Он с силой сжал мячик в руках, отчего тот чуть не лопнул. Маленький Оливер растерянно смотрел то на любимую игрушку, которой мог лишиться в один миг, то на хозяина, выглядевшего рассерженным и растерянным одновременно.
- Кир, я бы и сам не поверил, если б мне Наташа не позвонила! Но Машу, действительно, сбила машина! – вступил взволнованный Олег.
Конечно, он понимал, что другу очень тяжело слышать такую новость, но и молчать было нельзя. Они с Наташей первым делом приехали к Кириллу, чтобы вместе отправиться в больницу и разузнать все подробнее.
- Это неправда, неправда! – закричал Кирилл и закрыл уши руками. – Кто угодно, только не она! Невозможно!
Ему казалось, что он сходит с ума, а на глазах выступили слезы. Ее мягкие волосы, запах любимых духов, нежные пальчики… Неужели, он больше этого не почувствует? Почему мир так жесток? За что ты забираешь лучших? Возьми его жизнь, ведь она не стоит ни гроша! Но эта девушка должна жить, она не заслуживает такой участи! Вдруг Кирилл представил, что Машу ждет то, через что прошел он сам, и чуть было не заплакал. Нет, сейчас не время раскисать. Дорога каждая секунда!
- Поехали. Срочно! – взял себя в руки Кирилл и доверился друзьям.
Людмила Степановна порывалась отправиться с ними, но Кирилл не пустил ее, хотя мать буквально умоляла об этом.
- Мам, там нечего делать, у тебя же сердце слабое. Я позвоню, как только что-то узнаю, - заверил ее он.
Олег и Наташа помогли другу спуститься к такси, которое ждало ребят возле подъезда. Всю дорогу девушка плакала навзрыд, повторяя, что это она во всем виновата. Предчувствовала же беду! Она должна была быть рядом с подругой. Хотя Олег не понимал, о чем она говорит, но все же пытался успокоить ее и обнял. Наташа упала ему в руки и уткнулась в плечо, сотрясаясь от рыданий.
Кирилл этого почти не слышал, будто переместился в другой мир. Он просто твердил про себя: «Господи, спаси ее. Мне больше ничего от тебя не надо! Только пусть она будет жить!». Сжимал пальцы в замок, впиваясь в кожу ногтями, и повторяя эту своеобразную молитву. Он никогда не умел молиться, поэтому делал это по-своему, но все же надеялся на помощь Всевышнего. От ногтей на коже оставались кровавые следы, но Кирилл не чувствовал боли. Если будет нужно, он неделю простоит на коленях в мольбе о помощи свыше, сделает все возможное и невозможное для Маши! Не хотелось верить в худшее, но неизвестность пугала куда больше. Что с ней случилось? Как она себя чувствует? Есть ли серьезные травмы?
- Она не может просто так уйти… не может… - бормотал одними губами Кирилл.
Когда позвонила Маша, Наташа ждала ее звонка. Девушку все это время не покидало чувство грядущей опасности, но стоило ей схватить трубку, как она услышала короткие гудки. Потом перезванивала раз за разом, а ответа не было. Лишь через пятнадцать минут трубку взял мужчина и сказал, что Машу сбила машина, девушку везут на «скорой» в одну из городских больниц. Наташа от испуга выронила телефон, который с грохотом упал на пол. Благо падал он не в первый раз, поэтому с аппаратом ничего не случилось, в отличие от его хозяйки. Дрожащими руками она подняла телефон, уговаривая себя успокоиться. С трудом взяла себя в руки и, пытаясь сдерживать рыдания, сначала позвонила Машиной маме, а затем Олегу. Наташа сделала это на автомате, не понимая, почему звонит именно ему, но чувствовала, что должна сделать это. Она рассказала о случившемся и попросила помощи, потому что просто не знала, как ей быть. Всегда уверенная в себе, она попросту растерялась в такой трудной ситуации. Когда Олег услышал взволнованный голос, то мигом бросил дела и заверил, что все будет хорошо. Уже буквально через двадцать минут он примчался к ее дому, откуда они вместе отправились к Кириллу. Наташа никогда бы не подумала, что с виду такой стеснительный и робкий Олег может так быстро принимать решения, поэтому полностью доверилась ему.
Такси подъехало к больнице. Расплатившись с водителем, Олег помог выйти Наташе и Кириллу, которого они с девушкой взяли под руки. В спешке тот позабыл дома свою трость, поэтому мог рассчитывать только на помощь друзей.
В холле больницы было сложно сориентироваться. Шум и гул людских голосов отвлекали Кирилла, который уже немного отвык от такого скопления народа, но у него была цель – найти Машу и узнать, что с ней случилось. Узнать правду, какой бы она не была. Люди пробегали мимо, и, казалось, не обращали внимания на мольбы трех молодых людей. Их никто не слышал. Пытались протолкнуться в регистратуру, но там собралась огромная очередь из пожилых женщин, которые ни в какую не пускали их к заветному окошку. Кирилл злился от своей беспомощности и крутился на месте, как волчок. Он не хотел думать о самом страшном.
- Господи, что же делать! – в отчаянии воскликнула Наташа.
- Не волнуйся, мы ее найдем, - заверил Олег.
- Давайте, пройдемся по этажам? – предложил Кирилл. – И там будем у всех подряд спрашивать о Маше!
Так и решили сделать, но пройдя полностью весь первый этаж, результата не было. Врачи не откликались на просьбы о помощи, а у пациентов вообще не было смысла что-то спрашивать, и тогда Кирилл не выдержал. Когда Олег в очередной раз остановил одного из врачей и спросил о Маше, а тот сделал вид, что не услышал, Кирилл схватил его за рукав халата:
- Я не отпущу, пока ты не проведешь нас к Левиной Марии, слышишь? Мне все равно, как ты это сделаешь! Я должен знать, что с ней, иначе умру прямо здесь, и ты в этом будешь виноват!
- Успокойтесь, молодой человек, - дернул руку врач, но было видно, что он занервничал. – Пойдемте со мной, попробую что-нибудь узнать.
Врач повел ребят по длинным больничным коридорам, и Кириллу приходилось сильнее сжимать Олега за плечо, чтобы не отставать от них. Мысленно он продолжал молиться и разговаривать с Машей. И то ли девушка, действительно, услышала его, то ли помогли мольбы, но буквально через несколько минут Кирилл услышал радостный вопль Наташи:
- Елена Александровна!
Девушка бросилась к маме подруги и крепко обняла ее. На женщине не было лица, но она все же старалась сохранить присутствие духа и обрадовалась Наташе. Отец Маши тоже был здесь, он стоял возле одного из стендов о прививках от клеща и делал вид, что с интересом его рассматривает, но невооруженным глазом было видно, что он ничего не читает, а глубоко погружен в свои мысли. Лишь краем глаза он взглянул на подошедших молодых людей, но как только увидел Кирилла, то сразу отвернулся обратно к стенду.
- Ребята, как я рада вам! – радостно воскликнула мама Маши, хотя Олега не видела ни разу в жизни.
Кирилл убрал руку с плеча друга и сделал шаг в сторону, откуда исходил голос женщины. Он протянул вперед руку, словно ища опоры, и трясущимся голосом спросил:
- Елена Александровна, умоляю, скажите, что с Машей?
Женщина поняла, что он хочет, и вложила свою руку в его. Мальчика всего трясло, и она постаралась его успокоить:
- Не переживай, Кирилл, с Машей все хорошо. Серьезных травм вроде нет, только ногу подвернула и получила пару ссадин. Сейчас с ней врач, но нас скоро обещали пустить.
- Слава Богу! – шумно выдохнула Наташа. – Вы ее уже видели?
- Пока нет, скоро должны зайти, – ответила Елена Александровна и снова повернулась к Кириллу. – Хорошо, что ты приехал. Думаю, она будет рада.
Пока Елена Александровна успокаивала взволнованную Наташу, он отошел в сторону, нащупав стену, чтобы немного привести мысли в порядок. Облокотившись на нее, опустил голову и облегченно выдохнул. Главное, что нет опасности для жизни, и Маша цела и невредима. Он и подумать боялся, что стало бы, если б она пострадала. Никогда бы себе этого не простил. Плечом почувствовал чей-то тяжелый взгляд, в голову закралась мысль, что это может быть Илья Юрьевич. Конечно, он не хотел, чтобы Кирилл сюда приходил, но сделать ничего не может. Пусть думает, что хочет, главное, что с Машей все в порядке.
Примерно через пятнадцать минут из палаты вышел врач и без эмоций сказал:
- Родители, проходите.
- Ребята, вы с нами? – обернулась мама Маши.
- Нет, вы идите, а мы позже зайдем, - ответил за всех Кирилл.
- Нет уж, я сейчас пойду! – заявила Наташа и обернулась к Олегу. – Ты со мной?
- Да. Думаю, Кириллу лучше одному, - согласился с ней Олег.
Прода от 14.03.2021
Все зашли в больничную палату, а Кирилл остался. Он повернулся к стенке лицом и, уткнувшись в нее лбом, провел рукой по неровному рельефу. Хотелось, чтобы эти мучительные минуты поскорее прошли, и он смог поговорить с Машей. То чувство, когда он чуть ее не потерял, все еще жгло изнутри. Как хорошо, что с ней все в порядке! Кирилл даже представить себе уже не мог, что бы он делал без Маши. Ему хотелось поскорее зайти в палату и услышать ее голос, который окончательно даст понять, что с девушкой все хорошо.
Звук открывающейся двери вернул в реальность, парень вздрогнул и прислушался к шагам. В нос ему ударил запах духов, немного похожий на Машин, но более терпкий.
- Иди, Кирилл, посиди с ней. Мы пока съездим домой за вещами, скоро вернемся. Давай, я тебе помогу, - Елена Александровна подошла к нему и взяла за руку.
Он почувствовал теплую женскую ладонь и доверился ей, желая поскорее услышать голос любимой. Кирилл неуверенно ступал по мраморной плитке, крепко держась за локоть Машиной мамы. Носком почувствовал порог, но, к счастью, не упал. Елена Александровна подвела его к стулу и помогла сесть. Кирилл напряженно вслушивался в тишину, пытаясь угадать, где же его Маша, но вдруг он услышал тихий обессиленный голос:
- Спасибо, мам. Я вас жду.
- Мы скоро.
Елена Александровна поцеловала дочь в макушку и тихонько вышла из палаты. Кирилл уловил звук Машиного голоса, и теперь знал, где она. Он повернул в ту сторону лицо, пытаясь почувствовать любимую. В палате пахло хлоркой и лекарствами, Кирилл поморщился, потому что не любил их. Слишком много воспоминаний...
***
Очнувшись после операции, он первое время не мог понять, почему чувствует запах больницы, но не видит ее. Кирилл вообще плохо понимал, почему он оказался здесь, и лишь через некоторое время вспомнил события ночи. Гонка, ночная дорога, любимый мотоцикл. Как так получилось, что он не справился с управлением? Генка… Он подрезал его! Но это нечестно, так нельзя делать, это против всех правил! Кирилл мотал головой по подушке, все еще не веря в очевидное. Генка - его друг, он не мог так поступить! Снова попытался напрячь зрение, и все напрасно. Почему он это сделал? За что так поступил?
Кирилл попытался подняться с кровати, но у него не получилось, тело будто прибили гвоздями, а нога жутко ныла. Да что же это такое! Он стукнул кулаком по матрасу, чувствуя, как в груди разгорается огонь. Может, это получилось случайно? Может, Гена его просто не заметил? Кирилл напрягал память, пытаясь восстановить все по секундам, но напрасно. Голова болела так, словно ее со всех сторон без конца протыкали иголками, а глаза… Что с ними? Почему они ничего не видят? Вокруг была тьма, которая никак не хотела превращаться в свет, и Кирилл ничего не понимал. Может, он просто спит? Или ему зачем-то наложили темную повязку?
- Снимите ее! Пожалуйста! – закричал Кирилл, переполошив почти уснувшую мать, которая устроилась рядом на стуле.
Врач не хотел, чтобы женщина оставалась в больнице на ночь, но та и слышать ничего не хотела. Когда им с мужем сообщили, что Кирилл попал в аварию, Людмила Степановна сразу же отправилась в больницу. Материнское сердце обливалось кровью, пока она ждала результатов операции в коридоре. Ведь чувствовала, что эта железная игрушка не доведет до добра, а сколько раз просила сына бросить кататься по ночам! Умоляла, плакала! Но тому Кириллу было все нипочём, он поступал только так, как считал нужным, а родители не могли на него найти управу. И вот результат…
Когда после операции врач сообщил, что не удалось спасти зрение, Людмила Степановна с трудом устояла на ногах, и если бы не муж, который все это время был рядом, то точно упала в обморок. Владимир Николаевич стоически перенес это известие, не выдав ни единой эмоции, хотя душа его в тот момент будто разлетелась на тысячи осколков. Безумно хотелось завыть от отчаяния во весь голос, но он понимал, что этим только добьет ситуацию, и его любимая Людочка точно не выдержит.
Некоторое время Кирилл пролежал в реанимации и только потом его перевели в обычную палату. Людмила Степановна суетилась вокруг спящего после наркоза сына, подтыкая со всех сторон одеяло и гладя по голове. Она до последнего не хотела верить в страшный диагноз и надеялась, что вот-вот ее Кирюша откроет глаза, улыбнется и скажет, что с ним все хорошо. После этого она уж точно заставит его прекратить эти дурацкие ночные поездки! Но время шло, а Кирилл не приходил в себя.
Наступил вечер, и врач попросил родителей вернуться утром. На что Людмила Степановна твердо ответила, что остается с сыном и никакой силой ее отсюда не выгнать. Первое время врач противился этой затее, но Владимир Николаевич сумел убедить его. Он и сам хотел остаться, но тут врач уже твердо отказал. Ладно один человек, но два – перебор. Поэтому отец отправился домой, а мама Кирилла осталась. Почти сутки без сна дали о себе знать, и Людмилу Степановну все же немного сморило, но когда она услышала голос любимого сына, то тут же подскочила с места и подбежала к нему.
- Кирюша, родной, ты очнулся! - она схватила его за руку и со всей силы сжала ее, покрывая бесконечными поцелуями.
- Мама, пожалуйста, сними ее! Я так не могу! – истошно закричал Кирилл, обхватив женщину двумя руками. Он цеплялся за надежду, словно утопающий за соломинку, и верил в то, что только мама может ему помочь.
- Что снять, родной?– Людмила Степановна уже не могла сдержать слез.
Она смотрела на мучения родного сына, и не знала, как ему сказать страшную правду. Пыталась гладить его по голове, плечам, рукам, но Кирилл уворачивался от ее материнских ласк. Он вертелся на кровати, словно уж на сковородке, и постоянно трогал лицо руками, пытаясь найти причину того, что он ничего не может увидеть. Безумная паника охватила все его существо и сжирала изнутри. Он тер глаза, дергал за веки, бил себя по щекам, но бесполезно.
- Повязку! Мама, сними повязку! – умолял Кирилл, царапая ногтями лицо. От этого на коже оставались кровавые дорожки, уродовавшие прекрасное молодое лицо.
Обезумевшая от горя женщина уже заплакала во весь голос и обняла сына так крепко, чтобы он не мог больше двигаться. Его страдания она ощущала во сто крат сильнее, чем он сам, но не знала, как помочь своему единственному ребенку. Бессилие и беспомощность стали для женщины худшими из зол, поэтому единственное, что она могла, так это просто обнять мальчика и уверять, что все обязательно будет хорошо. Голос матери только больше напугал Кирилла, который все еще надеялся, что это всего лишь сон.
- Мама, что со мной? Почему я ничего не вижу? – охрипшим голосом спросил он, пытаясь разглядеть во тьме лицо матери.
А она целовала сына, словно ее прикосновения могли его исцелить, но ничего не получалось, и когда Кирилл снова потребовал ответа, то ей пришлось сказать правду.
