Книга доступна для чтения онлайн. Полную версию с файлом для скачивания можно найти тут:
https://feisovet.ru/магазин/Чистый-лист-Дарья-Кузнецова?utm_content=286271268_286297893_0
— Смотри, оно живое!
— При всём моём уважении, но это «она», если ориентироваться на…
— Да чтоб я посерел, какая разница?! Хоть они! Оне! Оны! Главное — живое, главное — получилось!
— Понять бы теперь, что именно...
Слушать незнакомые голоса в темноте вскоре надоело, но я догадалась открыть глаза и уставилась прямо перед собой. Немного посмотрела на потолок — белый, гладкий, по которому проплывали бесформенные радужные пятна, бледные и тускло светящиеся. Плыли они медленно, с чувством собственного достоинства, потом соскальзывали по изящному лепному бордюру и пропадали. Стены им почему-то не нравились — наверное, мелкий растительный орнамент мешал.
Проводив одно такое пятно взглядом, я моргнула и поняла, что ползают они не по потолку, а гораздо ниже, почти у меня перед глазами.
Дотянулась пальцами до первого попавшегося — рука прошла сквозь него, ничего не ощутив.
— Смотри, смотри, смотри-и!
— Может, нам стоило как-то её зафиксировать?
Это меня, что ли? А зачем?
Отвлёкшись от пятна, я больше заинтересовалась собственной рукой. Подняла вторую, сравнила. Ладони узкие, пальцы тонкие, на аккуратных запястьях — пара широких браслетов из каких-то грубых кожаных ремней, непонятно зачем украшенных цветными прозрачными камнями. Смотрелось очень чужеродно. Нет, сама бы я такое точно не надела.
Оставив браслеты пока в покое, я принялась осматриваться, поворачивая голову. Небольшое помещение без окон. Холодный, неприятный свет давали несколько матовых белых шаров в углах комнаты, а один, побольше, стоял на длинной ножке у меня в изголовье. Лежала я, кстати, на чём-то жёстком, скорее всего — на одном из столов.
Их тут имелось несколько. Большинство сдвинуты к стенам, загромождены непонятными конструкциями. Из-под белых полотнищ, укрывающих основную часть предметов — наверное, за ненадобностью, — тут и там торчали разнообразные фрагменты, подстёгивая фантазию. Вон там веер забавных перевёрнутых банок со скруглёнными доньями, внутри которых угадывались плетёные проволочные штуки. «Лампы» — всплыло в голове странное. А потом появилась ещё более странная уверенность, что хоть и похоже, но — точно не они.
А вон блестящие латунные трубки. А вон большой прибор с кучей ручек и спрятанных за стёклами шкал со стрелками, наверное измерительный. А вон лес лабораторных штативов.
Выворачивать голову вбок было неудобно, поэтому я осторожно, опираясь на стол, села, заодно отметив, что одежды на мне, кроме всё тех же браслетов, нет. Зато есть белое полотнище, укрывающее до подмышек — по виду обычная простыня. Я придержала её на груди и на коленях, свешивая ноги с узкой столешницы. Разглядела у себя в изножье ещё один стол, на котором расположилась неведомая раскоряка из блестящих латунных труб, колбочек и проводков. Стоило мне зашевелиться, как цветные пятна испарились.
А вот и пара здешних обитателей, с интересом наблюдающих за мной.
Оба спорщика одеты в длинные белые халаты, только на одном он небрежно распахнут, а на втором — аккуратно застёгнут на все пуговицы. Оба достаточно молоды, но уже не мальчишки, лет по двадцать пять, — и это единственное их сходство.
Первый, растрёпанный, весь целиком отвечал этому слову. Под халатом — мятая рубаха навыпуск, неправильно застёгнутая. На длинной тощей шее — незатянутый чёрный галстук непривычного вида, то есть короткий и в форме трапеции. Рыжие кудрявые вихры топорщились так, словно их хозяина ударило током, и это впечатление усугублял ошалевший взгляд поверх съехавших на нос узких прямоугольных очков.
Второй был его, может, и не полной, но противоположностью. На голову ниже, плотнее сложением. Галстук затянут так, что странно, как молодой человек вообще дышит. Волосы светлые, соломенные, аккуратно причёсанные и собранные в низкий хвост. Взгляд голубых глаз внимательный, сосредоточенный. А волосы — мне не показалось, это не радужные пятна были виноваты! — светлые не целиком. Среди самой обыкновенной шевелюры пестрели прядки всех цветов радуги, и это совсем не вязалось с остальным его аккуратным обликом.
Присмотревшись, я обнаружила такие же цветные клоки и во встопорщенной шевелюре первого, просто там они на общем ярком фоне не так привлекали внимание.
— Привет, — нарушила я повисшую тишину. — А вы кто?
— Аспиранты! — сияя словно прожектор, сообщил рыжий. — Я Небойша, а это — Вук.
— Очень приятно, — вежливо кивнула я. Немного помолчала, ещё раз обвела взглядом комнату. — А я кто?
— А ты — наш проект! — маньячески сверкнул глазами Небойша и едва ли не облизнулся.
— Прое-ект, — протянула я задумчиво. Отстранила простыню, чтобы взглянуть на себя, и с облегчением не обнаружила ни проводов, ни колбочек, ни железных блестящих штуковин — обычное тело. На мой взгляд, вполне симпатичное, только кожа какая-то совсем белая. И подытожила, плотнее закутываясь в ткань: — Нет, не хочу проект.
Аспиранты растерянно переглянулись, но в этот момент распахнулась дверь и ответить они не успели.
— Что вы тут делаете, во всём корпусе электричество скачет?! — с ходу недовольно спросил вошедший. И замер на пороге, уставившись на меня. Я заинтересованно ответила тем же.
Этот, третий, был старше двух уже знакомых. Чуть ниже рыжего, но не такой долговязый, а более складный, с широкими плечами и хорошей осанкой. Одет во что-то чёрное, очень похожее на мундир без погонов и других знаков различия: двубортный китель, воротник-стойка, широкий ремень. Да и не только одет, он весь был в тёмных тонах: смуглая кожа, собранные в аккуратный хвост чёрные волосы, даже глаза, по-моему, чёрные или уж как минимум карие.
— Эм… здрасьте, — кашлянул Небойша. — А мы тут… работаем вот.
— Что это? — тихо, ровно спросил «здрасьте», не сводя с меня взгляда.
— Проект наш. Удачный! — гордо заявил рыжий.
— Я не проект, — насупилась я. — Я Майя.
— Вы издеваетесь? — новенький перевёл тяжёлый взгляд на пару аспирантов.
— Капита… учитель Недич, это не мы! — затряс головой Небойша. — То есть это мы, но мы её так не называли, она…
— Сама себя назвала? — язвительно уточнил чёрный «здрасьте».
— Не знаю, — влезла я. Слушать о себе в третьем лице мне не нравилось. — Мне кажется, нет. Мне кажется, это моё имя. А тебя как зовут?
— Тебе кажется? — медленно спросил учитель Недич, обвёл меня выразительным взглядом, а потом опять хмуро уставился на аспирантов. — Вы что натворили, идиоты? Вы хоть понимаете, что это подсудное дело?!
— Мы её не стирали, — подал голос Вук, всё такой же спокойный и собранный. — Мы её создали. Учитель Стевич подтвердит, он курировал проект. Это гомункул, болванка, по всем расчётам у неё не должно быть никакого интеллекта, только безусловные рефлексы!
— Вот так на следствии и скажешь, — проговорил Недич. — А я посмотрю, кто вам троим поверит. Где Горан?
— Дома, наверное, мы сегодня самостоятельно работаем, — ответил уже куда менее радостный Небойша.
Глядя на его скисшую физиономию, я ощутила злорадство и едва удержалась от того, чтобы показать язык. Так-то! Будет знать, как свободную женщину «проектом» обзывать!
— Поработали, — веско уронил чёрный учитель. — Минич, бегом за ним. Бегом, я сказал, и к нему, а не к телефону! Или ты хочешь, чтобы ваши «бесчеловечные эксперименты» утром оказались на первой полосе всех столичных газет? Касич, найди своему эксперименту что-нибудь из одежды.
— Зачем? — озадачился белобрысый, а рыжий тем временем послушно умчался за загадочным Гораном.
— Касич, ты из какой норы выполз? — тяжело вздохнул Недич. — На лабораторном столе сидит голая девушка. Боги с ними, с приличиями! Как ты думаешь, ей очень удобно?
Вук недовольно поморщился, но спорить со старшим не стал и куда-то вышел, а учитель приблизился ко мне.
— Дайте руку, — попросил ровно.
Я послушалась без возражений, с удовольствием разглядывая мужчину вблизи. Не знаю, кто я и где оказалась, но этот тип мне точно нравится. Хотя, подозреваю, одежда для меня послужила только предлогом отослать тех двоих и расспросить в спокойной обстановке, но хороший же предлог! Ведь чтобы такой придумать, действительно надо было побеспокоиться о моём удобстве.
По-моему, это очень мило.
— Вы что-нибудь помните о себе, Майя? — спросил он мягко, аккуратно расстёгивая браслет. У того было несколько хитрых замочков, я бы сама так сразу и не разобралась.
А вот мы и приблизились к сути.
— Не-а, — я качнула головой. Потом подумала немного и добавила: — Но я точно женщина. А ещё я знаю, как называются вещи. Только не все. Вот у тебя, например, это — китель. — Я протянула руку, чтобы пощупать ткань, та оказалась приятной — гладкой, плотной, шелковистой. — А вот что там такое на столе топорщится — понятия не имею.
— Честно говоря, этого я тоже не знаю, — пробормотал он, покосившись в указанную сторону. — Давайте второй браслет. Как вы себя чувствуете?
— Хорошо, — не задумываясь, ответила я.
— И отсутствие памяти не беспокоит? Не пугает? — продолжил допытываться он.
— Вроде нет, — я пожала плечами. — А должно?
— Стёртых беспокоит, — заметил Недич.
— Ты не поверил этим двум обалдуям? — сообразила я.
— Я не думаю, что они врут, — возразил он. — Но я не понимаю, что они натворили. И они сами, похоже, тоже не понимают. Надеюсь, сейчас придёт Горан Стевич, он их курирует, и разберётся.
— А что значит — «стёртые»? Кто это такие?
Мой собеседник выразительно приподнял брови в удивлении и задумчиво уточнил:
— Ты не знаешь? Очень странно. Это люди, которые в сознательном возрасте полностью лишаются личных воспоминаний. Очень похоже на твой случай.
— И что, подобное часто встречается?
— Почему ты так решила? — Недич искоса глянул на меня и отщёлкнул второй браслет. Я инстинктивно потёрла запястье.
— Ну, раз за это отдельная статья законом предусмотрена, — я пожала плечами. — Во всяком случае, я с твоих слов решила именно так.
— Очень странно, — заметил он, правда, я так и не поняла, что именно показалось мужчине странным. — Это не новость, действительно. Фиолетовые спецы такое умеют.
— Кто фиолетовые? — уточнила я.
— Специалисты по фиолетовой магии, — пояснил Недич.
— Магии не существует, — уверенно фыркнула я. Лицо мужчины удивлённо вытянулось, но в этот момент разговор прервался, вернулся белобрысый Вук с какой-то белой тряпкой в руках.
— Вот, всё, что нашёл, — сообщил он, протягивая добычу учителю. — Надеюсь, Миляна не узнает…
— Лаборантка Докич в любом случае переживёт потерю одного халата. — Учитель почему-то скривился, как будто услышал какую-то гадость, расправил одежду и с явным сомнением протянул мне. — Попробуйте, Майя. Я не уверен, что подойдёт, но…
И, когда я аккуратно забрала халат, отвернулся, сцепив руки за спиной, ещё и на зазевавшегося аспиранта шикнул.
Я с сомнением поглядела на кончик чёрного хвоста, свисающий между лопаток. Ничего не помню о себе и жизни, но точно знаю: я бы вот так легко какому-то подозрительному эксперименту не доверилась! А вдруг этот проект — буйный? Я, положим, в себе уверена, что не прыгну и не вцеплюсь в холку, но он-то это откуда знает?
Нет, всё-таки он очень милый!
Я осторожно сползла со стола на пол. К счастью, тот был не каменным и даже не бетонным, а паркетным. Ничего особенно выдающегося, простенькая ёлочка, но мне это почему-то показалось странным.
Бросив простыню на стол, я поспешила натянуть халат и застегнуть пуговицы. Он оказался немного великоват, но это не расстроило. Если бы ещё не столь глубокий вырез: верхняя пуговица располагалась на уровне солнечного сплетения.
По-моему, покрой у этого халатика совсем не такой, как у мужских, да и длина всего до середины бедра. И, по-моему, я знаю, чем занимается здесь загадочная «лаборантка Докич», и это совсем даже не работа! И, по-моему, именно это так не нравилось чёрному учителю.
— Ну вот как-то так, — с сомнением проговорила я, одёргивая свою единственную одежду и придерживая воротник. Мужчины обернулись. — Не знаю, что я предпочитаю носить, но этот вырез до пупка — определённо не моё!
— Простите, больше ничего нет, — задумчиво проговорил Вук, не отводя глаз от моих коленок.
А Недич, окинув меня взглядом, устало выдохнул что-то вроде «никуда не годится» и со щелчком расстегнул собственный ремень. Пара секунд, и он уже сбросил китель, оставшись в рубашке с длинным рукавом и таком же галстуке, как у аспирантов. Только рубашка тоже чёрная.
— Прошу, — он выразительно придержал пиджак за плечи, предлагая мне.
Пока я закатывала слишком длинные рукава, с куда большим интересом, чем халат, ощупывала чужую одежду и принюхивалась, брюнет подошёл к двери, выглянул наружу. Потом обернулся к нам и скомандовал:
— Майя, пойдёмте в мой кабинет, здесь недалеко. Касич, дождитесь своего руководителя и приходите все вместе, нечего нам тут торчать. И ради богов, не забудьте всё выключить!
— Учитель Недич, об этом могли и не напоминать, — недовольно нахмурился Вук. — При всём моём уважении...
— Мог бы, — перебил он. — Но если бы вы всегда об этом помнили, надобность в дежурных преподавателях отпала бы. Пойдёмте, Майя.
За тяжёлой деревянной дверью оказался длинный просторный коридор, вдоль которого тянулись ряды точно таких же дверей с блестящими номерами, а кое-где с именными табличками. Стены тёплого оттенка кофе с молоком, понизу обшитые деревянными панелями, на полу — жёсткий бордовый ковёр с коротким ворсом, идти по которому босиком было не очень-то приятно. С другой стороны, ковёр тёплый и даже чистый, а на его месте вполне могла оказаться грязная керамическая плитка, так что я не жаловалась, просто шла аккуратно, на носочках.
Окружающая обстановка, несмотря на уют и даже красоту, раздражала своей необычностью и неправильностью. Учителя, кабинеты, лаборантки с аспирантами — я точно знала, что всё это атрибуты некоего учебного заведения, а вот внешний вид коридоров больше соответствовал какой-то роскошной гостинице или месту обитания очень высокопоставленных чиновников. То есть я могла предположить, что некий институт настолько элитен, но готова поклясться, мне посещать подобные не доводилось.
— Проходите. — Недич распахнул одну из дверей, табличку на которой я прочитать не успела. — Вон туда. В углу, видите, дверь?
— Ух ты! — ответила я, замирая на пороге. — А что ты преподаёшь?!
— Навигация, конструирование и эксплуатация ОКК и некоторые сопутствующие дисциплины, — невозмутимо ответил хозяин кабинета, мягко подталкивая меня в спину.
— Что есть «ОКК»? — не сдалась я, даже ухватилась за удачно оказавшийся рядом стол.
Силком меня, как и ожидалось, не поволокли.
— Оболочечно-каркасные конструкции, — пояснил Недич. — Майя, пожалуйста, давайте не будем стоять на пороге.
— Ага… — протянула я, с восторгом разглядывая подвешенные тут и там макеты разнокалиберных аэростатов. Некоторые оказались смутно знакомы, опознать другие удавалось только при подключении всей фантазии — это были странные решётчатые агрегаты с винтами и крыльями. — Обалденно!
— Что, простите? — растерялся хозяин кабинета.
https://feisovet.ru/магазин/Чистый-лист-Дарья-Кузнецова?utm_content=286271268_286297893_0
ГЛАВА 1. Единственный безопасный эксперимент — тот, которого не было
— Смотри, оно живое!
— При всём моём уважении, но это «она», если ориентироваться на…
— Да чтоб я посерел, какая разница?! Хоть они! Оне! Оны! Главное — живое, главное — получилось!
— Понять бы теперь, что именно...
Слушать незнакомые голоса в темноте вскоре надоело, но я догадалась открыть глаза и уставилась прямо перед собой. Немного посмотрела на потолок — белый, гладкий, по которому проплывали бесформенные радужные пятна, бледные и тускло светящиеся. Плыли они медленно, с чувством собственного достоинства, потом соскальзывали по изящному лепному бордюру и пропадали. Стены им почему-то не нравились — наверное, мелкий растительный орнамент мешал.
Проводив одно такое пятно взглядом, я моргнула и поняла, что ползают они не по потолку, а гораздо ниже, почти у меня перед глазами.
Дотянулась пальцами до первого попавшегося — рука прошла сквозь него, ничего не ощутив.
— Смотри, смотри, смотри-и!
— Может, нам стоило как-то её зафиксировать?
Это меня, что ли? А зачем?
Отвлёкшись от пятна, я больше заинтересовалась собственной рукой. Подняла вторую, сравнила. Ладони узкие, пальцы тонкие, на аккуратных запястьях — пара широких браслетов из каких-то грубых кожаных ремней, непонятно зачем украшенных цветными прозрачными камнями. Смотрелось очень чужеродно. Нет, сама бы я такое точно не надела.
Оставив браслеты пока в покое, я принялась осматриваться, поворачивая голову. Небольшое помещение без окон. Холодный, неприятный свет давали несколько матовых белых шаров в углах комнаты, а один, побольше, стоял на длинной ножке у меня в изголовье. Лежала я, кстати, на чём-то жёстком, скорее всего — на одном из столов.
Их тут имелось несколько. Большинство сдвинуты к стенам, загромождены непонятными конструкциями. Из-под белых полотнищ, укрывающих основную часть предметов — наверное, за ненадобностью, — тут и там торчали разнообразные фрагменты, подстёгивая фантазию. Вон там веер забавных перевёрнутых банок со скруглёнными доньями, внутри которых угадывались плетёные проволочные штуки. «Лампы» — всплыло в голове странное. А потом появилась ещё более странная уверенность, что хоть и похоже, но — точно не они.
А вон блестящие латунные трубки. А вон большой прибор с кучей ручек и спрятанных за стёклами шкал со стрелками, наверное измерительный. А вон лес лабораторных штативов.
Выворачивать голову вбок было неудобно, поэтому я осторожно, опираясь на стол, села, заодно отметив, что одежды на мне, кроме всё тех же браслетов, нет. Зато есть белое полотнище, укрывающее до подмышек — по виду обычная простыня. Я придержала её на груди и на коленях, свешивая ноги с узкой столешницы. Разглядела у себя в изножье ещё один стол, на котором расположилась неведомая раскоряка из блестящих латунных труб, колбочек и проводков. Стоило мне зашевелиться, как цветные пятна испарились.
А вот и пара здешних обитателей, с интересом наблюдающих за мной.
Оба спорщика одеты в длинные белые халаты, только на одном он небрежно распахнут, а на втором — аккуратно застёгнут на все пуговицы. Оба достаточно молоды, но уже не мальчишки, лет по двадцать пять, — и это единственное их сходство.
Первый, растрёпанный, весь целиком отвечал этому слову. Под халатом — мятая рубаха навыпуск, неправильно застёгнутая. На длинной тощей шее — незатянутый чёрный галстук непривычного вида, то есть короткий и в форме трапеции. Рыжие кудрявые вихры топорщились так, словно их хозяина ударило током, и это впечатление усугублял ошалевший взгляд поверх съехавших на нос узких прямоугольных очков.
Второй был его, может, и не полной, но противоположностью. На голову ниже, плотнее сложением. Галстук затянут так, что странно, как молодой человек вообще дышит. Волосы светлые, соломенные, аккуратно причёсанные и собранные в низкий хвост. Взгляд голубых глаз внимательный, сосредоточенный. А волосы — мне не показалось, это не радужные пятна были виноваты! — светлые не целиком. Среди самой обыкновенной шевелюры пестрели прядки всех цветов радуги, и это совсем не вязалось с остальным его аккуратным обликом.
Присмотревшись, я обнаружила такие же цветные клоки и во встопорщенной шевелюре первого, просто там они на общем ярком фоне не так привлекали внимание.
— Привет, — нарушила я повисшую тишину. — А вы кто?
— Аспиранты! — сияя словно прожектор, сообщил рыжий. — Я Небойша, а это — Вук.
— Очень приятно, — вежливо кивнула я. Немного помолчала, ещё раз обвела взглядом комнату. — А я кто?
— А ты — наш проект! — маньячески сверкнул глазами Небойша и едва ли не облизнулся.
— Прое-ект, — протянула я задумчиво. Отстранила простыню, чтобы взглянуть на себя, и с облегчением не обнаружила ни проводов, ни колбочек, ни железных блестящих штуковин — обычное тело. На мой взгляд, вполне симпатичное, только кожа какая-то совсем белая. И подытожила, плотнее закутываясь в ткань: — Нет, не хочу проект.
Аспиранты растерянно переглянулись, но в этот момент распахнулась дверь и ответить они не успели.
— Что вы тут делаете, во всём корпусе электричество скачет?! — с ходу недовольно спросил вошедший. И замер на пороге, уставившись на меня. Я заинтересованно ответила тем же.
Этот, третий, был старше двух уже знакомых. Чуть ниже рыжего, но не такой долговязый, а более складный, с широкими плечами и хорошей осанкой. Одет во что-то чёрное, очень похожее на мундир без погонов и других знаков различия: двубортный китель, воротник-стойка, широкий ремень. Да и не только одет, он весь был в тёмных тонах: смуглая кожа, собранные в аккуратный хвост чёрные волосы, даже глаза, по-моему, чёрные или уж как минимум карие.
— Эм… здрасьте, — кашлянул Небойша. — А мы тут… работаем вот.
— Что это? — тихо, ровно спросил «здрасьте», не сводя с меня взгляда.
— Проект наш. Удачный! — гордо заявил рыжий.
— Я не проект, — насупилась я. — Я Майя.
— Вы издеваетесь? — новенький перевёл тяжёлый взгляд на пару аспирантов.
— Капита… учитель Недич, это не мы! — затряс головой Небойша. — То есть это мы, но мы её так не называли, она…
— Сама себя назвала? — язвительно уточнил чёрный «здрасьте».
— Не знаю, — влезла я. Слушать о себе в третьем лице мне не нравилось. — Мне кажется, нет. Мне кажется, это моё имя. А тебя как зовут?
— Тебе кажется? — медленно спросил учитель Недич, обвёл меня выразительным взглядом, а потом опять хмуро уставился на аспирантов. — Вы что натворили, идиоты? Вы хоть понимаете, что это подсудное дело?!
— Мы её не стирали, — подал голос Вук, всё такой же спокойный и собранный. — Мы её создали. Учитель Стевич подтвердит, он курировал проект. Это гомункул, болванка, по всем расчётам у неё не должно быть никакого интеллекта, только безусловные рефлексы!
— Вот так на следствии и скажешь, — проговорил Недич. — А я посмотрю, кто вам троим поверит. Где Горан?
— Дома, наверное, мы сегодня самостоятельно работаем, — ответил уже куда менее радостный Небойша.
Глядя на его скисшую физиономию, я ощутила злорадство и едва удержалась от того, чтобы показать язык. Так-то! Будет знать, как свободную женщину «проектом» обзывать!
— Поработали, — веско уронил чёрный учитель. — Минич, бегом за ним. Бегом, я сказал, и к нему, а не к телефону! Или ты хочешь, чтобы ваши «бесчеловечные эксперименты» утром оказались на первой полосе всех столичных газет? Касич, найди своему эксперименту что-нибудь из одежды.
— Зачем? — озадачился белобрысый, а рыжий тем временем послушно умчался за загадочным Гораном.
— Касич, ты из какой норы выполз? — тяжело вздохнул Недич. — На лабораторном столе сидит голая девушка. Боги с ними, с приличиями! Как ты думаешь, ей очень удобно?
Вук недовольно поморщился, но спорить со старшим не стал и куда-то вышел, а учитель приблизился ко мне.
— Дайте руку, — попросил ровно.
Я послушалась без возражений, с удовольствием разглядывая мужчину вблизи. Не знаю, кто я и где оказалась, но этот тип мне точно нравится. Хотя, подозреваю, одежда для меня послужила только предлогом отослать тех двоих и расспросить в спокойной обстановке, но хороший же предлог! Ведь чтобы такой придумать, действительно надо было побеспокоиться о моём удобстве.
По-моему, это очень мило.
— Вы что-нибудь помните о себе, Майя? — спросил он мягко, аккуратно расстёгивая браслет. У того было несколько хитрых замочков, я бы сама так сразу и не разобралась.
А вот мы и приблизились к сути.
— Не-а, — я качнула головой. Потом подумала немного и добавила: — Но я точно женщина. А ещё я знаю, как называются вещи. Только не все. Вот у тебя, например, это — китель. — Я протянула руку, чтобы пощупать ткань, та оказалась приятной — гладкой, плотной, шелковистой. — А вот что там такое на столе топорщится — понятия не имею.
— Честно говоря, этого я тоже не знаю, — пробормотал он, покосившись в указанную сторону. — Давайте второй браслет. Как вы себя чувствуете?
— Хорошо, — не задумываясь, ответила я.
— И отсутствие памяти не беспокоит? Не пугает? — продолжил допытываться он.
— Вроде нет, — я пожала плечами. — А должно?
— Стёртых беспокоит, — заметил Недич.
— Ты не поверил этим двум обалдуям? — сообразила я.
— Я не думаю, что они врут, — возразил он. — Но я не понимаю, что они натворили. И они сами, похоже, тоже не понимают. Надеюсь, сейчас придёт Горан Стевич, он их курирует, и разберётся.
— А что значит — «стёртые»? Кто это такие?
Мой собеседник выразительно приподнял брови в удивлении и задумчиво уточнил:
— Ты не знаешь? Очень странно. Это люди, которые в сознательном возрасте полностью лишаются личных воспоминаний. Очень похоже на твой случай.
— И что, подобное часто встречается?
— Почему ты так решила? — Недич искоса глянул на меня и отщёлкнул второй браслет. Я инстинктивно потёрла запястье.
— Ну, раз за это отдельная статья законом предусмотрена, — я пожала плечами. — Во всяком случае, я с твоих слов решила именно так.
— Очень странно, — заметил он, правда, я так и не поняла, что именно показалось мужчине странным. — Это не новость, действительно. Фиолетовые спецы такое умеют.
— Кто фиолетовые? — уточнила я.
— Специалисты по фиолетовой магии, — пояснил Недич.
— Магии не существует, — уверенно фыркнула я. Лицо мужчины удивлённо вытянулось, но в этот момент разговор прервался, вернулся белобрысый Вук с какой-то белой тряпкой в руках.
— Вот, всё, что нашёл, — сообщил он, протягивая добычу учителю. — Надеюсь, Миляна не узнает…
— Лаборантка Докич в любом случае переживёт потерю одного халата. — Учитель почему-то скривился, как будто услышал какую-то гадость, расправил одежду и с явным сомнением протянул мне. — Попробуйте, Майя. Я не уверен, что подойдёт, но…
И, когда я аккуратно забрала халат, отвернулся, сцепив руки за спиной, ещё и на зазевавшегося аспиранта шикнул.
Я с сомнением поглядела на кончик чёрного хвоста, свисающий между лопаток. Ничего не помню о себе и жизни, но точно знаю: я бы вот так легко какому-то подозрительному эксперименту не доверилась! А вдруг этот проект — буйный? Я, положим, в себе уверена, что не прыгну и не вцеплюсь в холку, но он-то это откуда знает?
Нет, всё-таки он очень милый!
Я осторожно сползла со стола на пол. К счастью, тот был не каменным и даже не бетонным, а паркетным. Ничего особенно выдающегося, простенькая ёлочка, но мне это почему-то показалось странным.
Бросив простыню на стол, я поспешила натянуть халат и застегнуть пуговицы. Он оказался немного великоват, но это не расстроило. Если бы ещё не столь глубокий вырез: верхняя пуговица располагалась на уровне солнечного сплетения.
По-моему, покрой у этого халатика совсем не такой, как у мужских, да и длина всего до середины бедра. И, по-моему, я знаю, чем занимается здесь загадочная «лаборантка Докич», и это совсем даже не работа! И, по-моему, именно это так не нравилось чёрному учителю.
— Ну вот как-то так, — с сомнением проговорила я, одёргивая свою единственную одежду и придерживая воротник. Мужчины обернулись. — Не знаю, что я предпочитаю носить, но этот вырез до пупка — определённо не моё!
— Простите, больше ничего нет, — задумчиво проговорил Вук, не отводя глаз от моих коленок.
А Недич, окинув меня взглядом, устало выдохнул что-то вроде «никуда не годится» и со щелчком расстегнул собственный ремень. Пара секунд, и он уже сбросил китель, оставшись в рубашке с длинным рукавом и таком же галстуке, как у аспирантов. Только рубашка тоже чёрная.
— Прошу, — он выразительно придержал пиджак за плечи, предлагая мне.
Пока я закатывала слишком длинные рукава, с куда большим интересом, чем халат, ощупывала чужую одежду и принюхивалась, брюнет подошёл к двери, выглянул наружу. Потом обернулся к нам и скомандовал:
— Майя, пойдёмте в мой кабинет, здесь недалеко. Касич, дождитесь своего руководителя и приходите все вместе, нечего нам тут торчать. И ради богов, не забудьте всё выключить!
— Учитель Недич, об этом могли и не напоминать, — недовольно нахмурился Вук. — При всём моём уважении...
— Мог бы, — перебил он. — Но если бы вы всегда об этом помнили, надобность в дежурных преподавателях отпала бы. Пойдёмте, Майя.
За тяжёлой деревянной дверью оказался длинный просторный коридор, вдоль которого тянулись ряды точно таких же дверей с блестящими номерами, а кое-где с именными табличками. Стены тёплого оттенка кофе с молоком, понизу обшитые деревянными панелями, на полу — жёсткий бордовый ковёр с коротким ворсом, идти по которому босиком было не очень-то приятно. С другой стороны, ковёр тёплый и даже чистый, а на его месте вполне могла оказаться грязная керамическая плитка, так что я не жаловалась, просто шла аккуратно, на носочках.
Окружающая обстановка, несмотря на уют и даже красоту, раздражала своей необычностью и неправильностью. Учителя, кабинеты, лаборантки с аспирантами — я точно знала, что всё это атрибуты некоего учебного заведения, а вот внешний вид коридоров больше соответствовал какой-то роскошной гостинице или месту обитания очень высокопоставленных чиновников. То есть я могла предположить, что некий институт настолько элитен, но готова поклясться, мне посещать подобные не доводилось.
— Проходите. — Недич распахнул одну из дверей, табличку на которой я прочитать не успела. — Вон туда. В углу, видите, дверь?
— Ух ты! — ответила я, замирая на пороге. — А что ты преподаёшь?!
— Навигация, конструирование и эксплуатация ОКК и некоторые сопутствующие дисциплины, — невозмутимо ответил хозяин кабинета, мягко подталкивая меня в спину.
— Что есть «ОКК»? — не сдалась я, даже ухватилась за удачно оказавшийся рядом стол.
Силком меня, как и ожидалось, не поволокли.
— Оболочечно-каркасные конструкции, — пояснил Недич. — Майя, пожалуйста, давайте не будем стоять на пороге.
— Ага… — протянула я, с восторгом разглядывая подвешенные тут и там макеты разнокалиберных аэростатов. Некоторые оказались смутно знакомы, опознать другие удавалось только при подключении всей фантазии — это были странные решётчатые агрегаты с винтами и крыльями. — Обалденно!
— Что, простите? — растерялся хозяин кабинета.
