Санька болеть не любила, поэтому послушалась. Хотя коньяк давно употребляла только в виде пропитки для тортов.
- За знакомство! – улыбнулся Валентин, касаясь ее бокала своим. – Необычное оно у нас вышло. А с другой стороны, и впрямь негоже потомкам известных аристократических родов на улице знакомиться. Нас официально представили друг в присутственном месте, все чин по чину.
Санька выпила залпом коньяк и поморщилась:
- Это в полиции-то? Или в жандармерии, если по-старинному. Думаю, попади наше предки в такое «присутственное место», от стыда сгорели бы!
- Представим, что это была не жандармерия! – Валентин пил свой коньяк по глоточку, смакуя. – А, например, театр. Бал, Дворянское собрание. И наши достойные предки…
- Мели перед театром улицу! – фыркнула Санька, отправляя в рот кусочек сыра. Коньяк начал действовать, вызывая прилив крови к лицу: - Или сидели на козлах кареты. Не все в моем роду были князьями и княгинями, в вашем, думаю, тоже. И вообще, считаю, что хвастаться предками глупо: в каждой семье есть достойные люди, а есть совсем наоборот. Мой папаша, например, чего стоит!
Новый знакомый тоже взял с тарелки сыр, покрутил в пальцах:
- Не собираюсь лезть не в свое дело, но в подобных историях у каждой стороны своя правда. Вы смотрите с позиции матери, а для объективной оценки стоило бы встретиться с отцом и выслушать его версию.
- Встречалась! – язвительно усмехнулась Санька. – В подростковом возрасте. Нафантазировала себе, что папа добрый и непременно обрадуется, что у него есть дочь. Еще и бабушка идею разыскать отца поддержала. Она к старости набожной стала, мол, это будет по-христиански: блаженны миротворцы и родителей нужно почитать.
Принесли кофе. Санька собрала ложечкой пенку и с вызовом посмотрела Валентину в глаза:
- А папаша сразу заявил, что денег не даст – будто у него их просил кто-то! А маму дурой обозвал – по его мнению, надо было сделать аборт, а не плодить биомусор вроде меня.
- Что прямо так и сказал?!
- Слово в слово.
Валентин почесал в затылке и заказал еще коньяка:
- Тот случай, когда руки чешутся дать в морду. Сказать такое ребенку… девочке. Вы теперь, наверное, всех мужчин ненавидите?
- Нет, конечно! - Санька отпила кофе и улыбнулась. - Наоборот, в школе в основном с мальчиками дружила, в универе тоже. Начальник у меня мировой, любые вопросы решать можно. И муж нормальный – не пьет, не курит, все в дом несет. Мужики вообще процентов на девяносто - отличные ребята! Папаша – исключение, подтверждающее правило.
Валентин взял новый бокал с коньяком, посмотрел на свет:
- А у меня папа хороший. Но после смерти мамы совсем одичал: сидит один в своей квартире, даже общаться толком ни с кем не хочет. Сестра за городом живет, свой дом, лес рядом, постоянно отца к себе зовет… А он ни в какую!
Санька сочувственно вздохнула, но не нашлась что ответить. Ситуация такая – что ни скажи…
- Но что в каждой семье не без урода, я с вами полностью согласен, - продолжил Валентин. – У меня, например, старший брат с придурью. Конкретной. Мужику под сорок лет, а ни семьи, ни детей.
- А у вас?
Официант как раз принес горячие бутерброды - они заманчиво парили, истекая соусом, и распространяли чарующий аромат жареной колбаски и сыра.
Желудок сразу вспомнил, что в обед ему дали только кефир с булочкой и предательски сжался.
Санька демонстративно отвернулась. Она терпеть не могла халявщиков, и себя к этой категории уж точно не относила.
«Надо было самой заказать горячее! – пришло в голову запоздалое. - Ладно, до дома потерплю».
Но Валентин улыбнулся и пододвинул тарелку к ней:
- Кушайте, я вам взял, чтобы окончательно согрелись. Сам есть не хочу – плотно пообедал в ресторане.
Санька скосила взгляд на бутерброд, потом посмотрела на нового знакомого. Можно было, конечно, отказаться… Но подумалось, что это будет выглядеть некрасиво. И есть очень хотелось.
- Спасибо! – причмокнула Санька, отправляя в рот кусок бутерброда. – Очень вкусно.
Валентин снова улыбнулся, пригубил коньяк:
- У меня детей тоже нет. И законной супругой пока не обзавелся. Есть постоянные отношения, встречаемся несколько раз в неделю. Намекаете, что недалеко от старшего брата ушел?
Санька не ответила. Она старалась есть медленно, но бутерброд волшебным образом куда-то исчез. И второй прямо-таки подмигивал: «съешь меня». Как тут удержаться?
- Наверное, я неправильно объяснил, - новый знакомый задумчиво смотрел за окно. Или деликатно отвернулся, чтобы не смущать Саньку, пока она расправляется с бутербродами? – Дело даже не в том, женат или нет. Брат ведет себя, как подросток. Никак не повзрослеет. Может, потому, что родители с ним сильно носились? Занимались, тянули, хотели вырастить супер-гения? А по факту…
Он вздохнул и протянул Саньке салфетку:
- Извините, это наши семейные заморочки, вам они неинтересны. Лучше скажите, когда и где мы встретимся следующий раз?
Санька промокнула губы, бросила смятую салфетку на пустую тарелку. И все равно выходило некрасиво!
- Давайте, я сама заплачу?
- Я вам настолько не нравлюсь?
«Да что ж за попадалово! – взвыла она про себя. – И так нехорошо, и эдак плохо».
И посмотрела Валентину прямо в глаза:
- Нравитесь. Но перспектив у нашего общения не вижу. Глупо рисковать постоянными отношениями ради мимолетной интрижки. Не замуж же вы меня зовете, право слово!
- А вы пойдете?
Санька опешила. Вытаращилась на нового знакомого, не понимая – шутит или…
Валентин перехватил ее взгляд и примирительно коснулся руки:
- Не пугайтесь, Александра, я в адеквате. Просто утром попал в серьезную аварию: передок у машины всмятку, а на мне ни царапины. Знаете, заставило задуматься – может, это предупреждение было? И в жизни нужно срочно что-то менять? Оттого и лотерейный билет купил. Впервые в жизни. И…
Он допил коньяк и улыбнулся:
- А что, если наша встреча не случайна?
- Теперь все понятно! - в голосе Саньки звучало сочувствие. Она отодвинула пустую тарелку и положила на нее вилку и нож параллельно друг другу. – Рада, что так вышло!
И, осознав, что сморозила откровенную глупость – не иначе, коньяк повлиял! – сразу исправилась:
- В смысле рада, что с вашим здоровьем все хорошо! А машину жалко…
- Ничего страшного, она застрахована! – Валентин подал новый бокал: - Давайте выпьем на брудершафт? А то неудобно вести доверительную беседу с человеком, которому «выкаешь».
Санька понимала, что по уму надо бы отказаться. Не то, чтобы боялась напиться и потерять контроль – организм у нее был стойкий к алкоголю: лицо краснело, язык заплетался, но разум оставался ясным. В студенческие годы это чудесное свойство не раз спасало. Но безумные вечеринки, приключения и дурачества давно остались в прошлом: юности – свое, взрослой жизни – свое.
За зеленым бархатом портьер медленно таял мартовский денек, в ресторане негромко играла минусовка старинного романса.
Санька машинально взяла бокал – он был большой и широкий, отчего пятьдесят граммов коньяка смотрелись сущей каплей.
«Выпью! – пришло решение. – У Валентина отходит шок после случившегося, ему выговориться нужно. Неплохой ведь человек: спокойный, рассудительный, добрый! Выслушаю его и разбежимся. Все равно дома, кроме мерзкого крана, никто не ждет – у мужа который день завал на работе, хорошо, если к полуночи явится».
- За что пьем? – вслух произнесла она и улыбнулась.
- За позитивные перемены в жизни! – новый знакомый завел свою руку за руку Саньки.
Они выпили. Валентин наколол на шпажку кусочек сыра и поднес к Санькиному рту. А потом быстро чмокнул в щеку:
- Вот и все, теперь могу запросто называть тебя Сашей!
- Саней, - поправила Санька и зарделась. – Меня так с детства все зовут: и мама, и бабушка, и друзья.
- Принято, Саня! Не будем нарушать традиции. А я для своих Валя.
- Договорились.
Валентин поставил пустой бокал на стол, но из руки не выпустил: рассеянно смотрел на него несколько секунд, потом погладил пальцами:
- А перемены назрели. Давно. Всю дорогу из автосервиса думал: «Что если бы...?» А ничего, что обидно! Тридцать два года прожил на свете, а толком нигде не преуспел: ни в профессиональном плане, ни в личном… В шашках разве что получалось, да и то – забросил. Кругом сплошная рутина, бесперспективность и тоска зеленая. Понимаешь, Сань?
Санька отвела взгляд. Нытиков она на дух не выносила, хотя Валентину после пережитого стресса было простительно. Но все равно как-то оно …
Однако он что-то понял по ее лицу и улыбнулся:
- Не думай, не жалуюсь и никого не виню! Я сам автор своей судьбы и кузнец собственного счастья. Просто понял, что автор из меня бездарный и кузнец криворукий. Признать проблему – первый шаг к решению, правильно?
Санька облегченно кивнула и незаметно ухватила с тарелки последний кусочек сыра:
- Правильно. Но не останавливайся, делай следующие шаги. Строй карьеру, зарабатывай больше, начни снова играть в шашки. Сделай предложение своей девушке, женись, нарожайте детей. И все будет хорошо.
Валентин откинулся на спинку кресла и тихонько рассмеялся:
- О, да! Я тоже посещал тренинги по личностному росту. И первым делом подумал примерно так же. Даже план набросал. Сань…
Он снова стал серьезным:
- Ужасно нескромный вопрос, но раз мы откровенничаем… Ты сказала, что живешь со своим мужчиной пять лет. Почему он до сих пор на тебе не женился?
Санька растерялась. Не то, чтобы смутилась – вопрос как вопрос, но так неожиданно! Она заглянула в бокал, но тот был предательски пуст. В кофейной чашке тоже осталась лишь гуща – хоть гадай на судьбу! И даже сыр закончился.
Поняв, что выиграть время для придумывания остроумного ответа не получится, Санька откинулась на спинку кресла. Мямлей и трусишкой она точно не была.
- Валя, мы взрослые люди! – ее голос звучал совершенно буднично. – Штамп в паспорте ничего не меняет.
- Может и так. Не проверял. Но если это такой пустяк, почему ваш мужчина не сделал его для вас? Уж за пять лет можно было найти время.
- Возможно потому, что я его об этом не просила! – фыркнула Санька.
- То есть, вы не разговариваете о будущем? Не мечтаете, не строите планы? Живете, как живется, плывете по течению – бесцельно, бездумно, бессмысленно?
Красивый старинный романс закончился, и после него заиграл откровенный шансон. Пусть и минусовка, а все равно раздражало. Как и разговор. Но Санька не собиралась сдаваться.
- Почему не разговариваем – разговариваем! – она гордо вскинула бровь. – Точнее, в самом начале разговаривали, когда только начали жить вместе. Если получится ребенок - узаконим отношения. А так – какой смысл устраивать показуху? Свадьба – это хлопоты: традиции, наряды, гости. А мы с утра до ночи на работе. Валь, а ты со своей девушкой сколько встречаешься?
- Два года.
Санька растянула губы в торжествующей улыбке и невольно снова посмотрела на пустой бокал:
- И почему до сих пор не сделал ей предложение? Два года – не два месяца, можно было найти время!
Валентин проследил за ней и тихонько рассмеялся:
- Все, как и у тебя: взрослый человек, по уши занят и смысла в показушном штампе не вижу.
Он жестом подозвал официанта и что-то сказал тому вполголоса. Наверное, попросил счет, что же еще?
А потом снова посмотрел на Саньку:
- Или хочешь знать правду?
- А это что – неправда? – удивилась она.
- Нет, - невозмутимо сообщил Валентин. – На самом деле вообще не собираюсь на ней жениться. Даже если забеременеет – ребенка признаю, буду платить алименты, участвовать в воспитании. Но не женюсь. Ни при каких обстоятельствах. Хотя шанс беременности минимальный. Я всегда тщательно подхожу к вопросу контрацепции.
Санька замерла, вытаращившись на Валентина во все глаза. Понятно – последствия аварии, а сверху еще алкоголь. Но как-то оно… Совсем что попало, если честно!
А еще некстати вспомнилось, что муж тоже каждый раз предохранялся. Без исключений. Но неприятная мысль тут же была вытолкана восвояси:
«Просто он серьезно относится к планированию семьи! Сам говорил. Перед тем, как завести ребенка, нужно сходить к врачу, сдать анализы и вообще…»
Появившийся из ниоткуда официант ловко собрал пустую посуду, протер стол. И снова исчез.
- Ты ее совсем не любишь? – укоризненно вздохнула Санька.
- Хуже, чем просто не люблю. Если бы потребовалось экстренно жениться – выбрал бы первую встречную, но не ее.
- Почему?!
- Сложно объяснить, - опустил голову Валентин. – Короче, вот такая я сволочь.
- И не стыдно?! – Санька изобразила на лице праведный гнев. Незнакомую девушку было искренне жаль. Правда, в голову лезло что-то вроде «сама виновата». Но недостойная мысль была тут же изгнана с позором: - Человек ведь думает, что у вас серьезно! Ждет, надеется… теряет время!
- Как и ты? – усмехнулся Валентин и посмотрел ей за спину. – Стыдно, конечно. Но у меня есть извиняющее обстоятельство.
- Какое?!
- Я понял это только сегодня. Когда шел домой через парк. А до этого честно списывал все на загруженность и лень заниматься бумажной волокитой.
Он вдруг привстал и взял у материализовавшегося возле столика официанта великолепный букет темно-красных роз. А потом вложил его в руки Саньке:
- Это тебе. Просто так. Потому что весна – хочется жить и дарить цветы красивым девушкам!
Санька взяла букет. Не отказываться же? Глупо будет выглядеть. И отчего-то начала вспоминать, когда муж дарил цветы в последний раз. Не вспомнила - давно дело было. На прошедшее восьмое марта точно ничего не подарил. Сказал, что не стоит выручать спекулянтов – цены задрали перед праздником безбожно. Лучше вместо этого…
- Спасибо! – пробормотала Санька и прижала розы к груди. Они пахли – нежно и как-то… легкомысленно?
«Надо срочно линять в туман!» - пришло четкое осознание.
- Давай еще по бокальчику и провожу домой, - улыбнулся Валентин, прочитав что-то по ее лицу. – Не бери в голову, это так – мои тараканы.
Санька положила букет на стол – он отразился от стеклянной поверхности, расплываясь темно-красным световым пятном.
Официант поставил рядом третью порцию коньяка и две тарелки: с нарезанным дольками лимоном и шоколадным печеньем.
Молчание затянулось. Валентин разглядывал Саньку, а Санька смотрела на розы. Стебли были мокрыми – вероятно, букет недавно стоял в воде.
«Сказал бы тост уже! – стучало в голове. – Или самой попробовать? Как это называется – на коня?.. на посошок? Бред!»
Но умного на ум ничего не шло.
Внезапно колонка под потолком хрюкнула и заныла очередную блатную песню, на этот раз даже с голосом. Кто-то хрипло жаловался, что от звонка до звонка…
Санька, не выдержав, поморщилась.
- Не любишь шансон? – догадался Валентин.
- Терпеть не могу!
- Думаю, вопрос решаемый!
Валентин обернулся к официанту и сделал жест пальцами, якобы шелестя купюрой:
- Можно поменять композицию?
Тот понял, и лицо его довольно расплылось:
- Да, конечно! У нас большая фонотека.
Валентин снова посмотрел на Саньку, скользнул взглядом по груди и задержал его на висящем поверх свитера аудиоплеере:
- Погоди! Когда мы встретились, ты сидела в наушниках. Скажи, что слушала, и я закажу эту песню для тебя.
- Не получится! – улыбнулась Санька и машинально погладила плеер. – Это была не песня, а аудиокнига. Но насчет музыки я практически всеядна, только зоновских страданий не понимаю. Например, перед этим играл очень милый романс.
- За знакомство! – улыбнулся Валентин, касаясь ее бокала своим. – Необычное оно у нас вышло. А с другой стороны, и впрямь негоже потомкам известных аристократических родов на улице знакомиться. Нас официально представили друг в присутственном месте, все чин по чину.
Санька выпила залпом коньяк и поморщилась:
- Это в полиции-то? Или в жандармерии, если по-старинному. Думаю, попади наше предки в такое «присутственное место», от стыда сгорели бы!
- Представим, что это была не жандармерия! – Валентин пил свой коньяк по глоточку, смакуя. – А, например, театр. Бал, Дворянское собрание. И наши достойные предки…
- Мели перед театром улицу! – фыркнула Санька, отправляя в рот кусочек сыра. Коньяк начал действовать, вызывая прилив крови к лицу: - Или сидели на козлах кареты. Не все в моем роду были князьями и княгинями, в вашем, думаю, тоже. И вообще, считаю, что хвастаться предками глупо: в каждой семье есть достойные люди, а есть совсем наоборот. Мой папаша, например, чего стоит!
Новый знакомый тоже взял с тарелки сыр, покрутил в пальцах:
- Не собираюсь лезть не в свое дело, но в подобных историях у каждой стороны своя правда. Вы смотрите с позиции матери, а для объективной оценки стоило бы встретиться с отцом и выслушать его версию.
- Встречалась! – язвительно усмехнулась Санька. – В подростковом возрасте. Нафантазировала себе, что папа добрый и непременно обрадуется, что у него есть дочь. Еще и бабушка идею разыскать отца поддержала. Она к старости набожной стала, мол, это будет по-христиански: блаженны миротворцы и родителей нужно почитать.
Принесли кофе. Санька собрала ложечкой пенку и с вызовом посмотрела Валентину в глаза:
- А папаша сразу заявил, что денег не даст – будто у него их просил кто-то! А маму дурой обозвал – по его мнению, надо было сделать аборт, а не плодить биомусор вроде меня.
- Что прямо так и сказал?!
- Слово в слово.
Валентин почесал в затылке и заказал еще коньяка:
- Тот случай, когда руки чешутся дать в морду. Сказать такое ребенку… девочке. Вы теперь, наверное, всех мужчин ненавидите?
- Нет, конечно! - Санька отпила кофе и улыбнулась. - Наоборот, в школе в основном с мальчиками дружила, в универе тоже. Начальник у меня мировой, любые вопросы решать можно. И муж нормальный – не пьет, не курит, все в дом несет. Мужики вообще процентов на девяносто - отличные ребята! Папаша – исключение, подтверждающее правило.
Валентин взял новый бокал с коньяком, посмотрел на свет:
- А у меня папа хороший. Но после смерти мамы совсем одичал: сидит один в своей квартире, даже общаться толком ни с кем не хочет. Сестра за городом живет, свой дом, лес рядом, постоянно отца к себе зовет… А он ни в какую!
Санька сочувственно вздохнула, но не нашлась что ответить. Ситуация такая – что ни скажи…
- Но что в каждой семье не без урода, я с вами полностью согласен, - продолжил Валентин. – У меня, например, старший брат с придурью. Конкретной. Мужику под сорок лет, а ни семьи, ни детей.
- А у вас?
Официант как раз принес горячие бутерброды - они заманчиво парили, истекая соусом, и распространяли чарующий аромат жареной колбаски и сыра.
Желудок сразу вспомнил, что в обед ему дали только кефир с булочкой и предательски сжался.
Санька демонстративно отвернулась. Она терпеть не могла халявщиков, и себя к этой категории уж точно не относила.
«Надо было самой заказать горячее! – пришло в голову запоздалое. - Ладно, до дома потерплю».
Но Валентин улыбнулся и пододвинул тарелку к ней:
- Кушайте, я вам взял, чтобы окончательно согрелись. Сам есть не хочу – плотно пообедал в ресторане.
Санька скосила взгляд на бутерброд, потом посмотрела на нового знакомого. Можно было, конечно, отказаться… Но подумалось, что это будет выглядеть некрасиво. И есть очень хотелось.
- Спасибо! – причмокнула Санька, отправляя в рот кусок бутерброда. – Очень вкусно.
Валентин снова улыбнулся, пригубил коньяк:
- У меня детей тоже нет. И законной супругой пока не обзавелся. Есть постоянные отношения, встречаемся несколько раз в неделю. Намекаете, что недалеко от старшего брата ушел?
Санька не ответила. Она старалась есть медленно, но бутерброд волшебным образом куда-то исчез. И второй прямо-таки подмигивал: «съешь меня». Как тут удержаться?
- Наверное, я неправильно объяснил, - новый знакомый задумчиво смотрел за окно. Или деликатно отвернулся, чтобы не смущать Саньку, пока она расправляется с бутербродами? – Дело даже не в том, женат или нет. Брат ведет себя, как подросток. Никак не повзрослеет. Может, потому, что родители с ним сильно носились? Занимались, тянули, хотели вырастить супер-гения? А по факту…
Он вздохнул и протянул Саньке салфетку:
- Извините, это наши семейные заморочки, вам они неинтересны. Лучше скажите, когда и где мы встретимся следующий раз?
Санька промокнула губы, бросила смятую салфетку на пустую тарелку. И все равно выходило некрасиво!
- Давайте, я сама заплачу?
- Я вам настолько не нравлюсь?
«Да что ж за попадалово! – взвыла она про себя. – И так нехорошо, и эдак плохо».
И посмотрела Валентину прямо в глаза:
- Нравитесь. Но перспектив у нашего общения не вижу. Глупо рисковать постоянными отношениями ради мимолетной интрижки. Не замуж же вы меня зовете, право слово!
- А вы пойдете?
Санька опешила. Вытаращилась на нового знакомого, не понимая – шутит или…
Валентин перехватил ее взгляд и примирительно коснулся руки:
- Не пугайтесь, Александра, я в адеквате. Просто утром попал в серьезную аварию: передок у машины всмятку, а на мне ни царапины. Знаете, заставило задуматься – может, это предупреждение было? И в жизни нужно срочно что-то менять? Оттого и лотерейный билет купил. Впервые в жизни. И…
Он допил коньяк и улыбнулся:
- А что, если наша встреча не случайна?
- Теперь все понятно! - в голосе Саньки звучало сочувствие. Она отодвинула пустую тарелку и положила на нее вилку и нож параллельно друг другу. – Рада, что так вышло!
И, осознав, что сморозила откровенную глупость – не иначе, коньяк повлиял! – сразу исправилась:
- В смысле рада, что с вашим здоровьем все хорошо! А машину жалко…
- Ничего страшного, она застрахована! – Валентин подал новый бокал: - Давайте выпьем на брудершафт? А то неудобно вести доверительную беседу с человеком, которому «выкаешь».
Санька понимала, что по уму надо бы отказаться. Не то, чтобы боялась напиться и потерять контроль – организм у нее был стойкий к алкоголю: лицо краснело, язык заплетался, но разум оставался ясным. В студенческие годы это чудесное свойство не раз спасало. Но безумные вечеринки, приключения и дурачества давно остались в прошлом: юности – свое, взрослой жизни – свое.
За зеленым бархатом портьер медленно таял мартовский денек, в ресторане негромко играла минусовка старинного романса.
Санька машинально взяла бокал – он был большой и широкий, отчего пятьдесят граммов коньяка смотрелись сущей каплей.
«Выпью! – пришло решение. – У Валентина отходит шок после случившегося, ему выговориться нужно. Неплохой ведь человек: спокойный, рассудительный, добрый! Выслушаю его и разбежимся. Все равно дома, кроме мерзкого крана, никто не ждет – у мужа который день завал на работе, хорошо, если к полуночи явится».
- За что пьем? – вслух произнесла она и улыбнулась.
- За позитивные перемены в жизни! – новый знакомый завел свою руку за руку Саньки.
Они выпили. Валентин наколол на шпажку кусочек сыра и поднес к Санькиному рту. А потом быстро чмокнул в щеку:
- Вот и все, теперь могу запросто называть тебя Сашей!
- Саней, - поправила Санька и зарделась. – Меня так с детства все зовут: и мама, и бабушка, и друзья.
- Принято, Саня! Не будем нарушать традиции. А я для своих Валя.
- Договорились.
Валентин поставил пустой бокал на стол, но из руки не выпустил: рассеянно смотрел на него несколько секунд, потом погладил пальцами:
- А перемены назрели. Давно. Всю дорогу из автосервиса думал: «Что если бы...?» А ничего, что обидно! Тридцать два года прожил на свете, а толком нигде не преуспел: ни в профессиональном плане, ни в личном… В шашках разве что получалось, да и то – забросил. Кругом сплошная рутина, бесперспективность и тоска зеленая. Понимаешь, Сань?
Санька отвела взгляд. Нытиков она на дух не выносила, хотя Валентину после пережитого стресса было простительно. Но все равно как-то оно …
Однако он что-то понял по ее лицу и улыбнулся:
- Не думай, не жалуюсь и никого не виню! Я сам автор своей судьбы и кузнец собственного счастья. Просто понял, что автор из меня бездарный и кузнец криворукий. Признать проблему – первый шаг к решению, правильно?
Санька облегченно кивнула и незаметно ухватила с тарелки последний кусочек сыра:
- Правильно. Но не останавливайся, делай следующие шаги. Строй карьеру, зарабатывай больше, начни снова играть в шашки. Сделай предложение своей девушке, женись, нарожайте детей. И все будет хорошо.
Валентин откинулся на спинку кресла и тихонько рассмеялся:
- О, да! Я тоже посещал тренинги по личностному росту. И первым делом подумал примерно так же. Даже план набросал. Сань…
Он снова стал серьезным:
- Ужасно нескромный вопрос, но раз мы откровенничаем… Ты сказала, что живешь со своим мужчиной пять лет. Почему он до сих пор на тебе не женился?
Санька растерялась. Не то, чтобы смутилась – вопрос как вопрос, но так неожиданно! Она заглянула в бокал, но тот был предательски пуст. В кофейной чашке тоже осталась лишь гуща – хоть гадай на судьбу! И даже сыр закончился.
Поняв, что выиграть время для придумывания остроумного ответа не получится, Санька откинулась на спинку кресла. Мямлей и трусишкой она точно не была.
- Валя, мы взрослые люди! – ее голос звучал совершенно буднично. – Штамп в паспорте ничего не меняет.
- Может и так. Не проверял. Но если это такой пустяк, почему ваш мужчина не сделал его для вас? Уж за пять лет можно было найти время.
- Возможно потому, что я его об этом не просила! – фыркнула Санька.
- То есть, вы не разговариваете о будущем? Не мечтаете, не строите планы? Живете, как живется, плывете по течению – бесцельно, бездумно, бессмысленно?
Красивый старинный романс закончился, и после него заиграл откровенный шансон. Пусть и минусовка, а все равно раздражало. Как и разговор. Но Санька не собиралась сдаваться.
- Почему не разговариваем – разговариваем! – она гордо вскинула бровь. – Точнее, в самом начале разговаривали, когда только начали жить вместе. Если получится ребенок - узаконим отношения. А так – какой смысл устраивать показуху? Свадьба – это хлопоты: традиции, наряды, гости. А мы с утра до ночи на работе. Валь, а ты со своей девушкой сколько встречаешься?
- Два года.
Санька растянула губы в торжествующей улыбке и невольно снова посмотрела на пустой бокал:
- И почему до сих пор не сделал ей предложение? Два года – не два месяца, можно было найти время!
Валентин проследил за ней и тихонько рассмеялся:
- Все, как и у тебя: взрослый человек, по уши занят и смысла в показушном штампе не вижу.
Он жестом подозвал официанта и что-то сказал тому вполголоса. Наверное, попросил счет, что же еще?
А потом снова посмотрел на Саньку:
- Или хочешь знать правду?
- А это что – неправда? – удивилась она.
- Нет, - невозмутимо сообщил Валентин. – На самом деле вообще не собираюсь на ней жениться. Даже если забеременеет – ребенка признаю, буду платить алименты, участвовать в воспитании. Но не женюсь. Ни при каких обстоятельствах. Хотя шанс беременности минимальный. Я всегда тщательно подхожу к вопросу контрацепции.
Санька замерла, вытаращившись на Валентина во все глаза. Понятно – последствия аварии, а сверху еще алкоголь. Но как-то оно… Совсем что попало, если честно!
А еще некстати вспомнилось, что муж тоже каждый раз предохранялся. Без исключений. Но неприятная мысль тут же была вытолкана восвояси:
«Просто он серьезно относится к планированию семьи! Сам говорил. Перед тем, как завести ребенка, нужно сходить к врачу, сдать анализы и вообще…»
Появившийся из ниоткуда официант ловко собрал пустую посуду, протер стол. И снова исчез.
- Ты ее совсем не любишь? – укоризненно вздохнула Санька.
- Хуже, чем просто не люблю. Если бы потребовалось экстренно жениться – выбрал бы первую встречную, но не ее.
- Почему?!
- Сложно объяснить, - опустил голову Валентин. – Короче, вот такая я сволочь.
- И не стыдно?! – Санька изобразила на лице праведный гнев. Незнакомую девушку было искренне жаль. Правда, в голову лезло что-то вроде «сама виновата». Но недостойная мысль была тут же изгнана с позором: - Человек ведь думает, что у вас серьезно! Ждет, надеется… теряет время!
- Как и ты? – усмехнулся Валентин и посмотрел ей за спину. – Стыдно, конечно. Но у меня есть извиняющее обстоятельство.
- Какое?!
- Я понял это только сегодня. Когда шел домой через парк. А до этого честно списывал все на загруженность и лень заниматься бумажной волокитой.
Он вдруг привстал и взял у материализовавшегося возле столика официанта великолепный букет темно-красных роз. А потом вложил его в руки Саньке:
- Это тебе. Просто так. Потому что весна – хочется жить и дарить цветы красивым девушкам!
Санька взяла букет. Не отказываться же? Глупо будет выглядеть. И отчего-то начала вспоминать, когда муж дарил цветы в последний раз. Не вспомнила - давно дело было. На прошедшее восьмое марта точно ничего не подарил. Сказал, что не стоит выручать спекулянтов – цены задрали перед праздником безбожно. Лучше вместо этого…
- Спасибо! – пробормотала Санька и прижала розы к груди. Они пахли – нежно и как-то… легкомысленно?
«Надо срочно линять в туман!» - пришло четкое осознание.
- Давай еще по бокальчику и провожу домой, - улыбнулся Валентин, прочитав что-то по ее лицу. – Не бери в голову, это так – мои тараканы.
Глава 3. Уговор дороже…
Санька положила букет на стол – он отразился от стеклянной поверхности, расплываясь темно-красным световым пятном.
Официант поставил рядом третью порцию коньяка и две тарелки: с нарезанным дольками лимоном и шоколадным печеньем.
Молчание затянулось. Валентин разглядывал Саньку, а Санька смотрела на розы. Стебли были мокрыми – вероятно, букет недавно стоял в воде.
«Сказал бы тост уже! – стучало в голове. – Или самой попробовать? Как это называется – на коня?.. на посошок? Бред!»
Но умного на ум ничего не шло.
Внезапно колонка под потолком хрюкнула и заныла очередную блатную песню, на этот раз даже с голосом. Кто-то хрипло жаловался, что от звонка до звонка…
Санька, не выдержав, поморщилась.
- Не любишь шансон? – догадался Валентин.
- Терпеть не могу!
- Думаю, вопрос решаемый!
Валентин обернулся к официанту и сделал жест пальцами, якобы шелестя купюрой:
- Можно поменять композицию?
Тот понял, и лицо его довольно расплылось:
- Да, конечно! У нас большая фонотека.
Валентин снова посмотрел на Саньку, скользнул взглядом по груди и задержал его на висящем поверх свитера аудиоплеере:
- Погоди! Когда мы встретились, ты сидела в наушниках. Скажи, что слушала, и я закажу эту песню для тебя.
- Не получится! – улыбнулась Санька и машинально погладила плеер. – Это была не песня, а аудиокнига. Но насчет музыки я практически всеядна, только зоновских страданий не понимаю. Например, перед этим играл очень милый романс.
