Хакон не зря называл спарринг представлением, и к змеям это определение подходило идеально. Быстрые гибкие тела, текучие стремительные движения, бьющий по нервам стрекот хвостовой погремушки... Драка двух змей и в куда более серьёзных случаях больше походила на смертельный танец, что уж говорить об учебном поединке!
Клочья пламени вспыхивали всё чаще и гасли всё медленнее, окутывали бойцов жгучим маревом. Мгновение — и, кажется, змеиные тела вспыхнут целиком, уподобляя дерущихся древним богам.
«Танцовщица» с выставки явно была об этом...
— Довольно!
Этот резкий окрик, в отличие от других замечаний, до сознания увлёкшейся Иссы дошёл сразу, и змеи отпрянули в разные стороны.
— Ас-Брусла, плохо! — припечатал Хакон, пока бойцы покидали ринг. — Будешь так искрами полыхать в реальном бою — сожрут. Работай над контролем! Тебе сегодня хвост прищемили? Распсиховалась — минуты не прошло!
На первом курсе эта критика ещё задевала, но Хакон ругал всех, вон и Ксацу досталось, так что оправдываться — себе дороже. Главное, что на экзаменах он спрашивает исключительно в рамках установленных свыше нормативов, а всё остальное можно пережить. Пожалуй, это даже приятно: когда после муштры и придирок выпускное задание кажется элементарным.
Препираться девушка не стала, только кивнула, принимая замечание к сведению, и отползла на свободное место подальше, стараясь дышать медленно и успокаивая бурлящую силу. В полуобороте, насыщенном магией, стихия всегда вела себя своенравно и гораздо больше влияла на поведение, чем в человеческом облике.
Обычно Исса с удовольствием посещала оборотную практику. Первый год, пока осваивалась и привыкала, это давалось тяжело, а сейчас — ничего, втянулась. Она упрямо работала над своим характером: горячность и эмоциональные порывы плохо сочетаются с работой боевого мага и могут стоить жизни. Обуздать увлекающуюся порывистую натуру помогали, как ни странно, танцы, в которых так легко выплеснуть всё лишнее, и змея заслуженно гордилась успехами. Даже преподаватели отмечали, насколько улучшился самоконтроль, что ас-Брусла начала гораздо чаще сначала думать и только потом делать.
Но не сегодня. Сегодня всё получалось из рук вон плохо, и змея тихо ненавидела весь окружающий мир и себя в нём.
По нескольку минут спарринга выделили всем, а потом началась рутина: работа над ошибками по результатам. Взвинченной Иссе предсказуемо досталось самое сложное: статичные позы. Это в уравновешенном состоянии в них не было ничего сложного, помогало наследие звериной формы, а вот сейчас, когда властвовал не зверь, а магия, это была пытка.
Исса злилась, кусала губы, стискивала кулаки. Кольца длинного тела отказывались сохранять неподвижность, трещотка на хвосте то и дело выплёскивала негодование, мысли разбредались, норовя уцепиться за больную тему. Отчаянно хотелось вернуться в человеческий облик — самый простой способ угомонить силу, но за это Хакон сразу влеплял пяток отработок.
— Ас-Брусла, задержись, — велел кентавр, когда прозвенел звонок и одногруппники с облегчением повалили к раздевалкам.
Осталось только кротко вздохнуть и подползти за заслуженным выговором.
Распекать студентку преподаватель не спешил, вообще не смотрел на неё, наблюдая, как остальные ученики покидают зал, и, только когда последний из них втянулся в двери и прикрыл их за собой, Хакон заговорил.
— У тебя всё нормально?
— О чём вы? — растерялась Исса, ожидавшая чего угодно, кроме такого участливого тона.
— Я идиот, что ли? Ты в конце первого семестра держалась лучше, чем сейчас, — проворчал кентавр. — В семье всё хорошо? Или с парнем поцапалась?
На мгновение остро захотелось высказаться. Вот просто взять и вывалить на внезапно проявившего чуткость преподавателя все сумбурные переживания, пожаловаться на странное поведение менталиста, от которого у неё хвост в узел завязывается и голова кругом. Вдруг Хакон осерчает и набьёт дракону морду?
Представив эту картину, девушка искренне ужаснулась и разогнала бредовые фантазии.
— Спасибо, — глубоко вздохнув, начала она с главного, — с родными хорошо, и с парнем. Ничего серьёзного, честно. Глупая бабская рефлексия. Пройдёт.
Несмотря на паршивое настроение и раздражающую собственную шепелявость сквозь змеиные зубы, девушка почувствовала, как губы кривит непроизвольная улыбка. Грубо, но правда ведь! Пожалуй, самое точное определение, которое она могла найти своему состоянию.
Хакон тоже ухмыльнулся, понимающе и непривычно дружелюбно.
— Ну смотри. Но если что не так — говори прямо. Иди, а то опоздаешь.
— До свидания!
После этого короткого разговора на удивление полегчало. Грубоватая основательность кентавра и неожиданная забота согрели и помогли наконец достигнуть внутреннего равновесия.
Следующие пары прошли спокойно. В обед Исса сначала удивилась тому, что не встретила Ямана, всё же обедать они старались вместе, и только потом вспомнила, что его группа отправилась на добровольную практику.
Неуклонно надвигался вечер, и с ним — факультатив. Если в обед девушка была уверена, что пойдёт на него и ничего не случится, то к концу последнего занятия решимость поугасла и сменилась новой идеей: минимизировать контакты с менталистом.
Так и этак мусоля её, Исса нашла компромисс: сегодня она точно прогуляет. Не будет принимать скоропалительные решения и отказываться от занятий вовсе, но сегодня она не в том состоянии и настроении, чтобы спокойно выдержать разговор. Наговорит и натворит глупостей, зачем? А завтра проведёт вечер с Яманом, успокоится, они сходят куда-нибудь — они очень давно никуда не ходили вместе, наверняка в этом и проблема, — и всё станет нормально.
Некоторое время Исса помаялась сомнениями, а потом неожиданно стало не до факультатива: в университете разразился скандал, никак не связанный ни с менталистом, ни с ближним окружением змеи, оказавшийся для неё такой же неожиданностью, как и для большинства. Вскрылась целая преступная организация, готовящая и распространяющая «запрещёнку».
Конечно, студенческими силами среди всех слухов невозможно было разобраться, сколько человек и в чём именно оказались замешаны, сведения «из надёжных источников» приходили чуть ли не противоположные. Одни утверждали, что вся «банда» — три человека, другие — что это целая сеть, управляемая извне, в которой замешано несколько десятков студентов и даже преподаватели. Первые говорили, что торговал «синдикат» стимуляторами для учёбы, вторые — что распространяли тяжёлые наркотики.
В такой атмосфере, конечно, все мелкие личные неурядицы отошли на задний план. Обитательницы блока собрались в общей гостиной за оживлённым обсуждением. Вспоминали странности общих и дальних знакомых, незначительные слухи и мелкие детали, которые то ли замечали и не обратили внимания, то ли выдумали прямо сейчас.
— Удивительно, — рассеянно заметила Велица, — на что они рассчитывают? Ну ладно где-то торговать, где никому дела нет до окружающих, в клубах там. Но здесь! Неужели думают, что преподаватели идиоты или другие студенты слепые? Как можно не заметить?
— Оптимисты, — хмыкнула Исса. — Это всегда так, «уж меня-то точно не поймают».
— Ну да, а пристроить стимуляторы вообще не проблема, особенно в сессию, — вздохнула Айнур. — Я бы, может, тоже воспользовалась, но кто ж мне даст, — она состроила подругам гримасу, те ответили взаимностью.
— Вот тебе не дадут, а у кого-то таких бдительных друзей нет, — разумно возразила Чичек. — И ябедничать не всякий пойдёт.
— Ябедничать?! — возмутилась Веля. — Да это же преступление! Как можно это игнорировать?
— Ну это ты так думаешь, — возразила кентаврида. — А некоторые покупатели могут и тёмную устроить, если узнают, кто поставщиков сдал. Я кое-кого из парней знаю, кто грозился убить стукача.
— Придурки, — проворчала Велица. — Но я всё равно не понимаю, зачем на преступление идти. Ради чего?
— Незачем, если родители помогают, — заметила Нефрит Птица, единственная в их блоке драконица. — А если хочется денег, да побольше, да побыстрее, — и не в такое влезают. У меня с одной родственницей похожая история была.
— Это какая такая? — заинтересовались все.
— Похожая, — усмехнулась драконица. — У неё отец очень суровый, считал, девушке незачем в университет идти, настаивал на замужестве, а она хотела алхимией заниматься. Ну и сбежала, и поступила, и даже неплохо отучилась первый семестр.
— А потом? — жадно подбодрила Чичек.
— А потом надоело, — сообщила Птица. — Отец хоть и суровый, но денег на её капризы не жалел. Ну она и соскучилась по красивой жизни, экономить не хотела, нашла способ. Скандал разразился ужасный! На все острова. Отец-то у неё приближённый императора, не просто так. Не помню, какую он тогда должность занимал, но солидную, это сейчас от дел отошёл.
— И чем всё кончилось?
— Отчислением и замужеством с тем, на кого указал отец, — пожала она плечами. — Хорошо ещё, никто не умер, её быстро вычислили, а то бы так просто не отделалась даже с отцовским влиянием.
— Как-то это грустно, — заметила Айнур и даже поёжилась. — Что так сразу замуж? Да ещё по указке…
— Я подробностей не знаю, — развела руками Нефрит. — Но выглядит она сейчас счастливой и довольной жизнью. При дворе блистает, муж с неё пылинки сдувает. Исса! Слушай, а ты же к менталисту ходишь на факультатив, спроси у него!
— О чём? — растерялась змея.
— Чем история кончилась. Они же в одно время учились, и вроде как именно Цитрин тогда всю эту компанию сдал. Я с её семьёй плохо знакома, хоть и один клан, но отец вспомнил менталиста, когда я про него рассказала, и ту историю. Может, кстати, сейчас тоже без него не обошлось!
— Да уж проще куратора спросить, наш Топаз в то же время учился, — отмахнулась змея. Разговаривать с Книжником не хотелось, тем более о личном.
— Понимаю, ваш рыжий хорош! — мечтательно прищурилась Нефрит.
— А мне Цитрин больше понравился, он такой милашка, — заметила ещё одна из девушек.
На этом разговор съехал с вопросов текущих на вечные: мужчин. Сравнили и преподавателей, и старшекурсников, и даже кого-то из младших помянули. Заболтались обо всём этом за полночь, успели два раза выпить чаю, но зато спать разошлись в куда лучшем настроении, чем были перед посиделками.
Куратор отловил Иссу после завтрака сам, не пришлось разыскивать. Расспросил о новостях, всё ли в порядке, рассказал о восстановлении Коскуна, который уже близился к выписке и должен был вернуться на этой неделе, посетовал, что Исса отказалась от участия в стихийной практике: всё прошло отлично.
— Если бы я участвовала, всё прошло бы куда менее отлично, — возразила она. — Пришлось бы спасать меня от холода. — Преподаватель только рассмеялся, а Исса посчитала это хорошим моментом, чтобы задать интересующий вопрос. — Скажите, Топаз, а что это за история с наркотиками? Всё серьёзно? А то слухи такие ходят!
— Да какие наркотики, кого ты слушаешь! Пара балбесов из алхимиков решила подзаработать, — вздохнул он. — Истурум, который среднее зелье памяти. На нём чуть ли не каждый год кто-то попадается, давно бы уже разрешили легально, а не устраивали эти скандалы.
— Но истурум ядовитый с кучей побочек, — возразила девушка. — Да и привыкание вызывает...
— Даже витамины с кучей побочек и ядовитые в большом количестве, — отмахнулся дракон. — Тут как всегда: в капле лекарство, в ложке — яд. Если бы оно не было запрещённым, гораздо реже случались бы передозировки и прочие нарушения.
Исса не стала спорить — всё же ни целителем, ни алхимиком она не была, зато задала самый интересный вопрос:
— А правда, что их Цитрин Книжник опять разоблачил?
— А что, он уже похвастался? — Топаза как-то странно перекосило на этих словах.
— Да просто слухи ходят, что он уже кого-то вычислял во время учёбы.
— Вычислил, ага, — скривился он. — Девчонке отомстил.
— За что? — опешила Исса.
— За отказ, за что ещё… Тьфу. Отстань, рыжая, что ты меня на сплетни провоцируешь? И без него хватает желающих заложить ближнего своего, тут другие отличились.
Сдаваться так просто змея не собиралась, но задать следующий вопрос не успела: окликнул лёгкий на помине менталист.
— Исса, доброе утро, — подошёл он. С коллегой они обменялись скупыми кивками, и Топаз немедленно удрал, оставив змею без ответов. — Вы не пришли вчера на факультатив, что-то случилось?
— Я неважно себя чувствовала, — неловко проговорила она. Почти правду, а что имелось в виду не физическое состояние — так это уже детали.
— В следующий раз предупредите, пожалуйста, чтобы я не ждал. — Смотрел он не тем жутким, пробирающим взглядом, от которого хотелось спрятаться, просто — холодно и внимательно, как будто точно знал, что она врёт, и не одобрял. С него бы сталось, несмотря на блокирующий артефакт, который — Исса обратила внимание — находился на своём месте.
Или змея всё это придумала и ей безо всяких взглядов стало стыдно за собственный поступок?
— Простите. Я совсем не подумала, что одна на этом факультативе, — искренне повинилась она, чувствуя, как горят щёки, и от этого ощущая себя ещё более глупо. Краснела Исса нечасто, но зато — в худших рыжих традициях, так ярко, что не захочешь — заметишь. — Это больше не повторится.
— Верю, — улыбнулся мужчина, явно оценивший искреннее раскаяние. — Хорошего дня.
Пожелание неожиданно сбылось. Занятия прошли спокойно и увлекательно, время промчалось быстро, а вечер Исса, к взаимному удовольствию, провела вдвоём с Яманом, соседи которого где-то задержались. Среди прочего он в подробностях и в лицах рассказал о минувшей практике. Выходило весьма забавно, но девушка ни на секунду не пожалела о том, что не пошла с ними, даже несмотря на сложности с Цитрином. Выставка и тот вечер стоили не одного десятка пропущенных выездов, тем более зимних.
Шанс разминуться с неприятностями тоже был, но Исса задержалась у дверей блока, до которых её проводил Яман. Прощание затянулось.
— Эй, влюблённые! — окликнул незнакомый голос, и пришлось прерываться. — А вы не из восемнадцать — сорок один?
— Тебе-то чего? — недружелюбно обернулся Яман, не спеша выпускать девушку из объятий.
— У меня работа, — жизнерадостно откликнулся вихрастый высокий и нескладный парень в потёртых штанах и рубашке навыпуск из грубой ткани — так и не поймёшь, то ли спецодежда, то ли какое-то очередное модное молодёжное течение. В руках он держал небольшую, но увесистую корзинку, обёрнутую пергаментной бумагой, из которой торчала только высокая гнутая ручка с печально поникшим рыжим бантом. — Посылка вот. Исса ас-Брусла в этой комнате проживает?
— Проживает, это я. — Змея с тревожным предчувствием выскользнула из объятий парня.
— Чудненько! — Обрадованный курьер сунул подарок Яману. — Подержи. Доставка лично в руки — это отлично. Вот сюда слепок ауры, пожалуйста!
Он выудил из тряпичной сумки, висевшей через плечо и сливавшейся с рубашкой, артефактный планшет, к которому Исса приложила руку.
— А от кого это? — поинтересовался Яман.
— Понятия не имею, если внутри нет карточки — не скажу. А её наверняка нет! — с прежним воодушевлением сообщил курьер. — Вот же, стандартная открытка. Обычно такие к анонимным посланиям прилагают, иначе всё внутрь вкладывают. Скажу только, что доставка внутренняя, университетская.
Клочья пламени вспыхивали всё чаще и гасли всё медленнее, окутывали бойцов жгучим маревом. Мгновение — и, кажется, змеиные тела вспыхнут целиком, уподобляя дерущихся древним богам.
«Танцовщица» с выставки явно была об этом...
— Довольно!
Этот резкий окрик, в отличие от других замечаний, до сознания увлёкшейся Иссы дошёл сразу, и змеи отпрянули в разные стороны.
— Ас-Брусла, плохо! — припечатал Хакон, пока бойцы покидали ринг. — Будешь так искрами полыхать в реальном бою — сожрут. Работай над контролем! Тебе сегодня хвост прищемили? Распсиховалась — минуты не прошло!
На первом курсе эта критика ещё задевала, но Хакон ругал всех, вон и Ксацу досталось, так что оправдываться — себе дороже. Главное, что на экзаменах он спрашивает исключительно в рамках установленных свыше нормативов, а всё остальное можно пережить. Пожалуй, это даже приятно: когда после муштры и придирок выпускное задание кажется элементарным.
Препираться девушка не стала, только кивнула, принимая замечание к сведению, и отползла на свободное место подальше, стараясь дышать медленно и успокаивая бурлящую силу. В полуобороте, насыщенном магией, стихия всегда вела себя своенравно и гораздо больше влияла на поведение, чем в человеческом облике.
Обычно Исса с удовольствием посещала оборотную практику. Первый год, пока осваивалась и привыкала, это давалось тяжело, а сейчас — ничего, втянулась. Она упрямо работала над своим характером: горячность и эмоциональные порывы плохо сочетаются с работой боевого мага и могут стоить жизни. Обуздать увлекающуюся порывистую натуру помогали, как ни странно, танцы, в которых так легко выплеснуть всё лишнее, и змея заслуженно гордилась успехами. Даже преподаватели отмечали, насколько улучшился самоконтроль, что ас-Брусла начала гораздо чаще сначала думать и только потом делать.
Но не сегодня. Сегодня всё получалось из рук вон плохо, и змея тихо ненавидела весь окружающий мир и себя в нём.
По нескольку минут спарринга выделили всем, а потом началась рутина: работа над ошибками по результатам. Взвинченной Иссе предсказуемо досталось самое сложное: статичные позы. Это в уравновешенном состоянии в них не было ничего сложного, помогало наследие звериной формы, а вот сейчас, когда властвовал не зверь, а магия, это была пытка.
Исса злилась, кусала губы, стискивала кулаки. Кольца длинного тела отказывались сохранять неподвижность, трещотка на хвосте то и дело выплёскивала негодование, мысли разбредались, норовя уцепиться за больную тему. Отчаянно хотелось вернуться в человеческий облик — самый простой способ угомонить силу, но за это Хакон сразу влеплял пяток отработок.
— Ас-Брусла, задержись, — велел кентавр, когда прозвенел звонок и одногруппники с облегчением повалили к раздевалкам.
Осталось только кротко вздохнуть и подползти за заслуженным выговором.
Распекать студентку преподаватель не спешил, вообще не смотрел на неё, наблюдая, как остальные ученики покидают зал, и, только когда последний из них втянулся в двери и прикрыл их за собой, Хакон заговорил.
— У тебя всё нормально?
— О чём вы? — растерялась Исса, ожидавшая чего угодно, кроме такого участливого тона.
— Я идиот, что ли? Ты в конце первого семестра держалась лучше, чем сейчас, — проворчал кентавр. — В семье всё хорошо? Или с парнем поцапалась?
На мгновение остро захотелось высказаться. Вот просто взять и вывалить на внезапно проявившего чуткость преподавателя все сумбурные переживания, пожаловаться на странное поведение менталиста, от которого у неё хвост в узел завязывается и голова кругом. Вдруг Хакон осерчает и набьёт дракону морду?
Представив эту картину, девушка искренне ужаснулась и разогнала бредовые фантазии.
— Спасибо, — глубоко вздохнув, начала она с главного, — с родными хорошо, и с парнем. Ничего серьёзного, честно. Глупая бабская рефлексия. Пройдёт.
Несмотря на паршивое настроение и раздражающую собственную шепелявость сквозь змеиные зубы, девушка почувствовала, как губы кривит непроизвольная улыбка. Грубо, но правда ведь! Пожалуй, самое точное определение, которое она могла найти своему состоянию.
Хакон тоже ухмыльнулся, понимающе и непривычно дружелюбно.
— Ну смотри. Но если что не так — говори прямо. Иди, а то опоздаешь.
— До свидания!
После этого короткого разговора на удивление полегчало. Грубоватая основательность кентавра и неожиданная забота согрели и помогли наконец достигнуть внутреннего равновесия.
Следующие пары прошли спокойно. В обед Исса сначала удивилась тому, что не встретила Ямана, всё же обедать они старались вместе, и только потом вспомнила, что его группа отправилась на добровольную практику.
Неуклонно надвигался вечер, и с ним — факультатив. Если в обед девушка была уверена, что пойдёт на него и ничего не случится, то к концу последнего занятия решимость поугасла и сменилась новой идеей: минимизировать контакты с менталистом.
Так и этак мусоля её, Исса нашла компромисс: сегодня она точно прогуляет. Не будет принимать скоропалительные решения и отказываться от занятий вовсе, но сегодня она не в том состоянии и настроении, чтобы спокойно выдержать разговор. Наговорит и натворит глупостей, зачем? А завтра проведёт вечер с Яманом, успокоится, они сходят куда-нибудь — они очень давно никуда не ходили вместе, наверняка в этом и проблема, — и всё станет нормально.
Некоторое время Исса помаялась сомнениями, а потом неожиданно стало не до факультатива: в университете разразился скандал, никак не связанный ни с менталистом, ни с ближним окружением змеи, оказавшийся для неё такой же неожиданностью, как и для большинства. Вскрылась целая преступная организация, готовящая и распространяющая «запрещёнку».
Конечно, студенческими силами среди всех слухов невозможно было разобраться, сколько человек и в чём именно оказались замешаны, сведения «из надёжных источников» приходили чуть ли не противоположные. Одни утверждали, что вся «банда» — три человека, другие — что это целая сеть, управляемая извне, в которой замешано несколько десятков студентов и даже преподаватели. Первые говорили, что торговал «синдикат» стимуляторами для учёбы, вторые — что распространяли тяжёлые наркотики.
В такой атмосфере, конечно, все мелкие личные неурядицы отошли на задний план. Обитательницы блока собрались в общей гостиной за оживлённым обсуждением. Вспоминали странности общих и дальних знакомых, незначительные слухи и мелкие детали, которые то ли замечали и не обратили внимания, то ли выдумали прямо сейчас.
— Удивительно, — рассеянно заметила Велица, — на что они рассчитывают? Ну ладно где-то торговать, где никому дела нет до окружающих, в клубах там. Но здесь! Неужели думают, что преподаватели идиоты или другие студенты слепые? Как можно не заметить?
— Оптимисты, — хмыкнула Исса. — Это всегда так, «уж меня-то точно не поймают».
— Ну да, а пристроить стимуляторы вообще не проблема, особенно в сессию, — вздохнула Айнур. — Я бы, может, тоже воспользовалась, но кто ж мне даст, — она состроила подругам гримасу, те ответили взаимностью.
— Вот тебе не дадут, а у кого-то таких бдительных друзей нет, — разумно возразила Чичек. — И ябедничать не всякий пойдёт.
— Ябедничать?! — возмутилась Веля. — Да это же преступление! Как можно это игнорировать?
— Ну это ты так думаешь, — возразила кентаврида. — А некоторые покупатели могут и тёмную устроить, если узнают, кто поставщиков сдал. Я кое-кого из парней знаю, кто грозился убить стукача.
— Придурки, — проворчала Велица. — Но я всё равно не понимаю, зачем на преступление идти. Ради чего?
— Незачем, если родители помогают, — заметила Нефрит Птица, единственная в их блоке драконица. — А если хочется денег, да побольше, да побыстрее, — и не в такое влезают. У меня с одной родственницей похожая история была.
— Это какая такая? — заинтересовались все.
— Похожая, — усмехнулась драконица. — У неё отец очень суровый, считал, девушке незачем в университет идти, настаивал на замужестве, а она хотела алхимией заниматься. Ну и сбежала, и поступила, и даже неплохо отучилась первый семестр.
— А потом? — жадно подбодрила Чичек.
— А потом надоело, — сообщила Птица. — Отец хоть и суровый, но денег на её капризы не жалел. Ну она и соскучилась по красивой жизни, экономить не хотела, нашла способ. Скандал разразился ужасный! На все острова. Отец-то у неё приближённый императора, не просто так. Не помню, какую он тогда должность занимал, но солидную, это сейчас от дел отошёл.
— И чем всё кончилось?
— Отчислением и замужеством с тем, на кого указал отец, — пожала она плечами. — Хорошо ещё, никто не умер, её быстро вычислили, а то бы так просто не отделалась даже с отцовским влиянием.
— Как-то это грустно, — заметила Айнур и даже поёжилась. — Что так сразу замуж? Да ещё по указке…
— Я подробностей не знаю, — развела руками Нефрит. — Но выглядит она сейчас счастливой и довольной жизнью. При дворе блистает, муж с неё пылинки сдувает. Исса! Слушай, а ты же к менталисту ходишь на факультатив, спроси у него!
— О чём? — растерялась змея.
— Чем история кончилась. Они же в одно время учились, и вроде как именно Цитрин тогда всю эту компанию сдал. Я с её семьёй плохо знакома, хоть и один клан, но отец вспомнил менталиста, когда я про него рассказала, и ту историю. Может, кстати, сейчас тоже без него не обошлось!
— Да уж проще куратора спросить, наш Топаз в то же время учился, — отмахнулась змея. Разговаривать с Книжником не хотелось, тем более о личном.
— Понимаю, ваш рыжий хорош! — мечтательно прищурилась Нефрит.
— А мне Цитрин больше понравился, он такой милашка, — заметила ещё одна из девушек.
На этом разговор съехал с вопросов текущих на вечные: мужчин. Сравнили и преподавателей, и старшекурсников, и даже кого-то из младших помянули. Заболтались обо всём этом за полночь, успели два раза выпить чаю, но зато спать разошлись в куда лучшем настроении, чем были перед посиделками.
Куратор отловил Иссу после завтрака сам, не пришлось разыскивать. Расспросил о новостях, всё ли в порядке, рассказал о восстановлении Коскуна, который уже близился к выписке и должен был вернуться на этой неделе, посетовал, что Исса отказалась от участия в стихийной практике: всё прошло отлично.
— Если бы я участвовала, всё прошло бы куда менее отлично, — возразила она. — Пришлось бы спасать меня от холода. — Преподаватель только рассмеялся, а Исса посчитала это хорошим моментом, чтобы задать интересующий вопрос. — Скажите, Топаз, а что это за история с наркотиками? Всё серьёзно? А то слухи такие ходят!
— Да какие наркотики, кого ты слушаешь! Пара балбесов из алхимиков решила подзаработать, — вздохнул он. — Истурум, который среднее зелье памяти. На нём чуть ли не каждый год кто-то попадается, давно бы уже разрешили легально, а не устраивали эти скандалы.
— Но истурум ядовитый с кучей побочек, — возразила девушка. — Да и привыкание вызывает...
— Даже витамины с кучей побочек и ядовитые в большом количестве, — отмахнулся дракон. — Тут как всегда: в капле лекарство, в ложке — яд. Если бы оно не было запрещённым, гораздо реже случались бы передозировки и прочие нарушения.
Исса не стала спорить — всё же ни целителем, ни алхимиком она не была, зато задала самый интересный вопрос:
— А правда, что их Цитрин Книжник опять разоблачил?
— А что, он уже похвастался? — Топаза как-то странно перекосило на этих словах.
— Да просто слухи ходят, что он уже кого-то вычислял во время учёбы.
— Вычислил, ага, — скривился он. — Девчонке отомстил.
— За что? — опешила Исса.
— За отказ, за что ещё… Тьфу. Отстань, рыжая, что ты меня на сплетни провоцируешь? И без него хватает желающих заложить ближнего своего, тут другие отличились.
Сдаваться так просто змея не собиралась, но задать следующий вопрос не успела: окликнул лёгкий на помине менталист.
— Исса, доброе утро, — подошёл он. С коллегой они обменялись скупыми кивками, и Топаз немедленно удрал, оставив змею без ответов. — Вы не пришли вчера на факультатив, что-то случилось?
— Я неважно себя чувствовала, — неловко проговорила она. Почти правду, а что имелось в виду не физическое состояние — так это уже детали.
— В следующий раз предупредите, пожалуйста, чтобы я не ждал. — Смотрел он не тем жутким, пробирающим взглядом, от которого хотелось спрятаться, просто — холодно и внимательно, как будто точно знал, что она врёт, и не одобрял. С него бы сталось, несмотря на блокирующий артефакт, который — Исса обратила внимание — находился на своём месте.
Или змея всё это придумала и ей безо всяких взглядов стало стыдно за собственный поступок?
— Простите. Я совсем не подумала, что одна на этом факультативе, — искренне повинилась она, чувствуя, как горят щёки, и от этого ощущая себя ещё более глупо. Краснела Исса нечасто, но зато — в худших рыжих традициях, так ярко, что не захочешь — заметишь. — Это больше не повторится.
— Верю, — улыбнулся мужчина, явно оценивший искреннее раскаяние. — Хорошего дня.
Пожелание неожиданно сбылось. Занятия прошли спокойно и увлекательно, время промчалось быстро, а вечер Исса, к взаимному удовольствию, провела вдвоём с Яманом, соседи которого где-то задержались. Среди прочего он в подробностях и в лицах рассказал о минувшей практике. Выходило весьма забавно, но девушка ни на секунду не пожалела о том, что не пошла с ними, даже несмотря на сложности с Цитрином. Выставка и тот вечер стоили не одного десятка пропущенных выездов, тем более зимних.
Шанс разминуться с неприятностями тоже был, но Исса задержалась у дверей блока, до которых её проводил Яман. Прощание затянулось.
— Эй, влюблённые! — окликнул незнакомый голос, и пришлось прерываться. — А вы не из восемнадцать — сорок один?
— Тебе-то чего? — недружелюбно обернулся Яман, не спеша выпускать девушку из объятий.
— У меня работа, — жизнерадостно откликнулся вихрастый высокий и нескладный парень в потёртых штанах и рубашке навыпуск из грубой ткани — так и не поймёшь, то ли спецодежда, то ли какое-то очередное модное молодёжное течение. В руках он держал небольшую, но увесистую корзинку, обёрнутую пергаментной бумагой, из которой торчала только высокая гнутая ручка с печально поникшим рыжим бантом. — Посылка вот. Исса ас-Брусла в этой комнате проживает?
— Проживает, это я. — Змея с тревожным предчувствием выскользнула из объятий парня.
— Чудненько! — Обрадованный курьер сунул подарок Яману. — Подержи. Доставка лично в руки — это отлично. Вот сюда слепок ауры, пожалуйста!
Он выудил из тряпичной сумки, висевшей через плечо и сливавшейся с рубашкой, артефактный планшет, к которому Исса приложила руку.
— А от кого это? — поинтересовался Яман.
— Понятия не имею, если внутри нет карточки — не скажу. А её наверняка нет! — с прежним воодушевлением сообщил курьер. — Вот же, стандартная открытка. Обычно такие к анонимным посланиям прилагают, иначе всё внутрь вкладывают. Скажу только, что доставка внутренняя, университетская.
