Бесуан, Валь-д-Уаз
Ноябрь
- Мы не виделись три месяца, и что, оказывается, ты вытворяешь?! - Рэйчел ворвалась в комнату, принеся с собой запах дождя и осенних листьев. - Сидишь тут в темноте! Твоя мама сказала, ты из комнаты не выходишь!
Рэйчел раздернула шторы, пропуская тусклый свет дождливого ноябрьского дня. Жозефин поморщилась, отложила в сторону книгу и оглядела подругу с ног до головы. Хмыкнула.
- Мы не виделись три месяца, а у тебя появилось колечко на интересном пальце.
Смутившись, Рэйчел попыталась спрятать руку за спину.
- Мы не обо мне сейчас говорим.
- Почему бы не о тебе? Кто он?
- Жозэ, это не важно!
- А мне кажется, что важно, - Жозэфин ухмыльнулась. - Возвращается моя подруга, и у нее на пальчике старинное и дорогое обручальное кольцо. Боже мой, неужели Тип?!
Рэйчел тяжело вздохнула.
- Нет. Отстанешь, только если я скажу, да? Его зовут Александр, и он румын. Довольна?
- Чем занимается?
- Разным. Сейчас ставит мюзикл на Бродвее. Послушай, Жозэ, я из-за тебя приехала! Что ты за глупости тут творишь?
Жозефин выбралась из кресла и подошла к окну. По стеклу текли серые струи. Город казался размытым, растекшимся, ненастоящим. Как и последние три месяца. По-настоящему реальными были лишь вещи совершенно фантастические. Мир вывернулся наизнанку.
Вернувшись домой, Жозефин попыталась сделать вид, что ничего не произошло. Леон медленно поправлялся, лето уходило, мир старел. А она чувствовала, что все вокруг не вполне настоящее. Тогда, пойдя в кладовку, она выволокла коробки со старыми снимками и долго искала нужную карточку. На обороте стояла надпись: "Масс. 1935 год". На капоте дорого выглядевшей машины сидела очаровательная молодая женщина, листая небольшую, но толстую книгу. Рядом открывал дверцу элегантный мужчина лет пятидесяти и улыбался прямо в камеру.
Шарль и Виржинии Ланглез, уважаемые прадед и прабабка. Тихие и спокойные. Неравная пара с тридцатью годами разницы в возрасте. Она пописывала готические повести, он - книги по античной архитектуре. Погибли в 1943 здесь, в Париже.
Теперь эта фотография стояла у Жозефин на полке. Символ необъяснимости и многообразия мироздания. "Есть многое на свете, друг Горацио", и все в том же духе.
Жозефин никому не могла сказать, что разговаривала с давно умершим прадедом и видела чудовище. Даже Рэйчел.
- Слушай... ты не съездишь со мной в Бесуан?
Рэйчел вскинула брови.
- Поживи там со мной недельку. Я свихнусь скоро, - Жозефин развела руками. - Эти четверо постоянно о чем-то спорят. А мы с тобой отдохнем в Бесуане. Там есть неподалеку прелестное кафе...
- Слушай, Жозэ... - Рэйчел почемала висок. - У меня вроде как... Нечто вроде... медовый месяц. Мы с Александром хотели прокатиться по Европе, пока есть такая возможность.
- Все, забудь, - упав в кресло, Жозефин раскрыла книгу.
- Думаю, одна неделя роли не играет, - вздохнула Рейчел. - Я соберу вещи и буду у тебя завтра утром.
В ноябре Бесуан выглядел еще мрачнее. Он внушил бы настоящий страх, если бы после случая в Эссоне у Жозефин не выработался своеобразный иммунитет. Она стала нечувствительна к такого рода "ужасам". Рэйчел же наоборот выглядела бледновато.
- Мне одной кажется, что тут какие-то проблемы с геометрией? - пробормотала она. - Этот архитектор был полным психом.
Ты даже не представляешь, насколько, - подумала Жозефин, отпирая калитку.
- Сейчас проветрим комнаты, и все будет о-кей, - пообещала она.
Электричество разнообразия ради работало. Жозефин бегло осмотрела комнаты, чтобы убедиться, что все в порядке. Дверь в подвал была заперта. В доме пахло сыростью и розами, хотя те давно отцвели.
- Завтра устроим уборку, - Рэйчел распахнула окна и с наслаждением втянула свежий воздух. - Где твое кафе?
Жозефин с не меньшей охотой сбежала из дома. Призрака больше не было, но жуть никуда не делась. Значит, есть что-то еще.
Кофе Франсуазы оказалось закрыто. Жозефин заглянула в окно, но ровным счетом ничего не увидела. Темнота, впрочем, была вполне зловещей. Жозефин сама посмеялась над собственными глупыми мыслями.
- Пошли отсюда, - сказала Рэйчел. - Купим продукты, и я что-нибудь приготовлю.
- Приготовишь? - хмыкнула Жозефин.
- В отличие от некоторых я умею готовить не только омлет и яблочный пирог.
- Яблочный пирог... да... - Жозефин помрачнела. Яблочный пирог. Она почувствовала себя неожиданно одиноко.
Ужин прошел в мрачном молчании. Наконец Рэйчел не выдержала.
- Жозэ, если ты скажешь, зачем мы на самом деле сюда приехали, я дам тебе ....
- Что это?
- Такая мелкая румынская монета. У Александра их пруд пруди, мы не обеднеем.
Жозефин ковыряла в тарелке. Говядина вышла восхитительная, как и соус к ней, но даже отменная еда не поднимала настроение.
- Рэйчел... ты веришь в призраков?
Рэйчел едва не подавилась куском мяса.
- Прости?
- Ты веришь в призраков?
- А в этом доме, что, есть приведения?
- Ну... не то, чтобы... то есть, я не уверена...
Рэйчел подперла щеку рукой и посмотрела на подругу.
- Ты слышала скрипы и скрежеты? Видела прозрачное создание в библиотеке. Что-то воет на чердаке?
- Кстати, о библиотеке, - хмыкнула Жозефин. - По плану на втором этаже пять комнат.
- Мы видели только четыре... - Рэйчел постучала пальцами по столу. - Значит, кто-то замуровал ее.
- Полагаю, сам Ронг. Он был - мужик со странностями. Под этим домом огромное и очень глубокое подземелье. И хранил он там...
Жозефин запнулась. Стоило ли рассказывать о сундуке с костями? Расскажешь о костях - придется рассказать и о Бэле. Расскажешь о Бэле... О, тут Жозефин вообще не знала, что делать.
- Что хранил? Сокровища? Скелеты?
- Близко, - вздохнула Жозефин. - Кости.
- Кости? - Рэйчел вскинула брови. - В смысле?
- Ну, знаешь, такие штуки внутри человеческого тела. В них еще много кальция.
- А что они там делают? - удивилась Рэйчел.
- В теле?
- В подвале!
- Они там лежали. Зачем - я сама еще толком не разобралась. Чего бы Ронг не добивался, в доме твориться полная чертовщина. А в другом его доме, в Эссоне...
Тут Жозефин запнулась вторично, но потом все же пересказала предельно кратко историю. И все равно, даже при минимуме подробностей она выглядела слишком фантастично. Зловещий дом, монстры лавкрафтовского толка, загадочный спутник. О Бэле все же пришлось упомянуть.
Реакция Рэйчел была странной. Качнувшись о стуле, она поморщилась и мрачно поинтересовалась:
- И сколько домов построил этот Ронг?
- Больше двадцати... а что?
- Полный псих, вот что. Впрочем, - Рэйчел скривилась еще сильнее. - Узнаю почерк одной дамочки. Ладно, сегодня ночью и выясним, есть в Бесуане что-то помимо твоего Бэлы, или нет. Предлагаю лечь в одной комнате.
Жозефин вскинула руку.
- Я за!
На ночь девушки выбрали угловую комнаты - там меньше пахло сыростью, и было не так холодно. Притащив все подушки, обложившись ими, Жозефин и Рэйчел закутались в одеяла. Нервы были натянуты, как струны, но от этого можно было получать удовольствие. Это походило на чтение страшных рассказов, разве что сами Жозефин и Рэйчел находились сейчас в центре событий. Впрочем, ничего не происходило. В тоге, проболтав около часа обо всяких глупостях, охотницы за призраками уснули.
Если Жозефин и надеялась увидеть сон, ее надежды не оправдались. Она словно в черную дыру провалилась. Наутро жутко болела голова. С трудом оторвав ее от подушки, Жозефин обнаружила, что в комнате одна. Было еще холоднее, чем накануне. Кажется, к проблемам со светом прибавились неприятности с центральным отоплением. В подвале должна была быть печь, но Жозефин в любом случае не умела ею пользоваться.
Одевшись, она спустилась на кухню, прихватив по дороге шарф с вешалки.
- Доброе утро.
- Кофе? Ты от него приобретаешь нежный румянец, - Рэйчел протянула кружку. - Мне в этом доме не по себе.
- Тебе что-то снилось? - встревожилась Жозефин. Она чувствовала себя обманутой.
- Нет. Совсем ничего, - Рэйчел покачала головой. - Не так давно в Праге я встречалась с одной женщиной-медиумом. Она говорила, что вещие сны снятся единицам, а обычные ничего не стоят. Она знавала некую Виржинии Лэ, то ли француженку, то ли канадку, которая из-за своего дара не могла даже приблизиться к некоторым местам.
Жозефин медленно поставила кружку, выдвинула стул и села.
- Прости. Как звали ту женщину?
- Виктория Дерби.
- Нет, вторую!
- Виржинии Лэ. А что?
Жозефин качнулась на стуле. Ее догадка подтвердилась самым изящным образом.
- Так что? - настойчиво спросила Рэйчел.
- Значит, - задумчиво проговорила Жозефин, делая глоток остывшего кофе, - в моем роду и в самом деле были медиумы. Я так и знала, я проклята. Я тебе не все рассказала. Там в Эссоне один человек вытащил меня из тюрьмы.
- Меня занимал этот вопрос, - хмыкнула Рэйчел, - как ты не угодила за решетку со всеми этим костями и бензином?
- Человек по имени Шарль Лэ. Назвался адвокатом и запросто вывел меня из полицейского участка. Думаю, это был мой прадед.
Рэйчел вскинула брови.
- Тот самый, который давным-давно умер?
- Выходит, что не умер. Или не совсем умер, - пожала плечами Жозефин. - Знаешь, такая штука... Я прочитала те самые рассказы прабабки, которые все считали посредственными почеркушками. А потом просмотрела старые газеты и архивные записи. Помнишь, нам в детстве нравилась история про Дом с Мавританской башней.
Рэйчел кивнула.
- Коттедж Лемондроп существует на самом деле. Его построил тот же архитектор, что и Бесуан. Ронг. А история с театром Гран Гиньоль? Я обнаружила ее в газетах.
- Это-то как раз ничего не доказывает, - пожала плечами Рэйчел. - Твоя прпабабка вполне могла писать по горячим следам. История вполне в ее духе.
Жозефин усмехнулась. Она знала этот тон: Рэйчел давно уже со всем была согласна, но не спешила произносить это вслух. Никогда не позволяла подруге расслабиться.
- Хорошо, - кивнула Жозефин. - А как ты объяснишь, что я нашла фотографии Александра Боргезы в одном из голливудских архивов. 1938 год. За тринадцать лет он ничуть не изменился, даже как будто помолодел.
- Александр Боргеза, - кивнула Рэйчел. - Ясно.
- У нас есть сумасшедший архитектор, дом с призраками (предположительно), семейка медиумов и...
- Любишь ты загадки, Жозефин Ланглез-Кре, - хмыкнула Рэйчел. - что будешь со всем этим делать?
- Для начала очищу свой чудесный дом от вредителей, в смысле, от призраков. А там посмотрим.
- Когда ты только въехала, этот дом не был таким чудесным. Помнится, он тебе показался чудовищным.
- Все рано или поздно меняется. Думаю, для начала нужно узнать, зачем Ронг строил дома и населял их всякой дрянью. Катакомбы в N, этот Волчий Прыщ - неспроста. Бэла упомянул, что Ронг хотел стать бессмертным, но - как?
- Архитекторы, вероятно, своеобразно представляют себе бессмертие.
- Да, Бэла сказал примерно то же самое, - согласилась Жозефин. - Прогуляемся до архива?
- Тебя, Жозэ, хлебом не корми, дай только порыться в старых бумажках, - ухмыльнулась Рэйчел. - Пошли. Только мне нужно сделать один звонок.
Ноябрь выдался ненастный. Дождь лил, как из ведра, струи лупили по лобовому стеклу. Жозефин ровно вела машину, насколько это позволяла погода, и молча завидовала Рэйчел. Та как сделала свой "один звонок", так и не умолкала.
- Обязательно было говорить по-итальянски? - проворчала Жозефин.
Рэйчел убрала телефон в сумку.
- Потрудилась бы выучить какой-то язык кроме английского.
- Я планирую это.
- И, уверена, будешь планировать еще лет десять, - фыркнула Рэйчел. - Ты мастер все планировать. Кстати, для тебя есть новость. Имя этого Ронга замечено на библиотечной карточке.
- Какой еще библиотечной карточке? - удивилась Жозефин. - При чем здесь библиотека? Что в этом такого? У меня тоже есть карточка.
- Пф-ф! побольше уважения! Это не просто библиотека, это - Библиотека. Хранилище книг во всех проявлениях. В некотором роде, сакральное место. Там же хранятся и все по-настоящему опасные творения. Есть одна книга, называется как-то вроде "Принципы строения"...
- "Принципы строения домов на водах, болотах и на сваях по иным причинам"? - быстро уточнила Жозефин. - Я встречала это название в рассказах прабабки.
- Ронг брал ее. А еще - Misteria de Vita. Дурные книги. Фактически, Пнакотические рукописи.
- А я... - Жозефин запнулась. - Я могу взглянуть на эти книги?
Рэйчел покачала головой.
- Это неразумно. Слишком опасно. Жозэ, есть вещи, которые...
- Ты это мне рассказываешь? - мрачно спросила Жозефин и резко затормозила.
- Осторожнее! - Рэйчел потерла ушибленный локоть. - Это не похоже на архив. Больше как-то на церковь.
- Это и есть церковь, - Жозефин вылезла из машины и раскрыла зонт. - Местная краса и гордость, поздняя готика. А вон и еще одна местная достопримечательность.
Она указала на неспешно идущую по аллее мадам Жером. На ней было старомодное темно-синее платье, а от дождя пожилая дама укрывалась черным, отделанным кружевом зонтиком.
- Откуда ты, прекрасное виденье, - прокомментировала Рэйчел.
- Предполагаю, из страны эльфов. Это мадам Клопетта Жером, местная сумасшедшая. Ее внук собирал сведения о доме, а муж когда-то погиб там. Возможно, почтенная леди сумеет что-то сообщить нам.
- Ты растешь над собой. - усмехнулась Рэйчел. - Начала беседовать с людьми. Какой прогресс!
Мадам Жером медленно подошла, водрузила на нос пенсне в тонкой золотой оправе и оглядела девушек с ног до головы.
- А-а, мадмуазель Лангле-Кре. Все же живы и здоровы.
- Стараюсь, мадам Жером. Это моя подруга, Рэйчел Дьюк. Мы можем поговорить?
- Нет, - отрезала старушка и пошла дальше.
Двигалась она неспешно, но девушкам, чтобы догнать ее, пришлось приложить некоторые усилия.
- Мадам Жером!
Старушка обернулась и мрачно посмотрела на Жозефин.
- Как не мелодраматично звучит, мадмуазель, но вы выпустили зло, таящееся в доме. Уже четыре человека пострадали. Вы ответственны за их болезнь, и вы будете ответственны за их смерть. Убирайтесь.
- Зло? Что за зло? Вы не могли бы выражаться яснее, мадам Жером?
Старушка фыркнула.
- Оно выпьет из всех жизнь, и в первую очередь - из тех, кто живет в доме. Из вас двоих.
- Вампир? - ядовито поинтересовалась Рэйчел.
- Нечто хуже, намного хуже, - спокойно ответила мадам Жером. - Вы снова мне не верите.
- Напротив, - покачала головой Рэйчел. - Напротив. В особенности во всем, что касается зла. И вампиров. Поэтому и хотим расспросить вас. Извините Жозэфин, знаю, она может быть невыносимой.
Жозефин насупилась, а после весьма обидных слов вынуждена была выдержать еще и серьезный, оценивающий взгляд мадам Жером.
- Хорошо, - решила та. - Вы можете угостить меня чаем.
На этот раз кафе Франсуазы оказалось открыто, но за прилавком стояла незнакомая девушка.
- Как обычно, Мадлен, - мадам Жером грациозно опустилась за столик, повесив зонтик на крючок. На пол закапала вода. Девушки сели напротив, сказав хором: "Шоколад".
Ноябрь
- Мы не виделись три месяца, и что, оказывается, ты вытворяешь?! - Рэйчел ворвалась в комнату, принеся с собой запах дождя и осенних листьев. - Сидишь тут в темноте! Твоя мама сказала, ты из комнаты не выходишь!
Рэйчел раздернула шторы, пропуская тусклый свет дождливого ноябрьского дня. Жозефин поморщилась, отложила в сторону книгу и оглядела подругу с ног до головы. Хмыкнула.
- Мы не виделись три месяца, а у тебя появилось колечко на интересном пальце.
Смутившись, Рэйчел попыталась спрятать руку за спину.
- Мы не обо мне сейчас говорим.
- Почему бы не о тебе? Кто он?
- Жозэ, это не важно!
- А мне кажется, что важно, - Жозэфин ухмыльнулась. - Возвращается моя подруга, и у нее на пальчике старинное и дорогое обручальное кольцо. Боже мой, неужели Тип?!
Рэйчел тяжело вздохнула.
- Нет. Отстанешь, только если я скажу, да? Его зовут Александр, и он румын. Довольна?
- Чем занимается?
- Разным. Сейчас ставит мюзикл на Бродвее. Послушай, Жозэ, я из-за тебя приехала! Что ты за глупости тут творишь?
Жозефин выбралась из кресла и подошла к окну. По стеклу текли серые струи. Город казался размытым, растекшимся, ненастоящим. Как и последние три месяца. По-настоящему реальными были лишь вещи совершенно фантастические. Мир вывернулся наизнанку.
Вернувшись домой, Жозефин попыталась сделать вид, что ничего не произошло. Леон медленно поправлялся, лето уходило, мир старел. А она чувствовала, что все вокруг не вполне настоящее. Тогда, пойдя в кладовку, она выволокла коробки со старыми снимками и долго искала нужную карточку. На обороте стояла надпись: "Масс. 1935 год". На капоте дорого выглядевшей машины сидела очаровательная молодая женщина, листая небольшую, но толстую книгу. Рядом открывал дверцу элегантный мужчина лет пятидесяти и улыбался прямо в камеру.
Шарль и Виржинии Ланглез, уважаемые прадед и прабабка. Тихие и спокойные. Неравная пара с тридцатью годами разницы в возрасте. Она пописывала готические повести, он - книги по античной архитектуре. Погибли в 1943 здесь, в Париже.
Теперь эта фотография стояла у Жозефин на полке. Символ необъяснимости и многообразия мироздания. "Есть многое на свете, друг Горацио", и все в том же духе.
Жозефин никому не могла сказать, что разговаривала с давно умершим прадедом и видела чудовище. Даже Рэйчел.
- Слушай... ты не съездишь со мной в Бесуан?
Рэйчел вскинула брови.
- Поживи там со мной недельку. Я свихнусь скоро, - Жозефин развела руками. - Эти четверо постоянно о чем-то спорят. А мы с тобой отдохнем в Бесуане. Там есть неподалеку прелестное кафе...
- Слушай, Жозэ... - Рэйчел почемала висок. - У меня вроде как... Нечто вроде... медовый месяц. Мы с Александром хотели прокатиться по Европе, пока есть такая возможность.
- Все, забудь, - упав в кресло, Жозефин раскрыла книгу.
- Думаю, одна неделя роли не играет, - вздохнула Рейчел. - Я соберу вещи и буду у тебя завтра утром.
В ноябре Бесуан выглядел еще мрачнее. Он внушил бы настоящий страх, если бы после случая в Эссоне у Жозефин не выработался своеобразный иммунитет. Она стала нечувствительна к такого рода "ужасам". Рэйчел же наоборот выглядела бледновато.
- Мне одной кажется, что тут какие-то проблемы с геометрией? - пробормотала она. - Этот архитектор был полным психом.
Ты даже не представляешь, насколько, - подумала Жозефин, отпирая калитку.
- Сейчас проветрим комнаты, и все будет о-кей, - пообещала она.
Электричество разнообразия ради работало. Жозефин бегло осмотрела комнаты, чтобы убедиться, что все в порядке. Дверь в подвал была заперта. В доме пахло сыростью и розами, хотя те давно отцвели.
- Завтра устроим уборку, - Рэйчел распахнула окна и с наслаждением втянула свежий воздух. - Где твое кафе?
Жозефин с не меньшей охотой сбежала из дома. Призрака больше не было, но жуть никуда не делась. Значит, есть что-то еще.
Кофе Франсуазы оказалось закрыто. Жозефин заглянула в окно, но ровным счетом ничего не увидела. Темнота, впрочем, была вполне зловещей. Жозефин сама посмеялась над собственными глупыми мыслями.
- Пошли отсюда, - сказала Рэйчел. - Купим продукты, и я что-нибудь приготовлю.
- Приготовишь? - хмыкнула Жозефин.
- В отличие от некоторых я умею готовить не только омлет и яблочный пирог.
- Яблочный пирог... да... - Жозефин помрачнела. Яблочный пирог. Она почувствовала себя неожиданно одиноко.
Ужин прошел в мрачном молчании. Наконец Рэйчел не выдержала.
- Жозэ, если ты скажешь, зачем мы на самом деле сюда приехали, я дам тебе ....
- Что это?
- Такая мелкая румынская монета. У Александра их пруд пруди, мы не обеднеем.
Жозефин ковыряла в тарелке. Говядина вышла восхитительная, как и соус к ней, но даже отменная еда не поднимала настроение.
- Рэйчел... ты веришь в призраков?
Рэйчел едва не подавилась куском мяса.
- Прости?
- Ты веришь в призраков?
- А в этом доме, что, есть приведения?
- Ну... не то, чтобы... то есть, я не уверена...
Рэйчел подперла щеку рукой и посмотрела на подругу.
- Ты слышала скрипы и скрежеты? Видела прозрачное создание в библиотеке. Что-то воет на чердаке?
- Кстати, о библиотеке, - хмыкнула Жозефин. - По плану на втором этаже пять комнат.
- Мы видели только четыре... - Рэйчел постучала пальцами по столу. - Значит, кто-то замуровал ее.
- Полагаю, сам Ронг. Он был - мужик со странностями. Под этим домом огромное и очень глубокое подземелье. И хранил он там...
Жозефин запнулась. Стоило ли рассказывать о сундуке с костями? Расскажешь о костях - придется рассказать и о Бэле. Расскажешь о Бэле... О, тут Жозефин вообще не знала, что делать.
- Что хранил? Сокровища? Скелеты?
- Близко, - вздохнула Жозефин. - Кости.
- Кости? - Рэйчел вскинула брови. - В смысле?
- Ну, знаешь, такие штуки внутри человеческого тела. В них еще много кальция.
- А что они там делают? - удивилась Рэйчел.
- В теле?
- В подвале!
- Они там лежали. Зачем - я сама еще толком не разобралась. Чего бы Ронг не добивался, в доме твориться полная чертовщина. А в другом его доме, в Эссоне...
Тут Жозефин запнулась вторично, но потом все же пересказала предельно кратко историю. И все равно, даже при минимуме подробностей она выглядела слишком фантастично. Зловещий дом, монстры лавкрафтовского толка, загадочный спутник. О Бэле все же пришлось упомянуть.
Реакция Рэйчел была странной. Качнувшись о стуле, она поморщилась и мрачно поинтересовалась:
- И сколько домов построил этот Ронг?
- Больше двадцати... а что?
- Полный псих, вот что. Впрочем, - Рэйчел скривилась еще сильнее. - Узнаю почерк одной дамочки. Ладно, сегодня ночью и выясним, есть в Бесуане что-то помимо твоего Бэлы, или нет. Предлагаю лечь в одной комнате.
Жозефин вскинула руку.
- Я за!
На ночь девушки выбрали угловую комнаты - там меньше пахло сыростью, и было не так холодно. Притащив все подушки, обложившись ими, Жозефин и Рэйчел закутались в одеяла. Нервы были натянуты, как струны, но от этого можно было получать удовольствие. Это походило на чтение страшных рассказов, разве что сами Жозефин и Рэйчел находились сейчас в центре событий. Впрочем, ничего не происходило. В тоге, проболтав около часа обо всяких глупостях, охотницы за призраками уснули.
Если Жозефин и надеялась увидеть сон, ее надежды не оправдались. Она словно в черную дыру провалилась. Наутро жутко болела голова. С трудом оторвав ее от подушки, Жозефин обнаружила, что в комнате одна. Было еще холоднее, чем накануне. Кажется, к проблемам со светом прибавились неприятности с центральным отоплением. В подвале должна была быть печь, но Жозефин в любом случае не умела ею пользоваться.
Одевшись, она спустилась на кухню, прихватив по дороге шарф с вешалки.
- Доброе утро.
- Кофе? Ты от него приобретаешь нежный румянец, - Рэйчел протянула кружку. - Мне в этом доме не по себе.
- Тебе что-то снилось? - встревожилась Жозефин. Она чувствовала себя обманутой.
- Нет. Совсем ничего, - Рэйчел покачала головой. - Не так давно в Праге я встречалась с одной женщиной-медиумом. Она говорила, что вещие сны снятся единицам, а обычные ничего не стоят. Она знавала некую Виржинии Лэ, то ли француженку, то ли канадку, которая из-за своего дара не могла даже приблизиться к некоторым местам.
Жозефин медленно поставила кружку, выдвинула стул и села.
- Прости. Как звали ту женщину?
- Виктория Дерби.
- Нет, вторую!
- Виржинии Лэ. А что?
Жозефин качнулась на стуле. Ее догадка подтвердилась самым изящным образом.
- Так что? - настойчиво спросила Рэйчел.
- Значит, - задумчиво проговорила Жозефин, делая глоток остывшего кофе, - в моем роду и в самом деле были медиумы. Я так и знала, я проклята. Я тебе не все рассказала. Там в Эссоне один человек вытащил меня из тюрьмы.
- Меня занимал этот вопрос, - хмыкнула Рэйчел, - как ты не угодила за решетку со всеми этим костями и бензином?
- Человек по имени Шарль Лэ. Назвался адвокатом и запросто вывел меня из полицейского участка. Думаю, это был мой прадед.
Рэйчел вскинула брови.
- Тот самый, который давным-давно умер?
- Выходит, что не умер. Или не совсем умер, - пожала плечами Жозефин. - Знаешь, такая штука... Я прочитала те самые рассказы прабабки, которые все считали посредственными почеркушками. А потом просмотрела старые газеты и архивные записи. Помнишь, нам в детстве нравилась история про Дом с Мавританской башней.
Рэйчел кивнула.
- Коттедж Лемондроп существует на самом деле. Его построил тот же архитектор, что и Бесуан. Ронг. А история с театром Гран Гиньоль? Я обнаружила ее в газетах.
- Это-то как раз ничего не доказывает, - пожала плечами Рэйчел. - Твоя прпабабка вполне могла писать по горячим следам. История вполне в ее духе.
Жозефин усмехнулась. Она знала этот тон: Рэйчел давно уже со всем была согласна, но не спешила произносить это вслух. Никогда не позволяла подруге расслабиться.
- Хорошо, - кивнула Жозефин. - А как ты объяснишь, что я нашла фотографии Александра Боргезы в одном из голливудских архивов. 1938 год. За тринадцать лет он ничуть не изменился, даже как будто помолодел.
- Александр Боргеза, - кивнула Рэйчел. - Ясно.
- У нас есть сумасшедший архитектор, дом с призраками (предположительно), семейка медиумов и...
- Любишь ты загадки, Жозефин Ланглез-Кре, - хмыкнула Рэйчел. - что будешь со всем этим делать?
- Для начала очищу свой чудесный дом от вредителей, в смысле, от призраков. А там посмотрим.
- Когда ты только въехала, этот дом не был таким чудесным. Помнится, он тебе показался чудовищным.
- Все рано или поздно меняется. Думаю, для начала нужно узнать, зачем Ронг строил дома и населял их всякой дрянью. Катакомбы в N, этот Волчий Прыщ - неспроста. Бэла упомянул, что Ронг хотел стать бессмертным, но - как?
- Архитекторы, вероятно, своеобразно представляют себе бессмертие.
- Да, Бэла сказал примерно то же самое, - согласилась Жозефин. - Прогуляемся до архива?
- Тебя, Жозэ, хлебом не корми, дай только порыться в старых бумажках, - ухмыльнулась Рэйчел. - Пошли. Только мне нужно сделать один звонок.
Ноябрь выдался ненастный. Дождь лил, как из ведра, струи лупили по лобовому стеклу. Жозефин ровно вела машину, насколько это позволяла погода, и молча завидовала Рэйчел. Та как сделала свой "один звонок", так и не умолкала.
- Обязательно было говорить по-итальянски? - проворчала Жозефин.
Рэйчел убрала телефон в сумку.
- Потрудилась бы выучить какой-то язык кроме английского.
- Я планирую это.
- И, уверена, будешь планировать еще лет десять, - фыркнула Рэйчел. - Ты мастер все планировать. Кстати, для тебя есть новость. Имя этого Ронга замечено на библиотечной карточке.
- Какой еще библиотечной карточке? - удивилась Жозефин. - При чем здесь библиотека? Что в этом такого? У меня тоже есть карточка.
- Пф-ф! побольше уважения! Это не просто библиотека, это - Библиотека. Хранилище книг во всех проявлениях. В некотором роде, сакральное место. Там же хранятся и все по-настоящему опасные творения. Есть одна книга, называется как-то вроде "Принципы строения"...
- "Принципы строения домов на водах, болотах и на сваях по иным причинам"? - быстро уточнила Жозефин. - Я встречала это название в рассказах прабабки.
- Ронг брал ее. А еще - Misteria de Vita. Дурные книги. Фактически, Пнакотические рукописи.
- А я... - Жозефин запнулась. - Я могу взглянуть на эти книги?
Рэйчел покачала головой.
- Это неразумно. Слишком опасно. Жозэ, есть вещи, которые...
- Ты это мне рассказываешь? - мрачно спросила Жозефин и резко затормозила.
- Осторожнее! - Рэйчел потерла ушибленный локоть. - Это не похоже на архив. Больше как-то на церковь.
- Это и есть церковь, - Жозефин вылезла из машины и раскрыла зонт. - Местная краса и гордость, поздняя готика. А вон и еще одна местная достопримечательность.
Она указала на неспешно идущую по аллее мадам Жером. На ней было старомодное темно-синее платье, а от дождя пожилая дама укрывалась черным, отделанным кружевом зонтиком.
- Откуда ты, прекрасное виденье, - прокомментировала Рэйчел.
- Предполагаю, из страны эльфов. Это мадам Клопетта Жером, местная сумасшедшая. Ее внук собирал сведения о доме, а муж когда-то погиб там. Возможно, почтенная леди сумеет что-то сообщить нам.
- Ты растешь над собой. - усмехнулась Рэйчел. - Начала беседовать с людьми. Какой прогресс!
Мадам Жером медленно подошла, водрузила на нос пенсне в тонкой золотой оправе и оглядела девушек с ног до головы.
- А-а, мадмуазель Лангле-Кре. Все же живы и здоровы.
- Стараюсь, мадам Жером. Это моя подруга, Рэйчел Дьюк. Мы можем поговорить?
- Нет, - отрезала старушка и пошла дальше.
Двигалась она неспешно, но девушкам, чтобы догнать ее, пришлось приложить некоторые усилия.
- Мадам Жером!
Старушка обернулась и мрачно посмотрела на Жозефин.
- Как не мелодраматично звучит, мадмуазель, но вы выпустили зло, таящееся в доме. Уже четыре человека пострадали. Вы ответственны за их болезнь, и вы будете ответственны за их смерть. Убирайтесь.
- Зло? Что за зло? Вы не могли бы выражаться яснее, мадам Жером?
Старушка фыркнула.
- Оно выпьет из всех жизнь, и в первую очередь - из тех, кто живет в доме. Из вас двоих.
- Вампир? - ядовито поинтересовалась Рэйчел.
- Нечто хуже, намного хуже, - спокойно ответила мадам Жером. - Вы снова мне не верите.
- Напротив, - покачала головой Рэйчел. - Напротив. В особенности во всем, что касается зла. И вампиров. Поэтому и хотим расспросить вас. Извините Жозэфин, знаю, она может быть невыносимой.
Жозефин насупилась, а после весьма обидных слов вынуждена была выдержать еще и серьезный, оценивающий взгляд мадам Жером.
- Хорошо, - решила та. - Вы можете угостить меня чаем.
На этот раз кафе Франсуазы оказалось открыто, но за прилавком стояла незнакомая девушка.
- Как обычно, Мадлен, - мадам Жером грациозно опустилась за столик, повесив зонтик на крючок. На пол закапала вода. Девушки сели напротив, сказав хором: "Шоколад".
