***
Здесь тоже оказалось многолюдно. А мне так нужно было уединение! Я прибавила шаг. И чем дальше отходила от главных залов, тем легче мне становилось. Где-то вдалеке звучали музыка и гул голосов, но с каждым рьеном они становились все тише. Кулон больше не оттягивал шею. Дышать стало легче. А коридор, между тем, свернул еще несколько раз, и спустя какое-то время я поняла, что попросту заблудилась.
— Простите, а где дамская комната? — Спросила проходящего мимо слугу.
Тот молча махнул рукой, указывая направление, и поторопился сбежать, а я свернула вместе с коридором направо и пошла в указанном направлении. Мимо мелькали многочисленные двери. Позолота узоров сменилась серебром. Очередной поворот привел в полупустой холл, и я тут же отшатнулась назад, пораженная открывшейся картиной. У стены стояли двое мужчин, одного из которых я знала. Каллеман. Он держал за грудки симпатичного блондина, и на лице мага и близко не было недавнего благодушия. Жесткие черты, хищный, почти убийственный взгляд, отчетливая темная сила, пляшущая вокруг затянутой в черную пару фигуры — такой глава магполиции вызывал страх.
Я невольно попятилась.
— Лорд Каллеман, вы не имеете права! — Полузадушено просипел блондин.
— Я тебе покажу права, щенок, — тихо сказал Каллеман и встряхнул противника, как безвольную тряпку. — Говорил же, держись от моей жены подальше. Ты плохо меня услышал?
— Леди Эвелин сама может решать, с кем ей общаться! — Не понимая, что делает только хуже, гонорился блондин. — И вы не смеете запрещать ей…
— Ты что-то путаешь, дружок, — иронично произнес Каллеман, и у меня мороз по коже пошел от того, как он это сказал. — Своей жене я ничего не запрещаю. А вот тебе…
Он замолчал на пару секунд, а потом как-то очень веско добавил:
— Больше предупреждать не буду, Ройзен. Пошел отсюда. И если еще раз увижу, что трешься возле Эвелин, голову откручу, и скажу, что так и было. Тем более, твой дед уже давно подумывает передать наследство Генри. А тут и повод будет — зачем безголовому герцогский титул?
— Вы мне угрожаете? — Вскинулся Ройзен, покраснев от натуги.
— Больно надо, — хмыкнул Каллеман. — Надеюсь, ты меня услышал. Больше повторять не буду.
Он отпустил своего собеседника и брезгливо отряхнул руки, а блондин, пошатываясь, побрел по коридору в противоположную от зала приемов сторону. И выглядел при этом так, будто залпом выпил литр неразбавленной дацки.
Каллеман посмотрел ему вслед и криво усмехнулся.
— Щенок, — тихо хмыкнул глава магполиции и достал портсигар.
По коридору потянуло терпким горьковатым дымом. Я осторожно попятилась, собираясь вернуться в зал, но в этот момент в коридоре послышался звонкий перестук каблучков, и навстречу мне попалась та самая светловолосая девушка, жена Каллемана. Она пронеслась мимо меня и кинулась к мужу.
— Эрик?
— Да, любовь моя?
Голос Каллемана так разительно изменился, что я замерла на месте, а потом, не сдержав любопытства, вернулась к своему наблюдательному пункту.
— Ты снова за свое? — Сердито произнесла девушка, при этом нежно отводя от лица мужа выбившуюся темную прядь.
— О чем ты?
Каллеман удивился так искренне, что, не наблюдай я недавнюю сцену, то наверняка бы поверила. Но леди Каллеман, похоже, хорошо знала своего супруга.
— Что ты сделал с несчастным Ройзеном? — Настойчиво спросила она.
— Да ничего я с ним не делал, — совершенно спокойно ответил Каллеман. — Мы просто поговорили, Эви.
— Знаю я твои разговоры, — фыркнула девушка. — Он хоть на своих ногах ушел? Эрик, я же тебя просила, оставь моих однокурсников в покое. Ты так всех запугал, что они ко мне подойти боятся!
— И правильно боятся, — хмыкнул Каллеман. — Не злись, Эви. Эти сопливые мальчишки позволяют себе слишком многое.
— Да что позволяют-то?
— Вечно они вокруг тебя отираются, — буркнул Каллеман и веско добавил: — А я ни с кем делиться не собираюсь.
— Фу, какой ты ужасный собственник! — Ответила девушка и рассмеялась так нежно, словно по полу хрустальные бусинки рассыпались. — Эрик, я серьезно, перестань гонять мальчишек. Тебя и так все боятся.
— Я глава полиции. Меня и должны бояться, — усмехнулся Каллеман.
— Какие глупости! — Воскликнула леди Каллеман и потянулась к мужу.
А уже в следующую минуту пара самозабвенно целовалась, и я покраснела от той откровенности, с которой Каллеман сжимал жену в объятиях. В памяти, помимо воли, снова всплыла минувшая ночь и неожиданное пробуждение. Мать-Заступница! Ну зачем я это вспомнила? Ведь давала же себе слово все забыть! Да только разве это возможно?
Я коснулась пылающей щеки и тут же отдернула руку, почти обжегшись от реальности воспоминания — полутьма спальни, сильные руки, крепко прижимающие меня к горячему мужскому телу, настойчивые губы, целующие нежно и так сладко, что в груди все заходится от незнакомой истомы. С каждой минутой она становится все ярче, все сильнее, и вскоре вырывается на свободу протяжным стоном, от которого я и очнулась.
— Уймись, Софи, — отступив на пару шагов, а потом и вовсе припустив по коридору, пробормотала вслух. — Ничего не было. Тебе все просто приснилось.
Да. Лучше думать именно так, тем более что Стейн ничего не помнит. По крайней мере, я очень на это рассчитывала. Но в голове по-прежнему крутились обрывки видения, в котором я целую упоительно вкусные губы, и щеки полыхали все сильнее.
— В конце концов, это просто глупо, — остановившись и сжав кулаки, сказала вполголоса.
— Это вы мне? — Обернулся проходящий мимо пожилой тер в старомодном бархатном камзоле.
На помятом, одутловатом лице застыло недоумение. Блеклые карие глаза смотрели на меня с подозрением.
— Нет, простите, — улыбнувшись, извинилась в ответ и поторопилась вернуться в зал.
***
— Где вы были так долго? — Спросил Стейн, едва я оказалась с ним рядом.
— Дышала воздухом.
Муж окинул меня долгим внимательным взглядом и собирался что-то сказать, но в этот момент к нам подошел Харлоу.
— Рольф, кузина София.
Идеально прилизанная голова склонилась в коротком поклоне, и на меня уставились выпуклые глаза с едва заметными красными прожилками. А ведь братец Стейна, скорее всего, страдает от повышенного давления. Впрочем, с его характером это неудивительно.
— Эндрю.
Стейн даже не пытался сделать вид, что рад кузену.
Окружающие незаметно придвинулись ближе, не желая пропустить ни единого слова из разговора братьев, и мне стало понятно, что об их вражде известно многим.
— Ты позволишь пригласить твою жену на вальс, Рольф?
Харлоу, не дожидаясь ответа, протянул мне руку, и я почувствовала на себе любопытные взгляды стоящих неподалеку дам.
— Софи?
Стейн посмотрел на меня, и в его глазах я заметила вопрос и одновременно сомнение. Казалось, муж ждал от меня какого-то решения. Знать бы еще, какого.
— Простите, лорд Харлоу, но я...
Договорить мне не дали.
— О, как замечательно! — Послышался знакомый старческий голос, и к нам, под руку с бургомистром, подошла леди Харлоу. — София, дорогая, вы непременно должны потанцевать с Эндрю. Рольф, ты ведь не станешь лишать жену удовольствия повальсировать? — Спросила она Стейна и тут же, не дожидаясь ответа, продолжила: — Ах, молодость! Помню, я обожала танцевать и не пропускала ни одного бала в Бреголе! Да и от кавалеров у меня отбою не было. Вальс, мазурка, контрданс, асвес — мы танцевали до поздней ночи, и даже не думали об усталости.
— Да, в наше время… — попробовал вставить бургомистр, но леди Харлоу не заметила этой попытки.
— А какие были балы! — Самозабвенно продолжила она. — А эти красные мундиры? О, вся столица тогда была заполнена военными. Впрочем, что это я? Эндрю, чего ты стоишь? Веди Софию в круг, Рольф не против.
Харлоу сжал мою руку, бургомистр улыбнулся, леди Харлоу поощрительно закивала, а Стейн посмотрел мне в глаза, и я поняла, что если только покажу, что не хочу соглашаться на танец, он вполне способен послать кузена с его желаниями куда подальше. Но ведь это привлечет к нам ненужное внимание. Да и Эндрю так просто не отступится, я видела это по его решительно выдвинутому вперед подбородку и сверкающим злобным предвкушением глазам. Казалось, он только и ждал возможности устроить скандал.
— Лорд Харлоу.
Я присела в коротком реверансе. В конце концов, это всего лишь танец.
— Леди София, — в тон мне ответил Эндрю и притянул к себе.
Я оглянулась на Стейна, и ровно в ту минуту, как Харлоу повел меня в вальсе, заметила странную вещь. Над коляской мужа заклубилась тьма, а потом она потянулась к нам, обняла меня, отгородила от Эндрю невидимой, но плотной стеной и окутала нежными объятиями. Харлоу двигался в танце, но его лицо выглядело странно отрешенным, словно бездушным, в то время как тьма ощущалась живой и разумной. И вела себя так властно, что мне вдруг показалось, что я танцую не с Эндрю, а со Стейном.
Стоило так подумать, и перед глазами все поплыло, а спустя секунду я увидела, как взгляд Харлоу изменился и потемнел, став подозрительно знакомым. Да и руки, обнимающие меня, держали уверенно и крепко, совсем так, как это делал обычно Стейн.
— Лорд Харлоу?
Я настороженно смотрела на Эндрю, а сердце билось все чаще, завороженное мерцающей тьмой, глядящей на меня из стремительно почерневших провалов.
Харлоу ничего не ответил, только закружил быстрее, ведя так, словно мы с ним танцевали уже не в первый раз. Поворот, еще один… Тьма обнимает, гладит запястья, проникает в кровь горячей волной, касается лица невесомой вуалью. И тут же отступает, давая мне вздохнуть, чтобы, спустя секунду, снова вернуться невидимой, но отчетливо ощутимой лаской.
Шаг. Поворот. Мужская рука держит уверенно, не давая сбиться с ритма. Музыка влечет за собой, мир вокруг исчезает, растворяясь в нежной мелодии. Я смотрю в сумрачные глаза напротив и не могу оторваться. Они таинственно мерцают, манят, увлекают своей тайной. И кажется, что кроме нас двоих нет больше никого, а мужчина, что кружит в объятиях, вдруг становится удивительно близким. Я слышу удары его сердца, чувствую ласку магии, и впервые в жизни готова поверить, что больше не одна. Удивительное ощущение. С тех пор, как не стало родителей, я привыкла к одиночеству и сумела к нему притерпеться. Нет, вокруг меня всегда были люди, но только все они казались чужими, даже дядюшка. А сейчас я тонула в глядящей на меня из черных глаз тьме и чувствовала, как она проникает в душу и остается там теплым комком, растворяя привычный холод.
Шаг. Поворот. Скольжение. Наклон.
Музыка пьянит нежностью, несет нас по залу, кружит голову… Внутри все замирает в предвкушении чего-то особенного. По телу бежит горячая волна.
И лишь когда смолкают последние аккорды вальса, на меня обрушивается реальность.
— Великолепно! — Слышится со всех сторон.
— Какая красивая пара…
— Лорд Харлоу прекрасный танцор…
Я растерянно оглядываюсь по сторонам и понимаю, что мы с Эндрю стоим в центре зала, и рядом нет никого из танцующих. Харлоу нахмурился, словно пытался что-то вспомнить, и обвел зал недоуменным взглядом. А я посмотрела на Стейна и успела увидеть, как исчезает темная дымка, впитываясь в неподвижно застывшую в кресле фигуру. Но как такое возможно? Откуда в Рольфе столько силы, если его магическая арка сломана?
— Кузина София, — откашлявшись, хрипло произнес Эндрю и поклонился, но с его лица так и не сошло растерянное выражение. — Благодарю за танец, — подведя меня к Стейну, добавил он и поморщился, видимо, все еще пытаясь понять, что произошло.
Я молча присела в реверансе и отступила назад. И тут же моя рука оказалась в ладони мужа. Тепло потекло по пальцам, поднимаясь выше и будоража похожими на недавние ощущениями.
— Ах, как же прекрасно вы танцевали! — Сияя радостной улыбкой, проворковала леди Харлоу.
Бургомистра рядом с ней не было, из чего я сделала вывод, что несчастный поспешил удрать, пока леди не заговорила его до смерти.
— Рольф, ты знал, что твоя жена так хорошо танцует? — Не замолкала тетушка. — А как они смотрелись с Эндрю? Великолепная пара!
Леди Харлоу продолжала что-то говорить, а я взяла с подноса подошедшего слуги два бокала с игристым вином и перевела дыхание. Запотевшее стекло приятно холодило пальцы, и я не сразу отдала один из бокалов мужу.
Стейн как раз отвлекся на подошедшего к нему мужчину. Харлоу хмурился и незаметно потирал лоб, словно пытаясь что-то вспомнить, а тетушка продолжала щебетать.
— Ах, Эндрю, ты непременно должен пригласить Софию еще на один танец, — не унималась она, и я поторопилась перебить ее, пока она не настояла на своем.
— Простите, к сожалению, я устала.
Я отпила немного вина и поймала на себе удивленный взгляд леди Харлоу.
— София, дорогая, а разве вам можно…
Она не договорила, прикрыв губы веером. Но стоящие рядом дамы уже услышали, и тут же зашушукались, склонившись друг к другу, а я только вопросительно вскинула брови, глядя на леди Харлоу.
— Ох, что это я? — Тут же пошла на попятный тетушка. — Ну конечно, я ведь помню, что вы говорили. Просто надеялась, что совсем скоро у меня будут внучатые племянники. Да-да, я поняла… Нет так нет.
Взгляд ее затуманился, улыбка стала извиняющейся. Эндрю снова нахмурился и посмотрел на мать.
— Матушка, думаю, вам пора отдохнуть, — взяв ее за локоть, непреклонно сказал он и повел леди Харлоу к ряду незанятых стульев, стоящих вдоль стен.
Я смотрела на удаляющуюся пару — высокого, крупного Харлоу и маленькую, щупленькую старушку в пышных кружевах и испытывала странное чувство. Мне казалось, все это уже было — и бал, и недовольное лицо Харлоу, и назойливая болтовня его матери.
Перед глазами мелькнули странные тени, волос коснулось прохладное дуновение, в ушах зазвенело, и мне вдруг на секунду снова стало плохо. И кулон опять потяжелел.
— Софи? — Голос Стейна пробился сквозь окруживший меня туман, и я очнулась. — С вами все в порядке? Вы побледнели.
— Ничего страшного. Просто закружилась голова, но уже все прошло.
Мне хотелось так думать, однако кулон раскалился, обжигая кожу, и я с трудом терпела все усиливающуюся боль. А потом, в одну секунду, та отступила, позволив мне перевести дух.
— Это мне? — Кивнув на бокал в моей руке, спросил муж.
— Да, конечно.
Я запоздало улыбнулась. Но стоило Стейну взять бокал, как вокруг него снова заволновалась тьма. А в следующую секунду одновременно произошли несколько событий. Перстень лорда полыхнул алым, золотистое «Клерви» приобрело красноватый оттенок, хрупкое стекло лопнуло в руке мужа, а меня за локоть крепко взял неизвестно откуда появившийся Каллеман.
— Не дергайтесь, — тихо сказал он, забирая из моих рук бокал и передавая его возникшему рядом неприметному мужчине.
— Ах! — Громко выдохнула одна из дам и поспешно отступила на шаг назад, подальше от разлитого на полу вина.
Люди вокруг зашушукались. Я невольно опустила взгляд. На светлом мраморе мрачно поблескивало пятно, по цвету напоминающее кровь, и в душе зашевелилось очень нехорошее предчувствие. Это ведь не то, о чем я думаю?
Каллеман сильнее сжал пальцы на моем предплечье.
— Что вы себе позволяете? Немедленно отпустите, — тихо сказала главе магполиции и попыталась выбраться из плотного захвата, но Каллеман и не думал меня отпускать.
Руку обдало холодом, лед поднялся выше, захватывая тело, обездвиживая, вселяя в душу страх перед магией высшего.
