Назар легонько ударил своего коллегу локтем в бок и повернувшись к нему так, чтобы девушка не видела его лица недовольно зашипел:
– Ты что делаешь? Сам хочешь побыстрее смыться отсюда, а снова несёшь свои дурацкие шутки! Никто ещё ни разу с них кроме тебя не засмеялся! Почему ты не отдаёшь себе отчёта о своих действиях?
Мария исступлённо глядела в пол. В её голове начал складываться свой паззл. Действительно, она могла попасть в лечебницу. Ей всю её сознательную жизнь мачеха и говорила, что у неё не всё в порядке с головой и грозилась сдать её в дом для сумасшедших. Сначала эта стерва свела в могилу её отца, а теперь и её отправила в «дурку». Нет-нет-нет! Неужели этой суке поверили, что её падчерица сумасшедшая и засунули сюда и теперь накачивают препаратами да с таким рвением как будто за это она ещё и приплатила,а она ничего поэтому не соображает и не помнит. Неужели теперь она до конца жизни будет заперта здесь? Одновременно здоровая, но для всех остальных больная! И никому и никогда она не сможет ничего доказать, потому что из-за препаратов она вечно будет видеть галлюцинации.
Мария замотала головой, пытаясь прогнать от себя эти мысли. Нет! Она не должна просто так взять и сдаться, надо бороться, попытаться встать, подняться, доказать всем, что она в полном порядке, что они здесь все ошибаются и она здорова.
– Что ты наделал! – шипел Назар на своего коллегу, – у них же совсем не окрепший разум.
– Я не знал, что она сейчас мне поверит, – виновато пожал плечами Анаэль и настороженно взглянул на Марию, которая пыталась подняться, но у неё это не очень выходило и она всё так же продолжала сидеть беспомощно на полу.
– Сам хотел побыстрее сегодня освободиться, а теперь можешь попрощаться со своими планами, пока мы эту девушку не приведём в порядок!
– Не переживай, Назар, – Анаэль взглянул хитрыми глазами на своего напарника, – у меня появилась идея как всё быстро наладить.
Похоже Анаэль понял замысел своего коллеги и крепко схватил его за запястье:
– Нет, только не это! Ты сам видишь, как она на всё реагирует! Это может окончательно её шокировать и травмировать!
– Да брось ты, – усмехнулся Анаэль и выдернул руку, – всё будет в порядке. Так сказать, шоковая терапия.
– Ты совсем что ли рехнулся? Это же может окончательно травмировать её!
– Хватит нести чушь! Мне кажется, это, наоборот, её приведёт в чувства.
– Ладно-ладно, я умываю руки, – Назар поднял руки, словно сдавался, – но перед Ним, если ты ей навредишь, будешь отвечать сам!
– Ну ты и трусиха, Назар, – Анаэль показал все свои белые зубы в расплывшейся улыбке, словно доказывая своему коллеге, что у него всё под контролем и подошёл к Марии. Она, заметив перед собой ноги с трудом взглянула на приближавшегося мужчину. Анаэль добродушно улыбнулся ей:
– Тебе нечего здесь бояться! Ты только сейчас, здесь и сегодня стала по настоящему свободной. Может ты ещё в это не веришь. Я не удивлён, но позволь, я кое-что тебе покажу.
Мария молча смотрела на него. Её одолевал страх, что она настолько беспомощна, не может встать и показать всем этим мудакам, что они ошибаются, она не больна, она не сумасшедшая.
А Анаэль, так же добродушно улыбаясь стащил с себя верхнее одеяние, оставшись в одних штанах. Его тело не было похоже на тело обычного доктора: по его телу можно было изучать анатомию мышц, словно в нём не было ни грамма жира, его тело словно было специально выточено, каждый изгиб был идеален, точен, ни одной лишней детали, но при этом он не был худым, его тело украшали широченные плечи, грудь состояла из двух плит, а руки украшали огромные бицепсы.
И вдруг… она сначала не поняла что происходит… её глаза ослепила яркая вспышка света и когда её глаза немного отошли она увидела, что у этого странного мужчины из-за спины торчат огромные, белые крылья. Он так же с улыбкой продолжал смотреть на неё:
– Вы, Мария, действительно ни в какой больнице. Я не знаю, что случилось, но вы правда умерли и теперь здесь. В раю. У вас, на Земле, вряд ли найдутся люди, у которых есть крылья.
У Марии их глаз потекли крупные капли слёз. Она начала рыдать и схватилась руками за волосы.
– Нет, нет, нет! – зашептала она, – этого не существует, я этого не видела. Я…я…не видела этого.
Анаэль убрал крылья и оделся.
– Я же тебе говорил, что не надо! – раздосадовано, покачивая головой, сказал Назар.
– Я не сумасшедшая! – закричала Мария, – выпустите меня отсюда!
– Анаэль, это всё твои дурацкие шутки! Теперь что скажет он? – Уже взволнованно говорил Назар.
Анаэль озабоченно и виновато посмотрел на своего коллегу. Похоже, он снова облажался.
Назар сел на колени рядом с девушкой, аккуратно положил руку ей на плечо:
– Мария, нам всем сейчас надо успокоиться и перестать плакать. Вот, возьмите платок.
Он протянул девушке небольшой белый платочек. Мария выхватила его у него и быстро вытерла своё лицо.
– Ну вот, а теперь мы давайте с вами поговорим. Вы задавайте мне свои вопросы, а я на них буду отвечать. Честно. Никакого вранья и дурацких шуток. Нам очень важно, чтобы вы наконец приняли то, что с вами случилось.
Мария опухшими глазами посмотрела на Назара, который так мелодично и спокойно говорил, что казалось от звука его голоса можно уснуть.
– Значит я в больнице?
– О-о-о, нет-нет, простите моего друга. Его шутки и поведение иногда совсем не поддаются логике. Ведёт себя как мальчишка, хотя прожил больше, чем любой на Земле.
– Тогда, где же я?
– В раю.
– Вы снова врёте мне!
– Нет-нет-нет. Это чистая правда. Я понимаю, что это очень трудно принять. Но реальность такова.
– А как тогда я умерла, что со мной случилось?
– К сожалению, я вам не могу с этим помочь, мне нельзя говорить вам это. Почти никто не знает здесь как он умер, только считанные единицы. Он считает, что вам должно быть не важно, как вас сюда призвали.
– Он?
Назар блаженно закрыл глаза и немного подняв лицо к верху сказал:
– Наш создатель.
– Но почему Он так решил?
– Что бы лишний раз не травмировать вашу психику. Вы теперь в раю и ни что вас теперь не должно беспокоить.
– А как же те, кто остался там, в низу?
– А что с ними? Они так же продолжают жить. Когда кто-то умирал ваша жизнь не менялась же. Вы так же продолжали своё существование. Вот и сейчас, вы умерли, вы теперь здесь, а в мире живых ничего не поменялось. И мы сейчас не на облаке, мы не говорим «внизу». А-ха-ха.
Назар рассмеялся от наивности Марии и продолжил:
– Это место…м-м-м…как же вам попроще объяснить? ... на самом деле наш мир не трехмерный…
– Трехмерный?
– Ну…вот попроще…в нашем мире есть высота, ширина и длинна. Еще вы там придумали себе время. Абстрактное четвёртое измерение, которого на самом деле не существует. Так вот умирая ваша душа переносится сюда, в дополнительное измерение. Вот так сложновато задумал наш Создатель.
Девушка внимательно смотрела в глаза Назару. Они излучали неимоверную доброту, ласку и ум. Она хотела найти в них что то, что могло выдать его, что он ей врёт, но ничего. Неужели он говорит ей правду?
– А вы кто такие?
– Наши имена ты уже знаешь. Надеюсь запомнила. Мы хранители врат. Когда кто-то умирает и его душа отправляется в рай, то мы её здесь встречаем и помогаем разобраться с тем, что случилось и где она теперь.
– Не очень у вас это получается.
– А это потому, что каждая душа уникальна и очень тяжело подобрать под каждого способ поведения. Некоторые сразу и без вопросов понимают нас, а некоторые, как вы, например, до последнего не хотят нам верить и поэтому не всегда всё проходит спокойно. А ещё Анаэль любит всякие выходки дурацкие, после которых бывает совсем не до смеха!
– Не надо на меня всё валить! – возмущённо закричал Анаэль, – сам бываешь хорош!
– Это когда это я бывал «хорош»? – Назар удивлённо взглянул на своего коллегу, – я припомню только твои дурацкие и несмешные шутки, после которых мы по несколько часов бегали за душами! Ты ещё скажи, что такого не было!
– А про Эйнштейна ты забыл? – язвительно процедил Анаэль, – кто ему начал рассказывать про его же теорию и где он ошибки совершил?
– Ну он же не бегал от нас, а всего-то спорил со мной.
– А-ха-ха, – вдруг засмеялась Мария, – кто же вам, таким лопухам, доверил эту работу?
Назар удивлённо уставился на Марию:
– Дамочка, попрошу без измывательств! Мы делаем свою работу хорошо! Ещё никто ни разу не жаловался!
– Тогда я буду первой! – Девушка с ухмылкой посмотрела на удивлённых хранителей ворот.
– В смысле? – Недоумённо спросил Назар.
– Буду жаловаться на вас! Где тут у вас...как же её… забыла…м-м-м-м…
– Что? – Округлёнными глазами «встречающие» смотрели на столь наглую девушку.
– Ну-у-у… не знаю, как это у вас называется… может «книга жалоб»?
Назар и Анаэль переглянулись между собой и пожали плечами.
– Ну знаете, дорогуша, у нас здесь как-то было не принято…– начал неуверенно Анаэль.
– Вы попали в рай, уже нельзя жаловаться! – Более уверенно сказал Назар, но его глаза метались, так что девушка догадалась, что он сам до конца не знает так ли это.
– Где мне написать на вас двоих жалобу? – Мария горделиво сложила руки на груди, вздёрнула свой носик вверх и картинно закатила глаза, как какая-нибудь стервозная дама, которая хочет, чтобы непременно было так, как она захочет.
– Но…как вы сказали «книга жалоб»? У нас никогда такой не было… ни у кого не возникало жалоб к нам… – лепетал незадачливо Анаэль, почёсывая свой затылок.
– Та-а-а-ак, я не пойму, вы что же это здесь? – Мария свела брови. – Хотите меня ещё и обмануть?
Назар и Анаэль не знали, что ей ответить и выдавали только что-то нечленораздельное.
– У вас она должна быть! Вы оказываете услуги населению…
– Душам… – аккуратно вставил Анаэль.
– Душам…– поправила себя рыжеволосая бестия и злобно взглянула на хранителей ворот, – и значит вы обязаны и меть книгу «жалоб и предложений», что бы ваше начальство могло контролировать вашу работу.
– Но дамочка, мы свою работу делаем идеально, как никто здесь! – жалобно запротестовал Анаэль.
– Нет-нет-нет! Вы напугали меня! Я чуть со страха не умерла…ой…
– Не умерли бы, – закатив глаза, сказал Назар.
– И…и…вообще, дайте мне наконец то одеться, – девушка укорительно посмотрела на мужчин, прикрывая свою грудь рукой.
– Мы вам не мешаем этого делать. Одежда перед вами. – Сказал Анаэль и уставился на Марию.
– И вы хотите сказать, что пока я буду одеваться вы будете на меня таращиться?
– Мы отворачиваемся, – сказал Назар и дёрнул Анаэля за руку, что бы тот перестал глядеть на девушку и они снова оказались спиной к Марии.
Рыжеволосая осторожно подошла к одежде и собрав все имеющиеся силы быстро натянула белое платье на себя.
– Если вы не знаете где книга, что бы я могла написать жалобу на вас, то ведите меня к тому, кто знает! – громко говорила Мария. Она чувствовала, что силы к ней наконец-то начали возвращаться и теперь то она сможет задать трёпку этим «хранителям».
– Повернуться то к вам можно? – спросил Анаэль.
– Да, теперь можно, – девушка упёрла свои руки в бока и опустив брови смотрела на незадачливых коллег.
– Знаете кто вы? – повернувшись спросил Назар.
– И кто же? – вызывающе ответила девушка.
– Очень странная особа. Обычно люди спрашивают у нас всё что угодно. Можно ли увидеть бабушку и дедушку? Можно ли увидеть Создателя? Что его здесь ждёт? А вы…
Он отчаянно махнул рукой.
– А я хочу пожаловать на вас!
– Но зачем? Что вы этим хотите добиться? – Анаэль никак не мог понять ход мыслей Марии.
– Я хочу вернуться обратно…
– Малышка…малышка…просыпайся… – словно из темноты звучал тихий, ласковый голос.
– Ну па-а-а-ап, ещё же так рано…
– Ну-у-у, Мария, девочка моя, тебе в школу пора, а то опоздаешь. Если ты не забыла, то ты в неё ещё пока ходишь. Вот когда вырастишь будешь мечтать: «ой, а как же хочется в школу, не хочу на эту работу идти!».
Девочка нехотя поднялась и села на краю кровати. Затем сладко зевнула и прищуренными глазами посмотрела на отца, который сидел на коленях перед её кроватью:
– Пап, я тебя люблю, но, когда ты меня будишь в такую рань я хочу сбежать из дома. И что за бред ты несёшь? Как можно мечтать о том, как ходить в школу? Я стану модельером, и ни минуты не буду жалеть о том, какая у меня работа и эту дурацкую школу вспоминать не собираюсь.
– А-ха, – усмехнулся отец, – ну а что поделать? Такая уж получается моя участь: быть любимым и ненавистным. А за тебя я буду только рад, если тебе будет нравиться твоя работа.
Затем он мягко улыбнулся и потрепал девочку за её рыжие волосы, которые свалились ей на лицо.
– Ну па-а-а-ап, мне их теперь не расчесать! – заныла Мария.
– Давай, вставай и собирайся, модельер ты мой маленький, а я пока сделаю нам завтрак, – сам зевая говорил отец.
Мария, нежным и любящим взглядом посмотрела на отца, который сам явно не был рад, что надо так рано вставать.
– Она там уже проснулась? – вдруг на всю комнату раздался раздражённый женский голос. Он принадлежал тёте Оле, с которой папа начал жить уже как с полгода назад, и она получалось была новой мамой Марии. Отец считал, что его новая жена и его дочка подружатся, но они друг в друге вызывали только раздражение. Ни Мария, ни тётя Оля не хотели и каплей делиться вниманием единственного мужчины в доме. А ещё Мария считала, что тетя Оля совсем не любит папу, а живёт с ним только из-за того, что у него высокий пост в министерстве и любовью в их отношениях совсем не пахнет. Девочка пыталась много раз сказать о своих подозрениях отцу, но это вызывало только его раздражение и приходилось менять тему разговора. Поэтому Мария и тетя Оля тихо ненавидели друг друга не подавая вида при отце семейства, но за его спиной мачеха шпыняла Марию по любому, а чаще всего по надуманному, поводу: Мария слишком громко ходила, слишком громко смотрела телевизор, слишком громко дышала или кашляла, когда умудрилась заболеть в августе. Но сколько бы девочка не жаловалась отцу на поведение своей мачехи, он не придавал этому большого значения и считал, что дочь в силу своего сложного переходного возраста больше себе накручивает. Вот так они и жили: семейный любовный треугольник, где проблемы не обсуждались, а засовывались под ковёр.
– Да, дорогая, она уже встала, – устало протянул отец.
Мачеха бросила раздражённый взгляд на свою падчерицу и ускользнув в коридор, крикнула:
– Ты, мой лапусечка, не забыл, что у нас сегодня за день?
Лапусечка встал и подмигнув дочке поплёлся на кухню, крикнув в след своей дорогой:
– Да как же я мог забыть, моя ты сладкая!
Марию всю передёрнуло от слов отца «моя ты сладкая». Ей стало очень мерзко, как будто она сейчас вся в какой-то слизи. Ей побыстрее захотелось убраться из дома. Она быстро умылась и кое-как причесалась. Затем быстро натянула на себя школьную форму и, что бы никто не увидел засунула в портфель новую пачку сигарет «Camel», которую ещё вчера вечером тщательно спрятала под шкафом.
Не дождавшись завтрака Мария, начала обуваться.
– Малышка… а как же завтрак? – отец удивился прыткости своей дочери.
– В буфете потом что-нибудь перехвачу, пап! – Мария подбежала к отцу, чмокнула его в ещё не побритую, колючую щёку и выбежала из квартиры.
– Ты что делаешь? Сам хочешь побыстрее смыться отсюда, а снова несёшь свои дурацкие шутки! Никто ещё ни разу с них кроме тебя не засмеялся! Почему ты не отдаёшь себе отчёта о своих действиях?
Мария исступлённо глядела в пол. В её голове начал складываться свой паззл. Действительно, она могла попасть в лечебницу. Ей всю её сознательную жизнь мачеха и говорила, что у неё не всё в порядке с головой и грозилась сдать её в дом для сумасшедших. Сначала эта стерва свела в могилу её отца, а теперь и её отправила в «дурку». Нет-нет-нет! Неужели этой суке поверили, что её падчерица сумасшедшая и засунули сюда и теперь накачивают препаратами да с таким рвением как будто за это она ещё и приплатила,а она ничего поэтому не соображает и не помнит. Неужели теперь она до конца жизни будет заперта здесь? Одновременно здоровая, но для всех остальных больная! И никому и никогда она не сможет ничего доказать, потому что из-за препаратов она вечно будет видеть галлюцинации.
Мария замотала головой, пытаясь прогнать от себя эти мысли. Нет! Она не должна просто так взять и сдаться, надо бороться, попытаться встать, подняться, доказать всем, что она в полном порядке, что они здесь все ошибаются и она здорова.
– Что ты наделал! – шипел Назар на своего коллегу, – у них же совсем не окрепший разум.
– Я не знал, что она сейчас мне поверит, – виновато пожал плечами Анаэль и настороженно взглянул на Марию, которая пыталась подняться, но у неё это не очень выходило и она всё так же продолжала сидеть беспомощно на полу.
– Сам хотел побыстрее сегодня освободиться, а теперь можешь попрощаться со своими планами, пока мы эту девушку не приведём в порядок!
– Не переживай, Назар, – Анаэль взглянул хитрыми глазами на своего напарника, – у меня появилась идея как всё быстро наладить.
Похоже Анаэль понял замысел своего коллеги и крепко схватил его за запястье:
– Нет, только не это! Ты сам видишь, как она на всё реагирует! Это может окончательно её шокировать и травмировать!
– Да брось ты, – усмехнулся Анаэль и выдернул руку, – всё будет в порядке. Так сказать, шоковая терапия.
– Ты совсем что ли рехнулся? Это же может окончательно травмировать её!
– Хватит нести чушь! Мне кажется, это, наоборот, её приведёт в чувства.
– Ладно-ладно, я умываю руки, – Назар поднял руки, словно сдавался, – но перед Ним, если ты ей навредишь, будешь отвечать сам!
– Ну ты и трусиха, Назар, – Анаэль показал все свои белые зубы в расплывшейся улыбке, словно доказывая своему коллеге, что у него всё под контролем и подошёл к Марии. Она, заметив перед собой ноги с трудом взглянула на приближавшегося мужчину. Анаэль добродушно улыбнулся ей:
– Тебе нечего здесь бояться! Ты только сейчас, здесь и сегодня стала по настоящему свободной. Может ты ещё в это не веришь. Я не удивлён, но позволь, я кое-что тебе покажу.
Мария молча смотрела на него. Её одолевал страх, что она настолько беспомощна, не может встать и показать всем этим мудакам, что они ошибаются, она не больна, она не сумасшедшая.
А Анаэль, так же добродушно улыбаясь стащил с себя верхнее одеяние, оставшись в одних штанах. Его тело не было похоже на тело обычного доктора: по его телу можно было изучать анатомию мышц, словно в нём не было ни грамма жира, его тело словно было специально выточено, каждый изгиб был идеален, точен, ни одной лишней детали, но при этом он не был худым, его тело украшали широченные плечи, грудь состояла из двух плит, а руки украшали огромные бицепсы.
И вдруг… она сначала не поняла что происходит… её глаза ослепила яркая вспышка света и когда её глаза немного отошли она увидела, что у этого странного мужчины из-за спины торчат огромные, белые крылья. Он так же с улыбкой продолжал смотреть на неё:
– Вы, Мария, действительно ни в какой больнице. Я не знаю, что случилось, но вы правда умерли и теперь здесь. В раю. У вас, на Земле, вряд ли найдутся люди, у которых есть крылья.
У Марии их глаз потекли крупные капли слёз. Она начала рыдать и схватилась руками за волосы.
– Нет, нет, нет! – зашептала она, – этого не существует, я этого не видела. Я…я…не видела этого.
Анаэль убрал крылья и оделся.
– Я же тебе говорил, что не надо! – раздосадовано, покачивая головой, сказал Назар.
– Я не сумасшедшая! – закричала Мария, – выпустите меня отсюда!
– Анаэль, это всё твои дурацкие шутки! Теперь что скажет он? – Уже взволнованно говорил Назар.
Анаэль озабоченно и виновато посмотрел на своего коллегу. Похоже, он снова облажался.
Назар сел на колени рядом с девушкой, аккуратно положил руку ей на плечо:
– Мария, нам всем сейчас надо успокоиться и перестать плакать. Вот, возьмите платок.
Он протянул девушке небольшой белый платочек. Мария выхватила его у него и быстро вытерла своё лицо.
– Ну вот, а теперь мы давайте с вами поговорим. Вы задавайте мне свои вопросы, а я на них буду отвечать. Честно. Никакого вранья и дурацких шуток. Нам очень важно, чтобы вы наконец приняли то, что с вами случилось.
Мария опухшими глазами посмотрела на Назара, который так мелодично и спокойно говорил, что казалось от звука его голоса можно уснуть.
– Значит я в больнице?
– О-о-о, нет-нет, простите моего друга. Его шутки и поведение иногда совсем не поддаются логике. Ведёт себя как мальчишка, хотя прожил больше, чем любой на Земле.
– Тогда, где же я?
– В раю.
– Вы снова врёте мне!
– Нет-нет-нет. Это чистая правда. Я понимаю, что это очень трудно принять. Но реальность такова.
– А как тогда я умерла, что со мной случилось?
– К сожалению, я вам не могу с этим помочь, мне нельзя говорить вам это. Почти никто не знает здесь как он умер, только считанные единицы. Он считает, что вам должно быть не важно, как вас сюда призвали.
– Он?
Назар блаженно закрыл глаза и немного подняв лицо к верху сказал:
– Наш создатель.
– Но почему Он так решил?
– Что бы лишний раз не травмировать вашу психику. Вы теперь в раю и ни что вас теперь не должно беспокоить.
– А как же те, кто остался там, в низу?
– А что с ними? Они так же продолжают жить. Когда кто-то умирал ваша жизнь не менялась же. Вы так же продолжали своё существование. Вот и сейчас, вы умерли, вы теперь здесь, а в мире живых ничего не поменялось. И мы сейчас не на облаке, мы не говорим «внизу». А-ха-ха.
Назар рассмеялся от наивности Марии и продолжил:
– Это место…м-м-м…как же вам попроще объяснить? ... на самом деле наш мир не трехмерный…
– Трехмерный?
– Ну…вот попроще…в нашем мире есть высота, ширина и длинна. Еще вы там придумали себе время. Абстрактное четвёртое измерение, которого на самом деле не существует. Так вот умирая ваша душа переносится сюда, в дополнительное измерение. Вот так сложновато задумал наш Создатель.
Девушка внимательно смотрела в глаза Назару. Они излучали неимоверную доброту, ласку и ум. Она хотела найти в них что то, что могло выдать его, что он ей врёт, но ничего. Неужели он говорит ей правду?
– А вы кто такие?
– Наши имена ты уже знаешь. Надеюсь запомнила. Мы хранители врат. Когда кто-то умирает и его душа отправляется в рай, то мы её здесь встречаем и помогаем разобраться с тем, что случилось и где она теперь.
– Не очень у вас это получается.
– А это потому, что каждая душа уникальна и очень тяжело подобрать под каждого способ поведения. Некоторые сразу и без вопросов понимают нас, а некоторые, как вы, например, до последнего не хотят нам верить и поэтому не всегда всё проходит спокойно. А ещё Анаэль любит всякие выходки дурацкие, после которых бывает совсем не до смеха!
– Не надо на меня всё валить! – возмущённо закричал Анаэль, – сам бываешь хорош!
– Это когда это я бывал «хорош»? – Назар удивлённо взглянул на своего коллегу, – я припомню только твои дурацкие и несмешные шутки, после которых мы по несколько часов бегали за душами! Ты ещё скажи, что такого не было!
– А про Эйнштейна ты забыл? – язвительно процедил Анаэль, – кто ему начал рассказывать про его же теорию и где он ошибки совершил?
– Ну он же не бегал от нас, а всего-то спорил со мной.
– А-ха-ха, – вдруг засмеялась Мария, – кто же вам, таким лопухам, доверил эту работу?
Назар удивлённо уставился на Марию:
– Дамочка, попрошу без измывательств! Мы делаем свою работу хорошо! Ещё никто ни разу не жаловался!
– Тогда я буду первой! – Девушка с ухмылкой посмотрела на удивлённых хранителей ворот.
– В смысле? – Недоумённо спросил Назар.
– Буду жаловаться на вас! Где тут у вас...как же её… забыла…м-м-м-м…
– Что? – Округлёнными глазами «встречающие» смотрели на столь наглую девушку.
– Ну-у-у… не знаю, как это у вас называется… может «книга жалоб»?
Назар и Анаэль переглянулись между собой и пожали плечами.
– Ну знаете, дорогуша, у нас здесь как-то было не принято…– начал неуверенно Анаэль.
– Вы попали в рай, уже нельзя жаловаться! – Более уверенно сказал Назар, но его глаза метались, так что девушка догадалась, что он сам до конца не знает так ли это.
– Где мне написать на вас двоих жалобу? – Мария горделиво сложила руки на груди, вздёрнула свой носик вверх и картинно закатила глаза, как какая-нибудь стервозная дама, которая хочет, чтобы непременно было так, как она захочет.
– Но…как вы сказали «книга жалоб»? У нас никогда такой не было… ни у кого не возникало жалоб к нам… – лепетал незадачливо Анаэль, почёсывая свой затылок.
– Та-а-а-ак, я не пойму, вы что же это здесь? – Мария свела брови. – Хотите меня ещё и обмануть?
Назар и Анаэль не знали, что ей ответить и выдавали только что-то нечленораздельное.
– У вас она должна быть! Вы оказываете услуги населению…
– Душам… – аккуратно вставил Анаэль.
– Душам…– поправила себя рыжеволосая бестия и злобно взглянула на хранителей ворот, – и значит вы обязаны и меть книгу «жалоб и предложений», что бы ваше начальство могло контролировать вашу работу.
– Но дамочка, мы свою работу делаем идеально, как никто здесь! – жалобно запротестовал Анаэль.
– Нет-нет-нет! Вы напугали меня! Я чуть со страха не умерла…ой…
– Не умерли бы, – закатив глаза, сказал Назар.
– И…и…вообще, дайте мне наконец то одеться, – девушка укорительно посмотрела на мужчин, прикрывая свою грудь рукой.
– Мы вам не мешаем этого делать. Одежда перед вами. – Сказал Анаэль и уставился на Марию.
– И вы хотите сказать, что пока я буду одеваться вы будете на меня таращиться?
– Мы отворачиваемся, – сказал Назар и дёрнул Анаэля за руку, что бы тот перестал глядеть на девушку и они снова оказались спиной к Марии.
Рыжеволосая осторожно подошла к одежде и собрав все имеющиеся силы быстро натянула белое платье на себя.
– Если вы не знаете где книга, что бы я могла написать жалобу на вас, то ведите меня к тому, кто знает! – громко говорила Мария. Она чувствовала, что силы к ней наконец-то начали возвращаться и теперь то она сможет задать трёпку этим «хранителям».
– Повернуться то к вам можно? – спросил Анаэль.
– Да, теперь можно, – девушка упёрла свои руки в бока и опустив брови смотрела на незадачливых коллег.
– Знаете кто вы? – повернувшись спросил Назар.
– И кто же? – вызывающе ответила девушка.
– Очень странная особа. Обычно люди спрашивают у нас всё что угодно. Можно ли увидеть бабушку и дедушку? Можно ли увидеть Создателя? Что его здесь ждёт? А вы…
Он отчаянно махнул рукой.
– А я хочу пожаловать на вас!
– Но зачем? Что вы этим хотите добиться? – Анаэль никак не мог понять ход мыслей Марии.
– Я хочу вернуться обратно…
Глава 2. 3 сентября 1991 года. Москва.
– Малышка…малышка…просыпайся… – словно из темноты звучал тихий, ласковый голос.
– Ну па-а-а-ап, ещё же так рано…
– Ну-у-у, Мария, девочка моя, тебе в школу пора, а то опоздаешь. Если ты не забыла, то ты в неё ещё пока ходишь. Вот когда вырастишь будешь мечтать: «ой, а как же хочется в школу, не хочу на эту работу идти!».
Девочка нехотя поднялась и села на краю кровати. Затем сладко зевнула и прищуренными глазами посмотрела на отца, который сидел на коленях перед её кроватью:
– Пап, я тебя люблю, но, когда ты меня будишь в такую рань я хочу сбежать из дома. И что за бред ты несёшь? Как можно мечтать о том, как ходить в школу? Я стану модельером, и ни минуты не буду жалеть о том, какая у меня работа и эту дурацкую школу вспоминать не собираюсь.
– А-ха, – усмехнулся отец, – ну а что поделать? Такая уж получается моя участь: быть любимым и ненавистным. А за тебя я буду только рад, если тебе будет нравиться твоя работа.
Затем он мягко улыбнулся и потрепал девочку за её рыжие волосы, которые свалились ей на лицо.
– Ну па-а-а-ап, мне их теперь не расчесать! – заныла Мария.
– Давай, вставай и собирайся, модельер ты мой маленький, а я пока сделаю нам завтрак, – сам зевая говорил отец.
Мария, нежным и любящим взглядом посмотрела на отца, который сам явно не был рад, что надо так рано вставать.
– Она там уже проснулась? – вдруг на всю комнату раздался раздражённый женский голос. Он принадлежал тёте Оле, с которой папа начал жить уже как с полгода назад, и она получалось была новой мамой Марии. Отец считал, что его новая жена и его дочка подружатся, но они друг в друге вызывали только раздражение. Ни Мария, ни тётя Оля не хотели и каплей делиться вниманием единственного мужчины в доме. А ещё Мария считала, что тетя Оля совсем не любит папу, а живёт с ним только из-за того, что у него высокий пост в министерстве и любовью в их отношениях совсем не пахнет. Девочка пыталась много раз сказать о своих подозрениях отцу, но это вызывало только его раздражение и приходилось менять тему разговора. Поэтому Мария и тетя Оля тихо ненавидели друг друга не подавая вида при отце семейства, но за его спиной мачеха шпыняла Марию по любому, а чаще всего по надуманному, поводу: Мария слишком громко ходила, слишком громко смотрела телевизор, слишком громко дышала или кашляла, когда умудрилась заболеть в августе. Но сколько бы девочка не жаловалась отцу на поведение своей мачехи, он не придавал этому большого значения и считал, что дочь в силу своего сложного переходного возраста больше себе накручивает. Вот так они и жили: семейный любовный треугольник, где проблемы не обсуждались, а засовывались под ковёр.
– Да, дорогая, она уже встала, – устало протянул отец.
Мачеха бросила раздражённый взгляд на свою падчерицу и ускользнув в коридор, крикнула:
– Ты, мой лапусечка, не забыл, что у нас сегодня за день?
Лапусечка встал и подмигнув дочке поплёлся на кухню, крикнув в след своей дорогой:
– Да как же я мог забыть, моя ты сладкая!
Марию всю передёрнуло от слов отца «моя ты сладкая». Ей стало очень мерзко, как будто она сейчас вся в какой-то слизи. Ей побыстрее захотелось убраться из дома. Она быстро умылась и кое-как причесалась. Затем быстро натянула на себя школьную форму и, что бы никто не увидел засунула в портфель новую пачку сигарет «Camel», которую ещё вчера вечером тщательно спрятала под шкафом.
Не дождавшись завтрака Мария, начала обуваться.
– Малышка… а как же завтрак? – отец удивился прыткости своей дочери.
– В буфете потом что-нибудь перехвачу, пап! – Мария подбежала к отцу, чмокнула его в ещё не побритую, колючую щёку и выбежала из квартиры.
