- Так может, дело в том, что ты разглядела кого-то другого?
Наташа ничего не ответила, но Маша знала, что права, и не могла не удивляться, какие глобальные перемены произошли с подругой. Раньше она бы и не посмотрела в сторону Олега, а сейчас… Маше искренне хотелось, чтобы эти двое были вместе. Они стали бы отличной парой! Но вслух она решила не озвучивать свои мысли, потому что знала, Наташка должна пройти этот путь сама.
Прода от 23.02.2021
Глава 26
Через несколько дней за ужином Машин отец снова заговорил о Кирилле. С того памятного дня возлюбленный дочери стал запретной темой в доме, и Маша лишний раз даже с мамой старалась не говорить о нем. Все же в глубине души она надеялась, что папа смягчится и примет Кирилла, потому что сама не намеревалась отступать от зова сердца.
- Я слышал, твоего Кирилла уволили за драку, - невозмутимым тоном сказал Илья Юрьевич как бы между делом.
- Что? За какую драку? Когда? – удивилась Елена Александровна и перевела взгляд на дочь. Маша тяжело вздохнула и отставила в сторону чашку с чаем, потому что боялась его расплескать. Главное, держать себя в руках и не поддаваться на провокации.
- И что из этого? – спокойно спросила она, глядя на отца.
- Да ничего особенного. Весь завод гудит о том, как один из рабочих по имени Кирилл в специальном цехе жестоко избил своего мастера. А тот еще и добавил, что это было не в первый раз. Вот такая история, - отец взял кусок хлеба с тарелки, которая стояла посередине стола.
Елена Александровна удивленно воскликнула:
- Господи, ужас какой… Машенька, неужели это правда?
- Это было недоразумение, Казимиров все подстроил!
Она чувствовала, что рано или поздно отец узнает об этом, ведь он работал на том же заводе, где и Кирилл. Тем более, работу он свою любил и в людях ценил отношение к труду и дисциплину. А значит, это еще один минус в копилку возлюбленного.
- Тебе так сам Кирилл сказал? – Илья Юрьевич приподнял одну бровь, от чего лоб разрезали морщины.
- Конечно.
За столом воцарилась тишина. Мама переводила взгляд с мужа на дочь и не знала, что ей думать, а Маша опустила взгляд в чашку, будто пытаясь что-то разглядеть на ее дне. Она кожей чувствовала, что обстановка на кухне накалена до предела, и стало трудно дышать. Продолжать разговор в подобном тоне просто бессмысленно, да и не хотелось. Поэтому девушка сбивчиво поблагодарила родителей за ужин и поспешила в свою комнату.
Не прошло и минуты, как к ней зашла мама. Елена Александровна не хотела верить в то, что Кирилл мог кого-то избить, и хотя она видела его всего один раз в жизни, он показался ей вполне приличным мальчиком. Но и не верить мужу она не могла, тем более Маша сама подтвердила факт драки, значит, она о ней знала. Елена Александровна вошла в комнату дочери и плотно закрыла за собой дверь. Маша сидела на кровати и бессмысленно крутила в руках телефон. Она понимала, как тяжело будет доказать родителям, что Кирилл не просто так сорвался, на то были веские причины. И хотя сама Маша не совсем одобряла то, что он натворил, но любящее сердце давно все простило.
Мама осторожно села рядом и, положив руку ей на коленку, попросила подробнее рассказать о том, что произошло на заводе. Собравшись с мыслями, Маша спокойно ответила:
- Казимиров все подстроил. Он недолюбливает Кирилла, потому что тот поставил его на место. Мам, этот мастер издевался над рабочими! Держал в страхе и бил электрошоком.
- Господи, ужас какой… - покачала головой Елена Александровна. – Машенька, скажу честно, я пока не знаю, как относится к твоему Кириллу. Мне очень хочется верить в то, что ты не могла полюбить жестокого и безнравственного человека, но я слишком мало знаю об этом парне, чтобы составить свое мнение.
- Я давно уже хотела тебе все рассказать, - Маша забралась на кровать и поджала под себя ноги. – Мам, только обещай, что не будешь меня перебивать? Это очень важно.
- Обещаю, - кивнула она и погладила дочь по руке.
Они проговорили несколько часов. Маша рассказала маме, как она познакомилась с Кириллом на пешеходном переходе, о его родителях, даче и Оливере. Выложила все как на духу, и стало легче. Как будто освободилась от тяжелого груза, который давил на душу. Мама внимательно ее слушала и не перебивала. Теперь у нее выстроился перед глазами более или менее полный портрет человека, которого безумно любила ее единственная дочь. И хотя все же физический недостаток немного смущал женщину, она отметила про себя, что Кирилл очень сильная личность. Сам передвигался по городу, занимался самообразованием, спортом и даже какое-то время работал. Не каждый сможет так.
Конечно, Елена Александровна слегка обиделась на дочь за то, что та не рассказала ей раньше, но решила не усугублять ситуацию и промолчала о своих обидах. Маше и так было тяжело. Тем более, отец никак не хотел мириться с ее выбором, и как бы ни пыталась его усмирить Елена Александровна, он не поддавался. Но она прекрасно знала упрямую натуру мужа, поэтому решила, как обычно, действовать медленно. Все равно рано или поздно сдастся.
Правда, история о драке немного напугала женщину. Так ли все было на самом деле, как рассказала ей Маша? Откуда она знает, что Кирилла спровоцировали? И что же такого должен был сказать мастер, что парень накинулся на него с кулаками?
***
Вернувшись с работы, Людмила Степановна по привычке встала за плиту. Мультиварку она осваивала с трудом. Иногда даже боялась подходить к этому «чуду техники» без мужа. А вдруг что-нибудь сломает? Но вместе с Владимиром Николаевичем они с удовольствием изучали подарок Кирилла, чем радовали его. Правда, в последнее время мама заметила, что ее сын уже мало чему радовался. Обычно он закрывался в своей комнате и ходил там из угла в угол. Был слышен лишь скрип старых половиц от его размеренных шагов. О чем он думает все это время? Конечно, винит себя в произошедшем. О том, что Кирилл устроил на заводе драку, его родители узнали сразу, как только Владимир Николаевич забрал документы сына из отдела кадров. И хотя Кирилл должен был лично это сделать, но рабочим специального цеха в этом случае шли навстречу. Конечно, на заводе отцу рассказали о драке, на что Владимир Николаевич лишь тяжело вздохнул и, как интеллигентный человек, попросил прощения у самого Казимирова за поступок Кирилла. Однако мастер, казалось, не слишком опечален произошедшим, и хотя на нем виднелись синяки и ссадины, а нос был прилично расквашен, его красное лицо буквально сияло здоровьем и вселенской радостью.
- Лечить надо вашего сына, папаша, - усмехнулся он в лицо Владимиру Николаевичу. – На людей просто так бросается! Ну ничего, зато теперь вся спесь с него сойдет!
От грустных мыслей Людмилу Степановну отвлек звонок в дверь. Подумав, что это муж вернулся с работы, без лишних мыслей пошла открывать. Она даже не спросила, кто там, и поэтому, когда на пороге увидела незнакомого мужчину, безмерно удивилась.
- А вы, простите, кто?
- Здравствуйте! Я к Кириллу. Мы с ним вместе работали на заводе. Позовите его, скажите, что дядя Коля пришел! – попросил незнакомец.
Людмила Степановна с интересом оглядела гостя. Невысокий коренастый мужчина с густой растительностью на лице и большими карими глазами внушил ей доверие. Она впустила его в квартиру, а сама заглянула к сыну в комнату:
- Кирюш, тут к тебе какой-то дядя Коля пришел… Ты его знаешь?
- Здорово, малец! – крикнул тот из коридора.
Кирилл вздрогнул и вернулся в реальность. Он проводил все время в размышлениях, и только сейчас прислушался к звукам извне. Ему сейчас ни с кем не хотелось разговаривать, но он прекрасно понимал, что дядя Коля пришел не просто так.
- Здравствуйте. Да, мам, мы вместе работали. Проходите, - позвал его Кирилл.
- А я тогда вам сейчас чай сделаю, - предложила Людмила Степановна.
- Да не стоит так волноваться! – засмущался дядя Коля. – Я все равно только на пять минут заскочил!
- Ничего страшного, мы быстренько попьем, - заверила его женщина.
- Соглашайтесь, у мамы очень вкусный чай, - улыбнулся Кирилл.
Когда Людмила Степановна вернулась на кухню, чтобы заварить свежий чай со смородиновыми листьями, дядя Коля зашел в комнату к Кириллу. Ему хватило буквально нескольких секунд, чтобы уловить настроение парня. Подавлен, причем очень сильно. Сидит, склонив голову, а рядом с ним лежит эта треклятая трость. Но дядя Коля не любил разводить тоску, наоборот, он как раз пришел для того, чтобы подбодрить Кирилла, а заодно выяснить, что же на самом деле произошло в его цехе.
Он подошел к кровати, на которой сидел Кирилл, и пожал ему руку. Чуть слышный скрип разрушил тишину, так дядя Коля сел рядом.
- А теперь, малец, делись! Что у тебя произошло с мастером? – без лишних вступлений спросил он.
- Вы же и сами все знаете, зачем спрашиваете? – равнодушно ответил тот.
- Я знаю только его версию, а хочу услышать правду.
- Это и есть правда.
- Так, Кирилл, перестань упрямиться, со мной такие штуки не проходят, ты же знаешь! – воскликнул мужчина, раздраженный отрешенностью собеседника. - Я же не просто так пришел, у меня жена в отделе кадров работает, она мне, кстати, и дала твой адрес. А если в драке виноват не ты, и мы докажем это, то тебя восстановят!
- Вы же сами знаете, что это неправда. Я нарушил дисциплину, и в любом случае меня уволили бы. Вот и все.
- Я все равно хочу разобраться. Ты не стал бы просто так ввязываться в драку с этим Казимировым. Видел я тут недавно его, морда противная, - поморщился дядя Коля. – Ну, мне что, из тебя по слову вытягивать? Я же помочь хочу!
- Вы мне ничем не поможете, я сам во всем виноват.
- Опять двадцать пять! Вот что ты за человек такой, малец? Упрямый, как черт!
Кирилл невольно усмехнулся сравнению. А может, внутри него и, правда, есть какая-то чертовщина, которая заставляет драться до безумия и полностью застилает рассудок? Как будто что-то внутри почти все время спит, а потом неожиданно просыпается и кидается на окружающих? Но как это усмирить?
- Спасибо вам за все, дядя Коля, но вы сами понимаете, что ничего нельзя исправить. Так мне и надо, я сам виноват, - наконец произнес Кирилл.
Дядя Коля, конечно, все понимал. Кого он пытался обмануть? Восстановить Кирилла не получилось бы, он прекрасно это знал, но все равно хотелось хоть как-нибудь помочь пареньку. Хотя бы взбодрить его.
- Неужели, ты сдался? Не смей этого делать, слышишь?! Был бы я твоим отцом, устроил бы такую взбучку! – Но потом смягчился и тихо добавил, потрепав Кирилла за плечо: - Только не сдавайся, ладно? У тебя еще вся жизнь впереди, малец! Тебя окружают замечательные люди, ты не одинок, понимаешь? Не замыкайся в себе, расскажи им, что тебя тревожит, и станет легче. Поверь, я не первый год топчу эту землю. Иди вперед и только вперед, а прошлое оставь, не мучай ты себя! Его все равно не вернешь, а тебе еще жить.
Ответом ему было молчание. Плотно сжав губы, Кирилл никак не реагировал на слова, и дядя Коля своей большой ладонью еще раз похлопал его по плечу с негромким вздохом «э-хе-хей». Он понял, что уже ничего не добьется от паренька, за которого искренне переживал, поэтому встал и взял его за руку. Кирилл сжал мужскую крепкую руку и накрыл ее второй:
- Я вам благодарен за все, что вы сделали для меня. Если б не ваша помощь в первый день, я б вообще не доехал до завода.
- Да брось ты, малец. - Мужчина незаметно смахнул маленькую слезинку, засевшую в уголке глаза. – У тебя все получится в этой жизни! Будь счастлив, сынок!
Дядя Коля загреб Кирилла в свои огромные объятия и похлопал по спине. За то время, что он знал его, уже успел прикипеть всей душой и считал почти своим сыном, несмотря на то, что у самого уже было два взрослых. Но в этом пареньке он сразу почувствовал силу духа и стремление вперед. Главное только, чтобы он сейчас не сломался!
В комнату заглянула Людмила Степановна.
- Идемте пить чай?
- Вы извините, но мне уже пора. Внука надо из садика забрать. Счастливо!
- Всего доброго, - Кирилл поднял руку вверх в знак прощания.
Дверь закрылась, и он снова остался один. Слова дяди Коли должны были приободрить, но до Кирилла так и не дошел их истинный смысл. В теории он все прекрасно понимал, но не было сил на то, чтобы это осуществить. Снова и снова он вспоминал те эмоции, которые, словно огонь, охватили его в цехе. Вот уже несколько дней он только и занимался тем, что анализировал каждый момент, но все было бесполезно. Как это произошло?
И неожиданно Кирилла озарило. Он даже встал с места и сделал несколько шагов. В тот момент на месте Казимира он представил… Генку. И бил он как будто его! В голове раздавался голос: «Ты предал меня. Я тебя накажу. Накажу… Накажу…». От этих воспоминаний сдавило в горле, Кирилл схватился за шею, хватая ртом воздух. Он снова вспоминал ту злополучную ночь.
Прода от 25.02.2021
***
- Володя, а что это за бумажка? Она тебе нужна?
Людмила Степановна вечером собиралась постирать брюки мужа, но перед этим всегда проверяла карманы. Ведь если там что-то останется, оно может попасть в механизм, и придется ремонтировать стиральную машинку, а женщина всегда бережно относилась ко всем вещам, а тем более к бытовой технике.
- Что там, Людочка? – Владимир Николаевич вышел из кухни и подошел к жене, нацепив на нос очки.
Она протянула ему смятый листок бумаги с номером телефоном и подписью «Анатолий Тимофеевич».
Тут же Владимир Николаевич вспомнил, что это и есть тот врач, про которого ему говорила Маша. Из-за сложной сессии он совсем забыл о нем, да и вообще не верил, что кто-то может помочь его сыну, но сейчас мужчину снова одолели сомнения. Может, все-таки стоит попытать счастье?
Поблагодарив жену, он забрал из ее рук бумажку с телефоном и задумчиво еще раз посмотрел на цифры. Людмила Степановна заметила, как муж изменился в лице и, проведя тыльной стороной ладони по халату, поинтересовалась:
- А чей это номер?
- Да так… коллеги, - отмахнулся Владимир Николаевич. - Надо переписать в записную книжку.
С этими словами он направился в свой кабинет и закрыл дверь изнутри. Он не стал рассказывать жене о враче, которого нашла Маша, потому что не хотел лишний раз волновать ее. Слишком сильно Владимир Николаевич любил жену, ведь пока он сам не знал, смогут ли в этот раз помочь Кириллу.
Телефон лежал на столе, заваленном бумагами, и отец Кирилла задумчиво покрутил его в руках. Некоторое время он ходил из угла в угол, потом сел на старый стул со сломанной спинкой и снова взял телефон. Позвонить или нет? Раньше у него это получалось легко, потому что в сердце еще жила надежда на выздоровление сына, но с каждым днем, месяцем, годом, становилось все сложнее. Нет, все же стоит попробовать. В последний раз. Если уж и здесь получит отказ, то больше точно не будет предпринимать никаких попыток.
Резким движением мужчина включил настольную лампу и расправил смятый листок бумаги с номером. Губы повторяли цифру за цифрой, пока пальцы неуверенно жали на клавиши телефона. От волнения вспотели ладони. И хотя Владимир Николаевич уже не верил в то, что этот человек может помочь, в душе все равно проснулась надежда.
