я никак не могла понять, что происходит.
"Наверное, я вновь схожу с ума!", - подумала я, хватаясь руками за кровать.
Эх, чует мое сердце, я скоро окажусь в местной психушке в одной палате с Асланом...
Хотя, как такое возможно, ведь Аслан погиб в пожаре?
От грустных мыслей меня отвлек стук в дверь номера.
Встав с кровати, я поправила растрепавшиеся волосы после сна, а затем, как можно увереннее, проговорила:
- Да?
Дверь в номер чуть приоткрылась, и я заметила на пороге отчего-то встревоженного охранника Мурата.
Мужчина неуверенно переминался с ноги на ногу и испуганно поглядывал в мою сторону.
- Ярен-ханым, доброе утро, - равнодушно произнес он, продолжая буравить меня взглядом, - К Вам посетитель, и если Вы не против, то я...
- Зови, - перебив мужчину, ответила я.
Протерев лицо ладонями, я тяжело вздохнула, после чего вновь перевела взгляд на своего внезапного визитера.
- После сегодняшней ночи, я уже ничему не удивлюсь, - зачем-то вслух проговорила я, присаживаясь на диван.
Услышав мой ответ, Мурат кивнул и, приоткрыв дверь номера, обратился к человеку, который все еще ожидал за дверью:
- Ханым, девушка сказала...
- Спасибо, Мурат, но я и сама все прекрасно слышала, - усмехнулась женщина, которая все еще стояла за дверью, - Хотя, я бы не удивилась, если бы эта ханым хлопнула дверью перед твоим носом и плюнула бы тебе вслед.
На этих словах незнакомка усмехнулась и прошла в мой номер.
- Ну, здравствуй, Ярен. Давно не виделись.
От удивления я чуть было не лишилась чувств.
Передо мной, сложив руки на груди, стояла никто иная, как Султан-ханым, мать Генюль и по-совместительству теща моего братца Азата.
Заметив удивление на моем лице, женщина довольно усмехнулась и, пройдя в комнату, присела в кресло, которое располагалось аккурат напротив дивана, на котором я уже не так давно уютно устроилась.
- Султан-ханым?! - испуганно прошептала я, обращаясь к своей визитерше, которая, судя по ее довольному взгляду, пребывала в весьма прекрасном настроении.
Облокотившись локтем на стол, Султан едва заметно улыбнулась.
- И я тоже очень рада тебя видеть, Ярен. Все-таки, как ни крути, но мы родня. Ведь ты сестра моего любимого зятя Азата.
Взяв со стола стакан с водой, женщина сделала из него пару глотков, после чего вернула стакан на место.
- Кстати, об Азате и Генюль. Они передавали тебе пламенный "привет". Говорили, что ужасно соскучились по тебе и твоим выходкам. Хотя, чует мое сердце, они тут немного слукавили, ведь ты...
Но я оборвала женщину на полуслове.
- Что Вы от меня хотите? Зачем Вы спасли меня и вытащили из тюрьмы? Какой Вам в этом прок?
Несколько секунд я молча сверлила взглядом свою собеседницу, ожидая ее ответа, который вскоре прозвучал:
- Я же говорю, мы родня! - усмехнулась Султан-ханым, продолжая прожигать меня взглядом, - Чего только не сделаешь ради любимого зятя и родной дочери.
Пересев рядом со мной на диван, женщина зачем-то положила ладонь мне на живот, после чего осторожно спросила:
- Как он там? Не толкается? Знаешь, когда я была беременна Генюль, меня ужасно тянуло на сладкое. Ведь не зря говорят, когда ты ждешь девочку, хочется чего-нибудь сладкого, а, вот, когда ждешь мальчика, тянет на солененькое...
С этими словами Султан-ханым вновь улыбнулась и взъерошила свободной рукой мои светлые волосы.
От неосторожно брошенных слов женщины, у меня мгновенно пересохло во рту, а сердце бешено застучало в груди.
- Я больше не беременна, - солгала я, опуская взгляд, - Я сделала аборт.
Услышав мои слова, Султан-ханным картинно взмахнула ресницами и всплеснула руками.
- Сделала аборт?! Да, ну?! - прикрыв рот ладонью, с издевкой проговорила она.
Вновь усмехнувшись, она вернула ладонь на мой живот и осторожно погладила его.
- А как же твой округлившийся живот? Неужто в тюрьме так вкусно кормят заключенных, или же ты была на особом питании?
Султан-ханым продолжала издеваться надо мной и улыбаться своей по-идиотски приторной улыбкой, отчего я пришла в настоящее бешенство.
Скинув руку женщины от своего живота, я мгновенно вскочила с дивана и одарила свою собеседницу испепеляющим взглядом.
Пересев на мое место, женщина раскинула руки, а затем весело предложила:
- А, знаешь, Ярен, давай не будем гадать! Есть у меня тут одна знакомая врач-гинеколог, которая работает в Стамбуле. Я ей сейчас позвоню, и она осмотрит тебя прямо здесь и сейчас. Ну, так что скажешь?
С этими словами Султан-ханым мне весело подмигнула и, вытащив из кармана телефон, стало было набирать какой-то номер, как я внезапно выхватила телефон из ее рук.
- Стойте. Не нужно никому звонить! - взмолилась я, чуть было не падая на колени перед этой нахалкой.
Султан-ханым так ловко раскрыла все мои карты, что в тот момент я осознала, что обманывать ее и дальше - довольно глупое и бессмысленное занятие.
Пересев в кресло, я протерла лицо ладонями и, сделав глубокий вдох, чуть слышно произнесла:
- Как Вы об этом узнали?
Услышав мой голос, Султан-ханым вновь усмехнулась и, закинув ногу за ногу, добавила:
- Скажу так, у меня свои проверенные источники.
Скрестив руки на груди, она задумчиво почесала подбородок, после чего вновь обратилась ко мне:
- Я не понимаю только одного - зачем ты всех обманула? Зачем ты сказала всем, будто бы сделала аборт?
В ожидании ответа большие карие глаза прожигали меня насквозь, но я и вовсе не собиралась отвечать на вопросы Султан-ханым.
- Это мое личное дело, и Вас это не коим боком не касается, - прошипела я, вскакивая со своего места, - Да и я вообще не понимаю, чего Вы от меня хотите?
Сложив руки на груди, я одарила свою собеседницу внимательным взглядом, после чего продолжила:
- Сперва Вы, ничего не объяснив, вытаскиваете меня из тюрьмы, привозите сюда, а потом...
На миг я замолчала, вспоминая утренний инцидент, который все еще наотрез отказывался покидать мои мысли.
Приблизившись к Султан-ханым практически вплотную, я наклонилась к сидящей на диване женщине, и, как можно громче, спросила:
- Зачем Вам все это нужно? Зачем Вы помогаете той, которая причинила всем столько бед? Зачем Вы спасаете ту, которая долго и мучительно сходит с ума после гибели собственного мужа?
Сделав глубокий вдох, я на миг отстранилась.
"Ярен, ну какая же ты дура! Какая же ты дура!" - пронеслось в ту минуту в моих мыслях, - "Ведь не стоило говорить о таком Султан!".
От воспоминаний о Харуне, на моих глазах непроизвольно выступили слезы, и я повернулась спиной к своей собеседнице, чтобы она не заметила моего довольно странного состояния.
В тот момент я искренне молила Аллаха, чтобы Султан-ханым не услышала последнюю, так неосторожно брошенную мною, фразу.
