«17 КВАДРАТНЫХ МЕТРОВ»
17 квадратных метров - это площадь нашей квартиры-студии в новом микрорайоне города Мурино. Будем смотреть на вещи трезво. Если не хотите брать ипотеку, как мы, но не хотите и жить с родителями - тоже, как мы, ваших накоплений вряд ли хватит на что-то другое.
Но нам нормально. Первое отдельное жильё всё-таки. При любых раскладах лучше, чем делить даже трёхкомнатную с матерью, которая постоянно будет норовить полить цветы или протереть пыль в вашем маленьком семейном гнезде. Или с отцом, который считает, что мы приходим домой с единственной целью - выпить с ним на брудершафт и рассказать о положении дел на Украине. Или в Украине.
Про родителей Иры вообще молчу. Не удивлюсь, если мой тесть когда-то служил в Гестапо. Слава Богу, я не еврей, иначе сжил бы он меня со свету. Нисколько не сомневаюсь! Тёща тоже не подарок. Ну, как жена офицера Гестапо...
Словом, маленькая квартира-студия с самой свадьбы полтора года назад была пределом наших с Ирой мечтаний. Да и сейчас не сказал бы, что мы плохо в ней уживаемся. Мне норм. Ире - в глубине души - тоже. А то, что она иногда словами говорит - так это эмоции...
Итак, что же влезает в наши 17 метров? Большой раскладной диван - пожалуй, главное достоинство всей квартиры. Мужское - уж точно. Ирка относится к нему более утилитарно и даже не слишком уважительно, я бы сказал. А у меня сердце щемит, как увижу, как на него взгромождается тучный коллега Ирки по работе, задрот-программист по имени Вадик. У Вадика точно что-то с аурой. Потому что после его посещений диван ещё несколько дней скрипит и странно пахнет.
Но пусть уж лучше пахнет Вадиком... Терпеть не могу, когда Ирка обрабатывает диван своими антисептиками. Сейчас это в тренде. Пришёл домой с улицы - будь добр, окропи себя всего, и не мылом и мочалкой, как в прежние времена, а какой-то гадостью, которую Ира понарасставила по всей квартире. Поздоровался с кем-то за руку - обработай руку так, чтобы стереть на ней верхний слой кожи. Высморкался или чихнул - тебя ждёт досмотр с пристрастием, хлеще, чем в аэропорту. А потом ещё генеральная уборка, даже если предыдущая проводилась утром этого же дня. Кошмар, короче. Но мы остановились на диване.
Едем дальше. Стол. И две табуретки. А зачем нам больше? Нам больше не надо. Вадик обычно сидит на диване. Вряд ли на табуретку он поместится даже при желании. Мои бро тоже предпочитают диван. И не издают такого мерзкого запаха, как Вадик. В этом отличие моих друзей от Иркиных. Что бы она там не втирала про равноправие.
Подруга жены Лена обычно вообще не заходит внутрь. Не помню, чтобы она у нас где-то сидела. Уже в дверном проёме появляется с гримасой брезгливости. На лице без словаря можно прочитать: «И как вы здесь помещаетесь?» Вслух Лена всегда говорит другое - как у нас светло и уютно. Вот и пойми этих женщин...
Родители тоже неплохо помещаются. Кто на табуретке, кто на диване. Отец вообще предпочитает «заходить» к нам по «Скайпу». Пока не до конца ещё освоил. Но не теряет энтузиазма. Ещё немного и научится включать звук во время разговора.
Родителей жены в своё уютное гнёздышко стараюсь не допускать. И, кажется, это взаимно. Или меня нет дома, или их, у нас дома...
Словом, все как-то помещаются. Справа от стола у нас ещё тумбочка. А между тумбочкой и окном - шкаф из «Икеи». Впрочем, тумбочка оттуда же.
«У нас» - это громко сказано, конечно. Иногда мне кажется, что из всех вещей в квартире моих - только три пары трусов и носков, один комплект относительно верхней одежды для дома и один для улицы. Плюс одна моя любимая чашка, которая меняет цвет от перепада температуры. Всё остальное - Иркино.
При этом, конечно, она регулярно жалуется, что не хватает места для её гардероба, намекает, что нужно расшириться. А куда расширяться-то? К соседу подземный ход прорубать? В общем, у неё постоянная такая головная боль. Я же стараюсь не думать ни о чём. Иначе, того и глядишь, тоже голова разболится.
Завершаем экскурсию по комнате у кухонного уголка. На кухне мы все наши разговоры разговариваем. Ругаемся. Спорим. Выясняем отношения. Посуду, вот, били. Один из осколков тарелки, подаренной родственниками жены на свадьбу, один раз даже нашли на балконе квартиры сверху...
Ирка - не домохозяйка, от слова совсем. Да и я - не домохозяин. Лампочку вкрутить ещё могу. Но повесить полку параллельно потолку - это уже к Вадику. Задрот вонючий, конечно, но рукастый. Слава Богу, студию строители сдали уже с ремонтом. Ирка даже и не догадывается, какой я мастер... на все руки. Но вот её кулинарные неспособности оценить нам уже пришлось.
Кушать иногда очень хочется. И то, что она готовит, есть в принципе можно. Но, я бы сказал, что лучше не частить. И быстро чем-то заесть. Если есть возможность выпроводить жену на работу и заказать по доставке что-нибудь магазинное, я, без сомнений, так и поступлю.
А иногда ловлю себя на мысли, что во мне умер повар. Несколько раз готовил утку в яблоках, самодельную шавуху и ёжики - те, что голубцы, только мясо без капусты. Парни хвалили. Было бы побольше времени, может, я б и дома готовил.
Но наша экскурсия не закончена. Кроме комнаты есть ещё небольшая прихожая. Там вешалки и подставка для обуви. Плюс я даже умудрился подвесить на один из крючков свой велосипед. И иногда ещё бро подбрасывают какие-то вещи, которые им некуда положить. Ирка ругается. Но я напоминаю, что из моих вещей в нашей общей - на минуточку - квартире: только трусы, носки и кружка, меняющая цвет от перепада температуры. Поэтому имею право!
Доказать свою правоту удаётся где-то через раз. Однажды Ирка выбросила в мусорный бак крылья и аккумулятор машины Дениса - бро с моей работы. Они лежали в нашей прихожей от силы неделю. А аккумулятор я вообще спрятал среди обуви. Не задумала бы генеральную уборку - так и не нашла бы!
Из прихожей поворачиваем налево - это совмещённый санузел. Вотчина жены. Я её стараюсь даже не касаться. Вотчины в смысле, не жены. Хотя...
Там с одной стороны всё стандартно: туалет, душевая кабина, раковина, стиральная машинка. С другой - Ирка понаклеила по стенам фотообоев, в основном - кошек и зайцев. Попадаешь туда, и лично у меня ощущение, что я - зоофил... Но что поделаешь - люблю свою жену.
Экскурсия окончена. Да, площадь небольшая. Но если мы любим друг друга, разве нам нужно ещё что-то? Мне - нет. Ирке - тоже, в глубине души. А всё, что она говорит - это пережитки прошлого, отголоски той сытой жизни, которую она вела за плечами родителей. Испортили они её, будем откровенны. Поэтому и отношение к нашей студии у неё соответствующее.
Но это дело поправимое. Совершенно в этом уверен. Разводиться мы пока не собираемся. А значит, жить нам в этой квартире ещё долго. По крайней мере, пока не накопим на другую. А это случится только, если я устроюсь на работу в «Газпром». Вы верите? Вот-вот.
Собственно, о чём наша история? Банально до безобразия. Я заболел. Простудился. Чихал. Даже не кашлял. Ну, температура побыла от силы один вечер. Плюс 37 - плюс 38 градусов. Бывало и побольше. А врач не разобрался и сходу предположил модную болезнь. Я говорю - не может быть, уже болел, антитела и всё такое. И даже прививался среди пионеров прививочного движения в первую волну. Но врач был уверен в «короне», а потом и тесты их, в которые я не верю, дали положительный результат.
А я даже обрадовался. На работу ходить не надо. Начальник сам позвонил, поинтересовался моим самочувствием. На «вы» даже перешёл, хотя за глаза наверняка всякими плохими словами называл. Узнав о тесте, дал добро, чтобы я на карантине две недели посидел. И потом, типа, до первого отрицательного.
Я смеюсь, рассказываю обо всём Ирке. А она на глазах в лице меняется. Мол, не понос, так золотуха. Вообще не рада ни разу. А то, что я до этого вкалывал на работе за двоих - молчок. Как будто так и надо. В общем, мой внеплановый отпуск порадовал только меня одного.
Я, конечно, пытался обрисовать Ирке открывающиеся перед нами обоими перспективы. Обещал по вечерам включать на ноутбуке сериалы, которые мы ещё не смотрели. Подкасты. Интервью популярных блогеров. Даже согласился пересмотреть с ней все сезоны «СВБГ». Для тех, кто в танке - это «Секс в большом городе». Терпеть не могу Сару Джессику Паркер и её не менее отвратных подруг. Но ради жены я готов был закрыть на это глаза.
Но Иру после моего объявления о лёгком недомогании как будто подменили. Жизнь перестала её радовать. Сериалы смотреть не хочет. Играть в «словодел» не желает. Физической близости вообще избегает, как огня.
Чего в сущности она боится? Насколько мне известно, никто из специалистов пока не объявил, что секс во время коронавируса приводит к заражению. Как он там передаётся? Вирус, в смысле. Воздушно-капельным? Окей, я готов на две недели не использовать для этих целей рот.
Ещё при рукопожатии? Руки тоже могу ей не жать. Не вопрос вообще.
Словом, я вижу, что мы стали отдаляться друг от друга. И чем дальше, тем больше. Как в физическом плане, так и психологическом. В первый же вечер, узнав о моём диагнозе, верная жена хотела сбежать. Представляете? Говорит, поживу две недельки у родителей. Еле уговорил остаться.
Пол вечера доказывал на пальцах, что если она жила со мной до этого времени, то я или точно её уже заразил, или уже не заражу. Потому что у неё антитела или индивидуальная непереносимость.
В результате, вместо того, чтобы смотреть «Секс в большом городе», до самого утра изучали статистику на сайте «Стопкоронавирус» и искали народные средства, как не заболеть ковидом, общаясь с контактными.
Утром следующего дня Ира ушла на работу раньше, чем я проснулся. А потом ещё и трубку на меня не брала. Думал, вечером уже не увижу. Пришлось притвориться смертельно больным. И попросить купить в аптеке целый перечень лекарств для родного мужа. Пожалела. Купила.
Правда, воспользовалась дистанционной доставкой. Это я ей, конечно, припомню. Но потом одумалась. И ближе к ночи пришла домой спать.
Обошлись без лишних разговоров. О том, как день прошёл. Как дела на работе. Как дома у меня дела. Сразу легла на бочок и всю ночь делала вид, что спит. В мою сторону так ни разу и не повернулась, как будто я Вадик какой-то.
Утром поговорили. Не сразу. Начали, как и вчера, с игры в молчанку. Но пока Ирка разогревала полуфабрикаты и ела, а я донимал её признаниями о том, как одному мне скучно, жена не выдержала и тоже начала говорить.
Выяснилось, что у неё на работе аврал. Начальник рвёт и мечет, требует повышения производственных показателей, несмотря на пандемию. И болезнь моя ей совершенно не к месту. Как будто я сам заразился и решил подмочить ей репутацию!
Я терпеливо объяснял, вновь и вновь, что я такой же, каким был раньше, что страшилками о вирусе по телевизору и в интернете нас пугают уже года два. Что в конце концов у алтаря полтора года назад она поклялась быть со мной и в горе и в радости, а потом умереть в один день!
Про умереть, видимо, зря сказал. Ну, наболело, и решил напомнить, кто я есть. Не просто Вадик там какой-то. Не просто друг. Не просто сожитель. Но Муж. С большой буквы «М»!
Сегодня она опять ушла на работу. Но пусть не думает, что станет легче. Наш разговор ещё не окончен! Вот проснусь по-нормальному, встану, поем и буду думать над тем, что вечером ей скажу. Мы обязательно поговорим. Пусть только попробует не прийти!...
...
...К вечеру, аккурат к её возвращению, речь полностью готова. Тезисно набросал на бумаге, о чём хочу сказать. Сперва несколько слов о милосердии, затем о сострадании, немного - о любви к ближнему, и в конце - о том, что зараза к заразе не пристаёт. Ну так, ради смеха, чтоб разрядить обстановку. Честно: даже прорепетировал несколько раз перед зеркалом, примерял различные позы, эффектно жестикулировал, чтоб речь моя звучала максимально внушительно. В общем, развоевался не на шутку. Весь день на это и ушёл.
Честно говоря, достало уже дома сидеть. Поскорее бы кончилась эта глупая и бесполезная изоляция. Ведь если я, допустим, действительно болен «короной», жена несомненно тоже уже переносчица. И логично, что она обязана сидеть со мной дома, а не подвергать опасности свой коллектив! Но также мне не менее очевидно, что Ирка тщательно скрывает ото всех наличие больного мужа…
Смотрю на часы - она вернётся с минуты на минуту. Пожалуй, пора поставить чайник. Впрочем, я бы с большим удовольствием выпил рюмочку чего покрепче. Видит Бог - не пьянства ради, здоровья для. Но дома у нас алкоголя обычно нет. Покупаем по случаю. А так, чтобы бутылки непочатые продолжительное время хранились - не припомню. Может, позвонить жене и сказать, чтоб купила водки? Ну, скажем, компресс сделать… Хотя нет, не стоит. Всё-таки я собираюсь возвышенную речь произносить…
В двери скрежещет ключ. Моя благоверная обычно звонит, когда выходит из метро. Спрашивает, дома ли я. Сегодня идёт без звонка... И зачем звонить? Сегодня я дома, где же мне ещё быть. «Сижу за решёткой в темнице сырой»... Точно - приветствую её стихами!
Жена, едва взглянув на меня, бросает «привет». Разувается. Тут же надевает маску. Неужели весь вечер так и будет по квартире в маске ходить? Я делаю шаг ей навстречу, хочу помочь снять пальто. Но она вытягивает вперёд руку.
- Прошу, соблюдай дистанцию, пока не получишь отрицательный тест. Ты же знаешь, как мне важно быть здоровой. Такое безумие на работе творится, голова идёт кругом...
Она скрывается в ванной, включает воду. Я немного растерян. Ирка выглядит уставшей. Кажется, даже слегка осунувшейся. Я же, как мне кажется, за несколько дней безвылазного сидения дома, напротив, округлился лицом и словно бы посвежел. Мне становится немного неловко перед ней. И даже как-то неудобно заводить разговор… Но тут она выходит из ванной, уже в домашнем халате, но по-прежнему в маске. И заводит разговор сама:
- Нам надо серьёзно поговорить.
Таааак..... Она, кажется, решила перейти в нападение. К такому я не готовился.
- Я тебе не раз говорила, никакая болезнь не постигает человека просто так. Например, если ушиб руку или ногу - значит бестолково суетишься. А голова болит - от плохих мыслей. Это меня ещё бабушка учила.
Я улыбаюсь. Но супруга явно настроена серьёзно. В такие моменты стараюсь с ней не шутить.
- Не вздумай смеяться. Моя спина, помнишь, ломила, когда я в прошлой конторе за троих пахала? А как уволилась, всё как рукой сняло. Да. Это был «ментальный груз», если хочешь, назовём это так… Спину гнула образно, а болела - по-настоящему.
Я всё равно хихикаю в ладонь, а потом не могу сдержаться и прямо прыскаю от смеха. Это моя ошибка. Признаю. Потому что жена как с цепи срывается! И начинает орать.
- Как ты смеешь надо мной смеяться!? Да! Я с самого начала пандемии размышляла - не с проста свалился на людей этот ковид. Помнишь, ещё когда все в тотальной изоляции сидели… Я тогда была убеждена с первого дня: хороший человек точно не заразится! Заметь, мы с тобой не болели, хотя некоторые из наших знакомых уже по третьему разу… А вот теперь и ты….Ты!
Её рот не закрывается, и я уже начинаю представлять себя подсудимым на Нюрнбергском процессе. Но всё же нахожу в себе силы возразить:
17 квадратных метров - это площадь нашей квартиры-студии в новом микрорайоне города Мурино. Будем смотреть на вещи трезво. Если не хотите брать ипотеку, как мы, но не хотите и жить с родителями - тоже, как мы, ваших накоплений вряд ли хватит на что-то другое.
Но нам нормально. Первое отдельное жильё всё-таки. При любых раскладах лучше, чем делить даже трёхкомнатную с матерью, которая постоянно будет норовить полить цветы или протереть пыль в вашем маленьком семейном гнезде. Или с отцом, который считает, что мы приходим домой с единственной целью - выпить с ним на брудершафт и рассказать о положении дел на Украине. Или в Украине.
Про родителей Иры вообще молчу. Не удивлюсь, если мой тесть когда-то служил в Гестапо. Слава Богу, я не еврей, иначе сжил бы он меня со свету. Нисколько не сомневаюсь! Тёща тоже не подарок. Ну, как жена офицера Гестапо...
Словом, маленькая квартира-студия с самой свадьбы полтора года назад была пределом наших с Ирой мечтаний. Да и сейчас не сказал бы, что мы плохо в ней уживаемся. Мне норм. Ире - в глубине души - тоже. А то, что она иногда словами говорит - так это эмоции...
Итак, что же влезает в наши 17 метров? Большой раскладной диван - пожалуй, главное достоинство всей квартиры. Мужское - уж точно. Ирка относится к нему более утилитарно и даже не слишком уважительно, я бы сказал. А у меня сердце щемит, как увижу, как на него взгромождается тучный коллега Ирки по работе, задрот-программист по имени Вадик. У Вадика точно что-то с аурой. Потому что после его посещений диван ещё несколько дней скрипит и странно пахнет.
Но пусть уж лучше пахнет Вадиком... Терпеть не могу, когда Ирка обрабатывает диван своими антисептиками. Сейчас это в тренде. Пришёл домой с улицы - будь добр, окропи себя всего, и не мылом и мочалкой, как в прежние времена, а какой-то гадостью, которую Ира понарасставила по всей квартире. Поздоровался с кем-то за руку - обработай руку так, чтобы стереть на ней верхний слой кожи. Высморкался или чихнул - тебя ждёт досмотр с пристрастием, хлеще, чем в аэропорту. А потом ещё генеральная уборка, даже если предыдущая проводилась утром этого же дня. Кошмар, короче. Но мы остановились на диване.
Едем дальше. Стол. И две табуретки. А зачем нам больше? Нам больше не надо. Вадик обычно сидит на диване. Вряд ли на табуретку он поместится даже при желании. Мои бро тоже предпочитают диван. И не издают такого мерзкого запаха, как Вадик. В этом отличие моих друзей от Иркиных. Что бы она там не втирала про равноправие.
Подруга жены Лена обычно вообще не заходит внутрь. Не помню, чтобы она у нас где-то сидела. Уже в дверном проёме появляется с гримасой брезгливости. На лице без словаря можно прочитать: «И как вы здесь помещаетесь?» Вслух Лена всегда говорит другое - как у нас светло и уютно. Вот и пойми этих женщин...
Родители тоже неплохо помещаются. Кто на табуретке, кто на диване. Отец вообще предпочитает «заходить» к нам по «Скайпу». Пока не до конца ещё освоил. Но не теряет энтузиазма. Ещё немного и научится включать звук во время разговора.
Родителей жены в своё уютное гнёздышко стараюсь не допускать. И, кажется, это взаимно. Или меня нет дома, или их, у нас дома...
Словом, все как-то помещаются. Справа от стола у нас ещё тумбочка. А между тумбочкой и окном - шкаф из «Икеи». Впрочем, тумбочка оттуда же.
«У нас» - это громко сказано, конечно. Иногда мне кажется, что из всех вещей в квартире моих - только три пары трусов и носков, один комплект относительно верхней одежды для дома и один для улицы. Плюс одна моя любимая чашка, которая меняет цвет от перепада температуры. Всё остальное - Иркино.
При этом, конечно, она регулярно жалуется, что не хватает места для её гардероба, намекает, что нужно расшириться. А куда расширяться-то? К соседу подземный ход прорубать? В общем, у неё постоянная такая головная боль. Я же стараюсь не думать ни о чём. Иначе, того и глядишь, тоже голова разболится.
Завершаем экскурсию по комнате у кухонного уголка. На кухне мы все наши разговоры разговариваем. Ругаемся. Спорим. Выясняем отношения. Посуду, вот, били. Один из осколков тарелки, подаренной родственниками жены на свадьбу, один раз даже нашли на балконе квартиры сверху...
Ирка - не домохозяйка, от слова совсем. Да и я - не домохозяин. Лампочку вкрутить ещё могу. Но повесить полку параллельно потолку - это уже к Вадику. Задрот вонючий, конечно, но рукастый. Слава Богу, студию строители сдали уже с ремонтом. Ирка даже и не догадывается, какой я мастер... на все руки. Но вот её кулинарные неспособности оценить нам уже пришлось.
Кушать иногда очень хочется. И то, что она готовит, есть в принципе можно. Но, я бы сказал, что лучше не частить. И быстро чем-то заесть. Если есть возможность выпроводить жену на работу и заказать по доставке что-нибудь магазинное, я, без сомнений, так и поступлю.
А иногда ловлю себя на мысли, что во мне умер повар. Несколько раз готовил утку в яблоках, самодельную шавуху и ёжики - те, что голубцы, только мясо без капусты. Парни хвалили. Было бы побольше времени, может, я б и дома готовил.
Но наша экскурсия не закончена. Кроме комнаты есть ещё небольшая прихожая. Там вешалки и подставка для обуви. Плюс я даже умудрился подвесить на один из крючков свой велосипед. И иногда ещё бро подбрасывают какие-то вещи, которые им некуда положить. Ирка ругается. Но я напоминаю, что из моих вещей в нашей общей - на минуточку - квартире: только трусы, носки и кружка, меняющая цвет от перепада температуры. Поэтому имею право!
Доказать свою правоту удаётся где-то через раз. Однажды Ирка выбросила в мусорный бак крылья и аккумулятор машины Дениса - бро с моей работы. Они лежали в нашей прихожей от силы неделю. А аккумулятор я вообще спрятал среди обуви. Не задумала бы генеральную уборку - так и не нашла бы!
Из прихожей поворачиваем налево - это совмещённый санузел. Вотчина жены. Я её стараюсь даже не касаться. Вотчины в смысле, не жены. Хотя...
Там с одной стороны всё стандартно: туалет, душевая кабина, раковина, стиральная машинка. С другой - Ирка понаклеила по стенам фотообоев, в основном - кошек и зайцев. Попадаешь туда, и лично у меня ощущение, что я - зоофил... Но что поделаешь - люблю свою жену.
Экскурсия окончена. Да, площадь небольшая. Но если мы любим друг друга, разве нам нужно ещё что-то? Мне - нет. Ирке - тоже, в глубине души. А всё, что она говорит - это пережитки прошлого, отголоски той сытой жизни, которую она вела за плечами родителей. Испортили они её, будем откровенны. Поэтому и отношение к нашей студии у неё соответствующее.
Но это дело поправимое. Совершенно в этом уверен. Разводиться мы пока не собираемся. А значит, жить нам в этой квартире ещё долго. По крайней мере, пока не накопим на другую. А это случится только, если я устроюсь на работу в «Газпром». Вы верите? Вот-вот.
Собственно, о чём наша история? Банально до безобразия. Я заболел. Простудился. Чихал. Даже не кашлял. Ну, температура побыла от силы один вечер. Плюс 37 - плюс 38 градусов. Бывало и побольше. А врач не разобрался и сходу предположил модную болезнь. Я говорю - не может быть, уже болел, антитела и всё такое. И даже прививался среди пионеров прививочного движения в первую волну. Но врач был уверен в «короне», а потом и тесты их, в которые я не верю, дали положительный результат.
А я даже обрадовался. На работу ходить не надо. Начальник сам позвонил, поинтересовался моим самочувствием. На «вы» даже перешёл, хотя за глаза наверняка всякими плохими словами называл. Узнав о тесте, дал добро, чтобы я на карантине две недели посидел. И потом, типа, до первого отрицательного.
Я смеюсь, рассказываю обо всём Ирке. А она на глазах в лице меняется. Мол, не понос, так золотуха. Вообще не рада ни разу. А то, что я до этого вкалывал на работе за двоих - молчок. Как будто так и надо. В общем, мой внеплановый отпуск порадовал только меня одного.
Я, конечно, пытался обрисовать Ирке открывающиеся перед нами обоими перспективы. Обещал по вечерам включать на ноутбуке сериалы, которые мы ещё не смотрели. Подкасты. Интервью популярных блогеров. Даже согласился пересмотреть с ней все сезоны «СВБГ». Для тех, кто в танке - это «Секс в большом городе». Терпеть не могу Сару Джессику Паркер и её не менее отвратных подруг. Но ради жены я готов был закрыть на это глаза.
Но Иру после моего объявления о лёгком недомогании как будто подменили. Жизнь перестала её радовать. Сериалы смотреть не хочет. Играть в «словодел» не желает. Физической близости вообще избегает, как огня.
Чего в сущности она боится? Насколько мне известно, никто из специалистов пока не объявил, что секс во время коронавируса приводит к заражению. Как он там передаётся? Вирус, в смысле. Воздушно-капельным? Окей, я готов на две недели не использовать для этих целей рот.
Ещё при рукопожатии? Руки тоже могу ей не жать. Не вопрос вообще.
Словом, я вижу, что мы стали отдаляться друг от друга. И чем дальше, тем больше. Как в физическом плане, так и психологическом. В первый же вечер, узнав о моём диагнозе, верная жена хотела сбежать. Представляете? Говорит, поживу две недельки у родителей. Еле уговорил остаться.
Пол вечера доказывал на пальцах, что если она жила со мной до этого времени, то я или точно её уже заразил, или уже не заражу. Потому что у неё антитела или индивидуальная непереносимость.
В результате, вместо того, чтобы смотреть «Секс в большом городе», до самого утра изучали статистику на сайте «Стопкоронавирус» и искали народные средства, как не заболеть ковидом, общаясь с контактными.
Утром следующего дня Ира ушла на работу раньше, чем я проснулся. А потом ещё и трубку на меня не брала. Думал, вечером уже не увижу. Пришлось притвориться смертельно больным. И попросить купить в аптеке целый перечень лекарств для родного мужа. Пожалела. Купила.
Правда, воспользовалась дистанционной доставкой. Это я ей, конечно, припомню. Но потом одумалась. И ближе к ночи пришла домой спать.
Обошлись без лишних разговоров. О том, как день прошёл. Как дела на работе. Как дома у меня дела. Сразу легла на бочок и всю ночь делала вид, что спит. В мою сторону так ни разу и не повернулась, как будто я Вадик какой-то.
Утром поговорили. Не сразу. Начали, как и вчера, с игры в молчанку. Но пока Ирка разогревала полуфабрикаты и ела, а я донимал её признаниями о том, как одному мне скучно, жена не выдержала и тоже начала говорить.
Выяснилось, что у неё на работе аврал. Начальник рвёт и мечет, требует повышения производственных показателей, несмотря на пандемию. И болезнь моя ей совершенно не к месту. Как будто я сам заразился и решил подмочить ей репутацию!
Я терпеливо объяснял, вновь и вновь, что я такой же, каким был раньше, что страшилками о вирусе по телевизору и в интернете нас пугают уже года два. Что в конце концов у алтаря полтора года назад она поклялась быть со мной и в горе и в радости, а потом умереть в один день!
Про умереть, видимо, зря сказал. Ну, наболело, и решил напомнить, кто я есть. Не просто Вадик там какой-то. Не просто друг. Не просто сожитель. Но Муж. С большой буквы «М»!
Сегодня она опять ушла на работу. Но пусть не думает, что станет легче. Наш разговор ещё не окончен! Вот проснусь по-нормальному, встану, поем и буду думать над тем, что вечером ей скажу. Мы обязательно поговорим. Пусть только попробует не прийти!...
...
...К вечеру, аккурат к её возвращению, речь полностью готова. Тезисно набросал на бумаге, о чём хочу сказать. Сперва несколько слов о милосердии, затем о сострадании, немного - о любви к ближнему, и в конце - о том, что зараза к заразе не пристаёт. Ну так, ради смеха, чтоб разрядить обстановку. Честно: даже прорепетировал несколько раз перед зеркалом, примерял различные позы, эффектно жестикулировал, чтоб речь моя звучала максимально внушительно. В общем, развоевался не на шутку. Весь день на это и ушёл.
Честно говоря, достало уже дома сидеть. Поскорее бы кончилась эта глупая и бесполезная изоляция. Ведь если я, допустим, действительно болен «короной», жена несомненно тоже уже переносчица. И логично, что она обязана сидеть со мной дома, а не подвергать опасности свой коллектив! Но также мне не менее очевидно, что Ирка тщательно скрывает ото всех наличие больного мужа…
Смотрю на часы - она вернётся с минуты на минуту. Пожалуй, пора поставить чайник. Впрочем, я бы с большим удовольствием выпил рюмочку чего покрепче. Видит Бог - не пьянства ради, здоровья для. Но дома у нас алкоголя обычно нет. Покупаем по случаю. А так, чтобы бутылки непочатые продолжительное время хранились - не припомню. Может, позвонить жене и сказать, чтоб купила водки? Ну, скажем, компресс сделать… Хотя нет, не стоит. Всё-таки я собираюсь возвышенную речь произносить…
В двери скрежещет ключ. Моя благоверная обычно звонит, когда выходит из метро. Спрашивает, дома ли я. Сегодня идёт без звонка... И зачем звонить? Сегодня я дома, где же мне ещё быть. «Сижу за решёткой в темнице сырой»... Точно - приветствую её стихами!
Жена, едва взглянув на меня, бросает «привет». Разувается. Тут же надевает маску. Неужели весь вечер так и будет по квартире в маске ходить? Я делаю шаг ей навстречу, хочу помочь снять пальто. Но она вытягивает вперёд руку.
- Прошу, соблюдай дистанцию, пока не получишь отрицательный тест. Ты же знаешь, как мне важно быть здоровой. Такое безумие на работе творится, голова идёт кругом...
Она скрывается в ванной, включает воду. Я немного растерян. Ирка выглядит уставшей. Кажется, даже слегка осунувшейся. Я же, как мне кажется, за несколько дней безвылазного сидения дома, напротив, округлился лицом и словно бы посвежел. Мне становится немного неловко перед ней. И даже как-то неудобно заводить разговор… Но тут она выходит из ванной, уже в домашнем халате, но по-прежнему в маске. И заводит разговор сама:
- Нам надо серьёзно поговорить.
Таааак..... Она, кажется, решила перейти в нападение. К такому я не готовился.
- Я тебе не раз говорила, никакая болезнь не постигает человека просто так. Например, если ушиб руку или ногу - значит бестолково суетишься. А голова болит - от плохих мыслей. Это меня ещё бабушка учила.
Я улыбаюсь. Но супруга явно настроена серьёзно. В такие моменты стараюсь с ней не шутить.
- Не вздумай смеяться. Моя спина, помнишь, ломила, когда я в прошлой конторе за троих пахала? А как уволилась, всё как рукой сняло. Да. Это был «ментальный груз», если хочешь, назовём это так… Спину гнула образно, а болела - по-настоящему.
Я всё равно хихикаю в ладонь, а потом не могу сдержаться и прямо прыскаю от смеха. Это моя ошибка. Признаю. Потому что жена как с цепи срывается! И начинает орать.
- Как ты смеешь надо мной смеяться!? Да! Я с самого начала пандемии размышляла - не с проста свалился на людей этот ковид. Помнишь, ещё когда все в тотальной изоляции сидели… Я тогда была убеждена с первого дня: хороший человек точно не заразится! Заметь, мы с тобой не болели, хотя некоторые из наших знакомых уже по третьему разу… А вот теперь и ты….Ты!
Её рот не закрывается, и я уже начинаю представлять себя подсудимым на Нюрнбергском процессе. Но всё же нахожу в себе силы возразить:
