И вновь закрыла глаза. Но сон почему-то не шел. Зато словно наяву перед глазами встал новый спортивный костюмчик: цвета топленого молока, фирменный, теплый, мягонький. Ни разу не надеванный.
«Половину премии за него отвалила! – вспомнила Санька. – Потому что классный! И как назло - даже выгулять негде: за город с мужем сто лет не ездили, а скоро потеплеет – и опять придется отложить. До осени».
Эта мысль окончательно прогнала сон. Санька вскочила с кровати, по-быстрому умылась, почистила зубы и с трепетным нетерпением вытянула с полки шкафа пакет с обновкой.
Спортивный костюм сел, как влитой – второй кожей, плюшевой шкуркой, идеально подчеркнув все достоинства Санькиной фигурки. Санька в нем почувствовала себя кошечкой – ладной, пушистой, грациозной… аж замурлыкать захотелось!
«Март – кошачий месяц! – улыбнулась Санька, завязывая каре в крошечный хвостик на затылке. - Но и впрямь неплохо выгляжу – мужики оглядываться станут. Валентин тоже заметит… И пусть себе смотрит и восхищается! Что тут такого?»
На улице было темно и промозгло, но первые солнечные лучи уже пробивались, окрашивая верхние окна соседней многоэтажки в золотистый цвет. И наступающая весна читалась во всем: в запахе оттаявшей земли, набухающих почках, в шальных глазах облезлого бродячего кота.
Людей на спортивной площадке было немного. Тетка-собачница выгуливала двух молоденьких мопсов на поводках-рулетках: песики задорно тявкали и тянули хозяйку в разные стороны. Щупленький старикан в кургузой курточке и спортивных штанах с начесом махал руками и смешно шмыгал носом.
Валентин ждал в условленном месте. Новый знакомый топтался возле тренажеров – читал инструкцию к одному из них и сосредоточенно крутил колесико настройки. Увидел Саньку, окинул быстрым взглядом и улыбнулся:
- Привет! Спортивный стиль тебе определенно идет! Молодец, что пришла, а то боялся, что проспишь и передумаешь.
Санька довольно зарделась и невзначай огладила плюшевый костюмчик:
- С чего бы я проспала? Договорились же – работаем над собой, серьезно меняем жизнь.
- Отлично! – расцвел Валентин и вдруг задумался: - Погоди, вчера не спросил – как у тебя со здоровьем? Ограничений по занятию бегом нет?
- Вроде нет, - удивилась Санька. – В школе кросс всегда на «отлично» сдавала. Даже за район несколько раз на соревнованиях бегала. А у тебя?
- У меня тоже все хорошо. Значит, бежим пробную дистанцию, например, два километра, потом ориентируемся по самочувствию.
- Договорились! Только как мы определим, где здесь два километра?
На этих словах дедок перестал шмыгать и заинтересованно оглянулся на парочку:
- Физкульт-привет, молодежь! Извините, что вмешиваюсь. Отсюда до будки обувщика ровно восемьсот метров, несколько раз замерял. Значит, ваши два километра будут: туда-обратно и еще полпути.
- Спасибо! – улыбнулась старикану Санька. Пожилой человек, занимающийся спортом, вызывал искреннее уважение: - А вы тоже бегом увлекаетесь? Может, давайте вместе с нами - командой?
- Эх, кабы бы на двадцать лет раньше, - вздохнул дедок, - побежал бы, не задумываясь! Но семьдесят шесть – не шутка: теперь только потихонечку и после серьезной разминки. Бегите, дети, на меня не оглядывайтесь – дыхательную гимнастику закончу и потрясусь в своем стариковском темпе.
- Тогда – на старт? – подмигнул Валентин Саньке.
- Внимание, марш! – звонко рассмеялась она в ответ.
И парочка рванула с места.
Бежать поначалу было легко, даже приятно! Кроссовки мягко пружинили по дорожке, плюшевый костюмчик не сковывал движения. Уже совсем рассвело – высокое чистое небо обещало солнечный денек, ветерок ласково обдувал разгоряченные щеки.
Санька ловила восторженные взгляды Валентина и млела:
«И чего раньше не бегала? Это же такой кайф!»
Но не успели они пробежать и трети пути, как сзади послышалось знакомое шмыганье – оно приближалось и приближалось, наконец, дедок поравнялся с парочкой и, отсалютовав им рукой, вырвался вперед.
- Что-то мы еле плетемся, Сань! – недовольно поморщился Валентин. – Ну-ка, давай поднажмем!
И они поднажали. И еще.
Теперь бег не был удовольствием – Санька мчалась так, будто пыталась догнать отъезжающую маршрутку. Дыхание сбилось, сердце ухало, словно хотело прорвать спортивный костюм и улететь в стратосферу, колени ныли, лицо горело огнем.
Рядом обливался потом пунцовый Валентин, явно бегущий на пределе своих возможностей. Но все было бесполезно – шмыгающий дедок медленно, но уверенно увеличивал дистанцию. Наконец, он добежал до будки с надписью «Ремонт обуви» и повернул обратно.
Теперь старикан бежал навстречу парочке – легко и не напрягаясь, с озорной полуулыбкой на лице. Поравнявшись, он снова вскинул руку в спортивном салюте.
- Все! – сквозь зубы прохрипела Санька. – Я сейчас умру!
Неподалеку от обувной будки росла пушистая елочка, за ней стояла деревянная скамья. Санька забежала за дерево и без сил рухнула на скамейку. Виски пульсировали болью, в горле стояла горечь. Валентин сел рядом, откинувшись на спинку и, закрыв глаза, с трудом восстанавливал дыхание.
Район вокруг просыпался: со двора выезжали машины, ранние прохожие торопились к метро.
- Странный дед какой-то! – обиженно простонала Санька, расстегивая ворот костюмчика. – Не удивлюсь, если у него вместо ног электропротезы, а в кармане моторчик! Ну не может живой человек так бегать!
Валентин вытащил из кармана носовой платок и промокнул пот на лбу:
- Человек – может! Это мы не можем.
- Почему?!
- Потому что мы - офисный планктон. Ты когда в последний раз бегом занималась?
- В универе, - вздохнула Санька. – На втором курсе, кажется.
- Значит, лет восемь-десять назад, - подытожил Валентин. – И я примерно также.
«Тринадцать», - угрюмо поправила про себя Санька и посмотрела на Валентина.
- И что нам теперь делать?
Валентин спрятал платок в карман и улыбнулся:
- Будем считать, что сегодня у нас входное тестирование уровня физподготовки. Разработаем программу тренировок – вижу, одним бегом не обойтись. У сестры муж по образованию спортивный врач – наберу его вечерком, посоветуюсь. Продолжим по науке – завтра, на том же месте, в тот же час. Согласна?
Людской поток увеличился. Рядом с взрослыми появились малыши в колясках и на самокатах, школьники тащили огромные ранцы с привязанными к ним мешками для сменной обуви. Все намекало, что пора собираться на работу.
Санька потянулась и медленно села на скамейке.
С одной стороны, она ненавидела ранние подъемы, а представив, что это будет каждый день, захотелось взвыть. Но ощущать себя рохлей, особенно по сравнению с семидесяти шестилетним дедом, было обидно. И вспомнилось, что скоро лето – пляж, купальник...
- Хорошо! – выдавила сквозь зубы. – Только давай по выходным перерыв делать? Надо же и высыпаться когда-то!
- Субботу не стоит терять, как раз можно подольше позаниматься, никуда не торопясь. А воскресенье, так и быть, - выходной! Идет?
Санька кивнула.
- И не забудь про долг: сегодня до конца дня жду твои мечты и планы.
Валентин вскочил со скамейки и подал руку, помогая встать. Но сразу Санькину ладонь не отпустил – несколько секунд стоял и смотрел в глаза.
И вроде ничего такого, но Санька не выдержала взгляд - перевела на небо, где высоко-высоко тянулись на родной север стаи перелетных птиц – петь, вить гнезда, выводить птенцов.
«А Дима так и не перезвонил», - пришло в голову абсолютно не в тему.
- До завтра! – сухо произнесла Санька, высвобождая руку. – Отчет пришлю.
И, развернувшись, быстрым шагом направилась к своему дому. Она ни разу не оглянулась, но чувствовала, что Валентин смотрит ей вслед.
На душе было совершенно по-мартовски - зима вперемешку с весной: все хрупко, неясно, обманчиво. Нестерпимо хотелось что-то изменить в жизни, и страшно было.
«Помаду поменяю, - решила Санька, походя к подъезду. – И с Димой серьезно поговорю, когда вернется».
Дома быстро приняла душ, натянула офисную блузку и юбку. Но, как и обещала себе, накрасила губы не привычной красной помадой, а долго-долго копалась в косметичке и выбрала другую – нежно-розовую с перламутром.
Новая помада сразу потребовала выделить глаза, и Санька аккуратно подвела их серым карандашом, потом добавила тени, придавая взгляду глубину и таинственность. Теперь не подходила прическа – пришлось заколоть волосы вверх, а несколько оставленных локонов завить щипцами.
Следом и одежда оказалась не в тему. Куда деваться – Санька вытащила из шкафа блузку с рюшами, длинную юбку-карандаш с разрезами по бокам и замшевые сапожки. Сверху набросила серебристый плащ-пальто.
Покрутилась перед зеркалом – облик казался гармоничным, но чего-то все равно не хватало!
И тогда она опять полезла в косметичку и достала нераспечатанный пузырек духов, открутила пробку, вдохнула…
Запах был свежий и совершенно легкомысленный, будил воспоминания о первой сессии и первой влюбленности, когда эмоции через край и каждый день – открытие… Любимые духи юности – купила, поддавшись минутному приступу ностальгии, но так и не пользовалась.
Но сегодня это было именно то, что нужно! Санька нанесла капельку духов за ухом и улыбнулась своему отражению.
Взгляд на часы подсказал, что завтракать некогда, и на метро на работу никак не успеть! И Санька без тени сомнения вызвала такси. Хотя раньше подобного себе не позволяла – слишком дорого.
«Поменяла помаду, называется!»
На родной склад Санька вошла ровно в девять. Дверь в каптерку начальника, гордо именуемую им «кабинетом» была открыта. Начальственный стол стоял в углу между двух сходящихся буквой «Г» стеллажей и был совершенно завален: папками с документами, разнокалиберными коробками, кусками проволоки и рулонами скотча.
Над этим хаосом гордо возвышалась лохматая голова завскладом: он сосредоточенно правил на экране компьютера какой-то документ, возя мышкой по хламу на столе и разгребая его в разные стороны.
- Доброе утро, Роман Андреевич! – заглянув, поздоровалась Санька. В каптерке пахло пылью и отчего-то резиной.
Начальник выглянул из-за бумажных терриконов и одобрительно цокнул языком:
- Бонжур, прекрасная незнакомка! Ух, хороша! У тебя какой-то праздник?
- Именины сердца! – довольно улыбнулась Санька. – Кран починили, и я наконец-то выспалась!
- Муж починил?
- Нет, Дима в командировке! Я сама мастера нашла.
Начальник еще раз оглядел ее с головы до ног и усмехнулся:
- Гляжу, мастер широкого профиля попался: и кран больше не течет, и у тебя с утра глаза сияют и румянец во всю щеку. На месте мужа я бы завязывал с командировками!
Санька тряхнула завитыми локонами, распространяя легкомысленный аромат духов и рассмеялась:
- Ничего-то ты, Роман Андреевич не понимаешь! Я новую жизнь начала – теперь по утрам спортом занимаюсь! Сегодня вышла на пробежку, а скоро у меня будет индивидуальная программа тренировок.
- Это ты молодец, конечно! – уважительно пробасил начальник. – А не обломаешься каждый день рано вставать?
- Не каждый! В воскресенье выходной, а в субботу можно позже начать, и заниматься подольше – на работу же не надо.
- Как не надо? А инвентаризация? В субботу, в девять утра, ты обещала!
Санька вспомнила про инвентаризацию, но не расстроилась: мартовское кошачье настроение кружило голову, и все проблемы и заботы казались сущими пустяками.
- Обещала! – беспечно улыбнулась она. – Но до субботы еще два дня, мало ли что за это время произойдет? Может, эта инвентаризация сама собой отменится!
Начальник явно хотел возразить, но Санька уже поцокала каблучками дальше – к своему рабочему месту. Бросила сумку на стул и обернулась к соседнему столику:
- Ольга Петровна, доброе утро! Чай со мной пить будешь? А то я сегодня не завтракамши.
Та поправила шпильку, выбившуюся из жидкой гульки волос на затылке, и кивнула:
- Не откажусь.
- Роман Андреевич, а ты? – громко спросила Санька.
- Спасибо, я пас, - отозвался начальник из каптерки. – С утра кофе из автомата выпил.
Санька повесила плащ в шкаф, запустила компьютер. Потом налила в чайник воды из пластикового бутыля и поставила на стол две чашки. Ольга Петровна вытащила из ящика упаковку чайных пакетиков, коробку сахара-рафинада и пачку вафель.
Хлопнула входная дверь.
- Доброе утро! – послышался из коридора знакомый голосок.
- Здравствуй, Настёна! – радостно ответил бас шефа. – Хорошо, что вышла – в субботу нам с инвентаризацией поможешь.
- Я не вышла! – испугался голосок и затараторил: – Машка еще болеет. Температура спала, а сопли до колена, врачиха сказала, что с соплями не выпишет! В понедельник прием назначила. Я на минутку, кое-что забрать нужно!
Буквально через мгновение в комнате появилась тоненькая девушка в джинсах и кожаной курточке. У нее были круглые очочки и смешные рыжие кудряшки, торчащие во все стороны.
- Привет, девчонки! – Настя торопливым шагом направилась к своему столу и вытащила из ящика внушительную связку ключей: - Прикиньте, ключи от дачи на работе забыла! Муж за них дырку в башке прогрыз… Ой, Сань, а по какому поводу ты такая красивая?!
- Ни по какому, - довольно улыбнулась Санька, раскладывая вафли на тарелочке. – Начала новую жизнь, занялась собой… Чай будешь?
- Буду! – Настёна плюхнулась на стул и расстегнула куртку. – Свекровь в кои веки согласилась с ребенком посидеть… Вот пусть и пообщается с внучкой вживую! Это не по телефону советы давать!
Санька выставила на стол еще одну чашку, бросила в нее пакетик. Чайник закипел и отключился.
- А если свекровь и в субботу с Машей посидит? – обернулась к Насте Ольга Петровна. – А ты к нам на инвентаризацию выйдешь? Вчетвером быстрее управимся.
- Не могу, - вздохнула Настя и, ухватив чайник, принялась наливать всем кипяток: – Мы завтра с утра на дачу едем, до понедельника. Муж даже отгул взял. Надо в доме прибрать после зимы, все перемыть, проветрить. И для ребенка свежий воздух хорошо – быстрее после болезни оправится.
- Кому-то конечно, хорошо… - проворчала Ольга Петровна, опуская в чай два кусочка рафинада. – А кому и не очень. Мне, например, эта инвентаризация ни к селу, ни к городу! Сережка в воскресенье в отпуск приезжает: нужно пирожков напечь, голубцов его любимых накрутить, салат с кальмарами сделать… А придется полдня убить на переписывание остатков.
Ольга Петровна была вдовой. Муж ее много лет назад погиб в автокатастрофе, второй раз замуж она не вышла и единственного сына воспитывала сама.
Сережка рос неплохим парнишкой: хорошо учился, маме по дому помогал, после школы поступил в технический колледж на механика. А после диплома пошел по повестке в армию, и теперь служил где-то под Калугой в ракетных войсках.
- Сережка, в отпуск? – воодушевилась Санька. – А чего так неожиданно?
- У них в части соревнования были. Сын первое место занял. За это ему грамоту дали и отпуск на десять суток. Вчера позвонил, что уже и билет купил – в воскресенье рано утром будет. А мать вместо того, чтобы готовиться, будет ведра с тазиками считать!
Ольга Петровна отхлебнула чая и недовольно зыркнула на Настю:
- И это при том, что ни на моем участке, ни на участке Александры проблем нет. Бардак исключительно у тебя и у Екатерины! И вас обоих на инвентаризации не будет. Вот скажи, почему кто-то должен тратить законный выходной на разгребание чужого дерьма?
«Половину премии за него отвалила! – вспомнила Санька. – Потому что классный! И как назло - даже выгулять негде: за город с мужем сто лет не ездили, а скоро потеплеет – и опять придется отложить. До осени».
Эта мысль окончательно прогнала сон. Санька вскочила с кровати, по-быстрому умылась, почистила зубы и с трепетным нетерпением вытянула с полки шкафа пакет с обновкой.
Спортивный костюм сел, как влитой – второй кожей, плюшевой шкуркой, идеально подчеркнув все достоинства Санькиной фигурки. Санька в нем почувствовала себя кошечкой – ладной, пушистой, грациозной… аж замурлыкать захотелось!
«Март – кошачий месяц! – улыбнулась Санька, завязывая каре в крошечный хвостик на затылке. - Но и впрямь неплохо выгляжу – мужики оглядываться станут. Валентин тоже заметит… И пусть себе смотрит и восхищается! Что тут такого?»
На улице было темно и промозгло, но первые солнечные лучи уже пробивались, окрашивая верхние окна соседней многоэтажки в золотистый цвет. И наступающая весна читалась во всем: в запахе оттаявшей земли, набухающих почках, в шальных глазах облезлого бродячего кота.
Людей на спортивной площадке было немного. Тетка-собачница выгуливала двух молоденьких мопсов на поводках-рулетках: песики задорно тявкали и тянули хозяйку в разные стороны. Щупленький старикан в кургузой курточке и спортивных штанах с начесом махал руками и смешно шмыгал носом.
Валентин ждал в условленном месте. Новый знакомый топтался возле тренажеров – читал инструкцию к одному из них и сосредоточенно крутил колесико настройки. Увидел Саньку, окинул быстрым взглядом и улыбнулся:
- Привет! Спортивный стиль тебе определенно идет! Молодец, что пришла, а то боялся, что проспишь и передумаешь.
Санька довольно зарделась и невзначай огладила плюшевый костюмчик:
- С чего бы я проспала? Договорились же – работаем над собой, серьезно меняем жизнь.
- Отлично! – расцвел Валентин и вдруг задумался: - Погоди, вчера не спросил – как у тебя со здоровьем? Ограничений по занятию бегом нет?
- Вроде нет, - удивилась Санька. – В школе кросс всегда на «отлично» сдавала. Даже за район несколько раз на соревнованиях бегала. А у тебя?
- У меня тоже все хорошо. Значит, бежим пробную дистанцию, например, два километра, потом ориентируемся по самочувствию.
- Договорились! Только как мы определим, где здесь два километра?
На этих словах дедок перестал шмыгать и заинтересованно оглянулся на парочку:
- Физкульт-привет, молодежь! Извините, что вмешиваюсь. Отсюда до будки обувщика ровно восемьсот метров, несколько раз замерял. Значит, ваши два километра будут: туда-обратно и еще полпути.
- Спасибо! – улыбнулась старикану Санька. Пожилой человек, занимающийся спортом, вызывал искреннее уважение: - А вы тоже бегом увлекаетесь? Может, давайте вместе с нами - командой?
- Эх, кабы бы на двадцать лет раньше, - вздохнул дедок, - побежал бы, не задумываясь! Но семьдесят шесть – не шутка: теперь только потихонечку и после серьезной разминки. Бегите, дети, на меня не оглядывайтесь – дыхательную гимнастику закончу и потрясусь в своем стариковском темпе.
- Тогда – на старт? – подмигнул Валентин Саньке.
- Внимание, марш! – звонко рассмеялась она в ответ.
И парочка рванула с места.
Бежать поначалу было легко, даже приятно! Кроссовки мягко пружинили по дорожке, плюшевый костюмчик не сковывал движения. Уже совсем рассвело – высокое чистое небо обещало солнечный денек, ветерок ласково обдувал разгоряченные щеки.
Санька ловила восторженные взгляды Валентина и млела:
«И чего раньше не бегала? Это же такой кайф!»
Но не успели они пробежать и трети пути, как сзади послышалось знакомое шмыганье – оно приближалось и приближалось, наконец, дедок поравнялся с парочкой и, отсалютовав им рукой, вырвался вперед.
- Что-то мы еле плетемся, Сань! – недовольно поморщился Валентин. – Ну-ка, давай поднажмем!
И они поднажали. И еще.
Теперь бег не был удовольствием – Санька мчалась так, будто пыталась догнать отъезжающую маршрутку. Дыхание сбилось, сердце ухало, словно хотело прорвать спортивный костюм и улететь в стратосферу, колени ныли, лицо горело огнем.
Рядом обливался потом пунцовый Валентин, явно бегущий на пределе своих возможностей. Но все было бесполезно – шмыгающий дедок медленно, но уверенно увеличивал дистанцию. Наконец, он добежал до будки с надписью «Ремонт обуви» и повернул обратно.
Теперь старикан бежал навстречу парочке – легко и не напрягаясь, с озорной полуулыбкой на лице. Поравнявшись, он снова вскинул руку в спортивном салюте.
- Все! – сквозь зубы прохрипела Санька. – Я сейчас умру!
Неподалеку от обувной будки росла пушистая елочка, за ней стояла деревянная скамья. Санька забежала за дерево и без сил рухнула на скамейку. Виски пульсировали болью, в горле стояла горечь. Валентин сел рядом, откинувшись на спинку и, закрыв глаза, с трудом восстанавливал дыхание.
Район вокруг просыпался: со двора выезжали машины, ранние прохожие торопились к метро.
- Странный дед какой-то! – обиженно простонала Санька, расстегивая ворот костюмчика. – Не удивлюсь, если у него вместо ног электропротезы, а в кармане моторчик! Ну не может живой человек так бегать!
Валентин вытащил из кармана носовой платок и промокнул пот на лбу:
- Человек – может! Это мы не можем.
- Почему?!
- Потому что мы - офисный планктон. Ты когда в последний раз бегом занималась?
- В универе, - вздохнула Санька. – На втором курсе, кажется.
- Значит, лет восемь-десять назад, - подытожил Валентин. – И я примерно также.
«Тринадцать», - угрюмо поправила про себя Санька и посмотрела на Валентина.
- И что нам теперь делать?
Валентин спрятал платок в карман и улыбнулся:
- Будем считать, что сегодня у нас входное тестирование уровня физподготовки. Разработаем программу тренировок – вижу, одним бегом не обойтись. У сестры муж по образованию спортивный врач – наберу его вечерком, посоветуюсь. Продолжим по науке – завтра, на том же месте, в тот же час. Согласна?
Людской поток увеличился. Рядом с взрослыми появились малыши в колясках и на самокатах, школьники тащили огромные ранцы с привязанными к ним мешками для сменной обуви. Все намекало, что пора собираться на работу.
Санька потянулась и медленно села на скамейке.
С одной стороны, она ненавидела ранние подъемы, а представив, что это будет каждый день, захотелось взвыть. Но ощущать себя рохлей, особенно по сравнению с семидесяти шестилетним дедом, было обидно. И вспомнилось, что скоро лето – пляж, купальник...
- Хорошо! – выдавила сквозь зубы. – Только давай по выходным перерыв делать? Надо же и высыпаться когда-то!
- Субботу не стоит терять, как раз можно подольше позаниматься, никуда не торопясь. А воскресенье, так и быть, - выходной! Идет?
Санька кивнула.
- И не забудь про долг: сегодня до конца дня жду твои мечты и планы.
Валентин вскочил со скамейки и подал руку, помогая встать. Но сразу Санькину ладонь не отпустил – несколько секунд стоял и смотрел в глаза.
И вроде ничего такого, но Санька не выдержала взгляд - перевела на небо, где высоко-высоко тянулись на родной север стаи перелетных птиц – петь, вить гнезда, выводить птенцов.
«А Дима так и не перезвонил», - пришло в голову абсолютно не в тему.
- До завтра! – сухо произнесла Санька, высвобождая руку. – Отчет пришлю.
И, развернувшись, быстрым шагом направилась к своему дому. Она ни разу не оглянулась, но чувствовала, что Валентин смотрит ей вслед.
На душе было совершенно по-мартовски - зима вперемешку с весной: все хрупко, неясно, обманчиво. Нестерпимо хотелось что-то изменить в жизни, и страшно было.
«Помаду поменяю, - решила Санька, походя к подъезду. – И с Димой серьезно поговорю, когда вернется».
Глава 7. На работу как на праздник
Дома быстро приняла душ, натянула офисную блузку и юбку. Но, как и обещала себе, накрасила губы не привычной красной помадой, а долго-долго копалась в косметичке и выбрала другую – нежно-розовую с перламутром.
Новая помада сразу потребовала выделить глаза, и Санька аккуратно подвела их серым карандашом, потом добавила тени, придавая взгляду глубину и таинственность. Теперь не подходила прическа – пришлось заколоть волосы вверх, а несколько оставленных локонов завить щипцами.
Следом и одежда оказалась не в тему. Куда деваться – Санька вытащила из шкафа блузку с рюшами, длинную юбку-карандаш с разрезами по бокам и замшевые сапожки. Сверху набросила серебристый плащ-пальто.
Покрутилась перед зеркалом – облик казался гармоничным, но чего-то все равно не хватало!
И тогда она опять полезла в косметичку и достала нераспечатанный пузырек духов, открутила пробку, вдохнула…
Запах был свежий и совершенно легкомысленный, будил воспоминания о первой сессии и первой влюбленности, когда эмоции через край и каждый день – открытие… Любимые духи юности – купила, поддавшись минутному приступу ностальгии, но так и не пользовалась.
Но сегодня это было именно то, что нужно! Санька нанесла капельку духов за ухом и улыбнулась своему отражению.
Взгляд на часы подсказал, что завтракать некогда, и на метро на работу никак не успеть! И Санька без тени сомнения вызвала такси. Хотя раньше подобного себе не позволяла – слишком дорого.
«Поменяла помаду, называется!»
На родной склад Санька вошла ровно в девять. Дверь в каптерку начальника, гордо именуемую им «кабинетом» была открыта. Начальственный стол стоял в углу между двух сходящихся буквой «Г» стеллажей и был совершенно завален: папками с документами, разнокалиберными коробками, кусками проволоки и рулонами скотча.
Над этим хаосом гордо возвышалась лохматая голова завскладом: он сосредоточенно правил на экране компьютера какой-то документ, возя мышкой по хламу на столе и разгребая его в разные стороны.
- Доброе утро, Роман Андреевич! – заглянув, поздоровалась Санька. В каптерке пахло пылью и отчего-то резиной.
Начальник выглянул из-за бумажных терриконов и одобрительно цокнул языком:
- Бонжур, прекрасная незнакомка! Ух, хороша! У тебя какой-то праздник?
- Именины сердца! – довольно улыбнулась Санька. – Кран починили, и я наконец-то выспалась!
- Муж починил?
- Нет, Дима в командировке! Я сама мастера нашла.
Начальник еще раз оглядел ее с головы до ног и усмехнулся:
- Гляжу, мастер широкого профиля попался: и кран больше не течет, и у тебя с утра глаза сияют и румянец во всю щеку. На месте мужа я бы завязывал с командировками!
Санька тряхнула завитыми локонами, распространяя легкомысленный аромат духов и рассмеялась:
- Ничего-то ты, Роман Андреевич не понимаешь! Я новую жизнь начала – теперь по утрам спортом занимаюсь! Сегодня вышла на пробежку, а скоро у меня будет индивидуальная программа тренировок.
- Это ты молодец, конечно! – уважительно пробасил начальник. – А не обломаешься каждый день рано вставать?
- Не каждый! В воскресенье выходной, а в субботу можно позже начать, и заниматься подольше – на работу же не надо.
- Как не надо? А инвентаризация? В субботу, в девять утра, ты обещала!
Санька вспомнила про инвентаризацию, но не расстроилась: мартовское кошачье настроение кружило голову, и все проблемы и заботы казались сущими пустяками.
- Обещала! – беспечно улыбнулась она. – Но до субботы еще два дня, мало ли что за это время произойдет? Может, эта инвентаризация сама собой отменится!
Начальник явно хотел возразить, но Санька уже поцокала каблучками дальше – к своему рабочему месту. Бросила сумку на стул и обернулась к соседнему столику:
- Ольга Петровна, доброе утро! Чай со мной пить будешь? А то я сегодня не завтракамши.
Та поправила шпильку, выбившуюся из жидкой гульки волос на затылке, и кивнула:
- Не откажусь.
- Роман Андреевич, а ты? – громко спросила Санька.
- Спасибо, я пас, - отозвался начальник из каптерки. – С утра кофе из автомата выпил.
Санька повесила плащ в шкаф, запустила компьютер. Потом налила в чайник воды из пластикового бутыля и поставила на стол две чашки. Ольга Петровна вытащила из ящика упаковку чайных пакетиков, коробку сахара-рафинада и пачку вафель.
Хлопнула входная дверь.
- Доброе утро! – послышался из коридора знакомый голосок.
- Здравствуй, Настёна! – радостно ответил бас шефа. – Хорошо, что вышла – в субботу нам с инвентаризацией поможешь.
- Я не вышла! – испугался голосок и затараторил: – Машка еще болеет. Температура спала, а сопли до колена, врачиха сказала, что с соплями не выпишет! В понедельник прием назначила. Я на минутку, кое-что забрать нужно!
Буквально через мгновение в комнате появилась тоненькая девушка в джинсах и кожаной курточке. У нее были круглые очочки и смешные рыжие кудряшки, торчащие во все стороны.
- Привет, девчонки! – Настя торопливым шагом направилась к своему столу и вытащила из ящика внушительную связку ключей: - Прикиньте, ключи от дачи на работе забыла! Муж за них дырку в башке прогрыз… Ой, Сань, а по какому поводу ты такая красивая?!
- Ни по какому, - довольно улыбнулась Санька, раскладывая вафли на тарелочке. – Начала новую жизнь, занялась собой… Чай будешь?
- Буду! – Настёна плюхнулась на стул и расстегнула куртку. – Свекровь в кои веки согласилась с ребенком посидеть… Вот пусть и пообщается с внучкой вживую! Это не по телефону советы давать!
Санька выставила на стол еще одну чашку, бросила в нее пакетик. Чайник закипел и отключился.
- А если свекровь и в субботу с Машей посидит? – обернулась к Насте Ольга Петровна. – А ты к нам на инвентаризацию выйдешь? Вчетвером быстрее управимся.
- Не могу, - вздохнула Настя и, ухватив чайник, принялась наливать всем кипяток: – Мы завтра с утра на дачу едем, до понедельника. Муж даже отгул взял. Надо в доме прибрать после зимы, все перемыть, проветрить. И для ребенка свежий воздух хорошо – быстрее после болезни оправится.
- Кому-то конечно, хорошо… - проворчала Ольга Петровна, опуская в чай два кусочка рафинада. – А кому и не очень. Мне, например, эта инвентаризация ни к селу, ни к городу! Сережка в воскресенье в отпуск приезжает: нужно пирожков напечь, голубцов его любимых накрутить, салат с кальмарами сделать… А придется полдня убить на переписывание остатков.
Ольга Петровна была вдовой. Муж ее много лет назад погиб в автокатастрофе, второй раз замуж она не вышла и единственного сына воспитывала сама.
Сережка рос неплохим парнишкой: хорошо учился, маме по дому помогал, после школы поступил в технический колледж на механика. А после диплома пошел по повестке в армию, и теперь служил где-то под Калугой в ракетных войсках.
- Сережка, в отпуск? – воодушевилась Санька. – А чего так неожиданно?
- У них в части соревнования были. Сын первое место занял. За это ему грамоту дали и отпуск на десять суток. Вчера позвонил, что уже и билет купил – в воскресенье рано утром будет. А мать вместо того, чтобы готовиться, будет ведра с тазиками считать!
Ольга Петровна отхлебнула чая и недовольно зыркнула на Настю:
- И это при том, что ни на моем участке, ни на участке Александры проблем нет. Бардак исключительно у тебя и у Екатерины! И вас обоих на инвентаризации не будет. Вот скажи, почему кто-то должен тратить законный выходной на разгребание чужого дерьма?
