ГЛАВА 1
Лерочка Мокошина спешила и, как обычно, безнадёжно опаздывала. По дороге сломался каблук на новеньких босоножках, не выдержав последствий очередной неудачной диеты на кислых яблоках. Только от одного вида зеленобоких Лерочку уже начинало тошнить. Хромая и оскальзываясь на скользком полу, она мчалась к стойке регистрации пассажиров. Её самолёт, её долгожданный отпуск, её море и пляж, её принц!.. Ну в последнем Лерочка была не столь уверена, но всё-таки надеялась... Пусть она не стройная худышка, как её подружка Машка, зато грудь у неё настоящая, а ещё в наличие рыжие кудри и миловидное личико. И мечталось девушке, что под знойным турецким солнцем встретится ей жгучий страстный брюнет, непременно богатый и красивый, который подхватит её на руки и унесёт во дворец...
Вот только сейчас её подхватил неумолимый людской поток, и так неудачно подхватил! Лерочка ойкнула, поскользнувшись, и шлёпнулась задницей на пол. Досадливо растирая мягкое место, она огляделась вокруг. Её голубые глаза наполнились слезами - никто из проходящих мужчин даже не подумал протянуть ей руку и помочь встать!..
- Вставай! - железной рукой Машка вздёрнула её на ноги и потащила за собой. - Клуша, вечно тебя ждать приходится! Опаздываем!
В самолёте было непривычно и душно. Лерочка боязливо присматривалась к спутникам, украдкой бросая на них взгляды из-под ресниц. Один из парней был очень симпатичный, светловолосый и широкоплечий, с широко расставленными глазами и ослепительной улыбкой. Парень знал себе цену, сразу положив глаз на Машку, и нахально клеился к ней, представившись Жорой, инструктором по полётам. На Лерочку он внимания не обращал, лишь пару раз недовольно скользнув взглядом, когда она поправила его, что у самолёта нет крыльев, а есть всего одно крыло, если это не биплан, конечно. Девушку училась в авиационном вузе на предпоследнем курсе и в силу природной старательности была отличницей, хотя мечталось ей совсем о другом. Лерочка обожала шить и вязать, но неумолимая маман запихнула нерадивую дщерь в технический вуз на зубодробительную специальность, мотивируя это решение тем, что среди одних мальчишек её неуклюжей свинке будет легче выскочить замуж. Но увы и ах... С этим тоже не сложилось.
Машка кокетничала напропалую, то обиженно вздёргивая носик, то благосклонно улыбаясь соседу. А ещё она откидывала каштановые волосы со лба таким естественным и одновременно чувственным движением руки, что Лерочке только и оставалось завистливо вздыхать и коситься в окно. Внизу колыхалась тёмно-синяя гладь моря, в которую впивались, как слоновьи бивни, очертания суши. Лерочке представилось, что она вместе с самолётом выросла до гигантского дракона, летящего над игрушечным миром. Стоит лишь накрениться, махнуть крылом, повернуть шеей, полыхнуть пламенем, и мир исчезнет, осыплется пеплом, останутся лишь она и небо...
- Дух захватывает, правда? - вкрадчиво спросил её старик, который до этого тихо дремал, прикрывшись журналом.
Лерочка вздрогнула от неожиданности, отрываясь от иллюминатора, и робко кивнула спутнику. Он был высохшим, словно мумия, и абсолютно лысым, кроме бровей, которые выступали пышными наростами, словно птичьи гребешки. Сходство с чудовищной птицей добавлял крючковатый тонкий нос, почти скрывавший тонкую прорезь рта. При этом уродливый старик был странно притягателен в дорогом костюме и облаке тонкого мужского парфюма.
- Самолёт - это целый мир со своими правилами, - тихо проговорил старик. - Вы боитесь летать, Лерочка?
Девушка вздрогнула. Она не помнила, чтобы называла ему своё имя.
- Мы знакомы?
- Конечно... не боитесь, - удовлетворенно кивнул он и откинулся на кресле, затянув глаза бесцветной плёнкой. - Это хорошо...
Больше он не проронил ни слова, похрапывая и посвистывая. Лерочке было скучно. Машка как-то незаметно слиняла, а следом за ней исчез и блондин. Кажется, подружка уже нашла себе пару.
- Ничего, ничего, - убеждала себя Лерочка, доставая из сумки вязание. - Вот сейчас отдохну, загорю, похудею. И сразу найду себе кого-нибудь. Или даже лучше - сам найдётся!
Она считала петли, повторяя "найдётся, найдётся", как заклинание. Вязание успокаивало. И Лерочка и думать забыла про странного старика, про подружку, про горькую обиду, поселившуюся в груди. А потом самолёт тряхнуло. Девушка вцепилась в спицы, в иллюминаторе потемнело. Она обеспокоенно выглянула и обомлела. За бортом бушевала гроза. Казалось, что самолёт плывёт в клубящемся тумане грозовых облаков, которые плевались и изрыгали молнии. Лерочка перевела взгляд на кресло соседа, но старика и след простыл. Машка сидела на его месте и бессовестно целовалась с лапающим её блондином. Эти двое ничего не замечали вокруг. Лерочка откинулась на кресле и тяжело сглотнула. Уши закладывало. А так бывает, когда самолёт резко меняет высоту. Девушка пыталась дышать ровно, но когда вновь открыла глаза, то от увиденного за бортом у неё чуть не остановилось сердце. Из иссиня-черного облака вынырнул... дракон! Лерочка встряхнула головой и потёрла глаза руками. Дракон изрыгнул алое пламя, девушка взвизгнула, вскакивая на ноги и больно ударяясь головой о низкие полки.
- Уииии! - завизжала она, пытаясь выбраться в проход, подальше от огненного смерча, который плавил обшивку.
Она упала и поползла по проходу. Самолёт стонал и дребезжал, как ящик с гвоздями. Жар опалил лицо. Лерочка хотела молиться, но не знала слов, кроме огрызка "отче наш, иже еси..." Перед глазами промелькнула вся её короткая жизнь, на глаза навернулись слезы. И тут почему-то вспомнилась бабка. Лерочка видела её всего пару раз в жизни. Маман не жаловала свекровь, называла её ведьмой и отвезла внучку на смотрины только тогда, когда девочке исполнилось семь. Лерочка запомнила бабку печальной и необъятной старухой. Она взглянула на внучку и кивнула, блеснув золотым зубом и пробормотав себе под нос:
- Моя кровь... Моя. Будет толк.
Маман тогда это почему-то испугало, она схватила дочку за руку и больно дёрнула себе за спину. Бабка расхохоталась и склонилась над мотком пряжи, выдёргивая алую нить и продолжая нести какую-то околесицу. И вот сейчас её слова отчётливо всплыли в сознании девушки, а губы сами по себе выговорили:
- Крути, пряди, плети,
ниточку веди,
веди далеко иль близко,
ниточку плети,
весточку неси,
ниточку пряди,
молодца не жди,
а его крути, крути!..
И всё вокруг трещало, разваливалось, крутилось огненной, алой, червлёной, рубиновой нитью, которая, казалось, вытягивала из Лерочки последние силы... А потом наступила темнота.
Морские волны с шипением обрушивались на песчаный берег, напоминая исходящее пеной шампанское. Лерочка закашлялась, во рту было полно песка. Она потрясла головой и попыталась сесть. Немилосердно припекало солнце, было просто невыносимо жарко. Девушке казалось, что она плавает в раскалённом мареве, сквозь которое смутно угадывалась береговая линия, уходящая куда-то вдаль. И с каждой минутой море разгоралось всё ярче и ярче, болели глаза.
Плохо соображая, Лерочка поднялась на ноги и побрела к скалам, под которыми была спасительная тень. Она пыталась сообразить, что произошло. Самолёт упал? В море? Она выжила? Да, она определённо была жива. Но где же тогда обломки? Где остальные выжившие? Где Машка? Машка!
Лерочка остановилась и крикнула, прикладывая руки ко рту:
- Маааааш! Ау! Мааааааш!
И тут заметила, что у неё на руке намотана красная нить. Девушка оторопело уставилась на запястье. В её вязании нитей такого яркого цвета точно не было. Лерочка хотела было распутать нить, но та так перекрутилась и несколько раз обмоталась вокруг запястья, что все усилия оказались напрасными. И сумочки, как назло, рядом тоже не оказалось. Девушка добралась до спасительной тени и села на песок, привалившись спиной к холодным скалам. Море, пляж, солнце... Но где же люди? Где хоть кто-нибудь?
Отдышавшись и успокоившись, Лерочка решительно вскочила на ноги и пошла по едва заметной узкой тропинке, которая уводила наверх, по скалистому склону. А там был лес. Дремучий и необъятный, он простирался от заката и до рассвета, под покровом странной тишины и выжигающего солнца. И почему-то казался не зелёным, а синим. А небо, наоборот, шумело и волновалось изумрудными волнами. Но раз была тропинка, значит, здесь есть люди, которые её протоптали, а следовательно, если идти по ней, то непременно выйдешь к жилью. И Лерочка, окрылённая надеждой, зашагала по тропке.
В лесу было душно и жарко. Стояла мёртвая тишина. Но девушка не унывала и двигалась по тропинке, впав в какое-то странное состояние полусна. А потом лопаток коснулся холод. Пропала её тень вместе с солнцем. Девушка подняла голову вверх и обомлела. Что-то странное плыло по небу, задевая верхушки деревьев и закрывая собой солнечный свет. Некстати вспомнился дракон, который напал на самолёт. Лерочку охватил первобытный ужас. Не помня себя от страха, она рысью припустила вперёд по ещё золотящейся на солнце тропинке. А потом сверху донёсся рёв!
Никогда в жизни девушка так не бегала. Ветки хлестали её по лицу, царапали кожу, мешала юбка, глаза застилала паника. Но утробный рёв позади подгонял Лерочку лучше любого тренера по фитнесу. Она неслась, не разбирая дорогу, пока не вылетела к... обрыву.
А там рос дуб. Рос вверх ногами, его золотая листва раскинулась по земле ковром, ветви впивались в недра скалы и брызгали оттуда ручьями, ветвящимися и собирающимися в бурные реки. Ствол полыхал багровым столбом огня, а ледяные корни уходили в небо и терялись там... А искрящиеся жёлуди медленно плыли от земли вверх, к небу, похожие на маленькие вертолётики с листиками-пропеллерами. Это было невозможно, невероятно, немыслимо, против всех законов физики! Лерочка пораженно застыла, позабыв обо всём на свете. И зря.
Потому что тень её догнала. Что-то мягкое коснулось лица. Лерочка завизжала и упала на землю, слепо отбрыкиваясь.
- Вот дура! - донеслось сверху. - Хватайся за верёвку, а то оставлю тут!
Голос был мужским и вполне обычным. Девушка отважилась открыть глаза. Все небо закрыл гигантский... дирижабль?.. Он был похож на перевёрнутого жука-носорога со слюдяным пузом, выдающимся вперёд металлическим рогом и множеством крылышек, которые дребезжали на ветру и создавали тот самый угрожающий рёв, что так её испугал. Лерочка протёрла глаза. Нет, ей не показалось. Какого чёрта? Что происходит? Сначала ей мерещится дракон, потом вот это летающее чудовище. Из отверстия в пузе жука свешивалась верёвочная лестница, а симпатичный парень в кожаной куртке и защитных лётных очках на лбу махал девушке рукой, поторапливая забираться внутрь.
Реальность разъезжалась по швам, и разум лихорадочно пытался найти какое-то объяснение. Если вовремя это не остановить, трещины превратятся в провалы, куда в конце концов все и рухнет. Может, она во время крушения ударилась головой? Оттого ей и кажутся все эти странные вещи? И никакой это не дирижабль, а спасательный вертолёт? Лерочка дрожащей рукой взялась за верёвочную лестницу, поставила ногу на перекладинку и... ухнула в пропасть. Дирижабль взмыл вверх, оглушив её скрежетом и свистом ветра в ушах. Лестница дёрнулась и стала подтягиваться, а потом чьи-то сильные руки подхватили девушку и затащили на палубу.
- Верёвку отпусти! Да отцепись ты уже! Так-то!
Палуба походила на железную решётку для гриля, сквозь её отверстия было видно все, что происходило внизу. Лерочка потрусила головой. Земли под ногами не было. Только густой клубящийся туман изумрудного оттенка. Девушка попыталась сесть, но получилось лишь перевернуться на спину. Лучше бы она этого не делала. Наверху медленно плыла земля. Тот самый странный дуб, растущий корнями вверх, обрыв, тропинка, лес, море... Девушка застонала и прикрыла глаза. Наверное, она просто очень сильно, ну просто очень-очень сильно ударилась головой! А может вообще! Лежит без сознания в карете скорой помощи! Дирижабль тряхнуло и накренило. Лерочка едва успел ухватиться за решетчатую палубу, а то бы скатилась туда... вниз... или вверх? Так накреняться может только вертолёт! Ну конечно! Её везут в спасательном вертолёте МЧС, у неё травма головы, бред и помутнение сознания!..
- Это последняя? - раздался второй - женский - голос.
- Да, двести семьдесят третья, если верить списку пассажиров...
Лерочка осторожно перевернулась на бок и уставилась на незнакомку. Та была окутана золотистым свечением и оплетена толстыми разноцветными косами, которые развевались по ветру, как живые, хотя Лерочка могла бы поклясться, что в воздухе нет ни малейшего дуновения ветерка. Спасительница разглядывала её огромными зелёными глазищами, которые были красивы и уродливы одновременно. Что-то чуждое и страшное застыло на лице женщины. Незнакомка была хрупкой и похожей на ребёнка.
- П-п-простите, а где я? - голос Лерочки предательски дрожал.
- На борту «Буяна», - вкрадчивый воркующий голос проникал в сознание, потому что тонкие губы незнакомки были плотно сжаты.
И тут, словно отвечая на мысли девушки, женщина растянула губы в странной улыбке.
- На борту? - тупо переспросила девушка, садясь и вертя головой. - Вертолёта?
- А тебя далеко занесло, - женщина склонила голову набок и, Лерочка могла бы поклясться, курлыкнула. - Может, ты и есть Избранная?
- Для чего ещё там избранная? - заволновалась девушка. - Эй, вы не думайте, у меня медстраховка есть!..
Женщина вдруг выпростала руку и крепко цапнула Лерочку за запястье с красной ниткой.
- Откуда у тебя Дар? Отвечай!
- Пустите! - возмутилась Лерочка. - Что вы себе позволяете!
Нахалка отступила и встряхнула косами. Они зашипели и обвились вокруг тонкой талии незнакомки. Лерочка тяжело сглотнула. Почему ей чудится всякая хрень?
- Ты погибла. Как и остальные пассажиры самолёта. Добро пожаловать на Зефирные острова.
- Какие острова?
- Зефирные.
- А вы вообще кто?
- Я?.. - женщина повернула голову и взмахнула руками. - Жар-бабочка.
Горящие на солнце крылья развернулись роскошным размахом, и незнакомка поплыла над палубой. Здравый смысл не выдержал и позорно закипел под черепушкой. Лерочка поняла, что она в коме. Точно! После авиакатастрофы! Лежит в турецком госпитале и пускает слюни! Бедная мама... А у папы сердце... больное.
ГЛАВА 2
Девушку грубо поставили на ноги и потащили в брюхо жука. Она едва переставляла ноги, но её неведомому спасителю в старомодней лётной форме было все равно. На все попытки что-нибудь спросить, бортмеханик либо молчал, либо мурлыкал себе под нос какую-то задорную песенку. Они спустились по лестнице, миновали технический отсек и вышли к пассажирской палубе. Она представляла собой громадный салон, очень похожий на салон поезда. В центре был широкий проход, а по его сторонам - удобные мягкие сиденья на несколько человек, обращённые друг к другу и отделённые от остальных символической перегородкой. Лерочка тяжело сглотнула слюну. Все места были заняты пассажирами того самого Боинга-777, на котором они с Машкой...
- Лерка! - раздался голос Машки. - Иди сюда! Я знала, что тебя найдут! Клуша такая! Вечно опаздываешь!
Увидев родное лицо подружки, Лерочка не выдержала. Все потрясения сегодняшнего дня, все ужасы и тревоги вырвались наружу в безудержных рыданиях. Девушка упала в объятия подруги, позорно ревя и хлюпая носом.
