Волчий Лог. Сезон 1. Две судьбы » Эпизод 1. Ника

Эпизод 1
       …Тишина. Страшная, зловещая. После недавнего грохота мне показалось, что я оглохла и ослепла одновременно. Еще и эта темнота… Она была тревожной, в ней явственно ощущалось, что случилось что-то нехорошее, что-то такое, что навсегда разделит мою жизнь на до и после. То предчувствие, что мучило меня уже несколько дней, обретало плоть, становилось живым, настоящим, подлинным.
       Ступеньки… Ноги с трудом преодолевают их одну за другой. Медленно. Тяжело. Так, будто к каждой ступне привязан мешок с камнями. Светлые деревянные перила, отполированные сотнями рук, кажутся холодными, и этот холод течет по пальцам, проникает под кожу, доходит до сердца и обосновывается там, чтобы остаться навсегда...
       
       (Ника)
       — Все, мы на месте, — доложил водитель. — Можете выходить.
       Я оторвалась от телефона и удивленно уставилась в окно. Солидный пропускной пункт, шлагбаум, елки, густо растущие по обеим сторонам дороги. Странно. Я ожидала увидеть совсем другую картину.
       — Выходить? Я думала, вы меня до дома довезете.
       — Девушка, вы не видите? Тут охрана.
       — И что?
       — В поселок нас на машине не пустят.
       — Почему?
       — Правила у них в Волчьем Логе такие, — неохотно буркнул водитель, поглубже натягивая кепку.
       — Дурацкие правила!
       — Не знаю, не мной писаны.
        Шофер щелкнул зажигалкой, прикурил сигарету и глубоко затянулся.
       — Нет, так не пойдет! Как это, на машине не пускать?
       Я отмахнулась от поплывшего в мою сторону дыма, отстегнула ремень и уверенно заявила:
       — Сейчас поговорю и все решу.
       Угу. Поговорила. Громила-охранник равнодушно выслушал мою эмоциональную тираду, коротко ответил: “не положено!” и скрылся в недрах КПП.
       А я осталась стоять перед шлагбаумом. Не одна. С чемоданом, корзинкой и двумя сумками.
       Это водитель подсуетился. Выгрузил быстренько мои вещи и слинял. Добрый человек, чтоб ему хорошо жилось!
       — Эй!
       Я попыталась привлечь внимание охранника громким криком и улыбкой. Не, улыбка, конечно, так себе вышла. Мороз крепчал, и губы никак не хотели растягиваться в дружелюбный оскал, но я справилась.
       — Что надо? — поинтересовался громила, разглядывая меня угрюмым взглядом.
       На всякий случай улыбнулась еще шире и ответила:
       — Мне на Лиственную улицу нужно. У вас тут автобусы есть?
       — Нет, — коротко отрезал охранник.
       Его темные глаза нехорошо блеснули, и я невольно попятилась. Правда, тут же вспомнила, что отступать мне некуда, да и не привыкла, поэтому сделала шаг вперед и мило попросила:
       — Но вы ведь не откажетесь мне помочь?
       Так, теперь еще пару взмахов ресничками — и дело сделано.
       Мужчина неохотно кивнул и нажал на пульт. Шлагбаум медленно пополз вверх.
       — Прямо и направо, — пробасил громила.
       — Что? — переспросила я.
       Верить в происходящее не хотелось.
       — Лиственная улица, — пояснил охранник. — Прямо по главной, на перекрестке — направо.
       — Но...
       Я растерянно посмотрела на чемодан, перевела взгляд на сумки и обреченно вздохнула.
       — Я могу вызвать от вас такси?
       — У нас нет такси.
       — Ну хоть что-нибудь! Лошадь, телега... Что-то же у вас в деревне есть?
       — У нас не деревня.
       — Да какая разница? По дорогам у вас кто-нибудь ездит?
       — Прямо и направо, — невозмутимо повторил охранник и скрылся в своей комфортабельной будке, а я осталась. С чемоданом. И с сумками. И с начинающим замерзать носом.
       — Ну и ладно, — скорчила рожицу закрывшейся двери. — Сама справлюсь.
       Правда, через полчаса от этой уверенности почти ничего не осталось. Улица тянулась, перекрестка так и не было, рук я почти не чувствовала, а сумки, оттягивающие плечи, становились все тяжелее. И ведь ни одного прохожего, даже самого завалященького! Жители поселка будто вымерли!
       С каждым шагом я была все ближе к тому, чтобы проклясть двоюродного дядюшку, оставившего мне домик в этой элитной тмутаракани. Нет, это вчера я радовалась, что стала обладателем ценной недвижимости. Еще бы! Пять лет мыкаться по съемным квартирам и вдруг узнать, что какой-то неизвестный родственник оставил мне дом в ста километрах от столицы. Ну и что, что название поселка с трудом удалось найти на карте? Главное, что я смогу уехать из своего клоповника и зажить нормальной оседлой жизнью. Ну это я так думала до того, как оказалась на бесконечной пустынной улице со всеми своими вещами.
       Блин, да где этот проклятый перекресток?
       Я остановилась, сбросила сумки и подтянула чемодан. Усевшись на него, сняла перчатки и посмотрела на красные, будто ошпаренные пальцы. М-да. Красота.
       «Вот тебе и новая жизнь, Никуша», — вздохнула и покосилась на ближайший дом. А ничего так «избушка». Два этажа, серая крыша из какого-то навороченного современного профиля, вдоль первого этажа тянется просторная застекленная веранда. Наверное, летом там уютно пить чай и любоваться рассветом. Или закатом. А может даже…
       — Вы к кому?
       Глубокий мужской баритон, раздавшийся за спиной, заставил меня подскочить и обернуться.
       Взгляд уперся в пуговицу. Гладкую, черную, с двумя дырочками. Она маячила перед моим носом, отвлекая внимание и не позволяя разглядеть, что находится выше. Преодолев непонятный ступор, задрала голову.
       — Девушка, вы услышали мой вопрос? — произнесли твердые мужские губы. Красивые такие, четко очерченные.
       — Что?
       — Я спрашиваю, вы к кому приехали? — терпеливо повторил незнакомец.
       А глаза у него тоже ничего. Янтарные, горячие. С искорками.
       — К себе, — не отрываясь от гипнотизирующей желтизны, ответила местному мачо.
       — Куда? — недоуменно переспросил мужчина.
       — Домой, — пояснила я, поймав себя на мысли, что не прочь бы познакомиться с собеседником поближе. Можно было бы пригласить его на чай, разговорить, узнать, кто он и…
       — Адрес, — четко выговорил мужчина, вырывая меня из мечтаний.
       И это был не столько вопрос, сколько приказ. Я даже почувствовала, что готова вытянуться по струнке и взять под козырек. Или как там положено?
       — Лиственная, сто двадцать семь, — машинально пробормотала заученную фразу.
       А чего это вдруг так тихо стало?
       Я удивленно посмотрела на застывшее лицо незнакомца. Оно и до того не отличалось повышенным дружелюбием, а теперь так и вовсе заледенело.
       — Сто двадцать семь, — задумчиво повторил мужчина. — Вот значит как, — он окинул меня более внимательным взглядом и добавил: — Что же, идем.
       Провожатый подхватил мой чемодан, легко закинул на плечо обе сумки и быстро пошел вперед.
       Мне только и оставалось, что взять корзинку и двинуться следом.
       Шли долго. И молча.
       Нет, я, конечно, пыталась завязать светскую беседу, только вот общаться с чужой спиной оказалось не очень интересно, какой бы широкой она ни была. Пришлось сдаться. Похоже, планы по более близкому знакомству накрылись медным тазом. Мачо оказался равнодушен к моей красоте.
       «Это все мороз виноват, — утешила я себя. — Кому понравится девица с красными от холода щеками и посиневшим носом? Вот если бы мы встретились в более подходящей обстановке, тогда, может, что-нибудь и вышло бы».
       Мужчина шел быстро, а моя поклажа в его руках казалась игрушечной.
       Я торопливо бежала следом и даже не успела заметить, как мы дошли до перекрестка, свернули направо и миновали большую часть улицы. Дома-дома, дворцы-дворцы... В смысле, шли мы мимо немаленьких таких особнячков. Я только сейчас поняла, что в поселке нет ни одного одноэтажного строения. Ну, не считая КПП.
       — Ключи, — коротко приказал мой сопровождающий, останавливаясь у высокого кирпичного забора. Что было за ним, я не увидела.
       — Спасибо за помощь, но дальше я сама разберусь.
       — Я не спрашивал, разберетесь вы или нет. Я просто велел дать мне ключи.
       В мою сторону протянулась крупная ладонь.
       — Я жду.
       Я поставила корзинку на чемодан и демонстративно сунула руки в карманы пуховика.
       — Зря, — оценил этот демарш незнакомец.
       Он спокойно открыл мою сумку, вытащил оттуда большую связку, доставшуюся мне в наследство вместе с бумагами, и выбрал длинный, причудливой формы ключ.
       — Вы... Да как вы посмели трогать мои вещи? — возмутилась я.
       Сумка так и осталась открытой, выставляя напоказ собранную впопыхах одежду. По закону подлости сверху оказался именно прозрачный пакет с бельем. Он ярко алел кружевом трусиков и кокетливо “подмигивал” застежкой бюстгальтера.
       — То есть я должен был бросить вас замерзать, лишь бы не притрагиваться к вашим вещам? — иронично уточнил незнакомец.
       — Я не это имела в виду! Ой, да что я объясняю?! Вы ведь и так все поняли!
       Вместо ответа мой непрошибаемый попутчик вставил в замок ключ, открыл калитку и вошел во двор.
       Я торопливо ввалилась следом. И застыла.
       Красный кирпичный домик выглядел просто игрушечным на фоне возвышающихся по соседству монструозных дворцов. Круглые башенки на его черепичной крыше были такими забавными, что я невольно улыбнулась. Сказка… Настоящая сказка! И она теперь целиком и полностью моя!
       Сердце радостно дернулось и забилось быстро-быстро. Неужели у меня наконец появилось свое собственное жилье?
       Я уже заранее любила и этот заснеженный двор, и покосившееся деревянное крылечко, и старый погнутый флюгер, громким скрипом переговаривающийся с ветром. Трудно было понять, что за существо изображено на темном металле — то ли петух, то ли кошка с задранным хвостом.
       — Вы идете? — поторопил меня незнакомец.
       А я все никак не могла сдвинуться с места, разглядывая, как на самом деле выглядят указанные в бумагах пятьдесят квадратных метров.
       — Эй! Вы что, действительно плохо слышите?
       В голосе мужчины прозвучало нетерпение.
       — Иду, — встряхнувшись, ответила я и двинулась вперед, навстречу новой жизни.
       
       Дверь открылась с тихим скрежетом. Большой висячий замок глухо звякнул, ударившись о деревянное полотно, и жалобно повис на ржавой петле. Странный запор для жилого дома, больше для какого-нибудь амбара подходит.
       — Осторожно, не ударьтесь о притолоку, — предупредил провожатый, пропуская меня вперед.
       Я невольно пригнулась, входя в темные сени, и только потом подумала, что с моим небольшим ростом можно было не беспокоиться. И так бы прошла.
       — Сейчас свет включу, — негромко произнес мачо.
       Раздался тихий щелчок, и в ту же секунду под потолком вспыхнула лампочка. Она была без абажура, просто висела на проводе, вкрученная в черный патрон, и казалась символом одиночества и безнадежной бедности.
       Я огляделась вокруг.
       Взгляд выхватил сваленные в углу погнутые цинковые ведра и ветхие тряпки, прошелся по грязным стеклам небольшого, фигурно вырезанного окошка и остановился на перевернутом деревянном кресле. М-да. Внутри все было не так благостно, как снаружи, и отвратительно пахло сыростью и мышами.
       Я машинально погладила крышку, закрывающую корзинку, и повернулась к попутчику.
       — Спасибо вам за помощь, но дальше я сама.
       — Уверены, что справитесь?
       Во взгляде мужчины мелькнула какая-то непонятная эмоция. Мне даже показалось, что это жалость, но поскольку я ее не терпела, то решила, что мне привиделось. Мало ли, может, отблеск живого янтаря сыграл со мной злую шутку? Действительно, чего меня жалеть?
       — Абсолютно.
       Я решительно улыбнулась и достала из корзинки рыжий взъерошенный комок. Маленькие коготки тут же вцепились в мою руку.
       — У меня вон и помощник есть, — погладила своего ершистого питомца.
       Незнакомец посмотрел на котенка, усмехнулся, отчего в уголках глаз образовались морщинки, и провел ладонью по волосам.
       — Мы с ним живо порядок наведем, — неизвестно зачем пояснила я.
       Можно было обойтись и без этого, но как всегда, когда волновалась, язык сам нес невесть что.
       — Ну-ну, — хмыкнул мужчина и, не попрощавшись, развернулся и вышел из дома.
       — Совершенно невозможный тип, да, Крыся? — фыркнула я, открыв дверь в прихожую и спуская питомца на пол. — Ну что? Как тебе наше новое жилье? Нравится?
       Я посмотрела на кошарика и улыбнулась. Мой смелый лев! Боится, но не показывает своего страха. Гордый. Только я ведь все равно вижу. Вон как шерстка дыбом встала. И вокруг шеи "грива" топорщится.
       Котенок осторожно прошелся по грязному домотканому половику, просочился на кухню и ловко вспрыгнул на стоящую у стола табуретку.
       — Что, уже и место себе застолбил? Молодец. Отобрал у хозяйки единственный стул.
       Я не преувеличивала. Именно отобрал. Несмотря на размеры, Крыся был большим наглецом. Если уж облюбовал какую-то вещь, то все, не отдаст. Приватизирует в единоличное пользование.
       Усмехнувшись, потрепала кошарика по голове и отправилась осматривать владения.
       Кухня, гостиная, спальня. Небольшие, обставленные старомодной мебелью, запущенные. Если тут и убирались, то очень давно. Вот, что это за хлам в углу? Какие-то коробки, тряпки, обломки мебели. А шторы? Выцветшие, пыльные, с потрепанными краями. Про ковер и говорить нечего — без слез не взглянешь! Плита на кухне давно потеряла свою белизну, раковина — тоже. Шкафы заросли жиром и грязью.
       Я внимательно оценивала фронт работ, прикидывая, что из вещей выкинуть, а что еще можно привести в божеский вид.
       Пройдясь по всему дому, села на продавленный диван и подвела итог. Жить можно. Тем более что все необходимое для этого есть — газ, вода, канализация, отопление. Требовалось всего ничего — разобрать, отмыть, проветрить и выкинуть мусор. Ну, к подобному мне не привыкать. Каждое новое заселение начинается именно с этого алгоритма. Золотой стандарт, так сказать. Любое съемное жилье, на которое хватало моих небольших доходов, всегда нуждалось в доведении до ума. И я доводила. Вернее, наводила — уют, чистоту, порядок. И только после этого могла спокойно жить. До очередного переезда.
       — Крысь, есть хочешь?
       С табуретки донеслось истошное мяуканье.
       Ну кто бы сомневался?
       Я открыла кошачьи консервы, обеспечила питомца едой и спокойно выдохнула. Все. Крыся нейтрализован. Поест, умоется и задрыхнет на облюбованном стуле.
       А я... А мне предстоит работа.
       Я вытащила из кучи в сенях старое металлическое ведро, нагрела воды и принялась за уборку.
       За окнами бесконечно сыпал снег, тусклое декабрьское солнышко стремительно двигалось к закату, а я все драила, чистила, мыла. Как заведенная. Еще бы! Мое первое собственное жилье. Мое! Собственное!
       «И все равно, под звуки поцелуев мы уснем и проснемся, — громко пела я, пританцовывая и оттирая кухонный шкаф. — Вместе проснемся...”
       Та-а-ак, одно круговое движение бедрами, два — тряпкой.
       “Вместе проснемся», — повторила слова незамысловатого хита, насухо протерла зеленую, как выяснилось, столешницу, и в этот момент услышала за спиной громкий кашель.
       Резко обернувшись, уткнулась носом в пуговицу. Черную. Гладкую. С двумя дырочками.
       Поднимая взгляд, уже знала, что увижу дальше. Четко очерченные губы. Янтарные глаза. Нос с горбинкой.
       — И снова, здравствуйте, — иронично поприветствовала своего недавнего провожатого.
       — Есть разговор, — не обращая внимания на мою иронию, коротко заметил тот и, подхватив Крысю, освободил табуретку.
       Кошарик, очнувшись от сладкого сна, сначала замер в огромной ладони, а потом истошно замяукал и стал ожесточенно вырываться.
       — Зеленки в доме нет, — предупредила я, а сама, не отрываясь, глядела на крупную руку, на которой мой котенок смотрелся маленьким рыжим комочком.
       — Что? — переспросил незнакомец.
       Вот, кстати, странность — почему он до сих пор не представился?
       — Нечем, говорю, ссадины обрабатывать, — пояснила я, — так что, лучше отпустите Крысю, пока он вас всего не исполосовал.