А вот с даже координаций начинаются проблемы. Привыкший к иному телу разум не может сразу перестроиться, и образец, банально, путается в лапах. Думаю, у всех, кто обзавелся лишней парой конечностей, кроме хвоста, где-то имеется такой «переходник», который привычные приказы на две руки, скажем, передает на четыре».
Эти схемы были отложены в сторону, вместо них были взяты иные.
«Кровеносная система и легкие. У большинства живых тут – два круга кровообращения. У него же их – три. Первый, аналогичный малому кругу. Он вдыхает воздух, сердце прогоняет кровь через легкие, насыщает ее кислородом. Второй так же аналогичен малому. Обогащенная кислородом кровь из первого круга попадает в орган, ближайшим аналогом которого являются жабры у рыб. И передает кислород «внутренней» крови. Эти два круга, что интересно, напрямую не соприкасаются. Дальше кровь стандартно движется по большому кругу. Это, в свою очередь, дает ему возможность дышать почти любым составом газов. Кроме содержащих вещества, разъедающее ткани и нервнопаралитического действия. Главное, чтобы содержание кислорода не было ниже привычных двадцати одного процента. Так что походы в горы ему противопоказаны».
Снова одни листы были убраны, и их место заняло содержимое третьей папки.
«В остальном же у него все, как у любого нормального мутанта. Как это ни странно звучит. Пищеварительная, и прочие, системы, с поправками на анатомию и размеры, дополнительных возможностей не несут.
Про «мозг-сознание» и скелет. Легкие, оба сердца и этот мозг, по сути, помещены в своеобразную бронекапсулу из ребер и костей двух поясов конечностей. Так что лишить его сознания весьма сложно. Хоть какая-то часть нервной системы будет активна. И он сможет либо смотреть и запоминать, либо сражаться на рефлексах и инстинктах».
Идеальный разведчик, которого глупо не использовать?
Сборы для Элигора были короткими. Старый комплект «сбруи» ему не вернули, выдав переделанную армейскую разгрузку. Теперь основные сумки были у него на спине и по бокам, а на груди – небольшой бронещиток. В чем смысл последнего, если бока, спина, и даже голова, ничем не закрыты, мутант так и не понял. Но его крепление было условием для выхода на поверхность.
- Одевай и пошли, - Минотавр просто зашел к нему, и передал новое снаряжение. Никаких пояснений и прочего. Как ни странно, но быкоголовый и правда носил это имя. И, кажется, даже гордился своей связью с древними мифами. Пусть лишь внешней.
Никаких возражений, просьб и прочего, от трехглазого слушать не стали. И даже не дали возможности высказать их. Командир сказал – ходить в этом, будешь ходить. Ему виднее. К удивлению Элигора, с ним отправлялся сам Воскер, а не кто-то другой.
Одет он теперь не в привычный халат, а в длинный, плотный, и отчетливо пахнущий химией, плащ. Только рукава у плаща были обычные, на две руки. Вторая пара, скорее всего, просто пряталась под плащом. В руках у ящера была то ли винтовка, то ли карабин с глушителем.
«Что, засиделся в кабинете?» - набрал на наладоннике мутант, и повернул экран ящеру.
- Знаешь, я тут один состав новый смешал, хочешь попробовать? – Прозвучавший в самое ухо шепот снова заставил поежиться.
«И ведь даже если сейчас выдумал – смешает по возвращении».
То, что ученый не испытывает угрызений совести от убийства, он осознал еще в барокамере. Один раз он не успел даже доползти до клавиатуры. На что ящер потом спокойно ответил:
«Выяснял, сколько ты без кислорода продержишься».
Желания спорить с этим тихим, и большую часть времени даже незаметным, существом не испытывал никто. Пусть его худощавая фигура терялась на фоне те только Минотавра, но и саблезубого, было в нем что-то неправильное. Нездешнее.
Сейчас же на спину трехглазому пристегнули весомый сверток, дополнительно закрепив еще ремнем ближе к задним лапам. Запомнив предупреждение ученого, шутить или возмущаться вьючной ролью не хотелось. К тому же, у самого ящера за спиной вскоре оказался подобный сверток.
«Теперь ясно, зачем оружие в руках держал».
С этой мыслью трехглазый наблюдал за пристраивающим оружие за спиной ящером.
- Идем, к вечеру вам надо быть на месте. Транспорт дали только по безопасной зоне, дальше пойдете своим ходом. – Получив столь полное описание задания, оставалось лишь ждать.
«С них и просто выносливость проверить станется».
К некоторому удивлению, ни потяжелевшая сбруя, ни сверток на спине, не мешали движению. Элигор даже пару раз подпрыгнул на месте, проверяя – не упадет ли чего. Все держалось как надо.
Дальше ученый указал направление – на один из ближайших, относительно крупных, городков. В свое время такие места Элигор обходил стороной, но что там понадобилось, мог представить.
«Раз Воскер идет тоже, то это – точно не поиск какого-нибудь склада с топливом. Скорее – что-то из производства, а может, в больницу полезем проверять, лекарства или оборудование».
На третьем предположении трехглазый понял, что перебирать варианты можно до бесконечности. Все они, с учетом только примерного пункта назначения, могли быть одинаково вероятны. А ведь цель могла быть и не в городе. Небольшой пикап довез их до вершины очередного холма и там остановился.
- Задача у нас простая – подойти и разведать обстановку, – начал инструктировать его четверорукий. Из свертка за спиной был извлечен масочный противогаз, перекроенный под голову четырехрукого. Из свертка на спине трехглазого была извлечена видеокамера и железный ящичек с прибором химической разведки. Такие Элигор видел еще в школе.
Дальнейший, пеший, путь проходил в молчании. Один не мог говорить физически, другому это неудобно было делать в маске. Элигор бежал впереди, привычно выбирая дорогу, Воскер держался чуть позади. И, что самое интересное, не отставал, и так же умудрялся не сильно выделяться. Как оказалось, у четырехрукого было некое подобие мимикрии. Или, скорее, «отвода глаз» - его было трудно заметить, не зная куда смотреть.
Дополнительно помогало время года. Листья еще не опали, и земля была сухой. Периодически были остановки для взятия проб. Мутант «на глаз» определить, какое вещество ищут, не мог. Никакого характерного запаха он не ощущал.
Вскоре они вышли к тому, что не так давно было городом. Здания и строения, в большинстве своем, остались целыми, но город был мертв. Даже в это время, держась подальше от оживленных мест, хоть какое-то движение в городах и поселках можно было заметить. Да и запах. Вот теперь стало понятно, зачем ученому респиратор. Даже если вся отрава в воздухе уже развеялась, запах нескольких десятков, а может и сотен, трупов, пролежавших под открытым небом не один день, чувствовался и тут.
А это еще надо учесть – сильного ветра не было. Что будет, если ветер с города дунет в их сторону, даже не хотелось представлять. В памяти всплыла картина сожранного мутанта в первые дни новой жизни. Повторять опыт не тянуло.
«Да и там мясо было свежее, еще теплое. Не то, что тухлятина здешняя».
Запечатлев панораму пустого города на видео, разведчики по дуге принялись его обходить, периодически беря пробы. Менялся только запах. То слабел, то усиливался. Один раз пришлось обходить набитую трупами, как людей, так и мутантов, машину.
«То ли желали спастись, то ли просто не там оказались».
Уже равнодушно скользнув взором по телам, Элигор двинулся дальше. Одно дело – мародерить в заброшенном магазине, а другое – в куче тел. И от запаха хотелось поскорее избавиться, убравшись отсюда. Организм самостоятельно отключать его не желал.
Закончив брать пробы, четверорукий засел за результаты анализов и карту. Его, в костюме, запах и прочее наверняка не так тревожили. А затем направился прямо в город.
«Ну, теперь точно меня никаким своим газом не проймешь!»
Направляясь следом, трехглазый всерьез задумался о побеге. Останавливало его, пока, только воспоминание о долгом бессознательном периоде. Когда в него вполне могли напихать всяких датчиков, и отследить. А при побеге устроить охоту для тренировки и развлечения.
В городе они надолго не задержались. Тело Элигора наконец-то отключило обоняние, так что запах его не беспокоил. А самому ящеру, наверное, надоело потеть в костюме, если он вообще потел. Или просто надоело таскать увесистый ящик прибора. Или отведенное время заканчивалось. Предположений снова было море, но замеров в городе они сделали всего два.
Обратный путь до машины прошел легче, с осознанием – вся эта мерзость уже позади. Но вместо пикапа их ждал небольшой фургончик с закрытым кузовом. Выбор – топать лапами или ехать в железной коробке, был в пользу последнего варианта. По дороге ящер еще и какие-то пометки на карте умудрился ставить, не смотря на тряску.
Вернувшись на базу и проехав пару контрольных пунктов, фургон объехал основной защитный комплекс вокруг, выезжая к тому самому пруду с водокачкой. Та, как оказалось, была превращена в мойку. Пока в основном здании отмывали фургон, разведчики, передав оборудование и карту прячущим лица за респираторами людям, направились за угол.
«Похоже, только Воскер под себя маску сделал, остальные под людей остались сделаны?»
Разглядывая явно недавно вмурованную в стену гермодверь, трехглазый недоумевал.
«Смысл тут городить такую конструкцию? Или у них и под насосной бункер, а под прудом – аэродром?»
Все оказалось проще – небольшой стенкой в здании была устроена душевая. А других дверей, наверное, не нашлось. Пропустив вперед Элигора, ящер захлопнул ее. Звук этот в тесном помещении показался оглушающим.
Помещение и правда оказалось тесноватым – справа от входа пристроился огромны бак с топкой внизу, прямо была шторка из полосок тяжелого полиэтилена, как в магазинах, а слева – крючки и полки для вещей. Элигору снимать было нечего – сбрую он отдал вместе со всем оборудованием, так что двинулся он дальше, за штору.
Ящер продолжал возиться позади, наверняка избавляясь не только от защитного костюма, но и от остальной одежды. Обернувшись еще раз, Элигор заметил еще и пистолет у четырехрукого за поясом. Вспомнив, как спокойно держался ученый с ним все это время, сообразил – он и под халатом у него скрывался.
В следующем помещении было переплетение труб под потолком, и множество кранов на стенке. Элигор раздумывал, ожидая четырехрукого. Рисковать, и крутить что-то, не было желания. Хотелось просто поскорее смыть с себя неприятные воспоминания и запах.
Неожиданно сверху ливанул холодный душ. Подскочивший на месте Элигор гневно глянул на невинно возящегося с кранами Воскера.
- А нечего было сразу под душ лезть – его еще отрегулировать надо, - обычным своим тоном высказался последний, не переставая настраивать воду всеми четырьмя руками. В этот момент казалось, что эту систему делал лично он, и лично под себя.
- Сюда иди, не бойся – просто отмою, ты же сам шерсть не промоешь, всю, - снимая с неприметной полочки банку с каким-то гелем, ящер начал надвигаться на трехглазого. Малость опешивший от ситуации Элигор не успел ничего сделать, как голову, шею и спину принялись густо намыливать. Запаха это мыло не имело, либо же сам мутант не вернул обратно обоняние.
То ли задумавшийся, то ли подзабывший об особенностях физиологии Элигора, четырехрукий принялся мыть его затылок, что оказалось чревато. Попавшее под «крышки» мыло не доставило приятных ощущений мутанту, и он принялся вырываться. В результате на мокром полу оказались оба, при этом лежащий на боку ящер не то обнимал, не то удерживал мотающего головой мутанта.
- А ну ша, - точку в «борьбе» поставил звучный шлепок одной из нижних рук Воскера. Повисла тишина, так как оба существа теперь замерли.
– Слушай, не дергайся так, пол твердый. Я не специально. – Убегать от разозленного Элигора четырехрукому не хотелось точно.
Смывая пену, теперь уже куда аккуратнее, руки сдвинулись с шерсти на чешуйчатые бока, постепенно опускаясь все ниже. Пены пока хватало, новой порции моющего не надо было. Руки перешли уже на живот, смывая грязь и пену, от передних лап до задних.
- Не дури только, - нижняя пара ладоней скользнула между задних лап Элигора, для чего Воскеру пришлось немного «прилечь» на спину трехглазого. Подобное движение, ожидаемо, вызвало у четырехлапого рык. Но не обычный, недовольный, а более низкий, и даже чем-то притягивающий.
«Это интересно».
Оставалось быстро, и немного смущенно, привести и себя, и напарника по разведке, в порядок. Потому что разговора сейчас банально не выйдет – трехглазому нет возможности ответить.
Несколько дней ничего не происходило. Воскера мутант не видел, за это время обойдя весь доступный ему сектор. Все дело в том, что переходы в другие сектора, связывающие комплекс под землей, были закрыты. И в лабораторный бункер можно было попасть лишь с поверхности. У этого выхода всегда дежурил один из вооруженных волков. Для себя трехглазый решил, что это волки, а не собаки.
В кабинет-лабораторию к ученому он не совался, неизвестно чего опасаясь. То ли повторения купания, то ли равнодушия.
«А может вообще, сидят они сейчас, и решают – насколько я опасен. А потом засну и не проснусь, если повезет».
Иных причин, почему его не выпускали, он не находил.
- Элигор? – Раздался сбоку голос саблезубого. Обычно находящийся в какой-то депрессии из-за невезения с желаемым делом, сегодня тот был подозрительно весел. Несколько мгновений мутант недоуменно косился на Смила, а затем вспомнил про наладонник. Да, саблезубого звали именно так – Смил, а на «Смайл» и, тем более, «Диего». Он жутко злился. Даже до драк доходило пару раз только за время нахождения тут Элигора. Но, как ни странно, это никого не останавливало от таких обращений.
«Это я, а что надо?» - повернул экран к «собеседнику». Как обычно, в камуфляже, с разгрузкой, кобурой с обрезом на бедре, и босиком. Да, к сожалению, организовать хоть какое-то производство обуви для пальцеходящих, не вышло. Даже Воскер ходил босиком, лишь в ту разведку натянул перешитые сапоги-чулки от какого-то костюма химзащиты.
- Идем, тут раскопали старый комп. На нем голосовой синтезатор есть, под твою модель. – В ответ на недоумевающий взгляд кот, или как там назывались саблезубые коты в древности, попытался пояснить.
- Мне проще тебя провести, чем рассказывать путь, а затем еще переживать, что заблудишься. Зато машину починили, как только понадобилась – и краска нашлась! – Явно очень довольный саблезуб махнул лапой, зовя за собой. А потом замер, не услышав характерных шагов мутанта, с тихим цоканьем когтей.
- А, ты же не в курсе? Пришлось рисовать твой портрет, потом его множить, и показывать всем жителям. А то сунулся бы ты наверх – и кто-то обязательно запаниковал. Но теперь все решилось. – Развернувшись, он направился к выходу на поверхность. Сегодня там уже не было охраны. Так что Смил просто повернул запоры и открыл дверь.
Дальше – как обычно. Шлюз, узкий коридор, ступени. Наверху - еще одна дверь. За ней – бетонная комната обычного подвала многоэтажки. С трубами, выгороженными закутками-кладовками. Один поворот – и они по очередной лестнице поднялись на первый этаж, выходя из подъезда.
Перед разведкой почти весь путь он с Воскером проделали под землей, выйдя наверх уже в ангаре с техникой. А обратный путь слабо запомнился мутанту.
Эти схемы были отложены в сторону, вместо них были взяты иные.
«Кровеносная система и легкие. У большинства живых тут – два круга кровообращения. У него же их – три. Первый, аналогичный малому кругу. Он вдыхает воздух, сердце прогоняет кровь через легкие, насыщает ее кислородом. Второй так же аналогичен малому. Обогащенная кислородом кровь из первого круга попадает в орган, ближайшим аналогом которого являются жабры у рыб. И передает кислород «внутренней» крови. Эти два круга, что интересно, напрямую не соприкасаются. Дальше кровь стандартно движется по большому кругу. Это, в свою очередь, дает ему возможность дышать почти любым составом газов. Кроме содержащих вещества, разъедающее ткани и нервнопаралитического действия. Главное, чтобы содержание кислорода не было ниже привычных двадцати одного процента. Так что походы в горы ему противопоказаны».
Снова одни листы были убраны, и их место заняло содержимое третьей папки.
«В остальном же у него все, как у любого нормального мутанта. Как это ни странно звучит. Пищеварительная, и прочие, системы, с поправками на анатомию и размеры, дополнительных возможностей не несут.
Про «мозг-сознание» и скелет. Легкие, оба сердца и этот мозг, по сути, помещены в своеобразную бронекапсулу из ребер и костей двух поясов конечностей. Так что лишить его сознания весьма сложно. Хоть какая-то часть нервной системы будет активна. И он сможет либо смотреть и запоминать, либо сражаться на рефлексах и инстинктах».
Идеальный разведчик, которого глупо не использовать?
Глава 5. Разведка
Сборы для Элигора были короткими. Старый комплект «сбруи» ему не вернули, выдав переделанную армейскую разгрузку. Теперь основные сумки были у него на спине и по бокам, а на груди – небольшой бронещиток. В чем смысл последнего, если бока, спина, и даже голова, ничем не закрыты, мутант так и не понял. Но его крепление было условием для выхода на поверхность.
- Одевай и пошли, - Минотавр просто зашел к нему, и передал новое снаряжение. Никаких пояснений и прочего. Как ни странно, но быкоголовый и правда носил это имя. И, кажется, даже гордился своей связью с древними мифами. Пусть лишь внешней.
Никаких возражений, просьб и прочего, от трехглазого слушать не стали. И даже не дали возможности высказать их. Командир сказал – ходить в этом, будешь ходить. Ему виднее. К удивлению Элигора, с ним отправлялся сам Воскер, а не кто-то другой.
Одет он теперь не в привычный халат, а в длинный, плотный, и отчетливо пахнущий химией, плащ. Только рукава у плаща были обычные, на две руки. Вторая пара, скорее всего, просто пряталась под плащом. В руках у ящера была то ли винтовка, то ли карабин с глушителем.
«Что, засиделся в кабинете?» - набрал на наладоннике мутант, и повернул экран ящеру.
- Знаешь, я тут один состав новый смешал, хочешь попробовать? – Прозвучавший в самое ухо шепот снова заставил поежиться.
«И ведь даже если сейчас выдумал – смешает по возвращении».
То, что ученый не испытывает угрызений совести от убийства, он осознал еще в барокамере. Один раз он не успел даже доползти до клавиатуры. На что ящер потом спокойно ответил:
«Выяснял, сколько ты без кислорода продержишься».
Желания спорить с этим тихим, и большую часть времени даже незаметным, существом не испытывал никто. Пусть его худощавая фигура терялась на фоне те только Минотавра, но и саблезубого, было в нем что-то неправильное. Нездешнее.
Сейчас же на спину трехглазому пристегнули весомый сверток, дополнительно закрепив еще ремнем ближе к задним лапам. Запомнив предупреждение ученого, шутить или возмущаться вьючной ролью не хотелось. К тому же, у самого ящера за спиной вскоре оказался подобный сверток.
«Теперь ясно, зачем оружие в руках держал».
С этой мыслью трехглазый наблюдал за пристраивающим оружие за спиной ящером.
- Идем, к вечеру вам надо быть на месте. Транспорт дали только по безопасной зоне, дальше пойдете своим ходом. – Получив столь полное описание задания, оставалось лишь ждать.
«С них и просто выносливость проверить станется».
К некоторому удивлению, ни потяжелевшая сбруя, ни сверток на спине, не мешали движению. Элигор даже пару раз подпрыгнул на месте, проверяя – не упадет ли чего. Все держалось как надо.
Дальше ученый указал направление – на один из ближайших, относительно крупных, городков. В свое время такие места Элигор обходил стороной, но что там понадобилось, мог представить.
«Раз Воскер идет тоже, то это – точно не поиск какого-нибудь склада с топливом. Скорее – что-то из производства, а может, в больницу полезем проверять, лекарства или оборудование».
На третьем предположении трехглазый понял, что перебирать варианты можно до бесконечности. Все они, с учетом только примерного пункта назначения, могли быть одинаково вероятны. А ведь цель могла быть и не в городе. Небольшой пикап довез их до вершины очередного холма и там остановился.
- Задача у нас простая – подойти и разведать обстановку, – начал инструктировать его четверорукий. Из свертка за спиной был извлечен масочный противогаз, перекроенный под голову четырехрукого. Из свертка на спине трехглазого была извлечена видеокамера и железный ящичек с прибором химической разведки. Такие Элигор видел еще в школе.
Дальнейший, пеший, путь проходил в молчании. Один не мог говорить физически, другому это неудобно было делать в маске. Элигор бежал впереди, привычно выбирая дорогу, Воскер держался чуть позади. И, что самое интересное, не отставал, и так же умудрялся не сильно выделяться. Как оказалось, у четырехрукого было некое подобие мимикрии. Или, скорее, «отвода глаз» - его было трудно заметить, не зная куда смотреть.
Дополнительно помогало время года. Листья еще не опали, и земля была сухой. Периодически были остановки для взятия проб. Мутант «на глаз» определить, какое вещество ищут, не мог. Никакого характерного запаха он не ощущал.
Вскоре они вышли к тому, что не так давно было городом. Здания и строения, в большинстве своем, остались целыми, но город был мертв. Даже в это время, держась подальше от оживленных мест, хоть какое-то движение в городах и поселках можно было заметить. Да и запах. Вот теперь стало понятно, зачем ученому респиратор. Даже если вся отрава в воздухе уже развеялась, запах нескольких десятков, а может и сотен, трупов, пролежавших под открытым небом не один день, чувствовался и тут.
А это еще надо учесть – сильного ветра не было. Что будет, если ветер с города дунет в их сторону, даже не хотелось представлять. В памяти всплыла картина сожранного мутанта в первые дни новой жизни. Повторять опыт не тянуло.
«Да и там мясо было свежее, еще теплое. Не то, что тухлятина здешняя».
Запечатлев панораму пустого города на видео, разведчики по дуге принялись его обходить, периодически беря пробы. Менялся только запах. То слабел, то усиливался. Один раз пришлось обходить набитую трупами, как людей, так и мутантов, машину.
«То ли желали спастись, то ли просто не там оказались».
Уже равнодушно скользнув взором по телам, Элигор двинулся дальше. Одно дело – мародерить в заброшенном магазине, а другое – в куче тел. И от запаха хотелось поскорее избавиться, убравшись отсюда. Организм самостоятельно отключать его не желал.
Закончив брать пробы, четверорукий засел за результаты анализов и карту. Его, в костюме, запах и прочее наверняка не так тревожили. А затем направился прямо в город.
«Ну, теперь точно меня никаким своим газом не проймешь!»
Направляясь следом, трехглазый всерьез задумался о побеге. Останавливало его, пока, только воспоминание о долгом бессознательном периоде. Когда в него вполне могли напихать всяких датчиков, и отследить. А при побеге устроить охоту для тренировки и развлечения.
В городе они надолго не задержались. Тело Элигора наконец-то отключило обоняние, так что запах его не беспокоил. А самому ящеру, наверное, надоело потеть в костюме, если он вообще потел. Или просто надоело таскать увесистый ящик прибора. Или отведенное время заканчивалось. Предположений снова было море, но замеров в городе они сделали всего два.
Обратный путь до машины прошел легче, с осознанием – вся эта мерзость уже позади. Но вместо пикапа их ждал небольшой фургончик с закрытым кузовом. Выбор – топать лапами или ехать в железной коробке, был в пользу последнего варианта. По дороге ящер еще и какие-то пометки на карте умудрился ставить, не смотря на тряску.
Вернувшись на базу и проехав пару контрольных пунктов, фургон объехал основной защитный комплекс вокруг, выезжая к тому самому пруду с водокачкой. Та, как оказалось, была превращена в мойку. Пока в основном здании отмывали фургон, разведчики, передав оборудование и карту прячущим лица за респираторами людям, направились за угол.
«Похоже, только Воскер под себя маску сделал, остальные под людей остались сделаны?»
Разглядывая явно недавно вмурованную в стену гермодверь, трехглазый недоумевал.
«Смысл тут городить такую конструкцию? Или у них и под насосной бункер, а под прудом – аэродром?»
Все оказалось проще – небольшой стенкой в здании была устроена душевая. А других дверей, наверное, не нашлось. Пропустив вперед Элигора, ящер захлопнул ее. Звук этот в тесном помещении показался оглушающим.
Помещение и правда оказалось тесноватым – справа от входа пристроился огромны бак с топкой внизу, прямо была шторка из полосок тяжелого полиэтилена, как в магазинах, а слева – крючки и полки для вещей. Элигору снимать было нечего – сбрую он отдал вместе со всем оборудованием, так что двинулся он дальше, за штору.
Ящер продолжал возиться позади, наверняка избавляясь не только от защитного костюма, но и от остальной одежды. Обернувшись еще раз, Элигор заметил еще и пистолет у четырехрукого за поясом. Вспомнив, как спокойно держался ученый с ним все это время, сообразил – он и под халатом у него скрывался.
В следующем помещении было переплетение труб под потолком, и множество кранов на стенке. Элигор раздумывал, ожидая четырехрукого. Рисковать, и крутить что-то, не было желания. Хотелось просто поскорее смыть с себя неприятные воспоминания и запах.
Неожиданно сверху ливанул холодный душ. Подскочивший на месте Элигор гневно глянул на невинно возящегося с кранами Воскера.
- А нечего было сразу под душ лезть – его еще отрегулировать надо, - обычным своим тоном высказался последний, не переставая настраивать воду всеми четырьмя руками. В этот момент казалось, что эту систему делал лично он, и лично под себя.
- Сюда иди, не бойся – просто отмою, ты же сам шерсть не промоешь, всю, - снимая с неприметной полочки банку с каким-то гелем, ящер начал надвигаться на трехглазого. Малость опешивший от ситуации Элигор не успел ничего сделать, как голову, шею и спину принялись густо намыливать. Запаха это мыло не имело, либо же сам мутант не вернул обратно обоняние.
То ли задумавшийся, то ли подзабывший об особенностях физиологии Элигора, четырехрукий принялся мыть его затылок, что оказалось чревато. Попавшее под «крышки» мыло не доставило приятных ощущений мутанту, и он принялся вырываться. В результате на мокром полу оказались оба, при этом лежащий на боку ящер не то обнимал, не то удерживал мотающего головой мутанта.
- А ну ша, - точку в «борьбе» поставил звучный шлепок одной из нижних рук Воскера. Повисла тишина, так как оба существа теперь замерли.
– Слушай, не дергайся так, пол твердый. Я не специально. – Убегать от разозленного Элигора четырехрукому не хотелось точно.
Смывая пену, теперь уже куда аккуратнее, руки сдвинулись с шерсти на чешуйчатые бока, постепенно опускаясь все ниже. Пены пока хватало, новой порции моющего не надо было. Руки перешли уже на живот, смывая грязь и пену, от передних лап до задних.
- Не дури только, - нижняя пара ладоней скользнула между задних лап Элигора, для чего Воскеру пришлось немного «прилечь» на спину трехглазого. Подобное движение, ожидаемо, вызвало у четырехлапого рык. Но не обычный, недовольный, а более низкий, и даже чем-то притягивающий.
«Это интересно».
Оставалось быстро, и немного смущенно, привести и себя, и напарника по разведке, в порядок. Потому что разговора сейчас банально не выйдет – трехглазому нет возможности ответить.
Глава 6. Свобода
Несколько дней ничего не происходило. Воскера мутант не видел, за это время обойдя весь доступный ему сектор. Все дело в том, что переходы в другие сектора, связывающие комплекс под землей, были закрыты. И в лабораторный бункер можно было попасть лишь с поверхности. У этого выхода всегда дежурил один из вооруженных волков. Для себя трехглазый решил, что это волки, а не собаки.
В кабинет-лабораторию к ученому он не совался, неизвестно чего опасаясь. То ли повторения купания, то ли равнодушия.
«А может вообще, сидят они сейчас, и решают – насколько я опасен. А потом засну и не проснусь, если повезет».
Иных причин, почему его не выпускали, он не находил.
- Элигор? – Раздался сбоку голос саблезубого. Обычно находящийся в какой-то депрессии из-за невезения с желаемым делом, сегодня тот был подозрительно весел. Несколько мгновений мутант недоуменно косился на Смила, а затем вспомнил про наладонник. Да, саблезубого звали именно так – Смил, а на «Смайл» и, тем более, «Диего». Он жутко злился. Даже до драк доходило пару раз только за время нахождения тут Элигора. Но, как ни странно, это никого не останавливало от таких обращений.
«Это я, а что надо?» - повернул экран к «собеседнику». Как обычно, в камуфляже, с разгрузкой, кобурой с обрезом на бедре, и босиком. Да, к сожалению, организовать хоть какое-то производство обуви для пальцеходящих, не вышло. Даже Воскер ходил босиком, лишь в ту разведку натянул перешитые сапоги-чулки от какого-то костюма химзащиты.
- Идем, тут раскопали старый комп. На нем голосовой синтезатор есть, под твою модель. – В ответ на недоумевающий взгляд кот, или как там назывались саблезубые коты в древности, попытался пояснить.
- Мне проще тебя провести, чем рассказывать путь, а затем еще переживать, что заблудишься. Зато машину починили, как только понадобилась – и краска нашлась! – Явно очень довольный саблезуб махнул лапой, зовя за собой. А потом замер, не услышав характерных шагов мутанта, с тихим цоканьем когтей.
- А, ты же не в курсе? Пришлось рисовать твой портрет, потом его множить, и показывать всем жителям. А то сунулся бы ты наверх – и кто-то обязательно запаниковал. Но теперь все решилось. – Развернувшись, он направился к выходу на поверхность. Сегодня там уже не было охраны. Так что Смил просто повернул запоры и открыл дверь.
Дальше – как обычно. Шлюз, узкий коридор, ступени. Наверху - еще одна дверь. За ней – бетонная комната обычного подвала многоэтажки. С трубами, выгороженными закутками-кладовками. Один поворот – и они по очередной лестнице поднялись на первый этаж, выходя из подъезда.
Перед разведкой почти весь путь он с Воскером проделали под землей, выйдя наверх уже в ангаре с техникой. А обратный путь слабо запомнился мутанту.
