- Откуда это у вас?
- Мне кажется, он был сумасшедшим. Говорил про аромат пустыни, секреты древних благовоний, смерть и страсть к жизни. Подарил эти духи. Сначала я решила, что он просто заигрывает, потом увидела негевский ирис, и мне стало страшно. Простите, что не сказала правды при Мише... Это наш сопровождающий. И он идет сюда. Мне пора.
Она тенью проскользнула мимо инспектора, оставив его в глубокой задумчивости.
Итак, обезумевший парфюмер увольняется из фирмы, крадет формулу новых духов и скрывается. Почему он не продал формулу конкурентам? Зачем ему лично доставать ингредиенты для ирисового масла, да еще таким странным способом? И непременно редкий сорт? Инспектор мрачно разглядывал стоящий перед ним пузырек с духами, который вчера в его кармане нашла жена и устроила скандал. По ее словам, духи были изысканные и дорогие, позволить которые для воображаемой любовницы Нуни вряд ли мог, и только это соображение спасло инспектора от перспективы быть выставленным посреди ночи на улицу. Духи следовало отправить на экспертизу, но на утро в комиссариат для допроса был вызван месье Коста, поэтому Нуни не спешил. Возможно, Паже приготовил опытный образец духов, чтобы продать?.. Или подарить? Той самой загадочной Бьянке? Но тогда почему подарил русской? Откуда он раздобыл деньги?
- Доброе утро, инспектор, - в кабинет заглянул его помощник. - Пришел Жан-Франсуа Коста. Приглашать?
- Да, зови, - кивнул Нуни, торопливо пряча пузырек в ящик стола.
Когда Коста зашел, то инспектору вдруг показалось, что несколько постаревшая статуя Давида с площади Микеланджело надела дорогой костюм и явилась к нему в кабинет, чтобы подшутить. Пора было завязывать с этими таблетками от аллергии, привидится же такое...
- Присаживайтесь, месье Коста, - откашлялся Нуни. - Вы были знакомы с убитым месье Паже?
Француз горестно взъерошил волосы и кивнул.
- Увы, я опоздал. Кто его убил? Почему? Почему он не захотел меня послушать?
- Когда вы видели Паже в последний раз?
- Около восьми, в Саду ирисов. Агрх! Эти ирисы... Он совсем на них помешался. Я уговаривал его вернуться в фирму, дал денег, и он пообещал... Вот как он посмел умереть?!?
- Почему он уволился? Давайте по порядку.
- Да-да, я все поясню. Ему урезали бюджет. Андре Паже был настоящим гением, но очень непростым человеком. Раньше он работал на фирму Коти, где вместе с Венсаном Рубером участвовал в создании легендарного аромата Iris Gris... - Жан-Франсуа выжидающе уставился на инспектора, как будто надеясь, что тот падет ниц при одном только упоминании названия духов. - Агрх, его невозможно забыть... Горько-нежные ирисовые ноты, переплетенные с нотами бергамота, розового перца, глицинии и персика...
Француз осекся, заметив наконец кислое лицо инспектора.
- Понимаете, Паже хотел превзойти этот аромат. После личной трагедии он уволился из Коти, и мы заполучили его себе.
- Какой трагедии? Что у него случилось?
- Мне неизвестны все подробности. Знаю только, что его невеста покончила с собой. Он тяжело это переживал, много пил, совсем опустился.
- Как ее звали? Вы помните?
- Беатриче?.. Беата?..
- Может, Бьянка?
- Точно, Бьянка, - щелкнул пальцами француз и нахмурился, шумно втянув воздух. - Господи, мне уже кажется... Это и в самом деле помешательство какое-то. Когда Паже пришел к нам, то сразу заявил, что будет работать над новым ароматом - Iris desole. Бог его знает, почему он так вцепился в эту пустыню. Он твердил про знаменитый Путь благовоний и Набатейское царство, постоянно требовал новых конкретов и экзотических отдушек, а вот вы знаете, сколько стоит килограмм натурального конкрета ириса? Такое могут себе позволить далеко не все люксовые бренды... А он все пробы забраковал. Хотя правильно. Формулу надо было переделывать, слишком она... - француз осекся и еще раз шумно втянул носом воздух. - Инспектор, а почему у вас в кабинете пахнет Iris desole?
Нуни тяжело вздохнул, поражаясь чувствительному обонянию месье Коста, вытащил пузырек из ящика и поставил его на стол. Против ожиданий, парфюмер повел себя странно. Он побледнел, торопливо уткнулся носом в шелковый шарф, вскочил с места и бросился к окну. В некоторой заторможенности инспектор отупело следил, как Коста широко распахнул створки, впуская в кабинет свежий воздух и уличный шум, а потом кинулся к двери и открыл и ее тоже. Сквозняк подхватил бумаги со стола, и Нуни показалось, что это неуклюжие белые ирисы кружатся перед ним в танго.
Они сидели в кафе на площади Микеланджело, за чашкой крепкого кофе, где месье Коста продолжил свой удивительный рассказ:
- Теперь понимаете? Iris desole опасен в существующей формуле. Он привлекает, его хочется вдыхать и вдыхать, но при этом он оказывает странное, тревожное воздействие. Начинает чудиться... всякое. Помощница Паже, которая постоянно тестировала аромат, чуть не погибла. Ей привиделись монстры, она разгромила лабораторию и устроила пожар. Сначала все списали на нервное, но потом еще одна работница фабрики... Агрх!.. Сам Паже тому пример. Он совсем помешался на пустыне и набатеях. А вы уверены, что его убили? А не он сам... того?
- Месье Паже был задушен, - мрачно сообщил инспектор, у которого по спине вдруг скользнула струйка холодного пота. Его жена, несмотря на все возражения, что это улика, подушилась чертовыми духами. - Извините, мне надо позвонить.
Фелиция рыдала в трубке, что он проклятый изменщик, что она видеть его не хочет, пусть немедля убирается из дома и проваливает к гламурной мымре, на духи для которой ему не жаль месячного жалования, а себе она купит точно такие же!.. Инспектор поморщился, держа трубку подальше от уха и краем глаза наблюдая за Коста. А ведь русская, отдавая духи, назвала их гадостью... Она их нюхала? Подушилась ими? Обезумела и убила? Глупо. Нуни положил трубку и набрал номер автомастерской племянника, велев тому срочно ехать к нему домой и присмотреть за тетушкой Фелицией.
- Насколько опасны духи? Если просто понюхать или подушиться?
Парфюмер пожал плечами.
- Не знаю. Зависит от человека. Женщины более восприимчивы, но я... Я вам честно скажу, что даже мне во время работы с ними было не по себе, - Коста неуверенно улыбнулся. - Однажды почудилось... ну знаете, как мираж в пустыне... тьфу ты! что моя шляпа превратилась в ёжика...
- Да уж... - протянул Нуни. - Ладно, оставим. Вы дали денег Паже на партию ирисов?
- Да, - покаянно кивнул француз. - Дал. Он клялся вернуться в Грасс и изменить формулу, радовался, как ребенок, пустынным ирисам, которые были якобы те самые, которые выращивали набатеи для волшебных благовоний...
- Этот ирис? - инспектор положил фото на стол.
- Да, он самый. Что теперь делать с формулой, ума не приложу.
- Насколько устойчив запах этих духов?
- Очень, особенно в жару. В этом его жутковатая прелесть. Паже говорил, что пустынный ирис цепляется за жизнь даже после смерти...
Инспектор развил бешеную деятельность. Его идея попахивала чистой воды авантюрой, но в таком безумном деле иначе и нельзя. Месье Коста вместе с помощником инспектора отправился в морг на опознание тела. Нуни сделал звонок в комиссариат Турина, потом долго по телефону расспрашивал про историю Набатейского царства у старенького и полуглухого профессора истории, после прогулялся в еврейский квартал и имел беседу с ехидным раввином из синагоги, потом два часа проторчал в Саду ирисов, дотошно выспрашивая главу Флорентийского сообщества любителей ирисов обо всех сортах, выведенных в Сухумском ботаническом саду. И уже под вечер Нуни едва не опоздал в парфюмерную лавку, где, впрочем, все равно не оказалось тех самых духов, поэтому инспектор купил самые дорогие, какие были, и поехал наконец домой, к жене. По дивному совпадению, Iris Gris, уже снятые с производства, были выпущены в том же году, когда и обнаружены набатейские архивы Бабаты.
Помощник инспектора искренне недоумевал, зачем Нуни велел собрать подозреваемых в душном кабинете. В тесном пространстве с трудом все поместились. Инспектор невозмутимо оглядел пеструю компанию и откашлялся.
- Итак, начнем. Вечером 15 мая, в Саду ирисов, был убит месье Паже. Задушен шарфом или галстуком. По показаниям свидетелей и сотрудников гостиницы, Паже вел себя неадекватно, затеял ссору с одним из постояльцев, - кивок в сторону обеспокоенно шевельнувшегося Шехтмана, - который, как выяснилось, должен был привезти ему контрабандный груз ирисов...
- Я протестую! - возмутился израильтянин. - С чего вы решили, что это контрабанда?
- По уверению одной милой девушки, - кивок в сторону невозмутимой Кахеладзе и грозно набычившегося Миши, - негевский ирис является эндемиком, а значит, его корневища запрещено выкапывать. И я проверил, это действительно так. Вы доставили контрабанду, а Паже не смог заплатить.
- Он заплатил, - почему-то обиделся Шехтман.
- Да, действительно заплатил. Потому что встретился с месье Коста, своим бывшим работодателем, который и дал ему деньги.
- Надо было не давать, а уговорить его сесть на самолет и вернуться в Грасс... - горестно покачал головой француз.
- Но вы дали. Сколько?
- Три тысячи франков.
- Немалая сумма. А сколько полагается за алый ирис?
Альтьери едва заметно вздрогнул и тут же вскинулся.
- Я его не убивал! К чему этот цирк?
- Сколько? - с нажимом повторил вопрос инспектор.
- Восемьсот лир.
- Именно, и почетная грамота с ключами от города. Смешно, правда?.. Но интересен другой вопрос. Куда делась сумка с теми самыми корневищами за три тысячи франков? Синьорина Кахеладзе, как вы думаете, негевские ирисы можно культивировать... в Сухумском ботаническом саду?
- Я же сказала, что нет, - холодно ответила девушка.
- А вот восхищенный вашими достижениями профессор Капризелли из Флорентийского сообщества любителей ирисов думает иначе.
- Вот пусть ваш Капризелли их и культивирует, - спокойно парировала Майя и презрительно кивнула в сторону Альтьери. - Как и его так называемый алый ирис...
- Я попрошу! - взвился садовод. - Я не собираюсь это больше терпеть! С меня достаточно!
- Сядьте, - приказал ему Нуни. - Кто-то из вас убил Паже и забрал сумку с ирисами. Кому они были нужны? Синьор Шехтман?
- Шехтман всегда ведет свои дела честно!
- А вы, синьорина Кахеладзе? Убили, чтобы спасти редкий эндемик от варварского уничтожения ради пары капель масла?
Русская что-то негромко произнесла, судя по тону, выругалась. Инспектор усмехнулся.
- А вы, месье Коста? Паже вас обманул, он не собирался возвращаться, вы потеряли голову и?..
Парфюмер покачал головой и сгорбился. Нуни повернулся к садоводу.
- Тогда может быть вы, синьор Альтьери? Что такое восемьсот лир против трех тысяч франков?
- Да как вы смеете меня обвинять?!? Я понятия не имел обо всем этом!
- Вот именно. Именно это и показалось мне странным. Когда я дал вам взглянуть на фото негевского ириса, то вы даже не попытались его рассмотреть ближе, а вы же ирисовод? Или нет? Неужели вам было неинтересно? Или вы уже видели цветок?
- Ну видел. Что из этого? Это преступление?
- Конечно, нет. Но это было подозрительно, как и прочие мелочи в показаниях остальных. Например, сеньор Шехтман так неуклюже упомянул некую Бьянку, чтобы переключить мое внимание на синьорину Кахеладзе, что я сначала решил, что это для отвода глаз. Но позже месье Коста подтвердил его слова, припомнив, что у Паже была невеста по имени Бьянка, которая покончила с собой. Однако и рассказанная месье Коста история тоже выглядела странной. Почему именно пустынные ирисы? Откуда Паже о них вообще узнал? Почему бредил секретами древних набатеев, создавая новый аромат? Не связано ли это с трагической смертью его возлюбленной? Кем она была? И я стал думать. Бьянка ведь итальянское имя... Бьянка, Бланка, Бьянчетта... или уменьшительное - Биби. Румянец Биби. Вы ничего не хотите нам сообщить, Альтьери?
Садовод побагровел и сжал кулаки.
- Да, мою сестру звали Бьянка. Да, она собиралась замуж за этого мерзавца, который ей постоянно изменял. И что?
- Почему она покончила с собой?
- Я же говорю! Он ей изменял! Она не выдержала издевательств и вскрыла себе вены!
- Чем занималась ваша сестра?
Альтьери молчал, но инспектора это не смутило. Он словил обеспокоенный взгляд израильтянина и улыбнулся.
- А вы, синьор Шехтман? Чем вы занимаетесь? Почему назначили встречу с Паже на территории другой страны? Уж не потому ли, что привезли сюда настоящую контрабанду? Молчите? Вы - черный археолог, подвизающийся на продаже древностей Синайского полуострова любому, кто в состоянии заплатить. И вы прекрасно знали, кто такая Бьянка. Ведь это через нее месье Паже познакомился с вами. По странному совпадению, именно в 1947 году, когда были выпущены духи Iris Gris...
- Что с ними не так? - нахмурился Коста. - При чем здесь они?
- Не перебивайте. Именно в 1947 году были открыты... - инспектор заглянул в записи, чтобы не ошибиться, - пещеры Вади-Кумрана с известным архивом Бабаты. То самое Набатейское царство в пустыне Негев, которое вдохновило Паже на создание аромата Iris desole. Он как будто с ума сошел, верно? Поразительное единодушие в показаниях всех четверых, так или иначе назвавших убитого сумасшедшим.
- Он и был таким, - спокойно заметила Кахеладзе.
- О да, синьорина, в интуиции вам не отказать. Если подумать, странное поведение для женщины. Просто так взять и вернуть подаренные французские духи дорогой марки. Почему? Они вам не понравились? - инспектор поставил на стол злосчастный пузырек Iris desole, поймав злобный взгляд одного из подозреваемых.
- Это улика, я не могла оставить их себе, - отрезала Майя.
- Вы ими душились? - Нуни затаил дыхание, ожидая ответа, потому что от этого зависел исход эксперимента.
- Нет, - твердо ответила девушка и поморщилась.
- Вот и отлично. Надеюсь, не соврали. Итак, что же произошло в 1947 году? Бьянка Альтьери поступила в аспирантуру исторического факультета. Она выбрала темой историю Набатейского царства, а ее брат был химиком по образованию и мошенником по призванию. Открытие архивов Бабаты привлекло внимание к царству набатеев и дало вам, синьор Альтьери, возможность заработать. Вместе с сестрой и Шехтманом вы придумали красивую легенду о священном благовонии древних кочевников, назвали его "Ароматом пустыни", подделали архивы и стали продавать их доверчивым коллекционерам через жениха вашей сестры. А сама Бьянка защитила диссертацию, в основу которой легла фальсификация данных об "Аромате пустыни" и других чудесах древних набатеев. Но через два года все вскрылось. В академических кругах разразился страшный скандал.
- Если бы не этот гад... - с ненавистью процедил Альтьери.
- По официальному заключению, Бьянка покончила с собой, не вынеся позора и обвинений в подлоге, а вовсе не из-за измен жениха. Так ли это, я не знаю. Известно только, что еще через семь лет, после долгого перерыва в работе и череды запоев, месье Паже решил сам создать "Аромат пустыни" и доказать вопреки всему, что он существует. Это стало для него навязчивой идеей. Формула Iris desole, которую он в конце концов изобрел, опасна и вызывает галлюцинации, но представляет определенный интерес для нечистых на руку... ммм... клиентов. Ведь так, месье Коста? Вы же уговаривали Паже вернуться и продать формулу без изменений?
- Мне кажется, он был сумасшедшим. Говорил про аромат пустыни, секреты древних благовоний, смерть и страсть к жизни. Подарил эти духи. Сначала я решила, что он просто заигрывает, потом увидела негевский ирис, и мне стало страшно. Простите, что не сказала правды при Мише... Это наш сопровождающий. И он идет сюда. Мне пора.
Она тенью проскользнула мимо инспектора, оставив его в глубокой задумчивости.
Итак, обезумевший парфюмер увольняется из фирмы, крадет формулу новых духов и скрывается. Почему он не продал формулу конкурентам? Зачем ему лично доставать ингредиенты для ирисового масла, да еще таким странным способом? И непременно редкий сорт? Инспектор мрачно разглядывал стоящий перед ним пузырек с духами, который вчера в его кармане нашла жена и устроила скандал. По ее словам, духи были изысканные и дорогие, позволить которые для воображаемой любовницы Нуни вряд ли мог, и только это соображение спасло инспектора от перспективы быть выставленным посреди ночи на улицу. Духи следовало отправить на экспертизу, но на утро в комиссариат для допроса был вызван месье Коста, поэтому Нуни не спешил. Возможно, Паже приготовил опытный образец духов, чтобы продать?.. Или подарить? Той самой загадочной Бьянке? Но тогда почему подарил русской? Откуда он раздобыл деньги?
- Доброе утро, инспектор, - в кабинет заглянул его помощник. - Пришел Жан-Франсуа Коста. Приглашать?
- Да, зови, - кивнул Нуни, торопливо пряча пузырек в ящик стола.
Когда Коста зашел, то инспектору вдруг показалось, что несколько постаревшая статуя Давида с площади Микеланджело надела дорогой костюм и явилась к нему в кабинет, чтобы подшутить. Пора было завязывать с этими таблетками от аллергии, привидится же такое...
- Присаживайтесь, месье Коста, - откашлялся Нуни. - Вы были знакомы с убитым месье Паже?
Француз горестно взъерошил волосы и кивнул.
- Увы, я опоздал. Кто его убил? Почему? Почему он не захотел меня послушать?
- Когда вы видели Паже в последний раз?
- Около восьми, в Саду ирисов. Агрх! Эти ирисы... Он совсем на них помешался. Я уговаривал его вернуться в фирму, дал денег, и он пообещал... Вот как он посмел умереть?!?
- Почему он уволился? Давайте по порядку.
- Да-да, я все поясню. Ему урезали бюджет. Андре Паже был настоящим гением, но очень непростым человеком. Раньше он работал на фирму Коти, где вместе с Венсаном Рубером участвовал в создании легендарного аромата Iris Gris... - Жан-Франсуа выжидающе уставился на инспектора, как будто надеясь, что тот падет ниц при одном только упоминании названия духов. - Агрх, его невозможно забыть... Горько-нежные ирисовые ноты, переплетенные с нотами бергамота, розового перца, глицинии и персика...
Француз осекся, заметив наконец кислое лицо инспектора.
- Понимаете, Паже хотел превзойти этот аромат. После личной трагедии он уволился из Коти, и мы заполучили его себе.
- Какой трагедии? Что у него случилось?
- Мне неизвестны все подробности. Знаю только, что его невеста покончила с собой. Он тяжело это переживал, много пил, совсем опустился.
- Как ее звали? Вы помните?
- Беатриче?.. Беата?..
- Может, Бьянка?
- Точно, Бьянка, - щелкнул пальцами француз и нахмурился, шумно втянув воздух. - Господи, мне уже кажется... Это и в самом деле помешательство какое-то. Когда Паже пришел к нам, то сразу заявил, что будет работать над новым ароматом - Iris desole. Бог его знает, почему он так вцепился в эту пустыню. Он твердил про знаменитый Путь благовоний и Набатейское царство, постоянно требовал новых конкретов и экзотических отдушек, а вот вы знаете, сколько стоит килограмм натурального конкрета ириса? Такое могут себе позволить далеко не все люксовые бренды... А он все пробы забраковал. Хотя правильно. Формулу надо было переделывать, слишком она... - француз осекся и еще раз шумно втянул носом воздух. - Инспектор, а почему у вас в кабинете пахнет Iris desole?
Нуни тяжело вздохнул, поражаясь чувствительному обонянию месье Коста, вытащил пузырек из ящика и поставил его на стол. Против ожиданий, парфюмер повел себя странно. Он побледнел, торопливо уткнулся носом в шелковый шарф, вскочил с места и бросился к окну. В некоторой заторможенности инспектор отупело следил, как Коста широко распахнул створки, впуская в кабинет свежий воздух и уличный шум, а потом кинулся к двери и открыл и ее тоже. Сквозняк подхватил бумаги со стола, и Нуни показалось, что это неуклюжие белые ирисы кружатся перед ним в танго.
Они сидели в кафе на площади Микеланджело, за чашкой крепкого кофе, где месье Коста продолжил свой удивительный рассказ:
- Теперь понимаете? Iris desole опасен в существующей формуле. Он привлекает, его хочется вдыхать и вдыхать, но при этом он оказывает странное, тревожное воздействие. Начинает чудиться... всякое. Помощница Паже, которая постоянно тестировала аромат, чуть не погибла. Ей привиделись монстры, она разгромила лабораторию и устроила пожар. Сначала все списали на нервное, но потом еще одна работница фабрики... Агрх!.. Сам Паже тому пример. Он совсем помешался на пустыне и набатеях. А вы уверены, что его убили? А не он сам... того?
- Месье Паже был задушен, - мрачно сообщил инспектор, у которого по спине вдруг скользнула струйка холодного пота. Его жена, несмотря на все возражения, что это улика, подушилась чертовыми духами. - Извините, мне надо позвонить.
Фелиция рыдала в трубке, что он проклятый изменщик, что она видеть его не хочет, пусть немедля убирается из дома и проваливает к гламурной мымре, на духи для которой ему не жаль месячного жалования, а себе она купит точно такие же!.. Инспектор поморщился, держа трубку подальше от уха и краем глаза наблюдая за Коста. А ведь русская, отдавая духи, назвала их гадостью... Она их нюхала? Подушилась ими? Обезумела и убила? Глупо. Нуни положил трубку и набрал номер автомастерской племянника, велев тому срочно ехать к нему домой и присмотреть за тетушкой Фелицией.
- Насколько опасны духи? Если просто понюхать или подушиться?
Парфюмер пожал плечами.
- Не знаю. Зависит от человека. Женщины более восприимчивы, но я... Я вам честно скажу, что даже мне во время работы с ними было не по себе, - Коста неуверенно улыбнулся. - Однажды почудилось... ну знаете, как мираж в пустыне... тьфу ты! что моя шляпа превратилась в ёжика...
- Да уж... - протянул Нуни. - Ладно, оставим. Вы дали денег Паже на партию ирисов?
- Да, - покаянно кивнул француз. - Дал. Он клялся вернуться в Грасс и изменить формулу, радовался, как ребенок, пустынным ирисам, которые были якобы те самые, которые выращивали набатеи для волшебных благовоний...
- Этот ирис? - инспектор положил фото на стол.
- Да, он самый. Что теперь делать с формулой, ума не приложу.
- Насколько устойчив запах этих духов?
- Очень, особенно в жару. В этом его жутковатая прелесть. Паже говорил, что пустынный ирис цепляется за жизнь даже после смерти...
Инспектор развил бешеную деятельность. Его идея попахивала чистой воды авантюрой, но в таком безумном деле иначе и нельзя. Месье Коста вместе с помощником инспектора отправился в морг на опознание тела. Нуни сделал звонок в комиссариат Турина, потом долго по телефону расспрашивал про историю Набатейского царства у старенького и полуглухого профессора истории, после прогулялся в еврейский квартал и имел беседу с ехидным раввином из синагоги, потом два часа проторчал в Саду ирисов, дотошно выспрашивая главу Флорентийского сообщества любителей ирисов обо всех сортах, выведенных в Сухумском ботаническом саду. И уже под вечер Нуни едва не опоздал в парфюмерную лавку, где, впрочем, все равно не оказалось тех самых духов, поэтому инспектор купил самые дорогие, какие были, и поехал наконец домой, к жене. По дивному совпадению, Iris Gris, уже снятые с производства, были выпущены в том же году, когда и обнаружены набатейские архивы Бабаты.
Помощник инспектора искренне недоумевал, зачем Нуни велел собрать подозреваемых в душном кабинете. В тесном пространстве с трудом все поместились. Инспектор невозмутимо оглядел пеструю компанию и откашлялся.
- Итак, начнем. Вечером 15 мая, в Саду ирисов, был убит месье Паже. Задушен шарфом или галстуком. По показаниям свидетелей и сотрудников гостиницы, Паже вел себя неадекватно, затеял ссору с одним из постояльцев, - кивок в сторону обеспокоенно шевельнувшегося Шехтмана, - который, как выяснилось, должен был привезти ему контрабандный груз ирисов...
- Я протестую! - возмутился израильтянин. - С чего вы решили, что это контрабанда?
- По уверению одной милой девушки, - кивок в сторону невозмутимой Кахеладзе и грозно набычившегося Миши, - негевский ирис является эндемиком, а значит, его корневища запрещено выкапывать. И я проверил, это действительно так. Вы доставили контрабанду, а Паже не смог заплатить.
- Он заплатил, - почему-то обиделся Шехтман.
- Да, действительно заплатил. Потому что встретился с месье Коста, своим бывшим работодателем, который и дал ему деньги.
- Надо было не давать, а уговорить его сесть на самолет и вернуться в Грасс... - горестно покачал головой француз.
- Но вы дали. Сколько?
- Три тысячи франков.
- Немалая сумма. А сколько полагается за алый ирис?
Альтьери едва заметно вздрогнул и тут же вскинулся.
- Я его не убивал! К чему этот цирк?
- Сколько? - с нажимом повторил вопрос инспектор.
- Восемьсот лир.
- Именно, и почетная грамота с ключами от города. Смешно, правда?.. Но интересен другой вопрос. Куда делась сумка с теми самыми корневищами за три тысячи франков? Синьорина Кахеладзе, как вы думаете, негевские ирисы можно культивировать... в Сухумском ботаническом саду?
- Я же сказала, что нет, - холодно ответила девушка.
- А вот восхищенный вашими достижениями профессор Капризелли из Флорентийского сообщества любителей ирисов думает иначе.
- Вот пусть ваш Капризелли их и культивирует, - спокойно парировала Майя и презрительно кивнула в сторону Альтьери. - Как и его так называемый алый ирис...
- Я попрошу! - взвился садовод. - Я не собираюсь это больше терпеть! С меня достаточно!
- Сядьте, - приказал ему Нуни. - Кто-то из вас убил Паже и забрал сумку с ирисами. Кому они были нужны? Синьор Шехтман?
- Шехтман всегда ведет свои дела честно!
- А вы, синьорина Кахеладзе? Убили, чтобы спасти редкий эндемик от варварского уничтожения ради пары капель масла?
Русская что-то негромко произнесла, судя по тону, выругалась. Инспектор усмехнулся.
- А вы, месье Коста? Паже вас обманул, он не собирался возвращаться, вы потеряли голову и?..
Парфюмер покачал головой и сгорбился. Нуни повернулся к садоводу.
- Тогда может быть вы, синьор Альтьери? Что такое восемьсот лир против трех тысяч франков?
- Да как вы смеете меня обвинять?!? Я понятия не имел обо всем этом!
- Вот именно. Именно это и показалось мне странным. Когда я дал вам взглянуть на фото негевского ириса, то вы даже не попытались его рассмотреть ближе, а вы же ирисовод? Или нет? Неужели вам было неинтересно? Или вы уже видели цветок?
- Ну видел. Что из этого? Это преступление?
- Конечно, нет. Но это было подозрительно, как и прочие мелочи в показаниях остальных. Например, сеньор Шехтман так неуклюже упомянул некую Бьянку, чтобы переключить мое внимание на синьорину Кахеладзе, что я сначала решил, что это для отвода глаз. Но позже месье Коста подтвердил его слова, припомнив, что у Паже была невеста по имени Бьянка, которая покончила с собой. Однако и рассказанная месье Коста история тоже выглядела странной. Почему именно пустынные ирисы? Откуда Паже о них вообще узнал? Почему бредил секретами древних набатеев, создавая новый аромат? Не связано ли это с трагической смертью его возлюбленной? Кем она была? И я стал думать. Бьянка ведь итальянское имя... Бьянка, Бланка, Бьянчетта... или уменьшительное - Биби. Румянец Биби. Вы ничего не хотите нам сообщить, Альтьери?
Садовод побагровел и сжал кулаки.
- Да, мою сестру звали Бьянка. Да, она собиралась замуж за этого мерзавца, который ей постоянно изменял. И что?
- Почему она покончила с собой?
- Я же говорю! Он ей изменял! Она не выдержала издевательств и вскрыла себе вены!
- Чем занималась ваша сестра?
Альтьери молчал, но инспектора это не смутило. Он словил обеспокоенный взгляд израильтянина и улыбнулся.
- А вы, синьор Шехтман? Чем вы занимаетесь? Почему назначили встречу с Паже на территории другой страны? Уж не потому ли, что привезли сюда настоящую контрабанду? Молчите? Вы - черный археолог, подвизающийся на продаже древностей Синайского полуострова любому, кто в состоянии заплатить. И вы прекрасно знали, кто такая Бьянка. Ведь это через нее месье Паже познакомился с вами. По странному совпадению, именно в 1947 году, когда были выпущены духи Iris Gris...
- Что с ними не так? - нахмурился Коста. - При чем здесь они?
- Не перебивайте. Именно в 1947 году были открыты... - инспектор заглянул в записи, чтобы не ошибиться, - пещеры Вади-Кумрана с известным архивом Бабаты. То самое Набатейское царство в пустыне Негев, которое вдохновило Паже на создание аромата Iris desole. Он как будто с ума сошел, верно? Поразительное единодушие в показаниях всех четверых, так или иначе назвавших убитого сумасшедшим.
- Он и был таким, - спокойно заметила Кахеладзе.
- О да, синьорина, в интуиции вам не отказать. Если подумать, странное поведение для женщины. Просто так взять и вернуть подаренные французские духи дорогой марки. Почему? Они вам не понравились? - инспектор поставил на стол злосчастный пузырек Iris desole, поймав злобный взгляд одного из подозреваемых.
- Это улика, я не могла оставить их себе, - отрезала Майя.
- Вы ими душились? - Нуни затаил дыхание, ожидая ответа, потому что от этого зависел исход эксперимента.
- Нет, - твердо ответила девушка и поморщилась.
- Вот и отлично. Надеюсь, не соврали. Итак, что же произошло в 1947 году? Бьянка Альтьери поступила в аспирантуру исторического факультета. Она выбрала темой историю Набатейского царства, а ее брат был химиком по образованию и мошенником по призванию. Открытие архивов Бабаты привлекло внимание к царству набатеев и дало вам, синьор Альтьери, возможность заработать. Вместе с сестрой и Шехтманом вы придумали красивую легенду о священном благовонии древних кочевников, назвали его "Ароматом пустыни", подделали архивы и стали продавать их доверчивым коллекционерам через жениха вашей сестры. А сама Бьянка защитила диссертацию, в основу которой легла фальсификация данных об "Аромате пустыни" и других чудесах древних набатеев. Но через два года все вскрылось. В академических кругах разразился страшный скандал.
- Если бы не этот гад... - с ненавистью процедил Альтьери.
- По официальному заключению, Бьянка покончила с собой, не вынеся позора и обвинений в подлоге, а вовсе не из-за измен жениха. Так ли это, я не знаю. Известно только, что еще через семь лет, после долгого перерыва в работе и череды запоев, месье Паже решил сам создать "Аромат пустыни" и доказать вопреки всему, что он существует. Это стало для него навязчивой идеей. Формула Iris desole, которую он в конце концов изобрел, опасна и вызывает галлюцинации, но представляет определенный интерес для нечистых на руку... ммм... клиентов. Ведь так, месье Коста? Вы же уговаривали Паже вернуться и продать формулу без изменений?
