Теперь я могла пойти на станцию.
Туман рассеялся, обнажая горные вершины и позволяя яснее разглядеть станцию, словно замурованную в объятиях ледяных гигантов. Путь во внешний мир — только два тоннеля, ведущие на запад и восток. Обычный человек не видел станцию — скрытая магией, она существовала лишь для тех, кто владел даром. Станция не только соединяла академию с внешним миром, но и служила перевалочным пунктом для магов. Однако дальше зала ожидания могли пройти лишь студенты и преподаватели.
Когда-то в этой академии учились мои родители. Здесь они встретились и полюбили друг друга. Вместе с ними грыз гранит науки нынешний ректор, Эдрик Торн, которого отец считал своим другом. А еще — Габриэль Вейлард — лучший друг моего папы. После гибели родителей дядя Габриэль хотел удочерить меня, но вскоре погиб сам. Его злобный младший сын, наверное, ликовал, когда мать отправила меня в приют.
Мысль о Дэне Вейларде заставила меня вздрогнуть. Только бы больше никогда его не встретить.
Я продолжила путь, не позволяя воспоминаниям выбить меня из равновесия, и почти добралась до здания станции, как вдруг меня осенило: нельзя просто так появиться из ниоткуда. Смотритель наверняка знал, что никакой Алекс сюда не приезжал. Огляделась. Никого. Решив действовать, я поспешила к восточному тоннелю, до которого тянулись хозяйственные постройки. Сделаю вид, что вышла оттуда. Обогнув перекошенный сарай, направилась по перрону навстречу смотрителю, который только теперь обратил на меня внимание.
Я шла вразвалочку, как и подобает парню-рабочему. Пальцы закоченели, а руки покраснели от холода. С первой зарплаты куплю себе перчатки. Стекла здания станции все еще оставались выбитыми — странно, что никто так и не удосужился вставить новые. Приблизившись к смотрителю, я набрала в легкие побольше холодного воздуха и сделала шаг вперед.
— Кто такой? — спросил он хриплым голосом, грозно сверля меня глазами.
— Меня зовут Алекс, — сказала я, не узнав собственный голос. — Я… сын бывшей поломойки из академии. Слышал, что тут есть работа?
Смотритель смерил меня оценивающим взглядом. Я знала, что выгляжу достаточно убедительно, но все равно не могла избавиться от беспокойства.
— Рекомендации есть?
Вот об этом я не подумала.
— Есть, — выпалила я, даже не осознав, что сказала.
— Давай.
Я картинно пошарила в карманах, округлила глаза и с преувеличенным вздохом хлопнула себя по лбу.
— Забыл.
Смотритель тяжело вздохнул, и я напряглась — неужели все зря?
— Алекс, да? — протянул он прищурившись. — Ну, если тебе десять фростинов достаточно, работа твоя. Никто другой все равно не хочет. Будешь дежурным по станции.
Так просто? Я кивнула, стараясь сохранить равнодушный вид.
— Обязанности простые, — продолжил он. — Проверять периметр, следить, чтобы никто посторонний не прошел дальше зала ожидания, разгружать припасы. Чистить снег, убирать в зале. Платят немного, но ты сам понимаешь…
— Конечно, — пробормотала я, мысленно усмехнувшись. Интересно, а какие обязанности у него? Следить за мной?
— Я понял.
— Твои смены через ночь, иногда через две. Остальное время дежурит другой. Но есть одно условие.
— Какое? — я замерла.
— Пока ты здесь работаешь, ты не можешь покидать долину. Твоя комната — перед сараем у тоннеля. Первая смена сегодня ночью, так что успей отдохнуть.
Смотритель отцепил ключи от связки на поясе и протянул. Получается, мне придется тайно сбегать из академии, чтобы отработать смену, а потом также обратно — чтобы учиться. Но выбора не было.
Я кивнула, заставив себя улыбнуться, взяла ключи и, усмехнувшись, отправилась второй раз за сутки заселяться.
Войдя в комнату, огляделась. Она оказалась совсем крошечной и убогой — узкая кровать, прижатая к стене, старый стол с облупившейся краской и шкаф, который с трудом мог вместить хотя бы самое необходимое. Ни единой лампочки, даже сломанной, не было, а источником тепла служила маленькая печка с чайником на ней. Хоть за это спасибо. Но больше всего привлекли внимание часы на стене. Вместо времени, на циферблате появлялись слова: когда я вошла, там значилось «утро», а теперь — «день».
Я скинула куртку, которая вне иллюзии была моим пальто и небрежно бросила на кровать. Открыла шкаф — постельного белья не оказалось, но я и не собиралась здесь ночевать. Не снимая с себя иллюзий, растопила печь, привела комнату в порядок, вытряхнула пыль из подушки, набрала снега в чайник и поставила на огонь. Заварила чай — на столе осталась старая заварка от предыдущего жильца. Выпив, немного согрелась и прилегла.
Вскоре я задремала, погрузившись в странное, гипнотическое состояние, балансируя на грани сна и реальности. Образы прошлого мелькали перед глазами, как будто кто-то запустил калейдоскоп воспоминаний, перемешивая их в хаотичный узор. Сердце громко билось в висках, возвращая меня к тому, о чем я так долго пыталась забыть.
Моя детская комната. Стены украшены цветочным орнаментом, белые занавески на окнах — это смотрелось так красиво! А потом — смерть родителей. Новый дом, новые люди. Новые братья, старше меня, смотрели холодными глазами. Особенно Дэн, младший, он старался сильнее других показать, что я здесь лишняя. Потом воспоминание, которое до сих пор отзывается болью: тот день, когда меня увезли в приют, за ним последовала долгая, темная пустота.
Внезапно я подскочила, резко вынырнув из этого странного полусна. Кровать подо мной заскрипела, сердце бешено стучало, а голова все еще была тяжелой. Главное — не проспать на работу!
Я подошла к окну. Ледяной туман окутал редкие ели, поглотил хозяйственные постройки и укрыл долину в густом белом покрове. Посмотрела на часы — вечер, хотя на улице по-прежнему не стемнело. Я быстро оделась и вышла на улицу. Смотритель рассказал, что нужно делать и отправился спать.
Сначала я убралась на перроне, затем закинула кофейные зерна в смешную зеленую кофемашину в зале ожидания. Съела конфету и несколько печенек из вазочки — это оказались чаевые для работников станции, которые посетители обязаны оставлять. За ночь прошел поезд, но из него никто не вышел. Интересно, что даже ночью темнота так и не наступила.
Зная, что завтра начнут прибывать студенты, я решила воспользоваться одиночеством и как следует отдохнуть. Ведь неизвестно, чего ожидать, когда академия оживет. Весь день я проспала в комнате номер тринадцать, тайком покинув станцию. От усталости и голода не смогла встать даже вечером. Проснулась с ощущением тяжести в груди и, движимая каким-то странным предчувствием, поспешила на станцию, по пути принимая вид Алекса.
Я уже стояла на перроне. Внезапно раздался протяжный гудок, пронзивший неподвижный воздух долины. Я вздрогнула и посмотрела в сторону тоннеля, из которого медленно показалась голова тепловоза. Сердце сжалось — я знала — что-то произойдет.
В этот день прибыл тот, кто мог отравить мою жизнь — Дэн Вейлард.
Подняв с перрона дорожную сумку, Дэн направился прямо ко мне. Вместо того чтобы бежать, я словно приросла к земле. Если смотрителя удалось легко обмануть, то Дэн раскусит меня в два счета. Если только… Кольцо отца! Я быстро залезла под воротник, нащупала кольцо и сунула в него палец, но теперь цепочка, на которой оно висело, удерживала руку возле шеи. Зато я чувствовала себя в безопасности. По крайней мере, на какое-то время.
— Эй, парень!
Я вздрогнула. Дэн приблизился, прожигая меня взглядом. Какого черта он здесь делает? Я слышала, что он собирался учиться в другом месте. Неужели передумал? Уж повезло, так повезло!
— Чего тебе? — Натянув кепку пониже, я бросила на него быстрый взгляд. Надеялась, что мои синие глаза не привлекут его внимания.
— Кто сейчас здесь? — спросил Дэн, напряженно вглядываясь в мое лицо.
— Я да смотритель.
— Нет, в академии.
— Не знаю.
По спине пробежал холодок.
Свободной рукой я схватила лопату у двери, делая вид, что занята работой.
— Кто-то из студентов уже приехал? — Он понизил голос почти до шепота. Обычная осторожность поисковика — не привлекать внимание, не поднимать шума. У него это явно вошло в привычку.
— Я ничего не знаю. Ты ищешь кого-то?
— Может, ты видел девушку с темными волосами и синими глазами?
Я ухмыльнулась. Не успел приехать, а уже девушку подавай.
— Все мы рано или поздно ищем девушек, — я подмигнула, словно заядлый бабник.
— Так что? Кто-то из девушек уже приехал?
— Не обратил внимания. Я человек неважный. Такого моя квадратная голова точно не удержит. — Дэн посмотрел на меня, будто оценивая, правда ли голова квадратная, а я продолжила: — Только устроился на работу, и вообще сейчас не моя смена.
— Тогда это что? — Дэн указал на лопату в моих руках. — И почему ты все время держишься за шею?
— Ааа… Просто очень поработать хочется и… шарф украли, а на улице холодно.
Ничего умнее я не успела придумать.
— Ты ведь тоже из поисковиков? — спросил Дэн, глядя на меня как на идиота.
Лопата выпала из рук. Я замерла. Конечно, не рассчитывала, что он не заметит синих глаз, но все же.
— Да.
— Низший? — спросил он насмешливо.
— Мне надо уходить.
Пожав плечами, я поежилась то ли от холода, то ли от страха, подняла лопату и поставила ее к стене. Прежде чем успела уйти, Дэн резко схватил меня за воротник.
— Минуту.
Я побледнела. Он грубо развернул меня к себе и сказал:
— Ты будешь смотреть во все глаза, и как только приедет одна особа, сразу мне сообщишь. Плачу сто фростинов.
Сто фростинов! Я столько заработаю за десять смен, а тут разом. Пожалуй, мне несложно выполнить его задание.
— Ладно, — сказала я, и сама не зная зачем, спросила: — Это твоя девушка?
Взгляд Дэна вспыхнул злобой. Он резко отпустил воротник, и я почти упала. На мгновение мне показалось, что он сейчас на меня набросится. Сделала шаг назад.
— Не твое дело, низший, — процедил он сквозь зубы и прикрыл глаза, будто сдерживая гнев. Затем, немного успокоившись, достал из кармана рисунок и протянул мне: — Эта девица. Просто сообщи мне, что она приехала и получишь свои фростины. — немного подумав, Дэн добавил: — Да, и как тебя зовут?
— Алекс, — сказала я, протягивая руку. Затем осторожно взяла рисунок и взглянула... Вдруг дыхание перехватило: на листке была нарисована я. Дэн искал меня.
Дэн
Оставив позади станцию, я шагал к академии, пытаясь разобраться в странных ощущениях после встречи с низшим. Вроде ничего не произошло, но внутри что-то застряло, как кость в горле. Мысли, которым не находилось словесной формы, вызывали раздражение. Давать такое важное задание этому недотепе — риск, и я знал это. Парень со станции, скорее всего, годится лишь для того, чтобы молча жевать свои чаевые, прячась в зале ожидания. Он выглядел жалким как кролик. Меня удивляло, как этот мальчишка вообще получил работу. Как его звали? Я даже не удосужился запомнить. Чего стоит такое пустое имя?
Наивно надеяться на недоумка. Но, черт возьми, если он каким-то чудом справится, я быстрее получу нужную информацию.
Недавно я услышал о новом законе и сразу же занялся проверкой — первым делом собрал информацию об Адалин. Ужасная девица, не иначе. Даже сейчас, думая о ней, я ощущал, как внутри все переворачивается. Еще сильнее задевала мысль, что эта глупая девчонка теперь может выбиться в люди. Раньше меня хоть немного успокаивало то, что ее участь — навечно остаться низшей, затеряться в серой массе. Это была моя единственная слабая отдушина, иллюзия, что мир все же справедлив, и она рано или поздно получит свое. Но теперь? Ее ничто не коснется, никакой кары, никакого наказания. Она выйдет сухой из воды.
Воспоминание об отце ожило во всей своей жестокости. Я никогда не мог простить ее. Конечно, Адалин сама его не убила — она тогда была ребенком. Но если бы не она, если бы эта девчонка не влезла в нашу жизнь, то отец в тот проклятый день не пошел за ее документами. И если бы они с матерью не поругались из-за ее присутствия в доме, он не выбежал бы из дома в таком состоянии. Все это можно было предотвратить. Отец остался бы жив. А мать? Она до сих пор не может избавиться от чувства вины за последнюю ссору, как будто болезнь — это ее способ справиться.
Нет. Я обязан сделать так, чтобы Адалин понесла наказание за все это. Она должна исчезнуть. С позором. Должна отправиться туда, где ей место — к низшим. И я это обеспечу. Не так уж сложно, особенно учитывая слухи, что она глупа. Я невольно улыбнулся, представляя, как все сложится. По крайней мере, это будет проще, чем я ожидал.
Мысль о парне со станции снова вернулась. Он мне не нравился. Что-то в нём не сходилось. Но что? Что-то казалось неправильным, и это стоило бы лучше изучить. Может, я упустил важную деталь? Надо к нему присмотреться.
Уже знакомая дорога вела к подножию горы, где я вновь вернула себе истинный облик. Холодный ветер слегка касался лица, но мороз я не ощущала — адреналин после встречи с Дэном согревал изнутри. Поднимаясь на лифте в академию, я с интересом разглядывала пейзаж за ледяным окном. Теперь, когда воздух стал прозрачнее, долина открывалась во всей своей суровой красоте. Она казалась меньше, чем я представляла раньше, когда ее скрывал густой туман.
Внизу, среди глыб, поблескивало ледяное озеро. Присыпанное снегом, оно почти полностью сливалось с ландшафтом, но его энергия ощущалась даже отсюда, словно зовущее дыхание. Завтра ранним утром я собиралась спуститься туда и проверить, что интересного оно скрывает.
Лифт остановился, и я вышла, вдыхая свежий, холодный воздух. Сейчас я впервые смогла рассмотреть и саму академию. Огромное здание, возвышающееся на пике заснеженной горы, напоминало древний замок, темным силуэтом выделяющееся на фоне серого неба. Острые шпили, как когти, впивались в облака, а массивные каменные стены, обвитые льдом, словно виноградной лозой, казались непробиваемыми.
Узкие дорожки, выложенные из серого камня, пересекались в лабиринте. Ледяные стрелки, торчащие из снега, указывали направления в условиях плохой видимости, а сейчас они потускнели.
По периметру территории располагались ледяные фонари, излучающие тусклый, холодный свет. У входа в академию стояли мрачные статуи: невысокие фигуры странных существ, напоминающие монстров, и более крупные безликие хранители. Их основания скрывались под толстым слоем снега. Каждая, казалось, наблюдала за мной, заставляя тревожиться. Вдалеке виднелись ледяные фонтаны, воды которых не знали покоя даже в такую стужу. Я захотела немедленно изучить все детали, особенно фонтаны, но сейчас это было опасно — Дэн мог обнаружить меня в любой момент.
Сердце колотилось, и я старалась двигаться бесшумно, словно тень, лишь бы не столкнуться с Дэном. Конечно, он рано или поздно заметит меня, но мне нужно было время для Алекса. Завтра он сообщит Дэну, что девушка с рисунка уже в академии, и тогда желанные фростины окажутся в моих карманах. Идеальный план!
Войдя внутрь, я тихо прикрыла двери и осторожно прошмыгнула мимо злобного дворецкого. Добравшись до знакомого поворота, где заблудилась в прошлый раз, я осторожно заглянула в боковой коридор. Сегодня в академию начали прибывать студенты, и свет медленно заполнял пространство, оттесняя тьму. Но здесь все еще царил полумрак. Ключ, висевший у меня на груди, вдруг зашкварчал, словно горячее масло на сковороде, и я заметила предупреждение: на небольшом экране, где обычно появлялись стрелки, теперь сверкало «Запретная зона».
Глава 3
Туман рассеялся, обнажая горные вершины и позволяя яснее разглядеть станцию, словно замурованную в объятиях ледяных гигантов. Путь во внешний мир — только два тоннеля, ведущие на запад и восток. Обычный человек не видел станцию — скрытая магией, она существовала лишь для тех, кто владел даром. Станция не только соединяла академию с внешним миром, но и служила перевалочным пунктом для магов. Однако дальше зала ожидания могли пройти лишь студенты и преподаватели.
Когда-то в этой академии учились мои родители. Здесь они встретились и полюбили друг друга. Вместе с ними грыз гранит науки нынешний ректор, Эдрик Торн, которого отец считал своим другом. А еще — Габриэль Вейлард — лучший друг моего папы. После гибели родителей дядя Габриэль хотел удочерить меня, но вскоре погиб сам. Его злобный младший сын, наверное, ликовал, когда мать отправила меня в приют.
Мысль о Дэне Вейларде заставила меня вздрогнуть. Только бы больше никогда его не встретить.
Я продолжила путь, не позволяя воспоминаниям выбить меня из равновесия, и почти добралась до здания станции, как вдруг меня осенило: нельзя просто так появиться из ниоткуда. Смотритель наверняка знал, что никакой Алекс сюда не приезжал. Огляделась. Никого. Решив действовать, я поспешила к восточному тоннелю, до которого тянулись хозяйственные постройки. Сделаю вид, что вышла оттуда. Обогнув перекошенный сарай, направилась по перрону навстречу смотрителю, который только теперь обратил на меня внимание.
Я шла вразвалочку, как и подобает парню-рабочему. Пальцы закоченели, а руки покраснели от холода. С первой зарплаты куплю себе перчатки. Стекла здания станции все еще оставались выбитыми — странно, что никто так и не удосужился вставить новые. Приблизившись к смотрителю, я набрала в легкие побольше холодного воздуха и сделала шаг вперед.
— Кто такой? — спросил он хриплым голосом, грозно сверля меня глазами.
— Меня зовут Алекс, — сказала я, не узнав собственный голос. — Я… сын бывшей поломойки из академии. Слышал, что тут есть работа?
Смотритель смерил меня оценивающим взглядом. Я знала, что выгляжу достаточно убедительно, но все равно не могла избавиться от беспокойства.
— Рекомендации есть?
Вот об этом я не подумала.
— Есть, — выпалила я, даже не осознав, что сказала.
— Давай.
Я картинно пошарила в карманах, округлила глаза и с преувеличенным вздохом хлопнула себя по лбу.
— Забыл.
Смотритель тяжело вздохнул, и я напряглась — неужели все зря?
— Алекс, да? — протянул он прищурившись. — Ну, если тебе десять фростинов достаточно, работа твоя. Никто другой все равно не хочет. Будешь дежурным по станции.
Так просто? Я кивнула, стараясь сохранить равнодушный вид.
— Обязанности простые, — продолжил он. — Проверять периметр, следить, чтобы никто посторонний не прошел дальше зала ожидания, разгружать припасы. Чистить снег, убирать в зале. Платят немного, но ты сам понимаешь…
— Конечно, — пробормотала я, мысленно усмехнувшись. Интересно, а какие обязанности у него? Следить за мной?
— Я понял.
— Твои смены через ночь, иногда через две. Остальное время дежурит другой. Но есть одно условие.
— Какое? — я замерла.
— Пока ты здесь работаешь, ты не можешь покидать долину. Твоя комната — перед сараем у тоннеля. Первая смена сегодня ночью, так что успей отдохнуть.
Смотритель отцепил ключи от связки на поясе и протянул. Получается, мне придется тайно сбегать из академии, чтобы отработать смену, а потом также обратно — чтобы учиться. Но выбора не было.
Я кивнула, заставив себя улыбнуться, взяла ключи и, усмехнувшись, отправилась второй раз за сутки заселяться.
Войдя в комнату, огляделась. Она оказалась совсем крошечной и убогой — узкая кровать, прижатая к стене, старый стол с облупившейся краской и шкаф, который с трудом мог вместить хотя бы самое необходимое. Ни единой лампочки, даже сломанной, не было, а источником тепла служила маленькая печка с чайником на ней. Хоть за это спасибо. Но больше всего привлекли внимание часы на стене. Вместо времени, на циферблате появлялись слова: когда я вошла, там значилось «утро», а теперь — «день».
Я скинула куртку, которая вне иллюзии была моим пальто и небрежно бросила на кровать. Открыла шкаф — постельного белья не оказалось, но я и не собиралась здесь ночевать. Не снимая с себя иллюзий, растопила печь, привела комнату в порядок, вытряхнула пыль из подушки, набрала снега в чайник и поставила на огонь. Заварила чай — на столе осталась старая заварка от предыдущего жильца. Выпив, немного согрелась и прилегла.
Вскоре я задремала, погрузившись в странное, гипнотическое состояние, балансируя на грани сна и реальности. Образы прошлого мелькали перед глазами, как будто кто-то запустил калейдоскоп воспоминаний, перемешивая их в хаотичный узор. Сердце громко билось в висках, возвращая меня к тому, о чем я так долго пыталась забыть.
Моя детская комната. Стены украшены цветочным орнаментом, белые занавески на окнах — это смотрелось так красиво! А потом — смерть родителей. Новый дом, новые люди. Новые братья, старше меня, смотрели холодными глазами. Особенно Дэн, младший, он старался сильнее других показать, что я здесь лишняя. Потом воспоминание, которое до сих пор отзывается болью: тот день, когда меня увезли в приют, за ним последовала долгая, темная пустота.
Внезапно я подскочила, резко вынырнув из этого странного полусна. Кровать подо мной заскрипела, сердце бешено стучало, а голова все еще была тяжелой. Главное — не проспать на работу!
Я подошла к окну. Ледяной туман окутал редкие ели, поглотил хозяйственные постройки и укрыл долину в густом белом покрове. Посмотрела на часы — вечер, хотя на улице по-прежнему не стемнело. Я быстро оделась и вышла на улицу. Смотритель рассказал, что нужно делать и отправился спать.
Сначала я убралась на перроне, затем закинула кофейные зерна в смешную зеленую кофемашину в зале ожидания. Съела конфету и несколько печенек из вазочки — это оказались чаевые для работников станции, которые посетители обязаны оставлять. За ночь прошел поезд, но из него никто не вышел. Интересно, что даже ночью темнота так и не наступила.
Зная, что завтра начнут прибывать студенты, я решила воспользоваться одиночеством и как следует отдохнуть. Ведь неизвестно, чего ожидать, когда академия оживет. Весь день я проспала в комнате номер тринадцать, тайком покинув станцию. От усталости и голода не смогла встать даже вечером. Проснулась с ощущением тяжести в груди и, движимая каким-то странным предчувствием, поспешила на станцию, по пути принимая вид Алекса.
Я уже стояла на перроне. Внезапно раздался протяжный гудок, пронзивший неподвижный воздух долины. Я вздрогнула и посмотрела в сторону тоннеля, из которого медленно показалась голова тепловоза. Сердце сжалось — я знала — что-то произойдет.
В этот день прибыл тот, кто мог отравить мою жизнь — Дэн Вейлард.
Глава 4
Подняв с перрона дорожную сумку, Дэн направился прямо ко мне. Вместо того чтобы бежать, я словно приросла к земле. Если смотрителя удалось легко обмануть, то Дэн раскусит меня в два счета. Если только… Кольцо отца! Я быстро залезла под воротник, нащупала кольцо и сунула в него палец, но теперь цепочка, на которой оно висело, удерживала руку возле шеи. Зато я чувствовала себя в безопасности. По крайней мере, на какое-то время.
— Эй, парень!
Я вздрогнула. Дэн приблизился, прожигая меня взглядом. Какого черта он здесь делает? Я слышала, что он собирался учиться в другом месте. Неужели передумал? Уж повезло, так повезло!
— Чего тебе? — Натянув кепку пониже, я бросила на него быстрый взгляд. Надеялась, что мои синие глаза не привлекут его внимания.
— Кто сейчас здесь? — спросил Дэн, напряженно вглядываясь в мое лицо.
— Я да смотритель.
— Нет, в академии.
— Не знаю.
По спине пробежал холодок.
Свободной рукой я схватила лопату у двери, делая вид, что занята работой.
— Кто-то из студентов уже приехал? — Он понизил голос почти до шепота. Обычная осторожность поисковика — не привлекать внимание, не поднимать шума. У него это явно вошло в привычку.
— Я ничего не знаю. Ты ищешь кого-то?
— Может, ты видел девушку с темными волосами и синими глазами?
Я ухмыльнулась. Не успел приехать, а уже девушку подавай.
— Все мы рано или поздно ищем девушек, — я подмигнула, словно заядлый бабник.
— Так что? Кто-то из девушек уже приехал?
— Не обратил внимания. Я человек неважный. Такого моя квадратная голова точно не удержит. — Дэн посмотрел на меня, будто оценивая, правда ли голова квадратная, а я продолжила: — Только устроился на работу, и вообще сейчас не моя смена.
— Тогда это что? — Дэн указал на лопату в моих руках. — И почему ты все время держишься за шею?
— Ааа… Просто очень поработать хочется и… шарф украли, а на улице холодно.
Ничего умнее я не успела придумать.
— Ты ведь тоже из поисковиков? — спросил Дэн, глядя на меня как на идиота.
Лопата выпала из рук. Я замерла. Конечно, не рассчитывала, что он не заметит синих глаз, но все же.
— Да.
— Низший? — спросил он насмешливо.
— Мне надо уходить.
Пожав плечами, я поежилась то ли от холода, то ли от страха, подняла лопату и поставила ее к стене. Прежде чем успела уйти, Дэн резко схватил меня за воротник.
— Минуту.
Я побледнела. Он грубо развернул меня к себе и сказал:
— Ты будешь смотреть во все глаза, и как только приедет одна особа, сразу мне сообщишь. Плачу сто фростинов.
Сто фростинов! Я столько заработаю за десять смен, а тут разом. Пожалуй, мне несложно выполнить его задание.
— Ладно, — сказала я, и сама не зная зачем, спросила: — Это твоя девушка?
Взгляд Дэна вспыхнул злобой. Он резко отпустил воротник, и я почти упала. На мгновение мне показалось, что он сейчас на меня набросится. Сделала шаг назад.
— Не твое дело, низший, — процедил он сквозь зубы и прикрыл глаза, будто сдерживая гнев. Затем, немного успокоившись, достал из кармана рисунок и протянул мне: — Эта девица. Просто сообщи мне, что она приехала и получишь свои фростины. — немного подумав, Дэн добавил: — Да, и как тебя зовут?
— Алекс, — сказала я, протягивая руку. Затем осторожно взяла рисунок и взглянула... Вдруг дыхание перехватило: на листке была нарисована я. Дэн искал меня.
Дэн
Оставив позади станцию, я шагал к академии, пытаясь разобраться в странных ощущениях после встречи с низшим. Вроде ничего не произошло, но внутри что-то застряло, как кость в горле. Мысли, которым не находилось словесной формы, вызывали раздражение. Давать такое важное задание этому недотепе — риск, и я знал это. Парень со станции, скорее всего, годится лишь для того, чтобы молча жевать свои чаевые, прячась в зале ожидания. Он выглядел жалким как кролик. Меня удивляло, как этот мальчишка вообще получил работу. Как его звали? Я даже не удосужился запомнить. Чего стоит такое пустое имя?
Наивно надеяться на недоумка. Но, черт возьми, если он каким-то чудом справится, я быстрее получу нужную информацию.
Недавно я услышал о новом законе и сразу же занялся проверкой — первым делом собрал информацию об Адалин. Ужасная девица, не иначе. Даже сейчас, думая о ней, я ощущал, как внутри все переворачивается. Еще сильнее задевала мысль, что эта глупая девчонка теперь может выбиться в люди. Раньше меня хоть немного успокаивало то, что ее участь — навечно остаться низшей, затеряться в серой массе. Это была моя единственная слабая отдушина, иллюзия, что мир все же справедлив, и она рано или поздно получит свое. Но теперь? Ее ничто не коснется, никакой кары, никакого наказания. Она выйдет сухой из воды.
Воспоминание об отце ожило во всей своей жестокости. Я никогда не мог простить ее. Конечно, Адалин сама его не убила — она тогда была ребенком. Но если бы не она, если бы эта девчонка не влезла в нашу жизнь, то отец в тот проклятый день не пошел за ее документами. И если бы они с матерью не поругались из-за ее присутствия в доме, он не выбежал бы из дома в таком состоянии. Все это можно было предотвратить. Отец остался бы жив. А мать? Она до сих пор не может избавиться от чувства вины за последнюю ссору, как будто болезнь — это ее способ справиться.
Нет. Я обязан сделать так, чтобы Адалин понесла наказание за все это. Она должна исчезнуть. С позором. Должна отправиться туда, где ей место — к низшим. И я это обеспечу. Не так уж сложно, особенно учитывая слухи, что она глупа. Я невольно улыбнулся, представляя, как все сложится. По крайней мере, это будет проще, чем я ожидал.
Мысль о парне со станции снова вернулась. Он мне не нравился. Что-то в нём не сходилось. Но что? Что-то казалось неправильным, и это стоило бы лучше изучить. Может, я упустил важную деталь? Надо к нему присмотреться.
Глава 5
Уже знакомая дорога вела к подножию горы, где я вновь вернула себе истинный облик. Холодный ветер слегка касался лица, но мороз я не ощущала — адреналин после встречи с Дэном согревал изнутри. Поднимаясь на лифте в академию, я с интересом разглядывала пейзаж за ледяным окном. Теперь, когда воздух стал прозрачнее, долина открывалась во всей своей суровой красоте. Она казалась меньше, чем я представляла раньше, когда ее скрывал густой туман.
Внизу, среди глыб, поблескивало ледяное озеро. Присыпанное снегом, оно почти полностью сливалось с ландшафтом, но его энергия ощущалась даже отсюда, словно зовущее дыхание. Завтра ранним утром я собиралась спуститься туда и проверить, что интересного оно скрывает.
Лифт остановился, и я вышла, вдыхая свежий, холодный воздух. Сейчас я впервые смогла рассмотреть и саму академию. Огромное здание, возвышающееся на пике заснеженной горы, напоминало древний замок, темным силуэтом выделяющееся на фоне серого неба. Острые шпили, как когти, впивались в облака, а массивные каменные стены, обвитые льдом, словно виноградной лозой, казались непробиваемыми.
Узкие дорожки, выложенные из серого камня, пересекались в лабиринте. Ледяные стрелки, торчащие из снега, указывали направления в условиях плохой видимости, а сейчас они потускнели.
По периметру территории располагались ледяные фонари, излучающие тусклый, холодный свет. У входа в академию стояли мрачные статуи: невысокие фигуры странных существ, напоминающие монстров, и более крупные безликие хранители. Их основания скрывались под толстым слоем снега. Каждая, казалось, наблюдала за мной, заставляя тревожиться. Вдалеке виднелись ледяные фонтаны, воды которых не знали покоя даже в такую стужу. Я захотела немедленно изучить все детали, особенно фонтаны, но сейчас это было опасно — Дэн мог обнаружить меня в любой момент.
Сердце колотилось, и я старалась двигаться бесшумно, словно тень, лишь бы не столкнуться с Дэном. Конечно, он рано или поздно заметит меня, но мне нужно было время для Алекса. Завтра он сообщит Дэну, что девушка с рисунка уже в академии, и тогда желанные фростины окажутся в моих карманах. Идеальный план!
Войдя внутрь, я тихо прикрыла двери и осторожно прошмыгнула мимо злобного дворецкого. Добравшись до знакомого поворота, где заблудилась в прошлый раз, я осторожно заглянула в боковой коридор. Сегодня в академию начали прибывать студенты, и свет медленно заполнял пространство, оттесняя тьму. Но здесь все еще царил полумрак. Ключ, висевший у меня на груди, вдруг зашкварчал, словно горячее масло на сковороде, и я заметила предупреждение: на небольшом экране, где обычно появлялись стрелки, теперь сверкало «Запретная зона».
