- Кто это? Зачем привел ее сюда?- спросил Змей. Общение его с растением напоминало кисель. Медленный, завораживающий голос гада действовал, как гипноз.
- Это человек, ее зовут Ангел. Некто заказал девочку Харону, который по ошибке отправил ее сюда. Она желает вернуться домой, на Землю.
На секунду маленький друг замолчал.
- Озирис, прошу тебя, как могущественного и бесстрастного Владыку пространства, вернуть Ангела в ее мир. Ну, и за одно, кинуть меня поближе к Средиземному морю. В Грецию, например.
Так вот, почему старый лис решил мне помочь?! Хитер.
В мраморном полу отразилось, как кольца исполинского Змея расходятся. Старинный знакомый Непенфа решил размяться или размазать нас по стенам. Второе - явно меня не устраивало, поэтому, несмотря на предостережения, я включилась в разговор:
- Прошу прощения, великий Змей, что вмешиваюсь. Не обижайтесь на него. Очень одиноко расти в поле без друзей и родных. Ради Земли и встречи с местами, где он был счастлив, бесстрашный Непенф совершил такое долгое и опасное путешествие.
Пока я вставала охрипшим голосом на защиту Непенфа, тот размахивал перед лицом листьями, пытаясь закрыть ими рот. Как только речь была окончена и паникер замер в ожидании, я подняла глаза на Змея. Одна мысль металась в голове, давая сил для следующего вздоха: «Хватит прятаться и бояться, сейчас решались наши судьбы, времени на размышления не осталось».
Черная чешуя переливалась в отблеске свечей изумрудным и кровавым, глаза размером с футбольные мячи, не мигая, смотрели в душу. Бездонная полоса зрачка стала расширяться. Все, что происходило до этого момента, вдруг стало ничтожным и далеким, тало отказывалось слушаться, а последняя рациональная мысль ушла в никуда.
- Хм, как занимательно. Со времен создания Вселенных такого не встречал.
Змей наклонил вправо голову и хихикнул.
- Непенф,- Озирис опустил морду к растению. – Возвращайся. А с твоей спутницей мне надо поговорить основательней.
- Но...- Непенф замолчал.
У противоположной стены вспыхнул яркий синий свет, похожий на шаровую молнию. Пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть. Дышать стало тяжело, как будто воздух высосали из зала.
Невидимая сила рывком оторвала растение с сумкой от груди и бросила в сторону свечения. Сквозь ресницы я видела, как шар раздвинулся, превратившись в кольцо, как друг, улыбаясь, медленно вплыл в его центр. Последовала вспышка.
Я застонала, стоя на коленях, от рези в глазах. Теплые слезы ручьем потекли по лицу, падая на стерильные, гладкие, холодные камни. Опять я потеряла близкого: да, не человека, но этот волшебный овощ стал куда ближе, чем миллионы людей с планеты Земля.
На голову по очереди упали крупные капли какой-то жидкости, которая стала падать на мрамор по всей площади зала. Присмотревшись к лужице около ноги, я обомлела: обычная вода.
Еще удивительней была ситуация под потолком. Там висела серо- синяя дымка - туча, из которой как раз и падали капли. Тук-тук-тук, стучал косой дождь. Змея недовольно отползла к краю тучи, в угол.
- Прекрати сейчас же!- потребовал злой Озирис.
Почему он разозлился на меня, было непонятно, ведь вызывать дождь в человеческой школе не учат, как и прекращать. Пришлось напомнить об этом:
- Это не я.
Теплый поток не унимался, согревая окоченевшие руки и ноги. Не имея представления, кто наколдовал дождь, я была ему благодарна.
Змей растянулся по всему полу, по которому уже журчали небольшие ручьи, и ударил хвостом о стену, где висел позолоченный рисунок древнеегипетского бога с двумя скипетрами в руках. Стена зазвенела и завибрировала, узкая трещина разошлась по ней от пола до потолка. Дождь резко прекратился, а тучи над головой стали собираться в центр, сворачиваться. Через секунду дымка испарилась.
Обозленный Змей пополз ко мне.
Побег - единственное средство. В конце концов, домой он отправлять меня не собирался, а закуской для пресмыкающегося становиться не хотелось.
Я развернулась и помчалась по лужам, что есть сил. Но скользкие камни сделали свое дело, нога подвернулась, и я лягушкой распласталась в воде.
Змей был проворней и уже закрыл своей головой дверной проем.
- Хватит играть. Покажись мне, Фурфур!- загремел он.
Я услышала, как бьется сердце в груди, все чаще и чаще, а затем оно остановилось. Горло сжало от спазма. Дышать было невозможно, выходил только хрип. В глазах потемнело, мир закружился в кровавых пятнах. В последние секунды жизни так хотелось закричать: «Мама!» - человеку, что ближе всех, но силы иссякли.
Раскаленная лава потекла по венам, добираясь до каждого миллиметра тела, утяжеляя его. Все органы и ткани вдруг загорелись, и в прямом и в переносном смысле. Жуткая боль разлилась от головы до пят. Я закричала так, как никогда раньше.
В ту же секунду в зале возник ветер, порывы его снесли мое умирающее тело в угол. Снежная лавина накрыла с головой.
Больше я не слышала стука сердца, не ощущала своего дыхания, но боль ушла, стало так легко и свободно.
А вместе с легкостью вернулась память: моя память, а не Ангела.
Столб снега разметался по стенам, из него вышла белокурая длинноволосая красавица. Тяжелые волнистые локоны спускались до колен по черному шелку длиннополого платья.
Хриплым, старческим голосом она обратилась к Господину, который многие тысячелетия поддерживал равновесие в хрупком предметном мире, сотканном Всевышним и Смертью:
- Приветствую Вас, Великий Каратель.
- И я тебя, Фурфур.
Змей высоко поднял голову над девой, подавляя ее своим могуществом и величием, она равнодушно улыбалась в ответ.
- Харон не украл тебя, а возвращал на родину. Почему сопротивлялся? Зачем тебе земное существование?
Снежинки закружились по залу, сворачивая в кокон хрупкое девичье тело.
Копыта зазвенели по черному мрамору. Из вьюги выскочил стройный олень с ветвистыми стальными рогами. Пробежав по огромному залу, он остановился у картинки бога возрождения, покачал из стороны в сторону головой, чихнул и повернулся к Бессмертному. Теперь речь Фурфура стала нечеловеческой, родной язык был не так приятен для слуха, но легче.
- Я познал, что есть демон, решил познать, что есть человек. Создатель возлюбил их более нас, хоть мы сильнее и верно служим нашему Императору.
- Тебя ждет наказание, твой господин зол.
Олень зафыркал, почесал левый бок. Вокруг тела сгустился непроглядный туман. Рассеявшись, он открыл взору Змея голубоглазую чертовку. Та стояла, пританцовывая и щелкая пальцами в такт движениям.
Озирис забавлялся, глядя на превращения демона. Фурфур был очень мил во всех своих ипостасях, хоть и лгун с черным сердцем. Управляя силами природы, он мог убить сотни людей ради шутки или спора с другими демонами, но побаиваясь возмездия, совершал такое нечасто.
- Возвращайте, будьте так добры. Быть человеком необычно, иногда даже приятно, но боль и душевные терзания не по мне. Каждый день, час, минуту ты проходишь испытания веры, непомерный труд, скажу я Вам. У них смысл жизни - искать Истину, а у нас - истреблять.
Свет в зале исчез, непроглядная мгла обступила Фурфура. Присутствие Змея он больше не ощущал, как и пространства зала, здания, мира Непенфа. Вокруг было ничто. Оно мягко опустило демона на глиняную подставку. Сумрак пришел на место полной темноты.
Вдалеке, на гряде из душ стоял чернокрылый герцог Велиар, дожидаясь своего непослушного князя.
- Это человек, ее зовут Ангел. Некто заказал девочку Харону, который по ошибке отправил ее сюда. Она желает вернуться домой, на Землю.
На секунду маленький друг замолчал.
- Озирис, прошу тебя, как могущественного и бесстрастного Владыку пространства, вернуть Ангела в ее мир. Ну, и за одно, кинуть меня поближе к Средиземному морю. В Грецию, например.
Так вот, почему старый лис решил мне помочь?! Хитер.
В мраморном полу отразилось, как кольца исполинского Змея расходятся. Старинный знакомый Непенфа решил размяться или размазать нас по стенам. Второе - явно меня не устраивало, поэтому, несмотря на предостережения, я включилась в разговор:
- Прошу прощения, великий Змей, что вмешиваюсь. Не обижайтесь на него. Очень одиноко расти в поле без друзей и родных. Ради Земли и встречи с местами, где он был счастлив, бесстрашный Непенф совершил такое долгое и опасное путешествие.
Пока я вставала охрипшим голосом на защиту Непенфа, тот размахивал перед лицом листьями, пытаясь закрыть ими рот. Как только речь была окончена и паникер замер в ожидании, я подняла глаза на Змея. Одна мысль металась в голове, давая сил для следующего вздоха: «Хватит прятаться и бояться, сейчас решались наши судьбы, времени на размышления не осталось».
Черная чешуя переливалась в отблеске свечей изумрудным и кровавым, глаза размером с футбольные мячи, не мигая, смотрели в душу. Бездонная полоса зрачка стала расширяться. Все, что происходило до этого момента, вдруг стало ничтожным и далеким, тало отказывалось слушаться, а последняя рациональная мысль ушла в никуда.
- Хм, как занимательно. Со времен создания Вселенных такого не встречал.
Змей наклонил вправо голову и хихикнул.
- Непенф,- Озирис опустил морду к растению. – Возвращайся. А с твоей спутницей мне надо поговорить основательней.
- Но...- Непенф замолчал.
У противоположной стены вспыхнул яркий синий свет, похожий на шаровую молнию. Пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть. Дышать стало тяжело, как будто воздух высосали из зала.
Невидимая сила рывком оторвала растение с сумкой от груди и бросила в сторону свечения. Сквозь ресницы я видела, как шар раздвинулся, превратившись в кольцо, как друг, улыбаясь, медленно вплыл в его центр. Последовала вспышка.
Я застонала, стоя на коленях, от рези в глазах. Теплые слезы ручьем потекли по лицу, падая на стерильные, гладкие, холодные камни. Опять я потеряла близкого: да, не человека, но этот волшебный овощ стал куда ближе, чем миллионы людей с планеты Земля.
На голову по очереди упали крупные капли какой-то жидкости, которая стала падать на мрамор по всей площади зала. Присмотревшись к лужице около ноги, я обомлела: обычная вода.
Еще удивительней была ситуация под потолком. Там висела серо- синяя дымка - туча, из которой как раз и падали капли. Тук-тук-тук, стучал косой дождь. Змея недовольно отползла к краю тучи, в угол.
- Прекрати сейчас же!- потребовал злой Озирис.
Почему он разозлился на меня, было непонятно, ведь вызывать дождь в человеческой школе не учат, как и прекращать. Пришлось напомнить об этом:
- Это не я.
Теплый поток не унимался, согревая окоченевшие руки и ноги. Не имея представления, кто наколдовал дождь, я была ему благодарна.
Змей растянулся по всему полу, по которому уже журчали небольшие ручьи, и ударил хвостом о стену, где висел позолоченный рисунок древнеегипетского бога с двумя скипетрами в руках. Стена зазвенела и завибрировала, узкая трещина разошлась по ней от пола до потолка. Дождь резко прекратился, а тучи над головой стали собираться в центр, сворачиваться. Через секунду дымка испарилась.
Обозленный Змей пополз ко мне.
Побег - единственное средство. В конце концов, домой он отправлять меня не собирался, а закуской для пресмыкающегося становиться не хотелось.
Я развернулась и помчалась по лужам, что есть сил. Но скользкие камни сделали свое дело, нога подвернулась, и я лягушкой распласталась в воде.
Змей был проворней и уже закрыл своей головой дверной проем.
- Хватит играть. Покажись мне, Фурфур!- загремел он.
Я услышала, как бьется сердце в груди, все чаще и чаще, а затем оно остановилось. Горло сжало от спазма. Дышать было невозможно, выходил только хрип. В глазах потемнело, мир закружился в кровавых пятнах. В последние секунды жизни так хотелось закричать: «Мама!» - человеку, что ближе всех, но силы иссякли.
Раскаленная лава потекла по венам, добираясь до каждого миллиметра тела, утяжеляя его. Все органы и ткани вдруг загорелись, и в прямом и в переносном смысле. Жуткая боль разлилась от головы до пят. Я закричала так, как никогда раньше.
В ту же секунду в зале возник ветер, порывы его снесли мое умирающее тело в угол. Снежная лавина накрыла с головой.
Больше я не слышала стука сердца, не ощущала своего дыхания, но боль ушла, стало так легко и свободно.
А вместе с легкостью вернулась память: моя память, а не Ангела.
Глава 8
Столб снега разметался по стенам, из него вышла белокурая длинноволосая красавица. Тяжелые волнистые локоны спускались до колен по черному шелку длиннополого платья.
Хриплым, старческим голосом она обратилась к Господину, который многие тысячелетия поддерживал равновесие в хрупком предметном мире, сотканном Всевышним и Смертью:
- Приветствую Вас, Великий Каратель.
- И я тебя, Фурфур.
Змей высоко поднял голову над девой, подавляя ее своим могуществом и величием, она равнодушно улыбалась в ответ.
- Харон не украл тебя, а возвращал на родину. Почему сопротивлялся? Зачем тебе земное существование?
Снежинки закружились по залу, сворачивая в кокон хрупкое девичье тело.
Копыта зазвенели по черному мрамору. Из вьюги выскочил стройный олень с ветвистыми стальными рогами. Пробежав по огромному залу, он остановился у картинки бога возрождения, покачал из стороны в сторону головой, чихнул и повернулся к Бессмертному. Теперь речь Фурфура стала нечеловеческой, родной язык был не так приятен для слуха, но легче.
- Я познал, что есть демон, решил познать, что есть человек. Создатель возлюбил их более нас, хоть мы сильнее и верно служим нашему Императору.
- Тебя ждет наказание, твой господин зол.
Олень зафыркал, почесал левый бок. Вокруг тела сгустился непроглядный туман. Рассеявшись, он открыл взору Змея голубоглазую чертовку. Та стояла, пританцовывая и щелкая пальцами в такт движениям.
Озирис забавлялся, глядя на превращения демона. Фурфур был очень мил во всех своих ипостасях, хоть и лгун с черным сердцем. Управляя силами природы, он мог убить сотни людей ради шутки или спора с другими демонами, но побаиваясь возмездия, совершал такое нечасто.
- Возвращайте, будьте так добры. Быть человеком необычно, иногда даже приятно, но боль и душевные терзания не по мне. Каждый день, час, минуту ты проходишь испытания веры, непомерный труд, скажу я Вам. У них смысл жизни - искать Истину, а у нас - истреблять.
Свет в зале исчез, непроглядная мгла обступила Фурфура. Присутствие Змея он больше не ощущал, как и пространства зала, здания, мира Непенфа. Вокруг было ничто. Оно мягко опустило демона на глиняную подставку. Сумрак пришел на место полной темноты.
Вдалеке, на гряде из душ стоял чернокрылый герцог Велиар, дожидаясь своего непослушного князя.
