- Ты, что тут разоряешься? Ты людям сориентироваться помог бы лучше.- говорит он отвесив подзатыльник молодому.
- Иваников, ты что ли?- узнаю я политрука из 1941.
Тот смотрит на меня и шепчет:
- Ласка? Я думал ты в Гомеле легла. Я о тебе оттуда последний раз слышал. Твой ученик у нас служил.- обнимает он меня.
- Про НКВД молчи.- шепчу я ему.
К нам подходит майор распределяющий пополнение.
- Товарищи, Капитан Иванов, лейтенант Закшевская, младший лейтенант Ломакин. 362 рота разведки, 309 стрелковой дивизии, 27 стрелковый корпус. Вон за вами машины пришли, за одно рядовых захватите.- говорит он протягивая нам документы.
Мы троём идём к машинам. Там нас встречает майор.
- Здравствуйте, товарищи. Сейчас едем в Лагув, там уже отправим по подразделениям. Я первая машина, Закшевская вторая, Ломакин третья и Иванов четвёртая. Повезём пополнение.- командует майор.
Иду к своей машине. Это додж “три четверти”, по мне машинка для определённых целей не плохая, но у нас любят машины побольше. В кузове шесть бойцов и водитель ковыряется в моторе.
- Только не говори, что сломал.- говорю я подходя.
- И не скажу.- вылезает молодой солдатик.
- Меня старшей к тебе. Не бойся не обижу.- улыбаюсь я.
- А вас куда к нам распределили? А то у нас народ разный.- говорит он, косясь на награды.
- В разведку, снайпер я. Когда поедем то?- устраиваюсь в кабине.
- Тогда нормально, а то вон у пехоты капитан есть, за любой юбкой таскается.
- По дороге, что? У меня вон только пистолет и у тебя карабин, считай безоружные.
- Да тихо вроде, только самолёты ихние летают иногда.
- Это трофейщики?- показываю я на полуторку.
- Они.- кивает боец.
Вытаскиваю из вещмешка пару часов. Вижу заинтересованный взгляд водителя. Достаю ещё одни и отдаю ему. С парой часов иду к полуторке и через три минуты торга у меня немецкий автомат и подсумок с магазинами, за одно противогазная банка полная патронов. Сажусь в машину и начинаю снаряжать магазины.
- Привычка с Украины, без серьёзного ствола не ездить.- объясняю удивлённому водителю.
- А часы откуда?- смотрит он на руку.
- Бывшим хозяевам уже не нужны им черти в аду время сообщают.- ухмыляюсь я.
- А нам комиссар говорит, что не пристало часы снимать.- говорит солдатик.
- Часы на войне тоже оружие. Вот прикажет командир огонь через пять минут открыть, как время засечь? Компас и часы штука нужная не меньше автомата.- говорю я пристраивая автомат.
Майор прошёл вдоль машин и залез в студебекер. Колонна тронулась. До небольшой деревеньки мы добрались за час. Там я, капитан и младший лейтенант пересели на полуторку и поехали в сторону переднего края. Тут в лесочке и притаился штаб нашей 306 дивизии. Мы с капитаном убываем к разведчикам, оставив младшего лейтенанта там.
- Ты, где уже автомат то достала?- усмехаясь спрашивает капитан, под заинтересованный взгляд лейтенанта командира второго взвода.
- У трофейщиков сменяла. Не люблю с голыми руками быть.- говорю я спокойно.
Разведчики занимали три землянки у санбата. Капитан познакомился с офицерами и бойцами. Представил меня.
- Ласка ты? Не помнишь мы у Мозыря немцев через мост не пускали.- подходит ко мне сержант.
- Так значит выжили вы? Меня ж тогда в Гомель отправили,а вы в городе остались.- обнимаю его.
- Парни, нам классного снайпера прислали. Я её по 41 знаю. Да и мозги у неё варят отлично.- поворачивается он к остальным бойцам.
В общем познакомились, разместились. Меня к медикам поселили. Выдали винтовку, мосинку с ПУ. Я с парой парней и старшиной роты отъехали и пристреляли её. Неделю обживались входили в курс дел. Сходила пару раз на передний край, разведку прикрыть, они за языком ходили.
14 октября вызывают в штаб дивизии. Там сидят командиры полков и Иванов.
- Смотри лейтенант, ты вроде опытный снайпер. Пехотные не могут понять, что происходит. На позиции второго батальона, по ночам работает снайпер. Притом стреляет так, как днём.- говорит комполка.
- Карту километровку и мне надо на позицию сходить.- говорю я.
- Ты, что понимаешь, что происходит?- спрашивает капитан.
- Догадываюсь. Что делать с немцем позже решим, как позицию осмотрю.- говорю я.
Мне вручают карту позиций батальона и мы с комбатом и отделением разведчиков уходим. На позиции беру лейтенанта, кого обстреляли и идём на его позицию. Точку откуда он стрелял вижу сразу. Ганомаг это подбитый, про этот прицел я в своём мире читал, только там всё на уровне слухов. Вот они и подтвердились. Стрелял немец с 50 метров. Скорее всего с винтовки G-43, вроде они в войска пойти должны. Глушитель аналог нашего. Прикидываю как прибор захватить. Местный комроты крутится рядом.
- Ну чего?- спрашивает сержант Юра, командир отделения разведки.
- Взять его надо. Стреляет он с подбитого транспортёра. Видит не дальше 70-100 метров. Вот только вопрос сколько народа его прикрывает.- говорю я.
- Дилудин, ты лучший следопыт, надо тихо осмотреть. Ядвиг, погоняй немца, чтоб им не до наблюдения было.- решает Юра.
Я беру винтовку и ползу к подбитому танку. Меня от немцев не видно. Оползаю танк и начинаю отстрел немецких наблюдателей. На немецкой позиции сразу наступает тишина. Расстреливаю оптические приборы. Немецкий снайпер не объявился. Возвращаюсь обратно в окоп. Там встречаю младшего лейтенанта политрука.
- Ты сейчас десять человек подстрелила?- восторженно спрашивает он.
- Одного человека и четыре стереотрубы и бинокль.- отмахиваюсь я.
- А почему, только одного?
- Остальные спрятались.- пожимаю я плечами и пью воду из фляжки.
- Нормально, один с чем то тяжёлым и двое на легке.- говорит Юра результат разведки.
- Сработаем этой ночью. Я сейчас к танкистам, глушитель на винтовку делать. Ты прикинь маршрут вон к тем кустам. Чтоб нас немцы не срисовали.- показываю я.
Местный командир смотрит внимательно.
- Лейтенант, ваяете куклу с биноклем и ставите вечером тут, только так, чтоб на человека было похоже. Как он её подстрелит повесишь осветительную ракету.- раздаю я задачи, кивающему лейтенанту.
Глава 41
Я возвращаюсь к штабу, где меня перехватывает командир дивизии.
- Ну, что лейтенант скажешь?- спрашивает он.
- Если рембат танкистов чуть поможет сегодня ночью сработаем. Парни там подходы присматривают.- отвечаю я.
- Ты когда уставы выучишь? Всё как в колхозе с председателем разговариваешь.- ворчит он.
- Вам воевать или уставы учить?- прикалываюсь я.
Это уже ритуал, он сам приказал мне так разговаривать. Мол не идёт молодой девушке в струнку тянуться, да и по натуре он весёлый человек.
- Капитан, подсоби лейтенантке. Смотри, что б мазутные морды не обидели девушку.- приказывает он ординарцу.
Мы идём к ремонтникам, там я с помощью местных “кулибиных” мастерю глушитель на винтовку. Возвращаюсь на позицию. Мне показывают чучело. С пяти метров в темноте не отличишь. Когда уже темнело пришёл старший лейтенант артиллерист.
- Командир дивизии к вам в помощь прислал.- говорит он.
- Смотри, видишь эту коробку, надо в неё мину или снаряд вогнать.- показываю я.
- Снаряд легко. Только темно будет.- говорит он.
- Ты сейчас наведи пушки, а по второй осветительной отработай фугасами. Только по второй ракете, а то нас покрошишь.- говорю я.
- Сделаю в лучшем виде. Ещё минами вокруг сыпану.- кивает он.
В сумерках уползли к намеченной позиции. Ночь как на заказ безлунная. Видим силуэты у подбитого бронетранспартёра. Считаем, четыре. Ждём, раздаётся выстрел и через пару секунд взлетает и разгорается ракета. У ганомага, два автоматчика и офицер. Делаю три выстрела. Автоматчики получают по пуле в голову, офицер в ногу. Через дыру в борту вижу туловище и вгоняю в него пулю. Вот 20 секунд света закончилось. Мы рывком бежим к подбитой давно машине. Офицера вырубают ударом кулака и вяжут. Тело стрелка вытаскиваем и бежим к нашим окопам. Когда мы вваливаемся в них в небо летит вторая ракета. Артиллеристы не подвели положили мины практически в ганомаг. Пару раз рявкнули пушки и бронетранспортёр окончательно развалился. Снимаем с трупа обвес. В это время санинструктор перевязывает офицера. После тащим пленного и приблуду с винтовкой к штабу дивизии. Там сдав всё идём спать.
Утром меня вызывают в штаб.
- Ты знаешь, что притащили?- спрашивает комдив.
- Ночной прицел. И мы и немцы над ними давно работаем. Мне один приятель в Москве рассказал, когда я перелом лечила. У него кто то из родителей поэтому.- пожимаю я плечами.
- Ладно свободна. Можешь идти. Ребят обрадуй, вы на отдых 2 ноября отходите.- говорит он.
Сообщаю радостную новость ребятам. До 20 октября была обычная боевая работа, даже толком стрелять не приходилось. И вот пришёл запрос о помощи от подразделения что стояло в Странице. Снайпер там немецкий завёлся, а у них только молодняк. Командир дивизии отправил меня на помощь. Еду к ним, мне даже додж выделили. Приезжаю к вечеру 21. В сумерках осматриваю позицию откуда он может стрелять. Точек у него пять, и две у наводчика. Стрелять по нему из винтовки не вариант, позиции нормальной нет. Осматриваю подходы к его лёжкам. Есть там похоже место, где его от немцев не видно и миновать не получится. Иду к трофейщикам и добываю себе люгер. Мой уже давно изъяли. У танкистов мастерю глушитель, на ТТ сложно поставить. С этим ставшим неудобным пистолетом уползаю в ночь одев масккостюм.
Воевать в руинах я в Воронеже приспособилась, тут главное, чтобы противник о тебе до твоего выстрела не знал. Там я правда револьвер на таких операциях использовала. Плюсом и моё телосложение, пролезть и спрятаться проще, правда грудь мешает, она уже двойку переросла. Выхожу на намеченное место. Осматриваюсь, точно, миновать не выйдет, а от немцев не видно.
Под утро, слышу шуршит щебень, идут двое. Чем хорош женский слух, слышишь дальше, но минусом трудно направление ловить. Вот они вышли, идут рядом тихо переговариваются. Стреляю метя в затылки, глушитель смещает пулю, но не сильно. Стрелок умер сразу, наводчик даже пистолет достать сумел, пуля только голову чиркнула. Успеваю выстрелить первой. Сижу успокаиваю дыхание. Так я промахнуться не могла, скорее всего дефект пули, как бы не “привет с чешского завода”. Там умудрялись брак пропихивать. Хотя и платили им больше чем немцам. Отдышавшись собираю оружие и документы. Из вредности минирую лимонками тела. Выбираюсь прежним маршрутам к своим и предупреждаю тела стрелков не трогать. Винтовка у стрелка привычный маузер. Иду отсыпаться в блиндаж. Вечером, уже в сумерках слышим два взрыва в руинах и стрельбу.
- Похоже немцы с кем то воюют. Хорошо наши все дома.- говорит старший лейтенант Вова, как он назвался.
Мы посмеялись. Пробыла у них пять дней, пока им нового снайпера не прислали. Даже корректировщика подстрелила. После меня сфотографировали у подбитого “королевского тигра”, фото обещали прислать. Еду в дивизию. Погода сырая и промозглая. В общем я простыла. Старшина разведчиков, не слушая меня растёр спиртом, влил в меня грамм сто и закутал в тулуп. Утром то ли ещё болею, то ли похмелье. На следующий день, вроде отпустило. К 30 была здорова. Старшина выдал телогрейку и ушанку. Второго ноября нас сменяет 6-я гвардейская дивизия.
Вывели нас в Тарнобжег, разместили нашу роту во дворце Тарновских. Там пани Анна, сначала ворчала, но я сразу же предложила провести ей экскурсию для солдат. Я буду переводить. Говорила я на польском. Пани Анна, оттаяла и провела для ребят экскурсию, показав и рассказав историю и дворца и картин. Разместились нормально, меня же она разместила в комнате девиц Тарновских. Обедали в зале приёмов. До 6 ноября всё было спокойно. Вечером ложась спать вешаю как всегда форму на стул и утром не нахожу её на месте. Понимаю, что это проделки разведчиков, так тихо это провернуть могли только трое. В 9 утра входит пани Анна.
- Пани Ядвига проснулись? Очень хорошо. У пани сегодня день рождения и она должна выглядеть прекрасной.- говорит она и достаёт из шкафа пышное платье.
Не сидеть же голой, пришлось надеть его. Потом пани Анна делает мне причёску и выводит в столовую. Вся рота стоит тут, нарядные, у кого есть с наградами. Капитан подходит и отдав честь выдаёт.
- Позволит ли ясновельможная пани принять поздравление с днём рождения.
- Позволю, но не прощу. Я там чёрти что подумала.- ворчу я под улыбки ребят.
В общем провернули они это с помощью и деятельным участием пани Анны. Она очень сильно сокрушалась, что я постоянно в форме. Всё ничего, но внезапно приехал командир дивизии. И мне пришлось встать в строй в платье, форма оказывается была постирана и сохла. Так, что погоны старшего лейтенанта я получала краснея под его шуточки. За одно он поздравил всех с праздником революции и отдельно меня с днём рождения.
- У меня отличная идея. Когда освободим Краков в бывшей королевской резиденции, нарядим Ядвигу польской королевой и она будет рукой махать с балкона.- предложил он.
Крики одобрения были наверно слышны на улице.
До 2 декабря мы отдыхали, переодевались в зимнюю форму. Я написала и отправила третье письмо, проверила и зафиксировала его у особиста. Получали и обучали пополнение. У меня теперь три снайпера в подчинение. Все девушки, так что плачут по ночам, как страшная и злобная я их гоняю. Все их успокаивают и говорят, что на войне будет проще. Пани Анна теперь довольна, что мы стоим в дворце. Парни от скуки починили по моему и то что было сломано в незапамятные времена. Она ж взяла заботу и наставничество надо мной и девушками.
- Пани Ядвига, не надо девушек так гонять, им надо учится танцевать.- говорит она стоя в парке, когда я учу девушек скрытному перемещению.
- Ох, пани Анна, что бы учится танцевать им надо выжить на войне, вот и приходится учить их в грязи ползать.- вздыхаю я притворно.
Это уже не первый наш разговор. В декабре отбываем на плацдарм. Занимаем позиции на севере в направление городка Опатув. Весь декабрь ведём разведку и прикрываем сапёров делающих проходы в минных полях, за одно натаскиваю девушек. Майор Иванов, получивший звание вместе со мной ворчит:” Похоже, что то готовится”. Встретили новый год. Я поздравила немцев устроив девушкам “экзамен”. 12 января загрохотало.
Два взвода нашей роты преодолев ничейную полосу под утро ворвались в траншеи противника, задача была прощупать, но моя винтовка и глушитель сыграли с немцами злую шутку, когда парни подползли к окопам часовых уже не было. И лейтенант командовавший разведкой решает развить успех. Гранатами и автоматами участок окопов очищен и по проходам в минных полях к ним бежит пехота. Оставляю девушек на командира третьего взвода с командиром второго бежим к нашим. Пока добежали первая линия прорвана и пехота берёт вторую. на второй закрепляемся. Утром нас пытаются выбить. Три дня мы держим позиции, немцы упорно пытаются нас выбить. Отстреливаю у наступающих офицеров и пулемётчиков. 15-го атаки слабеют и во второй половине дня полк переходит в наступление. Мимо нас пробегает комбат второго батальона. Мужик он тучный и весёлый. Догоните в Берлине кричит он нам.
