Я всегда считала, что магия — это что-то сверхъестественное, за гранью человеческих возможностей. Но однажды она у меня проявилась — я смогла заставить летать свою тетрадь.
Магия повторялась и все больше проникала в мой мир. Стала неотъемлемой моей частью.
Однажды я сидела во дворе своего дома и упражнялась в магии. То заставляла кружиться осенний листок, то делала воробья из веточки, то превращала бумагу в пепел.
— Покажи фокус, — прозвучал чей-то детский голос рядом со мной.
— Какой фокус? — спросила я, заметив трех мальчиков моего возраста — шести лет.
— Ты только что делала розу из осеннего листа, — сказал мальчик с вихрами, — как ты это делаешь?
— Я не знаю, — я пожала плечами. Я действительно не знала как и почему у меня получаются так называемые «фокусы».
— В чем тут фокус? Ты используешь вспомогательные предметы? — не отстал от товарищей в вопросах и третий мальчик.
— Я не знаю.
— Может, ты повторишь для нас?
Я попыталась ещё раз превратить листок в розу. Ничего не вышло. Тогда мальчики разозлились и стали бить меня. Я отчаянно звала на помощь и на мой крик выбежал отец. Таких безумных глаз я у него раньше никогда не видела.
Он погнался за мальчишками, а потом спокойную тихую улочку пронзил крик: «Авада Кедавра!». Зеленый луч попал в спины моих обидчиков. А я поняла, что больше не смогу стать прежней. Отца забрали в Азкабан, а я осталась на попечении матери и двух старших братьев.
Мама не хотела привлекать внимания к нам. То есть ко мне. Мы переехали в Годрикову Впадину.
Моя жизнь кардинально изменилась. Я нахожусь под постоянным наблюдением матери. Она же ночью выводит меня на прогулку.
Магия стихийно вырывается из меня. В новом доме я умудрилась сжечь занавески, когда спорила с мамой о том, что хочу выходить днем гулять. А ещё прибавился голос, который нашептывал мне: «Убей. Убей. Убей».
Мой старший брат, Аберфорт, больше всех заботится обо мне. Он всячески старается скрасить мой невеселый досуг — рассказывает забавные истории из школы, хвастается своими успехами у преподавателей.
Однажды мы с мамой сильно поссорились. Мы остались с ней один на один дома. Она пыталась накормить меня. Я же сопротивлялась — не люблю, когда меня заставляют есть.
— Ариана, прошу тебя, — уговаривала меня мама.
— Я не голодна. Правда, — настаивала я.
— Поешь, это же так просто.
— Нет!
Мой разум заволокло что-то черное. Из меня будто сочилась темная магия. Вполуха слушая увещевания матери, я позволила этому завладеть мной.
Маму окутала черная завеса. Когда существо внутри меня успокоилось, мама лежала на кухне с неестественно открытыми застывшими глазами. А голос все твердил: «Убийца».
Осознание, что я убила собственную мать пришло на следующий день. Я рыдала, билась о стены не в силах простить себе этого.
Моя магия меня пугала. Моя магия делала меня сумасшедшей.
Ещё один мой старший брат, Альбус, увлекся идеями о завоевании мира. Я пыталась несколько раз с ним поговорить, но он так лебезил перед своим другом Геллертом, что я бросила эту затею на следующий день. Аберфорт как раз уехал, и мне было невыносимо скучно сидеть весь день в комнате.
Я долго ждала Аберфорта, пропуская нелестные слова Геллерта обо мне. Альбус, казалось, не замечал, что его друг считает меня сумасшедшей. Или делал вид. Это меня обижало.
Готовила еду, убирала я сама. Альбус не уделял мне ни одной своей свободной минуты.
Такое ощущение, что у меня один брат, а не два.
Когда приехал Аберфорт, я первым делом услышала крики. Он обвинял Альбуса в плохой заботе обо мне, напоминал о долге передо мной.
Геллерт что-то сказал, Аберфорт выхватил свою палочку. Но применить не успел. Моего брата на глазах пораженного Альбуса пытали Круциатусом.
— Хватит! — закричала я. — Остановитесь!
Меня не слышали. И не хотели слышать. Три волшебника сражались друг с другом, напрочь забыв обо мне. Я пыталась подойти ближе и разнять, но ничего не выходило.
Последнее, что я помню — зеленый луч попадает в мое тело. И наступает темнота.
Меня успели нарисовать перед смертью. На портрете мне четырнадцать лет. На заднем плане — летний пейзаж.
Постаревший Аберфорт часто разговаривает со мной и просит прощения. А я могу лишь смотреть на него с портрета и приводить учеников в таверну «Кабанья голова». Конечно, иногда хочется заговорить. Но я не знаю о чем.
Магия меня в прямом смысле убила. Магия дала мне шанс дожить до четырнадцати. И магия внутри меня помогает другим.
Магия повторялась и все больше проникала в мой мир. Стала неотъемлемой моей частью.
Однажды я сидела во дворе своего дома и упражнялась в магии. То заставляла кружиться осенний листок, то делала воробья из веточки, то превращала бумагу в пепел.
— Покажи фокус, — прозвучал чей-то детский голос рядом со мной.
— Какой фокус? — спросила я, заметив трех мальчиков моего возраста — шести лет.
— Ты только что делала розу из осеннего листа, — сказал мальчик с вихрами, — как ты это делаешь?
— Я не знаю, — я пожала плечами. Я действительно не знала как и почему у меня получаются так называемые «фокусы».
— В чем тут фокус? Ты используешь вспомогательные предметы? — не отстал от товарищей в вопросах и третий мальчик.
— Я не знаю.
— Может, ты повторишь для нас?
Я попыталась ещё раз превратить листок в розу. Ничего не вышло. Тогда мальчики разозлились и стали бить меня. Я отчаянно звала на помощь и на мой крик выбежал отец. Таких безумных глаз я у него раньше никогда не видела.
Он погнался за мальчишками, а потом спокойную тихую улочку пронзил крик: «Авада Кедавра!». Зеленый луч попал в спины моих обидчиков. А я поняла, что больше не смогу стать прежней. Отца забрали в Азкабан, а я осталась на попечении матери и двух старших братьев.
***
Мама не хотела привлекать внимания к нам. То есть ко мне. Мы переехали в Годрикову Впадину.
Моя жизнь кардинально изменилась. Я нахожусь под постоянным наблюдением матери. Она же ночью выводит меня на прогулку.
Магия стихийно вырывается из меня. В новом доме я умудрилась сжечь занавески, когда спорила с мамой о том, что хочу выходить днем гулять. А ещё прибавился голос, который нашептывал мне: «Убей. Убей. Убей».
Мой старший брат, Аберфорт, больше всех заботится обо мне. Он всячески старается скрасить мой невеселый досуг — рассказывает забавные истории из школы, хвастается своими успехами у преподавателей.
***
Однажды мы с мамой сильно поссорились. Мы остались с ней один на один дома. Она пыталась накормить меня. Я же сопротивлялась — не люблю, когда меня заставляют есть.
— Ариана, прошу тебя, — уговаривала меня мама.
— Я не голодна. Правда, — настаивала я.
— Поешь, это же так просто.
— Нет!
Мой разум заволокло что-то черное. Из меня будто сочилась темная магия. Вполуха слушая увещевания матери, я позволила этому завладеть мной.
Маму окутала черная завеса. Когда существо внутри меня успокоилось, мама лежала на кухне с неестественно открытыми застывшими глазами. А голос все твердил: «Убийца».
***
Осознание, что я убила собственную мать пришло на следующий день. Я рыдала, билась о стены не в силах простить себе этого.
Моя магия меня пугала. Моя магия делала меня сумасшедшей.
***
Ещё один мой старший брат, Альбус, увлекся идеями о завоевании мира. Я пыталась несколько раз с ним поговорить, но он так лебезил перед своим другом Геллертом, что я бросила эту затею на следующий день. Аберфорт как раз уехал, и мне было невыносимо скучно сидеть весь день в комнате.
Я долго ждала Аберфорта, пропуская нелестные слова Геллерта обо мне. Альбус, казалось, не замечал, что его друг считает меня сумасшедшей. Или делал вид. Это меня обижало.
Готовила еду, убирала я сама. Альбус не уделял мне ни одной своей свободной минуты.
Такое ощущение, что у меня один брат, а не два.
***
Когда приехал Аберфорт, я первым делом услышала крики. Он обвинял Альбуса в плохой заботе обо мне, напоминал о долге передо мной.
Геллерт что-то сказал, Аберфорт выхватил свою палочку. Но применить не успел. Моего брата на глазах пораженного Альбуса пытали Круциатусом.
— Хватит! — закричала я. — Остановитесь!
Меня не слышали. И не хотели слышать. Три волшебника сражались друг с другом, напрочь забыв обо мне. Я пыталась подойти ближе и разнять, но ничего не выходило.
Последнее, что я помню — зеленый луч попадает в мое тело. И наступает темнота.
***
Меня успели нарисовать перед смертью. На портрете мне четырнадцать лет. На заднем плане — летний пейзаж.
Постаревший Аберфорт часто разговаривает со мной и просит прощения. А я могу лишь смотреть на него с портрета и приводить учеников в таверну «Кабанья голова». Конечно, иногда хочется заговорить. Но я не знаю о чем.
Магия меня в прямом смысле убила. Магия дала мне шанс дожить до четырнадцати. И магия внутри меня помогает другим.
