Я представила, как буду требовать от него исполнения супружеского долга, а он вежливо уворачиваться. Эта забавная, но невероятная картинка несколько подняла мне настроение. В случае с Александром хоть в этом я смогу контролировать ситуацию, владея собственным сердцем.
- Только я не девственница, - посчитала нужным предупредить я.
- Я тоже, - хмыкнул мужчина. – Это даже лучше. Значит, мы оба представляем, о чём идёт речь.
Пожалуй. Я согласно кивнула.
Александр явно расслабился, его руки больше не сжимали судорожно подлокотники, а свободно лежали на них. Видимо, он опасался истерик и скандала с моей стороны. Но я не видела в этом смысла. Мужчина напоминал мне снежную лавину, остановить которую невозможно. Решение принято и будет им выполнено. Ситуация явно нравилась ему не больше, чем мне, и если бы он знал другой выход, нашего брака не было.
Значит, чтобы сделать ситуацию более приемлемой, нужно договариваться.
Приняв такое решение, я вдруг осознала, что сижу в кресле, напряженно выпрямив спину и не пошевелившись на протяжении всего разговора. Напряжение схлынуло: пальцы резать и тем более убивать меня никто не планирует, а значит можно расслабиться. Тело стало искать более комфортное положение, а глаза обежали комнату в поисках воды для пересохших губ.
Кувшин со стаканами я увидела на каминной полке и спросила своего практически жениха:
- Лорд Александр, не могли бы вы дать мне попить?
Вставать с кресла я ещё была не готова, боялась, что ноги будут подгибаться. У меня было такое ощущение, словно меня уже подвели к эшафоту и в последнюю минуту объявили, что казнь заменили каторгой.
Мужчина поднялся, налил воду в два стакана, один подал мне, а второй выпил сам. Видно и ему этот разговор давался не просто.
Вода была вкусной и холодной. Я осушила стакан и почувствовала себя лучше. Нервная дрожь ушла. Судьба сказала своё слово, теперь мне предстояла решить, что с этим делать.
Короткая пауза помогла и лорду Эрриа перевести дух и настроиться на следующий раунд нашего разговора.
- Леди, можете называть меня просто по имени – Александр.
Отметив свое превращение в «леди» из просто «мисс», я кивнула.:
- А вы меня Глория, - признавая взаимно переход наших отношений в новое качество.
- Глория, - слегка запнувшись на имени, продолжил Александр, - прежде чем обсуждать будущее, мне хотелось бы узнать ваше прошлое.
Вполне естественное требование.
- Я была официально помолвлена. У меня был жених, мы собирались пожениться по окончании Академии и в ожидании свадьбы жили вместе. Вы знаете, что у магов с этим свободнее, чем у обычных жителей.
- Я не об этом, - отмахнулся лорд. – Ваша личная жизнь в прошлом меня не касается. В будущем, став моей женой, вы конечно должны будете соблюдать определенные правила, но об этом позже. Меня интересует, как вы вообще могли учиться в Академии, обладая столь крошечным даром?
Мое горло сжалось Тема потерянного дара по-прежнему была болезненной для меня. Странно, почему это интересует Эрриа? Видимо, не терпит загадок. Что же, отвечу.
- Когда я поступала в Академию, мой дар вовсе не был столь исчезающе мал. Наоборот, я была одной из самых одаренных на своем потоке.
Невольно я вспомнила, какую радость мне приносила моя стихия. С какой жадностью с самого детства я познавала и развивала дар. Когда другие девочки бегали на свидания, я зубрила учебники. Тётя Лилиан, желая, чтобы хоть во мне воплотилась мечта сестры, моей матери, всегда в этом поощряла меня. Она даже шла на немыслимую для себя жертву: не слишком настаивала на том, чтобы я училась быть хорошей хозяйкой. От своих девочек она жёстко требовала, чтобы они умели готовить, шить, стирать, вязать, делать выгодные покупки. Мои кузины не только работали по дому, но и помогали матери в лавке, так что в школу тоже, как и я, шли с радостью, воспринимая её как передышку в работе.
Я вовсе не была белоручкой, и несла свою долю домашних обязанностей, но главным была учёба и подготовка к вступительным экзаменам в Академию. Как тётя была рада моему поступлению. Мне же тогда это казалось естественным. Себя вне магии я не представляла!
Академия была самым счастливым временем моей жизни: любовь, дружба и Магия! С каждым новым знанием мой дар становился сильнее, подчинялся мне легче. Иногда я ощущала себя всесильной…
- Что же случилось с вашим даром? Когда он исчез? – прервал мои нахлынувшие воспоминания лорд Александр.
- На последнем курсе. Я перенапрягла его… На практике в горах размыло плотину и нужно было задержать наводнение, чтобы люди успели спастись.
Я вновь вспомнила тот холодный серый день, когда вода была повсюду. С неба падала стена ливня, под ногами хлюпала напитанная влагой земля, а внизу в долине бежала чёрная, разбухшая от воды река. Никогда раньше я не чувствовала, как грозна может быть моя стихия.
Дожди шли уже неделю. Вода в реке, что протекала через посёлок, где мы жили на практике, прибывала с каждым днём. Поэтому я прислушивалась к ней регулярно, предупреждая селян, живших ближе к берегу, о подтоплении. Они, убедившись в точности моих прогнозов, ворча, покидали свои дома, отгоняя скотину повыше в горы, переселяясь на время вместе с ней в пещеры.
Но всё это не требовало от меня особых усилий, и наша практика благополучно подошла бы к концу, если бы выше по течению дожди не размыли плотину. Я почувствовала, как вода превратилась в несущую смерть силу сразу, как где-то вдали рухнула дамба. У нас был где-то час, до того момента, как вал подойдет к деревне. Преподаватель отослал вестник с просьбой о помощи, меня отправил на возвышенность, а сам вместе с моими друзьями принялся организовывать эвакуацию.
Я стояла наверху и когда почувствовала приближение вала, из части воды сделала новую дамбу, не дававшую потоку смести деревню. До сих пор в кошмарах мне иногда снится эта холодная чёрная стена, несущая смерть, которую я пытаюсь удержать от падения. А она своей массой неуклонно давит и пригибает меня, и как только я упаду, неизбежно накроет всех.
Тогда, наяву, я продержалась пятнадцать минут до появления взрослых магов, и отключилась, уже зная, что помощь пришла.
- Потом меня долго лечили от магического истощения, но выяснилось, что я, как треснутый сосуд, перестала удерживать магию. Это позволяло поглощать чужие выбросы, а остатки собственной маги давали возможность видеть чужие плетения. Но это и всё.
Рассказывать о том, как разрушилась моя жизнь, я не стала. Вряд ли лорду Александру это интересно.
Тогда я узнала, что жизнь не рушится в один день. Пока была жива надежда, казалось, что ещё немного и всё вернётся к правильному ходу вещей. Ведь не может жизнь быть настолько несправедливой. Я же не сделала ничего плохого! Дружба, любовь, будущее – всё у меня было связано с магией и моим даром. Нужно просто потерпеть, приложить усилия и всё вернется! По-другому просто не может быть!
И даже когда прозвучал беспощадный приговор целителей, вначале всё осталось почти как прежде. Моя жизнь продолжалось по инерции в тех же стенах, в том же окружении. Я жила в общежитии в нашей комнате с Туем, только он уходил на учёбу, а я оставалась дома. После занятий к нам приходили друзья.
Они не отвернулись от меня, но им было неловко со мной. Между нами стояла их вина (которой не было) и моя депрессия. Сама жизнь отдаляла нас. Они продолжали учиться, готовились к экзаменам и выпуску, а я медленно погружалась в пустоту. Я не знала, как мне дальше жить. Я цеплялась за нашу с Туем любовь, и боялась признаться себе, что одной её мне мало, чтобы заполнить жизнь.
Подруги не знали, о чём говорить со мной. Обсуждать при мне учёбу, мелкие забавные происшествия, что неизбежно сопровождали студенческую жизнь, им было неловко, и слова становились пустыми и вымученными.
Также пусты и мучительны стали наши разговоры с Туем. Лишь ночь объединяла нас, сжигая в страсти недомолвки и обиды дня.
Мне казалось, что я задыхаюсь, мир утратил цвет и кругом холодная чёрная вода, проникшая уже в мою кровь.
Проснувшись однажды утром в пустой постели (Туй ушёл на занятия), я поняла, что больше не могу так. Каждый день разрушал и уносил что-то ценное из моей прежней жизни: смех, дружбу любовь. Мне казалось, я ясно вижу, чем закончиться этот путь. Чем долго мучительно наблюдать, как всё медленно рушится, лучше оборвать разом.
Я встала, собрала вещи, написала прощальные письма Тую и друзьям, оставила помолвочный перстень и ушла. Я постаралась написать так, чтобы у них не мелькнула даже тень мысли, что это письмо уходящего из жизни. Тем более, что это действительно было не так. Я собиралась построить свою жизнь заново, без магии и Туя. И мне это удалось.
Удалось тогда, удастся и сейчас. Я уже знала, что это возможно: найти новые цели, новые радости, новую себя. Пусть они были не столь хороши, как прежде, как мне когда-то мечталось, но были. А этот новый поворот был особенно непредсказуем, и найти в нём хорошее намного легче, чем в прошлый раз.
Но всю эту до сих пор мучительную для меня историю я изложила предельно кратко, сказав лишь, что после исчезновения дара оставила Академию и стала работать.
- Ваши друзья и жених отказались от вас? – нейтральным голосом спросил Эрриа.
- Нет. Это я отказалась от них, - грустно улыбнулась. - Тогда, сменив имя, я уехала в случайно выбранный городок на севере империи. Они, по словам тёти, вначале искали меня, но потом перестали.
Сейчас, из-за вопросов Элиды и теперь Александра, оглянувшись назад, я понимала, что полностью оборвав все нити, связывавшие с прошлым, была не права. Это было несправедливо по отношению к друзьям. Ведь и им пришлось непросто в этой истории. Но тогда мне было так больно! Только закрыв боль за глухой стеной отчуждения, мне удалось тогда начать всё заново.
Успешная студентка, начинающая магиня, счастливая невеста Глория Редстоун умерла, а родилась скромная Лори Редди, ищущая работу и новое место в жизни. Вначале я работала в лавке артефактов, где сохранившаяся возможность видеть магию оказалась к месту. Затем совершенно случайно я нашла новую профессию – няньки при магически одарённых детях.
Лишь спустя несколько лет, построив эту новую жизнь, и окончательно примирившись с потерями, я вернулась к своему настоящему имени. К тому времени моя история была забыта, друзья уже не искали меня, и нянька Глория Редстоун мало кого интересовала.
Вырывая меня из прошлого, лорд Александр сказал:
- Я интересуюсь вашим даром не из пустого любопытства. При пробуждении артефакта он пользуется магией хранительницы.
Мне стало понятно, почему очнувшись, я испытывала такую знакомую слабость.
- Увы, - я развела руками, - значит, буду для вас практически бесполезна.
- Нет, не думаю. Раз вы обладали от рождения даром, он постепенно вернется. Может быть, не в том объёме, как раньше, но частичное восстановление наверняка будет. Артефакт лечит и восстанавливает свою хранительницу. Пока он спал, но после вашего введения в род его действие усилится.
Вот оно что! Оказывается, он уже действует. Наверняка это благодаря кольцу ко мне уже вернулась искорка магии. Я с благодарностью провела пальцем по перстню. Вот уже неожиданный бонус от этой в остальном малоприятной ситуации.
- Раз вы согласны вступить в брак с открытыми глазами, без иллюзий, то не будем откладывать. Сегодня я представлю вас всем в замке, как свою невесту, а завтра свадьба.
Я просто опешила от такой скорости:
- Это не слишком быстро?
- А зачем тянуть? Сегодня закажем свадебное платье, слуги начнут готовить часовню и всё необходимое к праздничному ужину, и завтра я введу вас в Храм. Надеюсь, вас устроит скромная свадьба? Если нет, то потом, позже, я обещаю устроить пышное празднование в столице.
- Меня вполне устроит скромная свадьба, но…
- Леди, я введу вас в род, а наши семейные отношения, права и обязанности обсудим и выработаем уже после свадьбы. Согласитесь, что сейчас мы слишком мало друг друга знаем, чтобы реально представить, что нас ждёт.
Я согласно кивнула. Подход непривычный, но здравый. Чтобы мы не пообещали друг другу сейчас, до свадьбы, это будут лишь слова и благие пожелания. Как часто после свадьбы даже искренние клятвы оказываются невыполненными или даже невыполнимыми. Брак же в нашем случае неизбежен, потому чем скорее мы бросимся в его пучину, тем скорее поймём, что нас ждёт.
- Обещаю, что буду заботиться о вас и относиться с уважением. Надеюсь, что и вы ответите мне тем же, - сказал мой жених.
- Обещаю, - искренне ответила я.
Неплохая основа для брака. Готова думать, что даже лучше, чем иная любовь, особенно без взаимности.
- В таком случае, пойдёмте, обрадуем родственников, - Александр встал и подошёл ко мне, протянув руку.
Мысль о том, что Рей и Элида станут мне роднёй, неожиданно понравилась. Я росла в окружении детей тёти Лилиан. Тогда мы, бывало, ссорились, помладше даже дрались, но потом, когда жизнь развела нас, я иногда остро скучала по своим кузинам и кузенам.
Опершись на крепкую руку, я поднялась из кресла, и лорд Эрриа внимательно осмотрел меня.
- Это платье вам действительно идет, Глория, но всё же вы теперь моя невеста и объявить об этом стоит в чём-то более праздничном. Вы позволите его немного преобразить на мой вкус?
Я кивнула. Может быть, какая-нибудь юная барышня и обиделась на такое предложение, мне же было любопытно.
Мы подошли к висевшему на стене зеркалу, которое отражало нас по пояс. Смотрелись мы вместе не гармонично. Высокий, атлетически сложенный красавец мужчина в роскошной одежде и маленькая рядом с ним скромно одетая женщина заурядной внешности.
- А мы неплохо смотримся вместе, - неожиданно сказал Александр, и, уловив изумление в моих глазах, пояснил. – Ты такая хрупкая и тёплая на моём фоне. Только одежда не гармонирует. Но это сейчас исправим.
Он пристально всматривался в отражение, и я, воспользовавшись моментом, так же внимательно рассматривала мужчину, который завтра станет моим мужем. Мы действительно в какой-то мере делали друг другу выгодный контраст. Мой средний рост и стройная фигура на фоне высокого и мощного тела лорда казались меньше и изящней. Моя хрупкость подчеркивала силу и мощь Эрриа. Эта сила казалось особенно опасной из-за впечатления холода, исходившего от красивого лица с правильными, хотя и немного резкими чертами и тяжелым подбородком.
Контраст тепла и холода, света и темноты, тоже присутствовал. Александр Эрриа был серебристым блондином с серыми, стальными глазами. Я же была обладательницей зелёных глаз и каштановых волос, которые рядом с серебристыми прядями жениха в тени кабинета смотрелись почти чёрными.
Пока я изучала своего жениха, тот приступил к колдовству, вначале экспериментируя с цветом платья.
- Хорошо, что я в сером, - задумчиво сказал Эрриа, рассматривая то, что получалось. – С ним будет сочетаться практически любой цвет вашего платья. Так что подберём цвет под ваши глаза, сделав оттенок зелёного более светлым.
Перебрав несколько вариантов, Александр остановился на светлом голубовато-зелёном, создававшем ощущение свежести и сбросившем мне пару лет как минимум.
- Только я не девственница, - посчитала нужным предупредить я.
- Я тоже, - хмыкнул мужчина. – Это даже лучше. Значит, мы оба представляем, о чём идёт речь.
Пожалуй. Я согласно кивнула.
Александр явно расслабился, его руки больше не сжимали судорожно подлокотники, а свободно лежали на них. Видимо, он опасался истерик и скандала с моей стороны. Но я не видела в этом смысла. Мужчина напоминал мне снежную лавину, остановить которую невозможно. Решение принято и будет им выполнено. Ситуация явно нравилась ему не больше, чем мне, и если бы он знал другой выход, нашего брака не было.
Значит, чтобы сделать ситуацию более приемлемой, нужно договариваться.
Прода от 21.02.2020, 14:21
Глава 17. Немного прошлого
Приняв такое решение, я вдруг осознала, что сижу в кресле, напряженно выпрямив спину и не пошевелившись на протяжении всего разговора. Напряжение схлынуло: пальцы резать и тем более убивать меня никто не планирует, а значит можно расслабиться. Тело стало искать более комфортное положение, а глаза обежали комнату в поисках воды для пересохших губ.
Кувшин со стаканами я увидела на каминной полке и спросила своего практически жениха:
- Лорд Александр, не могли бы вы дать мне попить?
Вставать с кресла я ещё была не готова, боялась, что ноги будут подгибаться. У меня было такое ощущение, словно меня уже подвели к эшафоту и в последнюю минуту объявили, что казнь заменили каторгой.
Мужчина поднялся, налил воду в два стакана, один подал мне, а второй выпил сам. Видно и ему этот разговор давался не просто.
Вода была вкусной и холодной. Я осушила стакан и почувствовала себя лучше. Нервная дрожь ушла. Судьба сказала своё слово, теперь мне предстояла решить, что с этим делать.
Короткая пауза помогла и лорду Эрриа перевести дух и настроиться на следующий раунд нашего разговора.
- Леди, можете называть меня просто по имени – Александр.
Отметив свое превращение в «леди» из просто «мисс», я кивнула.:
- А вы меня Глория, - признавая взаимно переход наших отношений в новое качество.
- Глория, - слегка запнувшись на имени, продолжил Александр, - прежде чем обсуждать будущее, мне хотелось бы узнать ваше прошлое.
Вполне естественное требование.
- Я была официально помолвлена. У меня был жених, мы собирались пожениться по окончании Академии и в ожидании свадьбы жили вместе. Вы знаете, что у магов с этим свободнее, чем у обычных жителей.
- Я не об этом, - отмахнулся лорд. – Ваша личная жизнь в прошлом меня не касается. В будущем, став моей женой, вы конечно должны будете соблюдать определенные правила, но об этом позже. Меня интересует, как вы вообще могли учиться в Академии, обладая столь крошечным даром?
Мое горло сжалось Тема потерянного дара по-прежнему была болезненной для меня. Странно, почему это интересует Эрриа? Видимо, не терпит загадок. Что же, отвечу.
- Когда я поступала в Академию, мой дар вовсе не был столь исчезающе мал. Наоборот, я была одной из самых одаренных на своем потоке.
Невольно я вспомнила, какую радость мне приносила моя стихия. С какой жадностью с самого детства я познавала и развивала дар. Когда другие девочки бегали на свидания, я зубрила учебники. Тётя Лилиан, желая, чтобы хоть во мне воплотилась мечта сестры, моей матери, всегда в этом поощряла меня. Она даже шла на немыслимую для себя жертву: не слишком настаивала на том, чтобы я училась быть хорошей хозяйкой. От своих девочек она жёстко требовала, чтобы они умели готовить, шить, стирать, вязать, делать выгодные покупки. Мои кузины не только работали по дому, но и помогали матери в лавке, так что в школу тоже, как и я, шли с радостью, воспринимая её как передышку в работе.
Я вовсе не была белоручкой, и несла свою долю домашних обязанностей, но главным была учёба и подготовка к вступительным экзаменам в Академию. Как тётя была рада моему поступлению. Мне же тогда это казалось естественным. Себя вне магии я не представляла!
Академия была самым счастливым временем моей жизни: любовь, дружба и Магия! С каждым новым знанием мой дар становился сильнее, подчинялся мне легче. Иногда я ощущала себя всесильной…
- Что же случилось с вашим даром? Когда он исчез? – прервал мои нахлынувшие воспоминания лорд Александр.
- На последнем курсе. Я перенапрягла его… На практике в горах размыло плотину и нужно было задержать наводнение, чтобы люди успели спастись.
Я вновь вспомнила тот холодный серый день, когда вода была повсюду. С неба падала стена ливня, под ногами хлюпала напитанная влагой земля, а внизу в долине бежала чёрная, разбухшая от воды река. Никогда раньше я не чувствовала, как грозна может быть моя стихия.
Дожди шли уже неделю. Вода в реке, что протекала через посёлок, где мы жили на практике, прибывала с каждым днём. Поэтому я прислушивалась к ней регулярно, предупреждая селян, живших ближе к берегу, о подтоплении. Они, убедившись в точности моих прогнозов, ворча, покидали свои дома, отгоняя скотину повыше в горы, переселяясь на время вместе с ней в пещеры.
Но всё это не требовало от меня особых усилий, и наша практика благополучно подошла бы к концу, если бы выше по течению дожди не размыли плотину. Я почувствовала, как вода превратилась в несущую смерть силу сразу, как где-то вдали рухнула дамба. У нас был где-то час, до того момента, как вал подойдет к деревне. Преподаватель отослал вестник с просьбой о помощи, меня отправил на возвышенность, а сам вместе с моими друзьями принялся организовывать эвакуацию.
Я стояла наверху и когда почувствовала приближение вала, из части воды сделала новую дамбу, не дававшую потоку смести деревню. До сих пор в кошмарах мне иногда снится эта холодная чёрная стена, несущая смерть, которую я пытаюсь удержать от падения. А она своей массой неуклонно давит и пригибает меня, и как только я упаду, неизбежно накроет всех.
Тогда, наяву, я продержалась пятнадцать минут до появления взрослых магов, и отключилась, уже зная, что помощь пришла.
- Потом меня долго лечили от магического истощения, но выяснилось, что я, как треснутый сосуд, перестала удерживать магию. Это позволяло поглощать чужие выбросы, а остатки собственной маги давали возможность видеть чужие плетения. Но это и всё.
Рассказывать о том, как разрушилась моя жизнь, я не стала. Вряд ли лорду Александру это интересно.
Тогда я узнала, что жизнь не рушится в один день. Пока была жива надежда, казалось, что ещё немного и всё вернётся к правильному ходу вещей. Ведь не может жизнь быть настолько несправедливой. Я же не сделала ничего плохого! Дружба, любовь, будущее – всё у меня было связано с магией и моим даром. Нужно просто потерпеть, приложить усилия и всё вернется! По-другому просто не может быть!
И даже когда прозвучал беспощадный приговор целителей, вначале всё осталось почти как прежде. Моя жизнь продолжалось по инерции в тех же стенах, в том же окружении. Я жила в общежитии в нашей комнате с Туем, только он уходил на учёбу, а я оставалась дома. После занятий к нам приходили друзья.
Они не отвернулись от меня, но им было неловко со мной. Между нами стояла их вина (которой не было) и моя депрессия. Сама жизнь отдаляла нас. Они продолжали учиться, готовились к экзаменам и выпуску, а я медленно погружалась в пустоту. Я не знала, как мне дальше жить. Я цеплялась за нашу с Туем любовь, и боялась признаться себе, что одной её мне мало, чтобы заполнить жизнь.
Подруги не знали, о чём говорить со мной. Обсуждать при мне учёбу, мелкие забавные происшествия, что неизбежно сопровождали студенческую жизнь, им было неловко, и слова становились пустыми и вымученными.
Также пусты и мучительны стали наши разговоры с Туем. Лишь ночь объединяла нас, сжигая в страсти недомолвки и обиды дня.
Мне казалось, что я задыхаюсь, мир утратил цвет и кругом холодная чёрная вода, проникшая уже в мою кровь.
Проснувшись однажды утром в пустой постели (Туй ушёл на занятия), я поняла, что больше не могу так. Каждый день разрушал и уносил что-то ценное из моей прежней жизни: смех, дружбу любовь. Мне казалось, я ясно вижу, чем закончиться этот путь. Чем долго мучительно наблюдать, как всё медленно рушится, лучше оборвать разом.
Я встала, собрала вещи, написала прощальные письма Тую и друзьям, оставила помолвочный перстень и ушла. Я постаралась написать так, чтобы у них не мелькнула даже тень мысли, что это письмо уходящего из жизни. Тем более, что это действительно было не так. Я собиралась построить свою жизнь заново, без магии и Туя. И мне это удалось.
Удалось тогда, удастся и сейчас. Я уже знала, что это возможно: найти новые цели, новые радости, новую себя. Пусть они были не столь хороши, как прежде, как мне когда-то мечталось, но были. А этот новый поворот был особенно непредсказуем, и найти в нём хорошее намного легче, чем в прошлый раз.
Прода от 22.02.2020, 12:12
Глава 18. Я снова невеста
Но всю эту до сих пор мучительную для меня историю я изложила предельно кратко, сказав лишь, что после исчезновения дара оставила Академию и стала работать.
- Ваши друзья и жених отказались от вас? – нейтральным голосом спросил Эрриа.
- Нет. Это я отказалась от них, - грустно улыбнулась. - Тогда, сменив имя, я уехала в случайно выбранный городок на севере империи. Они, по словам тёти, вначале искали меня, но потом перестали.
Сейчас, из-за вопросов Элиды и теперь Александра, оглянувшись назад, я понимала, что полностью оборвав все нити, связывавшие с прошлым, была не права. Это было несправедливо по отношению к друзьям. Ведь и им пришлось непросто в этой истории. Но тогда мне было так больно! Только закрыв боль за глухой стеной отчуждения, мне удалось тогда начать всё заново.
Успешная студентка, начинающая магиня, счастливая невеста Глория Редстоун умерла, а родилась скромная Лори Редди, ищущая работу и новое место в жизни. Вначале я работала в лавке артефактов, где сохранившаяся возможность видеть магию оказалась к месту. Затем совершенно случайно я нашла новую профессию – няньки при магически одарённых детях.
Лишь спустя несколько лет, построив эту новую жизнь, и окончательно примирившись с потерями, я вернулась к своему настоящему имени. К тому времени моя история была забыта, друзья уже не искали меня, и нянька Глория Редстоун мало кого интересовала.
Вырывая меня из прошлого, лорд Александр сказал:
- Я интересуюсь вашим даром не из пустого любопытства. При пробуждении артефакта он пользуется магией хранительницы.
Мне стало понятно, почему очнувшись, я испытывала такую знакомую слабость.
- Увы, - я развела руками, - значит, буду для вас практически бесполезна.
- Нет, не думаю. Раз вы обладали от рождения даром, он постепенно вернется. Может быть, не в том объёме, как раньше, но частичное восстановление наверняка будет. Артефакт лечит и восстанавливает свою хранительницу. Пока он спал, но после вашего введения в род его действие усилится.
Вот оно что! Оказывается, он уже действует. Наверняка это благодаря кольцу ко мне уже вернулась искорка магии. Я с благодарностью провела пальцем по перстню. Вот уже неожиданный бонус от этой в остальном малоприятной ситуации.
- Раз вы согласны вступить в брак с открытыми глазами, без иллюзий, то не будем откладывать. Сегодня я представлю вас всем в замке, как свою невесту, а завтра свадьба.
Я просто опешила от такой скорости:
- Это не слишком быстро?
- А зачем тянуть? Сегодня закажем свадебное платье, слуги начнут готовить часовню и всё необходимое к праздничному ужину, и завтра я введу вас в Храм. Надеюсь, вас устроит скромная свадьба? Если нет, то потом, позже, я обещаю устроить пышное празднование в столице.
- Меня вполне устроит скромная свадьба, но…
- Леди, я введу вас в род, а наши семейные отношения, права и обязанности обсудим и выработаем уже после свадьбы. Согласитесь, что сейчас мы слишком мало друг друга знаем, чтобы реально представить, что нас ждёт.
Я согласно кивнула. Подход непривычный, но здравый. Чтобы мы не пообещали друг другу сейчас, до свадьбы, это будут лишь слова и благие пожелания. Как часто после свадьбы даже искренние клятвы оказываются невыполненными или даже невыполнимыми. Брак же в нашем случае неизбежен, потому чем скорее мы бросимся в его пучину, тем скорее поймём, что нас ждёт.
- Обещаю, что буду заботиться о вас и относиться с уважением. Надеюсь, что и вы ответите мне тем же, - сказал мой жених.
- Обещаю, - искренне ответила я.
Неплохая основа для брака. Готова думать, что даже лучше, чем иная любовь, особенно без взаимности.
- В таком случае, пойдёмте, обрадуем родственников, - Александр встал и подошёл ко мне, протянув руку.
Мысль о том, что Рей и Элида станут мне роднёй, неожиданно понравилась. Я росла в окружении детей тёти Лилиан. Тогда мы, бывало, ссорились, помладше даже дрались, но потом, когда жизнь развела нас, я иногда остро скучала по своим кузинам и кузенам.
Опершись на крепкую руку, я поднялась из кресла, и лорд Эрриа внимательно осмотрел меня.
- Это платье вам действительно идет, Глория, но всё же вы теперь моя невеста и объявить об этом стоит в чём-то более праздничном. Вы позволите его немного преобразить на мой вкус?
Я кивнула. Может быть, какая-нибудь юная барышня и обиделась на такое предложение, мне же было любопытно.
Мы подошли к висевшему на стене зеркалу, которое отражало нас по пояс. Смотрелись мы вместе не гармонично. Высокий, атлетически сложенный красавец мужчина в роскошной одежде и маленькая рядом с ним скромно одетая женщина заурядной внешности.
- А мы неплохо смотримся вместе, - неожиданно сказал Александр, и, уловив изумление в моих глазах, пояснил. – Ты такая хрупкая и тёплая на моём фоне. Только одежда не гармонирует. Но это сейчас исправим.
Он пристально всматривался в отражение, и я, воспользовавшись моментом, так же внимательно рассматривала мужчину, который завтра станет моим мужем. Мы действительно в какой-то мере делали друг другу выгодный контраст. Мой средний рост и стройная фигура на фоне высокого и мощного тела лорда казались меньше и изящней. Моя хрупкость подчеркивала силу и мощь Эрриа. Эта сила казалось особенно опасной из-за впечатления холода, исходившего от красивого лица с правильными, хотя и немного резкими чертами и тяжелым подбородком.
Контраст тепла и холода, света и темноты, тоже присутствовал. Александр Эрриа был серебристым блондином с серыми, стальными глазами. Я же была обладательницей зелёных глаз и каштановых волос, которые рядом с серебристыми прядями жениха в тени кабинета смотрелись почти чёрными.
Пока я изучала своего жениха, тот приступил к колдовству, вначале экспериментируя с цветом платья.
- Хорошо, что я в сером, - задумчиво сказал Эрриа, рассматривая то, что получалось. – С ним будет сочетаться практически любой цвет вашего платья. Так что подберём цвет под ваши глаза, сделав оттенок зелёного более светлым.
Перебрав несколько вариантов, Александр остановился на светлом голубовато-зелёном, создававшем ощущение свежести и сбросившем мне пару лет как минимум.
