ПРЕДИСЛОВИЕ
Описанные в романе события являются вымыслом автора, а любые совпадения случайны и непреднамеренны. Действие романа происходит в наши дни (2018г), частично в Киеве, частично в старинном городке Богуславе. Автор дал волю фантазии, которая вынесла его за пределы исторической достоверности, хотя честно старался не сильно увлекаться. Перед вами детектив с любовной линией и капелькой фэнтезийной мистики, так как героиня романа Марьяна не совсем человек. Она оборотень, женщина-кошка.
Предыстория героев есть в отдельных детективных рассказах «Брызги шампанского», «Опаленные злом», «Смертельные майские», а также в двух предыдущих романах «Цветочница» и «Черная Сара». Приятного чтения.
Из недавно обнаруженных церковных книг восемнадцатого века следовало, что наказной гетьман Правобережной Украины и богуславский казачий полковник Самойло Самусь среди прочих своих богатств и земель, подаренных нескольким монастырям, завещал особый наказ Свято-Николаевскому мужскому монастырю.
«... И со смертными мощами моими должно установить ларец с иудовой куклой, келью замуровать и освятить, дабы порчу изгнать. И каждые тридцать три года от кровавой расправы должно служить молебен за упокоение душ нечестивых, бисову куклу не тревожить, ибо зло то большое... что в мир со мной пришло... но со мной оно и уйдет...»
Обширная территория монастыря в Богуславе стала объектом пристального интереса историков и археологов, и после долгих бюрократических проволочек с церковными и светскими властями было получено разрешение на раскопки Чернечого Яра, где предположительно и могла быть крипта с мощами знаменитого полковника. Что же касалось куклы, то даже самые смелые исследователи терялись в догадках, что это такое, и удастся ли ее обнаружить вместе с останками Самуся.
Окрестности Богуслава
Костер потрескивал, разгоняя комаров и промозглую сырость. Четверо мальчишек сгрудились поближе друг к другу и слушали пятого. Его звали Богданом, он был подстрижен под казачка и числился в заводилах. Его белокурый чуб воинственно топорщился, когда мальчик размахивал руками, вещая страшным замогильным шепотом:
- А в полнолуние!.. в полночь!.. чертова кукла выходит на охоту!..
- Врешь ты все... - неуверенно протянул старший из них, Дима.
- А вот и нет!.. - Богдан дернул себя за малиновый платок, знак отличия пластуна-участника, который получил совсем недавно и ужасно этим гордился. - Я попа подслушал, когда он...
Богданчик огляделся вокруг, как будто ожидая увидеть лазутчика из вражьего стана, но в плотной пелене тумана за пределами яркого пятна костра не было видно ни зги.
- ... когда он с археологами спорил! Вот этими ушами все слышал!
И он дернул себя за оттопыренные уши, просвечивающие в свете пламени ярко-красным:
- Он грозил им карами небесными, проклятьем, мол, куклу нельзя тревожить, а то беде быть!
- П**дишь ты все, - лениво протянул Павлик, самый упитанный из них, все еще носящий желтый платок новичка. - И чего ей на охоту выходить, если раскопки еще не начались, и никто ее не тревожил?
- Так это... - растерялся Богданчик, чувствуя, как его авторитет стремительно тает. - Ну... так это! Осквернили ее! Еще раньше!
- Кто? - охнул самый младший из них, робкий Ванечка.
- Черные археологи! - белобрысый Богданчик опять воодушевился. - Я сам от бати слышал, что они копают и гребут все подряд! Вот они раньше и забрели к нам, нашли куклу, пробудили ее, а она их и съела! И теперь каждое полнолуние выходит жрать! Уууу!..
Ванечка по-девчачьи взвизгнул и закрыл лицо ладошками.
- Хорош его пугать, - недовольно потребовал Костик, самый рассудительный из них. - В нашей глуши никто не пропадал, так что твоя мумия от голода давно сдохла.
- А она... это... ну так... - Богданчик чувствовал себя ужом на сковороде, отчаянно путаясь в собственных выдумках. - Во-первых, она не мумия! А чертова кукла! А во-вторых, она туристами питается! И рыбаками-приезжими! Вот мы про них ничего и не знаем! Она даже косточек не оставляет, все подчистую съедает. А на местных у нее... эта... аллергия!
- Как у меня на молоко? - с робкой надеждой спросил Ванечка, выглядывая из-за пальцев.
Богданчик понял, что сморозил глупость. Если у куклы аллергия на местных, то мальчишки не испугаются. Ну и какой толк в такой страшилке?
- На местных взрослых! - быстро нашелся он. - А детей она любит. Любых. Местных и заезжих, пофиг. Вот.
- П**дишь ты, - повторил конопатый Павлик и достал бутерброд. - И батя твой псих.
Богданчик вспыхнул гневом и сжал кулаки, готовый наброситься с кулаками на толстяка, но вовремя вспомнил наставления пластунов.
*Скоб - сокращение от Сильно Красиво Осторожно Быстро, а еще по укр. скоб означает разновидность орлана белохвостого, символа пластунов
Хитрость - вот его сила против толстого Павлика.
- Скоб! А ты такой смелый, да? - с вызовом спросил Богданчик, дернув себя за чуб. - А слабо в урочище одному пойти?
Павлик замер с бутербродом во рту, остальные затаили дыхание. Священное «на слабо» прозвучало.
- Хрм... - Павлик проглотил бутерброд, вставший вдруг поперек горла.
- Струсил! - торжествующе воскликнул Богданчик, забыв про режим тишины, установленный в таборе после отбоя.
- А ну цыц! - донеслось из тумана, со стороны палаток воспитателей.
- Струсил!.. - повторил он уже шепотом.
- Ничего я не струсил! - Павлик встал. - А вот и пойду!
Ванечка тихо всхлипнул.
- Тебя съедят... - прохныкал он.
- Ага, кукле его туши на несколько месяцев хватить! - Богданчик для пущего устрашения клацнул зубами.
- Я бутерброды с собой возьму, - Павлик скептически ухмыльнулся и подхватил рюкзак с провиантом на плечо. - Если встречу ее, обменяю их на клад. А вы еще пожалеете, лузеры.
Он шагнул в плотную пелену тумана и растворился в ночи. Больше они его не видели.
Богуслав
Муха жужжала над ухом так, словно где-то неподалеку садился вертолет. Ник разлепил глаза и застонал от солнечного света, полоснувшего по векам острой болью. За окном алел тревожный рассвет, словно адово пламя похмельного синдрома. Ник сполз с кровати и кое-как добрался до ванной комнаты. Плеснул в лицо холодной водой, которая заскрежетала по мойке и ударила по сознанию. Опять начинается эта хрень... Приступ. Ник поднял голову, стараясь не смотреть в зеркало, поскольку прекрасно знал, что там увидит. Опухшее лицо и красные слезящиеся глаза. Ну и зачем он так нализался?
Память услужливо подсунула ответ. Приехавшие на раскопки археологи обосновались неподалеку от табора пластунов, где Ник был одним из волонтеров-воспитателей. Он сразу узнал среди них профессора Кривошея и Валю Горовую. А те могли узнать его... Привет из прошлой жизни. Он не выдержал и слился сразу же, как представилась возможность. Позорно сбежал из табора, передав своих воспитанников другому наставнику, а сам не придумал ничего лучше, как напиться. Дальше все было как в тумане.
- Валя, Валечка, Валюша... - пропела у него над ухом жена.
Он прикрыл глаза, чтобы не видеть ее лицо, и вцепился в умывальник. Вода скрежетала. Но голос Лизы был громче, он продолжал ввинчиваться в сознание, отбойным молотком стуча в висках.
- Кажется, ты даже был в нее влюблен... - она хихикнула. - Интересно, она замужем?
Вместо ответа он врубил воду в душе на полную мощь и забрался под ледяные струи, как будто рухнул в грохочущий водопад из шифера и стекла. Но смыть прошлое ему никогда не удастся, как и кровь на своих руках... Это зрелище всегда будет с ним... И звуки...
- Не смыть... - пропела Лиза откуда-то из глубины дома.
Господи, как же он ненавидел эту стерву...
Пара таблеток и крепкий кофе ненадолго уняли головную боль. Ник побрился, переоделся и даже заставил себя пожарить яичницу, хотя и слышал змеиное шипение газа под сковородой. Лиза села напротив за стол и молча смотрела на мужа, подперев подбородок рукой. Кусок не лез в горло.
- А мы похожи... - вдруг заметила жена. - Я и Валя. Не замечал? Может, ты и выбрал меня только потому, что не смог заполучить Вальку. Я тебя подобрала... доносила, как донашивают старое платье за сестрой.
- Иди к черту! - не выдержал он, бросая вилку на тарелку.
Она снова хихикнула. Пышная копна белокурых кудрявых волос, голубые глаза, россыпь веснушек на вздернутом носике, тонкие злые губы. Лиза была чуть полновата, да и острые черты ее лица не отличались приятностью или правильностью на слишком круглом лице. Зато у нее была ослепительная улыбка и заразительный смех, наверное, поэтому Лизочка и казалась окружающим доброй обаятельной толстушкой.
- Никакого сходства! - мстительно заявил Ник.
Собственный голос казался болотным хлюпаньем. Он понимал, что спорить глупо, но не смог удержаться.
- Валя - настоящая красотка, а ты... жалкая неудачница, - его уже несло. - Фальшивка. Подделка.
Валентина Горовая действительно была полной противоположностью Лизы. Высокая, статная темноволосая красавица с короткой, мальчишеской стрижкой и темными глазами, она была умной, цепкой, успешной. И улыбалась она редко.
- Но она такая же стерва, как и я... - с медоточивой улыбкой заключила жена.
Ник закрыл глаза, признавая поражение. Он не будет с ней спорить, он не сумасшедший. Это бесполезно. Надо успокоиться, взять себя в руки, вернуться в табор, к сыну...
Резкий телефонный звонок разорвал тишину подобно взрыву гранаты. Ник дернулся и локтем опрокинул чашку со стола. Кофе растекся густой гущей по полу, словно пятно крови. Мужчина тяжело сглотнул вдруг возникший привкус крови на языке. Ему нельзя сходить с ума, нельзя. Надо держаться, держаться ради сына.
Ник снял трубку и ответил почти нормальным голосом:
- Алло.
- Где тебя черти носят? - раздался в телефоне голос одного из воспитателей. - У нас ЧП!
- Что случилось? - похолодел Ник. - Богдан? Что с ним?
- Да не с ним, а с Павликом Балуевым. Ушел и не вернулся. Исчез. Приезжай.
Ник мчался по дороге, щурясь от болезненного солнечного света и сжимая онемевшими руками руль. Рано или поздно это должно было случиться. Его спокойной жизни пришел конец, глупо затягивать агонию. Сейчас на кону жизнь ребенка. Ведь если бы на месте Павлика оказался его Богданчик, он бы... он бы точно сошел с ума. А так он всего лишь слегка... чокнутый. Что могло случиться с мальчиком? Ушел и не вернулся. Куда смотрели воспитатели? Ник одернул себя, вспомнив про свое позорное бегство. Вина лежит и на нем. Если бы он не подался мгновенному импульсу, если бы остался, то возможно ничего бы с Павликом не случилось. Он бы пресек самовольную отлучку. Ник усилием воли отогнал мысли о бурном коварном течении Роси, о гранитных отложениях, скользких от водорослей и с острыми выступающими краями, о дожде, который прошел вчера и сделал опасными глинистые склоны... И еще о ряде опасностей, которые могли подстерегать ребенка, отправившегося поздно ночью в безлюдный лес. Ник колебался какое-то время, но свернув к селу Хохитве, в окрестностях которого располагался табор пластунов «Блискавка», мужчина все-таки решился и набрал номер лучшего друга.
- Серега, привет. У меня в таборе пропал ребенок. Поможешь?..
Их осталось четверо: притихшие, испуганные, заспанные. Ник сурово смотрел на них, не делая поблажек никому, даже своему сыну.
- Куда он мог пойти?
Богданчик намотал чуб на палец и дернул.
- Куклу искать.
- Что?.. Какую еще куклу?
- Пап, ну помнишь? Чертову куклу. Ты ж сам про нее читал и мне рассказывал...
Ник мысленно выругался. Только этого не хватало! Впрочем, о предстоящих раскопках гудел весь город, ибо это стало настоящим событием в скучной провинциальной обыденности, а уж если найдут захоронение легендарного гетьмана, то и вовсе... Местные власти уже спали и видели, как повалят в городок историки и туристы, а вместе с ними и жирные инвесторы.
- Ну и где он собирался ее искать? - спросил Ник, уже зная ответ.
- В урочище, - тихо-тихо прошептал Богданчик, виновато понурив голову. - Я не думал, что он пойдет... А он пошел.
- Когда это было?
- До отбоя.
Маленький Ванечка захныкал.
- Его кукла съеееееест...
- Никто никого не съест! - резко оборвал его Ник и скомандовал. - Марш в табор! Сейчас будет побудка!
Он решительно направился к палатке воспитателей. Надо послать за местными, чтобы организовать поиски своими силами. В расторопность правоохранительных органов Ник не верил, но в полицию сообщить следовало как можно быстрее. Серега пообещал, что из столицы приедет его человек, которому можно доверять, но пока он войдет в курс дела, пока разберется с властями, пока что-то предпримет... Нельзя терять ни минуты. А еще надо сообщить отцу Павлика... При мысли об этом Ник скривился. Виктор Балуев был владельцем местного градообразующего предприятия и очень жестким человеком. Сын у него был от второго брака с молодой женой, бывшей моделью, поэтому Павлик вырос избалованным вредным ребенком, однако совсем не глупым. Вряд ли бы он поперся ночью в урочище. Скорее всего, сбрехал мальчишкам, что идет туда, а сам... Куда пошел? Домой? Или решил где-то переждать? Ник пытался себя успокоить, мысленно твердя, что Павлик обязательно найдется, живой и здоровый.
- Как пропал? - голос Балуева звучал угрожающе тихо. - Где мой сын?
- Он ушел из лагеря после отбоя, предположительно, направился в урочище. Виктор Александрович, мы сейчас организовываем поиски. Уверен, Павлик найдется, но я обязан поставить вас в известность. В полицию я позвонил, но им надо заявление от родителей...
Балуев выматерился в трубку и что-то тихо сказал в сторону, очевидно, жене. Звонок его разбудил. Ник терпеливо ждал, что Балуев обрушит на его голову все проклятия и угрозы, но тот отключился. Что ж... скорее всего, он приберег их для личной встречи. В том, что Балуев уже мчится сюда, у Ника не было никаких сомнений. Он бы и сам так поступил, так бы поступил любой отец. Теперь Балуев будет путаться под ногами, но с другой стороны, может оказаться полезен, если... Ник досадливо мотнул головой, что не додумался до этого раньше, и набрал его еще раз:
- Виктор Александрович, не кладите трубку. Если вы направляетесь сюда, пожалуйста, подумайте о том, чтобы найти кинолога. Вряд ли в нашем отделении полиции такой есть, а ждать из Киева, сами понимаете... И вообще, поднимайте на ноги всех, до кого сможете дотянуться.
- Кинолог? - быстро переспросил Балуев. - Хорошо, я найду.
Вещи Павлика были нетронуты, он забрал с собой только рюкзак. Мальчик был одет тепло, потому что вечер накануне выдался дождливым и сырым, а ночью был туман. Телефонами в таборе пользоваться не разрешалось, новенький смартфон Павлика лежал в палатке воспитателей вместе с остальными. Местная страничка в Фейсбуке уже взорвалась новостью о пропаже ребенка, посыпались сообщения. Ник был категорически против упоминания урочища и всей чертовщины с артефактом Самуся, но удержать шило в мешке еще никому не удавалось. А если газетчики ухватятся за эту историю, за неимением лучшей сенсации? Тогда уж точно... его спокойной жизни придет конец. Полиция непременно заинтересуется и станет проверять прошлое всех воспитателей, выяснит, кто такой Ник и тогда... они узнают про Лизу... При мысли об этом желудок стягивался в тугой узел и начинал болеть.
Описанные в романе события являются вымыслом автора, а любые совпадения случайны и непреднамеренны. Действие романа происходит в наши дни (2018г), частично в Киеве, частично в старинном городке Богуславе. Автор дал волю фантазии, которая вынесла его за пределы исторической достоверности, хотя честно старался не сильно увлекаться. Перед вами детектив с любовной линией и капелькой фэнтезийной мистики, так как героиня романа Марьяна не совсем человек. Она оборотень, женщина-кошка.
Предыстория героев есть в отдельных детективных рассказах «Брызги шампанского», «Опаленные злом», «Смертельные майские», а также в двух предыдущих романах «Цветочница» и «Черная Сара». Приятного чтения.
ПРОЛОГ
Из недавно обнаруженных церковных книг восемнадцатого века следовало, что наказной гетьман Правобережной Украины и богуславский казачий полковник Самойло Самусь среди прочих своих богатств и земель, подаренных нескольким монастырям, завещал особый наказ Свято-Николаевскому мужскому монастырю.
«... И со смертными мощами моими должно установить ларец с иудовой куклой, келью замуровать и освятить, дабы порчу изгнать. И каждые тридцать три года от кровавой расправы должно служить молебен за упокоение душ нечестивых, бисову куклу не тревожить, ибо зло то большое... что в мир со мной пришло... но со мной оно и уйдет...»
Обширная территория монастыря в Богуславе стала объектом пристального интереса историков и археологов, и после долгих бюрократических проволочек с церковными и светскими властями было получено разрешение на раскопки Чернечого Яра, где предположительно и могла быть крипта с мощами знаменитого полковника. Что же касалось куклы, то даже самые смелые исследователи терялись в догадках, что это такое, и удастся ли ее обнаружить вместе с останками Самуся.
ПРОЛОГ
Окрестности Богуслава
Костер потрескивал, разгоняя комаров и промозглую сырость. Четверо мальчишек сгрудились поближе друг к другу и слушали пятого. Его звали Богданом, он был подстрижен под казачка и числился в заводилах. Его белокурый чуб воинственно топорщился, когда мальчик размахивал руками, вещая страшным замогильным шепотом:
- А в полнолуние!.. в полночь!.. чертова кукла выходит на охоту!..
- Врешь ты все... - неуверенно протянул старший из них, Дима.
- А вот и нет!.. - Богдан дернул себя за малиновый платок, знак отличия пластуна-участника, который получил совсем недавно и ужасно этим гордился. - Я попа подслушал, когда он...
Богданчик огляделся вокруг, как будто ожидая увидеть лазутчика из вражьего стана, но в плотной пелене тумана за пределами яркого пятна костра не было видно ни зги.
- ... когда он с археологами спорил! Вот этими ушами все слышал!
И он дернул себя за оттопыренные уши, просвечивающие в свете пламени ярко-красным:
- Он грозил им карами небесными, проклятьем, мол, куклу нельзя тревожить, а то беде быть!
- П**дишь ты все, - лениво протянул Павлик, самый упитанный из них, все еще носящий желтый платок новичка. - И чего ей на охоту выходить, если раскопки еще не начались, и никто ее не тревожил?
- Так это... - растерялся Богданчик, чувствуя, как его авторитет стремительно тает. - Ну... так это! Осквернили ее! Еще раньше!
- Кто? - охнул самый младший из них, робкий Ванечка.
- Черные археологи! - белобрысый Богданчик опять воодушевился. - Я сам от бати слышал, что они копают и гребут все подряд! Вот они раньше и забрели к нам, нашли куклу, пробудили ее, а она их и съела! И теперь каждое полнолуние выходит жрать! Уууу!..
Ванечка по-девчачьи взвизгнул и закрыл лицо ладошками.
- Хорош его пугать, - недовольно потребовал Костик, самый рассудительный из них. - В нашей глуши никто не пропадал, так что твоя мумия от голода давно сдохла.
- А она... это... ну так... - Богданчик чувствовал себя ужом на сковороде, отчаянно путаясь в собственных выдумках. - Во-первых, она не мумия! А чертова кукла! А во-вторых, она туристами питается! И рыбаками-приезжими! Вот мы про них ничего и не знаем! Она даже косточек не оставляет, все подчистую съедает. А на местных у нее... эта... аллергия!
- Как у меня на молоко? - с робкой надеждой спросил Ванечка, выглядывая из-за пальцев.
Богданчик понял, что сморозил глупость. Если у куклы аллергия на местных, то мальчишки не испугаются. Ну и какой толк в такой страшилке?
- На местных взрослых! - быстро нашелся он. - А детей она любит. Любых. Местных и заезжих, пофиг. Вот.
- П**дишь ты, - повторил конопатый Павлик и достал бутерброд. - И батя твой псих.
Богданчик вспыхнул гневом и сжал кулаки, готовый наброситься с кулаками на толстяка, но вовремя вспомнил наставления пластунов.
*Скоб - сокращение от Сильно Красиво Осторожно Быстро, а еще по укр. скоб означает разновидность орлана белохвостого, символа пластунов
Хитрость - вот его сила против толстого Павлика.
- Скоб! А ты такой смелый, да? - с вызовом спросил Богданчик, дернув себя за чуб. - А слабо в урочище одному пойти?
Павлик замер с бутербродом во рту, остальные затаили дыхание. Священное «на слабо» прозвучало.
- Хрм... - Павлик проглотил бутерброд, вставший вдруг поперек горла.
- Струсил! - торжествующе воскликнул Богданчик, забыв про режим тишины, установленный в таборе после отбоя.
- А ну цыц! - донеслось из тумана, со стороны палаток воспитателей.
- Струсил!.. - повторил он уже шепотом.
- Ничего я не струсил! - Павлик встал. - А вот и пойду!
Ванечка тихо всхлипнул.
- Тебя съедят... - прохныкал он.
- Ага, кукле его туши на несколько месяцев хватить! - Богданчик для пущего устрашения клацнул зубами.
- Я бутерброды с собой возьму, - Павлик скептически ухмыльнулся и подхватил рюкзак с провиантом на плечо. - Если встречу ее, обменяю их на клад. А вы еще пожалеете, лузеры.
Он шагнул в плотную пелену тумана и растворился в ночи. Больше они его не видели.
ГЛАВА 1
Богуслав
Муха жужжала над ухом так, словно где-то неподалеку садился вертолет. Ник разлепил глаза и застонал от солнечного света, полоснувшего по векам острой болью. За окном алел тревожный рассвет, словно адово пламя похмельного синдрома. Ник сполз с кровати и кое-как добрался до ванной комнаты. Плеснул в лицо холодной водой, которая заскрежетала по мойке и ударила по сознанию. Опять начинается эта хрень... Приступ. Ник поднял голову, стараясь не смотреть в зеркало, поскольку прекрасно знал, что там увидит. Опухшее лицо и красные слезящиеся глаза. Ну и зачем он так нализался?
Память услужливо подсунула ответ. Приехавшие на раскопки археологи обосновались неподалеку от табора пластунов, где Ник был одним из волонтеров-воспитателей. Он сразу узнал среди них профессора Кривошея и Валю Горовую. А те могли узнать его... Привет из прошлой жизни. Он не выдержал и слился сразу же, как представилась возможность. Позорно сбежал из табора, передав своих воспитанников другому наставнику, а сам не придумал ничего лучше, как напиться. Дальше все было как в тумане.
- Валя, Валечка, Валюша... - пропела у него над ухом жена.
Он прикрыл глаза, чтобы не видеть ее лицо, и вцепился в умывальник. Вода скрежетала. Но голос Лизы был громче, он продолжал ввинчиваться в сознание, отбойным молотком стуча в висках.
- Кажется, ты даже был в нее влюблен... - она хихикнула. - Интересно, она замужем?
Вместо ответа он врубил воду в душе на полную мощь и забрался под ледяные струи, как будто рухнул в грохочущий водопад из шифера и стекла. Но смыть прошлое ему никогда не удастся, как и кровь на своих руках... Это зрелище всегда будет с ним... И звуки...
- Не смыть... - пропела Лиза откуда-то из глубины дома.
Господи, как же он ненавидел эту стерву...
Пара таблеток и крепкий кофе ненадолго уняли головную боль. Ник побрился, переоделся и даже заставил себя пожарить яичницу, хотя и слышал змеиное шипение газа под сковородой. Лиза села напротив за стол и молча смотрела на мужа, подперев подбородок рукой. Кусок не лез в горло.
- А мы похожи... - вдруг заметила жена. - Я и Валя. Не замечал? Может, ты и выбрал меня только потому, что не смог заполучить Вальку. Я тебя подобрала... доносила, как донашивают старое платье за сестрой.
- Иди к черту! - не выдержал он, бросая вилку на тарелку.
Она снова хихикнула. Пышная копна белокурых кудрявых волос, голубые глаза, россыпь веснушек на вздернутом носике, тонкие злые губы. Лиза была чуть полновата, да и острые черты ее лица не отличались приятностью или правильностью на слишком круглом лице. Зато у нее была ослепительная улыбка и заразительный смех, наверное, поэтому Лизочка и казалась окружающим доброй обаятельной толстушкой.
- Никакого сходства! - мстительно заявил Ник.
Собственный голос казался болотным хлюпаньем. Он понимал, что спорить глупо, но не смог удержаться.
- Валя - настоящая красотка, а ты... жалкая неудачница, - его уже несло. - Фальшивка. Подделка.
Валентина Горовая действительно была полной противоположностью Лизы. Высокая, статная темноволосая красавица с короткой, мальчишеской стрижкой и темными глазами, она была умной, цепкой, успешной. И улыбалась она редко.
- Но она такая же стерва, как и я... - с медоточивой улыбкой заключила жена.
Ник закрыл глаза, признавая поражение. Он не будет с ней спорить, он не сумасшедший. Это бесполезно. Надо успокоиться, взять себя в руки, вернуться в табор, к сыну...
Резкий телефонный звонок разорвал тишину подобно взрыву гранаты. Ник дернулся и локтем опрокинул чашку со стола. Кофе растекся густой гущей по полу, словно пятно крови. Мужчина тяжело сглотнул вдруг возникший привкус крови на языке. Ему нельзя сходить с ума, нельзя. Надо держаться, держаться ради сына.
Ник снял трубку и ответил почти нормальным голосом:
- Алло.
- Где тебя черти носят? - раздался в телефоне голос одного из воспитателей. - У нас ЧП!
- Что случилось? - похолодел Ник. - Богдан? Что с ним?
- Да не с ним, а с Павликом Балуевым. Ушел и не вернулся. Исчез. Приезжай.
Ник мчался по дороге, щурясь от болезненного солнечного света и сжимая онемевшими руками руль. Рано или поздно это должно было случиться. Его спокойной жизни пришел конец, глупо затягивать агонию. Сейчас на кону жизнь ребенка. Ведь если бы на месте Павлика оказался его Богданчик, он бы... он бы точно сошел с ума. А так он всего лишь слегка... чокнутый. Что могло случиться с мальчиком? Ушел и не вернулся. Куда смотрели воспитатели? Ник одернул себя, вспомнив про свое позорное бегство. Вина лежит и на нем. Если бы он не подался мгновенному импульсу, если бы остался, то возможно ничего бы с Павликом не случилось. Он бы пресек самовольную отлучку. Ник усилием воли отогнал мысли о бурном коварном течении Роси, о гранитных отложениях, скользких от водорослей и с острыми выступающими краями, о дожде, который прошел вчера и сделал опасными глинистые склоны... И еще о ряде опасностей, которые могли подстерегать ребенка, отправившегося поздно ночью в безлюдный лес. Ник колебался какое-то время, но свернув к селу Хохитве, в окрестностях которого располагался табор пластунов «Блискавка», мужчина все-таки решился и набрал номер лучшего друга.
- Серега, привет. У меня в таборе пропал ребенок. Поможешь?..
Их осталось четверо: притихшие, испуганные, заспанные. Ник сурово смотрел на них, не делая поблажек никому, даже своему сыну.
- Куда он мог пойти?
Богданчик намотал чуб на палец и дернул.
- Куклу искать.
- Что?.. Какую еще куклу?
- Пап, ну помнишь? Чертову куклу. Ты ж сам про нее читал и мне рассказывал...
Ник мысленно выругался. Только этого не хватало! Впрочем, о предстоящих раскопках гудел весь город, ибо это стало настоящим событием в скучной провинциальной обыденности, а уж если найдут захоронение легендарного гетьмана, то и вовсе... Местные власти уже спали и видели, как повалят в городок историки и туристы, а вместе с ними и жирные инвесторы.
- Ну и где он собирался ее искать? - спросил Ник, уже зная ответ.
- В урочище, - тихо-тихо прошептал Богданчик, виновато понурив голову. - Я не думал, что он пойдет... А он пошел.
- Когда это было?
- До отбоя.
Маленький Ванечка захныкал.
- Его кукла съеееееест...
- Никто никого не съест! - резко оборвал его Ник и скомандовал. - Марш в табор! Сейчас будет побудка!
Он решительно направился к палатке воспитателей. Надо послать за местными, чтобы организовать поиски своими силами. В расторопность правоохранительных органов Ник не верил, но в полицию сообщить следовало как можно быстрее. Серега пообещал, что из столицы приедет его человек, которому можно доверять, но пока он войдет в курс дела, пока разберется с властями, пока что-то предпримет... Нельзя терять ни минуты. А еще надо сообщить отцу Павлика... При мысли об этом Ник скривился. Виктор Балуев был владельцем местного градообразующего предприятия и очень жестким человеком. Сын у него был от второго брака с молодой женой, бывшей моделью, поэтому Павлик вырос избалованным вредным ребенком, однако совсем не глупым. Вряд ли бы он поперся ночью в урочище. Скорее всего, сбрехал мальчишкам, что идет туда, а сам... Куда пошел? Домой? Или решил где-то переждать? Ник пытался себя успокоить, мысленно твердя, что Павлик обязательно найдется, живой и здоровый.
- Как пропал? - голос Балуева звучал угрожающе тихо. - Где мой сын?
- Он ушел из лагеря после отбоя, предположительно, направился в урочище. Виктор Александрович, мы сейчас организовываем поиски. Уверен, Павлик найдется, но я обязан поставить вас в известность. В полицию я позвонил, но им надо заявление от родителей...
Балуев выматерился в трубку и что-то тихо сказал в сторону, очевидно, жене. Звонок его разбудил. Ник терпеливо ждал, что Балуев обрушит на его голову все проклятия и угрозы, но тот отключился. Что ж... скорее всего, он приберег их для личной встречи. В том, что Балуев уже мчится сюда, у Ника не было никаких сомнений. Он бы и сам так поступил, так бы поступил любой отец. Теперь Балуев будет путаться под ногами, но с другой стороны, может оказаться полезен, если... Ник досадливо мотнул головой, что не додумался до этого раньше, и набрал его еще раз:
- Виктор Александрович, не кладите трубку. Если вы направляетесь сюда, пожалуйста, подумайте о том, чтобы найти кинолога. Вряд ли в нашем отделении полиции такой есть, а ждать из Киева, сами понимаете... И вообще, поднимайте на ноги всех, до кого сможете дотянуться.
- Кинолог? - быстро переспросил Балуев. - Хорошо, я найду.
Вещи Павлика были нетронуты, он забрал с собой только рюкзак. Мальчик был одет тепло, потому что вечер накануне выдался дождливым и сырым, а ночью был туман. Телефонами в таборе пользоваться не разрешалось, новенький смартфон Павлика лежал в палатке воспитателей вместе с остальными. Местная страничка в Фейсбуке уже взорвалась новостью о пропаже ребенка, посыпались сообщения. Ник был категорически против упоминания урочища и всей чертовщины с артефактом Самуся, но удержать шило в мешке еще никому не удавалось. А если газетчики ухватятся за эту историю, за неимением лучшей сенсации? Тогда уж точно... его спокойной жизни придет конец. Полиция непременно заинтересуется и станет проверять прошлое всех воспитателей, выяснит, кто такой Ник и тогда... они узнают про Лизу... При мысли об этом желудок стягивался в тугой узел и начинал болеть.
