– Скажи фамилию, имя, отчество и возраст, – обратился ко мне Егор.
– Светлова Дина Андреевна, двадцать два года, – пролепетала я на автомате.
– Учишься или работаешь?
– Работаю. Кафе, администратор.
– Адрес, телефон.
Я назвала.
– Распишись.
Молодой человек повернул ко мне заполненный бланк, подал ручку.
Мне не хотелось ничего подписывать, но интуиция подсказывала, что с этими людьми спорить опасно.
– Теперь печать, – он взял принесённый Марией Семёновной предмет, снял крышку. – Дай левое запястье.
– Ей другая нужна, – остановил его Павел.
– Павел Валентинович, девчонка ведь, – обеспокоенно посмотрел на начальника парень.
– Паша, Егор прав, ребёнок ведь совсем, – прошептала Мария Семёновна, всё это время молча стоявшая чуть в стороне.
– Маша, правила. Она должна заплатить за такую силу, – отрезал мужчина, повернулся к молодому человеку: – Егор, выполняй.
– Примочку сделаю, – женщина бросила на меня обеспокоенный взгляд, после чего поспешно скрылась за дверью.
Парень с напряжённым лицом поднялся из-за стола. Я проследила за тем, как он приблизился к шкафу, взял с полки какую-то коробку, достал из неё газовую горелку и металлический стержень с деревянной ручкой.
В душе поднималась паника: что бы они ни задумали – это плохо.
– Сиди, – голос Павла Валентиновича припечатал меня до того, как я подумала встать с этого проклятого стула.
Егор чиркнул зажигалкой, поджигая горелку, посмотрел на начальника:
– Какую ставить?
Мужчина поднялся, подошёл к коробке, извлекая продолговатую пластину, прикрепил её к наконечнику штыря, сунул в пламя горелки.
Его прожигающий холодом взгляд вновь обратился ко мне:
– Будет немного больно. Но так нужно. Печать – твоя плата за силу. Егор, помоги ей.
Парень приблизился ко мне, взял под локоть, заставляя подняться со стула.
– Только не дёргайся, ладно?
– Именем инквизиции, – произнёс Павел Валентинович.
Раскалённый наконечник штыря мерцал красным символом какой-то руны.
Эти двое собирались заклеймить меня, как свинью на ферме!
Да пошли они на хрен!
Я выдернула локоть из руки инквизитора, оттолкнула его, метнулась к двери, готовая драпать отсюда без куртки. Но мне даже не дали дотянуться до ручки, схватили за шиворот и рванули назад. Через секунду я уткнулась лицом в свитер Егора, рука парня грубо стиснула мой затылок.
– Пусти, сука!
Я упёрлась в него ладонями, попыталась вырваться, но инквизитор другой рукой перехватил мою талию, пресекая любые попытки освободиться.
Ворот свитера оттянули, обнажая часть спины.
– Нет! – я рванулась что было сил.
– Не дёргайся, – прорычал Егор, плотнее прижимая меня к своей груди.
А потом сопротивление потеряло смысл.
Спину обожгло адской болью, она просверлила буквально всё тело – от макушки до кончиков пальцев. Мой крик утонул в чёрном свитере, превращаясь в хриплое мычание и сменяясь надрывными всхлипами.
– Плата принята, – сквозь пелену отступающей боли до меня донёсся голос Павла Валентиновича. – Отпусти её, Егор.
Уроды!
Парень дотащил меня до стула, заставил сесть. Скуля, как раненый щенок, я потянула руку к месту ожога.
– Не трогай, – Егор перехватил моё запястье.
– Да пошёл ты! – я вырвала руку из его пальцев, посмотрела в глаза. – Чтоб ты...
– Не надо, – голос Павла Валентиновича остановил моё проклятие, – ты его не пробьёшь. Пойми нас правильно, клеймо на спине – меньшее зло, нежели бесплодие и вечное одиночество.
Появление Марии Семёновны остановило меня от желания сказать этому хмырю, в каком гробу я видела его наставления.
– Паша, ну зачем же вы так?..
Скользнув взглядом по моему заплаканному лицу, женщина поставила на край стола контейнер, где плавал кусок марли, замоченный в коричневатой воде, от которой тянулся лёгкий аромат заваренных трав.
– Маша, – Павел Валентинович произнёс её имя с нажимом.
– Ой, божечки! – вздохнула Мария Семёновна. – Потерпи, милая, сейчас всё сделаю!
Женщина оттеснила Егора в сторону, опустила ладонь на мой затылок. Я дёрнулась, уходя от этого прикосновения.
– Тихо, милая, тихо, – администратор осторожно обняла мои плечи, прижала голову к своей груди, зашептала, ласково поглаживая по волосам: – Послушай меня, пожалуйста. Существуют правила, которые ни я, ни ты обойти не можем. Ведьмы нашего уровня всегда платят за силу красотой, счастьем, здоровьем, возможностью иметь детей… Печать позволяет уклониться от этой платы. Боль пройдёт и останется только след, который скроется под одеждой! Ты поймёшь это потом, а сейчас просто поверь мне, хорошо?
Энергетика женщины, её ласковый голос и тёплые объятия успокаивали – Мария Семёновна была единственной, кому в этой комнате хотелось верить и доверять.
Я опустила веки, чувствуя, как бешеный стук в груди замедляется, а весь пережитый ужас медленно угасает, кивнула.
Женщина отпустила меня, мягко заставила наклониться, оттянула ворот свитера, подула на кожу, где до сих пор пульсировал комок боли, зашептала что-то.
Егор бросил мне на колени упаковку бумажных салфеток. Хотелось запустить их ему в лицо, но неожиданно отступившая боль отвлекла меня от этого жалкого порыва мести.
– Всё, моя хорошая, всё, – Мария Семёновна приложила к месту ожога пропитанный травяным отваром бинт, послышался звук отрываемого лейкопластыря.
Потом женщина повернула к себе моё лицо, вытащила салфетку из упаковки, смахнула слёзы, утёрла нос, как ребенку.
– Ей наставник нужен, – проговорил Павел Валентинович. – Мария Семёновна, возьмётесь? У девчонки будет ваш уровень.
– Да что ты, Пашенька! – женщина ласково пригладила мои растрепавшиеся волосы. – Чему я её научу? Старушечьим наговорам? Пусть лучше Егорушка, он мальчик сильный.
Администратор подняла взгляд на парня. Тот выглядел немного растерянным.
– Павел Валентинович, давайте лучше Елизавета этим займётся или Светлана, – проговорив это, молодой человек вскинул ладони и даже сделал пару шагов назад.
– Ты же знаешь, Егор, если ученик сильнее наставника – обучение теряет смысл, – бросил ему Павел Валентинович.
– У меня нет опыта, – парень скрестил руки на груди, чуть приподнял плечи.
Он явно был не в восторге от этой идеи, и я тоже, но моё мнение здесь интересовало, пожалуй, только Марию Семёновну.
– Я подскажу, Егорушка, если что, – мягко улыбнулась женщина, ласковым жестом прикоснулась к плечу парня. Посмотрела на меня: – Ты примочку до сна не снимай, а как снимешь, ванну прими тёплую с крапивой или ромашкой, поняла?
Я кивнула.
– И чаёк пей, ты сил сегодня много потеряла, – добавила женщина, кивнула Павлу: – Я пойду.
Мужчина кивнул в ответ, обратился к парню:
– Ты давай, Егор, оформляй ей штраф за воздействие на болезнь и отпускай девочку домой. А с завтрашнего дня начинай обучение.
Начальник и администратор вышли из кабинета. Инквизитор чертыхнулся, шагнул к столу, где принялся поспешно складывать в коробку инструменты моей недавней пытки.
– Нафига мне ваше обучение? – бросила я.
– Чтобы глупостей больше не делала! – рявкнул парень, послав в мою сторону жёсткий взгляд. – Чай пей!
Мне хотелось выплеснуть этот чай ему в рожу, но здравый смысл посоветовал не усугублять ситуацию, ведь клеймо могло быть только «цветочками» в арсенале их воздействия на ведьм.
Я послушно взяла чашку: руки тряслись, как у запойного алкоголика. В душе на смену бессильной злости приходило покорное безразличие ко всей это ситуации, что-то из разряда «куда уж хуже».
Инквизитор вернулся за стол, пододвинул к себе какой-то бланк, принялся заполнять. Я заметила, что его пальцы тоже подрагивают.
В кабинете несколько минут висело напряжённое молчание.
– Вот, распишись, – Егор подал мне листок и ручку.
Я поставила подпись, сунула бланк ему обратно.
– Это квитанция на штраф – можешь через терминал оплатить или онлайн. В окошко не суйся, не все сотрудники банка в курсе, – парень подвинул ко мне ещё один прямоугольный листок.
Что?! Они поставили на мне клеймо и ещё хотят, чтобы я платила?!
– Квитанция… Квитанция?! – я подскочила, в ярости отбросила чёртов листок.
Пусть эти твари сгорят в преисподней со своими штрафами!
Бумажка на пару мгновений поднялась над столом, чиркнула Егору по щеке.
Судя по потемневшим глазам инквизитора, ему это ой как не понравилось.
Парень метнулся вперёд, стул с шумом отлетел к стене. Егор грубо обхватил мой затылок, притянул к себе, пронзив разъяренным взглядом:
– Сама виновата, не выёживайся теперь!
Ненавижу урода!
Он оттолкнул меня, сунул в руки улетевшую квитанцию, выскочил из-за стола. Парень быстрым шагом преодолел расстояние до двери, сорвал мою куртку с вешалки, швырнул её мне, рявкнул:
– Одевайся!
Потом достал телефон, набрал кого-то и уже спокойно произнёс в трубку:
– Лизонька, солнышко, мне нужен транспорт.
На улице было очень холодно, или, может, это меня начинало знобить. Накрапывал дождь. Придётся идти на остановку.
Я накинула на голову капюшон, сунула руки в карманы, нащупала в одном сложенную купюру. Кажется, она была пятидесятирублёвой. Этого хватит на автобус, чтобы поскорее добраться до дома, там залезть в тёплую ванну и лечь спать. В произошедшем попробую разобраться позже: нужно оплатить чёртов штраф и вообще понять, чего эти инквизиторы от меня хотят.
Я шагнула с крыльца.
– Куда собралась? – Рука Егора тут же вцепилась в плечо.
– Домой. – Попыталась вырваться, но безрезультатно.
– Мы тебя отвезём, Лизка будет через пять минут.
Отвезём? Это у них такое извинение за выжженную на спине руну?
– Не надо меня никуда отвозить! – Я повернулась к нему, уставилась прямо в глаза.
– Не дури, ты еле на ногах стоишь.
– Иди ты…
– Не выводи меня, Рыжая. – Егор грубо схватил ворот моей куртки, притянул к себе.
От близости и пронзительного взгляда инквизитора становилось не по себе. В душу снова заползал страх, липкий и противный. Мне стоило больших усилий не отвернуться от него.
– Да, сегодня я сделал тебе больно, – прорычал парень, – но таковы правила, надо было понимать, куда лезешь! Проклятье...
Он отпустил меня, достал из кармана косухи пачку сигарет, сделал пару шагов в сторону, нервно закурил.
Страх медленно отступал, оставляя после себя противное чувство собственного бессилия. Этот парень привёз меня сюда, обвинил в преступлении, помог своему начальнику поставить мне клеймо. Что ему ещё нужно? Почему он не может просто отпустить меня домой?
Во двор въехала серебристая иномарка, остановилась у крыльца. Боковое стекло медленно опустилось, а в окне появилась знакомая темноволосая девушка с пирсингом в левой брови.
– Ты же бросил вроде, – хихикнула она, кивнув на сигарету в руке инквизитора.
– Резко бросать нельзя – стресс для организма, – проворчал парень.
В ответ Лиза покачала головой, махнула, приглашая нас в салон:
– Загружайтесь.
– Назад садись, – обратился Егор ко мне.
Сделав последнюю затяжку, парень отправил недокуренную сигарету в ближайшую урну, подошёл к заднему сидению, открыл дверь, поторопил:
– Давай скорее, у меня, помимо тебя, дел ещё навалом.
Я не стала больше спорить, залезла в салон. Автомобиль безусловно был лучше городского автобуса, но вот компания в нём…
Егор закрыл дверь с лёгким хлопком, сел вперёд, как положено ответственному пассажиру пристегнулся, назвал мой адрес.
– А чего она такая? – Девушка сдала назад, чтобы выехать за ворота.
– Печать поставили. Не дёргалась, нормально бы всё было, – проворчал в ответ парень.
– Это из-за печати так? Меня вроде не колбасило, – удивилась Лиза.
– Ей другую ставили.
– Да иди ты…
Девушка бросила на меня взгляд в зеркало заднего вида.
– Сама посмотри.
– Я – не ты, за рулём не могу, – фыркнула Лиза. Снова послала в мою сторону заинтересованный взгляд. – Ты с ней поэтому возишься?
– Нет, мне её в ученицы навязали, – ответил парень с явным недовольством.
– А чего тебе-то, я давно в наставники рвусь, – возмутилась Лиза.
Видимо, наставничество в рядах инквизиторов было чем-то значимым.
– Ты её даже сейчас не потянешь. Эта девочка уже на два уровня выше, – кивнул в мою сторону Егор.
– Да ладно…
Они говорили ещё о чем-то, но я не слушала. Озноб становился сильнее, словно у меня поднималась температура. Прислонившись виском к оконному стеклу, закрыла глаза. Всё, чего сейчас хотелось: проснуться дома на своём старом диване с осознанием, что случившееся всего лишь ночной кошмар.
Но происходящее было реальным: клеймо на спине и машина с сидящими в салоне инквизиторами.
Желая отомстить отцу, я не думала, что всё будет так...
Пару дней назад он пришёл в кафе, заказал несколько столиков, оставил визитку. Он даже не узнал меня… А через пару дней явился со своей семьёй: эффектной брюнеткой в дорогих украшениях и её разодетой по последним тенденциям молодёжной моды дочкой – девочкой-подростком, что всё время тыкала пальчиком по экрану золотистого айфона.
Я не любила кому-либо завидовать, но здесь меня просто накрыло волной ярости. Он дал всё этой девочке, а от меня с лёгкостью отказался, даже не явившись в суд. Ритуал и заговор сложились в голове за несколько минут.
Тогда я была уверена, что поступаю правильно.
Делай всё, что хочешь, только не вреди. Помни, что расплата за вред может оказаться слишком высокой...
– Приехали вроде. Райончик так себе. Это ведь бывшие общаги? – голос девушки вывел меня из болезненной полудрёмы.
– Кажется, – бросил Егор. – Я её, провожу, подождёшь?
– Подожду. Девчонке, походу, совсем фигово, – ответила Лиза.
Мне удалось открыть дверь, вылезти из машины. Оказавшись на улице, я, пошатываясь, направилась к подъезду, Егор догнал меня, взял под локоть, не спрашивая разрешения. Вырываться не было сил, хотелось только одного – поскорее сдохнуть.
Входная дверь без домофона впустила нас на лестничную клетку, хлопнула за спиной, шаги гулким эхом оттолкнулись от исписанных стен. На трясущихся ногах я поднялась на второй этаж, завернула в тускло освещённый закуток коридора, остановилась напротив своей квартиры, что скрывалась за светло-коричневой деревянной дверью.
Егор отпустил мой локоть, встал за спиной, словно надзиратель.
– Думаю, ты завтра до обеда придёшь в себя, – произнёс парень, – так что к двум часам подгребай в офис.
– Зачем? – спросила я, не поворачиваясь.
– Начнём учиться.
Хотелось снова его послать, но я кивнула: лишь бы отстал.
– Ты адрес-то запомнила?
Снова кивнула, пытаясь дрожащими руками вставить ключ в замочную скважину.
– Ладно.
Егор развернулся, затопал своими тяжёлыми ботинками по лестнице.
Наконец-то!
Замок удалось открыть, наверное, попытки с десятой. Ввалившись в прихожую, я тут же повернула все возможные защёлки, даже цепочку вставила, создавая иллюзию защиты от мира, вновь причинившего мне страдания.
Стянутая с плеч куртка упала на пол, но поднимать её у меня уже не было сил. Я кое-как сняла ботинки, прошла в единственную комнату, бросила шапку на тумбу, где утром оставила телефон, рухнула на диван прямо в одежде и, натянув на себя плед, отключилась.
Меня разбудила мелодия смартфона. Тело было ватное, голова раскалывалась. Я еле-еле дотянулась до надрывающегося телефона, посмотрела на экран – незнакомый номер.
– Да, – спросонья голос больше походил на хрип.
– Рыжая, это Егор. Ты где шляешься? Три часа уже! – раздался в трубке голос инквизитора.
– Светлова Дина Андреевна, двадцать два года, – пролепетала я на автомате.
– Учишься или работаешь?
– Работаю. Кафе, администратор.
– Адрес, телефон.
Я назвала.
– Распишись.
Молодой человек повернул ко мне заполненный бланк, подал ручку.
Мне не хотелось ничего подписывать, но интуиция подсказывала, что с этими людьми спорить опасно.
– Теперь печать, – он взял принесённый Марией Семёновной предмет, снял крышку. – Дай левое запястье.
– Ей другая нужна, – остановил его Павел.
– Павел Валентинович, девчонка ведь, – обеспокоенно посмотрел на начальника парень.
– Паша, Егор прав, ребёнок ведь совсем, – прошептала Мария Семёновна, всё это время молча стоявшая чуть в стороне.
– Маша, правила. Она должна заплатить за такую силу, – отрезал мужчина, повернулся к молодому человеку: – Егор, выполняй.
– Примочку сделаю, – женщина бросила на меня обеспокоенный взгляд, после чего поспешно скрылась за дверью.
Парень с напряжённым лицом поднялся из-за стола. Я проследила за тем, как он приблизился к шкафу, взял с полки какую-то коробку, достал из неё газовую горелку и металлический стержень с деревянной ручкой.
В душе поднималась паника: что бы они ни задумали – это плохо.
– Сиди, – голос Павла Валентиновича припечатал меня до того, как я подумала встать с этого проклятого стула.
Егор чиркнул зажигалкой, поджигая горелку, посмотрел на начальника:
– Какую ставить?
Мужчина поднялся, подошёл к коробке, извлекая продолговатую пластину, прикрепил её к наконечнику штыря, сунул в пламя горелки.
Его прожигающий холодом взгляд вновь обратился ко мне:
– Будет немного больно. Но так нужно. Печать – твоя плата за силу. Егор, помоги ей.
Парень приблизился ко мне, взял под локоть, заставляя подняться со стула.
– Только не дёргайся, ладно?
– Именем инквизиции, – произнёс Павел Валентинович.
Раскалённый наконечник штыря мерцал красным символом какой-то руны.
Эти двое собирались заклеймить меня, как свинью на ферме!
Да пошли они на хрен!
Я выдернула локоть из руки инквизитора, оттолкнула его, метнулась к двери, готовая драпать отсюда без куртки. Но мне даже не дали дотянуться до ручки, схватили за шиворот и рванули назад. Через секунду я уткнулась лицом в свитер Егора, рука парня грубо стиснула мой затылок.
– Пусти, сука!
Я упёрлась в него ладонями, попыталась вырваться, но инквизитор другой рукой перехватил мою талию, пресекая любые попытки освободиться.
Ворот свитера оттянули, обнажая часть спины.
– Нет! – я рванулась что было сил.
– Не дёргайся, – прорычал Егор, плотнее прижимая меня к своей груди.
А потом сопротивление потеряло смысл.
Спину обожгло адской болью, она просверлила буквально всё тело – от макушки до кончиков пальцев. Мой крик утонул в чёрном свитере, превращаясь в хриплое мычание и сменяясь надрывными всхлипами.
– Плата принята, – сквозь пелену отступающей боли до меня донёсся голос Павла Валентиновича. – Отпусти её, Егор.
Уроды!
Парень дотащил меня до стула, заставил сесть. Скуля, как раненый щенок, я потянула руку к месту ожога.
– Не трогай, – Егор перехватил моё запястье.
– Да пошёл ты! – я вырвала руку из его пальцев, посмотрела в глаза. – Чтоб ты...
– Не надо, – голос Павла Валентиновича остановил моё проклятие, – ты его не пробьёшь. Пойми нас правильно, клеймо на спине – меньшее зло, нежели бесплодие и вечное одиночество.
Появление Марии Семёновны остановило меня от желания сказать этому хмырю, в каком гробу я видела его наставления.
– Паша, ну зачем же вы так?..
Скользнув взглядом по моему заплаканному лицу, женщина поставила на край стола контейнер, где плавал кусок марли, замоченный в коричневатой воде, от которой тянулся лёгкий аромат заваренных трав.
– Маша, – Павел Валентинович произнёс её имя с нажимом.
– Ой, божечки! – вздохнула Мария Семёновна. – Потерпи, милая, сейчас всё сделаю!
Женщина оттеснила Егора в сторону, опустила ладонь на мой затылок. Я дёрнулась, уходя от этого прикосновения.
– Тихо, милая, тихо, – администратор осторожно обняла мои плечи, прижала голову к своей груди, зашептала, ласково поглаживая по волосам: – Послушай меня, пожалуйста. Существуют правила, которые ни я, ни ты обойти не можем. Ведьмы нашего уровня всегда платят за силу красотой, счастьем, здоровьем, возможностью иметь детей… Печать позволяет уклониться от этой платы. Боль пройдёт и останется только след, который скроется под одеждой! Ты поймёшь это потом, а сейчас просто поверь мне, хорошо?
Энергетика женщины, её ласковый голос и тёплые объятия успокаивали – Мария Семёновна была единственной, кому в этой комнате хотелось верить и доверять.
Я опустила веки, чувствуя, как бешеный стук в груди замедляется, а весь пережитый ужас медленно угасает, кивнула.
Женщина отпустила меня, мягко заставила наклониться, оттянула ворот свитера, подула на кожу, где до сих пор пульсировал комок боли, зашептала что-то.
Егор бросил мне на колени упаковку бумажных салфеток. Хотелось запустить их ему в лицо, но неожиданно отступившая боль отвлекла меня от этого жалкого порыва мести.
– Всё, моя хорошая, всё, – Мария Семёновна приложила к месту ожога пропитанный травяным отваром бинт, послышался звук отрываемого лейкопластыря.
Потом женщина повернула к себе моё лицо, вытащила салфетку из упаковки, смахнула слёзы, утёрла нос, как ребенку.
– Ей наставник нужен, – проговорил Павел Валентинович. – Мария Семёновна, возьмётесь? У девчонки будет ваш уровень.
– Да что ты, Пашенька! – женщина ласково пригладила мои растрепавшиеся волосы. – Чему я её научу? Старушечьим наговорам? Пусть лучше Егорушка, он мальчик сильный.
Администратор подняла взгляд на парня. Тот выглядел немного растерянным.
– Павел Валентинович, давайте лучше Елизавета этим займётся или Светлана, – проговорив это, молодой человек вскинул ладони и даже сделал пару шагов назад.
– Ты же знаешь, Егор, если ученик сильнее наставника – обучение теряет смысл, – бросил ему Павел Валентинович.
– У меня нет опыта, – парень скрестил руки на груди, чуть приподнял плечи.
Он явно был не в восторге от этой идеи, и я тоже, но моё мнение здесь интересовало, пожалуй, только Марию Семёновну.
– Я подскажу, Егорушка, если что, – мягко улыбнулась женщина, ласковым жестом прикоснулась к плечу парня. Посмотрела на меня: – Ты примочку до сна не снимай, а как снимешь, ванну прими тёплую с крапивой или ромашкой, поняла?
Я кивнула.
– И чаёк пей, ты сил сегодня много потеряла, – добавила женщина, кивнула Павлу: – Я пойду.
Мужчина кивнул в ответ, обратился к парню:
– Ты давай, Егор, оформляй ей штраф за воздействие на болезнь и отпускай девочку домой. А с завтрашнего дня начинай обучение.
Начальник и администратор вышли из кабинета. Инквизитор чертыхнулся, шагнул к столу, где принялся поспешно складывать в коробку инструменты моей недавней пытки.
– Нафига мне ваше обучение? – бросила я.
– Чтобы глупостей больше не делала! – рявкнул парень, послав в мою сторону жёсткий взгляд. – Чай пей!
Мне хотелось выплеснуть этот чай ему в рожу, но здравый смысл посоветовал не усугублять ситуацию, ведь клеймо могло быть только «цветочками» в арсенале их воздействия на ведьм.
Я послушно взяла чашку: руки тряслись, как у запойного алкоголика. В душе на смену бессильной злости приходило покорное безразличие ко всей это ситуации, что-то из разряда «куда уж хуже».
Инквизитор вернулся за стол, пододвинул к себе какой-то бланк, принялся заполнять. Я заметила, что его пальцы тоже подрагивают.
В кабинете несколько минут висело напряжённое молчание.
– Вот, распишись, – Егор подал мне листок и ручку.
Я поставила подпись, сунула бланк ему обратно.
– Это квитанция на штраф – можешь через терминал оплатить или онлайн. В окошко не суйся, не все сотрудники банка в курсе, – парень подвинул ко мне ещё один прямоугольный листок.
Что?! Они поставили на мне клеймо и ещё хотят, чтобы я платила?!
– Квитанция… Квитанция?! – я подскочила, в ярости отбросила чёртов листок.
Пусть эти твари сгорят в преисподней со своими штрафами!
Бумажка на пару мгновений поднялась над столом, чиркнула Егору по щеке.
Судя по потемневшим глазам инквизитора, ему это ой как не понравилось.
Парень метнулся вперёд, стул с шумом отлетел к стене. Егор грубо обхватил мой затылок, притянул к себе, пронзив разъяренным взглядом:
– Сама виновата, не выёживайся теперь!
Ненавижу урода!
Он оттолкнул меня, сунул в руки улетевшую квитанцию, выскочил из-за стола. Парень быстрым шагом преодолел расстояние до двери, сорвал мою куртку с вешалки, швырнул её мне, рявкнул:
– Одевайся!
Потом достал телефон, набрал кого-то и уже спокойно произнёс в трубку:
– Лизонька, солнышко, мне нужен транспорт.
Глава 2
На улице было очень холодно, или, может, это меня начинало знобить. Накрапывал дождь. Придётся идти на остановку.
Я накинула на голову капюшон, сунула руки в карманы, нащупала в одном сложенную купюру. Кажется, она была пятидесятирублёвой. Этого хватит на автобус, чтобы поскорее добраться до дома, там залезть в тёплую ванну и лечь спать. В произошедшем попробую разобраться позже: нужно оплатить чёртов штраф и вообще понять, чего эти инквизиторы от меня хотят.
Я шагнула с крыльца.
– Куда собралась? – Рука Егора тут же вцепилась в плечо.
– Домой. – Попыталась вырваться, но безрезультатно.
– Мы тебя отвезём, Лизка будет через пять минут.
Отвезём? Это у них такое извинение за выжженную на спине руну?
– Не надо меня никуда отвозить! – Я повернулась к нему, уставилась прямо в глаза.
– Не дури, ты еле на ногах стоишь.
– Иди ты…
– Не выводи меня, Рыжая. – Егор грубо схватил ворот моей куртки, притянул к себе.
От близости и пронзительного взгляда инквизитора становилось не по себе. В душу снова заползал страх, липкий и противный. Мне стоило больших усилий не отвернуться от него.
– Да, сегодня я сделал тебе больно, – прорычал парень, – но таковы правила, надо было понимать, куда лезешь! Проклятье...
Он отпустил меня, достал из кармана косухи пачку сигарет, сделал пару шагов в сторону, нервно закурил.
Страх медленно отступал, оставляя после себя противное чувство собственного бессилия. Этот парень привёз меня сюда, обвинил в преступлении, помог своему начальнику поставить мне клеймо. Что ему ещё нужно? Почему он не может просто отпустить меня домой?
Во двор въехала серебристая иномарка, остановилась у крыльца. Боковое стекло медленно опустилось, а в окне появилась знакомая темноволосая девушка с пирсингом в левой брови.
– Ты же бросил вроде, – хихикнула она, кивнув на сигарету в руке инквизитора.
– Резко бросать нельзя – стресс для организма, – проворчал парень.
В ответ Лиза покачала головой, махнула, приглашая нас в салон:
– Загружайтесь.
– Назад садись, – обратился Егор ко мне.
Сделав последнюю затяжку, парень отправил недокуренную сигарету в ближайшую урну, подошёл к заднему сидению, открыл дверь, поторопил:
– Давай скорее, у меня, помимо тебя, дел ещё навалом.
Я не стала больше спорить, залезла в салон. Автомобиль безусловно был лучше городского автобуса, но вот компания в нём…
Егор закрыл дверь с лёгким хлопком, сел вперёд, как положено ответственному пассажиру пристегнулся, назвал мой адрес.
– А чего она такая? – Девушка сдала назад, чтобы выехать за ворота.
– Печать поставили. Не дёргалась, нормально бы всё было, – проворчал в ответ парень.
– Это из-за печати так? Меня вроде не колбасило, – удивилась Лиза.
– Ей другую ставили.
– Да иди ты…
Девушка бросила на меня взгляд в зеркало заднего вида.
– Сама посмотри.
– Я – не ты, за рулём не могу, – фыркнула Лиза. Снова послала в мою сторону заинтересованный взгляд. – Ты с ней поэтому возишься?
– Нет, мне её в ученицы навязали, – ответил парень с явным недовольством.
– А чего тебе-то, я давно в наставники рвусь, – возмутилась Лиза.
Видимо, наставничество в рядах инквизиторов было чем-то значимым.
– Ты её даже сейчас не потянешь. Эта девочка уже на два уровня выше, – кивнул в мою сторону Егор.
– Да ладно…
Они говорили ещё о чем-то, но я не слушала. Озноб становился сильнее, словно у меня поднималась температура. Прислонившись виском к оконному стеклу, закрыла глаза. Всё, чего сейчас хотелось: проснуться дома на своём старом диване с осознанием, что случившееся всего лишь ночной кошмар.
Но происходящее было реальным: клеймо на спине и машина с сидящими в салоне инквизиторами.
Желая отомстить отцу, я не думала, что всё будет так...
Пару дней назад он пришёл в кафе, заказал несколько столиков, оставил визитку. Он даже не узнал меня… А через пару дней явился со своей семьёй: эффектной брюнеткой в дорогих украшениях и её разодетой по последним тенденциям молодёжной моды дочкой – девочкой-подростком, что всё время тыкала пальчиком по экрану золотистого айфона.
Я не любила кому-либо завидовать, но здесь меня просто накрыло волной ярости. Он дал всё этой девочке, а от меня с лёгкостью отказался, даже не явившись в суд. Ритуал и заговор сложились в голове за несколько минут.
Тогда я была уверена, что поступаю правильно.
Делай всё, что хочешь, только не вреди. Помни, что расплата за вред может оказаться слишком высокой...
– Приехали вроде. Райончик так себе. Это ведь бывшие общаги? – голос девушки вывел меня из болезненной полудрёмы.
– Кажется, – бросил Егор. – Я её, провожу, подождёшь?
– Подожду. Девчонке, походу, совсем фигово, – ответила Лиза.
Мне удалось открыть дверь, вылезти из машины. Оказавшись на улице, я, пошатываясь, направилась к подъезду, Егор догнал меня, взял под локоть, не спрашивая разрешения. Вырываться не было сил, хотелось только одного – поскорее сдохнуть.
Входная дверь без домофона впустила нас на лестничную клетку, хлопнула за спиной, шаги гулким эхом оттолкнулись от исписанных стен. На трясущихся ногах я поднялась на второй этаж, завернула в тускло освещённый закуток коридора, остановилась напротив своей квартиры, что скрывалась за светло-коричневой деревянной дверью.
Егор отпустил мой локоть, встал за спиной, словно надзиратель.
– Думаю, ты завтра до обеда придёшь в себя, – произнёс парень, – так что к двум часам подгребай в офис.
– Зачем? – спросила я, не поворачиваясь.
– Начнём учиться.
Хотелось снова его послать, но я кивнула: лишь бы отстал.
– Ты адрес-то запомнила?
Снова кивнула, пытаясь дрожащими руками вставить ключ в замочную скважину.
– Ладно.
Егор развернулся, затопал своими тяжёлыми ботинками по лестнице.
Наконец-то!
Замок удалось открыть, наверное, попытки с десятой. Ввалившись в прихожую, я тут же повернула все возможные защёлки, даже цепочку вставила, создавая иллюзию защиты от мира, вновь причинившего мне страдания.
Стянутая с плеч куртка упала на пол, но поднимать её у меня уже не было сил. Я кое-как сняла ботинки, прошла в единственную комнату, бросила шапку на тумбу, где утром оставила телефон, рухнула на диван прямо в одежде и, натянув на себя плед, отключилась.
Меня разбудила мелодия смартфона. Тело было ватное, голова раскалывалась. Я еле-еле дотянулась до надрывающегося телефона, посмотрела на экран – незнакомый номер.
– Да, – спросонья голос больше походил на хрип.
– Рыжая, это Егор. Ты где шляешься? Три часа уже! – раздался в трубке голос инквизитора.
