А это было очень и очень плохо.
Если бы не знал, чем она занимается, мой интерес к ней уже в тот же день вылился бы в приглашение на романтическое свидание в ресторан, а также попытку продолжить вечер в моей или её постели.
Но то, что я знал, меняло всё.
Отношения с такой, как она — бессовестной и лживой шарлатанкой, наживающейся материально на чужом горе — для меня, однозначно и бесспорно, неприемлемы!
Это твёрдое правило, в котором не было, нет и не будет никогда исключений!
Как-бы эти самые «исключения» не выглядели, и чтобы я к ним не испытывал!
Я задумчиво смотрел на то, как Диана «лечит» мою сестру, и впервые задавался вопросом — почему с такими расценками и количеством клиентов, а их по сведениям Миши было довольно прилично, она не снимает более дорогой и приличный офис.
Нет никаких атрибутов, в виде хрустального шара, свечей и прочей лабуды, которая намекала бы на «профессионализм» хозяина кабинета.
Я ещё в первую нашу встречу с удивлением обратил внимание на убогость помещения.
Район, в котором находилась пятиэтажная хрущовка с пристройкой, расположен на самой окраине города, да и считался не совсем благополучным. Пристройка представляла собой помещение с коридором, в котором находились около восьми дверей. Следуя за сестрой к самой дальней, я читал таблички, которые там висели: парикмахерская, ремонт обуви и ремонт сотовых телефонов. Всё. На остальных отсутствовали какие-либо опознавательные признаки, включая кабинет Дианы. И не понятно, то ли они пустуют, то ли там принимают такие же особы, вроде этой целительницы.
Сам коридор тоже производил гнетущее впечатление. Длинный, еле освещенный двумя лампочками, стены которого не видели ремонт — да даже, похоже, обычной покраски — уже лет так тридцать.
И когда мы зашли в кабинет, поздоровались, и я уселся опять в угол комнаты на знакомый стул, вид которого вызывал серьёзные опасения о том, что он выдержит мои габариты и не развалится прямо подо мной. Мне кажется, я даже дышать старался через раз, чтобы не спровоцировать этот предмет столярного производства.
Вернулся к своим думам, которые занимали меня сейчас.
Если предположить, что Диана тратит все деньги на себя — тоже ни черта не сходится. На лице минимум косметики: чуть подведены глаза, тушь и блеск для губ, даже не помада. Одежда — видно, что не сильно дорогая, купленная, скорее всего, даже не в магазинах, а на каком-нибудь рынке.
Вот и интересно — куда же тогда тратит эта женщина деньги, полученные в довольно большом количестве от доверчивых дураков?!
Надеясь на то, что в папке, которую мне дал начальник безопасности на Диану, и которую я взял с собой, найдется ответ — открыл и стал читать.
Итак, что мы имеем на неё: тридцать один год, не замужем и никогда не была, окончила торгово-экономический колледж, получила там корочки бухгалтера, работала в трех фирмах по своей специальности, в двадцать пять лет уволилась и с тех пор больше никуда не трудоустраивалась. Видимо, последние пять лет живет на то, что получает за своё лечение.
Что дальше?..
А вот это уже интересно. Живет со своим сводным пятнадцатилетним братом, которому приходится опекуном, и который, судя по прочитанным данным, является инвалидом с рождения. Многие медицинские термины из сведений про брата даже не знал, но чем он болен было немного понятно — что-то с позвоночником и передвигается парень на коляске.
Пытаясь найти сведения про их родителей, я стал перелистывать бумаги в поисках нужной информации. Её оказалось немного: общая между Дианой и братом мать, местожительства которой было не известно, про отцов вообще никаких сведений.
Переваривая в голове прочитанные данные, я закрыл папку и посмотрел на женщин.
Та всё еще «лечила» мою сестру. Как и в прошлый раз, сестра стояла возле Дианы, оголив живот, а та, в свою очередь, закрыв глаза, прижимала руку к телу сестры. И это длилось уже минут пятнадцать.
Зашибись лечение!
Хотелось хмыкнуть презрительно — так, чтобы Диана услышала, но не мог.
Марина еще в машине по пути сюда строгим голосом предупредила, что позволь я хоть какой-то отрицательный жест в сторону Дианы, и уж тем более слов, то это последний раз, когда она меня берет с собой. И вообще — на меня она сильно обидится и не будет мне прощения до скончания веков.
Вот и приходилось сидеть тихо, как мышка. А из слов - с моей стороны были произнесено сухим и официальным тоном только «Здравствуйте», когда мы зашли в кабинет.
Прошло ещё минут десять, прежде чем Диана открыла глаза и убрала руку. Когда сестра поправила одежду и отошла, она откинулась на спинку стула со словами:
- Марина, жду вас теперь в четверг в это же время.
Я нахмурился, когда увидел лицо Дианы. Пристальным взглядом подмечал, что на её висках и лбу выступила испарина, а бледность лица, которой не было ещё пять минут назад, видна просто невооруженным взглядом.
Я постарался задушить в зародыше волнение и тревогу, которые появились в этот момент. Странные чувства, которые я не должен испытывать к ней. Словно она человек, который мне небезразличен, и о котором хочется позаботится, когда тому плохо.
А Диане было плохо. Даже Марина это заметила.
- Диана, вы в порядке? - тревожно спросила сестра у Дианы, озвучив то, что я не решался произнести. - Выглядите так, словно вам плохо.
- Не стоит беспокоится, - слабая улыбка мелькнула на губах девушки, и тут же пропала. - Через пять минут всё будет в порядке. Так бывает иногда после...
Она замолчала, почему-то быстро взглянув на меня.
- Увидимся в четверг, - тон у Дианы был такой, что стало понятно — нас выпроваживают.
Марина, с сомнением смотря на хозяйку кабинета, направилась на выход. Я же подошел к столу и, положив конверт с деньгами — оплатой за сегодняшний сеанс — всё же спросил, не удержавшись:
- С вами точно всё в порядке?
- Бывает и похуже. Переживу, - с иронией в голосе произнесла она. - Прощайте!
Это что — намёк на то, чтобы я больше не появлялся?
- До скорых встреч, - ледяным тоном произнес я, даже не скрывая усмешки на своем лице.
Где же твоя, Диана, способность заглядывать в будущее, которое ты с таким блеском продемонстрировала при нашей первой встрече? Когда уверенно заявила моей сестрёнке, что дети у той будут, да и не один, насколько я помню.
Почему ты не можешь применить её, эту чудо-способность, сейчас и увидеть, что эта не последняя наша с тобой встреча?!
Я и без всяких способностей могу сказать, что мы еще обязательно встретимся.
Хочешь ты этого или нет!
- Сегодня Илья возвращается, - голос сестры звенел от радости. – Так что, к Диане я с ним поеду. Освобождаю тебя, братик, от данной обязанности, которая тебе как кость в горле.
Я мысленно чертыхнулся.
Ведь хотел продлить зятю командировку, чтобы самому ещё походить с сестрой к этой женщине. Только закрутился на работе, стараясь сделать по максимуму, прежде чем отправлюсь в деревню, где Диана проживала, и где вот уже три дня находился начальник службы безопасности, собирая информацию.
Звонить я Мише в эти дни не стал. Мы договорились так: он позвонит мне только в том случае, если будет что-то прям экстраординарное про Диану, если же нет – дожидается моего приезда.
- И во сколько сегодня… сеанс лечения? – очень сильно постарался, чтобы последние слова не прозвучали с иронией. – Илья успеет прилететь? Может, давай уже сегодня я с тобой схожу. Вдруг он после перелета захочет отдохнуть?
- Нет. Он сказал, что сам пойдет, - судя по всему, мои старания не прошли даром. Иронию она не услышала, так как голос был не возмущенный. – Я-то думала, что ты вздохнешь с облегчением, когда уже не нужно будет ехать со мной, а ты сам напрашиваешься, - а вот иронию в голосе Марины я уловил моментально. – К чему бы это, а? Стал понемногу верить во все эти штучки?
- Не дерзи, малая. Эх, отшлепать бы тебя, - притворно вздохнул я, уходя от ответа. – Да боюсь Илья сразу уволится и морду мне бить кинется.
Маринка захихикала. Отвлечь её от обсуждения моей «веры» удалось. И следующий вопрос это подтвердил:
- Мне вот интересно, тебя что больше беспокоит? То, что Илья лицо тебе захочет подправить или то, что он сразу уволится?
- Конечно же, увольнение! – с притворным ужасом ответил я. – Я ещё не окончательно с ума сошел, чтобы терять такого специалиста.
- То есть, состояние твоего лица тебя волнует меньше?
- А то! Медицина, да и пластическая хирургия, в частности, сегодня развилась до небывалых высот.
Как-бы не хотелось поболтать и дальше с сестренкой, но кнопка на коммутаторе мигала уже секунд десять, что означало только одно – секретарша пытается пробиться с чем-то важным.
- Ладно, Мариш, мне пора. Ильюхе привет от меня, - не дожидаясь ответа сестры, поднял трубку служебного телефона. – Слушаю.
- Тимур Тамирович, звонит Михаил Евгеньевич. Вы сказали, чтобы я соединила вас с ним сразу же, как он позвонит.
- Да, Миш? Что-то интересное выяснил? – спросил, как только услышал голос начальника службы безопасности.
- Добрый день, Тимур Тамирович. Кое-что сегодня выяснил и решил, что вы должны знать. Помните, я говорил, что Диана не поддерживает связь со своими клиентами? Так вот, с одной женщиной она очень даже поддерживает связь.
- С кем? – в нетерпении спросил я.
- Мехова Татьяна Яковлевна, которая является начальником органов опеки в Советском районе нашего города. Как выяснилось, Диане не хотели давать разрешение на опеку над братом – на тот момент ей только-только исполнилось восемнадцать. Но!... – секундная пауза Миши заставила меня усмехнуться. Вот уж не знал, что мой начальник службы безопасности склонен к театральным эффектам. – Эта Мехова лечила своего сына у Дианы…
- Постой-постой, - нахмурившись, перебил я его. – Со скольки, чёрт возьми, тогда лет она занимается ЭТИМ?
- Эм… с пятнадцати, как мне рассказали соседи.
- Так, ладно. Сегодня приеду и про соседей потом всё расскажешь. Что там дальше с Меховой?
- Так вот. Когда девушке отказали, Мехова забрала это дело под свой контроль и уже через месяц всё решилось в пользу Дианы. С тех пор они, вроде как, дружат. Мехова частенько приезжает в гости к Диане сюда в деревню. Я с утра дал парням поручение узнать всё, что можно об этой Меховой. Все данные скинул вам на электронную почту.
- Хорошо, посмотрю в ближайшее время.
- Вас когда ожидать?
- Сегодня вечером приеду.
Попрощавшись, я не удержался и открыл присланный Мишей файл.
Прочитав то, что там было написано, я откинулся на спинку кресла в лёгком недоумении. Странно. Характеристика этой дамы с органов опеки говорила о том, что она кристально-честный начальник – всегда следует букве закона, никаких тебе взяток или услуг в пользу, скажем так, неправильных людей. Но, судя по всему, десять с лишним лет назад Мехова отошла от своих принципов, раз Диана стала опекуном брата в таком молодом возрасте, да ещё и без мужа.
Решив сразу прояснить этот момент, я отправился в Советский район, предварительно позвонив и узнав, на месте ли необходимый мне человек.
Через час я был уже перед зданием администрации. Выяснив нужный этаж, стал подниматься по лестнице. Обдумывал только один вопрос – как же мне раскрутить эту Мехову на откровенность?
В кабинет я зашел с улыбкой, пытаясь сразу с порога понравиться и расположить к себе сидящую за столом женщину, по виду которой я бы дал от силы лет пятьдесят.
- Добрый день. Я не совсем поняла, по какому поводу вы захотели встретиться со мной, - она показывала рукой на стул, предлагая мне присесть.
- По поводу Дианы, - не стал ходить вокруг и около.
- Что именно вас интересует? – Мехова серьёзно смотрела на меня. Казалось, она - само спокойствие и невозмутимость. Вот только, то, как она нервно крутила ручку в руке, выдавало её истинное состояние.
- Меня интересует то, откуда она берет сведения о своих клиентах. И очень надеюсь, вы мне в этом поможете.
- Не совсем, если честно, поняла вас. Какие сведения? – недоумение было неподдельным на лице женщины. – Насколько я знаю, Диана не… собирает никаких данных о тех, кто у неё бывает.
- Ну, каким-то же образом она узнала о моей сестре медицинские данные и озвучила их при мне.
- Аааа… понятно, - женщина заметно расслабилась и даже заулыбалась, как ни странно. – Неверующий, как я понимаю. Считающий, что такие, как Диана, обманщики и лгуны.
- А вы считаете по-другому? Вы действительно верите, что простым прикосновением руки можно излечить серьёзные заболевания, которые даже медицина не в состоянии вылечить? Верите, что такие, как Диана, люди просто играют на том, что люди отчаялись и готовы поверить во что угодно?
Она задумчиво смотрела на меня, пока я задавал вопросы. Когда же я замолчал, женщина не стала с пеной у рта доказывать мне обратное:
- Я расскажу то, во что Я верю. У меня сын с рождения болел. Не буду утомлять вас подробностями, чем именно, скажу только одно – проблемы с мочеполовой системой. Все врачи, у которых мы лечились десять лет, твердили в один голос, что ходить ему до самой смерти в памперсе и быть на инвалидности всю жизнь…. Вы правы… отчаяние – это страшная штука. Она заставляет думать немного по-другому. Ты согласишься поверить даже в зеленых человечков, если это хоть немного поможет твоему близкому человеку… Мне посоветовали Диану, и я согласилась поездить к ней с сыном. Если честно, к ней я шла настроенная довольно скептически. Мне, как и вам, казалось – ну что может сделать человек, который и близко с медициной не стоял. Итог – через год сыну сняли инвалидность! Совсем! А врачи только разводили руками тогда, не давая мне четкого ответа, как так может быть. Ведь, согласно их приговору, сделать уже было ничего нельзя. Поэтому, уж извините, но я верю в то, что именно Диана сотворила это чудо – по-другому не смогу просто назвать то, что мой сын сейчас полностью здоров! Я очень надеюсь, что Диана сможет помочь вашей сестре. Возможно, тогда и вы начнете верить в чудеса.
- Довольно интересно. И я бы впечатлился, честно!.. – я хищно улыбнулся. - Если бы не одно «но»! По моим данным, она ставила на ноги тех, кто не мог ходить. Вот только, почему-то брату своему не может помочь. И уж извините за цинизм, поговорка «сапожник без сапог» тут не прокатит.
- Да… - Мехова глубоко вздохнула с печалью в голосе. – Это её, если так можно выразится, морально убивает… Помогать многим, но только не Мише… Об этом может говорить только сама Диана. Я не вправе обсуждать именно этот вопрос, как бы вам не хотелось. Можете спросить у неё про брата, и если она посчитает нужным, то объяснит. Единственное, что я могу добавить, Диана, когда к ней приходят, сразу озвучивает - сможет она помочь или нет. Так что, не думайте, что она берет лечить всех без разбору, лишь бы побольше денег заработать. Многим она отказывает и даже советует им обращаться в больницу, – женщина посмотрела на часы, стоящие на столе, и стала подниматься с кресла. – Извините, но у меня совещание через пять минут начнётся. Так что вынуждена попрощаться с вами.
Меня выпроваживали. Думаю, от того, что речью я не проникся, не поверил тут же в чудесные способности Дианы, да ещё, к тому же, посмел возразить.
Если бы не знал, чем она занимается, мой интерес к ней уже в тот же день вылился бы в приглашение на романтическое свидание в ресторан, а также попытку продолжить вечер в моей или её постели.
Но то, что я знал, меняло всё.
Отношения с такой, как она — бессовестной и лживой шарлатанкой, наживающейся материально на чужом горе — для меня, однозначно и бесспорно, неприемлемы!
Это твёрдое правило, в котором не было, нет и не будет никогда исключений!
Как-бы эти самые «исключения» не выглядели, и чтобы я к ним не испытывал!
*******
Я задумчиво смотрел на то, как Диана «лечит» мою сестру, и впервые задавался вопросом — почему с такими расценками и количеством клиентов, а их по сведениям Миши было довольно прилично, она не снимает более дорогой и приличный офис.
Нет никаких атрибутов, в виде хрустального шара, свечей и прочей лабуды, которая намекала бы на «профессионализм» хозяина кабинета.
Я ещё в первую нашу встречу с удивлением обратил внимание на убогость помещения.
Район, в котором находилась пятиэтажная хрущовка с пристройкой, расположен на самой окраине города, да и считался не совсем благополучным. Пристройка представляла собой помещение с коридором, в котором находились около восьми дверей. Следуя за сестрой к самой дальней, я читал таблички, которые там висели: парикмахерская, ремонт обуви и ремонт сотовых телефонов. Всё. На остальных отсутствовали какие-либо опознавательные признаки, включая кабинет Дианы. И не понятно, то ли они пустуют, то ли там принимают такие же особы, вроде этой целительницы.
Сам коридор тоже производил гнетущее впечатление. Длинный, еле освещенный двумя лампочками, стены которого не видели ремонт — да даже, похоже, обычной покраски — уже лет так тридцать.
И когда мы зашли в кабинет, поздоровались, и я уселся опять в угол комнаты на знакомый стул, вид которого вызывал серьёзные опасения о том, что он выдержит мои габариты и не развалится прямо подо мной. Мне кажется, я даже дышать старался через раз, чтобы не спровоцировать этот предмет столярного производства.
Вернулся к своим думам, которые занимали меня сейчас.
Если предположить, что Диана тратит все деньги на себя — тоже ни черта не сходится. На лице минимум косметики: чуть подведены глаза, тушь и блеск для губ, даже не помада. Одежда — видно, что не сильно дорогая, купленная, скорее всего, даже не в магазинах, а на каком-нибудь рынке.
Вот и интересно — куда же тогда тратит эта женщина деньги, полученные в довольно большом количестве от доверчивых дураков?!
Надеясь на то, что в папке, которую мне дал начальник безопасности на Диану, и которую я взял с собой, найдется ответ — открыл и стал читать.
Итак, что мы имеем на неё: тридцать один год, не замужем и никогда не была, окончила торгово-экономический колледж, получила там корочки бухгалтера, работала в трех фирмах по своей специальности, в двадцать пять лет уволилась и с тех пор больше никуда не трудоустраивалась. Видимо, последние пять лет живет на то, что получает за своё лечение.
Что дальше?..
А вот это уже интересно. Живет со своим сводным пятнадцатилетним братом, которому приходится опекуном, и который, судя по прочитанным данным, является инвалидом с рождения. Многие медицинские термины из сведений про брата даже не знал, но чем он болен было немного понятно — что-то с позвоночником и передвигается парень на коляске.
Пытаясь найти сведения про их родителей, я стал перелистывать бумаги в поисках нужной информации. Её оказалось немного: общая между Дианой и братом мать, местожительства которой было не известно, про отцов вообще никаких сведений.
Переваривая в голове прочитанные данные, я закрыл папку и посмотрел на женщин.
Та всё еще «лечила» мою сестру. Как и в прошлый раз, сестра стояла возле Дианы, оголив живот, а та, в свою очередь, закрыв глаза, прижимала руку к телу сестры. И это длилось уже минут пятнадцать.
Зашибись лечение!
Хотелось хмыкнуть презрительно — так, чтобы Диана услышала, но не мог.
Марина еще в машине по пути сюда строгим голосом предупредила, что позволь я хоть какой-то отрицательный жест в сторону Дианы, и уж тем более слов, то это последний раз, когда она меня берет с собой. И вообще — на меня она сильно обидится и не будет мне прощения до скончания веков.
Вот и приходилось сидеть тихо, как мышка. А из слов - с моей стороны были произнесено сухим и официальным тоном только «Здравствуйте», когда мы зашли в кабинет.
Прошло ещё минут десять, прежде чем Диана открыла глаза и убрала руку. Когда сестра поправила одежду и отошла, она откинулась на спинку стула со словами:
- Марина, жду вас теперь в четверг в это же время.
Я нахмурился, когда увидел лицо Дианы. Пристальным взглядом подмечал, что на её висках и лбу выступила испарина, а бледность лица, которой не было ещё пять минут назад, видна просто невооруженным взглядом.
Я постарался задушить в зародыше волнение и тревогу, которые появились в этот момент. Странные чувства, которые я не должен испытывать к ней. Словно она человек, который мне небезразличен, и о котором хочется позаботится, когда тому плохо.
А Диане было плохо. Даже Марина это заметила.
- Диана, вы в порядке? - тревожно спросила сестра у Дианы, озвучив то, что я не решался произнести. - Выглядите так, словно вам плохо.
- Не стоит беспокоится, - слабая улыбка мелькнула на губах девушки, и тут же пропала. - Через пять минут всё будет в порядке. Так бывает иногда после...
Она замолчала, почему-то быстро взглянув на меня.
- Увидимся в четверг, - тон у Дианы был такой, что стало понятно — нас выпроваживают.
Марина, с сомнением смотря на хозяйку кабинета, направилась на выход. Я же подошел к столу и, положив конверт с деньгами — оплатой за сегодняшний сеанс — всё же спросил, не удержавшись:
- С вами точно всё в порядке?
- Бывает и похуже. Переживу, - с иронией в голосе произнесла она. - Прощайте!
Это что — намёк на то, чтобы я больше не появлялся?
- До скорых встреч, - ледяным тоном произнес я, даже не скрывая усмешки на своем лице.
Где же твоя, Диана, способность заглядывать в будущее, которое ты с таким блеском продемонстрировала при нашей первой встрече? Когда уверенно заявила моей сестрёнке, что дети у той будут, да и не один, насколько я помню.
Почему ты не можешь применить её, эту чудо-способность, сейчас и увидеть, что эта не последняя наша с тобой встреча?!
Я и без всяких способностей могу сказать, что мы еще обязательно встретимся.
Хочешь ты этого или нет!
ГЛАВА 4
- Сегодня Илья возвращается, - голос сестры звенел от радости. – Так что, к Диане я с ним поеду. Освобождаю тебя, братик, от данной обязанности, которая тебе как кость в горле.
Я мысленно чертыхнулся.
Ведь хотел продлить зятю командировку, чтобы самому ещё походить с сестрой к этой женщине. Только закрутился на работе, стараясь сделать по максимуму, прежде чем отправлюсь в деревню, где Диана проживала, и где вот уже три дня находился начальник службы безопасности, собирая информацию.
Звонить я Мише в эти дни не стал. Мы договорились так: он позвонит мне только в том случае, если будет что-то прям экстраординарное про Диану, если же нет – дожидается моего приезда.
- И во сколько сегодня… сеанс лечения? – очень сильно постарался, чтобы последние слова не прозвучали с иронией. – Илья успеет прилететь? Может, давай уже сегодня я с тобой схожу. Вдруг он после перелета захочет отдохнуть?
- Нет. Он сказал, что сам пойдет, - судя по всему, мои старания не прошли даром. Иронию она не услышала, так как голос был не возмущенный. – Я-то думала, что ты вздохнешь с облегчением, когда уже не нужно будет ехать со мной, а ты сам напрашиваешься, - а вот иронию в голосе Марины я уловил моментально. – К чему бы это, а? Стал понемногу верить во все эти штучки?
- Не дерзи, малая. Эх, отшлепать бы тебя, - притворно вздохнул я, уходя от ответа. – Да боюсь Илья сразу уволится и морду мне бить кинется.
Маринка захихикала. Отвлечь её от обсуждения моей «веры» удалось. И следующий вопрос это подтвердил:
- Мне вот интересно, тебя что больше беспокоит? То, что Илья лицо тебе захочет подправить или то, что он сразу уволится?
- Конечно же, увольнение! – с притворным ужасом ответил я. – Я ещё не окончательно с ума сошел, чтобы терять такого специалиста.
- То есть, состояние твоего лица тебя волнует меньше?
- А то! Медицина, да и пластическая хирургия, в частности, сегодня развилась до небывалых высот.
Как-бы не хотелось поболтать и дальше с сестренкой, но кнопка на коммутаторе мигала уже секунд десять, что означало только одно – секретарша пытается пробиться с чем-то важным.
- Ладно, Мариш, мне пора. Ильюхе привет от меня, - не дожидаясь ответа сестры, поднял трубку служебного телефона. – Слушаю.
- Тимур Тамирович, звонит Михаил Евгеньевич. Вы сказали, чтобы я соединила вас с ним сразу же, как он позвонит.
- Да, Миш? Что-то интересное выяснил? – спросил, как только услышал голос начальника службы безопасности.
- Добрый день, Тимур Тамирович. Кое-что сегодня выяснил и решил, что вы должны знать. Помните, я говорил, что Диана не поддерживает связь со своими клиентами? Так вот, с одной женщиной она очень даже поддерживает связь.
- С кем? – в нетерпении спросил я.
- Мехова Татьяна Яковлевна, которая является начальником органов опеки в Советском районе нашего города. Как выяснилось, Диане не хотели давать разрешение на опеку над братом – на тот момент ей только-только исполнилось восемнадцать. Но!... – секундная пауза Миши заставила меня усмехнуться. Вот уж не знал, что мой начальник службы безопасности склонен к театральным эффектам. – Эта Мехова лечила своего сына у Дианы…
- Постой-постой, - нахмурившись, перебил я его. – Со скольки, чёрт возьми, тогда лет она занимается ЭТИМ?
- Эм… с пятнадцати, как мне рассказали соседи.
- Так, ладно. Сегодня приеду и про соседей потом всё расскажешь. Что там дальше с Меховой?
- Так вот. Когда девушке отказали, Мехова забрала это дело под свой контроль и уже через месяц всё решилось в пользу Дианы. С тех пор они, вроде как, дружат. Мехова частенько приезжает в гости к Диане сюда в деревню. Я с утра дал парням поручение узнать всё, что можно об этой Меховой. Все данные скинул вам на электронную почту.
- Хорошо, посмотрю в ближайшее время.
- Вас когда ожидать?
- Сегодня вечером приеду.
Попрощавшись, я не удержался и открыл присланный Мишей файл.
Прочитав то, что там было написано, я откинулся на спинку кресла в лёгком недоумении. Странно. Характеристика этой дамы с органов опеки говорила о том, что она кристально-честный начальник – всегда следует букве закона, никаких тебе взяток или услуг в пользу, скажем так, неправильных людей. Но, судя по всему, десять с лишним лет назад Мехова отошла от своих принципов, раз Диана стала опекуном брата в таком молодом возрасте, да ещё и без мужа.
Решив сразу прояснить этот момент, я отправился в Советский район, предварительно позвонив и узнав, на месте ли необходимый мне человек.
Через час я был уже перед зданием администрации. Выяснив нужный этаж, стал подниматься по лестнице. Обдумывал только один вопрос – как же мне раскрутить эту Мехову на откровенность?
В кабинет я зашел с улыбкой, пытаясь сразу с порога понравиться и расположить к себе сидящую за столом женщину, по виду которой я бы дал от силы лет пятьдесят.
- Добрый день. Я не совсем поняла, по какому поводу вы захотели встретиться со мной, - она показывала рукой на стул, предлагая мне присесть.
- По поводу Дианы, - не стал ходить вокруг и около.
- Что именно вас интересует? – Мехова серьёзно смотрела на меня. Казалось, она - само спокойствие и невозмутимость. Вот только, то, как она нервно крутила ручку в руке, выдавало её истинное состояние.
- Меня интересует то, откуда она берет сведения о своих клиентах. И очень надеюсь, вы мне в этом поможете.
- Не совсем, если честно, поняла вас. Какие сведения? – недоумение было неподдельным на лице женщины. – Насколько я знаю, Диана не… собирает никаких данных о тех, кто у неё бывает.
- Ну, каким-то же образом она узнала о моей сестре медицинские данные и озвучила их при мне.
- Аааа… понятно, - женщина заметно расслабилась и даже заулыбалась, как ни странно. – Неверующий, как я понимаю. Считающий, что такие, как Диана, обманщики и лгуны.
- А вы считаете по-другому? Вы действительно верите, что простым прикосновением руки можно излечить серьёзные заболевания, которые даже медицина не в состоянии вылечить? Верите, что такие, как Диана, люди просто играют на том, что люди отчаялись и готовы поверить во что угодно?
Она задумчиво смотрела на меня, пока я задавал вопросы. Когда же я замолчал, женщина не стала с пеной у рта доказывать мне обратное:
- Я расскажу то, во что Я верю. У меня сын с рождения болел. Не буду утомлять вас подробностями, чем именно, скажу только одно – проблемы с мочеполовой системой. Все врачи, у которых мы лечились десять лет, твердили в один голос, что ходить ему до самой смерти в памперсе и быть на инвалидности всю жизнь…. Вы правы… отчаяние – это страшная штука. Она заставляет думать немного по-другому. Ты согласишься поверить даже в зеленых человечков, если это хоть немного поможет твоему близкому человеку… Мне посоветовали Диану, и я согласилась поездить к ней с сыном. Если честно, к ней я шла настроенная довольно скептически. Мне, как и вам, казалось – ну что может сделать человек, который и близко с медициной не стоял. Итог – через год сыну сняли инвалидность! Совсем! А врачи только разводили руками тогда, не давая мне четкого ответа, как так может быть. Ведь, согласно их приговору, сделать уже было ничего нельзя. Поэтому, уж извините, но я верю в то, что именно Диана сотворила это чудо – по-другому не смогу просто назвать то, что мой сын сейчас полностью здоров! Я очень надеюсь, что Диана сможет помочь вашей сестре. Возможно, тогда и вы начнете верить в чудеса.
- Довольно интересно. И я бы впечатлился, честно!.. – я хищно улыбнулся. - Если бы не одно «но»! По моим данным, она ставила на ноги тех, кто не мог ходить. Вот только, почему-то брату своему не может помочь. И уж извините за цинизм, поговорка «сапожник без сапог» тут не прокатит.
- Да… - Мехова глубоко вздохнула с печалью в голосе. – Это её, если так можно выразится, морально убивает… Помогать многим, но только не Мише… Об этом может говорить только сама Диана. Я не вправе обсуждать именно этот вопрос, как бы вам не хотелось. Можете спросить у неё про брата, и если она посчитает нужным, то объяснит. Единственное, что я могу добавить, Диана, когда к ней приходят, сразу озвучивает - сможет она помочь или нет. Так что, не думайте, что она берет лечить всех без разбору, лишь бы побольше денег заработать. Многим она отказывает и даже советует им обращаться в больницу, – женщина посмотрела на часы, стоящие на столе, и стала подниматься с кресла. – Извините, но у меня совещание через пять минут начнётся. Так что вынуждена попрощаться с вами.
Меня выпроваживали. Думаю, от того, что речью я не проникся, не поверил тут же в чудесные способности Дианы, да ещё, к тому же, посмел возразить.
