Мне бы заподозрить, с чего такая милость, но оказалась зажата между буфетом и стулом, который Дима поставил между нами.
- И чего он тут постоянно семафорит? – подозрительно поинтересовался парень, складывая руки на груди. Так! Это что сейчас, с меня отчёт требуют?!
- Вообще-то, - попыталась я проскользнуть в сторону, но не особо получилось, - он живёт по соседству.
- Это я знаю, но чего он здесь постоянно околачивается? – возмущённо прошипел Дима, чтобы никто не услышал.
- Воронцов, - умилилась я, - да ты никак ревнуешь?
- Что за глупости? – пробурчал он и немного отодвинулся.
Отодвинул от меня стул, чтобы я смогла спокойно пройти. И вроде бы собрался выйти во двор, но тут я услышала:
- А хотя…, - меня разворачивают на девяносто градусов, как в лучших традициях жанра, собирались поцеловать, или мне показалось, уже не узнать точно, как влетает Тимофей, оповещая нас, что стул он понесёт сам. Эпичный момент. Все в шоке. Один, то, что думает, что мы тут в тихую целовались. Второй, что кого-то надо придушить. Ну а я, пыталась прийти в себя. Мысленно поблагодарив Тимофея, что он появился, как нельзя вовремя. Дима вылетел, как ошпаренный, ощутимо задев стул, который чуть было, не упал мне на ногу. Я вовремя успела отпрыгнуть.
Какая муха его укусила?!
Тима же, спокойно его поднял, посмотрел на меня, не найдя, ничего интересного, как-то подраслабился, даже ухмыльнулся, а потом начал ржать.
- Я думал, вы тут уже целуетесь во всю, - сквозь смех услышала я от него. – А оказалось, что нет. Не переживай, Рычёва, - успокаиваясь, посочувствовал он мне с радостью в голосе, - будет и на твоей улице праздник. Пошли, а то я не завтракал ещё.
Я скорчила ему рожу. Тоже мне, утешитель нашёлся. Сунула ему в руки кружку, с чайной ложкой и пошла к себе наверх, в комнату, тихо похихикивая. Ситуэйшн надо сказать не из стандартно-банальных.
Столько внимания, и всё мне одной!
Вдоволь наплескав воды в лицо, смыв кое-какие остатки макияжа, я попутно наметила план действий. Единственное место, где ещё есть надежда найти мою шкатулку - это чердак. Был один минус. С дома в него никак не попадёшь. Надо было выходить на улицу и приставлять лестницу. Страшно, конечно немного, но ничего не поделаешь. Долг зовёт и манит. Уж очень любопытно стало, что же на этих негативах. И имеет оно актуальность по сегодняшний день, или уже нет. Тот ещё вопрос, который мучил, меня не переставая.
Когда я вышла, мои ещё чаёвничали. Девять утра, времени впереди вагон и маленькая тележка. Кстати о тележке. Димы видно не было. Уехал что ли?
Как оказалось, ходил к своей машине. Я ни о чём его спрашивать не стала, уловив от него лёгкий запах сигарет. Перекидываясь с Тимом о том, о сём, помогала маме убрать со стола. Тени под деревом не было никакой и было решено переставить стол поближе к дому, под навес. Ребята не сговариваясь, пошли дальше докапывать небольшой участок, а я, помыв посуду, отправилась в сарай за лестницей.
Солнце слепило глаза, воздух был упоительно свеж. Так и хотелось в такие моменты, бросить всё и вернуться. Но, поднявшись до середины дома по лестнице, которую я, шифруясь, от всех, еле допёрла, оглядев все владения, поняла, что меня надолго тут уже не хватит. Вздохнув, и отбросив все мечты о покое в пасторальном предместье, я полезла дальше.
Коленки немного тряслись, лестница тряслась ещё сильнее, поэтому приходилось подниматься медленно и делать остановки, чтобы прошла вибрация. И вот, мои усилия были вознаграждены, в виде двери на чердак, на которой, к моему великому сожалению, висел амбарный замок, или его маленькая копия.
Ругая себя, на чём стоит свет, я подёргала замок. Бесполезно надеяться, что он сам возьмёт и откроется. Я ещё минут пять, постояла на лестнице, принимая решение, что спуститься, всё-таки придётся, как заметила на перилах гвоздь, в виде крючка, на котором висел ключ. Крючок-гвоздь был прибит к деревянным перилам с другой стороны и при первом просмотре, увидеть его было сложно. Отперев замок, и повесив всё это добро на крючок, чтобы не посеять, когда буду рыться в старом хламе, который выкинуть у родителей не поднялась рука. Благодаря небольшому окошку и солнечному лучам, видимость была стопроцентная.
Окинув взглядом всю территорию, я решила пока начать с малого, а именно с того, что было ближе всего ко мне. В открытую дверь ворвался лёгкий и прохладный ветерок. И пыль, танцуя, поднялась к самым балкам, заставляя меня чихнуть пару раз. После этого, я закрыла дверь и, подождав, когда пыль уляжется, приступила к осмотру. Как говорят в таких случаях "Глаза боятся - руки делают", достала наушники и, включив плеер, я начала с небольших коробок.
Ты в моих мыслях,
В моей голове.
И незаметно,
Стремлюсь я к тебе.
Sel
Под ритмичную и задорную песенку, всё казалось не таким тоскливым, даже потянуло танцевать, ощущая полную свободу от лишних глаз, ушей и прочих моралистов. Окно, что давало мне освещение, к сожалению, выходило на другую сторону, зато можно было помимо дороги, увидеть Димкину машину, сиротливо прижавшуюся к нашему забору. В целом, ничего интересного и я опять возвращалась к своим поискам, которые бы затянулись, если бы я в порыве не решила сделать какое-то замысловатое па, ногой, то не скоро бы добралась до своих вещей. Коробка с грохотом упала с середины, потянув за собой ту, которая была сверху.
Пыль снова поднялась столбом и закружилась в хороводе. О том, чтобы пойти и открыть дверь, я догадалась чуть позже, когда мелкие частницы немного осели. Окно ко мне было ближе, но оно настолько можно было заколочено гвоздями, что как не старайся, смысла не было его пытаться открыть. На всё про всё потратилось ещё минут десять-пятнадцать и только потом, я подошла к коробке, узнав в ней знакомые лосины с металлическим блеском, ярко-неоновой сиреневой расцветки, которые выглядывали из прозрачного пакета. Потом обнаружила пару маек, одна из которых была с принтом Титаник, с Роуз и Джеком в обнимку.
Мда...
Тогда помню, чуть ли не все поголовно носили такие футболки. И я такую же выпросила у родителей. Даже уже и не помню, что пришлось пообещать, чтобы стать обладателем сей модной штучки.
В голове промелькнула шальная мысль, и я подумала, почему бы и нет? Здесь же всё равно никого, кроме меня. Скинула толстовку, аккуратно повесив её на крюк, следом за ней на крючок попала домашняя футболка. Вещи, лежавшие в пакете, не запылились, но запашок имелся странноватый. В общем, недолго думая, натянула майку, еле в неё протиснувшись, поборовшись с ней пять минут, местами слыша, как трещат нитки по швам, я добилась желаемого. Майка с широкими лямками села впритык, прикрывая грудь, оголив живот полностью. Зеркал на чердаке не наблюдалось, но сотовый телефон прекрасно справился со своей задачей. Сделав пару снимков на память и насмотревшись, на себя я опять закрыла дверь, когда стало посвежее, дабы меня в таком одеянии никто не узрел. И продолжила рыться в пакете, предаваясь ностальгии.
Потом пальцы нащупали что-то твёрдое, обмотанный свёрток старым сарафаном я достала дрожащими руками.
Вот оно!
То ради чего сюда приехала. Поверх ткани, шкатулка была ещё обмотана бечёвкой, и затянута узлами накрепко. Не стала портить свои пальцы, пытаясь порвать нитку, я отложила свёрток. Переоделась, обратно засунула все вещи в пакет и в коробку, плотно прикрыв её, отнесла в сторону. Чтобы потом, как-нибудь на досуге, поковыряться в ней. Спускаться со свёртком было не очень удобно, и пока я закрывала дверь от чердака, продумывала, как бы половчее взять шкатулку. А то, что это именно она, я уже нисколько не сомневалась.
Резкий порыв ветра взлохматил мои волосы, резинка окончательно спала и развевающаяся шевелюра закрыла обзор. В попытках убрать пряди с лица, я случайно задела цветасто-оранжевый свёрток. Полёт его был недолгим, но эпичным. Прямо на розовые кусты, помяв немного стебли, застряв на шипах. Ругнувшись и совладав со своими волосами, я повесила ключ на крючок и стала аккуратно спускаться вниз. Кстати, ещё на верху, я осматривала нашу фазенду, и не узрела добровольных папиных помощников. И папы тоже. Тишь, да благодать. Только собаки лают недалеко, да петух с курицами дают о себе знать через дом.
О том, куда исчезли ребята, я узнала от мамы спустя пять минут, когда зашла в дом. Наш дом стоит рядом с проезжей частью, к шуму машин привыкаешь, вот я и не обратила внимание, что кто-то отъехал от дома. Плюс в наушниках музыка звучала на полную громкость. В общем, поехали за творогом и курагой для пирога, который замешивала мама. На ярмарку. Рейсом. Одна нога здесь, другая там.
Я вздохнула с облегчением. Мне же лучше. Поднялась к себе, оставила ценную поклажу на кровати, пошла, мыть руки. Потом достала ножницы и разрезала верёвку. А затем вспомнила, что я так и не убрала лестницу в сарай и поспешила опять на улицу, предварительно засунув шкатулку в рюкзак.
С пыхтением, собрала и дотащила лестницу, и только разогнула спину, как услышала шум, подъезжающей машины. И не просто машины, а той, чей звук мотора я теперь уже узнаю. Звук захлопывающихся дверей авто, заставил меня поторопиться, и я успела добежать до дома. Ворота уже открывались, впуская компашку из трёх человек с пакетами, весело переговаривающихся.
Набрали они, судя по всему немало. Тимофей распрощавшись, пожав всем руки, и оставив пару пакетов, из своей поклажи, пошёл к себе. Я попридержала дверь, пропуская вперёд сначала отца, у которого якобы поясницу чуток прихватило, но бодро передвигающийся, а потом Диму. Не обращая на тяжесть пакетов, он остановился и подозрительно спросил:
- А почему у тебя лицо красное?
- Это, чтобы ты меня лучше видел, Воронцов! – ухмыльнулась я. Вот же глазастый! – Проходи быстрее, я устала держать дверь, - ворчливо его проинформировала. Дима ещё с секунду постоял, всматриваясь в мои глаза, заставляя краснеть от смущения и злости ещё больше.
И ничего я не скрываю!
Вот зачем так смотреть?!
Потом зашёл. Я же, постояла ещё с минуту, хотелось, конечно, больше, пока не услышала от мамы, что мух загоню, потом сама буду их вылавливать, и зашла. Пришлось помогать расставлять скоропортящиеся продукты в холодильнике, а остальное по полкам. Я старалась не обращать на него внимание. Но не получалось, особенно когда, передавал продукты и руки случайно соприкасались. То током шибанёт, то табун мурашек пробежится. И всё время я чувствовала его пристальный взгляд, что ещё больше нервировало. Когда закончилась эта пытка, а пирог был поставлен в духовку, кто-то из родителей вспомнил, что обещали показать семейный альбом, приговаривая «А Юленька, маленькая, такая хорошенькая была!». И я, конечно не выдержав, закатила глаза и спросила у мамы:
- А что, сейчас я уже не такая хорошенькая?
- Хорошенькая, - со смехом мне ответила мама, - только серьёзная слишком стала.
И потянула Диму в зал, где он ночевал. Я же за ними идти не спешила, собираясь пойти в свою комнату, и открыть свою сокровищницу. Почитать старые письма, найти кусочек плёнки. Но меня перехватил Дима, шепча на ухо, что без меня смотреть фотки, будет тоскливо и не так интересно. Я была категорически с ним не согласна, но моё мнение так и осталось незамеченным.
Я думала. Смотрела в окно, на уличные фонари, что освещали автостраду. На то, как причудливо отражается электрический свет в каплях дождя. Дворники справлялись со своей работой исправно, но всё же этого было мало. Дождь шёл плотной стеной, образуя реки воды. Скорость не набирали, из-за скользкой поверхности. Поэтому наш пусть растянулся ещё на два часа. В салоне было тепло, играла ненавязчивая музыка, с восточными(!) мотивами в современной обработке. Я даже узнала несколько саундтреков из мультфильма "Кубо". После просмотра, которого я была под глубоким впечатлением и сохранила в плейлисте несколько песен.
Уезжали мы уже после обеда, загруженные разными разносолами и маминым пирогом, который не похвалить было трудно. Свой рюкзак я не стала закидывать на заднее сидение или в багаж, так как он немного опустел, и уже не занимал так много места, положила на колени. Мне так и не представился случай открыть нехитрый замок и посмотреть содержимое. И это меня больше всего волновало. Любопытство оно такое.
Нервозность меня не покидала. Всё как будто вокруг сговорилось против меня. И эти детские фото, как я сижу на горшке с сахарным петушком, про которое я совсем забыла, то с косынкой и супер коротком платьице выступаю на детсадовском утреннике, зачем показывать? Да и ещё кому?! Этому балбесу, который только и посмеивался, говоря какая это прелесть! До жути хотелось его стукнуть, потому что силёнок у меня, отобрать альбом, не хватило.
Когда собирались, опять забежал Тимофей, передал мне подарочный, небольшой, бумажный пакет, с наказом, открыть, когда приеду к себе и попросил номер телефона, чтобы не теряться. Честно, скромный, по мнению Тимы, презент мне было неловко принимать, но отказывать не стала, продиктовала номер, и даже предложила сделать сэлфи. И как обычно, не обходится без друга, который испортит фото. Дима подлез, обнимая нас, заставляя поморщиться. Сам же он на фото улыбался, был мега счастлив, когда мы с Тимой были как два полудурка, стояли с кислыми минами. Плюс камера сбилась, и у Тимофея половина лица, оказалась за кадром. Мы хотели перефотаться, шумя и возмущаясь, на Диму, но он стал меня поторапливать, что уже пора выезжать, и можем попасть в сильный ливень. Пришлось подчиниться, помахав всем на прощание, с обещанием через недельку, по возможности, приехать.
Подарок я тоже засунула в рюкзак, чтобы кое-кто наглый не отобрал его просто. Ехали мы молча, слушая музыку. Я не отвлекала своего временного водителя. Его напряжённость, всматривание вдаль, не располагали к разговорам. В общем, сама сосредоточенность.
Оно и правильно, конечно. Ехать было ещё немало, поток машин был большой. Колонна двигалась медленно, старательно соблюдая дистанции, а те, кто не соблюдал, стояли оттащенными на обочину, разбираясь, кто и куда с такой скоростью нёсся.
Пока мы доехали, я вся вымоталась. Отсидела себе всё, что могла. Хорошо ещё с собой взяли бутерброды, и нам не пришлось ещё куда-то заезжать по пути. Термоса с собой, конечно, не было, что в такую погоду не очень хорошо, но хоть была питьевая вода в бутылках, не давшая умереть нам от жажды.
Дождь ближе к городу стал утихать, а потом и вовсе пропал, оставив за собой местами огромные лужи и слякоть. Глаза слипались, я переворачивалась с одного бока, на другой, но засыпать в машине не рискнула, помня тот вечер, когда Дима решил поехать в горы и там угостить меня вином. Казалось бы, что это всё было позавчера, но по ощущениям, как будто прошла неделя. Столько событий в последнее время и эмоций. Усталость, которая накопилась за всё это время, давала о себе знать ещё сильнее. Чувствовала себя выжатым лимоном. Даже родные стены, которые должны были подбодрить меня – не помогли.
Я бы пил бы кофе литрами,
Чтобы быть с тобой и не спать.
Видеть рядом тебя, Луноликая,
И каждый день от любви умирать.
Sel
Из-за дождевых туч стемнело гораздо быстрее.
- И чего он тут постоянно семафорит? – подозрительно поинтересовался парень, складывая руки на груди. Так! Это что сейчас, с меня отчёт требуют?!
- Вообще-то, - попыталась я проскользнуть в сторону, но не особо получилось, - он живёт по соседству.
- Это я знаю, но чего он здесь постоянно околачивается? – возмущённо прошипел Дима, чтобы никто не услышал.
- Воронцов, - умилилась я, - да ты никак ревнуешь?
- Что за глупости? – пробурчал он и немного отодвинулся.
Отодвинул от меня стул, чтобы я смогла спокойно пройти. И вроде бы собрался выйти во двор, но тут я услышала:
- А хотя…, - меня разворачивают на девяносто градусов, как в лучших традициях жанра, собирались поцеловать, или мне показалось, уже не узнать точно, как влетает Тимофей, оповещая нас, что стул он понесёт сам. Эпичный момент. Все в шоке. Один, то, что думает, что мы тут в тихую целовались. Второй, что кого-то надо придушить. Ну а я, пыталась прийти в себя. Мысленно поблагодарив Тимофея, что он появился, как нельзя вовремя. Дима вылетел, как ошпаренный, ощутимо задев стул, который чуть было, не упал мне на ногу. Я вовремя успела отпрыгнуть.
Какая муха его укусила?!
Тима же, спокойно его поднял, посмотрел на меня, не найдя, ничего интересного, как-то подраслабился, даже ухмыльнулся, а потом начал ржать.
- Я думал, вы тут уже целуетесь во всю, - сквозь смех услышала я от него. – А оказалось, что нет. Не переживай, Рычёва, - успокаиваясь, посочувствовал он мне с радостью в голосе, - будет и на твоей улице праздник. Пошли, а то я не завтракал ещё.
Я скорчила ему рожу. Тоже мне, утешитель нашёлся. Сунула ему в руки кружку, с чайной ложкой и пошла к себе наверх, в комнату, тихо похихикивая. Ситуэйшн надо сказать не из стандартно-банальных.
Столько внимания, и всё мне одной!
Вдоволь наплескав воды в лицо, смыв кое-какие остатки макияжа, я попутно наметила план действий. Единственное место, где ещё есть надежда найти мою шкатулку - это чердак. Был один минус. С дома в него никак не попадёшь. Надо было выходить на улицу и приставлять лестницу. Страшно, конечно немного, но ничего не поделаешь. Долг зовёт и манит. Уж очень любопытно стало, что же на этих негативах. И имеет оно актуальность по сегодняшний день, или уже нет. Тот ещё вопрос, который мучил, меня не переставая.
Когда я вышла, мои ещё чаёвничали. Девять утра, времени впереди вагон и маленькая тележка. Кстати о тележке. Димы видно не было. Уехал что ли?
Как оказалось, ходил к своей машине. Я ни о чём его спрашивать не стала, уловив от него лёгкий запах сигарет. Перекидываясь с Тимом о том, о сём, помогала маме убрать со стола. Тени под деревом не было никакой и было решено переставить стол поближе к дому, под навес. Ребята не сговариваясь, пошли дальше докапывать небольшой участок, а я, помыв посуду, отправилась в сарай за лестницей.
Солнце слепило глаза, воздух был упоительно свеж. Так и хотелось в такие моменты, бросить всё и вернуться. Но, поднявшись до середины дома по лестнице, которую я, шифруясь, от всех, еле допёрла, оглядев все владения, поняла, что меня надолго тут уже не хватит. Вздохнув, и отбросив все мечты о покое в пасторальном предместье, я полезла дальше.
Коленки немного тряслись, лестница тряслась ещё сильнее, поэтому приходилось подниматься медленно и делать остановки, чтобы прошла вибрация. И вот, мои усилия были вознаграждены, в виде двери на чердак, на которой, к моему великому сожалению, висел амбарный замок, или его маленькая копия.
Ругая себя, на чём стоит свет, я подёргала замок. Бесполезно надеяться, что он сам возьмёт и откроется. Я ещё минут пять, постояла на лестнице, принимая решение, что спуститься, всё-таки придётся, как заметила на перилах гвоздь, в виде крючка, на котором висел ключ. Крючок-гвоздь был прибит к деревянным перилам с другой стороны и при первом просмотре, увидеть его было сложно. Отперев замок, и повесив всё это добро на крючок, чтобы не посеять, когда буду рыться в старом хламе, который выкинуть у родителей не поднялась рука. Благодаря небольшому окошку и солнечному лучам, видимость была стопроцентная.
Окинув взглядом всю территорию, я решила пока начать с малого, а именно с того, что было ближе всего ко мне. В открытую дверь ворвался лёгкий и прохладный ветерок. И пыль, танцуя, поднялась к самым балкам, заставляя меня чихнуть пару раз. После этого, я закрыла дверь и, подождав, когда пыль уляжется, приступила к осмотру. Как говорят в таких случаях "Глаза боятся - руки делают", достала наушники и, включив плеер, я начала с небольших коробок.
Глава 13
Ты в моих мыслях,
В моей голове.
И незаметно,
Стремлюсь я к тебе.
Sel
Под ритмичную и задорную песенку, всё казалось не таким тоскливым, даже потянуло танцевать, ощущая полную свободу от лишних глаз, ушей и прочих моралистов. Окно, что давало мне освещение, к сожалению, выходило на другую сторону, зато можно было помимо дороги, увидеть Димкину машину, сиротливо прижавшуюся к нашему забору. В целом, ничего интересного и я опять возвращалась к своим поискам, которые бы затянулись, если бы я в порыве не решила сделать какое-то замысловатое па, ногой, то не скоро бы добралась до своих вещей. Коробка с грохотом упала с середины, потянув за собой ту, которая была сверху.
Пыль снова поднялась столбом и закружилась в хороводе. О том, чтобы пойти и открыть дверь, я догадалась чуть позже, когда мелкие частницы немного осели. Окно ко мне было ближе, но оно настолько можно было заколочено гвоздями, что как не старайся, смысла не было его пытаться открыть. На всё про всё потратилось ещё минут десять-пятнадцать и только потом, я подошла к коробке, узнав в ней знакомые лосины с металлическим блеском, ярко-неоновой сиреневой расцветки, которые выглядывали из прозрачного пакета. Потом обнаружила пару маек, одна из которых была с принтом Титаник, с Роуз и Джеком в обнимку.
Мда...
Тогда помню, чуть ли не все поголовно носили такие футболки. И я такую же выпросила у родителей. Даже уже и не помню, что пришлось пообещать, чтобы стать обладателем сей модной штучки.
В голове промелькнула шальная мысль, и я подумала, почему бы и нет? Здесь же всё равно никого, кроме меня. Скинула толстовку, аккуратно повесив её на крюк, следом за ней на крючок попала домашняя футболка. Вещи, лежавшие в пакете, не запылились, но запашок имелся странноватый. В общем, недолго думая, натянула майку, еле в неё протиснувшись, поборовшись с ней пять минут, местами слыша, как трещат нитки по швам, я добилась желаемого. Майка с широкими лямками села впритык, прикрывая грудь, оголив живот полностью. Зеркал на чердаке не наблюдалось, но сотовый телефон прекрасно справился со своей задачей. Сделав пару снимков на память и насмотревшись, на себя я опять закрыла дверь, когда стало посвежее, дабы меня в таком одеянии никто не узрел. И продолжила рыться в пакете, предаваясь ностальгии.
Потом пальцы нащупали что-то твёрдое, обмотанный свёрток старым сарафаном я достала дрожащими руками.
Вот оно!
То ради чего сюда приехала. Поверх ткани, шкатулка была ещё обмотана бечёвкой, и затянута узлами накрепко. Не стала портить свои пальцы, пытаясь порвать нитку, я отложила свёрток. Переоделась, обратно засунула все вещи в пакет и в коробку, плотно прикрыв её, отнесла в сторону. Чтобы потом, как-нибудь на досуге, поковыряться в ней. Спускаться со свёртком было не очень удобно, и пока я закрывала дверь от чердака, продумывала, как бы половчее взять шкатулку. А то, что это именно она, я уже нисколько не сомневалась.
Резкий порыв ветра взлохматил мои волосы, резинка окончательно спала и развевающаяся шевелюра закрыла обзор. В попытках убрать пряди с лица, я случайно задела цветасто-оранжевый свёрток. Полёт его был недолгим, но эпичным. Прямо на розовые кусты, помяв немного стебли, застряв на шипах. Ругнувшись и совладав со своими волосами, я повесила ключ на крючок и стала аккуратно спускаться вниз. Кстати, ещё на верху, я осматривала нашу фазенду, и не узрела добровольных папиных помощников. И папы тоже. Тишь, да благодать. Только собаки лают недалеко, да петух с курицами дают о себе знать через дом.
О том, куда исчезли ребята, я узнала от мамы спустя пять минут, когда зашла в дом. Наш дом стоит рядом с проезжей частью, к шуму машин привыкаешь, вот я и не обратила внимание, что кто-то отъехал от дома. Плюс в наушниках музыка звучала на полную громкость. В общем, поехали за творогом и курагой для пирога, который замешивала мама. На ярмарку. Рейсом. Одна нога здесь, другая там.
Я вздохнула с облегчением. Мне же лучше. Поднялась к себе, оставила ценную поклажу на кровати, пошла, мыть руки. Потом достала ножницы и разрезала верёвку. А затем вспомнила, что я так и не убрала лестницу в сарай и поспешила опять на улицу, предварительно засунув шкатулку в рюкзак.
С пыхтением, собрала и дотащила лестницу, и только разогнула спину, как услышала шум, подъезжающей машины. И не просто машины, а той, чей звук мотора я теперь уже узнаю. Звук захлопывающихся дверей авто, заставил меня поторопиться, и я успела добежать до дома. Ворота уже открывались, впуская компашку из трёх человек с пакетами, весело переговаривающихся.
Набрали они, судя по всему немало. Тимофей распрощавшись, пожав всем руки, и оставив пару пакетов, из своей поклажи, пошёл к себе. Я попридержала дверь, пропуская вперёд сначала отца, у которого якобы поясницу чуток прихватило, но бодро передвигающийся, а потом Диму. Не обращая на тяжесть пакетов, он остановился и подозрительно спросил:
- А почему у тебя лицо красное?
- Это, чтобы ты меня лучше видел, Воронцов! – ухмыльнулась я. Вот же глазастый! – Проходи быстрее, я устала держать дверь, - ворчливо его проинформировала. Дима ещё с секунду постоял, всматриваясь в мои глаза, заставляя краснеть от смущения и злости ещё больше.
И ничего я не скрываю!
Вот зачем так смотреть?!
Потом зашёл. Я же, постояла ещё с минуту, хотелось, конечно, больше, пока не услышала от мамы, что мух загоню, потом сама буду их вылавливать, и зашла. Пришлось помогать расставлять скоропортящиеся продукты в холодильнике, а остальное по полкам. Я старалась не обращать на него внимание. Но не получалось, особенно когда, передавал продукты и руки случайно соприкасались. То током шибанёт, то табун мурашек пробежится. И всё время я чувствовала его пристальный взгляд, что ещё больше нервировало. Когда закончилась эта пытка, а пирог был поставлен в духовку, кто-то из родителей вспомнил, что обещали показать семейный альбом, приговаривая «А Юленька, маленькая, такая хорошенькая была!». И я, конечно не выдержав, закатила глаза и спросила у мамы:
- А что, сейчас я уже не такая хорошенькая?
- Хорошенькая, - со смехом мне ответила мама, - только серьёзная слишком стала.
И потянула Диму в зал, где он ночевал. Я же за ними идти не спешила, собираясь пойти в свою комнату, и открыть свою сокровищницу. Почитать старые письма, найти кусочек плёнки. Но меня перехватил Дима, шепча на ухо, что без меня смотреть фотки, будет тоскливо и не так интересно. Я была категорически с ним не согласна, но моё мнение так и осталось незамеченным.
***
Я думала. Смотрела в окно, на уличные фонари, что освещали автостраду. На то, как причудливо отражается электрический свет в каплях дождя. Дворники справлялись со своей работой исправно, но всё же этого было мало. Дождь шёл плотной стеной, образуя реки воды. Скорость не набирали, из-за скользкой поверхности. Поэтому наш пусть растянулся ещё на два часа. В салоне было тепло, играла ненавязчивая музыка, с восточными(!) мотивами в современной обработке. Я даже узнала несколько саундтреков из мультфильма "Кубо". После просмотра, которого я была под глубоким впечатлением и сохранила в плейлисте несколько песен.
Уезжали мы уже после обеда, загруженные разными разносолами и маминым пирогом, который не похвалить было трудно. Свой рюкзак я не стала закидывать на заднее сидение или в багаж, так как он немного опустел, и уже не занимал так много места, положила на колени. Мне так и не представился случай открыть нехитрый замок и посмотреть содержимое. И это меня больше всего волновало. Любопытство оно такое.
Нервозность меня не покидала. Всё как будто вокруг сговорилось против меня. И эти детские фото, как я сижу на горшке с сахарным петушком, про которое я совсем забыла, то с косынкой и супер коротком платьице выступаю на детсадовском утреннике, зачем показывать? Да и ещё кому?! Этому балбесу, который только и посмеивался, говоря какая это прелесть! До жути хотелось его стукнуть, потому что силёнок у меня, отобрать альбом, не хватило.
Когда собирались, опять забежал Тимофей, передал мне подарочный, небольшой, бумажный пакет, с наказом, открыть, когда приеду к себе и попросил номер телефона, чтобы не теряться. Честно, скромный, по мнению Тимы, презент мне было неловко принимать, но отказывать не стала, продиктовала номер, и даже предложила сделать сэлфи. И как обычно, не обходится без друга, который испортит фото. Дима подлез, обнимая нас, заставляя поморщиться. Сам же он на фото улыбался, был мега счастлив, когда мы с Тимой были как два полудурка, стояли с кислыми минами. Плюс камера сбилась, и у Тимофея половина лица, оказалась за кадром. Мы хотели перефотаться, шумя и возмущаясь, на Диму, но он стал меня поторапливать, что уже пора выезжать, и можем попасть в сильный ливень. Пришлось подчиниться, помахав всем на прощание, с обещанием через недельку, по возможности, приехать.
Подарок я тоже засунула в рюкзак, чтобы кое-кто наглый не отобрал его просто. Ехали мы молча, слушая музыку. Я не отвлекала своего временного водителя. Его напряжённость, всматривание вдаль, не располагали к разговорам. В общем, сама сосредоточенность.
Оно и правильно, конечно. Ехать было ещё немало, поток машин был большой. Колонна двигалась медленно, старательно соблюдая дистанции, а те, кто не соблюдал, стояли оттащенными на обочину, разбираясь, кто и куда с такой скоростью нёсся.
Пока мы доехали, я вся вымоталась. Отсидела себе всё, что могла. Хорошо ещё с собой взяли бутерброды, и нам не пришлось ещё куда-то заезжать по пути. Термоса с собой, конечно, не было, что в такую погоду не очень хорошо, но хоть была питьевая вода в бутылках, не давшая умереть нам от жажды.
Дождь ближе к городу стал утихать, а потом и вовсе пропал, оставив за собой местами огромные лужи и слякоть. Глаза слипались, я переворачивалась с одного бока, на другой, но засыпать в машине не рискнула, помня тот вечер, когда Дима решил поехать в горы и там угостить меня вином. Казалось бы, что это всё было позавчера, но по ощущениям, как будто прошла неделя. Столько событий в последнее время и эмоций. Усталость, которая накопилась за всё это время, давала о себе знать ещё сильнее. Чувствовала себя выжатым лимоном. Даже родные стены, которые должны были подбодрить меня – не помогли.
Глава 14
Я бы пил бы кофе литрами,
Чтобы быть с тобой и не спать.
Видеть рядом тебя, Луноликая,
И каждый день от любви умирать.
Sel
Из-за дождевых туч стемнело гораздо быстрее.
