ДЕЛО О БАБОЧКЕ
Hitoribocchi de obietarishinade*
Fukuyama Masaharu
Розмари
Сон был необычайно отчетливый, яркий, полный ужаса, но как всегда, проснувшись, я ничего не могла вспомнить, кроме этого самого ужаса. Я по привычке потянулась через постель к Мартину, но рука наткнулась только на холодную казённую тумбочку, какую встретишь в каждом дешевом Би-энд-Би. Все верно. Больше мы не муж и жена, какими обещали быть в богатстве и бедности, болезни и здравии, и так далее. Когда мне раньше снился этот кошмар, я могла прижаться к Мартину, уткнуться носом ему в плечо и позабыть обо всем, что меня пугает. Мартин бывал не в восторге, но никогда не отталкивал меня. И мы лежали, молча, обнявшись, и его рука поглаживала меня по спине.
Как он мог поверить что я... я...
Если бы я курила, я сейчас высмолила бы, должно быть, целую пачку. Будь здесь кухня, я испекла бы пирог. Все что угодно, лишь бы не лежать в одиночестве в холодной чужой постели.
Как Мартин мог поверить, что я изменила ему? Те, представленные на суде, фотографии были довольно-таки двусмысленные, но им было разумное объяснение, никак не связанное с изменой. Я не спала с незнакомцем, к тому же иностранцем. Кроме всего прочего, я явно не из тех женщин, кого мужчины при первой встрече тащат в постель. Я для этого недостаточно привлекательна. Мартин всегда говорил, что я для него единственная и самая красивая, но во мне нет необходимой броскости.
Как он мог поверить?
За окном медленно занимался рассвет. Я провела в гостинице уже пять дней, лежа на кровати. Деньги почти закончились, и надо было думать, как жить дальше. Как разрешить это недоразумение и вернуть себе Мартина, моего рыцаря в сверкающих доспехах, однажды спасшего меня из логова дракона. О возвращении домой не могло быть и речи. Я больше не вынесу той жизни, я больше никогда не хочу видеть дядю и Генри. Особенно Генри.
Значит, мне нужна работа.
За свою жизнь я нигде и дня не проработала, но это не означало, что сам факт работы меня пугает или отталкивает. Нет-нет. Я все могу. И ложечка в чашке кофе звенит не от страха, а от предвкушения. Это похоже на вступление во взрослую жизнь после колледжа.
В колледж я, кстати, тоже не ходила.
Господи! Я как вышла замуж за Мартина семь лет назад, так и позабыла все планы, которые могли у меня быть. Да кому я вру?! У меня вообще не было планов, кроме одного-единственного: уехать из дома как можно дальше. В остальном все меня устраивало: жить с Мартином, заботиться о нем, делать его жизнь легче, лучше, слаще.
Может быть, кому-нибудь нужен повар без опыта работы на ресторанной кухне? У меня получается отличная Павлова, и каталанский крем, и Веллингтон, и...
Я все же не выдержала и расплакалась впервые за прошедшие пять дней. Даже в зале суда во время бракоразводного процесса я держалась, хотя и думала, что разрыдаюсь прямо на месте. Я хочу готовить все это для Мартина. Только для Мартина.
Я вытерла слезы. Не время для рыданий, ими мужа не вернешь. Если я хочу разрешить это недоразумение, мне для начала нужны деньги.
Я совершенно не знала, как найти работу, я этим никогда не занималась. Первым делом прошлась по окрестным с Би-энд-Би улицам, где было полным полно баров и маленьких пабов, где подавали в лучшем случае рыбу с картошкой. Повар им был не нужен, а судя по безразличным почти брезгливым взглядам, как официантка я не подходила. Да и не стала бы я заниматься чем-то подобным. Разносить пиво грубиянам и получать от них шлепки по заду? Нет уж, спасибо.
Район был не то, чтобы бедный, он был даже по-своему богемный, здесь селились студенты факультета искусств, переделывая старые склады и оранжереи в мастерские, клубы, своего рода хиппи-кемпинги. Просто я не подходила этому месту. Я другая. Может, попытать счастья в другом районе города, поближе к знакомым местам? Нет, не стоит, не стоит. Там меня могут узнать прежние подруги, и будет неловко.
Я свернула за угол, оглядываясь в поисках автобусной остановки. Если перебраться на противоположный конец, одинаково далеко и от фешенебельного пригорода, и от этих богемных трущоб, там тоже можно попытать счастья. Я неплохо справлялась с садом, может меня возьмут в оранжерею Ботанического сада? Или...
Человек, на которого я наткнулась в глубокой задумчивости, коротко выругался и схватил меня за плечи.
- Смотрела бы, куда прешь, дамочка?
Я подняла глаза. Боже. Ирландский террорист! Бандит! Грабитель! Мерзкая рожа, напополам пересеченная страшным шрамом! Я отшатнулась, но он все еще держал меня за плечи, не позволяя вырваться.
- Эй, Шу, твоя что ли, клиентка?
- Ась?
Дверь ближайшего дома распахнулась, и на крыльцо выглянул человек, которого я меньше всего ожидала и хотела увидеть. Смерив меня взглядом, в котором не было и тени узнавания, он покачал головой.
- Первый раз вижу.
- Заблудились, дамочка? - участливо спросил шраморожий. - Сразу видно, что вы не из местных. У нас тут с сумочками от Луи Вуттона никто не ходит. По крайней мере с настоящими.
Я, наконец, вырвалась, опустила глаза в землю, и ткнула пальцем в сторону двери.
- Мне нужен этот человек.
- Значит все-таки клиентка, - хмыкнул шрам. - Бывай, Шу. Всего вам хорошего, дамочка. Надеюсь, вы быстро разрешите вашу проблему.
Я тоже на это надеюсь.
- Что у вас за дело?
Я так и не рискнула поднять глаза от земли, но голову вскинула и выглядела сейчас, наверное, так, словно сильно кошу.
- Вы меня не узнаете?
- Э-э-э... нет. А должен?
Я все же посмотрела на него.
- Да. Потому что если верить фотоснимкам, мы с вами любовники.
- Заходите, - он посторонился. - Да заходите уже! Не на улице же разговаривать. Сейчас дождь пойдет.
Я неохотно поднялась по ступенькам, щербатым, как моя жизнь, не зная, чего ждать. Кто он такой, чем занимается, и почему таким нелепым и чудовищным образом подставил меня? Я не помню подробности, мне тогда было дурно - должно быть от несвежих морепродуктов, или от вина, или еще черт знает от чего, и этот человек любезно проводил меня до номера и вызвал портье. А потом появились фото, где мы с ним в постели и... а если он воспользовался моим состоянием? Господи! Если он маньяк, или жиголо, или бог знает кто еще?
В полутемной комнате пахло пряностями и чем-то химическим. Щелкнул выключатель, и огромную комнату затопил золотистый свет. За окном так резко потемнело от надвинувшихся туч, что свет был нелишним. Уж не знаю, чем занимался этот азиат, но в комнате были диваны, кресла, пианино, барная стойка, гитара, множество фотографий, пачками лежащих повсюду, старинный деревянный Будда, вперившийся в пустоту отрешенным взглядом, грязные кофейные чашки, пустые винные бутылки, грязные бокалы, газеты, книги — нормальный, в общем, холостяцкий бардак.
- Садитесь, - азиат указал на кресло, единственное, не заваленное всяческим хламом.
Я хотела, было, остаться стоять, но ноги сами подкосились, и пришлось присесть на самый краешек жалобно скрипнувшего кресла. Я стиснула подлокотники.
- Я требую объяснений! Почему вы так сделали?! Зачем вы рассорили меня с мужем?!
- Вам они не понравятся, объяснения, - мужчина присел на край кофейного столика слишком близко от меня. - Вам лучше вернуться домой и оставить все, как есть.
- Из-за вас у меня нет дома, мужа, у меня ничего нет!
- Ну, непохоже было, что у вас хоть что-то было, - хмыкнул азиат.
- Зачем вы это сделали?!! - почти крикнула я. Зазвенели бокалы на столике.
- Из-за денег.
Из-за… из-за денег? Вот так просто человек разрушил мою жизнь ради денег?!
- Кто вы? Жиголо? Насильник? Сталкер? Извращенец?
- Мне заплатили, чтобы я устроил ваш развод, - вздохнул азиат. - Единственным выгодным для той стороны способом: так, чтобы согласно брачному контракту ваш муж получил все.
Я сжала кулаки.
- Кто вам заплатил?
- Вам лучше не закапываться глубже, - посоветовал он. - Оставьте все, как есть. Вы разведены, подумайте, может оно и к лучшему?
- Кто вам заплатил?!
Азиат закатил картинно глаза.
- Ваш муж и его любовница.
Это было неслыханно! Этот... этот... мусор утверждал, что Мартин заплатил ему за мой позор! Чтобы... чтобы...
- Как я и сказал, вам не понравится, - пожал плечами азиат.
Я вскочила на ноги.
- Я вам не верю!
- Ваше право.
Не верю, не верю! Я вылетела из дома под проливной дождь, но и он не смог привести мои мысли в порядок. Мартин заплатил этому мусору за то, чтобы развестись со мной?! Мой Мартин?! Мой дорогой, заботливый, любящий Мартин?! Я должна поговорить с ним! Должна разрешить это недоразумение!
У меня все еще были ключи от дома, я оставила их, как талисман, как обещание, что скоро все наладится. Я сейчас войду, переоденусь - наверху в шкафу еще осталась моя одежда, потом я заварю Мартину чай, который он будет пить, пока я пеку печенье. Я...
Дома никого не было. Все верно, среда. У горничной выходной, а повара мы не держали. Мы всегда предпочитали приходящую прислугу, никогда не хотели выставлять нашу жизнь напоказ посторонним. К тому же, если уборка довольно большого дома доставляла хлопоты (я не слишком-то люблю убираться, разве что мытье полов приводит мои мысли в порядок), то готовила я всегда сама. Мы даже в рестораны почти не ходили. Мартин любит мою стряпню.
Я поднялась наверх, ведя кончиками влажных пальцев по полированным перилам. Ведь все образуется, верно, Мартин? Ты ведь поймешь, что это недоразумение.
На верхней ступеньке лежала ярко-красная туфля на высокой шпильке. Чуть поодаль - еще одна. И кружевные трусики. Они не заметили меня. Мартин и женщина, роскошная женщина, совсем не похожая на меня. Женщина с такой умопомрачительной фигурой, с роскошной гривой волос. Женщина, издающая такие звуки, какие я постеснялась бы издавать даже на пике страсти. У меня подкосились ноги, и я сползла бы по стене, не попадись рядом массивный столик-консоль. Я смогла опереться на него, обхватив обеими руками тяжелую хрустальную вазу с орхидеями. От них пахло тропиками: экзотикой и гниением. Какой-то дрянью, копошащейся у самых корней растений. Плохо соображая, что же я делаю, я с трудом подняла эту вазу и опрокинула позеленевшую застоявшуюся воду на любовников. Сверху посыпались вялые стебли цветов. Заорав, они отскочили друг от друга и уставились на меня, даже не подумав прикрыться. Мартин все еще был возбужден.
- Рози?! Что ты здесь?...
- Ты сказал, она вернулась в деревню, - девица смерила меня взглядом полным жалости и презрения. Потом она нашарила среди одежды пачку сигарет и прикурила. В лицо мне ударил дым. - А она вот, стоит перед нами.
- Уходи, Рози, - попросил Мартин. - Не устраивай скандал. Так будет лучше для нас обоих.
Я медленно поставила вазу на стол.
- Это мой дом...
- Больше нет.
- Ты был прав, Марти, она у тебя умственно отсталая, - фыркнула девица. - Ты читала контракт, девочка? У тебя ничего нет.
- Так вы... вы... - у меня не хватало слов. - Вы... Я могу оспорить в суде...
- У тебя нет денег на адвоката, - сказала девица.
Мартин молчал. Мне вдруг захотелось наступить ему на все еще возбужденный член и раздавить его, но для этого пришлось бы надеть те красные туфли, а они мне были малость маловаты. Я повернулась к ним спиной. Не хочу видеть. Не хочу видеть. Не хочу.... Не хочу...
Шунскэ
- А я сразу сказал, что после этого дела тебе паршиво будет.
- Усохни! - я отобрал у Юки пиво. - И это отдай. Ты несовершеннолетний!
- Мне почти девятнадцать! - возмутился юнец. Как же. Почти - через десять с половиной месяцев. - Послушай, эта история изначально дурно пахла, а теперь ты сидишь тут и дуешься.
- Напомнить, почему я схватился за первое попавшееся дело?
Юки слегrа покраснел. Мой мальчик никогда не попадает в неприятности, этот дар он унаследовал от матери. Зато подбирает всякого, кому нужна помощь, будь то бездомный котенок или девчонка, чей парень заимел неприятности с наркобарыгами. Мои родители были такими же, и это не довело их до добра. Их отзывчивость повлекла за собой разорение, разорение - самоубийство моего старшего брата, всегда предпочитавшего простые выходы из положения, затем - мой брак, а уже он - Юки. Хотя, если взглянуть на это под другим углом: отзывчивость моих родителей подарила мне отличного сына. Вот бы у него еще была толика почтения к своему старому отцу, на что я привычно посетовал.
- Это ты-то старый? - фыркнул Юки. - Что ты будешь делать?
- А должен?
- Tu deviens responsable pour toujours de ce que tu as apprivoisе*, - назидательно сказал нахаленок с жутким японски-английским акцентом.
- Ты считаешь, лучше жить в браке с мужчиной, готовым таким образом купить себе свободу? - поинтересовался я. На это у Юки не было ответа, зато он был у меня. - Нет уж.
Мне эта история не понравилась с самого начала, но деньги были нужны срочно. И все же, скомпрометировать эту мышку было до того просто, что я действительно чувствовал себя паршиво. Ничего. Очухается через месяцок и поймет, что без мужа ей значительно лучше.
- Если не утопится, - сказал Юки.
- Не драматизируй. У меня работа.
- Ладно-ладно. Я закажу пиццу и посмотрю видик.
- Ты домой-то собираешься?
Не то, чтобы я так хотел избавиться от Юки, но его мать звонила уже четырежды, крича в трубку, что отпустила его только отметить День Рождения, что у него скоро экзамены, что в престижный институт так просто не поступишь, что... Во время наших телефонных разговоров Юки понимающе кивал. Да, поэтому я от нее и сбежал, ты прав.
- Мать прислала мне билет, - мрачно сообщил Юки. - На пятницу. Это послезавтра.
- Значит, сегодня я должен закончить дела. И завтра мы сможет отправиться в монастырь.
- На ловлю призраков? - разом повеселел мальчишка. Восемнадцать лет, а все еще дите-дитем. - Так, и что ты здесь делаешь? Живо работать!
Сегодняшнее дело было куда приятнее. К тому же, мне нужно было всего-навсего потягивать в баре коктейль и смотреть на красивых женщин. Одна из них изводила подружек, и те собирались вывести ее на чистую воду. Я занимался этим уже третий день, выпил за счет Эни наверное галлон сидра, рассмотрел всех девочек бара "У Тони" в подробностях, но так и не понял, кто же из них портит подружкам одежду, подсыпает толченое стекло в туфли и заливает водой тушь. Под подозрением были Герти - та еще стерва, и Пэм, подозрительная тихоня, вне рабочего места носящая трогательные круглые очки и выглядящая в них как героиня непристойной манги. Однако и они пострадали. У Герти сегодня в самый неподходящий момент выскользнул из рук поднос, смазанный маслом, и на клиентов вылилось пол-литра дорогого шотландского виски. Пора рассмотреть версию о кознях конкурентов. И устроить засаду в раздевалке, хотя сделать это будет непросто: едва ли меня туда пустят.
Я заплатил за сидр, в конце концов, Эни и так слишком много потратилась за эти дни, сбросил ей СМС "Глухо" и отправился домой. Попытаю удачу завтра вечером.
Снова зарядил дождь, очень теплый, но такой сильный, что казалось, будто тебя хлещут по голове и плечам плетью.
Hitoribocchi de obietarishinade*
Fukuyama Masaharu
Розмари
Сон был необычайно отчетливый, яркий, полный ужаса, но как всегда, проснувшись, я ничего не могла вспомнить, кроме этого самого ужаса. Я по привычке потянулась через постель к Мартину, но рука наткнулась только на холодную казённую тумбочку, какую встретишь в каждом дешевом Би-энд-Би. Все верно. Больше мы не муж и жена, какими обещали быть в богатстве и бедности, болезни и здравии, и так далее. Когда мне раньше снился этот кошмар, я могла прижаться к Мартину, уткнуться носом ему в плечо и позабыть обо всем, что меня пугает. Мартин бывал не в восторге, но никогда не отталкивал меня. И мы лежали, молча, обнявшись, и его рука поглаживала меня по спине.
Как он мог поверить что я... я...
Если бы я курила, я сейчас высмолила бы, должно быть, целую пачку. Будь здесь кухня, я испекла бы пирог. Все что угодно, лишь бы не лежать в одиночестве в холодной чужой постели.
Как Мартин мог поверить, что я изменила ему? Те, представленные на суде, фотографии были довольно-таки двусмысленные, но им было разумное объяснение, никак не связанное с изменой. Я не спала с незнакомцем, к тому же иностранцем. Кроме всего прочего, я явно не из тех женщин, кого мужчины при первой встрече тащат в постель. Я для этого недостаточно привлекательна. Мартин всегда говорил, что я для него единственная и самая красивая, но во мне нет необходимой броскости.
Как он мог поверить?
За окном медленно занимался рассвет. Я провела в гостинице уже пять дней, лежа на кровати. Деньги почти закончились, и надо было думать, как жить дальше. Как разрешить это недоразумение и вернуть себе Мартина, моего рыцаря в сверкающих доспехах, однажды спасшего меня из логова дракона. О возвращении домой не могло быть и речи. Я больше не вынесу той жизни, я больше никогда не хочу видеть дядю и Генри. Особенно Генри.
Значит, мне нужна работа.
За свою жизнь я нигде и дня не проработала, но это не означало, что сам факт работы меня пугает или отталкивает. Нет-нет. Я все могу. И ложечка в чашке кофе звенит не от страха, а от предвкушения. Это похоже на вступление во взрослую жизнь после колледжа.
В колледж я, кстати, тоже не ходила.
Господи! Я как вышла замуж за Мартина семь лет назад, так и позабыла все планы, которые могли у меня быть. Да кому я вру?! У меня вообще не было планов, кроме одного-единственного: уехать из дома как можно дальше. В остальном все меня устраивало: жить с Мартином, заботиться о нем, делать его жизнь легче, лучше, слаще.
Может быть, кому-нибудь нужен повар без опыта работы на ресторанной кухне? У меня получается отличная Павлова, и каталанский крем, и Веллингтон, и...
Я все же не выдержала и расплакалась впервые за прошедшие пять дней. Даже в зале суда во время бракоразводного процесса я держалась, хотя и думала, что разрыдаюсь прямо на месте. Я хочу готовить все это для Мартина. Только для Мартина.
Я вытерла слезы. Не время для рыданий, ими мужа не вернешь. Если я хочу разрешить это недоразумение, мне для начала нужны деньги.
Я совершенно не знала, как найти работу, я этим никогда не занималась. Первым делом прошлась по окрестным с Би-энд-Би улицам, где было полным полно баров и маленьких пабов, где подавали в лучшем случае рыбу с картошкой. Повар им был не нужен, а судя по безразличным почти брезгливым взглядам, как официантка я не подходила. Да и не стала бы я заниматься чем-то подобным. Разносить пиво грубиянам и получать от них шлепки по заду? Нет уж, спасибо.
Район был не то, чтобы бедный, он был даже по-своему богемный, здесь селились студенты факультета искусств, переделывая старые склады и оранжереи в мастерские, клубы, своего рода хиппи-кемпинги. Просто я не подходила этому месту. Я другая. Может, попытать счастья в другом районе города, поближе к знакомым местам? Нет, не стоит, не стоит. Там меня могут узнать прежние подруги, и будет неловко.
Я свернула за угол, оглядываясь в поисках автобусной остановки. Если перебраться на противоположный конец, одинаково далеко и от фешенебельного пригорода, и от этих богемных трущоб, там тоже можно попытать счастья. Я неплохо справлялась с садом, может меня возьмут в оранжерею Ботанического сада? Или...
Человек, на которого я наткнулась в глубокой задумчивости, коротко выругался и схватил меня за плечи.
- Смотрела бы, куда прешь, дамочка?
Я подняла глаза. Боже. Ирландский террорист! Бандит! Грабитель! Мерзкая рожа, напополам пересеченная страшным шрамом! Я отшатнулась, но он все еще держал меня за плечи, не позволяя вырваться.
- Эй, Шу, твоя что ли, клиентка?
- Ась?
Дверь ближайшего дома распахнулась, и на крыльцо выглянул человек, которого я меньше всего ожидала и хотела увидеть. Смерив меня взглядом, в котором не было и тени узнавания, он покачал головой.
- Первый раз вижу.
- Заблудились, дамочка? - участливо спросил шраморожий. - Сразу видно, что вы не из местных. У нас тут с сумочками от Луи Вуттона никто не ходит. По крайней мере с настоящими.
Я, наконец, вырвалась, опустила глаза в землю, и ткнула пальцем в сторону двери.
- Мне нужен этот человек.
- Значит все-таки клиентка, - хмыкнул шрам. - Бывай, Шу. Всего вам хорошего, дамочка. Надеюсь, вы быстро разрешите вашу проблему.
Я тоже на это надеюсь.
- Что у вас за дело?
Я так и не рискнула поднять глаза от земли, но голову вскинула и выглядела сейчас, наверное, так, словно сильно кошу.
- Вы меня не узнаете?
- Э-э-э... нет. А должен?
Я все же посмотрела на него.
- Да. Потому что если верить фотоснимкам, мы с вами любовники.
- Заходите, - он посторонился. - Да заходите уже! Не на улице же разговаривать. Сейчас дождь пойдет.
Я неохотно поднялась по ступенькам, щербатым, как моя жизнь, не зная, чего ждать. Кто он такой, чем занимается, и почему таким нелепым и чудовищным образом подставил меня? Я не помню подробности, мне тогда было дурно - должно быть от несвежих морепродуктов, или от вина, или еще черт знает от чего, и этот человек любезно проводил меня до номера и вызвал портье. А потом появились фото, где мы с ним в постели и... а если он воспользовался моим состоянием? Господи! Если он маньяк, или жиголо, или бог знает кто еще?
В полутемной комнате пахло пряностями и чем-то химическим. Щелкнул выключатель, и огромную комнату затопил золотистый свет. За окном так резко потемнело от надвинувшихся туч, что свет был нелишним. Уж не знаю, чем занимался этот азиат, но в комнате были диваны, кресла, пианино, барная стойка, гитара, множество фотографий, пачками лежащих повсюду, старинный деревянный Будда, вперившийся в пустоту отрешенным взглядом, грязные кофейные чашки, пустые винные бутылки, грязные бокалы, газеты, книги — нормальный, в общем, холостяцкий бардак.
- Садитесь, - азиат указал на кресло, единственное, не заваленное всяческим хламом.
Я хотела, было, остаться стоять, но ноги сами подкосились, и пришлось присесть на самый краешек жалобно скрипнувшего кресла. Я стиснула подлокотники.
- Я требую объяснений! Почему вы так сделали?! Зачем вы рассорили меня с мужем?!
- Вам они не понравятся, объяснения, - мужчина присел на край кофейного столика слишком близко от меня. - Вам лучше вернуться домой и оставить все, как есть.
- Из-за вас у меня нет дома, мужа, у меня ничего нет!
- Ну, непохоже было, что у вас хоть что-то было, - хмыкнул азиат.
- Зачем вы это сделали?!! - почти крикнула я. Зазвенели бокалы на столике.
- Из-за денег.
Из-за… из-за денег? Вот так просто человек разрушил мою жизнь ради денег?!
- Кто вы? Жиголо? Насильник? Сталкер? Извращенец?
- Мне заплатили, чтобы я устроил ваш развод, - вздохнул азиат. - Единственным выгодным для той стороны способом: так, чтобы согласно брачному контракту ваш муж получил все.
Я сжала кулаки.
- Кто вам заплатил?
- Вам лучше не закапываться глубже, - посоветовал он. - Оставьте все, как есть. Вы разведены, подумайте, может оно и к лучшему?
- Кто вам заплатил?!
Азиат закатил картинно глаза.
- Ваш муж и его любовница.
Это было неслыханно! Этот... этот... мусор утверждал, что Мартин заплатил ему за мой позор! Чтобы... чтобы...
- Как я и сказал, вам не понравится, - пожал плечами азиат.
Я вскочила на ноги.
- Я вам не верю!
- Ваше право.
Не верю, не верю! Я вылетела из дома под проливной дождь, но и он не смог привести мои мысли в порядок. Мартин заплатил этому мусору за то, чтобы развестись со мной?! Мой Мартин?! Мой дорогой, заботливый, любящий Мартин?! Я должна поговорить с ним! Должна разрешить это недоразумение!
У меня все еще были ключи от дома, я оставила их, как талисман, как обещание, что скоро все наладится. Я сейчас войду, переоденусь - наверху в шкафу еще осталась моя одежда, потом я заварю Мартину чай, который он будет пить, пока я пеку печенье. Я...
Дома никого не было. Все верно, среда. У горничной выходной, а повара мы не держали. Мы всегда предпочитали приходящую прислугу, никогда не хотели выставлять нашу жизнь напоказ посторонним. К тому же, если уборка довольно большого дома доставляла хлопоты (я не слишком-то люблю убираться, разве что мытье полов приводит мои мысли в порядок), то готовила я всегда сама. Мы даже в рестораны почти не ходили. Мартин любит мою стряпню.
Я поднялась наверх, ведя кончиками влажных пальцев по полированным перилам. Ведь все образуется, верно, Мартин? Ты ведь поймешь, что это недоразумение.
На верхней ступеньке лежала ярко-красная туфля на высокой шпильке. Чуть поодаль - еще одна. И кружевные трусики. Они не заметили меня. Мартин и женщина, роскошная женщина, совсем не похожая на меня. Женщина с такой умопомрачительной фигурой, с роскошной гривой волос. Женщина, издающая такие звуки, какие я постеснялась бы издавать даже на пике страсти. У меня подкосились ноги, и я сползла бы по стене, не попадись рядом массивный столик-консоль. Я смогла опереться на него, обхватив обеими руками тяжелую хрустальную вазу с орхидеями. От них пахло тропиками: экзотикой и гниением. Какой-то дрянью, копошащейся у самых корней растений. Плохо соображая, что же я делаю, я с трудом подняла эту вазу и опрокинула позеленевшую застоявшуюся воду на любовников. Сверху посыпались вялые стебли цветов. Заорав, они отскочили друг от друга и уставились на меня, даже не подумав прикрыться. Мартин все еще был возбужден.
- Рози?! Что ты здесь?...
- Ты сказал, она вернулась в деревню, - девица смерила меня взглядом полным жалости и презрения. Потом она нашарила среди одежды пачку сигарет и прикурила. В лицо мне ударил дым. - А она вот, стоит перед нами.
- Уходи, Рози, - попросил Мартин. - Не устраивай скандал. Так будет лучше для нас обоих.
Я медленно поставила вазу на стол.
- Это мой дом...
- Больше нет.
- Ты был прав, Марти, она у тебя умственно отсталая, - фыркнула девица. - Ты читала контракт, девочка? У тебя ничего нет.
- Так вы... вы... - у меня не хватало слов. - Вы... Я могу оспорить в суде...
- У тебя нет денег на адвоката, - сказала девица.
Мартин молчал. Мне вдруг захотелось наступить ему на все еще возбужденный член и раздавить его, но для этого пришлось бы надеть те красные туфли, а они мне были малость маловаты. Я повернулась к ним спиной. Не хочу видеть. Не хочу видеть. Не хочу.... Не хочу...
Шунскэ
- А я сразу сказал, что после этого дела тебе паршиво будет.
- Усохни! - я отобрал у Юки пиво. - И это отдай. Ты несовершеннолетний!
- Мне почти девятнадцать! - возмутился юнец. Как же. Почти - через десять с половиной месяцев. - Послушай, эта история изначально дурно пахла, а теперь ты сидишь тут и дуешься.
- Напомнить, почему я схватился за первое попавшееся дело?
Юки слегrа покраснел. Мой мальчик никогда не попадает в неприятности, этот дар он унаследовал от матери. Зато подбирает всякого, кому нужна помощь, будь то бездомный котенок или девчонка, чей парень заимел неприятности с наркобарыгами. Мои родители были такими же, и это не довело их до добра. Их отзывчивость повлекла за собой разорение, разорение - самоубийство моего старшего брата, всегда предпочитавшего простые выходы из положения, затем - мой брак, а уже он - Юки. Хотя, если взглянуть на это под другим углом: отзывчивость моих родителей подарила мне отличного сына. Вот бы у него еще была толика почтения к своему старому отцу, на что я привычно посетовал.
- Это ты-то старый? - фыркнул Юки. - Что ты будешь делать?
- А должен?
- Tu deviens responsable pour toujours de ce que tu as apprivoisе*, - назидательно сказал нахаленок с жутким японски-английским акцентом.
- Ты считаешь, лучше жить в браке с мужчиной, готовым таким образом купить себе свободу? - поинтересовался я. На это у Юки не было ответа, зато он был у меня. - Нет уж.
Мне эта история не понравилась с самого начала, но деньги были нужны срочно. И все же, скомпрометировать эту мышку было до того просто, что я действительно чувствовал себя паршиво. Ничего. Очухается через месяцок и поймет, что без мужа ей значительно лучше.
- Если не утопится, - сказал Юки.
- Не драматизируй. У меня работа.
- Ладно-ладно. Я закажу пиццу и посмотрю видик.
- Ты домой-то собираешься?
Не то, чтобы я так хотел избавиться от Юки, но его мать звонила уже четырежды, крича в трубку, что отпустила его только отметить День Рождения, что у него скоро экзамены, что в престижный институт так просто не поступишь, что... Во время наших телефонных разговоров Юки понимающе кивал. Да, поэтому я от нее и сбежал, ты прав.
- Мать прислала мне билет, - мрачно сообщил Юки. - На пятницу. Это послезавтра.
- Значит, сегодня я должен закончить дела. И завтра мы сможет отправиться в монастырь.
- На ловлю призраков? - разом повеселел мальчишка. Восемнадцать лет, а все еще дите-дитем. - Так, и что ты здесь делаешь? Живо работать!
Сегодняшнее дело было куда приятнее. К тому же, мне нужно было всего-навсего потягивать в баре коктейль и смотреть на красивых женщин. Одна из них изводила подружек, и те собирались вывести ее на чистую воду. Я занимался этим уже третий день, выпил за счет Эни наверное галлон сидра, рассмотрел всех девочек бара "У Тони" в подробностях, но так и не понял, кто же из них портит подружкам одежду, подсыпает толченое стекло в туфли и заливает водой тушь. Под подозрением были Герти - та еще стерва, и Пэм, подозрительная тихоня, вне рабочего места носящая трогательные круглые очки и выглядящая в них как героиня непристойной манги. Однако и они пострадали. У Герти сегодня в самый неподходящий момент выскользнул из рук поднос, смазанный маслом, и на клиентов вылилось пол-литра дорогого шотландского виски. Пора рассмотреть версию о кознях конкурентов. И устроить засаду в раздевалке, хотя сделать это будет непросто: едва ли меня туда пустят.
Я заплатил за сидр, в конце концов, Эни и так слишком много потратилась за эти дни, сбросил ей СМС "Глухо" и отправился домой. Попытаю удачу завтра вечером.
Снова зарядил дождь, очень теплый, но такой сильный, что казалось, будто тебя хлещут по голове и плечам плетью.
