В связи с чем предлагаю вылезти из фонтана и пойти переодеваться – Мрачно сообщил молодой барон, снимая сапоги и выливая из них воду. – И пойти быстро, пока этот затейник еще чего не придумал. И да, фантазия у него богатая, поверь на слово, он у меня 15 лет наставником был.
- Слушай, а давай я его на дуэль вызову? – мрачно предложил маркиз, с трудом переваливаясь через бортик фонтана – На мечах, Меч-Смерть? А?
- Других вариантов самоубийства нет? – Снимая на ходу мокрый мундир хмуро поинтересовался Мэтью – Барон Анри - профессиональный бретер. Более сотни дуэлей со смертельным исходом. К дяде попал после того, как король очень настойчиво попросил его покинуть столицу. Цитирую: «Господин Анри, Вы уже истребили больше аристократов, чем погибло от рук Шоломийцев за последние пять лет. Вам зарплату в Шоломии платят? Я очень рекомендую Вам покинуть столицу, а лучше и Рошалию до восстановления популяции аристократов на приемлемый уровень. То есть навсегда!».
- И просто морду набить не получится? – с надеждой поинтересовался маркиз, снимающий по примеру друга мокрый китель – Ну, просто кулаками или ногами?
- И это без вариантов – Грустно отозвался молодой барон – Лет десять где то островах учил рукопашный бой. Мы для него как боксерская груша. С той же подвижностью. Так что пошли искать сухую одежду и выяснять, что этому садюге от меня надо.
Сухая одежда нашлась в гостевых комнатах. Много одежды. Одних женских платьев разных размеров 8 штук. Все хорошего качества. Из дорогой ткани. Явно не местной прислуги. Женское белье в ассортименте в развес на килограммы. Но платье и белье молодые люди решили дружно проигнорировать под лозунгом «Вышло из моды в прошлом сезоне»! А вот мужской одежды не было. От слова "совсем". Тихо вспоминая всех Богов оптом и в розницу друзья кое-как развесили свою мокрую одежду для просушки и, завернувшись в найденные пледы, побрели искать борона Анри.
По пути они наконец вспомнили, зачем они сюда притащились. Вроде пили в какой то таверне. Повод был – один сослуживец толи получил очередное звание, толи лишился оного за дебош, потом пили на площади, там городская стража вроде против была, потом пили уже в замке. Осталось вспомнить: какой сейчас день недели, куда делась прислуга из замка, а она точно была, так как барон сам появлялся в замке пару раз за три месяца, предпочитая дом в столице, и куда пропало сопровождение маркиза из десяти всадников? А также – где виновник пьянки, вроде его с собой тоже приглашали…
Решив решать проблемы по мере их поступления, друзья дошли наконец до кухни, где отвратительно бодрый и веселый Анри с удовольствие поглощал импровизированный обед из копченого окорока, головки сыра, колбасы и зелени. Хлеба не было и бутерброды Анри делал путем накладывания сыра на окорок.
Заставив себя съесть пару бутербродов по-анрийски, Мэтью приготовился слушать весть, которая вряд была доброй.
- Поели? Попили? Ну и молодцы – Ехидно начал капитан стражи – Тебя, Мэтьюшка мой хороший, жаждет видеть твой двоюродный дядюшка. Срочно. Еще вчера. В любом виде. Даже в виде трупа – лорд Ланслот поклялся найти некроманта в случае чего. Так что доедай, досыхай, и в путь! Коняшку твою даже покормили, попоили и почистили. Вопросы?
- Прекрати называть меня Мэтьюшкой! – взорвался молодой барон – Это раз. Пока не высохнет одежда – с места не тронусь! Это два! И я не просил чистить мою лошадь, сам бы справился! И слуги на что? Где, грыхова задница, все слуги?
- Слуг ты уволил еще позавчера, то есть в понедельник. –Улыбка Анри стала еще противней. – Всех. Оптом. С выплатой выходного пособия. Да, отряд маркиза в соседней деревне, я выдал им на пропитание пару золотых. Так что с маркиза два золотых, а с Мэтиньки серебрушка.
- Я не Мэтинька – Барон уже орал – Я Мэтью! И хватит надо мной издеваться! И, кстати, за что с меня серебрушка? Не жалко, но интересно… И за что я слуг поувольнял? Ээээ… не помню…
- По порядку – Зевнул Анри – Мэтью ты станешь, когда перестанешь валять дурака и повзрослеешь. Серебрушка с тебя за чистку лошади, я бесплатно не работаю. Хотя.. Две серебрушки – еще за завтрак и помощь в купании. Слуг ты уволил… Ты же раньше здесь только с бабами появлялся. И спальню вам готовили одну на двоих. Поэтому твое указание «все как обычно» вызвало у слуг.. ну, некоторое недоумение… Мажордом решил уточнить, сколько же вам надо спален, а ты всех уволил…
- Я труп… - простонал Мэтью, стекая на стол головой и пытаясь слиться с окружающей мебелью - Мне не жить.....
- Почему? – Маркиз недоуменно посмотрел на друга? - Подумаешь, нажрались. В первый раз, что ли?
- А потому что этот.. этот…нехороший человек будет рассказывать это в качестве анекдота на всех ближайших праздниках. И начнет с дяди по приезду. И тете…. – Мэтью представил комментарии тети на тему – «Нам с другом вина и спальню на двоих!» и окончательно скис.
- Кстати, господин барон Анри, а что там делают мои телохранители и почему они там, а я здесь? – вспомнил о своих людях маркиз, лихорадочно соображая, успел ли Анри рассказать эту пикантную историю в своей интерпретации еще и им. Становиться объектом подколок своих родственников маркизу не хотелось, а в том, что они разболтают все – даже не сомневался. Его охрана подчинялась его отцу и приказать им молчать Ретуа де Бланш не мог.
- Ваши люди, любезный маркиз, заняты исключительно улучшением демографической ситуации в отдельно взятой деревни отдельно взятого баронства. – уровень пакостности улыбки Анри достиг предела – А они там потому что Вы приказали им ждать Вас в деревне. Дабы не стеснять гостеприимного хозяина этого милого баронства! И да, за новый анекдот не беспокойтесь… Дождавшись облегченного вздоха маркиза, добавил- Они его узнали раньше меня. Им мажордом в лицах и рассказал, и даже показал. Слуги то в замке как раз из ближайшей деревни. Приятно отдохнуть, мальчики – и, отвесив шутовской поклон, капитан стражи покинул грустных друзей.
Дорога в резиденцию герцога Силецкого заняла два дня. Большую часть пути капитан и барон молчали. Анри, судя по всему, надоело издеваться над Мэтью, а сам он мучился похмельем и вступать в разговоры не спешил. Попытки выведать, зачем он так срочно понадобился дядюшке, что за ним отправили Анри, выведать не удалось. На вопросы главстраж пожимал плечами и отвечал в духе «команда была – я поехал, а зачем – мне не интересно».
По прибытии в замок Анри, насвистывая какую то веселую мелодию, отправился докладывать о выполнении задания, а Мэтью поплелся в закрепленные за ним покои. Приняв ванну и наконец переодевшись и в чистую и отглаженную одежду, молодой барон сел в кресло, ожидая приглашения на аудиенцию. Время ужина только недавно миновало и ожидать, что разговор перенесется на завтра, не приходилось. Да и не хотелось откладывать на завтра неизвестность и мучится всю ночь. А что новость какая то фундаментальная, в этом он не сомневался. За все это время дядя ни разу не посылал за ним посыльных. Приглашения приходили по почте, и с формулировкой «посетите меня при возможности». Вообще Мэтью дядю и тетю любил. Своих детей у них не было и нерастраченную нежность (со стороны тети) и воспитательный инстинкт (со стороны дяди) выливались бурным водопадом на двоюродных племяшек – собственно на Мэтью и его двоюродную сестру Анни.
Родители Мэтью умерли во время эпидемии когда ему было 4 года. Мэтью почти не помнил их. От родителей ему достался баронский титул, собственно баронство, находящееся в изрядном запустении, скромный домик в столице и некая сумма денег на счету в банке, позволяющая жить достаточно безбедно. Дядя оформил опекунство и Мэтью перебрался к нему в родовой замок. Тогда ему исполнилось пять лет и он незамедлительно попал в цепкие ручки барона Анри. К своим обязанностям Анри относился добросовестно, и к моменту поступления в Рошалийское Кавалерийское училище Мэтью прилично для своего возраста владел мечом и держался в седле, а благодаря нанятым тетей учителям неплохо знал и необходимые общеобразовательные предметы.
Но по мере взросления к Мэтью приходило осознание, что в этой жизни за все надо платить. В том числе и за беззаботное детство. И рано или поздно жизнь выставит свой счет.
Слуга пришел примерно через полчаса. Церемонно проводил до кабинета его светлости и гордо удалился. Мэтью периодически злили каменные выражения лиц слуг, но вышколены они были безупречно. Тетушка умела командовать домом. В кабинете был дядюшка собственной персоной и тетушка, сосредоточенно читающая какие то бумаги. Вежливо поздоровавшись с дядей и поцеловав тетю в щеку, Мэтью сел в предложенное кресло и облегченно вздохнул. Присутствие тетушки свидетельствовало, что разговор будет семейным, о делах дядя предпочитал разговаривать наедине.
Однако уже через две минуты Мэтью осознал всю глубина своего заблуждения о понятии «семейный разговор». Дядюшка поинтересовался успехами на службе, племянник радостно рапортовал, что получил очередное звание по выслуге и теперь майор. Первый тревожный звоночек прозвенел, когда дядя с улыбкой откинулся в кресло и, повернув голову к жене, спросил – Радость моя, а что нам скажет совесть нашего любимого племянника в твоем лице?
- Ну, звание получил по выслуге, а не за заслуги – Миленько улыбнулась тетушка – За последний год две благодарности за мифические заслуги, и восемнадцать взысканий. В перечне сомнительных подвигов – пьяные дебоши – восемь раз. Жалобы стражи на неподобающее поведение – четыре раза. Жалобы жителей – три раза. Рапорты на хамство командирам – два. Жалоба из Пансиона Благородных Девиц – одна. Итого – восемнадцать. – Тетя с гордостью за проделанную работу оглядела присутствующих.
Мэтью скрипел зубами и стремительно краснел – Откуда узнала, это же явно из личного дела! Ну, с дядиными связями достать его личное дело – не проблема, Криса попросил, тот и дал по доброте душевной. Ну да Боги с ними, а вот ЗАЧЕМ дядя решил поинтересоваться его службой. Непонятно, а все непонятное пугает.
- Мэт, ну расскажи своим любимым родственникам, какой смысл напиваться в казарме? – Голос тети источал елей – У тебя что, дома нет? Не, ну напиваться ладно, дело моодое, но попадаться то зачем? Я понимаю, поднять вместо гарнизонного флага панталоны любовницы командира - это весело. Наверное. Но есть вопрос – а где ты их взял? Поставить напротив входа в кухню скелет с плакатом «верните мое мясо» - тоже … креативненько. Вопрос тот же – откуда скелет? Отправить проверяющих в склеп вместо оружейки – извини, но банально. На замечание командира послать его в пешее эротическое путешествие – грубо, но вот при этом выдать ему карту города с обозначенными на ней публичными домами для гомосексуалистов – уже что то новенькое. Кстати, откуда у тебя эта карта? В свете сведений о твоем феерическом увольнении слуг у нас с мужем стали возникать вопросы. Привязать волкодавов к дверям туалетов – пошло, надеюсь плац после этого мыть тебя заставили самого. Переходим к жалобам стражи – купался в фонтане. С девицами. Ну, слава богу, что не с мужиками. У тебя ванна сломалась? Надпись на публичном доме – Монастырь Святой Девки. Фосфоресцирующей краской. Отмывали три дня. Что ты делал в публичном доме? Рисовал? Тебе рассказать, что холостые мужчины обячно делают в таких заведениях? Одел статую горгульи во фрак и цилиндр. Соглашусь, статуя замерзла и тебе стало ее жалко. Но зачем ты ей под мышку засунул портфель мэра с деловой перепиской? Вопрос тот же – где ты взял портфель мэра? Переименовал Улицу Магистрата в Улицу Взяток. С перевешиванием табличек. Уже два вопроса : чем тебе не угодил магистрат и как долго ты рисовал таблички? Так-с, что у нас еще… Заставил трактирщика выпить все пиво в его трактире. Понимаю. Гадость была? Одел ювелиру на шею изготовленное им же колье и запаял замок. Да ты мастер на все руки! Лудишь, паяешь, улицы починяешь. Так, Пансионат Благородных девиц. Перекрасил кошку в цвета национального флага. Не вижу причин для жалобы. Продолжает посещать тренировочные обеды с воспитанницами, предъявляет бессрочный пропуск за подписью Его Величества Кристофера Первого. Мэт, не стыдно пользоваться добротой троюродного брата? С собой приносит еду из ресторана, проводит сравнительный анализ с кушаньями, подаваемыми воспитанницам. Мэт, ты совсем обнаглел? В связи с болезнью преподавателя изящной словесности провел урок без разрешения ответственной за учебный процесс матушки у выпускниц. Выпускницы в совершенстве овладели рошальским… матерным. И уже понимают многие выражения. Мэт, ты бы им еще Кама-Сутру принес. Вердикт – асоциальный тип, опасен для общества! На воле оставлять нельзя. Со службой покончено, мой бесценный муж?
- А оправдаться дадут? – хмуро спросил Мэт – Все было не так! Ну или не совсем так.
- Оправдываться надо было, когда поймали – авторитетно заметил дядюшка.- А сейчас помолчи, а то если выяснится, что в Пансионат ты Кама-Сутру все-таки принес, тетушка расстроится. Что там у нас по его личной жизни?
- С личной жизнью получше –Тетушка задумалась – За год всего три десятка девиц, из них половина замужних. Практически все или аристократки, или торговое сословие. Простолюдинок нет, беременных, по крайней мере явно, тоже нет. Рыжие в семьях не рождались. В обращениях к лекарям по поводу срамных болезней не замечен. Или правда аккуратен, или хорошо маскируется.
- Итак, Мэтью, ты осознал, что твой разгульный образ жизни создает прямую угрозу для тебя и твоего доброго имени? – Его светлость примерило маску преподавателя начальных классов церковно-приходской школы – Более того, под угрозой стоит наша репутация как опекунов и твоих воспитателей! А также репутация титула Герцога Силецкого! Ты осознаешь всю глубину своего падения и готов ли принять заслуженное наказание?
От удивления у молодого барона аж челюсть отпала. Это что за цирк, они вроде не в балагане. И причем тут репутация его сиятельства? Максимум что он может опозорить – это свой баронский титул. Какое осознание? Какое наказание? Что за фарс? Им на ужин дурман-травы вместо укропа насыпали?
- Так, вижу, все понял. – Удовлетворенно кивнул герцог – Теперь бери перо и быстренько расписывайся вот тут, тут и тут.
- Не буду я ничего подписывать, дядя, что здесь вообще происходит? – Попытался взбрыкнуться Мэтью.
- Взял перо и расписался. – Добрый дядюшка неожиданно превратился в ледяную статую потомственного аристократа неизвестно в каком поколении, чьим голосом можно замораживать воду в пруду. – Не обсуждается!
- Да пожалуйста! – Мэт со злостью подписал все листы – Кстати, может просветите, что именно я подписал? Приговор на отбытия срока в рудниках? Согласие на брак с Весьминской ведьмой? Так она умерла лет двести назад!
- Конечно, просветим, мой мальчик! – Ледяной аристократ снова превратился в доброго дядюшку – А подписал ты свое согласие на вступление в законные права и принял титул Герцога Силецкого! Поздравляю, Ваше Сиятельство! А, да, еще помолвку тоже подписал. Мы тебе тут жену подобрали, пока ты все герцогство не разнес. Поздравляю, свадьба через месяц!
У Мэтью возникло ощущение, что его только что ударили мешком с картошкой по голове. Он никогда не рассматривал себя в роли наследника Герцога Силецкого.
- Слушай, а давай я его на дуэль вызову? – мрачно предложил маркиз, с трудом переваливаясь через бортик фонтана – На мечах, Меч-Смерть? А?
- Других вариантов самоубийства нет? – Снимая на ходу мокрый мундир хмуро поинтересовался Мэтью – Барон Анри - профессиональный бретер. Более сотни дуэлей со смертельным исходом. К дяде попал после того, как король очень настойчиво попросил его покинуть столицу. Цитирую: «Господин Анри, Вы уже истребили больше аристократов, чем погибло от рук Шоломийцев за последние пять лет. Вам зарплату в Шоломии платят? Я очень рекомендую Вам покинуть столицу, а лучше и Рошалию до восстановления популяции аристократов на приемлемый уровень. То есть навсегда!».
- И просто морду набить не получится? – с надеждой поинтересовался маркиз, снимающий по примеру друга мокрый китель – Ну, просто кулаками или ногами?
- И это без вариантов – Грустно отозвался молодой барон – Лет десять где то островах учил рукопашный бой. Мы для него как боксерская груша. С той же подвижностью. Так что пошли искать сухую одежду и выяснять, что этому садюге от меня надо.
Сухая одежда нашлась в гостевых комнатах. Много одежды. Одних женских платьев разных размеров 8 штук. Все хорошего качества. Из дорогой ткани. Явно не местной прислуги. Женское белье в ассортименте в развес на килограммы. Но платье и белье молодые люди решили дружно проигнорировать под лозунгом «Вышло из моды в прошлом сезоне»! А вот мужской одежды не было. От слова "совсем". Тихо вспоминая всех Богов оптом и в розницу друзья кое-как развесили свою мокрую одежду для просушки и, завернувшись в найденные пледы, побрели искать борона Анри.
По пути они наконец вспомнили, зачем они сюда притащились. Вроде пили в какой то таверне. Повод был – один сослуживец толи получил очередное звание, толи лишился оного за дебош, потом пили на площади, там городская стража вроде против была, потом пили уже в замке. Осталось вспомнить: какой сейчас день недели, куда делась прислуга из замка, а она точно была, так как барон сам появлялся в замке пару раз за три месяца, предпочитая дом в столице, и куда пропало сопровождение маркиза из десяти всадников? А также – где виновник пьянки, вроде его с собой тоже приглашали…
Решив решать проблемы по мере их поступления, друзья дошли наконец до кухни, где отвратительно бодрый и веселый Анри с удовольствие поглощал импровизированный обед из копченого окорока, головки сыра, колбасы и зелени. Хлеба не было и бутерброды Анри делал путем накладывания сыра на окорок.
Заставив себя съесть пару бутербродов по-анрийски, Мэтью приготовился слушать весть, которая вряд была доброй.
- Поели? Попили? Ну и молодцы – Ехидно начал капитан стражи – Тебя, Мэтьюшка мой хороший, жаждет видеть твой двоюродный дядюшка. Срочно. Еще вчера. В любом виде. Даже в виде трупа – лорд Ланслот поклялся найти некроманта в случае чего. Так что доедай, досыхай, и в путь! Коняшку твою даже покормили, попоили и почистили. Вопросы?
- Прекрати называть меня Мэтьюшкой! – взорвался молодой барон – Это раз. Пока не высохнет одежда – с места не тронусь! Это два! И я не просил чистить мою лошадь, сам бы справился! И слуги на что? Где, грыхова задница, все слуги?
- Слуг ты уволил еще позавчера, то есть в понедельник. –Улыбка Анри стала еще противней. – Всех. Оптом. С выплатой выходного пособия. Да, отряд маркиза в соседней деревне, я выдал им на пропитание пару золотых. Так что с маркиза два золотых, а с Мэтиньки серебрушка.
- Я не Мэтинька – Барон уже орал – Я Мэтью! И хватит надо мной издеваться! И, кстати, за что с меня серебрушка? Не жалко, но интересно… И за что я слуг поувольнял? Ээээ… не помню…
- По порядку – Зевнул Анри – Мэтью ты станешь, когда перестанешь валять дурака и повзрослеешь. Серебрушка с тебя за чистку лошади, я бесплатно не работаю. Хотя.. Две серебрушки – еще за завтрак и помощь в купании. Слуг ты уволил… Ты же раньше здесь только с бабами появлялся. И спальню вам готовили одну на двоих. Поэтому твое указание «все как обычно» вызвало у слуг.. ну, некоторое недоумение… Мажордом решил уточнить, сколько же вам надо спален, а ты всех уволил…
- Я труп… - простонал Мэтью, стекая на стол головой и пытаясь слиться с окружающей мебелью - Мне не жить.....
- Почему? – Маркиз недоуменно посмотрел на друга? - Подумаешь, нажрались. В первый раз, что ли?
- А потому что этот.. этот…нехороший человек будет рассказывать это в качестве анекдота на всех ближайших праздниках. И начнет с дяди по приезду. И тете…. – Мэтью представил комментарии тети на тему – «Нам с другом вина и спальню на двоих!» и окончательно скис.
- Кстати, господин барон Анри, а что там делают мои телохранители и почему они там, а я здесь? – вспомнил о своих людях маркиз, лихорадочно соображая, успел ли Анри рассказать эту пикантную историю в своей интерпретации еще и им. Становиться объектом подколок своих родственников маркизу не хотелось, а в том, что они разболтают все – даже не сомневался. Его охрана подчинялась его отцу и приказать им молчать Ретуа де Бланш не мог.
- Ваши люди, любезный маркиз, заняты исключительно улучшением демографической ситуации в отдельно взятой деревни отдельно взятого баронства. – уровень пакостности улыбки Анри достиг предела – А они там потому что Вы приказали им ждать Вас в деревне. Дабы не стеснять гостеприимного хозяина этого милого баронства! И да, за новый анекдот не беспокойтесь… Дождавшись облегченного вздоха маркиза, добавил- Они его узнали раньше меня. Им мажордом в лицах и рассказал, и даже показал. Слуги то в замке как раз из ближайшей деревни. Приятно отдохнуть, мальчики – и, отвесив шутовской поклон, капитан стражи покинул грустных друзей.
Дорога в резиденцию герцога Силецкого заняла два дня. Большую часть пути капитан и барон молчали. Анри, судя по всему, надоело издеваться над Мэтью, а сам он мучился похмельем и вступать в разговоры не спешил. Попытки выведать, зачем он так срочно понадобился дядюшке, что за ним отправили Анри, выведать не удалось. На вопросы главстраж пожимал плечами и отвечал в духе «команда была – я поехал, а зачем – мне не интересно».
По прибытии в замок Анри, насвистывая какую то веселую мелодию, отправился докладывать о выполнении задания, а Мэтью поплелся в закрепленные за ним покои. Приняв ванну и наконец переодевшись и в чистую и отглаженную одежду, молодой барон сел в кресло, ожидая приглашения на аудиенцию. Время ужина только недавно миновало и ожидать, что разговор перенесется на завтра, не приходилось. Да и не хотелось откладывать на завтра неизвестность и мучится всю ночь. А что новость какая то фундаментальная, в этом он не сомневался. За все это время дядя ни разу не посылал за ним посыльных. Приглашения приходили по почте, и с формулировкой «посетите меня при возможности». Вообще Мэтью дядю и тетю любил. Своих детей у них не было и нерастраченную нежность (со стороны тети) и воспитательный инстинкт (со стороны дяди) выливались бурным водопадом на двоюродных племяшек – собственно на Мэтью и его двоюродную сестру Анни.
Родители Мэтью умерли во время эпидемии когда ему было 4 года. Мэтью почти не помнил их. От родителей ему достался баронский титул, собственно баронство, находящееся в изрядном запустении, скромный домик в столице и некая сумма денег на счету в банке, позволяющая жить достаточно безбедно. Дядя оформил опекунство и Мэтью перебрался к нему в родовой замок. Тогда ему исполнилось пять лет и он незамедлительно попал в цепкие ручки барона Анри. К своим обязанностям Анри относился добросовестно, и к моменту поступления в Рошалийское Кавалерийское училище Мэтью прилично для своего возраста владел мечом и держался в седле, а благодаря нанятым тетей учителям неплохо знал и необходимые общеобразовательные предметы.
Но по мере взросления к Мэтью приходило осознание, что в этой жизни за все надо платить. В том числе и за беззаботное детство. И рано или поздно жизнь выставит свой счет.
Слуга пришел примерно через полчаса. Церемонно проводил до кабинета его светлости и гордо удалился. Мэтью периодически злили каменные выражения лиц слуг, но вышколены они были безупречно. Тетушка умела командовать домом. В кабинете был дядюшка собственной персоной и тетушка, сосредоточенно читающая какие то бумаги. Вежливо поздоровавшись с дядей и поцеловав тетю в щеку, Мэтью сел в предложенное кресло и облегченно вздохнул. Присутствие тетушки свидетельствовало, что разговор будет семейным, о делах дядя предпочитал разговаривать наедине.
Однако уже через две минуты Мэтью осознал всю глубина своего заблуждения о понятии «семейный разговор». Дядюшка поинтересовался успехами на службе, племянник радостно рапортовал, что получил очередное звание по выслуге и теперь майор. Первый тревожный звоночек прозвенел, когда дядя с улыбкой откинулся в кресло и, повернув голову к жене, спросил – Радость моя, а что нам скажет совесть нашего любимого племянника в твоем лице?
- Ну, звание получил по выслуге, а не за заслуги – Миленько улыбнулась тетушка – За последний год две благодарности за мифические заслуги, и восемнадцать взысканий. В перечне сомнительных подвигов – пьяные дебоши – восемь раз. Жалобы стражи на неподобающее поведение – четыре раза. Жалобы жителей – три раза. Рапорты на хамство командирам – два. Жалоба из Пансиона Благородных Девиц – одна. Итого – восемнадцать. – Тетя с гордостью за проделанную работу оглядела присутствующих.
Мэтью скрипел зубами и стремительно краснел – Откуда узнала, это же явно из личного дела! Ну, с дядиными связями достать его личное дело – не проблема, Криса попросил, тот и дал по доброте душевной. Ну да Боги с ними, а вот ЗАЧЕМ дядя решил поинтересоваться его службой. Непонятно, а все непонятное пугает.
- Мэт, ну расскажи своим любимым родственникам, какой смысл напиваться в казарме? – Голос тети источал елей – У тебя что, дома нет? Не, ну напиваться ладно, дело моодое, но попадаться то зачем? Я понимаю, поднять вместо гарнизонного флага панталоны любовницы командира - это весело. Наверное. Но есть вопрос – а где ты их взял? Поставить напротив входа в кухню скелет с плакатом «верните мое мясо» - тоже … креативненько. Вопрос тот же – откуда скелет? Отправить проверяющих в склеп вместо оружейки – извини, но банально. На замечание командира послать его в пешее эротическое путешествие – грубо, но вот при этом выдать ему карту города с обозначенными на ней публичными домами для гомосексуалистов – уже что то новенькое. Кстати, откуда у тебя эта карта? В свете сведений о твоем феерическом увольнении слуг у нас с мужем стали возникать вопросы. Привязать волкодавов к дверям туалетов – пошло, надеюсь плац после этого мыть тебя заставили самого. Переходим к жалобам стражи – купался в фонтане. С девицами. Ну, слава богу, что не с мужиками. У тебя ванна сломалась? Надпись на публичном доме – Монастырь Святой Девки. Фосфоресцирующей краской. Отмывали три дня. Что ты делал в публичном доме? Рисовал? Тебе рассказать, что холостые мужчины обячно делают в таких заведениях? Одел статую горгульи во фрак и цилиндр. Соглашусь, статуя замерзла и тебе стало ее жалко. Но зачем ты ей под мышку засунул портфель мэра с деловой перепиской? Вопрос тот же – где ты взял портфель мэра? Переименовал Улицу Магистрата в Улицу Взяток. С перевешиванием табличек. Уже два вопроса : чем тебе не угодил магистрат и как долго ты рисовал таблички? Так-с, что у нас еще… Заставил трактирщика выпить все пиво в его трактире. Понимаю. Гадость была? Одел ювелиру на шею изготовленное им же колье и запаял замок. Да ты мастер на все руки! Лудишь, паяешь, улицы починяешь. Так, Пансионат Благородных девиц. Перекрасил кошку в цвета национального флага. Не вижу причин для жалобы. Продолжает посещать тренировочные обеды с воспитанницами, предъявляет бессрочный пропуск за подписью Его Величества Кристофера Первого. Мэт, не стыдно пользоваться добротой троюродного брата? С собой приносит еду из ресторана, проводит сравнительный анализ с кушаньями, подаваемыми воспитанницам. Мэт, ты совсем обнаглел? В связи с болезнью преподавателя изящной словесности провел урок без разрешения ответственной за учебный процесс матушки у выпускниц. Выпускницы в совершенстве овладели рошальским… матерным. И уже понимают многие выражения. Мэт, ты бы им еще Кама-Сутру принес. Вердикт – асоциальный тип, опасен для общества! На воле оставлять нельзя. Со службой покончено, мой бесценный муж?
- А оправдаться дадут? – хмуро спросил Мэт – Все было не так! Ну или не совсем так.
- Оправдываться надо было, когда поймали – авторитетно заметил дядюшка.- А сейчас помолчи, а то если выяснится, что в Пансионат ты Кама-Сутру все-таки принес, тетушка расстроится. Что там у нас по его личной жизни?
- С личной жизнью получше –Тетушка задумалась – За год всего три десятка девиц, из них половина замужних. Практически все или аристократки, или торговое сословие. Простолюдинок нет, беременных, по крайней мере явно, тоже нет. Рыжие в семьях не рождались. В обращениях к лекарям по поводу срамных болезней не замечен. Или правда аккуратен, или хорошо маскируется.
- Итак, Мэтью, ты осознал, что твой разгульный образ жизни создает прямую угрозу для тебя и твоего доброго имени? – Его светлость примерило маску преподавателя начальных классов церковно-приходской школы – Более того, под угрозой стоит наша репутация как опекунов и твоих воспитателей! А также репутация титула Герцога Силецкого! Ты осознаешь всю глубину своего падения и готов ли принять заслуженное наказание?
От удивления у молодого барона аж челюсть отпала. Это что за цирк, они вроде не в балагане. И причем тут репутация его сиятельства? Максимум что он может опозорить – это свой баронский титул. Какое осознание? Какое наказание? Что за фарс? Им на ужин дурман-травы вместо укропа насыпали?
- Так, вижу, все понял. – Удовлетворенно кивнул герцог – Теперь бери перо и быстренько расписывайся вот тут, тут и тут.
- Не буду я ничего подписывать, дядя, что здесь вообще происходит? – Попытался взбрыкнуться Мэтью.
- Взял перо и расписался. – Добрый дядюшка неожиданно превратился в ледяную статую потомственного аристократа неизвестно в каком поколении, чьим голосом можно замораживать воду в пруду. – Не обсуждается!
- Да пожалуйста! – Мэт со злостью подписал все листы – Кстати, может просветите, что именно я подписал? Приговор на отбытия срока в рудниках? Согласие на брак с Весьминской ведьмой? Так она умерла лет двести назад!
- Конечно, просветим, мой мальчик! – Ледяной аристократ снова превратился в доброго дядюшку – А подписал ты свое согласие на вступление в законные права и принял титул Герцога Силецкого! Поздравляю, Ваше Сиятельство! А, да, еще помолвку тоже подписал. Мы тебе тут жену подобрали, пока ты все герцогство не разнес. Поздравляю, свадьба через месяц!
У Мэтью возникло ощущение, что его только что ударили мешком с картошкой по голове. Он никогда не рассматривал себя в роли наследника Герцога Силецкого.
