ГЛАВА 1. В своих руках
Идти по каменному полу замка было ужасно неприятно.
Ноги заледенели, пальцы на ногах не гнулись. Шагать становилось всё сложнее и сложнее, а сил бежать и тем более лететь не осталось. От холода колотило мелкой дрожью. Хотя замок отлично отапливался, причём точно не дровами, а как-то иначе, но каменный пол всё равно оставался холодным, а в коридорах было ещё прохладнее, чем в жилых комнатах.
Меня трясло после пережитого, состояние магических способностей проверить полностью было невозможно, и я проснулась в одной лишь ночной рубашке. И никакого платья. Хотя бы розового.
Я топала по коридору, мрачно взирая на подол тонкой сорочки, который когда-то был кипенно белым, а сейчас почернел. Не от грязи почернел. Ткань пропиталась тёмной магией, и её цвет изменился навсегда. Причём изменился не из-за проклятия, висящего над Библиотекой, а от моей собственной магии после того, как я хватанула тёмной энергии. Той самой энергии, которая сейчас растекалась у меня по всем магическим каналам, отравляя и подтачивая истинные силы. Почему-то казалось, что они тают на глазах, но возможно это всего лишь ложное ощущение из-за переутомления. Сейчас правильный диагноз мог поставить только другой маг.
Из последних сил удалось накинуть заклинание невидимости. Чем лучше отточено применение заклинания, тем проще оно даётся и меньше уходит сил, а заклинание невидимости я в последнее время использовала очень часто. Иногда начинало казаться, что вот привыкну к нему навсегда, останусь невидимкой, и пусть как хотят, так и ищут!
Первым пунктом моего плана была покража еды из кухни. Правильно подобранная пища не только придаст сил телу, но и магический резерв восстановить поможет. Официально стихию покровительствующую магу определяют на специальном выпускном экзамене, но только ленивый не догадывается о его результатах заранее. С моим потенциальным воздухом подпитать смогут любые белые и светлые кушанья. То есть если я разживусь самым обычным белком, уже будет хорошо.
Чувствуя себя инвалидом в больше степени, чем в иные отвратные дни, я дотащилась до кухни. Несмотря на то, что время было не урочное – по моим внутренним прикидкам около пяти утра, а это рано даже для приготовления завтрака на весь замок, в помещении горел свет.
А ещё слышались голоса. Спорящие голоса.
– Подерутся! Точно вам говорю, подерутся! – басил смутно знакомый мужской голос.
– Да что ты такое говоришь, злыдень! – дружно воскликнули несколько возмущённых женских.
Кажется, один из них принадлежал Тане.
– А я чо? А я с чаво? Ясень пень, Наш так взбеленился, потому как телепень какой-то сболтнул, что она тут с ельфом спуталась, пока не было-то его, – вещал конюх, который порой забегал на кухню к одной из поварих.
– Не говори глупостей! Это было тёмное заклинание, всё уже прояснилось, – строго сказала Тана.
– Да какой там пояснилось! Пояснилось у них, – бурчал конюх. – Это, мож быть, для отводу глаз было сказато. А сам серчал из-за е-е-ельфа. Вон у ключника жена с каким-то охранцем спуталась, так у него теперича кажный вечер это… заклинание в доме. Это вы бабы во всяку брехню верите, а я вам правду говорю! Подерётся он с ельфом, только тот объявится. Если ещё вернётся этот хлюпик патлатый. Поди, как пронюхал, что Император ворочается, так и слинял. Куда ж ему против нашего-то? Он хоть цаца и проворная, да всё одно – силёнок супротив нормального мужика не хватит.
Ну вот! Теперь моя биография украсится не только байкой «Лорелея и Император», но и «Лорелея и ельф». Как бы она ещё не украсилась сказочкой «Как Император и эльфийский принц подрались из-за этой проходимки». Согласно теории волнового распространения слухов, такое вполне возможно. Даже если один из них просто наступит другому на ногу.
И тут мимо меня, притаившейся почти у самой двери, пробежал мелкий поварёнок.
– Приехали! Оба приехали!
– Во-о-о! Ща начнётся! – пробасил конюх.
И они вместе с поварёнком вылетели из кухни – успеть поглазеть на драку.
Следом за ними выбежали Тана, обе кухарки и прачка. Наверное, собиралась разнимать драку или бежали за конюхом с целью надавать пенделей за злопророчествование. Или хотя бы проследить, чтобы на радостях ничего лишнего не сболтнул. Мой тернистый путь к провианту был свободен!
Первым делом я вытянула из подполья кувшинчик молока и выпила большую часть. Странно, но не очень-то помогло. Жаль, что в замке, как выяснилось сразу по приезду, не держали недорогой белый сахар – его или не использовали вовсе или покупали немного коричневого, заморского. Недолгие поиски подтвердили догадку. Коричневого покупают и много. Так большинство магов здесь… маги земли? Поэтому средств на дорогущий сахар не жалеют? Оказывается кухня – отличное место для шпиона.
Сваренные вкрутую яйца нашлись на одном из маленьких подъёмников, опускающихся в прохладный погреб. Я утащила три штуки про запас. Ещё на одном подъёмнике нашлись сметана и творог. Смешав то и другое, я приготовилась сбежать с кухни, жалея только о том, что сырая мука несъедобна, а белых грибов в это время года не найти. Положив награбленное на маленький подносик, я развернулась в сторону выхода и… увидела на разделочном столе около одной из печей тарелку с остатками пережаренных сухарей. Наверное, на выброс.
Маньячная тяга к пережаренным сухарям проснулась во мне со страшной силой. Прихватив ещё и эту тарелочку, я с почти чистой совестью уползла к себе в комнату.
Первый раз за всё житие в замке, в моей комнате оказалось темно и пусто. Когда меня не было, магические светильники здесь гасли сами по себе. Но только сейчас это стало ощутимо: при моём появлении, светильники не загорелись. Ах, да… я ради эксперимента перенастроила их на свою личную магию – нашла книжку в старой лаборатории, а потом ничего менять не стала. А моя магия сейчас…
Пришлось зажечь свечу, припрятанную в тумбочке, которую я хранила на всякий пожарный случай. Его при помощи свечи всегда можно организовать.
Поднос, поставленный на стол, вызывал отвращение – есть ничего не хотелось. Ну, кроме горелых сухарей, а это было сомнительное лакомство даже для очень голодного мага земли. Преодолевая себя, я расколотила скорлупу первого яйца о стол. Трясущимися руками. У меня в душе таилась смутная надежда, что в яйце окажется игла, а в ней смерть Иваннова, но она, к сожалению, не оправдалась. Пришлось нехотя отколупывать белок и тянуть в рот. Почти как горькую пилюлю. Пилюля оказалась не горькой, а просто невкусной. Никакой.
Может, сухари окажутся вкуснее? Я потёрла верхний, самый горелый и оттого самый хрупкий слой – на пальцах осталась чёрная копоть. В пламени свечи всё было залито красновато-жёлтым светом, чёрные пятна на тёплой руке смотрелись странно.
И тут мой взгляд упал на подол ночной рубашки, скинуть которую я так и не удосужилась. Она была такой же чёрной, как руки. Не думая о том, что делаю, потянула пальцы ко рту, с явным намерением, их облизать и остановилась лишь в последнюю секунду.
Я застыла. Такое едят… маги земли? Или тёмные маги?
Этого просто не может быть! Исходя из моих знаний, маг рождается и умирает, с принадлежностью к одной и той же стихии. То, что я сейчас хотела сделать, помогло бы лишь тёмному магу. Вопреки расхожему убеждению, ими не становятся после бесчисленных злодеяний, ими рождаются. Те, кто решились перейти на сторону другой силы, всю жизнь обречены предавать себя и мучиться, ведь чуждая стихия будет их отторгать. Даже если это маг земли, внезапно засмотревшийся на небо.
Это я чётко знала, потому что однажды отрыла диссертацию нашего всеми опасаемого ректора Бро. Не ради науки, просто хотела посмотреть, о чём писал научную работу главный человек в Академии. Судя по пыли, которой она была покрыта и тому, что нашлась в самом дальнем углу закрытой секции, куда меня пустили, поскольку я продуманно пристроилась на семестр помощником библиотекаря, к диссертации никто не прикасался уже много лет.
Что в первую очередь интересует магов в связи со стихиями? Как распознать свою стихию и научиться эффективно ею управлять! Информация об этом содержится в базовом курсе, который начинается на первом, а заканчивается на последнем курсе, не важно, бакалавром вы будете или магистром. Признаки, по которым себя можно отнести к той или иной стихии давно разведаны, просты и их знает наизусть каждый маг. Очень многое расскажут вам ваша внешность, телосложение, наклонности и устремления. Разумеется, не всегда принадлежность настолько очевидна, бывают ошибки. Поэтому когда маг впервые по-настоящему и на полную катушку подключается в своей природной стихии, случаются и удивления и огорчения.
Я по всем признакам представительница лёгкой и светлой стихии. Пока остановилась на воздухе, как самом вероятном. Воздушные заклинания мне неплохо даются.
Но вот что почти никого не интересует – откуда берётся эта связь? Возникает ли она в момент полного соединения со стихией или маг получает привязку в момент зачатия и лишь со временем открывает её в себе, или магическая энергия постепенно накапливается, наполняя невидимый резервуар, как вода озеро весной после таяния снеговых шапок гор?
Диссертация ректора уверяла, что маг заключает «договор» со своей стихией ещё до рождения. И это не только условие владения магическими способностями, но и в принципе физического рождения в нашем мире. Ты заранее соглашаешься, быть магом или нет. А так же выбираешь себе магию.
Я просто не должна быть магом тьмы! Что со мной сотворило то проклятое место? Я упрямо сжала губы, а по щекам потекли злые слёзы.
Нет! Я так просто не сдамся! Растерянная и запутавшаяся, как никогда в жизни, я решительно схватила несчастное яйцо и зажувала целиком.
«Ты главное разжуй и только тогда проглоти, деточка» – весело брякнул мой внутренний Голос.
На этот раз настоящий – кто б ещё потешался надо мной в такую скверную минуту.
Перенеся свою ненависть ещё и на Голос, решительно разжувала и проглотила всё почти сразу. Тонкая струйка магической энергии всплеснулась где-то глубоко внутри, прошлась волной снаружи, растворилась в ауре, и… меня отпустило. Я даже задышала спокойнее.
«А я тебе ещё с детства говорил, не выбирай – ешь всё!» – фыркнул довольный Голос.
Ну, правда, говорил. А я-то в то время думала, что это родители за такую настроечку заплатили какой-нибудь сердобольной знахарке.
А ведь, действительно, раньше ненавистный желток я всегда оставляла на тарелке.
ГЛАВА 2. Трудности Императора
Ожидая своего начальника замковой охраны, Васил непривычно нервничал.
Ему в жизни довелось преодолеть немало трудностей и решить проблем, но если эти трудности связаны с женщиной, то Император Василикии и Карпатии до сих пор мрачнел и терялся.
Тана уверяла – причина в том, что он, потеряв Алинну, не стал выстраивать больше близких отношений с женщинами, заменяя их лёгкими и ни к чему не обязывающими. Сам Васил раздражённо хмыкал в ответ на подобные высказывания и ничего старушке не отвечал. Но с женатыми он близкую дружбу тоже не водил.
Бывший канцлер… Канцлер признавал за Императором право самостоятельно строить свою жизнь… а так же школы, больницы, мосты, дамбы и всё что его императорской душе угодно, лишь бы это было с умом и по делу.
Придворные Васила за глаза прозвали одиночкой, но его самого чужое мнение не волновало. Василу нравилось быть Императором, заботы и даже тяготы связанные с управлением Империей были ему только в радость. И вот теперь он столкнулся с проблемой совсем иного рода.
Если подумать, ему ведь никогда не приходилось беспокоиться за кого-то лично. Точнее за кого-то близкого, кто не может за себя постоять. Не в масштабе государственных интересов.
За отца Васил не переживал никогда – старого пьянчугу Ниикола-Васила VI и самого боялись – в припадке пьяного гнева этот человек был способен на всё. Мать у него умерла при родах. Васил ещё раз гневно сжал губы и скрипнул зубами, вспомнив то, что узнал недавно о смерти матери. Его друзья в основном крепкие ребята, на которых можно положиться в бою. Некоторые из них встретили в нём свою смерть. Но они знали, на что шли и ради чего – Виктор научил смотреть на жизнь достаточно просто, но не становиться при этом равнодушным или жестоким. А сам Виктор? Не за одного же из сильнейших магов современности ему переживать.
В своё время Алинна… Алинна в его жизни, как ни странно, являлась результатом сговора отца с одним из влиятельных василийских дворян. Тут всё было просто: её род знатен, богат, влиятелен и почти чистокровно василийский, и «папочка» посчитал, что после карпата на троне пришла пора сделать реверанс в сторону василийцев, чтобы те проще относились к его собственному правлению. Ведь Императора Васила VI многие василийцы терпели, но не одобряли.
Алинна показалась Нииколу послушной, добродушной и не должна была доставить хлопот. Василу в ту пору было всё равно, но канцлер тоже одобрял этот брак и он со всем согласился. Это уже позже он искренне полюбил эту девушку. Вот только отвечал за Алинну её отец, Василу беспокоиться не приходилось. Самому наследнику трона достались лишь увеселительные прогулки, подарки и внимание на балах, которое он оказывал девушке.
И вот теперь эти царапины и синяки на шее его придворного мага!
А за свою охрану Васил отвечал – набранные им люди практически никогда не подводили. Это такой побочный дар от его настоящего папочки, как он понял уже после знакомства с Повелителем демонов. Разглядеть всё самое дурное в человеке Василу труда не составляло – некомпетентность, лень и злонамеренность в том числе. Именно поэтому он иногда принимал странные решения в глазах подданных в отношении того или иного человека. Или нечеловека. Его «тёмное зрение» не срабатывало лишь на настоящем отце, Викторе и эльфах. Поэтому-то он и считал, что канцлер как минимум полуэльф, только уши ему достались от человеческого родителя.
Та же ерунда и с его новым придворным магом – тонкую паутину тёмных полос отрицательной стороны человеческой натуры слишком сильно засвечивал яркий, золотистый свет, который бывает в душе лишь у эльфов.
Наверное, поэтому Васил так легко и подружился с эльфийским принцем. От его внутреннего света на душе у самого Императора становилось светлее. Если только она у него была эта самая душа. Может ли быть душа у сына Тёмного Властелина?
Поэтому-то он так глупо и бросился к Лорелее тогда, в своей спальне, увидев, как тёмные пятна всколыхнулись в её сердце. Хотя ещё недавно, когда он целовал девушку в нише, Лея сияла мягким, ослепительно золотым светом и даже гнев её был золотистым. И, увы, это же могло означать, что она эльфийская шпионка. Вдруг отец Эдо решил за ним присмотреть? Хотя… таким светом горят души не только эльфов, но и у детей.
И это была причина, по которой Император детей любил. Даже если не всегда находил с ними общий язык. Но видеть, как детишки бегают, проказничают, смеются и радуются для него невероятно приятно. Только ради этого в столице устраивались детские праздники, на которых присутствовал сам Васил, а средства на школы казной выделялись исправно и щедро. Иногда Император даже чувствовал угрызения совести за то, что подданные считают его добрым и мудрым правителем, а подобная политика всего лишь способ потешить его собственное эго.
