-Мне очень жаль, - тонкие пальчики участливо коснулись моего запястья.
Я вздрогнула.
-Два сапога… - начала Кощеевна.
-Слушай, "закройся" уже! - рявкнула я, - Да, не справились, да потеряли место, но это не конец. Этих самых мест ещё куча, найдется то, куда возьмут и оценят по достоинству...
-А есть за что ценить? - Кощеевна не унималась, "била" в самые болезненные места.
Я была готова покрыть противную тётку откровенными матами, но в разговор влезла Ягинишна:
-В каждом дар Богов сокрыт. И если один твой дар не узрел, другому истина откроется...
-Как в тебе откликнулась эта фраза? - посмотрел на меня психолог.
Я задумалась, вспоминая свои ощущения. Замысловатые высказывания Ягинишны очень точно выделяли моменты, которые я не видела за пеленой самобичевания.
-Мне показалось, что я только после этих слов по-настоящему поверила, что места работы в нашем городе не ограничиваются штатом моей прошлой школы. И я смогу доказать в другом учреждении, что все же чего-то стою.
-Получается, что после выдачи трудовой ты считала, что ничего не стоишь?
Я кивнула, отвернулась к окну, стиснула зубы.
Да, я так считала, вернее меня заставили так считать, вышвырнув за дверь, как бездомного котенка, не приглянувшегося хозяевам.
-Ложные умозаключения, помнишь их надо обрабатывать и фильтровать.
-Да, я помню, но отчаяние, которое я испытывала в тот день не давало остановить потоки слез и подумать.
-Хорошо, что было дальше.
Солнце медленно уходило за горизонт, бросая в маленькие окна избушки свои последние розоватые лучи. Девочка уснула, пригревшишь в моих руках. Сейчас она тихонько посапывала курносым носиком и улыбалась.
Я чувствовала, что этот странный сон подходит к концу.
Кощеевна поднялась со своего места, шагнула ко мне:
-Устала, поди, дай, я уложу.
Я бросила взгляд на Янинишну, с безмолвным вопросом: "Можно ли доверить?"
Женщина кивнула.
Кощеевна осторожно сняла ребенка с моих коленей. Девочка не проснулась, так же доверчиво прижалась к груди скандальной тетки. Женщина, глядя на нее, улыбнулась, как мне показалось немного грустно:
-Не сердись на меня, милая, я не сама себя создавала, по другому любить не умею.
Кощеевна вздохнула, скрылась за узорчатой занавеской, что видимо отделяла гостевую зону от спальной.
Ягинишна поднялась, чиркнув огнивом зажгла свечной фонарь, поставила на стол, опустилась напротив меня.
-Ее же примут в новую семью, верно? - вопрос, который я не решалась задать при ребенке.
-Ты хотела спросить примут ли тебя?
Теплый взгляд и доброжелательная улыбка. Я не стала отпираться, кивнула: да, для меня это важно.
Старушка протянула руку, устраивая теплую ладонь на моём запястье, хитро прищурилась:
-А сама как думаешь?
Я пожала плечами. В нашем городе слухи распространяются быстро. Директора школ при приеме на работу нового сотрудника в обязательном порядке созваниваются с предшествующим работодателем, выясняя, стоит ли брать. Моя бывшая начальница обещала не приукрашивать…
-Скажи мне, девица, будет ли хороший купец слухам верить или сам прежде в товаре убедится?
В ответе женщина не нуждалась, он был очевиден.
-Вы умеете читать мысли?
Ягинишна усмехнулась, чуть сжала мое запястье:
-Коли место человека отпустило, не нужен он там. А то, где нужен, само его притянет: время подгадает, тропинку проложит, сил даст…
-На судьбу надейся… - усмехнулась я.
-Да сам не плошай, - добавила старушка, ее взгляд стал серьезным, - ты не сплошаешь.
Солнце укатилось за горизонт, маленькая комната избушки погрузилась во мрак. Пламя свечи в металлическом корпусе фонаря чуть колебалось, бросало на лицо Ягинишны странные тени. В какой-то момент мне даже показалось, что я сижу напротив зеркала и смотрю на свое отражение.
-Ступай, девица, поздно уже.
Старушка отпустила мое запястье, мягко улыбнулась, проследила за тем, как я надеваю лапти и молча поднимаюсь со скамьи, взяла со стола фонарь, протянула мне:
-Дорогу ты знаешь…
Я замолчала.
Часы тикали на стене, медленно отсчитывая последние минуты моей консультации.
Психолог пробежал глазами по записанным им строчкам. Посмотрел на меня:
-И ты ушла.
Я кивнула.
-Хорошо, - мужчина улыбнулся, - впервые встречаю в своей практике такой способ погружения. Полагаю, ты уже поняла, кто был каждым из эго-состояний?
-Домовенок был моим внутренним ребенком, Кощеевна - родителем, а Ягинишна - взрослым.
-На мой взгляд, значимо то, что финальный разговор случился именно со взрослым. Она указала тебе путь, правильно?
Я улыбнулась, кивнула.
-И что ты сделала на следующее утро?
-Отправилась на пробежку, заварила себе кофе покрепче и залезла на сайт биржи труда...
-И каков результат?
-Я нашла новое место работы.
Ветер шелестел над головой ветвями молодых сосен, ласково касался лица, играл выбившимися из косы прядями. Лесная тропинка уводила меня прочь от маленькой избушки, в которой остались Домовёнок Диана, Диана Кощеевна и Диана Ягинишна. В вытянутой руке я крепко сжимала врученный мне фонарь, что разгонял вечерние сумерки, помогая убедиться в том, что мой путь верен.
Мне предстоит непростое лето…
Но я справлюсь.
Я вздрогнула.
-Два сапога… - начала Кощеевна.
-Слушай, "закройся" уже! - рявкнула я, - Да, не справились, да потеряли место, но это не конец. Этих самых мест ещё куча, найдется то, куда возьмут и оценят по достоинству...
-А есть за что ценить? - Кощеевна не унималась, "била" в самые болезненные места.
Я была готова покрыть противную тётку откровенными матами, но в разговор влезла Ягинишна:
-В каждом дар Богов сокрыт. И если один твой дар не узрел, другому истина откроется...
***
-Как в тебе откликнулась эта фраза? - посмотрел на меня психолог.
Я задумалась, вспоминая свои ощущения. Замысловатые высказывания Ягинишны очень точно выделяли моменты, которые я не видела за пеленой самобичевания.
-Мне показалось, что я только после этих слов по-настоящему поверила, что места работы в нашем городе не ограничиваются штатом моей прошлой школы. И я смогу доказать в другом учреждении, что все же чего-то стою.
-Получается, что после выдачи трудовой ты считала, что ничего не стоишь?
Я кивнула, отвернулась к окну, стиснула зубы.
Да, я так считала, вернее меня заставили так считать, вышвырнув за дверь, как бездомного котенка, не приглянувшегося хозяевам.
-Ложные умозаключения, помнишь их надо обрабатывать и фильтровать.
-Да, я помню, но отчаяние, которое я испытывала в тот день не давало остановить потоки слез и подумать.
-Хорошо, что было дальше.
***
Солнце медленно уходило за горизонт, бросая в маленькие окна избушки свои последние розоватые лучи. Девочка уснула, пригревшишь в моих руках. Сейчас она тихонько посапывала курносым носиком и улыбалась.
Я чувствовала, что этот странный сон подходит к концу.
Кощеевна поднялась со своего места, шагнула ко мне:
-Устала, поди, дай, я уложу.
Я бросила взгляд на Янинишну, с безмолвным вопросом: "Можно ли доверить?"
Женщина кивнула.
Кощеевна осторожно сняла ребенка с моих коленей. Девочка не проснулась, так же доверчиво прижалась к груди скандальной тетки. Женщина, глядя на нее, улыбнулась, как мне показалось немного грустно:
-Не сердись на меня, милая, я не сама себя создавала, по другому любить не умею.
Кощеевна вздохнула, скрылась за узорчатой занавеской, что видимо отделяла гостевую зону от спальной.
Ягинишна поднялась, чиркнув огнивом зажгла свечной фонарь, поставила на стол, опустилась напротив меня.
-Ее же примут в новую семью, верно? - вопрос, который я не решалась задать при ребенке.
-Ты хотела спросить примут ли тебя?
Теплый взгляд и доброжелательная улыбка. Я не стала отпираться, кивнула: да, для меня это важно.
Старушка протянула руку, устраивая теплую ладонь на моём запястье, хитро прищурилась:
-А сама как думаешь?
Я пожала плечами. В нашем городе слухи распространяются быстро. Директора школ при приеме на работу нового сотрудника в обязательном порядке созваниваются с предшествующим работодателем, выясняя, стоит ли брать. Моя бывшая начальница обещала не приукрашивать…
-Скажи мне, девица, будет ли хороший купец слухам верить или сам прежде в товаре убедится?
В ответе женщина не нуждалась, он был очевиден.
-Вы умеете читать мысли?
Ягинишна усмехнулась, чуть сжала мое запястье:
-Коли место человека отпустило, не нужен он там. А то, где нужен, само его притянет: время подгадает, тропинку проложит, сил даст…
-На судьбу надейся… - усмехнулась я.
-Да сам не плошай, - добавила старушка, ее взгляд стал серьезным, - ты не сплошаешь.
Солнце укатилось за горизонт, маленькая комната избушки погрузилась во мрак. Пламя свечи в металлическом корпусе фонаря чуть колебалось, бросало на лицо Ягинишны странные тени. В какой-то момент мне даже показалось, что я сижу напротив зеркала и смотрю на свое отражение.
-Ступай, девица, поздно уже.
Старушка отпустила мое запястье, мягко улыбнулась, проследила за тем, как я надеваю лапти и молча поднимаюсь со скамьи, взяла со стола фонарь, протянула мне:
-Дорогу ты знаешь…
***
Я замолчала.
Часы тикали на стене, медленно отсчитывая последние минуты моей консультации.
Психолог пробежал глазами по записанным им строчкам. Посмотрел на меня:
-И ты ушла.
Я кивнула.
-Хорошо, - мужчина улыбнулся, - впервые встречаю в своей практике такой способ погружения. Полагаю, ты уже поняла, кто был каждым из эго-состояний?
-Домовенок был моим внутренним ребенком, Кощеевна - родителем, а Ягинишна - взрослым.
-На мой взгляд, значимо то, что финальный разговор случился именно со взрослым. Она указала тебе путь, правильно?
Я улыбнулась, кивнула.
-И что ты сделала на следующее утро?
-Отправилась на пробежку, заварила себе кофе покрепче и залезла на сайт биржи труда...
-И каков результат?
-Я нашла новое место работы.
***
Ветер шелестел над головой ветвями молодых сосен, ласково касался лица, играл выбившимися из косы прядями. Лесная тропинка уводила меня прочь от маленькой избушки, в которой остались Домовёнок Диана, Диана Кощеевна и Диана Ягинишна. В вытянутой руке я крепко сжимала врученный мне фонарь, что разгонял вечерние сумерки, помогая убедиться в том, что мой путь верен.
Мне предстоит непростое лето…
Но я справлюсь.
