Глава 1. Мутант
Лето заканчивалось, и это было не самой хорошей новостью. Причина - не только в наступающих, рано или поздно, холодах. А в дождях, которые превратят его убежище в совершенно непригодное для жизни место. Мог ли он когда-то подумать, что со временем придется реализовывать прочитанные еще в детстве идеи в реальной жизни. Конкретно – про обитание в городской ливневой сети, как предлагал автор «Войны миров». Не в самих трубах, конечно, а в местах выходов их в протекающие по городу речушку и ручейки. Благо, их в городе было несколько.
Сейчас он крался по берегу одного такого ручейка. Там, неподалеку, при активной жизни была барахолка. И только там сейчас можно было найти еще работающую, и подходящую к его новой анатомии, технику. К примеру, планшет или КПК, требующий стилус. А также множество иных, потенциально полезных вещей и инструментов. И не современного новодела, а старого, добротного, способного и ядерную войну пережить. Сейчас в переделанном поясе-портупее покоились парочка отверток, туристический топорик, складной нож и инерционный фонарик.
Зачем в замершем на краю пропасти мире такой странный набор вещей – КПК и ножи с топорами, если ты не собираешься на отдых? Еще кое-где работал беспроводной интернет, и это было единственным способом хоть что-то узнать о событиях вокруг. И убеждаться, каждый раз, что ничего хорошего не происходит. Государства разваливались на мелкие образования. Все, у кого было оружие, или его аналог, захватывали власть. Остальные – сидели и старались лишний раз не высовываться. Тем более, если попал под влияние изменения. Смерть в этом случае будет не самым плохим выходом. По крайней мере, ничего кроме подобных новостей, в этом отношении не встречалось. Но и сохранившим привычный облик людям приходилось не легче.
Через кусты, после забор, дальше искомое - закрытые или разгромленные ларьки и магазинчики. Повезло, что как раз нужная ему часть «барахолки», в которой скупали старую технику на запчасти или ремонтировали ее, прилегала к забору со стороны ручейка. Красться только по крышам надо аккуратно, не гремя жестью и прочим. Но все еще приходилось заглядывать в каждый ларек, что казался подходящим для обыска.
Отыскав, наконец-то, рабочий и комплектный прибор, положил его сначала в самый обычный пакет с застежкой, и затем – в сумку на поясе. Есть пара мест, разведанных, где нет народа, и еще работает связь. Но пользоваться привычной и более-менее новой техникой не позволяла изменившаяся анатомия. Приходилось сначала изобретать «костыли», а затем и решиться на такую рискованную вылазку на открытое место, в поисках более подходящих вещей. Ведь от дающего укрытие овражка до «торговых рядов» надо было еще добраться, а после вернуться. Два дня челночных забегов не прошли даром. Теперь можно вернуться в укрытие.
Рывок-забег обратно, и спасительная зелень на берегу скрыла странный силуэт. Передвигающийся, к тому же, на четырех конечностях. К этому, и вообще к изменившемуся количеству этих самых конечностей, привыкнуть было тяжелее всего. Передвигаясь короткими перебежками от одного островка зелени до другого, в итоге удалось укрыться на замороженной стройке. Забравшись наверх, и относительно удобно устроившись у одного из проемов, чтобы иметь и обзор, и возможность побега, существо позволило себе отдых.
***
Еще несколько недель назад ничего не предвещало беду. Новости сообщали о странном «северном сиянии», которое накрыло, непонятными полосами, почти всю планету. Ответить, что это и откуда, ни астрономы, ни климатологи, ни прочие ученые не смогли. Списали на возросшую солнечную активность, и поместили в раздел курьезов. Что там вытворяли «компетентные органы» и прочие правительственные структуры, обывателям не сообщалось.
А затем наступила та самая ночь. Изменение. Когда добрая треть населения планеты, по сообщениям в сети и новостях, изменилась до неузнаваемости. Никакой логики, схемы или последовательности в этом не было. Кто-то обзаводился «эльфийскими» ушами и все. Кто-то же менялся полностью. В территориальном вопросе также не было конкретики. Где-то изменялось население целой улицы, а то и деревни, в то время как где-то – лишь один человек в многоквартирном доме. Закономерно началась Паника. Именно так, с большой буквы. Проснулись все глубинные страхи, призывавшие немедленно уничтожить неизвестное и неправильное.
Но это был еще не конец. Из оставшегося населения еще половина менялась, пусть и не так массово. Но всё ещё неожиданно. Ложились спать самыми обычными, а открывали глаза в новом теле. Как долго это будет длиться, предсказать никто не брался. Но то, что изменения не собиралась заканчиваться мгновенно, было ясно всем. И самым последним, по хронологии, но не по важности, стал процент выживших, и сохранивших при этом рассудок мутантов. Их, в итоге, было меньше четверти от первоначального числа. Кого-то убивали сразу, кто-то сходил с ума, большинство же – бесследно исчезали. В числе этих «бесследно исчезнувших» и был он сам. Ведь никакой программы контроля и учета не было, и сколько обычных, не попавших под изменение, пропало таким образом – так же никто не считал.
Ему ничего неприятностей не предвещало – первые две волны, массового изменения и паники, прошли. И спать он ложился уже почти со спокойной душой. Чтобы проснувшись, выяснить, что ты запутался в одеяле. «И правда, с кем не бывает?» - с такой мыслью встаешь… Точнее – падаешь с кровати и осознаешь – все не так просто. Личный кошмар только начинается. И зеркало в коридоре лишь подтверждает – надо бежать. Пока на улице еще ранее утро, и никто ничего не увидит. Не надо никаких «тайных правительственных структур» - хватит и обычного страха и жадности. Небогатая, но целая обстановка квартиры имела ценность. И кто знает, насколько правдивы слухи о введении награды за «головы мутантов»?
А страх, он... Оправдан. Ибо сам он, увидев отражение, позорно взвизгнул, вжимаясь в стену. И только спустя несколько часов, забившись в один из заброшенных складов, на которые в будние дни никто не обращает внимания, точно вспомнил, кого увидел в зеркале. Естественно, себя, но в каком виде.
Длинное, словно сушеное, тело, почти полностью покрытое чешуей. Глаза были примерно на уровне собственной груди в «той» жизни, если судить по взгляду на вещи в квартире. Комплекция и общее телосложение напоминали борзую, если он не ошибался в породах. Шею и спину покрывало подобие гривы. Лапы, больше походившие на виденные в музеях лапы динозавров, каждый палец которых заканчивался когтем в несколько сантиметров. Хвост с «жалом» в стиле ксеноморфа. Неестественно смотрящаяся пара рук-лап на плечах, возвышающихся над головой. И, самое жуткое, три глаза. Один – почти в центре лба, смотрящий вперед, и два – по бокам. Как и пасть, раскрывающаяся наподобие цветка – нижняя челюсть, до какого-то момента двигавшаяся нормально, вдруг разъехалась в стороны, на две половинки, демонстрируя еще два ряда зубов.
Реакция тела на испуг сознания была предсказуема – показались все охранные и оборонительные возможности. Пасть, зубы, хвост, когти, как ни странно – язык. Смертельным украшением из шерсти на шее и спине поднялись шипы. Конечно, увидев такое в зеркале, не только взвизгнешь, и лишь потом сообразишь, что это – ты, твой новый облик.
Это не взгляд камбалы, это третий глаз во лбу (с) Утя Грибоедова
«Ходу, ходу, ходу!»
Другой мысли в голове не было, когда пробирался по пустой еще лестнице, и резво, даже не путаясь в лапах и хвосте, несся к ближайшему пустырю. Чтобы там осознать ошибку. Ведь с другой стороны – частный сектор, а там в каждом дворе по собаке. Эти спать и пропускать зрелище, как бывшие соседи-люди, не станут. Но выбор – пустые открытые улицы или дворы с собаками, был очевиден. Зато взять с места забор в человеческий рост, как оказалось, не проблема. Даже запас по высоте остался.
Однако везение не длилось бесконечно. Стоило на миг задуматься о передвижении, как он уже катится по земле. И попытка стать на ноги не привела к желаемым последствиям. Сознание попыталось придать телу привычное, на двух ногах, положение, к которому нынешнее тело было не приспособлено. А тут еще ухо зачесалось… И через миг клубок запутавшихся между собой лап, рук и хвоста встретился с ближайшим забором. На беду, тот оказался новомодным, из жестяного листа, и огласил округу звонким грохотом. Затем секунда тишины, и ближайшие дворы отозвались лаем, который с огромной скоростью распространился по округе. Тут совсем не до неприятностей сороконожки из мультика, которая задумалась, какой ногой первой шагать. От сознания потребовалось указать направление, а дальше тело действовало словно само. И лапы не путались, и хвост не мешал, и руки непривычно и странно, но удобно, легли на спину, переплетя пальцы на груди.
Ориентиром была выбрана хорошо заметная дымовая труба котельной. Если память не изменяла, там были еще заброшенные заводские цеха и склады. Много обширных помещений, заборов и укрытий. Долгое время территория пустовала, и лишь последние пару лет здания оживали, используясь под склады. И сознанию оставалось пока лишь наблюдать, и подмечать, как двигается это тело, и контролировать общее направление движения. Кусты на пути показали – тело лучше понимает, с какой стороны их лучше оббежать.
«Как в игре от третьего лица. Нажимаешь на кнопочку и бежишь, не задумываясь о механизме движения, и куда девается весь богатый инвентарь и оружие в эти секунды.»
Из отстраненного состояния вывел скрежет сбоку. Даже для монстров и мутантов выбегать на дорогу перед едущим грузовиком чревато опасностью. Нырнув в кусты с другой стороны асфальтовой ленты, дальше быстро бежал по старой промышленной железнодорожной ветке. Рано или поздно та должна уткнуться в ворота. Проникнуть сквозь них проще, чем перелазить через двухметровый забор, утыканный по верху стеклом и рядами колючей проволоки.
«Вот и вход» - замерев перед довольно ржавой конструкцией, задумался о способе ее преодоления. Задумавшись, чуть отошел назад, а затем еще пара шагов. Взяв разгон, перемахнул через ворота в самом низком их месте. Там, где не было колючей проволоки, так как в прыжке пришлось и лапами отталкиваться от ворот. Снова по округе разнёсся грохот зашатавшихся створок.
«Осматриваться – некогда, быстрее надо укрытие искать».
Ближайший кирпичный ангар показался подходящим, а провалившаяся крыша позволяла не задумываться о способе проникновения.
Затем была пара дней пряток, привыкания к телу, и, с каждым разом все более успешные, попытки сознательных движений. Печальное понимание, что руки у этого тела – совсем не универсальный инструмент. Голова, шея, грудь, немного бок – вот все, до чего можно добраться пальцами. Можно и до хвоста достать, но с тем же успехом, что и пастью. По гибкости тело было близким к кошачьему – то есть спать, свернувшись клубком, было удобно. Вопрос про то, что могут коты, был открытым – разум противился такому способу ухода за телом. Хотя, ничего невозможного и в привычном способе не было – всего лишь отвернуть голову чуть в сторону, и дотянуться рукой, зрение позволяло даже морду не выворачивать. Просто непривычно, как для разума, так и для тела.
Отсюда появился логичный вопрос – а что же произошло? Почему в его мозг прописаны «драйвера» для тела? Ведь, задумавшись о чем-то, он вполне уверенно ходил и по фермам под крышей, а руки и четыре лапы позволяли уверенно лазить по стенам, лестницам, и даже по вбитым вместо лестниц скобам. А вот стоило задуматься о конкретной конечности – и даже пройти прямо по ровному полу первое время было трудно. Хвост уже волочится по земле, цепляясь за все, рукам становилось неудобно, а лапа постоянно двигается не та. Как в детской шутке. Когда переплетали пальцы, а затем, не касаясь, указывали, каким шевелить. С первого раза мало кому это удавалось без ошибок. А тут не только «дрова» были загружены, но и кулинарные пристрастия. Так как поймать и сожрать собаку, как оказалось, просто. На второй день уже хрустел косточками Бобика, или Шарика, поддавшись дикому голоду.
Убираться с территории пришлось быстро и спешно. Утром третьего дня его разбудил грохот выстрелов и шум машин. Разномастно одетая толпа, в которой, к его удивлению, оказались и обычные люди, и измененные. Несколько машин сразу стали по периметру территории, остальные быстро подъехали к зданиям. Ворвавшиеся принялись вскрывать закрытые и целые склады. В одних задерживались дольше, в другие лишь заглядывали мельком. Созерцанию мародерства через выбитое давно окно, помешали мазнувшие по морде фары. К удивлению, те почти не ослепившие его. Замер у стены внутри остатков склада, давно лишившегося крыши, прислушиваясь к разговору. Слух был отдельной темой. Ушей, которыми можно шевелить, он так и не нашел на голове. Но слышал превосходно. А так же умел «прислушиваться» и «водить ушами». То есть сосредотачиваться на области, или конкретном шуме.
- Ну, и чего ты тут заметил?
- Не знаю, тварь какая-то, с лошадь размером.
- Ага, с лошадь. Со слона уже, сразу говори, - раздалось несколько смешков, и затем тихий хлопок. Словно кто-то кого-то по плечу, или спине, успокаивающе хлопнул ладонью.
– Тут же сторожа были, собаки. Вот увидел одну, в тенях. Хочешь – сходим, проверим, но потом заставим тебя этот «хот-дог» слопать самому!
Звук передергиваемых затворов тоже был нехорошо знаком. Пусть больше по фильмам и играм. Звук удаляющихся шагов. Решив не испытывать судьбу, трехглазый тихо отходил от стены, не производя при этом почти никакого шума. На фоне шума машин – вообще бесшумно. Дальше, передвигаясь короткими перебежками, и максимально избегая открытых или освещенных мест, добрался до противоположного забора. За ним, если он правильно помнил карты города, протекала речушка.
«Речка-вонючка, чего уж там».
Перебираясь через ограждение, под прикрытием тени тополя, он недолго задержался наверху. Два быстрых взгляда – один назад, на территорию складов, второй – вперед, в поисках места максимально тихого приземления. Приземление на тропинку, протоптанную вдоль забора, и скольжение вниз, в кусты. Двинувшись вниз по течению, принялся выискивать новое укрытие. Уж всякие бомжи должны были налепить у воды халупок, хоть летних.
Глава 2. Эволюция
Одна такая халупка, состоящая буквально из нескольких досок, прибитых прямо к соседним деревьям, и обтянутых кусками полиэтилена, рубероида, жести, а местами были заметны даже обычные магазинные пакеты, нашлась быстро. Но, к радости и огорчению, оказалась занята. На сунувшегося трехглазого кинулся темный силуэт. Здраво решив, что «нападение – лучшая защита», мутант кинулся навстречу. Теперь уже обитателю жилища пришлось выбирать между боем и бегством, но он непозволительно долго мешкал, потому и проиграл. Так как вряд ли ожидал наличие рук у существа, похожего на огромную собаку. Прыжок навстречу, толчок руками в грудь, подмять под себя, и жуткая пасть с хрустом вгрызается в шею существа, так же оказавшегося мутантом.
Запах и вкус свежей крови вышиб мозги. Когти на руках располосовали остатки одежды жертвы вместе со шкурой.
