Когда поцелуй прервался, мы несколько секунд смотрели друг другу глаза, а потом одновременно засмеялись. Это был момент, когда каждая клеточка пела от счастья.
— Пора собираться, если мы хотим успеть перекусить, — улыбаясь, поцеловал Лисичку в носик.
Мы привели себя в порядок, и вышли в коридор. Перемена длилась сорок минут, а это значит, у нас еще есть немного времени, чтобы пообедать. Заскочив к охраннику, я отдал ему ключ от кабинета. Пришлось соврать, что нашел и быстро слинять от подозрительных и хитрых глаз Иваныча.
В столовую мы вошли в обнимку. Мне и на секунду не хотелось отпускать Василису. Но пришлось брать подносы с едой и идти к друзьям, которые сидели в самом конце зала.
Ребята уже поели и сейчас просто общались.
— Оу! Оу! — сказал Эрвин и пихнул в бок Дениса, сидящего рядом с ним. — Чувак, тащи огнетушитель. От этих двоих так искрит, что кажется, сейчас все вокруг загорится.
Я отвесил этому балагуру подзатыльник, посадил Василису на свободный стул, а ребят заставил потесниться, чтобы самому влезть около моей девочки.
— Кушай, — сказал, пододвигая к Лисичке ее поднос. — Время до следующей пары не так много.
Мы оба принялись за еду. Видимо не один я проголодался. Когда тарелки были пустые, у нас оставалось немного времени в запасе. Поэтому кофе пили не спеша. Я общался с друзьями, обнимал свою любимую девушки и наслаждался этим мгновением.
Неожиданно в столовую вошли три полицейских и направились в нашу сторону. С каждым их шагом в столовой становилось все тише, пока и вовсе не стихло на столько, что были слышны только шаги представителей правопорядка.
Полицейские остановились около нашего столика. Один вышел вперед и пробежался взглядом по моим друзьям, остановился не много дольше на Василисе, а потом перевел взгляд на меня. Лисичка крепко сжала мою руку под столом.
— Савин Марк Витальевич? — спросил он глядя мне в глаза.
— Да, это я. Чем могу помочь?
— Старший оперуполномоченный Грицаев Ярослав Иванович. Вы арестованы, как соучастник по статье дести двадцать восемь, часть третья уголовного кодекса Российской Федерации. — Как? Что? Это шутка? — заголосили друзья.
Полицейские не стали с ними ничего обсуждать. Один из них подошел ко мне, завел руки за спину и надел наручники. На пару секунд воцарилась тишина, и казалось, что щелчок закрытия наручников было слышно во всем зале.
— Нет! Нет! Марк! Это ошибка! Это не правда! Марк! Марк!!! — слышал истеричный плач Василисы, когда меня уводили из столовой.
Василиса.
— Эй! Вась! Васютка, ну-ка давай, приходи в себя! — кто-то трясет меня с такой слой, что кажется, сейчас моя голова покинет свою хозяйку.
Неожиданная боль на левой щеке заставила протестующе замычать.
— Фух! Похоже, очнулась! — сказал знакомый мужской голос.
Я приоткрыла глаза и увидела друзей Марка. Они стояли полукругом и все с беспокойством смотрели на меня. Только ракурс был странный. Они как-то сверху на меня смотрели. Я что на полу лежу? Повернула голову и наткнулась на чьи-то колени. Подняв взгляд, поняла, что надо мной склонился Богдан.
— Что произошло? Где Марк?
— Так давай-ка ты присядешь за стол, — сказал Эрвин и вместе с Богданом помогает встать, а потом и сесть за стол. Марина ставит передо мной стакан с горячим черным чаем и шоколадку.
Я делаю несколько глотков и поднимаю глаза на ребят. Они все рассаживаются за стол. Удивительно, но в столовой занято всего несколько столов — значит идет пара.
— Ты упала в обморок, — говорит Эрвин. Что ты последнее помнишь?
Я опускаю взгляд, и в голове проскакивают картинки последних событий.
— Марка арестовали, — тихо говорю и смотрю на стакан, который в моих руках начинает дрожать. Ставлю его на стол, стараясь не расплескать горячую жидкость.
— Да, — подтверждает Богдан. — Потом у тебя случилась небольшая истерика, и ты упала в обморок. Может от нервов или шока, а может и давление скакануло.
— Понятно.
Осматриваю друзей Марка. Все мрачные и подавленные.
— По какой статье, полицейский сказал, его арестовали? — спрашиваю важную информацию, которая вылетела у меня из головы.
— Двести двадцать восьмая, часть третья, — отвечает Денис.
— И что это значит? — умом понимаю, что ничего хорошего, но сердцем надеюсь, что это какое-нибудь мелкое хулиганство.
— Штраф примерно полмиллиона и... — Денис замолкает и поглядывает на Богдана.
— Что и? — поторапливаю этого интригана.
— Срок от десяти до пятнадцати лет.
— Что? За что? За хулиганство? Что за бред?!
— Причем здесь хулиганство? — спрашивает Марина. Она смотрит на меня с жалостью, словно верит, что Марк виновен. — Эта статья за хранение, распространение, перевозку наркотических средств. А часть третья говорит о том, что это все было в особо крупных размерах.
— Что? Но это не прав..., — замолкаю и пытаюсь ухватить ускользающую мысль. Потом опять смотрю на Марину. — Ты сказала перевозку?
— Ну... Да, — растерянно отвечает девушка и переглядывается с друзьями.
— Перевозку значит, — говорю скорее для себя. — Вот это урод! Конченный! С*ка! — меня охватывает дикая ярость, и с криком бью руками по столу.
Вскакиваю так резко, что стул переворачивается. Хватаю сумку и уже хочу бежать из универа, как меня хватают за руку.
— Ну-ка, прелесть, объяснись, — требовательно говорит Эрвин.
— Марк не виновен! Понятно? Не виновен! Его подставили, — выхватываю свою руку из его захвата и бегу на остановку, при этом достаю телефон. Есть только один человек, в котором я уверенна, как в себе. Только один человек сможет помочь вылезти из этого ада.
В списке контактов нахожу заветный номер и скорее нажимаю на вызов. Три гудка, которые кажутся невероятно долгими, а потом абонент отвечает:
— Мелкая, тебе чего?
— Макс, — из-за быстрого бега и легкой паники, дыхание сбивается. — Мне очень нужна твоя помощь.
— Слушай, я сейчас в клубе. Тут вопросы, которые не могут решить без моего присутствия. Давай ты подтягивайся сюда или перезвони чуть позже. Но лучше второй вариант.
— Макс! — чуть ли не кричу ему в трубку, но потом замечаю, как на меня оглядываются люди, снижаю голос до шепота. — Макс, мы в жопе и мне п*здец, как нужна твоя помощь.
— Ты сейчас где? — его тон из уставшего сразу становится собранным. — Бегу к остановке около универа.
— Жди меня там. Сейчас подъеду.
Я знала, что на Максима можно рассчитывать. Думаю, у меня есть минут десять до его приезда. А пока следует сообщить Владу. Сомневаюсь, что ему позвонили. А вот маме Марка я по телефону не хочу сообщать такие новости.
— Да, Васяка. Чем обязан? — слышу веселый голос дяди моего парня. На заднем фоне слышен привычный шум голосов, музыки и звона посуды.
— Влад, мне надо тебе кое-что сказать. Это очень важно. Ты можешь уйти в кабинет?
— Хорошо, — слышу, как он дает кому-то распоряжение, а через пару секунд шум стихает. — Окей, я на месте.
— Влад, ты лучше присядь.
— Васька, не тяни кота за яйца. Говори, что случилось.
— Ладно, — делаю глубокий вдох. — Марка арестовали.
— Что бл*дь? Это шутка?
— Нет, не шутка, — дальше рассказываю все, что произошло в столовой, в том числе и после того, как Марка увели.
Влад слушает, не перебивая. Пару раз мне даже казалось, что связь оборвалась, что минуты шли, а значит и разговор продолжался.
В этот момент к остановке подъехал Максим на машине, и я быстро заскочила в салон. Кивком головы поприветствовала Киреева. Он беззвучно спросил «Куда?», а я пожала плечами и махнула рукой. Максим меня понял, и медленно вклинился в поток машин.
— Куда его забрали? — спросил Влад.
А вот тут у меня наступил небольшой ступор. Пыталась вспомнить, и поняла, что полицейские забыли этот момент уточнить.
— Я не знаю, — растеряно ответила ему.
— Так. Без паники, — хотя сам мужчина, судя по голосу, начал сильно волноваться. — Найдем. Ты подъедешь в кафе?
— Попозже, — сказала, глядя на Макса.
— Хорошо, я пока найду адвоката и договорюсь о встрече. Держи меня в курсе, если будут новости, — и не прощаясь отключился.
Максим в этот момент повернул к одному из самых больших кафе быстрого питания в нашем городе.
— Макс, я бы хотела с тобой поговорить где-то в тишине. Там где никто не сможет нас услышать.
— Я на экспресс-окно. Кофе хочу. Ты будешь?
В итоге мы берем два кофе, а Макс еще заказывает себе перекусить.
Мы едем по городу в тишине. Наблюдаю за пейзажем и собираю мысли в кучу. Сейчас самое главное все подробно и последовательно рассказать Максу, чтобы он понял ситуацию от и до. Я уверена, он найдет выход.
Мы выезжаем за город и на первом повороте, парень съезжает на проселочную дорогу. А через пятнадцать минут мы останавливаемся на вершине холма, вид с которого открывается на небольшой поселок. Красиво.
— Я тебя слушаю, — говорит Киреев, когда заглушает двигатель автомобиля.
И я ему все рассказываю с самого начала. А точнее с истории родителей Марка, потом про детство моего любимого. Не забываю о том, как Савин-старший шантажировал меня, про его исчезновение. Новую должность Марка и содержимое сейфа в кабинете его отца. Самое сложное было рассказывать про арест. Меня до сих пор потряхивало, поэтому приходилось делать небольшие паузы.
Максим слушал, не перебивая и хмурился.
— Совсем они там в этом высшем обществе ах*ели, — комментирует он мой рассказ.
— Макс, что делать? — как-то уж совсем жалобно спрашиваю.
Несколько секунд он смотрел вдаль, о чем-то размышляя, и барабанил пальцами по рулю.
— Есть один человек, который нам поможет. Ну, я надеюсь на это. На самом деле только он и сможет нам помочь. Я ему позвоню и договорюсь о встрече. Мы в хороших отношениях. Но я не уверен, возьмется ли он за это дело. В любом случае, даже если он нам просто даст совет в каком направлении двигаться — уже хорошо. Но! Никто не должен знать, что вы знакомы. Поняла?
Макс так строго это сказал, что мне стало не по себе. Что ж там за личность такая опасная? Тем не менее, я согласно кивнула.
Киреев достал телефон и набрал номер. Абонент ответил не сразу, а сам разговор был скуп на информацию. Максим только и сказал: «Привет, дело есть». «Знаю». «Договорились».
— Не дрейф, мартышка, — подмигнул он мне, когда завершил звонок. — Прорвемся.
Максим завел двигатель, и мы поехали обратно. Наш путь лежал через весь город, в противоположную сторону. Поэтому поездка была долгой. Или мне так только казалось? Но каждый светофор я мысленно материла, пытаясь заставить быстрее переключаться на зеленый. Край моему терпению настал, когда мы попали в «красный коридор». Это значит, что все светофоры, которые были на нашем пути, горели красным цветом. Мне хотелось начать действовать, как можно быстрее. Ведь пока мы плетемся по этим дорогам, Марк сидит за решеткой. Не знаю, куда его забрали, но уверена, что там нет мягкого диванчика, плазменного телевизора и мини бара. От этих мыслей я еще больше начала нервничать. Именно из-за этого наружу всплыла, давно забытая, одна из вредных детских привычек — чесаться.
В начальной школе, когда меня вызывали к доске, я дико волновалась и начинала почесывать голову. Поэтому одноклассники смеялись и всем говорили, что у меня вши. Естественно никакого педикулеза у меня не было. Но это трудно объяснить детям, особенно мальчишкам. Но пару тумаков выбило из них желание надо мной шутить. Директор пожаловался бабушке, но она была необычной женщиной с легким «приветом», потому махнула рукой на мои трудности. Тогда мне помогла Есения. Сестра посоветовала брать в руки карандаш и вертеть его. Это лучше чем чесаться.
Вот и сейчас я достала ключи от квартиры и начала тихонько их перебирать. Это успокаивало и уже не хотелось так сильно чесаться.
Тем временем мы проехали город и выехали на объездную дорогу. Еще около полу часа по трассе на север и мы свернули на проселочную дорогу, которой явно давно не пользовались. Ну или очень редко, так как она давно начала зарастать. Нас окружал лес, который из-за моих мрачных мыслей казался зловещим.
Вскоре мы выехали к заброшенному двухэтажному зданию. Отличное место для съемок ужастика. Окон и дверей нет. Облицовка давно отвалилась. Крыши было не видно или она просто отсутствовала.
Мы вышли из машины и направились к дому. Повсюду валялись стекла, камни, бутылки и шприцы. «Живописное место». Я старалась идти аккуратно, чтобы случайно не наступить на эти детали интерьера.
— Что это за место? — спросила Максима шепотом.
— Здесь раньше была фабрика по пошиву школьной формы, — так же тихо ответил мне Киреев. — Она была процветающей во времена Советского Союза. В девяностые страна развалилась и здесь тоже все зехерело. Какое-то время за эту землю шли не шуточные разборки, но потом место превратилось... Ну как бы тебе объяснить, чтобы помягче? Тут устраивали стрелки, а с другой стороны здания закапывали провинившихся. И не всегда мертвых.
— Жуть какая, — по коже пробежали мурашки, и я потерла озябшие плечи. — Хочешь сказать, что сейчас мы идем по кладбищу?
Через пустой дверной проем мы вошли в здание и сразу свернули к лестнице. На второй этаж поднималась с опаской. Так как в ступеньках были дыры, перила отсутствовали, а мусор под ногами мешал нормально подниматься. Второй этаж встретил нас длинным коридором и все тем же мусором.
— Именно, — продолжил Максим. — Возможно, поэтому сейчас эту землю и не трогают. Не думаю, что те, кто поднялся в девяностые — суеверны. Просто наша элита не хочет, чтобы всплывали факты, о темных пятнах в их биографии.
— Полностью тебя поддерживаю, — откуда-то прозвучал грубый мужской голос, перепугав меня до чертиков.
Из комнаты, до которой мы не дошли несколько метров, вышел мужчина лет сорока. Он был одного роста с Максимом, но худощав. Киреев по сравнению с ним выглядел качком.
Мужчины обменялись рукопожатиями и вошли в комнату, откуда вышел незнакомец.
— Спасибо, что сразу откликнулся, — сказал Максим.
— Ерунда. Выкладывай, что заставило тебя обратиться ко мне?
— У одного моего близкого человека проблемы. Большие проблемы. И мне нужны твои услуги. Но если откажешь — буду рад и совету.
— Рассказывай, — кивнул мужчина.
Они встали у стены, которая начиналась около самого входа в комнату и Максим начал пересказывать все то, что ему поведала я. Не упуская ни одной детали. Пожалуй, даже я бы так не рассказала.
Помещение было не большим и, так же как и во всем здании завалено мусором. Пока мужчины разговаривали, я осматривала комнату и подошла к окну. Вид открывался потрясающий. Вдалеке виднелся город, а перед ним словно ковер, расстелился густой лес.
— Отойди от окна, ненормальная, — прорычал незнакомец, чем опять меня напугал.
Я отскочила и с опаской уставилась на мужчину. Он хмуро и недовольно смотрел на меня. А Максим моргнул, словно говорил, что все в порядке. Какое же тут «в порядке», когда от одной фразы можно стать заикой.
— Я тебе потом объясню, — сказал Киреев и вновь повернулся к своему знакомому. И только сейчас до меня дошло, что нас не представили. Максим вообще, кроме данных Марка ничего не сказал. Не назвал моего имени, не сказал, что я его родственница, точнее сестра его жены. Да он даже про Есению не упоминал. Значит так надо, но если такая скрытность... Разве можно ему доверять?
— Я тебя понял, — сказал мужчина. — Пробью по своим каналам и свяжусь с тобой.
— Пора собираться, если мы хотим успеть перекусить, — улыбаясь, поцеловал Лисичку в носик.
Мы привели себя в порядок, и вышли в коридор. Перемена длилась сорок минут, а это значит, у нас еще есть немного времени, чтобы пообедать. Заскочив к охраннику, я отдал ему ключ от кабинета. Пришлось соврать, что нашел и быстро слинять от подозрительных и хитрых глаз Иваныча.
В столовую мы вошли в обнимку. Мне и на секунду не хотелось отпускать Василису. Но пришлось брать подносы с едой и идти к друзьям, которые сидели в самом конце зала.
Ребята уже поели и сейчас просто общались.
— Оу! Оу! — сказал Эрвин и пихнул в бок Дениса, сидящего рядом с ним. — Чувак, тащи огнетушитель. От этих двоих так искрит, что кажется, сейчас все вокруг загорится.
Я отвесил этому балагуру подзатыльник, посадил Василису на свободный стул, а ребят заставил потесниться, чтобы самому влезть около моей девочки.
— Кушай, — сказал, пододвигая к Лисичке ее поднос. — Время до следующей пары не так много.
Мы оба принялись за еду. Видимо не один я проголодался. Когда тарелки были пустые, у нас оставалось немного времени в запасе. Поэтому кофе пили не спеша. Я общался с друзьями, обнимал свою любимую девушки и наслаждался этим мгновением.
Неожиданно в столовую вошли три полицейских и направились в нашу сторону. С каждым их шагом в столовой становилось все тише, пока и вовсе не стихло на столько, что были слышны только шаги представителей правопорядка.
Полицейские остановились около нашего столика. Один вышел вперед и пробежался взглядом по моим друзьям, остановился не много дольше на Василисе, а потом перевел взгляд на меня. Лисичка крепко сжала мою руку под столом.
— Савин Марк Витальевич? — спросил он глядя мне в глаза.
— Да, это я. Чем могу помочь?
— Старший оперуполномоченный Грицаев Ярослав Иванович. Вы арестованы, как соучастник по статье дести двадцать восемь, часть третья уголовного кодекса Российской Федерации. — Как? Что? Это шутка? — заголосили друзья.
Полицейские не стали с ними ничего обсуждать. Один из них подошел ко мне, завел руки за спину и надел наручники. На пару секунд воцарилась тишина, и казалось, что щелчок закрытия наручников было слышно во всем зале.
— Нет! Нет! Марк! Это ошибка! Это не правда! Марк! Марк!!! — слышал истеричный плач Василисы, когда меня уводили из столовой.
Глава 29
Василиса.
— Эй! Вась! Васютка, ну-ка давай, приходи в себя! — кто-то трясет меня с такой слой, что кажется, сейчас моя голова покинет свою хозяйку.
Неожиданная боль на левой щеке заставила протестующе замычать.
— Фух! Похоже, очнулась! — сказал знакомый мужской голос.
Я приоткрыла глаза и увидела друзей Марка. Они стояли полукругом и все с беспокойством смотрели на меня. Только ракурс был странный. Они как-то сверху на меня смотрели. Я что на полу лежу? Повернула голову и наткнулась на чьи-то колени. Подняв взгляд, поняла, что надо мной склонился Богдан.
— Что произошло? Где Марк?
— Так давай-ка ты присядешь за стол, — сказал Эрвин и вместе с Богданом помогает встать, а потом и сесть за стол. Марина ставит передо мной стакан с горячим черным чаем и шоколадку.
Я делаю несколько глотков и поднимаю глаза на ребят. Они все рассаживаются за стол. Удивительно, но в столовой занято всего несколько столов — значит идет пара.
— Ты упала в обморок, — говорит Эрвин. Что ты последнее помнишь?
Я опускаю взгляд, и в голове проскакивают картинки последних событий.
— Марка арестовали, — тихо говорю и смотрю на стакан, который в моих руках начинает дрожать. Ставлю его на стол, стараясь не расплескать горячую жидкость.
— Да, — подтверждает Богдан. — Потом у тебя случилась небольшая истерика, и ты упала в обморок. Может от нервов или шока, а может и давление скакануло.
— Понятно.
Осматриваю друзей Марка. Все мрачные и подавленные.
— По какой статье, полицейский сказал, его арестовали? — спрашиваю важную информацию, которая вылетела у меня из головы.
— Двести двадцать восьмая, часть третья, — отвечает Денис.
— И что это значит? — умом понимаю, что ничего хорошего, но сердцем надеюсь, что это какое-нибудь мелкое хулиганство.
— Штраф примерно полмиллиона и... — Денис замолкает и поглядывает на Богдана.
— Что и? — поторапливаю этого интригана.
— Срок от десяти до пятнадцати лет.
— Что? За что? За хулиганство? Что за бред?!
— Причем здесь хулиганство? — спрашивает Марина. Она смотрит на меня с жалостью, словно верит, что Марк виновен. — Эта статья за хранение, распространение, перевозку наркотических средств. А часть третья говорит о том, что это все было в особо крупных размерах.
— Что? Но это не прав..., — замолкаю и пытаюсь ухватить ускользающую мысль. Потом опять смотрю на Марину. — Ты сказала перевозку?
— Ну... Да, — растерянно отвечает девушка и переглядывается с друзьями.
— Перевозку значит, — говорю скорее для себя. — Вот это урод! Конченный! С*ка! — меня охватывает дикая ярость, и с криком бью руками по столу.
Вскакиваю так резко, что стул переворачивается. Хватаю сумку и уже хочу бежать из универа, как меня хватают за руку.
— Ну-ка, прелесть, объяснись, — требовательно говорит Эрвин.
— Марк не виновен! Понятно? Не виновен! Его подставили, — выхватываю свою руку из его захвата и бегу на остановку, при этом достаю телефон. Есть только один человек, в котором я уверенна, как в себе. Только один человек сможет помочь вылезти из этого ада.
В списке контактов нахожу заветный номер и скорее нажимаю на вызов. Три гудка, которые кажутся невероятно долгими, а потом абонент отвечает:
— Мелкая, тебе чего?
— Макс, — из-за быстрого бега и легкой паники, дыхание сбивается. — Мне очень нужна твоя помощь.
— Слушай, я сейчас в клубе. Тут вопросы, которые не могут решить без моего присутствия. Давай ты подтягивайся сюда или перезвони чуть позже. Но лучше второй вариант.
— Макс! — чуть ли не кричу ему в трубку, но потом замечаю, как на меня оглядываются люди, снижаю голос до шепота. — Макс, мы в жопе и мне п*здец, как нужна твоя помощь.
— Ты сейчас где? — его тон из уставшего сразу становится собранным. — Бегу к остановке около универа.
— Жди меня там. Сейчас подъеду.
Я знала, что на Максима можно рассчитывать. Думаю, у меня есть минут десять до его приезда. А пока следует сообщить Владу. Сомневаюсь, что ему позвонили. А вот маме Марка я по телефону не хочу сообщать такие новости.
— Да, Васяка. Чем обязан? — слышу веселый голос дяди моего парня. На заднем фоне слышен привычный шум голосов, музыки и звона посуды.
— Влад, мне надо тебе кое-что сказать. Это очень важно. Ты можешь уйти в кабинет?
— Хорошо, — слышу, как он дает кому-то распоряжение, а через пару секунд шум стихает. — Окей, я на месте.
— Влад, ты лучше присядь.
— Васька, не тяни кота за яйца. Говори, что случилось.
— Ладно, — делаю глубокий вдох. — Марка арестовали.
— Что бл*дь? Это шутка?
— Нет, не шутка, — дальше рассказываю все, что произошло в столовой, в том числе и после того, как Марка увели.
Влад слушает, не перебивая. Пару раз мне даже казалось, что связь оборвалась, что минуты шли, а значит и разговор продолжался.
В этот момент к остановке подъехал Максим на машине, и я быстро заскочила в салон. Кивком головы поприветствовала Киреева. Он беззвучно спросил «Куда?», а я пожала плечами и махнула рукой. Максим меня понял, и медленно вклинился в поток машин.
— Куда его забрали? — спросил Влад.
А вот тут у меня наступил небольшой ступор. Пыталась вспомнить, и поняла, что полицейские забыли этот момент уточнить.
— Я не знаю, — растеряно ответила ему.
— Так. Без паники, — хотя сам мужчина, судя по голосу, начал сильно волноваться. — Найдем. Ты подъедешь в кафе?
— Попозже, — сказала, глядя на Макса.
— Хорошо, я пока найду адвоката и договорюсь о встрече. Держи меня в курсе, если будут новости, — и не прощаясь отключился.
Максим в этот момент повернул к одному из самых больших кафе быстрого питания в нашем городе.
— Макс, я бы хотела с тобой поговорить где-то в тишине. Там где никто не сможет нас услышать.
— Я на экспресс-окно. Кофе хочу. Ты будешь?
В итоге мы берем два кофе, а Макс еще заказывает себе перекусить.
Мы едем по городу в тишине. Наблюдаю за пейзажем и собираю мысли в кучу. Сейчас самое главное все подробно и последовательно рассказать Максу, чтобы он понял ситуацию от и до. Я уверена, он найдет выход.
Мы выезжаем за город и на первом повороте, парень съезжает на проселочную дорогу. А через пятнадцать минут мы останавливаемся на вершине холма, вид с которого открывается на небольшой поселок. Красиво.
— Я тебя слушаю, — говорит Киреев, когда заглушает двигатель автомобиля.
И я ему все рассказываю с самого начала. А точнее с истории родителей Марка, потом про детство моего любимого. Не забываю о том, как Савин-старший шантажировал меня, про его исчезновение. Новую должность Марка и содержимое сейфа в кабинете его отца. Самое сложное было рассказывать про арест. Меня до сих пор потряхивало, поэтому приходилось делать небольшие паузы.
Максим слушал, не перебивая и хмурился.
— Совсем они там в этом высшем обществе ах*ели, — комментирует он мой рассказ.
— Макс, что делать? — как-то уж совсем жалобно спрашиваю.
Несколько секунд он смотрел вдаль, о чем-то размышляя, и барабанил пальцами по рулю.
— Есть один человек, который нам поможет. Ну, я надеюсь на это. На самом деле только он и сможет нам помочь. Я ему позвоню и договорюсь о встрече. Мы в хороших отношениях. Но я не уверен, возьмется ли он за это дело. В любом случае, даже если он нам просто даст совет в каком направлении двигаться — уже хорошо. Но! Никто не должен знать, что вы знакомы. Поняла?
Макс так строго это сказал, что мне стало не по себе. Что ж там за личность такая опасная? Тем не менее, я согласно кивнула.
Киреев достал телефон и набрал номер. Абонент ответил не сразу, а сам разговор был скуп на информацию. Максим только и сказал: «Привет, дело есть». «Знаю». «Договорились».
— Не дрейф, мартышка, — подмигнул он мне, когда завершил звонок. — Прорвемся.
Максим завел двигатель, и мы поехали обратно. Наш путь лежал через весь город, в противоположную сторону. Поэтому поездка была долгой. Или мне так только казалось? Но каждый светофор я мысленно материла, пытаясь заставить быстрее переключаться на зеленый. Край моему терпению настал, когда мы попали в «красный коридор». Это значит, что все светофоры, которые были на нашем пути, горели красным цветом. Мне хотелось начать действовать, как можно быстрее. Ведь пока мы плетемся по этим дорогам, Марк сидит за решеткой. Не знаю, куда его забрали, но уверена, что там нет мягкого диванчика, плазменного телевизора и мини бара. От этих мыслей я еще больше начала нервничать. Именно из-за этого наружу всплыла, давно забытая, одна из вредных детских привычек — чесаться.
В начальной школе, когда меня вызывали к доске, я дико волновалась и начинала почесывать голову. Поэтому одноклассники смеялись и всем говорили, что у меня вши. Естественно никакого педикулеза у меня не было. Но это трудно объяснить детям, особенно мальчишкам. Но пару тумаков выбило из них желание надо мной шутить. Директор пожаловался бабушке, но она была необычной женщиной с легким «приветом», потому махнула рукой на мои трудности. Тогда мне помогла Есения. Сестра посоветовала брать в руки карандаш и вертеть его. Это лучше чем чесаться.
Вот и сейчас я достала ключи от квартиры и начала тихонько их перебирать. Это успокаивало и уже не хотелось так сильно чесаться.
Тем временем мы проехали город и выехали на объездную дорогу. Еще около полу часа по трассе на север и мы свернули на проселочную дорогу, которой явно давно не пользовались. Ну или очень редко, так как она давно начала зарастать. Нас окружал лес, который из-за моих мрачных мыслей казался зловещим.
Вскоре мы выехали к заброшенному двухэтажному зданию. Отличное место для съемок ужастика. Окон и дверей нет. Облицовка давно отвалилась. Крыши было не видно или она просто отсутствовала.
Мы вышли из машины и направились к дому. Повсюду валялись стекла, камни, бутылки и шприцы. «Живописное место». Я старалась идти аккуратно, чтобы случайно не наступить на эти детали интерьера.
— Что это за место? — спросила Максима шепотом.
— Здесь раньше была фабрика по пошиву школьной формы, — так же тихо ответил мне Киреев. — Она была процветающей во времена Советского Союза. В девяностые страна развалилась и здесь тоже все зехерело. Какое-то время за эту землю шли не шуточные разборки, но потом место превратилось... Ну как бы тебе объяснить, чтобы помягче? Тут устраивали стрелки, а с другой стороны здания закапывали провинившихся. И не всегда мертвых.
— Жуть какая, — по коже пробежали мурашки, и я потерла озябшие плечи. — Хочешь сказать, что сейчас мы идем по кладбищу?
Через пустой дверной проем мы вошли в здание и сразу свернули к лестнице. На второй этаж поднималась с опаской. Так как в ступеньках были дыры, перила отсутствовали, а мусор под ногами мешал нормально подниматься. Второй этаж встретил нас длинным коридором и все тем же мусором.
— Именно, — продолжил Максим. — Возможно, поэтому сейчас эту землю и не трогают. Не думаю, что те, кто поднялся в девяностые — суеверны. Просто наша элита не хочет, чтобы всплывали факты, о темных пятнах в их биографии.
— Полностью тебя поддерживаю, — откуда-то прозвучал грубый мужской голос, перепугав меня до чертиков.
Из комнаты, до которой мы не дошли несколько метров, вышел мужчина лет сорока. Он был одного роста с Максимом, но худощав. Киреев по сравнению с ним выглядел качком.
Мужчины обменялись рукопожатиями и вошли в комнату, откуда вышел незнакомец.
— Спасибо, что сразу откликнулся, — сказал Максим.
— Ерунда. Выкладывай, что заставило тебя обратиться ко мне?
— У одного моего близкого человека проблемы. Большие проблемы. И мне нужны твои услуги. Но если откажешь — буду рад и совету.
— Рассказывай, — кивнул мужчина.
Они встали у стены, которая начиналась около самого входа в комнату и Максим начал пересказывать все то, что ему поведала я. Не упуская ни одной детали. Пожалуй, даже я бы так не рассказала.
Помещение было не большим и, так же как и во всем здании завалено мусором. Пока мужчины разговаривали, я осматривала комнату и подошла к окну. Вид открывался потрясающий. Вдалеке виднелся город, а перед ним словно ковер, расстелился густой лес.
— Отойди от окна, ненормальная, — прорычал незнакомец, чем опять меня напугал.
Я отскочила и с опаской уставилась на мужчину. Он хмуро и недовольно смотрел на меня. А Максим моргнул, словно говорил, что все в порядке. Какое же тут «в порядке», когда от одной фразы можно стать заикой.
— Я тебе потом объясню, — сказал Киреев и вновь повернулся к своему знакомому. И только сейчас до меня дошло, что нас не представили. Максим вообще, кроме данных Марка ничего не сказал. Не назвал моего имени, не сказал, что я его родственница, точнее сестра его жены. Да он даже про Есению не упоминал. Значит так надо, но если такая скрытность... Разве можно ему доверять?
— Я тебя понял, — сказал мужчина. — Пробью по своим каналам и свяжусь с тобой.
