Глава 1. Мирейя, столица княжества оборотней 1864 год от Начала времён.

        - Что это за шум? - девушки, сидевшие за рукоделием, встрепенулись и стали прислушиваться, молча переглядываясь между собой, так что вопрос Аэлиты остался без ответа.
       Тихий бойкот, объявленный ей, наглой захватчице их обожаемого Хавьера, посмевшей согласиться стать его женой, причем единственной и уже прошедшей обряд обручения, и не думал заканчиваться.
       Да, если бы здесь вместо волчиц присутствовали девушки ее клана, Лите было бы гораздо проще. Но если свадьба неизбежна и ей все равно придется встраиваться в незнакомое и не слишком дружелюбное общество, то почему бы не начать делать это сразу, решила девушка. И, уезжая после таинства обручения из родного дома, взяла в попутчицы только старую няню, отказавшись от положенного ей сопровождения. Хотя собственно никто особо на сопровождении и не настаивал: отец был рад избавиться наконец-то от нелюбимой дочери, братья и сестры считали ее недостойной их семьи, а их матери просто тихо ее ненавидели.
       Так что, когда в их доме появился наследный сын князя волков с предложением династического брака, отец согласился. Да и сама Аэлита была не особо против: жених был хорош собой, весел, обаятелен и обещал, что жизнь с ним будет похожа на сказку. Так что Лита подумала, что, пожалуй, уехать из дома, где она всегда чувствовала себя лишней, будет не так уж плохо и согласилась.
       Шум меж тем все усиливался и в нем уже хорошо были слышны громкие мужские голоса и звуки музыки.
       - Миела, посмотри что происходит, - велела Аэлита одной из девушек.
       Та состроила недовольную рожицу, но ослушаться не посмела. Все же она была всего лишь фрейлиной, по сути служанкой, от статуса которой ее отделяло лишь дальнее родство с семьей князя и минимальное образование, полученное в начальной школе для девочек.
       - Ой, там князь Хавьер со свитой! - воскликнула девушка, выглянув за дверь и немедленно вернувшись. - И музыкантами!
       Аэлита удивленно приподняла бровь, не понимая, как за дверью ее покоев может оказаться жених, буквально сегодня утром уехавший на охоту на двое суток. Но тут тяжелые створки распахнулись и в комнату действительно ввалился Хавьер, в сопровождении гула мужских голосов и веселой музыки. Жених был уже заметно не трезв, чрезвычайно весел и громок.
       - Любимая, - заорал он с порога, делая шаг в комнату и поднимая тяжелый кубок, полный вина, - давай выпьем с тобой! Помянем мою свободу! Ведь всего через неделю мы станем супругами!
       И, не дожидаясь ответа Литы, выпил.
       Парни, пришедшие с ним, тем временем стремительно растекались по комнате, присаживаясь рядом с девушками, у которых из рук куда-то само собой испарилось вязание. Музыканты устраивались возле окна, где было много свободного места и уже начинали наигрывать какую-то простенькую мелодию, а Хавьер все пил. Наконец он оторвался от кубка, довольно крякнул, быстрым шагом пересек комнату, рухнул на кресло рядом с Литой и довольно усмехнулся.
       - Не ожидала? - поинтересовался он у напряженно замершей на месте девушки, - нет, я конечно планировал устроить проводы своей свободы на природе, за городом, но увы, там нет ничего интересного кроме вина и суровых мужских разговоров. А мне захотелось женского смеха и улыбок. И я вернулся суда, к тебе. Ты слишком красивая, Лита, чтобы менять тебя на кого-то другого!
       Аэлита несколько натянуто улыбнулась. Она не любила пьяных. Да и дома очень редко их встречала: отец не терпел алкоголь и будучи князем, жестоко искоренял его из жизни подданных. Да и в пьяном Хавьере словно бы стало больше от его зверя. Так что собственная кошка внутри недовольно ворчала и показывала когти.
       - Подайте кубок моей невесте! - властно приказал оборотень, по-хозяйски притянул Литу к себе и жарко поцеловал, - и вина! И стол накройте! Да поторапливайтесь же вы, ленивые коровы! Сколько можно ждать!
       Аэлита подумала, что девушки из ее свиты, к которым Хавьер обратился так не почтительно, обидятся, но они лишь быстрее засуетились, продолжая радостно улыбаться, словно это было не оскорбление, а комплимент. Принесли вино и девушка отпила аккуратный глоток, покатала его во рту, пробуя на вкус. Напиток был сладким, хмельным, так что сразу чуть закружилась голова и Лита поспешила потянуться за кусочком тонко нарезанного копченого мяса.
       – Нравится? – пьяно засмеялся жених, внимательно наблюдавший за ее действиями, – а когда она кивнула, снова потянулся к ней с поцелуем.
       Прикосновение губ Хавьера Аэлите не понравилось. Он хотел многого, целовал ее жадно, проникая языком в рот, и будь они одни, в тишине спальни, возможно, это и доставило бы ей удовольствие. Но здесь, под завистливыми взглядами девушек и насмешливыми мужчин, Лите было слишком неуютно, чтобы расслабиться. А запах алкоголя и волка только усиливал напряжение, как и недовольно фырчащая внутри кошка.
       К счастью, вскоре жених увлекся разговором с одним из сидевших рядом мужчин, так что Аэлита чуть отодвинулась и тихонько сидела рядом с ним, иногда делая крохотные глоточки вина и всё больше погружаясь в свои мысли.
       А веселье между тем постепенно нарастало. Музыка стала громче и веселее, разговоры свободнее, смех игривее. И вот уже первая парочка покинула уютный диванчик и направилась в угол комнаты, свободный от мебели – танцевать. К ним почти сразу присоединились еще несколько девушек и вскоре там стало так тесно, что мужчины сдвинули в сторону пару диванов, чтобы не мешали.
       Хавьер не пошел танцевать. Он, продолжая всё так же много пить, долго спорил с соседом о достоинствах и недостатках разных пород скаковых лошадей и охотничьих собак, потом, словно вспомнив, что рядом сидит невеста, попытался расспросить ее о северных байрах ¬ – породе собак, выведенных в их горах для помощи пастухам, но слушал не особо внимательно и стоило Лите замолчать, как откинулся на спинку кресла и не понятно от чего расхохотался.
       Танцующие парочки уже вовсю обжимались, расстегивались пуговички, мужские руки ныряли под подолы, вызывая одобрительные вскрики льнущих к парням девушек, в комнате остро пахло алкоголем, желанием и псиной. Все присутствующие здесь имели вторые ипостаси и у большинства их это были именно волки. Так что когда физическое влечение стало нарастать, заставляя зверя проявляться всё сильнее, появился и вполне осязаемый для Аэлиты запах. Что заставило девушку почувствовать себя совсем неуютно. Нет, среди оборотней не было запрета на секс. Более того, считалось, что для того, чтобы лучше контролировать зверя, нужно периодически скидывать напряжение. Причем как девушкам, так и мужчинам. Да и семьи в основном были полигамны: у одного оборотня могло быть до пяти жен, в зависимости от его силы и положения в клане. Жесткие ограничения накладывал лишь один вид брака: Божественный. Он применялся в случае, если пару составляли оборотни разных видов и гарантировал супругам абсолютную верность их пары. Брак этот состоял из двух этапов: сначала на обручении девушка привязывалась к роду будущего супруга, получая при этом божественное благословение, особую метку на правую руку и способность чувствовать эмоции избранного. А на церемонии бракосочетания мужчина принимал покровительство над невестой, обретая возможность определять где его избранная находится, обещал богам любить и заботиться о девушке и гарантировал себе «правильных» наследников. Ибо божественный брак соединял в первую очередь ипостаси зверей, и только во вторую собственно человеческие. Разводов этот брак не предполагал, так что оборотни практиковали его редко, только в особых случаях. Когда, как например у них с Хавьером, объединялись династическим браком два самых могущественных клана оборотней.
       Откуда-то из-за диванов раздался взрыв смеха, Лита очнулась от своих размышлений и обнаружила, что тело совсем затекло от долгого сидения в не самой удобной позе.
       – Я сейчас вернусь, – пробормотала она, одним большим глотком опустошая кружку и поднимаясь.
       Жених бросил на нее быстрый взгляд, протянул руку и, проведя кончиками пальцев по щеке, кивнул.
       – Не задерживайся!
       В уборной девушка помыла руки, поплескала водой в лицо и довольно долго стояла перед зеркалом, сомневаясь, стоит ли возвращаться к жениху или лучше пойти в спальню и передать со служанкой, что у нее разболелась голова.
       «Теперь это мой дом и мои подданные. Сбегать всё время не получится» – тоскливо подумала Лита и, подавив тяжелый вздох, решительно направилась к двери в гостиную. Там за время ее отсутствия произошли кардинальные перемены: бурная пьянка с танцами сменилась весельем другого плана, надо сказать не менее зажигательным. Полураздетые а где-то и уже совсем обнаженные пары в характерных позах и с не мерее характерными движениями занимали два ближайших к девушке дивана. Она перевела взгляд дальше, пытаясь найти жениха, и замерла, обнаружив его всё в том же кресле, где она его оставила. Вот только сейчас он был не один: две растрепанные женские головки проворно двигались между его широко расставленных обнаженных бедер, наперебой целуя, облизывая и лаская язычками не малой величины достоинство. Хавьер словно почувствовал её. Медленно обернулся и посмотрел на Литу каким-то темным страшным взглядом. Руки его, до этого расслабленно запущенные в волосы девушек, вдруг напряглись, отталкивая их, и оборотень резко поднялся, не спуская с невесты жадного взгляда.
       – Все вон! – взревел он, сопровождая свои слова пинком, угодившим только что ласкавшей его девушке под ребра, опрокидывая её на пол. – Вон! И чтобы духу вашего здесь не было!
       Вторая фрейлина попыталась было отползти, но и её настиг удар ногой, угодивший в живот несчастной и заставивший девушку взвыть и свернуться калачиком от боли!
       – Немедленно!
       Аэлита осторожно сделала один шаг назад, второй, не сводя глаз с разбушевавшегося оборотня, кидавшегося на собутыльников и как-то уже умудрившегося сломать кофейный столик.
       – Лиитааа! – прорычал он и собственное имя словно вернуло ей способность действовать, – так что девушка резко развернулась и бросилась в спальню.
       Дверь была мощной дубовой и закрывалась на вполне надежный с виду засов. Так что Аэлита опустила его и с облегчением выдохнула, понимая, что через такую преграду к ней будет не легко пробиться. Хавьер и не стал пробиваться. Девушка так и не услышала ожидаемого со стороны гостиной тяжелого удара в крепкие доски. Он просто вошел в комнату через другой вход. Из коридора. Через двери, у которых стояла охрана, молча пропустившая княжича в покои к невесте. Вошел, и не подумав прикрыться, наоборот, сейчас на нем вообще не осталось одежды, и не скрывая своих намерений. Няня, сидевшая возле кровати с рукоделием, поднялась и, не сводя с оборотня глаз, двинулась к Лите.
       – Уйди, старуха, – презрительно приказал оборотень и едва заметно скривился, – Поди вон, я хочу попробовать свою будущую жену!
       – Протрезвей сначала, княжич, – строго велела пожилая женщина, – не правильно это. Ты же знаешь, что не знала она еще мужчин, а ты сейчас не в том состоянии, чтобы быть осторожным.
       Няня Тина была человеком. Лита не знала, где именно познакомилась она с её матерью и почему, когда стало известно о том, что Роксалана погибла, пришла в их дом. И уж тем более не знала она, как простая женщина смогла убедить князя оборотней, что лучше неё не будет няни для его так рано осиротевшей дочери. Но факт оставался фактом: сколько Лита себя помнила, всегда нянечка была рядом: дула на синяки и ссадины, утешала, жалела и тихонько целовала перед сном. И рассказывала ей сказки. В том числе и человеческие. Только благодаря няне Лита могла назвать свое детство почти счастливым. Да и потом женщина продолжала заботиться об уже подросшей девочке, не забывая повторять, как она любит и гордиться своей малышкой. А ещё няня как-то умудрялась защищать её от злой травли сводных братьев и сестер. Те почему-то боялись тихую женщину, кажется, никогда не повышавшую голоса и даже ругаться не умевшую. Вот и сейчас няня тяжело пересекла комнату и, не сводя взгляда с начавшего тяжело дышать мужчины, повторила:
       – Иди, иди отсюда, милый, иди, поспи, водички попей холодненькой, все хорошо будет, иди…
       И Хавьер, подчиняясь её тихому голосу, действительно развернулся и сделал первый нерешительный шаг к двери.
       И в этот момент та распахнулась и на пороге застыла высокая рыжеволосая зеленоглазая и потрясающе красивая женщина.
       «Лиса» – мгновенно поняла Лита, стоило ей увидеть незнакомку.
       Мир замер в хрупком равновесии, словно сами Боги смотрели сейчас вниз и решали «да» или «нет», «чет» или «нечет». Взорвется всё или наоборот успокоится. Взорвалось.
       – Ах ты, сука! – взвизгнула девица и кинулась мимо Хавьера к Лите, одновременно с этим сжимая кулачки, – даже не думай забрать у меня Хави!
       – Ведьма! – одновременно взревел оборотень, скинувший наваждение, одним стремительным движением хватая пожилую женщину и ломая ей шею.
       А Аэлита? Она пришла в себя, только ощутив на языке солоноватый вкус крови. Обращалась она почти мгновенно, вот и сейчас её пантера сбила с ног зазевавшегося жениха и впилась клыками в подставленную в защитном жесте руку. Сейчас она хотела только одного: убивать! Рвала мощными когтями сопротивляющуюся плоть, забыв обо всем на свете кроме одного, но самого сильного на свете желания: добраться до шеи и убить это существо, так же, как он убил самого дорогого для неё человека.
       Естественно, ей не позволили. Рыжая девица с визгом вцепилась в холку, получила хорошую оплеуху и отлетела куда-то в угол, но на шум уже прибежала охрана, сумевшая общими усилиями спасти принца от его обезумевшей невесты.
       

       Прода 7.06

       Дорогие читатели, пишу с телефона. Прошу прощения за опечатки ((
       Шум поднимать не стали. Как и отменять свадьбу, назначенную через несколько дней, только перенесли ее на седьмицу, давая время жениху поправить здоровье. Лита удовлетворенно улыбнулась, вспомнив искалеченную руку Хавьера которую даже невероятная регенерация оборотней не сможет полностью излечить. Да и шрамы от ее когтей с лица и груди тоже полностью никогда не исчезнут. Но на этом хорошие новости, к сожалению, заканчивались. И начинались плохие...
       Отец, примчавшийся во дворец на следующий день, не стал даже слушать еe аргументы о невозможности брака. Посмотрел еще более холодно и приказал не дурить и готовиться к свадьбе. То, как она будет потом жить с Хавьером, его не интересовало. Совсем. Как не интересовало это и будущего тестя. Он конечно велел охране не позволять сыну оставаться с невестой наедине, но этот запрет будет действовать только до того момента, пока она не станет его женой. А вот потом...
       Лита встала и нервно заходила по комнате. Она прекрасно помнила наполненный ненавистью взгляд будущего мужа и его слова:
       – Я тебя уничтожу, сука! И тебя и твою драную кошку! Будешь сидеть в клетке с шипами на одной воде, пока не станешь послушной! Жаль, что нельзя убить тебя, пока ты не родила мне наследника, но даже не надейся прожить больше недели после родов! Даже не надейся!
       Сказав это оборотень, привстававший с постели, опираясь на одну руку, рухнул обратно, громко ругаясь и покрывая искалечившую его девушку отборной бранью.