Как у них много голосов припасено. На все случаи жизни. Резкие, хриплые, холодные, тонкие, рассерженные, озабоченные. Но ни одного тёплого. А нет! Есть один!
— Не удивительно. А чьё это тело? — спросил кто-то тёплый и знакомый.
— Девушка сказала, что с ней Эдуард и Мерлин. Мы проверили весь мобиль, но там второго тела нет.
— Это она его так крепко связала? Боялась, что убежит? — вклинился кто-то противный.
— Отставить шутки. Отца и этого её Петра вызвали? — спросил тёплый голос.
— Да, скоро будут.
Знакомый человек с тёплым голосом подошёл ко мне, сел рядом и обнял. Хорошо, спокойно, уютно и так тёпло. Приятный знакомый? тёрпкий запах. Человек погладил меня по голове и сказал:
— Если ты отпустишь его ногу, то я смогу тебя унести в безопасное место и согреть.
Я отвела взгляд от уже родной бороды Даниля и посмотрела на того, кто меня обнимал. Линии на лице охотника красиво светились и переливались. Я улыбнулась Къелю и положила голову на крепкое плечо.
— Как хорошо. — тихо сказала я.
— Анжела, отпусти его ногу. Она тебе не нужна. Обещаю, с тобой ничего не случится.
— Даниль сказал, что если отойду от него, то мне отрежет ногу. А я люблю свою ногу. Пётр приедет и спасёт мою ножку.
— Ну значит посижу тут с тобой, пока не приедет этот твой Пётр. — с нотками ревности в голосе сказал мужчина.
Я прижалась к нему плотнее и, кажется, заснула.
Позже в больнице.
Проснулась я от большого, просто раскалённого голоса моего отца.
— Объясните, почему вы задерживаете мою дочь?
Я открыла глаза и первым делом увидела Петра, который, нависая надо мной, старательно что-то делал с моей ногой. Мы, похоже, были в больнице или, по крайней мере, в какой-то белой комнате.
За Петром стоял папа и очень громко спорил с Лужкиным. А слева от меня на кресле лениво развалился охотник.
— Всё очень просто. — ответил слишком спокойным голосом следователь. — Анжелика Виолетовна угнала служебную машину, а потом приехала вместе с трупом неизвестного мужчины. Мы, кстати, так и не смогли установить его личность. Мне, кажется, этого должно хватить не только для её задержания, но и для полноценного ареста.
Папа зарычал, и кажется стал ещё выше ростом, Лужкин чуть пригнулся и попятился назад.
— Ну почему неизвестный мужчина? Очень даже известный. — сказала я осипшим, сонным голосом. — Его зовут Даниль, он же Эдуард, он же Мерлин. А машину я не угоняла. Это меня угнали вместе с ней.
Мужчины повернулись и очень удивлённо посмотрели на меня. Тишину нарушил щелчок и довольный возглас Петра:
— Отключил я эту гадость. Это же каким садистом нужно быть, чтобы прицепить такую гадость на ногу девушке. А со взрывчатым веществом, господин Леонид Маркович, вы поспешили, это просто резак, как и сказал, охотник.
Я поблагодарила Петра, а потом ухватилась за какую-то очень удобную штангу, кое-как подтянулась, села поудобнее в койке и начала свой рассказ с самого начала от зоопарка до убийства Даниля. Мужчины слушали с жадностью ловя каждое моё слово, не перебивали и не мешали. Когда я закончила, то Пётр присвистнул, забрал браслет дружбы и вышел из палаты.
— Почему ты не связалась со мной. — первым делам спросил отец, пока Лужкин старательно конспектировал мой рассказ.
— Вначале хотела доказать, что уже взрослая, а потом уже было поздно.
Папа крепко меня обнял и погладил.
Чуть позже папа вместе с Лужкиным ушли спорить в кафетерий на тему, почему меня нужно или не нужно задерживать. Но это меня уже не беспокоило. Леониду Марковичу явно нравилось спорить с моим отцом, а тот просто любил поспорить.
Когда все ушли, мы с Къелем остались вдвоём в палате.
— Как ты себя чувствуешь? — первое, что спросил он, когда мы остались одни.
Я смутилась и натянула одеяло до подбородка.
— Хорошо. Теперь хорошо, только кушать очень хочется.
Мужчина, игнорируя намёк насчёт еды, подошёл и сел на край моей кровати.
— Ты помнишь о своём обещании? Дать мне всё, что захочу, если помогу спасти подругу?
Охотник хитро посмотрел мне в глаза. Он точно не деньги папочки просить будет. Я кивнула, чувствуя, как краснеют даже уши.
— Я попрошу у тебя за это всего лишь один поцелуй. Поцелуй меня так нежно, как бы ты целовала самого любимого мужчину. — прошептал он, наклоняясь к моим губам.
Горячее дыхание обжигало, его чёрные глаза блестели шаловливым огоньком.
— А почему только один? — искренне возмутилась я.
Мужчина улыбнулся и поцеловал меня. Жадно, страстно, практически без нежности. Казалось он пытался в этот один поцелуй вложить все свои чувства и всю свою страсть. Бабочки захлопали крылышками у меня в животе.
— Если захочешь, будут ещё. — шепнул он мне на ушко, нежно прижимая мою голову к своей тёплой груди.
Примерно так и прошёл день. Поцелуи чередовались с допросами, хлопотами отца и Петра. Всё было как в сказке, пока ко мне не пришла заплаканная Алёна.
Её Илья так и не появился.
Я сидела в кровати и думала, когда я вообще в последний раз видела Илью? Он обещал дождаться меня у дома Жана, но, когда я кричала в лифте, он не пришёл, когда приехали оперативники, его среди них тоже не было. И внизу, когда мы уезжали, его машины не было.
Во время одного из допросов с Лужкиным, я решила устроить свой маленький допрос и начала аккуратно расспрашивать куда делся парень и почему Илья не пришёл с оперативниками в квартиру Жана.
Лужкин удивился и сказал, что никакого Ильи и служебной машины под домом они не видели. А потом добавил, что парня вообще уже давно никто не видел. Даже его родители не знают, где он.
Плохое предчувствие начало раздражающе зудеть. Ведь это я притащила Илью к Жану и попросила его дождаться меня. Казалось, что нужно что-то срочно сделать, но что?
С наступлением ночи, мы с Алёной собрали наши больничные вещи, сели в её новенький мобиль и поехали к домашнему арсеналу моего отца. Вот уж без оружия больше никуда не пойду.
В арсенале мы с подругой решили собираться основательно и жадно. Навешали на себя всё, что смогли, от бронежилетов, со шлемами, до сапог с металлическими носками. В карманы насовали ножики, пульсары с картриджами, дубинки и другую кучу всякой фигни. Двигаться во всём этом обмундировании было очень тяжело, поэтому мы подкрепили свои силы папиным запасом рома.
Пётр согласился помочь найти нам информацию о мобиле Ильи. Нужная информация нашлась через его информационный кристалл, в отчётах мирбургских мурзов. Кто-то заявил о брошенном служебном мобиле рядом с зоопарком.
Обратно в зоопарк
— Ну, приедем мы к зоопарку и что дальше? — раздражённо заявила подруга.
— Разберёмся на месте. — заявила я своим самым оптимистичным тоном.
— Нет, подруга. Твоё “разберёмся на месте” может стоить моему Илюше жизни, а он мне нужен живым.
Я обиженно поджала губы, но в душе понимала, что Алёна совершенно права.
— Девушки, а почему вы просто не пошлёте туда ОПМ?
Мы в один голос сказали, что, пока ОПМ соберутся и подготовятся, полгода пройдёт. Пётр понимающе кивнул и начал искать всю информацию, которая у него есть на животных и зоопарк и их хозяина.
Нашлось на его инфо-кристалле немного, но Пётр предложил нам не терять время и ехать в Мирбург, а он за это время попробует что-то найти и узнать. Мы решили, что это разумно и пошли в мобиль.
Ехать до Мирбурга около шести часов. Это долго, поэтому мы решили вести по расписанию. Первые три часа Алёнины, вторые три — мои.
Смело, на роме и на адреналине мы двинулись в путь. Километры тёмной дороги потянулись перед нами.
Стараясь сфокусировать глаза на дороге, я сообщила Алёне:
— Иногда я думаю, что лучше вообще не спать, чем вот такой куцый сон.
Но она уже не слышала мой голос, да и вообще сложно слушать и храпеть одновременно.
Когда-то давно в очередном отчёте из Исследовательского Центра, я вычитала, что у древних в их автомобилях играла музыка. Правда, мы ещё не выяснили, что же такое музыка и во что она играла, но она помогала древним не уснуть во время длительных поездок.
— Эх, мне бы сейчас такую музыку. Она бы прыгала по салону и мурчала, как котёнок.
Горизонт уже вспыхивал рассветным пламенем, вдохновляя птичек на утреннее чириканье, а лягушек на кваканье.
Хуже всего было то, что ехать было скучно. Деревья, поля, руины древних построек, скукота. Но хорошо, что эти руины уже давно вычищены и никто не выскакивает на дорогу, пытаясь модифицировать меня и моего кристального коня.
Некоторые из этих построек люди перестроили в склады и амбары. В одной даже сделали суперэлитный и суперзакрытый клуб непонятной тематики. Алёна была там пару раз, но категорически не хочет говорить, что она там видела.
Довольно скоро из раздумий меня вырвал звонок Петра. Мужчина, как обычно, говорил очень сбивчиво, но суть я, кажется, уловила.
Оказалось, что зоопарк — это совсем и не зоопарк. Да, туда ходят посетители, платят деньги, кормят животных, но на самом деле это просто прикрытие для очередного филиала ИЦ, которым руководит тот жизнерадостный человек, как его там… Леонид Иванович. Буду называть его Весёлый Ленька. В общем, исследуют они там роботов-имитаторов.
— Представляешь, Анжелика, я даже никогда и не задумывался, откуда в зоопарке могли взяться животные? Ведь за грань мы больших экспедиций ещё не делали. — возбуждённо - весёлым голосом прокричал Пётр, сбивая мою сонливость.
— Ну не могли же они сами через грань пройти! — возразила я.
— А вот и могли, но только если это роботы-имитаторы.
— Что такое робот-имитатор?
— Механизм, который внешне неотличим от существа, которое он имитирует. Раньше их использовали для парков развлечений, а теперь с новыми обновлениями чёрт его знает, что забралось в их механизмы.
Вот тут я и оценила гениальность Весёлого Леньки. Это же нужно было прямо у всех под носом прятать настоящих роботов, да и так ловко ещё собирать с людей деньги на их исследования. А мой папа тоже хорош, наверняка в курсе этого, если вообще не автор этого дурдома.
— Я сейчас смотрю план территории. Между пингвинами и жирафами должен быть вход на нижние этажи.
— Что за этажи?
Никаких этажей я там не видела, только забор, кусты, деревья и клетки.
— Я сказал тебе всё, что знаю. Узнаю больше — сообщу. Ой, чуть не забыл, не смотри им в глаза, а то станешь такой же чокнутой, как Даниль.
— Поняла, спасибо. Пётр, если дело запахнет жареным я тебе скину наши координаты. Это будет позывной для вызова мурзов.
— Понял. Берегите себя.
Когда рассвет уверенно перешёл в утро, мы уже подъезжали к зоопарку. Первое, что нас удивило, это отсутствие посетителей. Достопримечательность такой величины просто не может быть закрытой.
Мы припарковались недалеко от главного входа и занялись своей экипировкой.
— Анжела, у меня плохое предчувствие. За оградой ни одного человека. Смотри, как та лама на нас странно смотрит. Кажется, она хочет съесть моё сердце и почки. Давай возьмём побольше пульсаров.
— А тележку, чтобы всё это везти было удобней, тебе не нужно прихватить?
Алёна сердито хмыкнула, но согласилась. Мы нацепили бронежилеты, шлем, перчатки, зачем-то Алёна на меня ещё и наколенники надела. И вот так, гремя и тарахтя, мы вывалились из машины.
Идти было тяжело, да и манёвренности никакой, но мы всё равно пёрли вперёд.
Когда мы подошли ко входу в зоопарк, я достала свой особый пропуск. Охранник, вставший у нас на пути, остался не впечатлён.
— Д-д-девушки, зоопарк време-йе-йе-нно закрыт. Приходите в-в-в- д-д-д-другой день.
Охранник двигался слишком неестественно. Его глаза закрывались по очереди, а голову иногда клинило вбок. Движения были скорее механические, чем живые. Всё как у кукол, которых находил отец в ходе своих исследований.
— Он что, лагает? — удивлённо спросила Алёна.
А я просто взяла пульсар и, ничего не говоря, выстрелила мужчине в лоб.
Подруга завизжала и отпрыгнула в сторону, а я смотрела, как с оставшегося куска металлического черепа сползает то, что ещё секунду назад было лицом.
Красота. Мужчина что-то зажужжал и осел.
— Робот! — пискнула подруга и закрыла лицо ладонями.
Я подошла ближе и подковырнула палочкой слезшую кожу. На внутренней стороне материала была рифлёная поверхность. Значит, это нечеловеческая кожа. А также это значит, что перед нами лежит робот, а не модифицированный. Но я всё равно решила, что сейчас самое время отправить Петру сообщение с нашими координатами.
— Анжела, а что если тут есть модифицированные? Бедный мой Илюшка. А что если они его того?…
— Не знаю, этот был просто роботом. Если встретим модифицированных, стреляем на поражение. Даже если им будет твой Илюшка.
— Тогда гаси и меня вместе с ним!
Драматично воскликнула подруга и обиженно сложила руки у груди.
Знала бы она, что он тут по моей вине. Хотя в чём тут моя вина? Я просто сходила в зоопарк. Как я могла подумать, что группа психопатов начнёт вырезать всех моих друзей? Это они во всём виноваты. Это их нужно гасить! Я разозлилась, схватила подругу за руку и потащила в зоопарк.
Первой мы увидели гиену. Животное радостно подпрыгнуло к прутьям клетки, осмотрело нас и радостно заржало, будто увидело старого друга. Но буквально через секунду глаза гиены засветились и начали стрелять в нас пучками света.
В этот раз кричала я, а смелая Алёна выстрелом отняла животному пол-головы. Успокоившись, я сказала:
— Давай идти тише, стараемся не привлекать их внимание. Ой чуть не забыла, Пётр сказал не смотреть им в глаза. Эти роботы каким-то образом через зрительный контакт могут повлиять на наше мышление.
Алёна ничего не ответила, только кивнула и крепче сжала мою руку. Я посмотрела на испуганное лицо подруги и решила, что сейчас самое время для рома. И нервишки успокоим и не так страшно будет.
Ловким движением руки я достала из рюкзака флягу, открутила крышку, сделала мощный глоток и поморщилась.
— Джин был лучше.
Алёна взяла у меня из рук флягу и как залихватский алкаш выдула залпом половину фляги. После этого она поморщилась, громко икнула и улыбнулась.
— Вкусно, только жжётся.
Дальше всё пошло веселей. Мы долго бродили между вольерами, перестреляли кучу тварей.
Какие-то обезьяны швырялись в нас взрывающимися бананами. Почему на их пальме растут такие бананы — ума не приложу. Не сами же они такую вырастили, хотя…
Чуть дальше у носорога поднялся рог, а под ним оказалась пульсар-пушка, только какая-то необычная. Она стреляла не искажённой энергией, а странными металлическими штучками. Алёна несколько этих штучек выковыряла ножиком из дерева и сунула их в карман. Сказала, что на удачу.
Мимо страуса мы решили не проходить, а завернули к крокодилу. Кто бы мог подумать, что и зубами можно стрелять?
— Анжела, почему все эти животные хотят нас убить?
— Чёрт его знает.
Бедная Алёна пугалась и визжала от любого шороха. Эх, неделю назад я была такая же, а теперь будто что-то переключилось внутри. Сейчас мне было просто наплевать даже на черепаху с сюрикенами. Хорошо, что они не смогли пролететь сквозь плотную сетку ограждения. Всё же Весёлый Ленька постарался обезопасить посетителей от дружелюбных животных.
Дальше по курсу нас ждали пингвины и жираф. Ну с пингвинами было всё ясно, глаза-лазеры, а вот жираф меня поразил. Его копыто было укомплектовано ультразвуковой пушкой. Как хорошо, что он за сеткой, а на нас шлемы.
— Не удивительно. А чьё это тело? — спросил кто-то тёплый и знакомый.
— Девушка сказала, что с ней Эдуард и Мерлин. Мы проверили весь мобиль, но там второго тела нет.
— Это она его так крепко связала? Боялась, что убежит? — вклинился кто-то противный.
— Отставить шутки. Отца и этого её Петра вызвали? — спросил тёплый голос.
— Да, скоро будут.
Знакомый человек с тёплым голосом подошёл ко мне, сел рядом и обнял. Хорошо, спокойно, уютно и так тёпло. Приятный знакомый? тёрпкий запах. Человек погладил меня по голове и сказал:
— Если ты отпустишь его ногу, то я смогу тебя унести в безопасное место и согреть.
Я отвела взгляд от уже родной бороды Даниля и посмотрела на того, кто меня обнимал. Линии на лице охотника красиво светились и переливались. Я улыбнулась Къелю и положила голову на крепкое плечо.
— Как хорошо. — тихо сказала я.
— Анжела, отпусти его ногу. Она тебе не нужна. Обещаю, с тобой ничего не случится.
— Даниль сказал, что если отойду от него, то мне отрежет ногу. А я люблю свою ногу. Пётр приедет и спасёт мою ножку.
— Ну значит посижу тут с тобой, пока не приедет этот твой Пётр. — с нотками ревности в голосе сказал мужчина.
Я прижалась к нему плотнее и, кажется, заснула.
Позже в больнице.
Проснулась я от большого, просто раскалённого голоса моего отца.
— Объясните, почему вы задерживаете мою дочь?
Я открыла глаза и первым делом увидела Петра, который, нависая надо мной, старательно что-то делал с моей ногой. Мы, похоже, были в больнице или, по крайней мере, в какой-то белой комнате.
За Петром стоял папа и очень громко спорил с Лужкиным. А слева от меня на кресле лениво развалился охотник.
— Всё очень просто. — ответил слишком спокойным голосом следователь. — Анжелика Виолетовна угнала служебную машину, а потом приехала вместе с трупом неизвестного мужчины. Мы, кстати, так и не смогли установить его личность. Мне, кажется, этого должно хватить не только для её задержания, но и для полноценного ареста.
Папа зарычал, и кажется стал ещё выше ростом, Лужкин чуть пригнулся и попятился назад.
— Ну почему неизвестный мужчина? Очень даже известный. — сказала я осипшим, сонным голосом. — Его зовут Даниль, он же Эдуард, он же Мерлин. А машину я не угоняла. Это меня угнали вместе с ней.
Мужчины повернулись и очень удивлённо посмотрели на меня. Тишину нарушил щелчок и довольный возглас Петра:
— Отключил я эту гадость. Это же каким садистом нужно быть, чтобы прицепить такую гадость на ногу девушке. А со взрывчатым веществом, господин Леонид Маркович, вы поспешили, это просто резак, как и сказал, охотник.
Я поблагодарила Петра, а потом ухватилась за какую-то очень удобную штангу, кое-как подтянулась, села поудобнее в койке и начала свой рассказ с самого начала от зоопарка до убийства Даниля. Мужчины слушали с жадностью ловя каждое моё слово, не перебивали и не мешали. Когда я закончила, то Пётр присвистнул, забрал браслет дружбы и вышел из палаты.
— Почему ты не связалась со мной. — первым делам спросил отец, пока Лужкин старательно конспектировал мой рассказ.
— Вначале хотела доказать, что уже взрослая, а потом уже было поздно.
Папа крепко меня обнял и погладил.
Чуть позже папа вместе с Лужкиным ушли спорить в кафетерий на тему, почему меня нужно или не нужно задерживать. Но это меня уже не беспокоило. Леониду Марковичу явно нравилось спорить с моим отцом, а тот просто любил поспорить.
Когда все ушли, мы с Къелем остались вдвоём в палате.
— Как ты себя чувствуешь? — первое, что спросил он, когда мы остались одни.
Я смутилась и натянула одеяло до подбородка.
— Хорошо. Теперь хорошо, только кушать очень хочется.
Мужчина, игнорируя намёк насчёт еды, подошёл и сел на край моей кровати.
— Ты помнишь о своём обещании? Дать мне всё, что захочу, если помогу спасти подругу?
Охотник хитро посмотрел мне в глаза. Он точно не деньги папочки просить будет. Я кивнула, чувствуя, как краснеют даже уши.
— Я попрошу у тебя за это всего лишь один поцелуй. Поцелуй меня так нежно, как бы ты целовала самого любимого мужчину. — прошептал он, наклоняясь к моим губам.
Горячее дыхание обжигало, его чёрные глаза блестели шаловливым огоньком.
— А почему только один? — искренне возмутилась я.
Мужчина улыбнулся и поцеловал меня. Жадно, страстно, практически без нежности. Казалось он пытался в этот один поцелуй вложить все свои чувства и всю свою страсть. Бабочки захлопали крылышками у меня в животе.
— Если захочешь, будут ещё. — шепнул он мне на ушко, нежно прижимая мою голову к своей тёплой груди.
Примерно так и прошёл день. Поцелуи чередовались с допросами, хлопотами отца и Петра. Всё было как в сказке, пока ко мне не пришла заплаканная Алёна.
Её Илья так и не появился.
Я сидела в кровати и думала, когда я вообще в последний раз видела Илью? Он обещал дождаться меня у дома Жана, но, когда я кричала в лифте, он не пришёл, когда приехали оперативники, его среди них тоже не было. И внизу, когда мы уезжали, его машины не было.
Во время одного из допросов с Лужкиным, я решила устроить свой маленький допрос и начала аккуратно расспрашивать куда делся парень и почему Илья не пришёл с оперативниками в квартиру Жана.
Лужкин удивился и сказал, что никакого Ильи и служебной машины под домом они не видели. А потом добавил, что парня вообще уже давно никто не видел. Даже его родители не знают, где он.
Плохое предчувствие начало раздражающе зудеть. Ведь это я притащила Илью к Жану и попросила его дождаться меня. Казалось, что нужно что-то срочно сделать, но что?
С наступлением ночи, мы с Алёной собрали наши больничные вещи, сели в её новенький мобиль и поехали к домашнему арсеналу моего отца. Вот уж без оружия больше никуда не пойду.
В арсенале мы с подругой решили собираться основательно и жадно. Навешали на себя всё, что смогли, от бронежилетов, со шлемами, до сапог с металлическими носками. В карманы насовали ножики, пульсары с картриджами, дубинки и другую кучу всякой фигни. Двигаться во всём этом обмундировании было очень тяжело, поэтому мы подкрепили свои силы папиным запасом рома.
Пётр согласился помочь найти нам информацию о мобиле Ильи. Нужная информация нашлась через его информационный кристалл, в отчётах мирбургских мурзов. Кто-то заявил о брошенном служебном мобиле рядом с зоопарком.
Глава 16
Обратно в зоопарк
— Ну, приедем мы к зоопарку и что дальше? — раздражённо заявила подруга.
— Разберёмся на месте. — заявила я своим самым оптимистичным тоном.
— Нет, подруга. Твоё “разберёмся на месте” может стоить моему Илюше жизни, а он мне нужен живым.
Я обиженно поджала губы, но в душе понимала, что Алёна совершенно права.
— Девушки, а почему вы просто не пошлёте туда ОПМ?
Мы в один голос сказали, что, пока ОПМ соберутся и подготовятся, полгода пройдёт. Пётр понимающе кивнул и начал искать всю информацию, которая у него есть на животных и зоопарк и их хозяина.
Нашлось на его инфо-кристалле немного, но Пётр предложил нам не терять время и ехать в Мирбург, а он за это время попробует что-то найти и узнать. Мы решили, что это разумно и пошли в мобиль.
Ехать до Мирбурга около шести часов. Это долго, поэтому мы решили вести по расписанию. Первые три часа Алёнины, вторые три — мои.
Смело, на роме и на адреналине мы двинулись в путь. Километры тёмной дороги потянулись перед нами.
Стараясь сфокусировать глаза на дороге, я сообщила Алёне:
— Иногда я думаю, что лучше вообще не спать, чем вот такой куцый сон.
Но она уже не слышала мой голос, да и вообще сложно слушать и храпеть одновременно.
Когда-то давно в очередном отчёте из Исследовательского Центра, я вычитала, что у древних в их автомобилях играла музыка. Правда, мы ещё не выяснили, что же такое музыка и во что она играла, но она помогала древним не уснуть во время длительных поездок.
— Эх, мне бы сейчас такую музыку. Она бы прыгала по салону и мурчала, как котёнок.
Горизонт уже вспыхивал рассветным пламенем, вдохновляя птичек на утреннее чириканье, а лягушек на кваканье.
Хуже всего было то, что ехать было скучно. Деревья, поля, руины древних построек, скукота. Но хорошо, что эти руины уже давно вычищены и никто не выскакивает на дорогу, пытаясь модифицировать меня и моего кристального коня.
Некоторые из этих построек люди перестроили в склады и амбары. В одной даже сделали суперэлитный и суперзакрытый клуб непонятной тематики. Алёна была там пару раз, но категорически не хочет говорить, что она там видела.
Довольно скоро из раздумий меня вырвал звонок Петра. Мужчина, как обычно, говорил очень сбивчиво, но суть я, кажется, уловила.
Оказалось, что зоопарк — это совсем и не зоопарк. Да, туда ходят посетители, платят деньги, кормят животных, но на самом деле это просто прикрытие для очередного филиала ИЦ, которым руководит тот жизнерадостный человек, как его там… Леонид Иванович. Буду называть его Весёлый Ленька. В общем, исследуют они там роботов-имитаторов.
— Представляешь, Анжелика, я даже никогда и не задумывался, откуда в зоопарке могли взяться животные? Ведь за грань мы больших экспедиций ещё не делали. — возбуждённо - весёлым голосом прокричал Пётр, сбивая мою сонливость.
— Ну не могли же они сами через грань пройти! — возразила я.
— А вот и могли, но только если это роботы-имитаторы.
— Что такое робот-имитатор?
— Механизм, который внешне неотличим от существа, которое он имитирует. Раньше их использовали для парков развлечений, а теперь с новыми обновлениями чёрт его знает, что забралось в их механизмы.
Вот тут я и оценила гениальность Весёлого Леньки. Это же нужно было прямо у всех под носом прятать настоящих роботов, да и так ловко ещё собирать с людей деньги на их исследования. А мой папа тоже хорош, наверняка в курсе этого, если вообще не автор этого дурдома.
— Я сейчас смотрю план территории. Между пингвинами и жирафами должен быть вход на нижние этажи.
— Что за этажи?
Никаких этажей я там не видела, только забор, кусты, деревья и клетки.
— Я сказал тебе всё, что знаю. Узнаю больше — сообщу. Ой, чуть не забыл, не смотри им в глаза, а то станешь такой же чокнутой, как Даниль.
— Поняла, спасибо. Пётр, если дело запахнет жареным я тебе скину наши координаты. Это будет позывной для вызова мурзов.
— Понял. Берегите себя.
Когда рассвет уверенно перешёл в утро, мы уже подъезжали к зоопарку. Первое, что нас удивило, это отсутствие посетителей. Достопримечательность такой величины просто не может быть закрытой.
Мы припарковались недалеко от главного входа и занялись своей экипировкой.
— Анжела, у меня плохое предчувствие. За оградой ни одного человека. Смотри, как та лама на нас странно смотрит. Кажется, она хочет съесть моё сердце и почки. Давай возьмём побольше пульсаров.
— А тележку, чтобы всё это везти было удобней, тебе не нужно прихватить?
Алёна сердито хмыкнула, но согласилась. Мы нацепили бронежилеты, шлем, перчатки, зачем-то Алёна на меня ещё и наколенники надела. И вот так, гремя и тарахтя, мы вывалились из машины.
Идти было тяжело, да и манёвренности никакой, но мы всё равно пёрли вперёд.
Когда мы подошли ко входу в зоопарк, я достала свой особый пропуск. Охранник, вставший у нас на пути, остался не впечатлён.
— Д-д-девушки, зоопарк време-йе-йе-нно закрыт. Приходите в-в-в- д-д-д-другой день.
Охранник двигался слишком неестественно. Его глаза закрывались по очереди, а голову иногда клинило вбок. Движения были скорее механические, чем живые. Всё как у кукол, которых находил отец в ходе своих исследований.
— Он что, лагает? — удивлённо спросила Алёна.
А я просто взяла пульсар и, ничего не говоря, выстрелила мужчине в лоб.
Подруга завизжала и отпрыгнула в сторону, а я смотрела, как с оставшегося куска металлического черепа сползает то, что ещё секунду назад было лицом.
Красота. Мужчина что-то зажужжал и осел.
— Робот! — пискнула подруга и закрыла лицо ладонями.
Я подошла ближе и подковырнула палочкой слезшую кожу. На внутренней стороне материала была рифлёная поверхность. Значит, это нечеловеческая кожа. А также это значит, что перед нами лежит робот, а не модифицированный. Но я всё равно решила, что сейчас самое время отправить Петру сообщение с нашими координатами.
— Анжела, а что если тут есть модифицированные? Бедный мой Илюшка. А что если они его того?…
— Не знаю, этот был просто роботом. Если встретим модифицированных, стреляем на поражение. Даже если им будет твой Илюшка.
— Тогда гаси и меня вместе с ним!
Драматично воскликнула подруга и обиженно сложила руки у груди.
Знала бы она, что он тут по моей вине. Хотя в чём тут моя вина? Я просто сходила в зоопарк. Как я могла подумать, что группа психопатов начнёт вырезать всех моих друзей? Это они во всём виноваты. Это их нужно гасить! Я разозлилась, схватила подругу за руку и потащила в зоопарк.
Первой мы увидели гиену. Животное радостно подпрыгнуло к прутьям клетки, осмотрело нас и радостно заржало, будто увидело старого друга. Но буквально через секунду глаза гиены засветились и начали стрелять в нас пучками света.
В этот раз кричала я, а смелая Алёна выстрелом отняла животному пол-головы. Успокоившись, я сказала:
— Давай идти тише, стараемся не привлекать их внимание. Ой чуть не забыла, Пётр сказал не смотреть им в глаза. Эти роботы каким-то образом через зрительный контакт могут повлиять на наше мышление.
Алёна ничего не ответила, только кивнула и крепче сжала мою руку. Я посмотрела на испуганное лицо подруги и решила, что сейчас самое время для рома. И нервишки успокоим и не так страшно будет.
Ловким движением руки я достала из рюкзака флягу, открутила крышку, сделала мощный глоток и поморщилась.
— Джин был лучше.
Алёна взяла у меня из рук флягу и как залихватский алкаш выдула залпом половину фляги. После этого она поморщилась, громко икнула и улыбнулась.
— Вкусно, только жжётся.
Дальше всё пошло веселей. Мы долго бродили между вольерами, перестреляли кучу тварей.
Какие-то обезьяны швырялись в нас взрывающимися бананами. Почему на их пальме растут такие бананы — ума не приложу. Не сами же они такую вырастили, хотя…
Чуть дальше у носорога поднялся рог, а под ним оказалась пульсар-пушка, только какая-то необычная. Она стреляла не искажённой энергией, а странными металлическими штучками. Алёна несколько этих штучек выковыряла ножиком из дерева и сунула их в карман. Сказала, что на удачу.
Мимо страуса мы решили не проходить, а завернули к крокодилу. Кто бы мог подумать, что и зубами можно стрелять?
— Анжела, почему все эти животные хотят нас убить?
— Чёрт его знает.
Бедная Алёна пугалась и визжала от любого шороха. Эх, неделю назад я была такая же, а теперь будто что-то переключилось внутри. Сейчас мне было просто наплевать даже на черепаху с сюрикенами. Хорошо, что они не смогли пролететь сквозь плотную сетку ограждения. Всё же Весёлый Ленька постарался обезопасить посетителей от дружелюбных животных.
Дальше по курсу нас ждали пингвины и жираф. Ну с пингвинами было всё ясно, глаза-лазеры, а вот жираф меня поразил. Его копыто было укомплектовано ультразвуковой пушкой. Как хорошо, что он за сеткой, а на нас шлемы.
