Глава 1 Проклятие
Мастис и Альва
Дениза
ГладинЕго любимая жена Мойра умирала, так и не родив их пятого ребёнка. Король Леса, Маир, три дня сидел у постели умирающей, держа любимую за руку. Схватки, которые продолжались уже третьи сутки, сейчас почти прекратились, лишь иногда по телу проходила лёгкая судорога и больше ничего.
Комната, превратившаяся за время родов в место пытки, не казалась такой уютной и красиво обставленной. Покрытый коврами каменный пол, искусно вышитые Мойрой гобелены на стенах, окна с резными ставнями – всё было окутано лечебным дымом, которые творила Нэн. Нянька, не очень умелая лекарка, что-то смешивала в своих многочисленных ступках, периодически подбрасывая пучки трав в очаг. Почти два года, как их старая целительница покинула этот мир, а новая так и не появилась в замке, замены ей пока не нашлось.
Огромный камин был полон дров, которые тихонько потрескивали, шипя и потрескивая в тишине комнаты. Ветер завывал в трубе, отвечая буре, что началась пару суток назад. Стихия кидала в замковые окна пригоршни колючего снега, проверяя их на прочность. Не утихая уже два дня, буря пробовала сам замок на вкус, кусала его каменные стены и крышу.
В комнате было тепло, точнее жарко. На лбу Маира выступил пот, и он в который раз вытирал его рукавом чёрного камзола, расшитого золотыми нитями. Наконец Маир снял камзол, в котором был два дня, оставшись в прилипшей к телу белой рубашке. Мойра лежала тихо под большим пуховым одеялом. Огромный живот выпирал над её худеньким телом и казалось, что он давит на неё, своей тяжестью. Дыхание роженицы было тяжёлым и хриплым.
– Муж мой – почти шёпотом, пожав руку Маиру, проговорила Мойра.
– Что, радость моя? – тут же, пряча слезы, ответил Маир.
– Я умираю. – С белых и потрескавшихся от жара губ слетел то ли вздох, то ли тихий стон.
– Не говори глупости, ты не умрёшь, – как можно громче и убедительнее сказал Маир.
– Позови наших сыновей, я хочу дать им своё благословение. – Слова Мойре давались с трудом.
– Нет, ты не будешь ни с кем прощаться, я не отпускаю тебя.
Белая, с синими прожилками рука Мойры чуть ощутимо сжала руку мужа. Королева снова впала в лихорадочный сон. Маир ещё посидел, ожидая, когда опять жена придёт в себя, и, не поворачивая головы в сторону няньки Нэн, процедил сквозь зубы:
– Позови Ведьму.
– Нет! – Нэн отвернулась от стола со своими травами и громко повторила уже твёрже: – Нет! Этому не бывать!
– Это не тебе решать, женщина! – рявкнул Маир – Отправь за Ведьмой, я сказал! – Он повернул к ней лицо, и его глаза, покрасневшие от бессонных ночей, гневно уставились на служанку. – Я приказываю, – твердо и жёстко сказал король.
– Но, мой господин, вы не знаете, что Ведьма ничего не делает просто так.
– Знаю, пусть просит, что захочет, всё моё золото, всё станет её.
– Боюсь, что Ведьме не нужно ваше золото – проговорила она, переводя взгляд на свою измученную хозяйку.
– Боюсь, что это будет что-то совсем другое.
– Мне всё равно, я хочу, чтобы моя жена жила, – сказал король и отвернулся от служанки. – Немедленно пошли за ней!
– Если найду, кто это сделает, – проворчала Нэн, подчиняясь однако приказу короля.
– Отправь Грейсли, скажи – сколько запросит… Сколько запросит, – повторил он для верности.
Нэн, что-то бурча себе под нос, вышла из комнаты. Хлопнувшая за нянькой дверь впустила в комнату немного свежего воздуха, и король вздохнул полной грудью, снова вытирая пот.
Двадцать лет назад Маир нашел свою будущую жену на границе Древнего леса. Но если бы не её верный пёс, что был с ней, король не заметил бы её. Она лежала у пруда за кучей кустарника. Пес выскочил на дорогу, прямо под ноги коню Маира и чуть не угробил короля. Конь встал на дыбы, и Маир свалился с него, как куль с костями, на потеху своим оруженосцам, которые в открытую, конечно, не смеялись не могли смеяться над королем, но его командующий и друг Грейсли долго потом подтрунивал. Жеребец у короля был непростой – мощный боевой вороной, высотой в холке почти с самого короля. Упасть с него и не свернуть при этом шею, было практически невозможно, но Маир даже не ушибся. Было ощущение, что он упал на перину из листьев.
Маир вскочил, отряхиваясь от кучи листвы, и увидел того, кто, можно сказать, свалил его с лошади. Пёс, коричневый с белыми подпалинами, был больше похож на огромного волкодава, размером с крупного пони. Король занервничал, положил руку на рукоять меча, встретившись взглядом с жёлтыми глазами, практически на одном уровне со своими. Пёс тихо зарычал, показав огромные розоватые клыки, и шагнул к Маиру.
Охрана очнулась и двинулась на своих боевых конях наперерез, но пес остановился и, спрятав клыки, повернул голову в сторону кустов и громко залаял. Король, почему-то, сразу понял, что ему, надо именно туда. Ноги сами понесли его в сторону, указанную псом.
За кустами, с опущенной в воду рукой, лежала девушка. Вся она представляла собой сплошную рану. Тонкие белые руки были покрыты грязью и кровью. Лицо тоже было залито кровью, сгустки ее засохли на лбу и в волосах, ноги – в глубоких царапинах. Было похоже, то её сбросили с высоты, предварительно протащив через кусты. Свечение, тонкими дымчатыми нитями шло от пруда по пальцам и по венам руки, которая была опущена в воду. Маир подошёл и сделал знак охране оставаться на месте. Присел на корточки разглядывая девушку.
– Грейсли, принеси одеяло и мазь для перевязки – крикнул король. Грейсли спешился и достал из седельной сумки баночку с мазью, белые льняные полоски ткани для перевязки ран и небольшое легкое одеяло. Набрав в котелок воды, он подошел к королю.
– Что это с ней? – спросил капитан.
– Я не знаю – задумчиво проговорил король. Он попытался убрать руку девушки от воды, и уже протянул к ней свою, но пёс прыгнул к нему и зарычал, оскалив пасть.
– Я только хочу её закутать в одеяло и убрать от ледяной воды, – оправдываясь перед грозной собакой, глядя той в глаза, сказал король. Но пёс не перестал рычать, пока Маир не отодвинул свою руку от руки девушки.
– Что нам делать? – спросил Грейсли, прикидывая, сколько людей понадобится, чтобы убить пса.
– Я думаю, вода её лечит – обернувшись к капитану, сказал король. На этих словах пёс перестал рычать и кивнул, почти как человек. Грейсли и Маир уставились на него, как на чудо. Через мгновение Маир кивнул в ответ псу, сам себе удивляясь.
– Давай устроим привал, принеси мне мою сумку и ещё одеяло. – Грейсли понял и ушёл, отдавая приказ.
Стражники разводили костёр чуть поодаль, сооружая место для ночлега. Двое направились в лес, добыть что-нибудь на ужин.
Маир же, намочив одну из тряпочных полос, внимательно посмотрел на пса, как бы спрашивая у него разрешения притронуться к хозяйке. Тот немного отошел и лег, внимательно наблюдая за королем. Маир стал осторожно протирать раны, слегка касаясь тела девушки. Промытые раны он смазал мазью и перевязал чистым белым полотном. Рану на голове девушки Маир промыл с особой тщательностью и наложил мазь. За всеми процедурами, внимательно следил пес, слегка рыча и обнажая клыки, когда король мыл руку, которая спускалась в воду. Серебристые нити моргали и струились по телу, подсвечивая его изнутри. Маир удивленно проследил за бегущими нитями и заметил, что все нити скапливаются, окружая раны. Король положил одно одеяло под девушку, немного ее приподняв, и накрыл другим сверху.
Только теперь он смог рассмотреть её лицо. Хотя в темноте это было непросто, но и так было понятно, что девушка необычайно красива. Густые спутанные волосы, чуть вздёрнутый носик, утратившие яркость чувственные губы и маленький с ямочкой подбородок. Даже израненная и без сознания, девушка была прекрасна. Маир встал и посмотрел на пса:
– Откуда вы? – спросил он пса, как будто тот, сможет ему ответить. Однако пёс внимательно посмотрел на Маира и отвечая, поднял морду к небу. Маир тоже задрал голову, всматриваясь в ночное небо и плывущие по нему облака, смотрел так пару минут. Потом чертыхнулся и сказал:
– Вот ещё с собаками я не разговаривал – проворчал король и сердито пошёл к костру. Вслед ему раздался – нет, ну он готов был поклясться! – ехидный тихий смех пса.
– Да он издевается надо мной! – сердито, чтобы никто не слышал, проговорил себе под нос Маир.
Подойдя к костру, он взял из рук Грейсли чашу с элем и кусок кролика, поджаренного на костре.
– Ну как она? – спросил Грейсли.
– Да кто его знает, – жуя мясо, задумчиво ответил Маир. – Раны я промыл, мазью смазал, накрыл её одеялом, но эта псина не дает осмотреть ее. Однако девушку, похоже, лечит река – слышал о таком?
– Да, – задумчиво произнёс Грейсли, – в Королевстве Озер мне рассказывали про подобную магию. Ею владеют духи леса, друиды, но я их давненько не встречал.
– Так ты, думаешь, она оттуда? – спросил Маир.
– Ну не знаю – развел руками Грейсли – все это странно. Раны у неё не совсем обычные, будто ее скинули сверху, предварительно проведя ее телом по всем верхушкам деревьев.
– Да, я тоже так подумал – ответил Маир и снова повернулся к девушке. Теперь она уже вся светилась под одеялом. Верный пёс лёг почти вплотную к ней, положив голову на её ноги и наблюдал за огоньками, что бежали под кожей на руке.
– Странная псина, я таких не встречал, – Грейсли кивнул в сторону пса, и Маир согласился, пожав плечами. Он передал свою чашу стражнику и улегся на расстеленное одеяло, спиной к костру, положив под голову седельную сумку. Маир долго смотрел, как и пёс, на светящуюся девушку, пока глаза его не закрылись, и он провалился в глубокий сон.
– Маир, Мой король, – тихий голос, похожий на журчание ручья, вторгся в его сон. Король во сне открыл глаза и посмотрел на девушку. Та стояла по колено в воде и, наклонившись, опускала свои руки в воду. Маир встал и огляделся. Стража спала, расположившись вокруг костра, который медленно догорал. Грейсли не было видно, видимо, отошёл в лес.
– Маир, мой король, иди ко мне, – девушка протянула ему светящиеся руки. Маир сделал шаг, удивляясь, как легко ходить во сне. Он будто бы летел к ней, едва касаясь земли ногами. Король приблизился к ней и тоже зашёл в воду.
– Теперь мы связаны, связаны, – эхом пролетело над его головой.
– Я искала тебя, ты мой король, моя любовь, я нашла тебя, мы связаны, связаны, – снова раздался голос. Девушка стояла рядом с ним, положив руки ему на плечи. Ни следа от ран, ни крови и грязи, безупречная чистая кожа. Чёрные волосы закрывали спину, спускаясь к пояснице. Белая кожа, еще немного светилась, но уже не так ярко. Огромные зеленые глаза вспыхивали желтыми бликами, как искры от костра. Девушка встала на цыпочки и подняла руки, обняв Маира за шею. Король наклонился и поцелуй, которым она его наградила, просто как будто взорвал что-то в его теле. Легкое прикосновение теплых губ – и перед глазами заморгали звёзды. Маир как будто поднялся над землёй.
– Мы связаны, связаны, – эхом пронеслось над озером, и король проснулся. Всё было так же, как во сне, только девушка уже не светилась, лежала у пруда, завернутая в одеяла. Руки были сложены на груди, дыхание как у глубоко и спокойно спящего человека. Маир подумал, какой удивительный сон ему приснился, и снова уснул, на этот раз без сновидений.
Утром его разбудил Грейсли, тихонько потрепав по плечу:
– Смотри, мой король, – прошептал он, кивком указывая в сторону пруда.
Маир открыл глаза и замер. Девушка стояла спиной к нему в красном бархатном платье, украшенном золотой вышивкой по подолу и рукавам, сквозь прорези была видна белая атласная юбка. Чёрные волосы спускались ниже талии, а на голове был тонкий золотой обруч со слезинками из драгоценных камней. Она повернулась к королю, лёгкие юбки развевались за ней, прошелестев по траве. Прекрасна, она была прекрасна. Девушка протянула руки Маиру, и он заторопился к ней, на ходу поправляя камзол
– Мойра, моя Мойра – прошептал король, почему-то совсем не удивляясь тому, что знает ее имя. Маир подошел к ней и взял ее руки в свои. Изящные пальчики были теплыми и нежными, ни капли призрачного свечения, как во сне.
– Мой король, я твоя, – лёгким нежным голосом, подтвердила девушка.
Больше ничего не понадобилось. Маир обнял её и осознал, что нашел свою половину, свое счастье на всю жизнь. Нежный и страстный поцелуй теплых губ лишь подтвердил, что Маир уже не спит. Неизвестно, сколько времени прошло, а они все стояли, взявшись за руки и целуясь, пока сзади не раздались тактичное покашливание Грейсли и недовольный рык пса. Девушка отстранилась от Маира, обняв его за талию. Она была такой миниатюрной, что макушкой доставала королю до подбородка.
– Это Валис, вампал, мой друг, – сказала Мойра, указывая на огромного пса. Валис важно уселся и, высунув язык, кивнул.
– Теперь он и твой друг, – сказала Мойра. Король поклонился Валису и готов был поклясться, что и тот слегка склонил голову в ответ. Грейсли стоял, открыв рот, переводя взгляд с одного на другого.
– А это Грейсли, мой командующий, а также друг детства, моя королева.
Грейсли закрыл рот и упал на одно колено, склонив голову.
– Моя госпожа, – проговорил он, и сзади него послышался грохот: это на колени попадали стражники, бормоча клятвы верности. Мойра улыбнулась им в ответ и тоже поклонилась. Затем все сели на лошадей, Мойру король усадил впереди себя, и поскакали в замок, до которого было полдня пути.
Свадьбу гуляли почти неделю. Король, которому давно уже нужно было жениться, взял в жёны не принцессу, не знатную даму, а неизвестно откуда взявшуюся девушку, красивую и добрую. С тех пор прошло двадцать лет, двадцать счастливых лет и в королевской семье, и государстве. Король никогда не спрашивал жену, откуда она, что тогда случилось, как она там оказалась, вся израненная и истекающая кровью. Он просто любил её, как никого в этой жизни никогда не любил, защищал её, оберегал и баловал. Мойра была добра, нежна и весела. Дни и ночи с ней дарили королю счастье, о котором он не мог и мечтать и которое берег пуще своей жизни.
Мойра родила четверых крепких, здоровых и красивых сыновей. Старшему сыну Марчу исполнилось восемнадцать. Взрослый, крепкий, парень весь пошёл в отца, такой же статный, высокий и красивый, с волосами цвета воронова крыла. Марч уже был сильным и могучим воином, который много обучался ратному искусству и совсем не интересовался властью, хотя и был наследником. Силь и Крег, братья-близнецы, проказники и шалуны, по пятнадцати лет от роду, и затем Рик, которому было три года.
Маир всегда хотел дочь, которая бы походила на его любимую жену, но та жена почему-то, радовалась рождению сыновей. После появления Рика Мойра сказала, что больше детей не хочет – она боится, что родится девочка. Маир спросил почему, но королева не ответила на этот вопрос, только сказала, что девочку им нельзя, и перевела разговор на другую тему. Получилось так, что она все же понесла, и всю беременность не находила себе места.
