Для меня это кошмарная проблема возникла как гром среди ясного неба и решилась неожиданно быстро. Говорят, что проблемы не рассасываются сами собой. Ну да, эта ебаная сука неизвестно где. Она скрывается, но её найдут и посадят за решетку. Или я встречусь с ней раньше и собственноручно лишу её тело жизни! Так или иначе, завершение этой проблемы скоро само найдет себя!
– Селена, всё хорошо? – спрашивает Кира, отвернувшись от окна и смотря на меня в упор.
– Наверное, – пожала плечами я.
– Что ты решила? – вроде непринужденно спросила она, но судя по её небольшой взволнованности, ответа ждала с нетерпением.
– Наверное сегодня и скажу ему...
Она ничего не ответила мне, лишь повернулась обратно к окну, ведь она сама сказала, что мне решать. По мимо этой проблемы, у меня есть ещё не решенные: мое похищение и стая Фасора, потом отравление в стаи Блэр и напоследок недопризрак со своим желанием закончить войну и использовать для этого меня... Может последнее было лишь мое воображение? Глюк? Может отравление или сильная усталость на мне так сказались?
Открывшаяся дверь в палату, отвлекла меня от размышлений. Как раз вернулись родители и Джерри. Я посмотрела на него совсем иначе. Значит я решаю когда ему сообщить?.. Что же, помучаю его ещё немного.
– Что это у вас в руках? – замечаю у них, точнее только у папы и Джерри, пакеты в руках. Услышав мой вопрос, Кира тоже повернулась к ним.
– Да так, – улыбнулся папа, хотя ему это явно стоило больших усилий. – Мама решила, что тебе необходимо купить одежду потеплее.
Отец взглянул на маму ну очень недобрым взглядом. Не удивлена, ведь если это вся причина, по которой она забрала их двоих, то...
Вдруг замечаю на лице у Джерри красноватый синяк. Соскочив с кровати, я подбежала к нему и схватив за лицо стала рассматривать.
– Что случилось? – спрашиваю его, но он не отвечает. Кира также быстрым шагом подошла к нам.
– Да ничего такого, – сказала моя мама чуть улыбнувшись. – Просто, когда выбирали тебе одежду. Джерри засмотрелся на одну вещь, но один индивидуум решил, что он пялится на его жену. Меньше, чем через час его синяк пройдёт.
– Ну не смотри ты на меня так, – чуть ли не взвыл от досады волчонок, обращаясь к матери. Даже я услышала её уставший вздох. – Не я же виновен. Лучше скажите, о чем вы говорили?
Я тут же опустила руки и его взгляд стал прикован ко мне. Он точно не хотел, чтобы я прекращала наш контакт. Я мельком взглянула на Киру, а потом на родителей. Папа то уж точно не в курсе, но интересно, знает ли мама?
– Знаете, будет нечестно если вы не поделитесь, – заявил Джерри внимательно рассматривая то меня, то свою маму. – В конце концов из-за этого разговора мне досталось не слабо.
– Сынок, ты прости, но рассказывать тебе или нет, – начала Кира и с хитрой улыбкой поглядывала на меня. – Будет решать только твоя пара.
Джерри посмотрел на меня так, как давно не смотрел – изучающе. Он хотел что-то спросить, но зашедший с готовой выпиской врач дал мне возможность уйти от этого вопроса. По крайней мере сейчас. Боюсь, что не выдержу и всё расскажу куда быстрее чем хочу. А я хотела прежде, чем рассказать, узнать у него кое-что. Ведь даже если его совесть на самом деле чиста, то у меня возникают другие вопросы. Да он не связан клятвой на крови и изменами. Но даже если он считал, что они были, он выбрал обман. Почему его выбор пал на то, чтобы лгать мне, а не сказать, как есть сразу?
Эта ситуация никак не выходила из моей головы. Я, обдумывая как поступить с Джерри, даже не заметила, как мы все вместе вернулись обратно в тот дом. Подходя вместе со всеми к дверям главного входа, в голове снова возникает голос того призрака незнакомца. Он ведь тогда сказал перед тем, как исчезнуть: «Но в том доме, будь аккуратнее. Опасность ещё есть и немалая.». Что это значит?
– Селена? – позвал меня Джерри, и я повернулась к нему, пока остальные о чем-то разговаривали. Рядом с ним стоял мужчина. Не стар и не молод. Некоторыми чертами лица и цветом глаз мужчина напоминал Джерри и его отца. Смею предположить – это Андрис. – Хочу представить тебе альфу стаи Блэр – Андрис.
– Очень приятно, – говорю я и мило улыбаюсь.
– Мне тоже, как ты себя чувствуешь? – заботливо спрашивает он и немного вводит меня в замешательство, ведь общение с альфой у меня сегодня в списке дел никак не предвиделось. – Я приношу свои извинения за этот случай. К сожалению, тот кто хотел причинить тебе вред в моем доме так и не найден. Но уверяю тебя это ненадолго.
– Ничего страшного, – отвечаю ему, однако в душе не чаю насколько сильно он сам может быть не причастен. Киру же он пытался отодвинуть на второй план для своего сына, ведь она якобы не могла родить подходящего для их стаи наследника. Не говоря уж о том, что у самой Киры есть предположения что меня отравили по такой же причине. – Сейчас всё хорошо, просто немного устала.
– Что ж, – Андрис как-то понимающе улыбнулся мне, а затем посмотрел на Джерри. – Если дама устала, то нужно проводить её в комнату.
Джерри кивнул и с разрешения Андриса, мы направились к лестнице. Поднимаясь вверх по ступенькам, мысленно говорю Джерри, что мне есть, что ему сказать. Он догадался, что речь пойдет о том, что речь будет о моем разговоре с его матерью, но точно не подозревал какая тема его ждёт.
Поднявшись наверх, оставив всех на первом этаже, я шла с Джерри по направлению той спальни, где мы ночевали. В комнате оказалось тихо и довольно-таки свежо, как будто недавно проветривали. Я обошла кровать и присела на край. Джерри сел на кресло, которое стояло не далеко от кровати, практически в углу комнаты, но при этом оказался напротив меня.
Его взгляд едва ли не прожигал во мне дыру. Намека на какие-либо негативные чувства и эмоции не было, скорее походила на тягу к чему-то… Может желание?
– Что ты хотела мне рассказать? – спросил Джерри, стараясь выглядеть как можно спокойнее. Однако его глаза выдавали его. Они просто горели, как каждый раз при его желании меня… Я с трудом борю в себе желание завыть в голос от досады, так как этот настрой я ему сейчас точно собью.
– В общем, – начала я одновременно с этим каря себя и думая, что лучше бы его мать ему об этом рассказывала. Но поздно уже, раз сказала, что сама, значит должна сама.
Собравшись с мыслями, я выдала Джерри всё то, о чем мы говорили с Кирой. Я старалась не обращать внимание на его эмоции. Получалось правда не очень. Я чувствовала, как они скакали от позитивного к негативному и обратно, да и скачки были очень резками. Трудно было не догадаться почему. Поэтому я старалась как можно чаще говорить о том, что его мать не желала ему зла и сообщила сначала мне в качестве его воспитания. Хотя я не только это говорила, старясь сгладить острые углы. У меня нет желание быть свидетелем ссоры Киры и Джерри.
– Джерри? – позвала его, когда он резко встал и направился в сторону двери. Он не ответил. А нужно ли, если я и так догадываюсь куда он?
Срываюсь с места и быстро у самой двери встаю перед ним преграждая путь.
– Селена, прошу отойди, – тяжело выдыхает он. От него исходит обида и гнев. Если он направился к Кире в таком состоянии, то надо остановить его. Он может ей ляпнуть то, о чем потом будет жалеть и словом. – Мне нужно кое-что сейчас выяснить. Мы с тобой позже ещё поговорим.
– Нет, мы поговорим сейчас! – тут же отвечаю ему.
Джерри
Селена уверенно преградила мне дорогу. Не сомневался в том, что она умная девочка. Но теперь наш разговор точно может подождать. Я очень хочу поинтересоваться у матери, почему она сказала Селене, но не мне? Да и как она вообще это всё узнала? На сколько мне известно она всегда работала в сфере образования. А такие подробности узнать о ком-то может далеко не каждый...
Я неожиданно смеюсь, чем немного сбиваю свою пару с толку. Ну да, на сколько мне известно. Я об отце то толком ничего не знал. У него такие вот скелеты в шкафу, а что может быть мамы? С её стороны я родственников тоже никогда не видел. Они есть? Может тоже произошла какая-то невъебенная ситуация, после которой она сбежала? Да я о них нефига не знаю!
– Селена... – попытался начать я, но она выставила руку вперед прямо перед моим лицом, будто приказывала замолчать. И взбесила, и возбудила этим действием. Сделай так, кто другой, как минимум послал бы.
– Я сказала, разговор не закончен! – её рука опустилась, а глаза так и заблестели ярким серебряным цветом. – Так что сядь обратно!
После сказанных ею слов, я поступил иначе. Один шаг ближе к ней и её рука снова выставлена вперед. Только на этот раз ее ладонь упирается мне в грудь и едва движется в такт с моим дыханием.
– Селена, – в очередной раз за несколько минут произношу имя своей пары. – Не надо. Это плохо закончится.
– Что значит плохо? – уточняет вопрос, хотя её глаза и эмоции выдают её желания. Те же самые чувства сейчас окутывают её, как и меня, когда мы остались в этой комнате одни, пока она не начала этот разговор.
Делаю ещё шаг, её рука сгибается в локте, но ладонь по-прежнему на моей груди. Что она хочет? Отвлечь меня? Что ж, у нее это прекрасно получается.
Она смотрит на свою руку и как она начинает двигаться с моим участившимся дыханием. Её блестящие серебром глаза поднимаются и смотрят меня в душу.
Десять.
Я медленно тянусь к её руке. Нежно обхватив её ладонь, подношу к губам, целую, а после отпускаю вниз. Не дожидаясь её реакции, собираюсь обойти. Но она снова встаёт на моем пути. И на этот раз она кладёт обе руки на меня.
Девять.
– Селена! – практически вою в голос, потому что чем больше пара ведёт себя столь наглым образом, тем труднее становится держать себя в рамках приличия. – Я прошу тебя…
– Я же ничего такого не делаю, – перебивает она, а со стройная она её личике в этот момент фальшивая невинность, невольно заставляет меня задуматься. Ей точно по кайфу вот так стоять и издеваться надо мной.
Восемь.
У меня нет желания убирать её руки, наоборот хочется, чтобы она продолжала. Хочется, чтобы она делала со мной всё, что, будет по каждому изгиба моего торса. ей вздумается. Хочется, чтобы каждая её фантазия была воплощена наяву… Да блядь!
– Луна моя, прекрати делать из меня своего личного раба, – шепчу ей, когда мы прислоняется лбами друг к другу.
– Разве парность не подразумевает подобные отношения? – её ручки опускаются вниз до ремня, затем приподняв футболку, снова оказывается на груди. Только теперь она не держит их на месте, водит по каждому изгиба моего торса.
Семь.
Я улыбаюсь ей, потому что придумать какой-либо нормальный ответ на её вопрос никак не получается. Да и если бы честно, то она права. Отношения с истинной парой это равносильно рабство. Только это рабство не подразумевает насилие, лишь взаимность.
– Ты сам сделал из меня рабыню, – неожиданно произносит она. – Так почему я не могу сделать тоже?
– Ошибаешься, я… – не могу договорить свою мысль и откинув голову назад, стараюсь не заскулить голос. Селена возбудила ещё сильнее, начав царапать меня под футболкой.
Шесть.
Стоит ей поднять свои глаза и меня словно бьет лёгким разрядом тока, заставляя стоять на месте и не рыпаться.
– Это ты ошибаешься, волчонок, – произносит она, когда её руки опускаются мне на бёдра. – Если бы это было не так, я бы не спала с тобой. Я тем более не позволила бы себя метить.
– Я бы никогда не сделала бы что-то, что было бы против твоей воли, но тогда…
– Что тогда? – одним резким движением и вот она вплотную стоит ко мне. Прямо сейчас он заставляет думать не разговоре, которым мы ведем, а о том, как бы её расположить на кровати под собой.
Пять.
– Тогда… – начал я и не сдержав себя, перепечатал Селену к закрытой двери потерявшись руками по обе стороны от неё. – Нет, не только тогда, но и сейчас и потом я буду нуждаться в тебе. Я понимаю, что ты мне больше не поверишь ведь даже если я не виноват не изменял не давал клятву в другой то, как ни в чем не бывало обманывал тебя…Ты ведь сейчас стоишь у меня на пути из-за этого? Хочешь узнать почему я смотрел те в глаза и лгал? Так?
Она склоняет голову. Я ничего не надо говорить. Я и так знаю, что попал прямо в цель. Не знаю, что ей сказать тянусь к ручке двери, но рука резко перехватывает мою. Затем она посмотрела на меня таким взглядом, который просто кричал о том, что это ещё не всё.
Второй рукой она толкает меня назад. Я отхожу до тех пор, пока не натыкаюсь на кровати. Лёгким движением, она заставляет меня сесть, а после садится сверху.
Четыре.
Пожалуй, первая девушка, которую еду более хочу, но я не могу понять. Солгу если скажу, что мне не нравится то, как она тянется ко мне. Да кому-нибудь нравится если его пара будет проявлять такую тягу симпатию?
– Ты прав, – вдруг произносит она. – Конечно, может сейчас тебе нечего сказать, и ты просто сбегаешь. Я прекрасно создаю, а что ответ, который ты дашь, может окончательно поставить точку наших отношениях, но… Но я хочу знать что-то двигало, когда ты решил лгать? Хочу знать правду!
– Правда банально. Я боялась потерять тебя. Боялся настолько что готов был обманывать и даже не думал о последствиях. И чем дольше я тебе врал, тем больше боялся. Чем больше проходило времени, тем сложнее становилось и оправдаться. – пока я говорил она не спускалась меня глаз. Она заставила обнажить душу, потому что хотела знать правду. Каждое слово произносила с трудом. Прям сейчас мне страшно. Очень страшно, так как боюсь, что с того, как я закончу свой откровенный ответ, между нами, все закончится. Совсем. – Я поздно поняла, что оттягивания разговора приведёт лишь к бесконечной боли и расставанию. Я тогда и сейчас боялся одного потерять тебя. Боюсь не иметь возможности услышать тебя, увидеть, прикоснуться…
Неожиданно меня перебивают и к моему удивлению она целует меня очень нежно и чувственно. Стоило Селене отстраниться, и я едва совладал с желанием притянуть её обратно чтобы продолжить.
– Ладно, – говорит она и взяв мои руки кладёт себе на бёдра. – Допустим, твой ответ удовлетворил, но отпущу только если ответишь на ещё один мой вопрос.
Три.
Я не сразу понял, о чем она говорит, потому что во всё мое внимании было приковано к моим рукам, которые находились у неё на бёдрах. В такой ситуации очень сложно думать о чем-то другом, кроме того, как повалить её в постель.
– И что же тебя ещё интересует? – мой голос дрожал от контраста двух чувств. Мне хотелось обладать её и одновременно с этим меня одолевал страх перед её решением. Моё оправдание перед ней за ложь прозвучало глупо и неубедительно, но это правда. Хоть и бредовая, но правда.
– Скажи если бы я решила тебя простить, – начала она и я нервно глотнула. Надежда, которая почти потухла внутри меня загорелась ярко солнце. – Что ты сделал?
– Если бы ты простила я бы пообещал… Нет, я бы поклялся, что больше никогда не причиню тебе боль что всегда буду рядом и ты никогда не разочаруешься во мне. И это были бы не просто слова я бы доказал тебе свою верность любовь каждый день, потому что ты моя истинная ты для меня смысл жизни ты это то, ради чего я могу жить.
После того как я закончил говорить мы оба замолчали. Несколько минут в тишине она смотрела на меня и думала о чем-то своем. Я не перебивала её лишь только ждал, когда она вынесет приговор.
– Селена, всё хорошо? – спрашивает Кира, отвернувшись от окна и смотря на меня в упор.
– Наверное, – пожала плечами я.
– Что ты решила? – вроде непринужденно спросила она, но судя по её небольшой взволнованности, ответа ждала с нетерпением.
– Наверное сегодня и скажу ему...
Она ничего не ответила мне, лишь повернулась обратно к окну, ведь она сама сказала, что мне решать. По мимо этой проблемы, у меня есть ещё не решенные: мое похищение и стая Фасора, потом отравление в стаи Блэр и напоследок недопризрак со своим желанием закончить войну и использовать для этого меня... Может последнее было лишь мое воображение? Глюк? Может отравление или сильная усталость на мне так сказались?
Открывшаяся дверь в палату, отвлекла меня от размышлений. Как раз вернулись родители и Джерри. Я посмотрела на него совсем иначе. Значит я решаю когда ему сообщить?.. Что же, помучаю его ещё немного.
– Что это у вас в руках? – замечаю у них, точнее только у папы и Джерри, пакеты в руках. Услышав мой вопрос, Кира тоже повернулась к ним.
– Да так, – улыбнулся папа, хотя ему это явно стоило больших усилий. – Мама решила, что тебе необходимо купить одежду потеплее.
Отец взглянул на маму ну очень недобрым взглядом. Не удивлена, ведь если это вся причина, по которой она забрала их двоих, то...
Вдруг замечаю на лице у Джерри красноватый синяк. Соскочив с кровати, я подбежала к нему и схватив за лицо стала рассматривать.
– Что случилось? – спрашиваю его, но он не отвечает. Кира также быстрым шагом подошла к нам.
– Да ничего такого, – сказала моя мама чуть улыбнувшись. – Просто, когда выбирали тебе одежду. Джерри засмотрелся на одну вещь, но один индивидуум решил, что он пялится на его жену. Меньше, чем через час его синяк пройдёт.
– Ну не смотри ты на меня так, – чуть ли не взвыл от досады волчонок, обращаясь к матери. Даже я услышала её уставший вздох. – Не я же виновен. Лучше скажите, о чем вы говорили?
Я тут же опустила руки и его взгляд стал прикован ко мне. Он точно не хотел, чтобы я прекращала наш контакт. Я мельком взглянула на Киру, а потом на родителей. Папа то уж точно не в курсе, но интересно, знает ли мама?
– Знаете, будет нечестно если вы не поделитесь, – заявил Джерри внимательно рассматривая то меня, то свою маму. – В конце концов из-за этого разговора мне досталось не слабо.
– Сынок, ты прости, но рассказывать тебе или нет, – начала Кира и с хитрой улыбкой поглядывала на меня. – Будет решать только твоя пара.
Джерри посмотрел на меня так, как давно не смотрел – изучающе. Он хотел что-то спросить, но зашедший с готовой выпиской врач дал мне возможность уйти от этого вопроса. По крайней мере сейчас. Боюсь, что не выдержу и всё расскажу куда быстрее чем хочу. А я хотела прежде, чем рассказать, узнать у него кое-что. Ведь даже если его совесть на самом деле чиста, то у меня возникают другие вопросы. Да он не связан клятвой на крови и изменами. Но даже если он считал, что они были, он выбрал обман. Почему его выбор пал на то, чтобы лгать мне, а не сказать, как есть сразу?
Эта ситуация никак не выходила из моей головы. Я, обдумывая как поступить с Джерри, даже не заметила, как мы все вместе вернулись обратно в тот дом. Подходя вместе со всеми к дверям главного входа, в голове снова возникает голос того призрака незнакомца. Он ведь тогда сказал перед тем, как исчезнуть: «Но в том доме, будь аккуратнее. Опасность ещё есть и немалая.». Что это значит?
– Селена? – позвал меня Джерри, и я повернулась к нему, пока остальные о чем-то разговаривали. Рядом с ним стоял мужчина. Не стар и не молод. Некоторыми чертами лица и цветом глаз мужчина напоминал Джерри и его отца. Смею предположить – это Андрис. – Хочу представить тебе альфу стаи Блэр – Андрис.
– Очень приятно, – говорю я и мило улыбаюсь.
– Мне тоже, как ты себя чувствуешь? – заботливо спрашивает он и немного вводит меня в замешательство, ведь общение с альфой у меня сегодня в списке дел никак не предвиделось. – Я приношу свои извинения за этот случай. К сожалению, тот кто хотел причинить тебе вред в моем доме так и не найден. Но уверяю тебя это ненадолго.
– Ничего страшного, – отвечаю ему, однако в душе не чаю насколько сильно он сам может быть не причастен. Киру же он пытался отодвинуть на второй план для своего сына, ведь она якобы не могла родить подходящего для их стаи наследника. Не говоря уж о том, что у самой Киры есть предположения что меня отравили по такой же причине. – Сейчас всё хорошо, просто немного устала.
– Что ж, – Андрис как-то понимающе улыбнулся мне, а затем посмотрел на Джерри. – Если дама устала, то нужно проводить её в комнату.
Джерри кивнул и с разрешения Андриса, мы направились к лестнице. Поднимаясь вверх по ступенькам, мысленно говорю Джерри, что мне есть, что ему сказать. Он догадался, что речь пойдет о том, что речь будет о моем разговоре с его матерью, но точно не подозревал какая тема его ждёт.
Поднявшись наверх, оставив всех на первом этаже, я шла с Джерри по направлению той спальни, где мы ночевали. В комнате оказалось тихо и довольно-таки свежо, как будто недавно проветривали. Я обошла кровать и присела на край. Джерри сел на кресло, которое стояло не далеко от кровати, практически в углу комнаты, но при этом оказался напротив меня.
Его взгляд едва ли не прожигал во мне дыру. Намека на какие-либо негативные чувства и эмоции не было, скорее походила на тягу к чему-то… Может желание?
– Что ты хотела мне рассказать? – спросил Джерри, стараясь выглядеть как можно спокойнее. Однако его глаза выдавали его. Они просто горели, как каждый раз при его желании меня… Я с трудом борю в себе желание завыть в голос от досады, так как этот настрой я ему сейчас точно собью.
– В общем, – начала я одновременно с этим каря себя и думая, что лучше бы его мать ему об этом рассказывала. Но поздно уже, раз сказала, что сама, значит должна сама.
Собравшись с мыслями, я выдала Джерри всё то, о чем мы говорили с Кирой. Я старалась не обращать внимание на его эмоции. Получалось правда не очень. Я чувствовала, как они скакали от позитивного к негативному и обратно, да и скачки были очень резками. Трудно было не догадаться почему. Поэтому я старалась как можно чаще говорить о том, что его мать не желала ему зла и сообщила сначала мне в качестве его воспитания. Хотя я не только это говорила, старясь сгладить острые углы. У меня нет желание быть свидетелем ссоры Киры и Джерри.
– Джерри? – позвала его, когда он резко встал и направился в сторону двери. Он не ответил. А нужно ли, если я и так догадываюсь куда он?
Срываюсь с места и быстро у самой двери встаю перед ним преграждая путь.
– Селена, прошу отойди, – тяжело выдыхает он. От него исходит обида и гнев. Если он направился к Кире в таком состоянии, то надо остановить его. Он может ей ляпнуть то, о чем потом будет жалеть и словом. – Мне нужно кое-что сейчас выяснить. Мы с тобой позже ещё поговорим.
– Нет, мы поговорим сейчас! – тут же отвечаю ему.
Глава 14
Джерри
Селена уверенно преградила мне дорогу. Не сомневался в том, что она умная девочка. Но теперь наш разговор точно может подождать. Я очень хочу поинтересоваться у матери, почему она сказала Селене, но не мне? Да и как она вообще это всё узнала? На сколько мне известно она всегда работала в сфере образования. А такие подробности узнать о ком-то может далеко не каждый...
Я неожиданно смеюсь, чем немного сбиваю свою пару с толку. Ну да, на сколько мне известно. Я об отце то толком ничего не знал. У него такие вот скелеты в шкафу, а что может быть мамы? С её стороны я родственников тоже никогда не видел. Они есть? Может тоже произошла какая-то невъебенная ситуация, после которой она сбежала? Да я о них нефига не знаю!
– Селена... – попытался начать я, но она выставила руку вперед прямо перед моим лицом, будто приказывала замолчать. И взбесила, и возбудила этим действием. Сделай так, кто другой, как минимум послал бы.
– Я сказала, разговор не закончен! – её рука опустилась, а глаза так и заблестели ярким серебряным цветом. – Так что сядь обратно!
После сказанных ею слов, я поступил иначе. Один шаг ближе к ней и её рука снова выставлена вперед. Только на этот раз ее ладонь упирается мне в грудь и едва движется в такт с моим дыханием.
– Селена, – в очередной раз за несколько минут произношу имя своей пары. – Не надо. Это плохо закончится.
– Что значит плохо? – уточняет вопрос, хотя её глаза и эмоции выдают её желания. Те же самые чувства сейчас окутывают её, как и меня, когда мы остались в этой комнате одни, пока она не начала этот разговор.
Делаю ещё шаг, её рука сгибается в локте, но ладонь по-прежнему на моей груди. Что она хочет? Отвлечь меня? Что ж, у нее это прекрасно получается.
Она смотрит на свою руку и как она начинает двигаться с моим участившимся дыханием. Её блестящие серебром глаза поднимаются и смотрят меня в душу.
Десять.
Я медленно тянусь к её руке. Нежно обхватив её ладонь, подношу к губам, целую, а после отпускаю вниз. Не дожидаясь её реакции, собираюсь обойти. Но она снова встаёт на моем пути. И на этот раз она кладёт обе руки на меня.
Девять.
– Селена! – практически вою в голос, потому что чем больше пара ведёт себя столь наглым образом, тем труднее становится держать себя в рамках приличия. – Я прошу тебя…
– Я же ничего такого не делаю, – перебивает она, а со стройная она её личике в этот момент фальшивая невинность, невольно заставляет меня задуматься. Ей точно по кайфу вот так стоять и издеваться надо мной.
Восемь.
У меня нет желания убирать её руки, наоборот хочется, чтобы она продолжала. Хочется, чтобы она делала со мной всё, что, будет по каждому изгиба моего торса. ей вздумается. Хочется, чтобы каждая её фантазия была воплощена наяву… Да блядь!
– Луна моя, прекрати делать из меня своего личного раба, – шепчу ей, когда мы прислоняется лбами друг к другу.
– Разве парность не подразумевает подобные отношения? – её ручки опускаются вниз до ремня, затем приподняв футболку, снова оказывается на груди. Только теперь она не держит их на месте, водит по каждому изгиба моего торса.
Семь.
Я улыбаюсь ей, потому что придумать какой-либо нормальный ответ на её вопрос никак не получается. Да и если бы честно, то она права. Отношения с истинной парой это равносильно рабство. Только это рабство не подразумевает насилие, лишь взаимность.
– Ты сам сделал из меня рабыню, – неожиданно произносит она. – Так почему я не могу сделать тоже?
– Ошибаешься, я… – не могу договорить свою мысль и откинув голову назад, стараюсь не заскулить голос. Селена возбудила ещё сильнее, начав царапать меня под футболкой.
Шесть.
Стоит ей поднять свои глаза и меня словно бьет лёгким разрядом тока, заставляя стоять на месте и не рыпаться.
– Это ты ошибаешься, волчонок, – произносит она, когда её руки опускаются мне на бёдра. – Если бы это было не так, я бы не спала с тобой. Я тем более не позволила бы себя метить.
– Я бы никогда не сделала бы что-то, что было бы против твоей воли, но тогда…
– Что тогда? – одним резким движением и вот она вплотную стоит ко мне. Прямо сейчас он заставляет думать не разговоре, которым мы ведем, а о том, как бы её расположить на кровати под собой.
Пять.
– Тогда… – начал я и не сдержав себя, перепечатал Селену к закрытой двери потерявшись руками по обе стороны от неё. – Нет, не только тогда, но и сейчас и потом я буду нуждаться в тебе. Я понимаю, что ты мне больше не поверишь ведь даже если я не виноват не изменял не давал клятву в другой то, как ни в чем не бывало обманывал тебя…Ты ведь сейчас стоишь у меня на пути из-за этого? Хочешь узнать почему я смотрел те в глаза и лгал? Так?
Она склоняет голову. Я ничего не надо говорить. Я и так знаю, что попал прямо в цель. Не знаю, что ей сказать тянусь к ручке двери, но рука резко перехватывает мою. Затем она посмотрела на меня таким взглядом, который просто кричал о том, что это ещё не всё.
Второй рукой она толкает меня назад. Я отхожу до тех пор, пока не натыкаюсь на кровати. Лёгким движением, она заставляет меня сесть, а после садится сверху.
Четыре.
Пожалуй, первая девушка, которую еду более хочу, но я не могу понять. Солгу если скажу, что мне не нравится то, как она тянется ко мне. Да кому-нибудь нравится если его пара будет проявлять такую тягу симпатию?
– Ты прав, – вдруг произносит она. – Конечно, может сейчас тебе нечего сказать, и ты просто сбегаешь. Я прекрасно создаю, а что ответ, который ты дашь, может окончательно поставить точку наших отношениях, но… Но я хочу знать что-то двигало, когда ты решил лгать? Хочу знать правду!
– Правда банально. Я боялась потерять тебя. Боялся настолько что готов был обманывать и даже не думал о последствиях. И чем дольше я тебе врал, тем больше боялся. Чем больше проходило времени, тем сложнее становилось и оправдаться. – пока я говорил она не спускалась меня глаз. Она заставила обнажить душу, потому что хотела знать правду. Каждое слово произносила с трудом. Прям сейчас мне страшно. Очень страшно, так как боюсь, что с того, как я закончу свой откровенный ответ, между нами, все закончится. Совсем. – Я поздно поняла, что оттягивания разговора приведёт лишь к бесконечной боли и расставанию. Я тогда и сейчас боялся одного потерять тебя. Боюсь не иметь возможности услышать тебя, увидеть, прикоснуться…
Неожиданно меня перебивают и к моему удивлению она целует меня очень нежно и чувственно. Стоило Селене отстраниться, и я едва совладал с желанием притянуть её обратно чтобы продолжить.
– Ладно, – говорит она и взяв мои руки кладёт себе на бёдра. – Допустим, твой ответ удовлетворил, но отпущу только если ответишь на ещё один мой вопрос.
Три.
Я не сразу понял, о чем она говорит, потому что во всё мое внимании было приковано к моим рукам, которые находились у неё на бёдрах. В такой ситуации очень сложно думать о чем-то другом, кроме того, как повалить её в постель.
– И что же тебя ещё интересует? – мой голос дрожал от контраста двух чувств. Мне хотелось обладать её и одновременно с этим меня одолевал страх перед её решением. Моё оправдание перед ней за ложь прозвучало глупо и неубедительно, но это правда. Хоть и бредовая, но правда.
– Скажи если бы я решила тебя простить, – начала она и я нервно глотнула. Надежда, которая почти потухла внутри меня загорелась ярко солнце. – Что ты сделал?
– Если бы ты простила я бы пообещал… Нет, я бы поклялся, что больше никогда не причиню тебе боль что всегда буду рядом и ты никогда не разочаруешься во мне. И это были бы не просто слова я бы доказал тебе свою верность любовь каждый день, потому что ты моя истинная ты для меня смысл жизни ты это то, ради чего я могу жить.
После того как я закончил говорить мы оба замолчали. Несколько минут в тишине она смотрела на меня и думала о чем-то своем. Я не перебивала её лишь только ждал, когда она вынесет приговор.
