Был почти полдень и палящее солнце стояло точно над головой. На улице было безлюдно. Беглецы ровным шагом двинулись по заранее оговоренному маршруту. Пройдя около 30 метров до угла того самого здания, сзади которого располагался подвал, их взору отрылась довольно просторная прямоугольная площадка. Прямо по курсу в 100 метрах располагались двухэтажные глиняные дома, судя по всему, жилые. По левую руку простирался длинный одноэтажный барак, служивший местом массовых сборищ. Вход в него находился далеко за спинами напарников, так что с этой стороны встретить кого-то входящего или выходящего было нельзя. Как и говорил Бахман, по направлению на десять часов были видны припаркованные автомобили, в основном внедорожники различных марок и расцветок. Таким образом им надо было пересечь эту прямоугольную площадку по диагонали от угла до угла и они попадали напрямую к парковке. Идти вот так по открытой местности в стане врага было крайне рискованно, но как напарник рассказал накануне — прямо сейчас начинался какой-то местный религиозный праздник и шансов встретить кого-либо на улице было крайне мало. Коротко переглянувшись, они направились к цели.
По пути действительно не попалось ни одной живой души и они благополучно достигли парковки. Половина миссии выполнена. Но радоваться рано, оставалась задача посложнее — угнать машину без ключей.
- Обычно здесь редко запирают двери, так что надо как можно скорее найти ближайшую открытую машину, - напутствовал Бахман.
Боец начал было сомневаться в плане: двое мужчин, ходящих по парковке и дергающих ручки каждой машины — зрелище, безусловно, подозрительное. Но судьба была к ним благосклонна и первая попавшаяся «Тойота» белого цвета оказалась открытой. Сев в машину, беглецы выдохнули. Осталось только завести двигатель и можно сказать, что дерзкий побег уже почти удался.
- Ты умеешь заводить без ключа? - с соседнего сиденья поинтересовался у бойца пассажир.
- Никогда этого не делал, только видел в фильмах, - ухмыльнулся тот в ответ, - но надо сначала проверить все места, где мог бы лежать запасн...ОЙ!
Ощупывая правой рукой углубления в салоне, в которых обычно лежала всякая мелочевка, левой рукой он потянул солнцезащитный козырек, из которого прямо ему на колени выпал ключ.
- Судьба нам благоволит,- вставляя ключ в замок зажигания, солдат с плохо скрываемой радостью посмотрел на напарника.
Глухо щелкнув, повернулся ключ и двигатель завелся, на миг взвыв и тут же вернувшись к стабильным оборотам холостого хода. Сидящий за рулем стянул с себя автомат и передал пассажиру:
- Умеешь стрелять? Вот и славно. Но молись, чтобы применять эти навыки на практике не потребовалось. По крайней мере сегодня. Где выезд?
Бахман указал пальцем в сторону бокового водительского окна. Боец повернул голову и увидел ровную полосу покрытой пылью бетонной дороги, ведущей к небольшим металлическим воротам, по бое стороны от которых возвышались два наблюдательных поста.
- Принято. Пристегиваемся и поехали.
Включив передачу, он плавным ходом направил машину в сторону спасительного выезда. По пути по прежнему не встретилось ни одного человека. Когда до ворот оставалось около 100 метров, водитель смог разглядеть их более подробно. Две тяжелых на вид железных створки, соединенных посередине увесистой цепью с амбарным замком. Высота в два человеческих роста, а по правую и левую стороны в два раза более высокие охранные вышки, наблюдательные пункты которых были зашиты листами толстого металла, защищавшего охранников с трех сторон. Сторона, смотрящая на базу, не была ничем защищена, к ней вела металлическая в несколько пролетов рыжая от коррозии лестница. И с этой стороны были отчетливо видны приклады пулеметов, по одному на каждую вышку. Смотрящий на правом наблюдательном посту отсутствовал. С левой вышки на них с удивлением смотрел бородатый человек в черных солнцезащитных очках, очевидно не ожидавший, что кто-то соберется покинуть базу в день молитвы. Он, не торопясь, принялся спускаться с лестницы, держа в зубах дымящуюся сигарету. Из оружия при нем был только пистолет, торчащий из напоясной кобуры. Машина остановилась в нескольких метрах от ворот.
- Когда подойдет и я открою окно — стреляй в него, - скомандовал водитель
Пассажир посмотрел на него с легкой паникой, крепко сжав рукоятку автомата:
- Я никогда не стрелял в человека, - оправдывающимся тоном пролепетал он, - боюсь, я не смогу…
- Меня не волнует сможешь ты или нет! Ты должен это сделать! Или мы его или он нас, третьего варианта нет, понимаешь? - выходя из себя, злобно пролаял солдат, - хорош жевать сопли, сними автомат с предохранителя и будь готов. Ты. Меня. Понял!?
Бахман судорожно сглотнул, виновато посмотрев на напарника. Затем перевел взгляд на лежащий в руках автомат, секунду поколебавшись, медленным движением указательного пальца переключил предохранитель на режим автоматического огня и, подняв оружие, упер приклад в плечо, направив ствол в сторону водительского окна. Бородач уже спустился с лестницы и ботинками на рифленой подошве размеренным шагом двигался в сторону машины, тщетно пытаясь разглядеть водителя сквозь затемненные окна. Он явно не ожидал встретить никакой угрозы, потому руки даже не подумали потянуться к кобуре. Левая находилась в кармане камуфляжных штанов, правая периодически доставала изо рта сигарету, чтобы стряхнуть собравшийся пепел. Подошедший остановился в метре от водительской двери, терпеливо ожидая, когда опустится окно и ему сообщат цель выезда за периметр.
- Открываю, приготовься, - негромко произнес водитель и вжался в спинку сиденья.
Палец надавил на кнопку и стекло уверенно поползло вниз. Оружие в руках Бахмана тревожно задрожало.
Когда окно открылось уже наполовину, бородач по ту сторону салона автомобиля смог рассмотреть очертания незнакомого бледного лица сидящего за рулем человека. На секунду пришло понимание, что происходит что-то странное и он, беспокойно нырнув взглядом в глубину салона, заметил человека, которого точно знал. Вопрос не успел сорваться с его губ, как громыхнула автоматная очередь, разнося в кровавые клочья удивленное лицо.
Водитель что было сил надавил на педаль газа, направляя машину прямиком в ворота. Руки вцепились в руль с такой силой, что белесые костяшки пальцев легко можно было рассмотреть сквозь натянутую кожу. Две тонны не успевшего достаточно разогнаться железа обрушились на ворота и, грузно отпружинив, слегка отскочили назад. Над окрестностью раздался звон, словно великан огромным молотом ударил в необъятный гонг. Беглецы с преисполненными ужасом глазами посмотрели друг на друга — план не сработал! В зеркалах заднего вида отражались бегущие к ним с оружием в руках люди. Не оставалось сомнений в том, что устроенный шум дал хозяевам недвусмысленное понимание о природе ситуации, разворачивающейся у выезда с базы. Времени на вторую попытку практически не оставалось, а машина, как назло, заглохла после столкновения с тяжелым забором. Из под капота показалась тоненькая струйка пара, сулившая скорую смерть как двигателя, так и незадачливых беглецов. Судорожно нащупав ключ зажигания, боец попытался завести двигатель, в панике наблюдая за приближающимися в зеркале людьми. Стартер крутился в такт галопирующему сердцу. Секунда, две, три.
- Да заводись же, тварь! - уже в истерике заорал человек.
И, словно повинуясь этим словам, мотор взрыкнул. Оставалась последняя надежда — взять разгон побольше и снова попытаться протаранить ворота. Задняя передача, газ в пол и автомобиль, поднимая клубы пыли и песка, ринулся навстречу бегущим людям. По воротам дробью замолотили полетевшие из под колес мелкие камни. Когда водитель решил, что взял достаточное для разгона расстояние, он надавил на тормоз, и, переключив трансмиссию, снова устремил «Тойоту» в направлении ворот. В этот момент расстояние от машины до спасительного выезда впереди было равно расстоянию, на котором уже находились преследователи сзади. Сквозь рев двигателя послышались выстрелы и по кузову звонко застучали пули разного калибра. Бахман, пытаясь укрыться от смертоносного свинца, опустил голову на колени и обхватил затылок руками, точь-в-точь, как перед полетом инструктирует пассажиров самолета бортпроводник. Управляющий машиной боец держал руль и потому не мог позволить себе поступить аналогичным образом, вместо этого он сполз вниз по сиденью насколько мог, чтобы при этом ни только не терять из виду уже довольно быстро приближающиеся ворота, но и не быть задушенным ремнем во время столкновения.
- Приготовься, - крикнул он пассажиру, зажмурив глаза.
Мощный удар сотряс кузов, отозвавшийся унылым гулом деформируемого металла. Ремни удержали сидящих внутри людей, но повреждений избежать все же не удалось — подушки безопасности или не сработали или попросту отсутствовали. Бахман приложился темечком о парприз, да так сильно, что потерял сознание, а из открывшегося рассечения бодрой струйкой побежала кровь. Водитель лицом впечатался в руль, сломав нос и однозначно раздробив скулу. Чудом оставшись в сознании, сквозь помутневший от сотрясения взгляд он понял, что они, хоть и потеряли скорость, но по прежнему продолжают движение вперед, а двигатель каким-то неведомым чудом продолжал работать, несмотря на уже прилично валивший из под капота пар. Нога вдавила педаль газа и многострадальный автомобиль снова начал набирать скорость, унося беглецов от преследователей, все еще стрелявших в их сторону, но из-за приличного расстояния уже не имевших надежды попасть в цель.
Боец вел машину наугад. Он мало что видел за клубами пара, извергаемого еще чудом живым двигателем. Сознание норовило ускользнуть от него, забывшись сладкой дремой молящего об отдыхе тела, на долю которого за последние дни выпало слишком много испытаний. Сколько прошло времени с момента, как они покинули базу? Возможно, пару минут, а может и полчаса. Разум в этом состоянии не мог позволить себе таких сложных вычислений. Водитель, вспомнив о том, что он в машине не один, мутным взором посмотрел на соседнее сиденье. Бахман находился в той же позе, что и за миг до столкновения с воротами, с той лишь разницей, что руки бессильно свисали вниз, касаясь кистями резинового коврика. Затылок его, равно как спина, были все в крови. Кровь пропитала льняную рубашку и прилипла к телу, позволяя рассмотреть торчащие позвонки. Заметив какое-то движение, водитель поднял глаза и уперся взглядом в треснувшее зеркало заднего вида с пассажирской стороны, впрочем не увидев в его отражении ничего хорошего — их нагоняли. Несколько точек, постепенно приближаясь, маячили на горизонте. Столбы пыли, с этого расстояния казавшиеся тонкими коричнево-серыми ниточками, не оставляли сомнений в том, что за ними едут несколько машин. Эмоций, как ни странно, не было. Минувшие события выжали из человека как физические, так и моральные силы, потому дальнейшая судьба ему уже была безразлична. Будто уловив его упадническое настроение, двигатель автомобиля тоже решил сдаться. Он еще не заглох, но тяга заметно начала падать. Без особого энтузиазма боец медленно понажимал на педаль газа, словно это могло придать сил увядающему мотору. Напоследок фыркнув черным выхлопом, автомобиль сдался. Стрелка тахометра упала и замерла в безжизненном положении, намекая на аналогичную судьбу, которая вот-вот должна была постичь беглецов. Колеса по инерции продолжали везти безжизненное железо, но скорость неумолимо падала, а преследователей уже легко можно было рассмотреть в зеркале заднего вида. Последний раз бросив пустой взгляд на не подающего признаков жизни пассажира, молодой командир отряда, которым он был буквально несколько дней назад, закрыл глаза и проследовал за манящей его темнотой. Последним звуком, который ухватил угасающий рассудок, был стремительно приближающийся грохот крупнокалиберной пушки.
Открыв глаза, он обнаружил себя лежащим на мягкой удобной постели военного госпиталя. Из-за белоснежных штор, выполняющих роль стен его «палаты», пробивался яркий солнечный свет. Справа стоял штатив капельницы, от которой к его руке тянулся тонкий шланг, наполненный прозрачной жидкостью. Тело было легким а разум безмятежным. Где-то за шторами послышался голос молодой девушки, говорившей на вполне понятном ему языке, от чего на душе стало настолько радостно, что на глаза навернулись слезы и скатились из уголков по направлению к вискам. Он смог! Они смогли! Сбежали. И теперь находятся в безопасности. Ему не терпелось увидеть радостное лицо Бахмана, поговорить с ним о чем-нибудь совершенно несерьезном, например обсудить предстоящий обед или пускай даже погоду, которая в этих краях однообразна изо дня в день. Хотелось просто поболтать с человеком, с которым плечом к плечу пережил страшные испытания, с человеком, который вряд ли когда-то станет его другом, но навсегда останется в памяти.
Через какое-то время одна из штор осторожно отползла в сторону и в просвете показалось лицо совсем юной медсестры, вероятно даже младше него. Девушку нельзя было назвать откровенно симпатичной, но слегка торчащие ушки делали ее забавной и даже несколько миловидной.
- Вы проснулись, - тонким приятным голоском она скорее констатировала, нежели уточнила, обнажая белозубую улыбку, - я позову доктора. И не оставляя времени на любые вопросы, она быстрыми мягкими шагами скрылась за шторой.
Через пару минут в «палату» зашел высокий худой человек в очках и белом халате, выглядевший лет на 35, а за ним следом та самая медсестра, в руках которой было судно с несколькими шприцами.
- Приветствую, солдат, - неожиданно низким голосом поздоровался он с лежащим, - как себя чувствуете?
- Вполне неплохо, - словно пробуя, смогут ли связки вообще воспроизвести речь, негромко ответил он
- Ну и замечательно. Признаюсь, я не сильно переживал за вашу жизнь. Да, досталось вам прилично, но критических ранений мы не обнаружили. Теперь только отдых, побольше пищи и жидкости — и вы быстро вернетесь в норму. Тело молодое, сильное, восстановится быстро, это я вам обещаю.
- Док, а что с моим напарником? Как он?
Человек в халате выдержал небольшую паузу, посмотрел себе под ноги и вновь поднял взгляд на пациента.
- К сожалению, когда поисковый отряд нашел вас, он был уже мертв. Пуля вошла в поясницу и пробила печень. Мы уже ничем не могли ему помочь. Он тоже был в плену?
Боец почувствовал ком, подступивший к горлу. Какая-то необъяснимая пустота образовалась там, где было место воспоминаниям о Бахмане. В уголках глаз снова защипало, но то благоговейное чувство радости, наполнявшее его совсем недавно, улетучилось без следа, сменившись вакуумом.
- Да, он...он помог мне бежать. Он был хорошим человеком, - почему-то для него было важно произнести эти слова вслух перед стоящими возле него людьми.
- Тем более жаль, - негромко произнес доктор, а затем уже своим обычным тоном продолжил, - сестра поставит вам несколько уколов: антибиотик, обезболивающее и восстанавливающий комплекс. Если что-то потребуется, смело обращайтесь к ней. Остались еще вопросы, солдат?
- Через сколько меня выпишут? И мне позволят продолжить службу?
- Я планирую понаблюдать за вами еще 7-10 дней и если восстановление пойдет по плану, то через указанный срок я отпущу вас.
По пути действительно не попалось ни одной живой души и они благополучно достигли парковки. Половина миссии выполнена. Но радоваться рано, оставалась задача посложнее — угнать машину без ключей.
- Обычно здесь редко запирают двери, так что надо как можно скорее найти ближайшую открытую машину, - напутствовал Бахман.
Боец начал было сомневаться в плане: двое мужчин, ходящих по парковке и дергающих ручки каждой машины — зрелище, безусловно, подозрительное. Но судьба была к ним благосклонна и первая попавшаяся «Тойота» белого цвета оказалась открытой. Сев в машину, беглецы выдохнули. Осталось только завести двигатель и можно сказать, что дерзкий побег уже почти удался.
- Ты умеешь заводить без ключа? - с соседнего сиденья поинтересовался у бойца пассажир.
- Никогда этого не делал, только видел в фильмах, - ухмыльнулся тот в ответ, - но надо сначала проверить все места, где мог бы лежать запасн...ОЙ!
Ощупывая правой рукой углубления в салоне, в которых обычно лежала всякая мелочевка, левой рукой он потянул солнцезащитный козырек, из которого прямо ему на колени выпал ключ.
- Судьба нам благоволит,- вставляя ключ в замок зажигания, солдат с плохо скрываемой радостью посмотрел на напарника.
Глухо щелкнув, повернулся ключ и двигатель завелся, на миг взвыв и тут же вернувшись к стабильным оборотам холостого хода. Сидящий за рулем стянул с себя автомат и передал пассажиру:
- Умеешь стрелять? Вот и славно. Но молись, чтобы применять эти навыки на практике не потребовалось. По крайней мере сегодня. Где выезд?
Бахман указал пальцем в сторону бокового водительского окна. Боец повернул голову и увидел ровную полосу покрытой пылью бетонной дороги, ведущей к небольшим металлическим воротам, по бое стороны от которых возвышались два наблюдательных поста.
- Принято. Пристегиваемся и поехали.
Включив передачу, он плавным ходом направил машину в сторону спасительного выезда. По пути по прежнему не встретилось ни одного человека. Когда до ворот оставалось около 100 метров, водитель смог разглядеть их более подробно. Две тяжелых на вид железных створки, соединенных посередине увесистой цепью с амбарным замком. Высота в два человеческих роста, а по правую и левую стороны в два раза более высокие охранные вышки, наблюдательные пункты которых были зашиты листами толстого металла, защищавшего охранников с трех сторон. Сторона, смотрящая на базу, не была ничем защищена, к ней вела металлическая в несколько пролетов рыжая от коррозии лестница. И с этой стороны были отчетливо видны приклады пулеметов, по одному на каждую вышку. Смотрящий на правом наблюдательном посту отсутствовал. С левой вышки на них с удивлением смотрел бородатый человек в черных солнцезащитных очках, очевидно не ожидавший, что кто-то соберется покинуть базу в день молитвы. Он, не торопясь, принялся спускаться с лестницы, держа в зубах дымящуюся сигарету. Из оружия при нем был только пистолет, торчащий из напоясной кобуры. Машина остановилась в нескольких метрах от ворот.
- Когда подойдет и я открою окно — стреляй в него, - скомандовал водитель
Пассажир посмотрел на него с легкой паникой, крепко сжав рукоятку автомата:
- Я никогда не стрелял в человека, - оправдывающимся тоном пролепетал он, - боюсь, я не смогу…
- Меня не волнует сможешь ты или нет! Ты должен это сделать! Или мы его или он нас, третьего варианта нет, понимаешь? - выходя из себя, злобно пролаял солдат, - хорош жевать сопли, сними автомат с предохранителя и будь готов. Ты. Меня. Понял!?
Бахман судорожно сглотнул, виновато посмотрев на напарника. Затем перевел взгляд на лежащий в руках автомат, секунду поколебавшись, медленным движением указательного пальца переключил предохранитель на режим автоматического огня и, подняв оружие, упер приклад в плечо, направив ствол в сторону водительского окна. Бородач уже спустился с лестницы и ботинками на рифленой подошве размеренным шагом двигался в сторону машины, тщетно пытаясь разглядеть водителя сквозь затемненные окна. Он явно не ожидал встретить никакой угрозы, потому руки даже не подумали потянуться к кобуре. Левая находилась в кармане камуфляжных штанов, правая периодически доставала изо рта сигарету, чтобы стряхнуть собравшийся пепел. Подошедший остановился в метре от водительской двери, терпеливо ожидая, когда опустится окно и ему сообщат цель выезда за периметр.
- Открываю, приготовься, - негромко произнес водитель и вжался в спинку сиденья.
Палец надавил на кнопку и стекло уверенно поползло вниз. Оружие в руках Бахмана тревожно задрожало.
Когда окно открылось уже наполовину, бородач по ту сторону салона автомобиля смог рассмотреть очертания незнакомого бледного лица сидящего за рулем человека. На секунду пришло понимание, что происходит что-то странное и он, беспокойно нырнув взглядом в глубину салона, заметил человека, которого точно знал. Вопрос не успел сорваться с его губ, как громыхнула автоматная очередь, разнося в кровавые клочья удивленное лицо.
Водитель что было сил надавил на педаль газа, направляя машину прямиком в ворота. Руки вцепились в руль с такой силой, что белесые костяшки пальцев легко можно было рассмотреть сквозь натянутую кожу. Две тонны не успевшего достаточно разогнаться железа обрушились на ворота и, грузно отпружинив, слегка отскочили назад. Над окрестностью раздался звон, словно великан огромным молотом ударил в необъятный гонг. Беглецы с преисполненными ужасом глазами посмотрели друг на друга — план не сработал! В зеркалах заднего вида отражались бегущие к ним с оружием в руках люди. Не оставалось сомнений в том, что устроенный шум дал хозяевам недвусмысленное понимание о природе ситуации, разворачивающейся у выезда с базы. Времени на вторую попытку практически не оставалось, а машина, как назло, заглохла после столкновения с тяжелым забором. Из под капота показалась тоненькая струйка пара, сулившая скорую смерть как двигателя, так и незадачливых беглецов. Судорожно нащупав ключ зажигания, боец попытался завести двигатель, в панике наблюдая за приближающимися в зеркале людьми. Стартер крутился в такт галопирующему сердцу. Секунда, две, три.
- Да заводись же, тварь! - уже в истерике заорал человек.
И, словно повинуясь этим словам, мотор взрыкнул. Оставалась последняя надежда — взять разгон побольше и снова попытаться протаранить ворота. Задняя передача, газ в пол и автомобиль, поднимая клубы пыли и песка, ринулся навстречу бегущим людям. По воротам дробью замолотили полетевшие из под колес мелкие камни. Когда водитель решил, что взял достаточное для разгона расстояние, он надавил на тормоз, и, переключив трансмиссию, снова устремил «Тойоту» в направлении ворот. В этот момент расстояние от машины до спасительного выезда впереди было равно расстоянию, на котором уже находились преследователи сзади. Сквозь рев двигателя послышались выстрелы и по кузову звонко застучали пули разного калибра. Бахман, пытаясь укрыться от смертоносного свинца, опустил голову на колени и обхватил затылок руками, точь-в-точь, как перед полетом инструктирует пассажиров самолета бортпроводник. Управляющий машиной боец держал руль и потому не мог позволить себе поступить аналогичным образом, вместо этого он сполз вниз по сиденью насколько мог, чтобы при этом ни только не терять из виду уже довольно быстро приближающиеся ворота, но и не быть задушенным ремнем во время столкновения.
- Приготовься, - крикнул он пассажиру, зажмурив глаза.
Мощный удар сотряс кузов, отозвавшийся унылым гулом деформируемого металла. Ремни удержали сидящих внутри людей, но повреждений избежать все же не удалось — подушки безопасности или не сработали или попросту отсутствовали. Бахман приложился темечком о парприз, да так сильно, что потерял сознание, а из открывшегося рассечения бодрой струйкой побежала кровь. Водитель лицом впечатался в руль, сломав нос и однозначно раздробив скулу. Чудом оставшись в сознании, сквозь помутневший от сотрясения взгляд он понял, что они, хоть и потеряли скорость, но по прежнему продолжают движение вперед, а двигатель каким-то неведомым чудом продолжал работать, несмотря на уже прилично валивший из под капота пар. Нога вдавила педаль газа и многострадальный автомобиль снова начал набирать скорость, унося беглецов от преследователей, все еще стрелявших в их сторону, но из-за приличного расстояния уже не имевших надежды попасть в цель.
Боец вел машину наугад. Он мало что видел за клубами пара, извергаемого еще чудом живым двигателем. Сознание норовило ускользнуть от него, забывшись сладкой дремой молящего об отдыхе тела, на долю которого за последние дни выпало слишком много испытаний. Сколько прошло времени с момента, как они покинули базу? Возможно, пару минут, а может и полчаса. Разум в этом состоянии не мог позволить себе таких сложных вычислений. Водитель, вспомнив о том, что он в машине не один, мутным взором посмотрел на соседнее сиденье. Бахман находился в той же позе, что и за миг до столкновения с воротами, с той лишь разницей, что руки бессильно свисали вниз, касаясь кистями резинового коврика. Затылок его, равно как спина, были все в крови. Кровь пропитала льняную рубашку и прилипла к телу, позволяя рассмотреть торчащие позвонки. Заметив какое-то движение, водитель поднял глаза и уперся взглядом в треснувшее зеркало заднего вида с пассажирской стороны, впрочем не увидев в его отражении ничего хорошего — их нагоняли. Несколько точек, постепенно приближаясь, маячили на горизонте. Столбы пыли, с этого расстояния казавшиеся тонкими коричнево-серыми ниточками, не оставляли сомнений в том, что за ними едут несколько машин. Эмоций, как ни странно, не было. Минувшие события выжали из человека как физические, так и моральные силы, потому дальнейшая судьба ему уже была безразлична. Будто уловив его упадническое настроение, двигатель автомобиля тоже решил сдаться. Он еще не заглох, но тяга заметно начала падать. Без особого энтузиазма боец медленно понажимал на педаль газа, словно это могло придать сил увядающему мотору. Напоследок фыркнув черным выхлопом, автомобиль сдался. Стрелка тахометра упала и замерла в безжизненном положении, намекая на аналогичную судьбу, которая вот-вот должна была постичь беглецов. Колеса по инерции продолжали везти безжизненное железо, но скорость неумолимо падала, а преследователей уже легко можно было рассмотреть в зеркале заднего вида. Последний раз бросив пустой взгляд на не подающего признаков жизни пассажира, молодой командир отряда, которым он был буквально несколько дней назад, закрыл глаза и проследовал за манящей его темнотой. Последним звуком, который ухватил угасающий рассудок, был стремительно приближающийся грохот крупнокалиберной пушки.
Открыв глаза, он обнаружил себя лежащим на мягкой удобной постели военного госпиталя. Из-за белоснежных штор, выполняющих роль стен его «палаты», пробивался яркий солнечный свет. Справа стоял штатив капельницы, от которой к его руке тянулся тонкий шланг, наполненный прозрачной жидкостью. Тело было легким а разум безмятежным. Где-то за шторами послышался голос молодой девушки, говорившей на вполне понятном ему языке, от чего на душе стало настолько радостно, что на глаза навернулись слезы и скатились из уголков по направлению к вискам. Он смог! Они смогли! Сбежали. И теперь находятся в безопасности. Ему не терпелось увидеть радостное лицо Бахмана, поговорить с ним о чем-нибудь совершенно несерьезном, например обсудить предстоящий обед или пускай даже погоду, которая в этих краях однообразна изо дня в день. Хотелось просто поболтать с человеком, с которым плечом к плечу пережил страшные испытания, с человеком, который вряд ли когда-то станет его другом, но навсегда останется в памяти.
Через какое-то время одна из штор осторожно отползла в сторону и в просвете показалось лицо совсем юной медсестры, вероятно даже младше него. Девушку нельзя было назвать откровенно симпатичной, но слегка торчащие ушки делали ее забавной и даже несколько миловидной.
- Вы проснулись, - тонким приятным голоском она скорее констатировала, нежели уточнила, обнажая белозубую улыбку, - я позову доктора. И не оставляя времени на любые вопросы, она быстрыми мягкими шагами скрылась за шторой.
Через пару минут в «палату» зашел высокий худой человек в очках и белом халате, выглядевший лет на 35, а за ним следом та самая медсестра, в руках которой было судно с несколькими шприцами.
- Приветствую, солдат, - неожиданно низким голосом поздоровался он с лежащим, - как себя чувствуете?
- Вполне неплохо, - словно пробуя, смогут ли связки вообще воспроизвести речь, негромко ответил он
- Ну и замечательно. Признаюсь, я не сильно переживал за вашу жизнь. Да, досталось вам прилично, но критических ранений мы не обнаружили. Теперь только отдых, побольше пищи и жидкости — и вы быстро вернетесь в норму. Тело молодое, сильное, восстановится быстро, это я вам обещаю.
- Док, а что с моим напарником? Как он?
Человек в халате выдержал небольшую паузу, посмотрел себе под ноги и вновь поднял взгляд на пациента.
- К сожалению, когда поисковый отряд нашел вас, он был уже мертв. Пуля вошла в поясницу и пробила печень. Мы уже ничем не могли ему помочь. Он тоже был в плену?
Боец почувствовал ком, подступивший к горлу. Какая-то необъяснимая пустота образовалась там, где было место воспоминаниям о Бахмане. В уголках глаз снова защипало, но то благоговейное чувство радости, наполнявшее его совсем недавно, улетучилось без следа, сменившись вакуумом.
- Да, он...он помог мне бежать. Он был хорошим человеком, - почему-то для него было важно произнести эти слова вслух перед стоящими возле него людьми.
- Тем более жаль, - негромко произнес доктор, а затем уже своим обычным тоном продолжил, - сестра поставит вам несколько уколов: антибиотик, обезболивающее и восстанавливающий комплекс. Если что-то потребуется, смело обращайтесь к ней. Остались еще вопросы, солдат?
- Через сколько меня выпишут? И мне позволят продолжить службу?
- Я планирую понаблюдать за вами еще 7-10 дней и если восстановление пойдет по плану, то через указанный срок я отпущу вас.
