Бонусный рассказ к первой книге «История Эверис Фэлс»
«По осколкам чувств»
Руена необычайная в своем проявлении: в этих мощеных узких улочках и широких проспектах, по которым проходят караваны зоров - песочного цвета огромных ящеров, груженные разноцветными торбами. На зверях сидят погонщики в пыльных одеждах с не человеческими глазами, как у рептилий. А проходящие мимо женщины испуганно на них взирают и спешат скрыться в проулке. Девушки укрыты белыми или серыми одеждами с головы до пят, включая лицо, а взрослые женщины одеты в черное. «Они идут с самого юга от бескрайней пустыни Охари» - пояснил мне Джаред, когда мы с Ливаной остановились посреди улицы, пораженные странно мычащими и хрюкающими созданиями в цвет песков Адарии и словили на себе взгляд узких как у змеи зрачков.
Тут действительно был словно другой мир. К тому же, я никогда еще не была так далеко от дома. И эта смена декораций давала иллюзию, что все по-другому. Что я не раскрошила сердце любящего мужчины на тысячу осколков, и не делала всего того, что заставило меня пойти на предательство. Ведь по сути своей это было так. Мне было плохо, горько и до зубового скрежета больно. В тот момент мне казалось, что жизнь дальше просто не возможна. Как быть со всем этим и знанием, что из-за меня пострадал человек, которого люблю? Или что я делала гадкие мне вещи - обсуждала любимого мужчину с его родственником. Мне было тошно от самой себя! Пожалуй, если бы не крепкий алкоголь и друзья, можно было бы натворить еще больших глупостей. Хотя куда уж больше? Так, идя по жарким улицам Руены, я крутила в головной мясорубке ворох собственных чувств, который разъедал, мучал и выворачивал меня на изнанку. Собственно, все было кончено. Рейдар уехал, расторгнув союз. Пожалуй, хуже чем тогда в храме, когда он даже не хотел смотреть на меня, мне не было. Тот вечер с его отцом и Даллом вогнал нож глубоко в сердце, а холод в глазах Рейдара перед венчальной чашей стал финальным аккордом, словно кинжал провернули еще дважды.
Вам знакомо это чувство, когда человек избегает встречи с вашими глазами? Это ужасно, а когда ты чувствуешь себя виноватой в этот момент — это вдвое хуже. Единственный раз когда он взглянул на меня был после церемонии расторжения союза. Тогда он сказал, чтобы я никогда не появлялась в его жизни. Это был конец. В тот миг мне казалось, что дальше жизнь просто невозможна. Все бессмысленно и пусто. Но время действительно делает свое дело и ты потихоньку отходишь даже от самых болезненных моментов своей жизни. И мир не треснул, а жизнь идет своим чередом. Даже Далл от меня отстал. И зимние каникулы неожиданно сменились жарким летом благодаря Джареду. Но мне все еще было тошно. А в голове крутился вопрос: как так получается, что человек не подвластен своей воле? Позже Ноэль ответила мне, что в мире царствуют три гуны – истины, страсти и невежества. Перемешиваясь, они толкают людей на поступки, которые могут идти в разрез с разумом. И сила потенциала тебе тут не помощник, а жаль.
Я бы сказала, что предложение Толлгарта было своеобразным спасательным плотом для меня. Но как оказалось, не каждый плот спасательный, как думают наивные истанские ведьмы. Но обо всем по порядку.
Дирижабль целые сутки вез нас по империи к другим берегам материка, и как бы я ни хотела избежать мук совести, то заглушить их странствием оказалось зыбкой идеей, которая рассеялась тут же как мираж в пустыне Охари. Ведь голос совести не заглушить мимолетным ядом, разве только посмертно. Сидя в салоне дирижабля, я упивалась собственной бесчеловечностью и поняла, что дала маху, отправляясь в Адарию. Хотя, наверное, останься я в академии, то свихнулась бы через пару часов. Другая страна давала шанс переключиться и не закапывать себя заживо. Пожалуй, на данный момент я бы даже не смогла расплакаться. Слишком много эмоций ушло, слишком много воды пролито. Я ощущала себя что-то вроде выжатого адарийского лимона правда теперь на экскурсии.
Родина Джареда — Руена, делилась на Верхний и Нижний город рекой Лим. И если первая часть принадлежала россарийцам, то вторая относилась уже к народам юга – царству Арабеск, чьи нравы суровыми и даже жестокими. Там можно легко нарваться на крупные неприятности, если не знаешь порядков, и ненароком нарушишь завет того или иного племени. Подробности расправы с иноземной глупостью звучали действительно жутковато, но слепящее солнце и новая картинка заставляли удивляться и расслабляться по мимо воли, не принимая в расчет реальные опасности. Ведь мы не собирались пересекать границу.
Джаред водил нас по самым разным уголкам его родного города, который являлся по совместительству портом и одним из крупных центров торговли Южного моря. Руена Многоликая, так ее называли. И я понимала почему. Она то виделась старухой в разваливающихся, ветхих одеждах - не благополучные районы так или иначе, были во всех крупных городах. То представала молодой девушкой в ярких тонких шелках, что шатрами покрывали улицы, дабы достопочтимые россы не получили солнечный удар. Здесь были и новомодные имперские салоны, и кондитерские на столичный лад с южным акцентом, где пахло кардамоном, кофе и тмином. И если старый город дышал историей и пылью, то новый город дышал свежестью фонтанов и новыми веяниями архитектуры: много плавных, округлых форм, стекла. В волосах Руены прорастали сады с уже спелыми гранатами, что брызгали красноватым соком, когда ножичком вскрываешь кожуру, мягкими спелыми финиками, сочными апельсинами и крупным с кулак инжиром. Джаред угощал нас прямо с ярко зеленых деревьев, и мы удивлялись, как в такой жаре растет столько чудесных плодов. Оказывается, центральная часть города оснащена магической системой орошения земель. Маги буквально пустили реки словно артерии по телу Руены. «Какие же здесь маги воды!» - поражалась я затратам энергосил!
А в исторической части города находился храм Стихий, Солнца и Луны, Площадь Огня и поместье Толлгартов, представляющее из себя комплекс с зеленым парком, экзотическими садами и диковинными вездесущими птицами, что радужными веерами распускали огромные хвосты. Все это великолепие смотрелось удивительно и… пусто. Потому что если ты предал, то, если у тебя есть душа, вряд ли ты беззаботно сможешь вкушать радости жизни. Даже если попытаешься. Ливана радовалась, как маленький ребенок такому далекому путешествию. Она всегда хотела съездить в эти края и даже странно, что она этого не сделала до сих пор. Джаред звал меня не однократно, неужели эртонка пропустила подобное приглашение? И он действительно приглашал лишь меня? Не верю. Хотя у Джареда всегда было специфичное отношение к Лив. Нет, мы все хорошо ладили, но как будто она была больше моя подруга, чем его. Однако несмотря на все перипетии и разногласия, мы как дружно ходили по горячему камню и пили прохладный апельсиновый сок с мятой.
В особняк мы вернулись когда огромное красно-рыжее солнце катилось к горизонту, играя на небосклоне вечерними красками в оттенках пурпура.
— Как красиво. — сказала я, наблюдаю за уходящим солнцем, на место которого выкатывалась полная луна. После захода светила, сумерки наступали быстро, заставляя жителей зажигать огни. Город очаровывал этим загадочным мерцанием и древностью. Не рассказанные истории, будто бродили рядом с нами, заставляя вглядываться в каждую скульптуру, изображающую чудаковатый местный бестиарий. Даже сейчас я вглядывалась в странного крупноглазого ушастого зверька, уместившегося между колоннами.
— Да. — Джаред повернулся ко мне, опираясь локтями на перилла балюстрады.
По винтовой лестнице мы взобрались на одну из высоких башен поместья, где открывался вид на город с высоты птичьего полета, бескрайнее море и порт. С минуты на минуту должны были приехать родители Джареда, которые были с визитом у местных знатных особ. Кажется, губернатор устраивал благотворительный вечер. Но я не уверена.
— Знаешь, я так рад, что ты наконец-то увидела мой дом.
— Он замечательный. — я обвела взглядом сад, который дышал цитрусами и буйной растительностью, прохладными водоемами и ночными цветами, волшебно-мерцающими в темноте.
— Ты бы могла тут жить.
— Предлагаешь бросить учебу и уехать в Адарию? — я усмехнулась. Его шутка была не уместной.
— Почему нет? Нашла бы здесь работу по душе.
Его слова почему-то смешили.
— Джаред, я тебе очень благодарна за эту поездку. Мне действительно это было нужно. Если бы не ты, я…
— Иди сюда. — прервал он меня, загребая в теплые объятия. И стало хорошо, спокойно, точно под большим грифоновским крылом. С ним всегда было так.
—Я не могу. Не уверена, что это для меня.
— Ты влюбишься. Я уверен. — самоуверенно заявил он и посмотрел на меня с особой теплотой в черных глазах. В какой-то мере, он был прав. Несколько дней пролетели совершенно незаметно. Мы вдохнули пряный аромат южной земли и он действительно пьянил, удивлял и поражал.
Климат здесь был жаркий, но не душный. Люди скромные, но честные и уважающие простой труд. Каждый человек, встречанный здесь был мне по-настоящему искренне рад. Удивительно. Даже улыбаются здесь намного чаще, чем на севере. Может, виной тому солнце? Джаред показывал нам удивительные старинные храмы за чертой города, подземные гроты близ моря и безлюдные пляжи с белым песком и огромными черепахами. Пожалуй, в это действительно можно было влюбиться.
Ужин в поместье накрывали рано, еще до захода солнца. Повар удивлял нас каждый раз, радуя новым изысканным и по-настоящему вкусным блюдом, не жалея специй и фантазии. Но сегодняшний вечер был особенным — наконец-то семья собралась вместе. Помимо Джареда, приехала его сестра Корнелия и старший брат — Гияр. По этому случаю даже пригласили музыкантов с необычными экзотическими инструментами. Отец Джареда - Кадир Толлгат, был большим ценителем музыкальных талантов и даже сам закончил музыкальную консерваторию. А его супруга — Алия, имела невероятный оперный голос. Оказывается, такие вечера были традицией и каждый из их детей должен был продемонстрировать успехи в музыкальных искусствах. Когда Джаред заиграл на фортепиано, я неожиданно для себя удивилась. Никогда не слышала, чтобы он играл.
— Новые породы грифонов были потрясающими! А что они сделали с крыльями! Пожалуй, эти малыши обгонят даже самую шуструю виверну. — хвастался Гияр, только что приехавший с выставки магических созданий. Он был увлеченным наездником, бывшим капитаном факультета Хранителей на «Кубке стихий» и с жаром, который присущ всем адарийцам, уже пол часа обсуждал гонки на грифонах.
— Неужели так хороши? — спросил Кадир, который поддерживал спортивные увлечения сыновей.
— Даже не представляешь насколько. Стоят, как настоящий дирижабль. Привезут через седмицу. Он должен пройти ментальные тесты.
— Ты купил грифона? — удивилась Алия — мама Джареда, была статной женщиной с черными как ночь глазами и такими же густыми темными волосами шоколадного цвета. Она была достойной женой своего мужа, чудесной мамой и хозяйкой красивого поместья. Ее нравственные ориентиры передались Джареду, как и приятные глазу черты. Она была умной женщиной и приятным собеседником, очень тонко чувствующей, где стоит задать вопрос, а где свести тему на нет. Я была уверена, что она знала историю, которая со мной произошла, но при этом деликатно обходила ее стороной, не задавая провокационных вопросов и не вороша угли. Кажется, планом Джареда было затмить мои переживания новыми впечатлениями. Что ж возможно, это действительно работает. Отвлекает. Но действительно забыть — невозможно.
— Хотелось бы увидеть воочию! — ахнула Ливана, которая похоже положила глаз на брата Джареда. К слову, он был не женат, что очень странно ввиду консервативных взглядов его семьи. Он был помощником консула по адарийскому региону и это было более чем почетно. Выгодный жених. Что же не так?
— Ты еще не водил их на ферму? — обратился Гияр к Джареду.
— Пока нет. — улыбнулся он, — Нам было чем заняться в твое отсутствие. — хмыкнул Толлгарт, вспоминая, как мы прыгали в море со скалы. Подобное ребячество было невероятно запоминающимся и терапевтичным. На какое-то мгновение даже вытеснило угрюмое настроение, которое не отпускало щупальцами прошлого.
— Что ж, теперь ваши экскурсии станут более интересными. — подмигнул Гияр Ливане, а я еле удержала себя, чтобы ни закатить глаза и кажется не я одна.
— Гияр, девушки здесь ненадолго. Им хватит впечатлений. Не стоит их шокировать подобными экстремальными увлечениями. — поумерила сыновий пыл Алия.
— Пусть решают сами, но я рекомендую не терять времени с этим консерватором. — уколол он брата. Но Джаред не повелся и, наклонившись ко мне, прошептал:
— Прогуляемся?
— Почему бы и нет? Кажется, я съела больше положенного для этого корсета. — тихо проговорила я, и мы подавили улыбки. Красивые южные платья, подаренные нам с Ливаной Толлгартом были невероятны, но, пожалуй, узковаты в талии. Однако это было мелочью по сравнению со всей атмосферой. Легкое вино и непринужденная беседа сделали вечер приятным и располагающим к дружеской прогулке, на которую позвал меня Джаред. В последние дни такие променады вошли в какой-то ритуал. Может, оно и неплохо. Спать стало спокойнее и даже сон шел глубже.
Беседка увитая густым плющом и небольшой водопад красиво сочетались в ландшафтном ансамбле. Я поводила рукой по прозрачной воде, гоняя золотистых рыбок и в шутку запустила брызгами в приятеля. Он увернулся и спросил:
— Что ты планируешь на будущее?
— Опять будешь завлекать в Адарию? — выгнула я бровь. — Пожалуй, носить никаб и иметь завешанный рот - не то, о чем я мечтала.
— Это прерогатива старого порядка. Сейчас все по-другому. Общество более современное. По крайней мере с нашей стороны. Почему бы не переехать? Я буду скучать по тебе. Ведь после выпуска я буду должен пойти на службу. Кстати, порадуйся за меня. Я получил место в консульстве. Пока как стажер, но...
— Нет! Не может быть! И ты молчал?! Господин дипломат! — я шутливо сделала реверанс, а он перехватил мой локоток, впечатывая меня в себя. Он всегда противился, когда я в шутку расшаркивалась перед его социальными достижениями.
Рука скользнул будто бы поправить локон, но Джаред неожиданно положил ладонь на затылок и точно случайно встретил мои губы. Нос тут же окутал запах дорогого и очень яркого южного благовония. И вроде это только что была игра. Но он притянул, проник внутрь. Задышал тяжело, горячо. Огладил копчик, прижал большими ладонями. Я распахнула глаза, не веря в происходящее. Выставила руки, уперлась в крепкую грудь. Откусывать язык я не планировала, но почему-то ответила, сама даже не знаю почему. Целовать друга было… странно. Неправильно. Но даже при условии физического внешнего сопротивления он не спешил разорвать это действо. Я замычала и он с каким-то болезненным звуком оторвался от меня.
— Джаред, что ты делаешь?! — ахнула, когда я разве что не стала бить его по груди.
— Прости. Я… — он запнулся, кажется, в первые в жизни не зная, что сказать. У Толлгарта всегда были аргументы! Но оказалось, что сейчас будущего дипломата покинуло сладкоречие.
— Прости? Ты только что поцеловал меня! — озвучила я очевидное.
«По осколкам чувств»
Руена необычайная в своем проявлении: в этих мощеных узких улочках и широких проспектах, по которым проходят караваны зоров - песочного цвета огромных ящеров, груженные разноцветными торбами. На зверях сидят погонщики в пыльных одеждах с не человеческими глазами, как у рептилий. А проходящие мимо женщины испуганно на них взирают и спешат скрыться в проулке. Девушки укрыты белыми или серыми одеждами с головы до пят, включая лицо, а взрослые женщины одеты в черное. «Они идут с самого юга от бескрайней пустыни Охари» - пояснил мне Джаред, когда мы с Ливаной остановились посреди улицы, пораженные странно мычащими и хрюкающими созданиями в цвет песков Адарии и словили на себе взгляд узких как у змеи зрачков.
Тут действительно был словно другой мир. К тому же, я никогда еще не была так далеко от дома. И эта смена декораций давала иллюзию, что все по-другому. Что я не раскрошила сердце любящего мужчины на тысячу осколков, и не делала всего того, что заставило меня пойти на предательство. Ведь по сути своей это было так. Мне было плохо, горько и до зубового скрежета больно. В тот момент мне казалось, что жизнь дальше просто не возможна. Как быть со всем этим и знанием, что из-за меня пострадал человек, которого люблю? Или что я делала гадкие мне вещи - обсуждала любимого мужчину с его родственником. Мне было тошно от самой себя! Пожалуй, если бы не крепкий алкоголь и друзья, можно было бы натворить еще больших глупостей. Хотя куда уж больше? Так, идя по жарким улицам Руены, я крутила в головной мясорубке ворох собственных чувств, который разъедал, мучал и выворачивал меня на изнанку. Собственно, все было кончено. Рейдар уехал, расторгнув союз. Пожалуй, хуже чем тогда в храме, когда он даже не хотел смотреть на меня, мне не было. Тот вечер с его отцом и Даллом вогнал нож глубоко в сердце, а холод в глазах Рейдара перед венчальной чашей стал финальным аккордом, словно кинжал провернули еще дважды.
Вам знакомо это чувство, когда человек избегает встречи с вашими глазами? Это ужасно, а когда ты чувствуешь себя виноватой в этот момент — это вдвое хуже. Единственный раз когда он взглянул на меня был после церемонии расторжения союза. Тогда он сказал, чтобы я никогда не появлялась в его жизни. Это был конец. В тот миг мне казалось, что дальше жизнь просто невозможна. Все бессмысленно и пусто. Но время действительно делает свое дело и ты потихоньку отходишь даже от самых болезненных моментов своей жизни. И мир не треснул, а жизнь идет своим чередом. Даже Далл от меня отстал. И зимние каникулы неожиданно сменились жарким летом благодаря Джареду. Но мне все еще было тошно. А в голове крутился вопрос: как так получается, что человек не подвластен своей воле? Позже Ноэль ответила мне, что в мире царствуют три гуны – истины, страсти и невежества. Перемешиваясь, они толкают людей на поступки, которые могут идти в разрез с разумом. И сила потенциала тебе тут не помощник, а жаль.
Я бы сказала, что предложение Толлгарта было своеобразным спасательным плотом для меня. Но как оказалось, не каждый плот спасательный, как думают наивные истанские ведьмы. Но обо всем по порядку.
Дирижабль целые сутки вез нас по империи к другим берегам материка, и как бы я ни хотела избежать мук совести, то заглушить их странствием оказалось зыбкой идеей, которая рассеялась тут же как мираж в пустыне Охари. Ведь голос совести не заглушить мимолетным ядом, разве только посмертно. Сидя в салоне дирижабля, я упивалась собственной бесчеловечностью и поняла, что дала маху, отправляясь в Адарию. Хотя, наверное, останься я в академии, то свихнулась бы через пару часов. Другая страна давала шанс переключиться и не закапывать себя заживо. Пожалуй, на данный момент я бы даже не смогла расплакаться. Слишком много эмоций ушло, слишком много воды пролито. Я ощущала себя что-то вроде выжатого адарийского лимона правда теперь на экскурсии.
Родина Джареда — Руена, делилась на Верхний и Нижний город рекой Лим. И если первая часть принадлежала россарийцам, то вторая относилась уже к народам юга – царству Арабеск, чьи нравы суровыми и даже жестокими. Там можно легко нарваться на крупные неприятности, если не знаешь порядков, и ненароком нарушишь завет того или иного племени. Подробности расправы с иноземной глупостью звучали действительно жутковато, но слепящее солнце и новая картинка заставляли удивляться и расслабляться по мимо воли, не принимая в расчет реальные опасности. Ведь мы не собирались пересекать границу.
Джаред водил нас по самым разным уголкам его родного города, который являлся по совместительству портом и одним из крупных центров торговли Южного моря. Руена Многоликая, так ее называли. И я понимала почему. Она то виделась старухой в разваливающихся, ветхих одеждах - не благополучные районы так или иначе, были во всех крупных городах. То представала молодой девушкой в ярких тонких шелках, что шатрами покрывали улицы, дабы достопочтимые россы не получили солнечный удар. Здесь были и новомодные имперские салоны, и кондитерские на столичный лад с южным акцентом, где пахло кардамоном, кофе и тмином. И если старый город дышал историей и пылью, то новый город дышал свежестью фонтанов и новыми веяниями архитектуры: много плавных, округлых форм, стекла. В волосах Руены прорастали сады с уже спелыми гранатами, что брызгали красноватым соком, когда ножичком вскрываешь кожуру, мягкими спелыми финиками, сочными апельсинами и крупным с кулак инжиром. Джаред угощал нас прямо с ярко зеленых деревьев, и мы удивлялись, как в такой жаре растет столько чудесных плодов. Оказывается, центральная часть города оснащена магической системой орошения земель. Маги буквально пустили реки словно артерии по телу Руены. «Какие же здесь маги воды!» - поражалась я затратам энергосил!
А в исторической части города находился храм Стихий, Солнца и Луны, Площадь Огня и поместье Толлгартов, представляющее из себя комплекс с зеленым парком, экзотическими садами и диковинными вездесущими птицами, что радужными веерами распускали огромные хвосты. Все это великолепие смотрелось удивительно и… пусто. Потому что если ты предал, то, если у тебя есть душа, вряд ли ты беззаботно сможешь вкушать радости жизни. Даже если попытаешься. Ливана радовалась, как маленький ребенок такому далекому путешествию. Она всегда хотела съездить в эти края и даже странно, что она этого не сделала до сих пор. Джаред звал меня не однократно, неужели эртонка пропустила подобное приглашение? И он действительно приглашал лишь меня? Не верю. Хотя у Джареда всегда было специфичное отношение к Лив. Нет, мы все хорошо ладили, но как будто она была больше моя подруга, чем его. Однако несмотря на все перипетии и разногласия, мы как дружно ходили по горячему камню и пили прохладный апельсиновый сок с мятой.
В особняк мы вернулись когда огромное красно-рыжее солнце катилось к горизонту, играя на небосклоне вечерними красками в оттенках пурпура.
— Как красиво. — сказала я, наблюдаю за уходящим солнцем, на место которого выкатывалась полная луна. После захода светила, сумерки наступали быстро, заставляя жителей зажигать огни. Город очаровывал этим загадочным мерцанием и древностью. Не рассказанные истории, будто бродили рядом с нами, заставляя вглядываться в каждую скульптуру, изображающую чудаковатый местный бестиарий. Даже сейчас я вглядывалась в странного крупноглазого ушастого зверька, уместившегося между колоннами.
— Да. — Джаред повернулся ко мне, опираясь локтями на перилла балюстрады.
По винтовой лестнице мы взобрались на одну из высоких башен поместья, где открывался вид на город с высоты птичьего полета, бескрайнее море и порт. С минуты на минуту должны были приехать родители Джареда, которые были с визитом у местных знатных особ. Кажется, губернатор устраивал благотворительный вечер. Но я не уверена.
— Знаешь, я так рад, что ты наконец-то увидела мой дом.
— Он замечательный. — я обвела взглядом сад, который дышал цитрусами и буйной растительностью, прохладными водоемами и ночными цветами, волшебно-мерцающими в темноте.
— Ты бы могла тут жить.
— Предлагаешь бросить учебу и уехать в Адарию? — я усмехнулась. Его шутка была не уместной.
— Почему нет? Нашла бы здесь работу по душе.
Его слова почему-то смешили.
— Джаред, я тебе очень благодарна за эту поездку. Мне действительно это было нужно. Если бы не ты, я…
— Иди сюда. — прервал он меня, загребая в теплые объятия. И стало хорошо, спокойно, точно под большим грифоновским крылом. С ним всегда было так.
—Я не могу. Не уверена, что это для меня.
— Ты влюбишься. Я уверен. — самоуверенно заявил он и посмотрел на меня с особой теплотой в черных глазах. В какой-то мере, он был прав. Несколько дней пролетели совершенно незаметно. Мы вдохнули пряный аромат южной земли и он действительно пьянил, удивлял и поражал.
Климат здесь был жаркий, но не душный. Люди скромные, но честные и уважающие простой труд. Каждый человек, встречанный здесь был мне по-настоящему искренне рад. Удивительно. Даже улыбаются здесь намного чаще, чем на севере. Может, виной тому солнце? Джаред показывал нам удивительные старинные храмы за чертой города, подземные гроты близ моря и безлюдные пляжи с белым песком и огромными черепахами. Пожалуй, в это действительно можно было влюбиться.
***
Ужин в поместье накрывали рано, еще до захода солнца. Повар удивлял нас каждый раз, радуя новым изысканным и по-настоящему вкусным блюдом, не жалея специй и фантазии. Но сегодняшний вечер был особенным — наконец-то семья собралась вместе. Помимо Джареда, приехала его сестра Корнелия и старший брат — Гияр. По этому случаю даже пригласили музыкантов с необычными экзотическими инструментами. Отец Джареда - Кадир Толлгат, был большим ценителем музыкальных талантов и даже сам закончил музыкальную консерваторию. А его супруга — Алия, имела невероятный оперный голос. Оказывается, такие вечера были традицией и каждый из их детей должен был продемонстрировать успехи в музыкальных искусствах. Когда Джаред заиграл на фортепиано, я неожиданно для себя удивилась. Никогда не слышала, чтобы он играл.
— Новые породы грифонов были потрясающими! А что они сделали с крыльями! Пожалуй, эти малыши обгонят даже самую шуструю виверну. — хвастался Гияр, только что приехавший с выставки магических созданий. Он был увлеченным наездником, бывшим капитаном факультета Хранителей на «Кубке стихий» и с жаром, который присущ всем адарийцам, уже пол часа обсуждал гонки на грифонах.
— Неужели так хороши? — спросил Кадир, который поддерживал спортивные увлечения сыновей.
— Даже не представляешь насколько. Стоят, как настоящий дирижабль. Привезут через седмицу. Он должен пройти ментальные тесты.
— Ты купил грифона? — удивилась Алия — мама Джареда, была статной женщиной с черными как ночь глазами и такими же густыми темными волосами шоколадного цвета. Она была достойной женой своего мужа, чудесной мамой и хозяйкой красивого поместья. Ее нравственные ориентиры передались Джареду, как и приятные глазу черты. Она была умной женщиной и приятным собеседником, очень тонко чувствующей, где стоит задать вопрос, а где свести тему на нет. Я была уверена, что она знала историю, которая со мной произошла, но при этом деликатно обходила ее стороной, не задавая провокационных вопросов и не вороша угли. Кажется, планом Джареда было затмить мои переживания новыми впечатлениями. Что ж возможно, это действительно работает. Отвлекает. Но действительно забыть — невозможно.
— Хотелось бы увидеть воочию! — ахнула Ливана, которая похоже положила глаз на брата Джареда. К слову, он был не женат, что очень странно ввиду консервативных взглядов его семьи. Он был помощником консула по адарийскому региону и это было более чем почетно. Выгодный жених. Что же не так?
— Ты еще не водил их на ферму? — обратился Гияр к Джареду.
— Пока нет. — улыбнулся он, — Нам было чем заняться в твое отсутствие. — хмыкнул Толлгарт, вспоминая, как мы прыгали в море со скалы. Подобное ребячество было невероятно запоминающимся и терапевтичным. На какое-то мгновение даже вытеснило угрюмое настроение, которое не отпускало щупальцами прошлого.
— Что ж, теперь ваши экскурсии станут более интересными. — подмигнул Гияр Ливане, а я еле удержала себя, чтобы ни закатить глаза и кажется не я одна.
— Гияр, девушки здесь ненадолго. Им хватит впечатлений. Не стоит их шокировать подобными экстремальными увлечениями. — поумерила сыновий пыл Алия.
— Пусть решают сами, но я рекомендую не терять времени с этим консерватором. — уколол он брата. Но Джаред не повелся и, наклонившись ко мне, прошептал:
— Прогуляемся?
— Почему бы и нет? Кажется, я съела больше положенного для этого корсета. — тихо проговорила я, и мы подавили улыбки. Красивые южные платья, подаренные нам с Ливаной Толлгартом были невероятны, но, пожалуй, узковаты в талии. Однако это было мелочью по сравнению со всей атмосферой. Легкое вино и непринужденная беседа сделали вечер приятным и располагающим к дружеской прогулке, на которую позвал меня Джаред. В последние дни такие променады вошли в какой-то ритуал. Может, оно и неплохо. Спать стало спокойнее и даже сон шел глубже.
***
Беседка увитая густым плющом и небольшой водопад красиво сочетались в ландшафтном ансамбле. Я поводила рукой по прозрачной воде, гоняя золотистых рыбок и в шутку запустила брызгами в приятеля. Он увернулся и спросил:
— Что ты планируешь на будущее?
— Опять будешь завлекать в Адарию? — выгнула я бровь. — Пожалуй, носить никаб и иметь завешанный рот - не то, о чем я мечтала.
— Это прерогатива старого порядка. Сейчас все по-другому. Общество более современное. По крайней мере с нашей стороны. Почему бы не переехать? Я буду скучать по тебе. Ведь после выпуска я буду должен пойти на службу. Кстати, порадуйся за меня. Я получил место в консульстве. Пока как стажер, но...
— Нет! Не может быть! И ты молчал?! Господин дипломат! — я шутливо сделала реверанс, а он перехватил мой локоток, впечатывая меня в себя. Он всегда противился, когда я в шутку расшаркивалась перед его социальными достижениями.
Рука скользнул будто бы поправить локон, но Джаред неожиданно положил ладонь на затылок и точно случайно встретил мои губы. Нос тут же окутал запах дорогого и очень яркого южного благовония. И вроде это только что была игра. Но он притянул, проник внутрь. Задышал тяжело, горячо. Огладил копчик, прижал большими ладонями. Я распахнула глаза, не веря в происходящее. Выставила руки, уперлась в крепкую грудь. Откусывать язык я не планировала, но почему-то ответила, сама даже не знаю почему. Целовать друга было… странно. Неправильно. Но даже при условии физического внешнего сопротивления он не спешил разорвать это действо. Я замычала и он с каким-то болезненным звуком оторвался от меня.
— Джаред, что ты делаешь?! — ахнула, когда я разве что не стала бить его по груди.
— Прости. Я… — он запнулся, кажется, в первые в жизни не зная, что сказать. У Толлгарта всегда были аргументы! Но оказалось, что сейчас будущего дипломата покинуло сладкоречие.
— Прости? Ты только что поцеловал меня! — озвучила я очевидное.
