Ощущение это усиливалось чрезвычайно стройной фигурой незнакомки, ее невысоким ростом и распущенными каштановыми волосами, разлетающимися в кружении. Тем временем, девушка заметила нас, замерла в красивом изгибе и улыбнулась Туку:
- Добра тебе, Тук, – произнесла она мелодичным голосом и медленно «поплыла» в нашу сторону. - Скажи, Его сиятельство скоро вернется?
Тук же, вместо того, чтобы, ответить, как подобает воспитанному слуге, демонстративно подставил ладонь к правому своему уху и повернул его по направлению к ней. А я удивленно открыла рот: «Вот это номер. Значит, не один тут граф в опале у старика».
Девушку, в свою очередь, такое поведение слуги ни капли не смутило, и она повторила, также улыбаясь и, нисколько не громче:
- Его сиятельство скоро вернется в замок? - Тук в ответ развернул свое ухо еще сильнее.
- Говорите громче, он плохо слышит, – едва сдерживая улыбку, решила вмешаться я. – Но, на этот вопрос смогу вам сама ответить: Его сиятельство будет вечером. К сожалению, точнее не знаю.
И тут она повернулась ко мне. И улыбка ее медленно растаяла, но в больших оливково-зеленых глазах вспыхнул неподдельный интерес. И с этим интересом она, так же медленно, как делала все до этого, оглядела меня с головы до ног, особенно задержав свой взгляд на моей содранной скуле и дырке на юбке. И мне это совсем не понравилось.
- А ты, наверное, та самая… бедняжка, что притащили вчера Хлыст и Колун? Их поступок заставил меня плакать, но, я рада, что зло было наказано, – произнесла она вкрадчиво и склонила голову на бок.
- Ваша сострадательность меня умиляет. Вы ко всем людям так трогательно добры?
- Да, ведь мы все одинаковы перед лицом судьбы.
- Ну, так, примите мой дружеский совет, выступите перед публикой со своим танцем, в порядке благотворительной помощи. И мир станет добрее… Нам пора, Тук, пойдемте, – бросила уже в развороте и, не оглядываясь, запрыгала вниз по ступеням…
«Ну, надо же, местная хиппи, мать вашу», - металась я по кухне в поисках Гильды: «И ведь я то, дура безнадежная, ничего плохого ей не сделала…».
Гильда нашлась сама и, подперев руками бока, встала на моем пути:
- Пр-р, лошадка, куда так несешься? – спросила со смехом.
- Здравствуйте, Гильда. Как же я рада Вас видеть, – с чувством выдала я и рухнула на ближайший стул.
- Что случилось то? Опять тебя побили или ты кого?
- Госпожа Лулияна, – многозначительно пояснил, подоспевший следом Тук. – Имели удовольствие побеседовать с ней, только что. Его сиятельством интересовалась.
- Ну, понятно, – вмиг став серьезной, буркнула женщина. – Опять, значит, на охоту вышла.
- Погодите, - опешила я. – так она на графа что ли охотится? И как ее тогда в замок пропустили?
- Ну-у, охота охоте рознь. Эта госпожа предпочитает ночную… под графским балдахином.
- А-а, – наконец, дошло до меня. – Фаворитка Его сиятельства.
- То-то и оно, - тяжело вздохнула Гильда. - И некому ей, хвост дверью прищемить.
- Так, зачем же так кардинально? Граф - мужчина свободный. Может, у них любовь?
- Если бы… Тут другое, – кинула женщина быстрый взгляд на старика, а потом, повернулась ко мне. – Ты зачем пришла то? Или соскучилась? А ну, покажи мне болячки…
- Конечно, соскучилась, - призналась я, покорно подставляя свои, уже вполне приличные конечности.
- Его сиятельство приказали подобрать госпоже Вете новое платье, – прервал Тук наш медицинский осмотр.
- Вот оно как? Ну что ж, у Гильды в подвале целая лавка нарядов. Сейчас раздам задания своим бездельницам, и пойдем с тобой выбирать.
- Мне лавку не надо, – испуганно вмешалась я. – Мне на время, пока я свою юбку не заштопаю…
- Да что же ты за девка такая, раз к красивым платьям равнодушна? – укоризненно внушала мне женщина, ведя к низенькой двери, спрятанной за винтовой лестницей. – А насчет юбки своей не переживай. Ее и кофту твою мои бездельницы и выстирают и починят.
Вытянув с первого раза, из большой связки ключей нужный, Гильда открыла дверь и шагнула первой вовнутрь. Я последовала за ней, заранее настроившись на решительный протест. Лицезрела я их местные платья, правда, пока только пять или шесть, но и эти, либо слишком длинные, либо слишком узкие. А при моем образе жизни, причем, как выяснилось, в обоих мирах, требовался «демократичный» наряд. Но, то, что я увидела вокруг себя, развешанное по подвесным шестам вдоль стен, вызвало мой неподдельный женский интерес. Здесь были совершенно другие платья: легкие, с высокими боковыми разрезами и короткими рукавами. Правда, имелись и откровенно парадные, висящие отдельно и накрытые тканью, но мне они, точно были без надобности.
- Гильда, что это?
- Это гардероб госпожи Элизабетты, матери нашего графа. Копился еще при ее жизни. А потом и вовсе, весь переехал ко мне сюда.
- Но, ведь это такая красота, Гильда!
- Ага, пробрало? – рассмеялась женщина. – А говорила, что не надо мне ничего. Давай будем смотреть.
- А, давайте!..
В конце концов, перемеряв около десятка вариантов, я остановилась, сначала на двух, а уж из них выбрала один. Правда, в ходе наших примерок, возникла небольшая проблема: матушка Борамира была гораздо ниже меня ростом и значительно «скромнее» в груди, но, я нашла оптимальный вариант – легкое вязанное платье с запахом вверху и завышенной талией. Оно было нежно голубого цвета, книзу чуть расклешенное и с боковыми разрезами, вполне прилично начинающимися чуть выше колена. Рукава же оказались, как раз впору, если, конечно, их присобрать до высоты чуть выше локтей…
- Так, погоди, – вскинула палец Гильда, в третий раз обходя меня по кругу. – чего то здесь не хватает… Или, что то лишнее.
- Да все нормально, – уверила я ее. - Посмотрите, какое оно удобное, как в нем шаги хорошо делать и, даже бегать.
- Стоять! Снимай свои башмаки. Будем тебе туфли выбирать.
- Но, Гильда! – взмолилась я. – Где ж мы их найдем на мои огромные ноги!
- А ну, покажи… Да… - не на шутку задумалась «стилист» и полезла в шкаф, по-видимому с обувью. – Лови! - кинула мне оттуда, не разгибаясь, прямо в лоб парочку связанных за шнурки черных кожаных туфель в силе «А ля бэйби».
- Это чьи же они? – через несколько минут, со странным предчувствием, спросила я, разгуливая в них по комнате, «как во влитых».
- Много будешь знать, скоро облысеешь, – отозвалась Гильда, развешивая ненужные наряды по местам.
- Это, я в курсе… Ну, а все-таки?.. Я сейчас их сниму и положу обратно, если не скажете, – перешла я к угрозам.
- А, если, я тебе скажу, то не снимешь?
- Нет, они же мне как раз в пору.
- Ну хорошо… Это бальные туфли нашего графа. Он, когда ему было восемь лет, поехал на свой первый бал в столицу и там ему родители их прикупили, – выпалила она и замерла.
- Да?.. - только и смогла выдавить я.
А потом, мы вместе с Гильдой, перегнулись в неприличном хохоте…
Наряд мой одобрили все, особенно Абрамка, забежавший в кухню отобедать. Он сначала расширил глаза, потом почесал свои, и без того взъерошенные волосы, и, наконец, произнес:
- Принцесса.
Я зарделась, как роза, представив, что, если бы я была принцесса, а в моем случае, ближе, все-таки, Золушка, то Гильда пришлась бы мне крестной феей. Тогда, платье мое было бы от… королевы-матери, а хрустальные башмачки от… принца. Да, вариант получался абсурдный. Впрочем, нисколько не лучше моей нынешней ситуации…
Немногим позже, мы вчетвером: Тук, Гильда, я и Абрамка, сидели за «служебным» столом, пили послеобеденный душистый чай и слушали «новости с полей» от вездесущего подростка:
- … а когда Хлыст приехал, то люди Его сиятельства сразу повели его в башню. Ну, в дознавательную эту.
- И он оттуда больше не возвращался? – с надеждой спросила я.
- Нет, они и теперь там сидят с Колуном. Я сегодня на заре к ним в оконце заглядывал, когда Мабука навещал. Злющие, особенно Хлыст.
- Так их, теперь, наверное, судить будут? – опять встряла я, с ужасом представив себе свои «пострадательные» показания.
- Нет, это вряд ли, – категорично отрезала Гильда. – Для наемных воителей свои средства имеются.
- Это, какие? – встрял теперь уже Абрамка.
- «Срамные списки». Рассылают такие бумаги по всем канцеляриям вассальных областей и, как только к какому-нибудь аристократу, как наш граф, или простому мещанину-торговцу приходит наниматься вот такой вот красавец, тот сразу со списком сверяется, чист он или нет. А, если его рожа в этом списке сверкает, то дорога ему на любой заработок закрыта навсегда.
- Погодите, но ведь можно, же сменить свое имя, – вполне логично, на мой взгляд, предположила я.
- Э, нет! – усмехнулась женщина. – Там не просто так, там магия. Как только ты наемником подписываешься, тебе магическую печать ставят.
- Куда? – выдохнули мы, одновременно с мальчиком.
- Не туда, куда вы подумали, на руку. И там в этой печати все про тебя написано.
- Ну, а если, другого мага нанять, чтобы он в этой печати данные изменил? – не отстала я.
- Можно, конечно, только, если тебе жизнь не дорога, – спокойно ответила женщина и поставила свою пустую кружку на стол.
- И откуда вы все это только знаете, тетушка Гильда? – с уважением протянул Абрамка.
- А вот откуда, – тихо произнесла она и поддернула рукав своей просторной льняной блузки. Там, чуть ниже локтевого сгиба, стояла, уже потускневшая, бледно-синего цвета квадратная печать с почти неразличимым текстом внутри. – Первый отборный наемный отряд графа Гаяна Ракницкого, сражение у Склочных болот, 2597 год. Как сейчас, все помню…
- Да, много с тех пор изменилось, - вздохнул старик, и в огромной комнате повисла долгая тишина…
- Знаете, Тук, что я сейчас придумала, - стоя у внешней двери кухни, внушала я старику. – Ну, зачем вам со мной по двору ходить, ноги утруждать? Вы, лучше отдохните после обеда. Тем более что Хлыст и Колун сидят в тюрьме, а за ворота меня все равно не выпустят. Я, лучше Абрамку попрошу мне просмотр устроить. Если он, конечно, не очень занят. Ты не очень занят?!
- Нет! - с готовностью крикнул мне подросток, помогающий Гильде убирать посуду со стола.
- Ведь, я хорошо придумала? – вопросительно расплылась я Туку.
- Пожалуй, Вы правы, госпожа Вета. Думаю, худа не будет, но к шестичасовому колоколу жду вас здесь.
- К какому колоколу? – переспросила я, но Абрамка, уже «бьющий копытом» у порога, махнул мне рукой:
- Я покажу. Пойдемте.
Мальчик выскочил на улицу, я же замешкалась на пороге, завязывая потуже шнурок на «графской» туфле и, краем уха, услышала приглушенный голос Гильды:
- Я вот, думаю, Тук - может и нашелся уже тот, кто прищемит хвост, и не только этой «солдатской кружке», Лулияне…
В просторном замковом дворе сегодня царствовал ветер, заставляя невольно ежиться от холода. После хорошо протопленного Гильдиного царства, в моем платье с разрезами было не особо комфортно. Но, подниматься за жилетом совсем не хотелось. Тем более что подросток уже махал мне рукой у дверей в конюшню. «Интересный выбор экскурсионного маршрута», - невесело хмыкнула я, и поспешила в его сторону.
- Я хочу показать вам, госпожа, где я живу, – объявил мне Абрамка и торжественно распахнул приснопамятную дверь.
Внутри, действительно, произошли некоторые перемены: солома, еще вчера надежно прикрывающая тайный лаз, была разнесена по противоположным углам отсека, обнажив по центру, свежую, еще сырую каменную «заплату» в стене на месте квадратного проема. На полу, там, где стоял на коленях наемник, кровь была качественно замыта. А вот мой «намордник», так и остался висеть на шесте в перегородке. Я пригляделась к нему и невольно поежилась: «Неужели, я вот с этой грязной тряпкой во рту пробыла половину дня?..»
- Да, лихо вы этого Колуна отделали! – оторвал меня от созерцания вчерашнего позора, мальчишка. – Его в башню двое волокли, а он даже ноги не переставлял. Научите меня так драться? – и преданно заглянул в глаза.
- Конечно, Абрамка. Только, если у меня будет такая возможность, и ты найдешь подходящие палки, – добавила, уже на всякий случай. – Ну, показывай свои апартаменты.
Подросток улыбнулся и тут же, позабыв о торжественности, рванул в сторону внутренней двери предбанника.
- А это наша конюшня, – дождавшись меня, махнул он рукой вглубь длинного светлого помещения с сильно характерным запахом. – Только сейчас здесь лошадей нет - одни пасутся под деревней, а на других уехали по делам. Один Дубок остался. Он захромал на днях. Его конюх лечит. Хотите Дубка покормить?
- А это можно? - уточнила я неуверенно.
- Конечно, – просиял в ответ Абрамка. – Он спокойный, пойдемте, – и повел меня вдоль отсеков. Я таковых насчитала десять и оказалась где-то посередине конюшни…
Дубком именовался конь рыжей масти с волшебно пушистыми ресницами. Я протянула ему в смотровое окошко хлебную корку, специально для этой цели прихваченную Абрамкой с кухни, и затаила дыхание. Дубок понюхал мою руку и осторожно, одними губами, мягкими и бархатистыми взял кусок:
- Ух, ты. Мне понравилось.
- А то! – усмехнулся мальчишка и двинул дальше по коридору, продолжая рассказывать. – Тут все лошади хорошие, дорогие, но самая красивая, конечно, Молния. На ней сам Его сиятельство ездит. Только, характер у нее вредный. От нее даже эльф сбежал, который ей косы плел.
- Эльф? – как можно равнодушнее, открыла я рот.
- Ну да. Они часто по конюшням обитаются… А вот здесь я живу, - отступив в сторону и пропуская меня вперед, наконец, объявил он, а потом внес поправку. – с Валеком.
Маленькая, чисто выметенная комната с одним небольшим оконцем, вмещала в себя два топчана под старыми одеялами, стол с горой мелкой древесной стружки на нем, и небольшую тумбочку, на которой в коллекционном порядке были выставлены деревянные шахматные фигуры. Я подошла поближе и взяла в руки одну из них - королеву.
- Это кто сделал? – спросила с удивлением.
Королева была выполнена мастерски, идеально симметричная и гладкая, с дамской головкой и настолько выразительными чертами лица, что улыбка ее имела ярко выраженный оттенок ехидства.
- Это моя работа, – с гордостью вскинул оцарапанный подбородок Абрамка и я поняла, с какой целью мы, в первую очередь, пришли именно сюда. Ему очень хотелось по-детски наивно, похвастаться передо мной своим талантом.
- Так тебе учиться надо, чтобы еще лучше получалось. Хотя, по мне, так и это уже шедевр, - продолжила я вертеть в руках Абрамкину гордость.
- Может, когда и получится, – пожал плечами подросток. – В Либряне есть хорошая столярная мастерская. Туда и подмастерьями не всех берут. А мои фигурки Гильда их главному мастеру показывала, когда в свои лавки любимые ездила.
- Ну и что? – заинтересованно отозвалась я.
Мальчик в ответ почесал затылок и вздохнул:
- Там сказали, пусть приезжает… Да только за обучение надо в год платить по десять сребеней(1). А у меня таких денег никогда не было… И не будет, – закончил он совсем уж грустно и присел на крайний топчан.
Я подошла к нему и поцеловала в лохматую макушку. Чем еще можно помочь, если у тебя самого судьба скрыта плотной завесой тумана. Но, подросток поднял на меня свои глаза и улыбнулся совсем по-взрослому:
- Да вы не переживайте за меня, госпожа. Мне и здесь не плохо. И кормят, и спать, есть где. А я еще на заказы шахматы делаю. Так что на жизнь хватает.
- Добра тебе, Тук, – произнесла она мелодичным голосом и медленно «поплыла» в нашу сторону. - Скажи, Его сиятельство скоро вернется?
Тук же, вместо того, чтобы, ответить, как подобает воспитанному слуге, демонстративно подставил ладонь к правому своему уху и повернул его по направлению к ней. А я удивленно открыла рот: «Вот это номер. Значит, не один тут граф в опале у старика».
Девушку, в свою очередь, такое поведение слуги ни капли не смутило, и она повторила, также улыбаясь и, нисколько не громче:
- Его сиятельство скоро вернется в замок? - Тук в ответ развернул свое ухо еще сильнее.
- Говорите громче, он плохо слышит, – едва сдерживая улыбку, решила вмешаться я. – Но, на этот вопрос смогу вам сама ответить: Его сиятельство будет вечером. К сожалению, точнее не знаю.
И тут она повернулась ко мне. И улыбка ее медленно растаяла, но в больших оливково-зеленых глазах вспыхнул неподдельный интерес. И с этим интересом она, так же медленно, как делала все до этого, оглядела меня с головы до ног, особенно задержав свой взгляд на моей содранной скуле и дырке на юбке. И мне это совсем не понравилось.
- А ты, наверное, та самая… бедняжка, что притащили вчера Хлыст и Колун? Их поступок заставил меня плакать, но, я рада, что зло было наказано, – произнесла она вкрадчиво и склонила голову на бок.
- Ваша сострадательность меня умиляет. Вы ко всем людям так трогательно добры?
- Да, ведь мы все одинаковы перед лицом судьбы.
- Ну, так, примите мой дружеский совет, выступите перед публикой со своим танцем, в порядке благотворительной помощи. И мир станет добрее… Нам пора, Тук, пойдемте, – бросила уже в развороте и, не оглядываясь, запрыгала вниз по ступеням…
«Ну, надо же, местная хиппи, мать вашу», - металась я по кухне в поисках Гильды: «И ведь я то, дура безнадежная, ничего плохого ей не сделала…».
Гильда нашлась сама и, подперев руками бока, встала на моем пути:
- Пр-р, лошадка, куда так несешься? – спросила со смехом.
- Здравствуйте, Гильда. Как же я рада Вас видеть, – с чувством выдала я и рухнула на ближайший стул.
- Что случилось то? Опять тебя побили или ты кого?
- Госпожа Лулияна, – многозначительно пояснил, подоспевший следом Тук. – Имели удовольствие побеседовать с ней, только что. Его сиятельством интересовалась.
- Ну, понятно, – вмиг став серьезной, буркнула женщина. – Опять, значит, на охоту вышла.
- Погодите, - опешила я. – так она на графа что ли охотится? И как ее тогда в замок пропустили?
- Ну-у, охота охоте рознь. Эта госпожа предпочитает ночную… под графским балдахином.
- А-а, – наконец, дошло до меня. – Фаворитка Его сиятельства.
- То-то и оно, - тяжело вздохнула Гильда. - И некому ей, хвост дверью прищемить.
- Так, зачем же так кардинально? Граф - мужчина свободный. Может, у них любовь?
- Если бы… Тут другое, – кинула женщина быстрый взгляд на старика, а потом, повернулась ко мне. – Ты зачем пришла то? Или соскучилась? А ну, покажи мне болячки…
- Конечно, соскучилась, - призналась я, покорно подставляя свои, уже вполне приличные конечности.
- Его сиятельство приказали подобрать госпоже Вете новое платье, – прервал Тук наш медицинский осмотр.
- Вот оно как? Ну что ж, у Гильды в подвале целая лавка нарядов. Сейчас раздам задания своим бездельницам, и пойдем с тобой выбирать.
- Мне лавку не надо, – испуганно вмешалась я. – Мне на время, пока я свою юбку не заштопаю…
- Да что же ты за девка такая, раз к красивым платьям равнодушна? – укоризненно внушала мне женщина, ведя к низенькой двери, спрятанной за винтовой лестницей. – А насчет юбки своей не переживай. Ее и кофту твою мои бездельницы и выстирают и починят.
Вытянув с первого раза, из большой связки ключей нужный, Гильда открыла дверь и шагнула первой вовнутрь. Я последовала за ней, заранее настроившись на решительный протест. Лицезрела я их местные платья, правда, пока только пять или шесть, но и эти, либо слишком длинные, либо слишком узкие. А при моем образе жизни, причем, как выяснилось, в обоих мирах, требовался «демократичный» наряд. Но, то, что я увидела вокруг себя, развешанное по подвесным шестам вдоль стен, вызвало мой неподдельный женский интерес. Здесь были совершенно другие платья: легкие, с высокими боковыми разрезами и короткими рукавами. Правда, имелись и откровенно парадные, висящие отдельно и накрытые тканью, но мне они, точно были без надобности.
- Гильда, что это?
- Это гардероб госпожи Элизабетты, матери нашего графа. Копился еще при ее жизни. А потом и вовсе, весь переехал ко мне сюда.
- Но, ведь это такая красота, Гильда!
- Ага, пробрало? – рассмеялась женщина. – А говорила, что не надо мне ничего. Давай будем смотреть.
- А, давайте!..
В конце концов, перемеряв около десятка вариантов, я остановилась, сначала на двух, а уж из них выбрала один. Правда, в ходе наших примерок, возникла небольшая проблема: матушка Борамира была гораздо ниже меня ростом и значительно «скромнее» в груди, но, я нашла оптимальный вариант – легкое вязанное платье с запахом вверху и завышенной талией. Оно было нежно голубого цвета, книзу чуть расклешенное и с боковыми разрезами, вполне прилично начинающимися чуть выше колена. Рукава же оказались, как раз впору, если, конечно, их присобрать до высоты чуть выше локтей…
- Так, погоди, – вскинула палец Гильда, в третий раз обходя меня по кругу. – чего то здесь не хватает… Или, что то лишнее.
- Да все нормально, – уверила я ее. - Посмотрите, какое оно удобное, как в нем шаги хорошо делать и, даже бегать.
- Стоять! Снимай свои башмаки. Будем тебе туфли выбирать.
- Но, Гильда! – взмолилась я. – Где ж мы их найдем на мои огромные ноги!
- А ну, покажи… Да… - не на шутку задумалась «стилист» и полезла в шкаф, по-видимому с обувью. – Лови! - кинула мне оттуда, не разгибаясь, прямо в лоб парочку связанных за шнурки черных кожаных туфель в силе «А ля бэйби».
- Это чьи же они? – через несколько минут, со странным предчувствием, спросила я, разгуливая в них по комнате, «как во влитых».
- Много будешь знать, скоро облысеешь, – отозвалась Гильда, развешивая ненужные наряды по местам.
- Это, я в курсе… Ну, а все-таки?.. Я сейчас их сниму и положу обратно, если не скажете, – перешла я к угрозам.
- А, если, я тебе скажу, то не снимешь?
- Нет, они же мне как раз в пору.
- Ну хорошо… Это бальные туфли нашего графа. Он, когда ему было восемь лет, поехал на свой первый бал в столицу и там ему родители их прикупили, – выпалила она и замерла.
- Да?.. - только и смогла выдавить я.
А потом, мы вместе с Гильдой, перегнулись в неприличном хохоте…
Наряд мой одобрили все, особенно Абрамка, забежавший в кухню отобедать. Он сначала расширил глаза, потом почесал свои, и без того взъерошенные волосы, и, наконец, произнес:
- Принцесса.
Я зарделась, как роза, представив, что, если бы я была принцесса, а в моем случае, ближе, все-таки, Золушка, то Гильда пришлась бы мне крестной феей. Тогда, платье мое было бы от… королевы-матери, а хрустальные башмачки от… принца. Да, вариант получался абсурдный. Впрочем, нисколько не лучше моей нынешней ситуации…
Немногим позже, мы вчетвером: Тук, Гильда, я и Абрамка, сидели за «служебным» столом, пили послеобеденный душистый чай и слушали «новости с полей» от вездесущего подростка:
- … а когда Хлыст приехал, то люди Его сиятельства сразу повели его в башню. Ну, в дознавательную эту.
- И он оттуда больше не возвращался? – с надеждой спросила я.
- Нет, они и теперь там сидят с Колуном. Я сегодня на заре к ним в оконце заглядывал, когда Мабука навещал. Злющие, особенно Хлыст.
- Так их, теперь, наверное, судить будут? – опять встряла я, с ужасом представив себе свои «пострадательные» показания.
- Нет, это вряд ли, – категорично отрезала Гильда. – Для наемных воителей свои средства имеются.
- Это, какие? – встрял теперь уже Абрамка.
- «Срамные списки». Рассылают такие бумаги по всем канцеляриям вассальных областей и, как только к какому-нибудь аристократу, как наш граф, или простому мещанину-торговцу приходит наниматься вот такой вот красавец, тот сразу со списком сверяется, чист он или нет. А, если его рожа в этом списке сверкает, то дорога ему на любой заработок закрыта навсегда.
- Погодите, но ведь можно, же сменить свое имя, – вполне логично, на мой взгляд, предположила я.
- Э, нет! – усмехнулась женщина. – Там не просто так, там магия. Как только ты наемником подписываешься, тебе магическую печать ставят.
- Куда? – выдохнули мы, одновременно с мальчиком.
- Не туда, куда вы подумали, на руку. И там в этой печати все про тебя написано.
- Ну, а если, другого мага нанять, чтобы он в этой печати данные изменил? – не отстала я.
- Можно, конечно, только, если тебе жизнь не дорога, – спокойно ответила женщина и поставила свою пустую кружку на стол.
- И откуда вы все это только знаете, тетушка Гильда? – с уважением протянул Абрамка.
- А вот откуда, – тихо произнесла она и поддернула рукав своей просторной льняной блузки. Там, чуть ниже локтевого сгиба, стояла, уже потускневшая, бледно-синего цвета квадратная печать с почти неразличимым текстом внутри. – Первый отборный наемный отряд графа Гаяна Ракницкого, сражение у Склочных болот, 2597 год. Как сейчас, все помню…
- Да, много с тех пор изменилось, - вздохнул старик, и в огромной комнате повисла долгая тишина…
- Знаете, Тук, что я сейчас придумала, - стоя у внешней двери кухни, внушала я старику. – Ну, зачем вам со мной по двору ходить, ноги утруждать? Вы, лучше отдохните после обеда. Тем более что Хлыст и Колун сидят в тюрьме, а за ворота меня все равно не выпустят. Я, лучше Абрамку попрошу мне просмотр устроить. Если он, конечно, не очень занят. Ты не очень занят?!
- Нет! - с готовностью крикнул мне подросток, помогающий Гильде убирать посуду со стола.
- Ведь, я хорошо придумала? – вопросительно расплылась я Туку.
- Пожалуй, Вы правы, госпожа Вета. Думаю, худа не будет, но к шестичасовому колоколу жду вас здесь.
- К какому колоколу? – переспросила я, но Абрамка, уже «бьющий копытом» у порога, махнул мне рукой:
- Я покажу. Пойдемте.
Мальчик выскочил на улицу, я же замешкалась на пороге, завязывая потуже шнурок на «графской» туфле и, краем уха, услышала приглушенный голос Гильды:
- Я вот, думаю, Тук - может и нашелся уже тот, кто прищемит хвост, и не только этой «солдатской кружке», Лулияне…
В просторном замковом дворе сегодня царствовал ветер, заставляя невольно ежиться от холода. После хорошо протопленного Гильдиного царства, в моем платье с разрезами было не особо комфортно. Но, подниматься за жилетом совсем не хотелось. Тем более что подросток уже махал мне рукой у дверей в конюшню. «Интересный выбор экскурсионного маршрута», - невесело хмыкнула я, и поспешила в его сторону.
- Я хочу показать вам, госпожа, где я живу, – объявил мне Абрамка и торжественно распахнул приснопамятную дверь.
Внутри, действительно, произошли некоторые перемены: солома, еще вчера надежно прикрывающая тайный лаз, была разнесена по противоположным углам отсека, обнажив по центру, свежую, еще сырую каменную «заплату» в стене на месте квадратного проема. На полу, там, где стоял на коленях наемник, кровь была качественно замыта. А вот мой «намордник», так и остался висеть на шесте в перегородке. Я пригляделась к нему и невольно поежилась: «Неужели, я вот с этой грязной тряпкой во рту пробыла половину дня?..»
- Да, лихо вы этого Колуна отделали! – оторвал меня от созерцания вчерашнего позора, мальчишка. – Его в башню двое волокли, а он даже ноги не переставлял. Научите меня так драться? – и преданно заглянул в глаза.
- Конечно, Абрамка. Только, если у меня будет такая возможность, и ты найдешь подходящие палки, – добавила, уже на всякий случай. – Ну, показывай свои апартаменты.
Подросток улыбнулся и тут же, позабыв о торжественности, рванул в сторону внутренней двери предбанника.
- А это наша конюшня, – дождавшись меня, махнул он рукой вглубь длинного светлого помещения с сильно характерным запахом. – Только сейчас здесь лошадей нет - одни пасутся под деревней, а на других уехали по делам. Один Дубок остался. Он захромал на днях. Его конюх лечит. Хотите Дубка покормить?
- А это можно? - уточнила я неуверенно.
- Конечно, – просиял в ответ Абрамка. – Он спокойный, пойдемте, – и повел меня вдоль отсеков. Я таковых насчитала десять и оказалась где-то посередине конюшни…
Дубком именовался конь рыжей масти с волшебно пушистыми ресницами. Я протянула ему в смотровое окошко хлебную корку, специально для этой цели прихваченную Абрамкой с кухни, и затаила дыхание. Дубок понюхал мою руку и осторожно, одними губами, мягкими и бархатистыми взял кусок:
- Ух, ты. Мне понравилось.
- А то! – усмехнулся мальчишка и двинул дальше по коридору, продолжая рассказывать. – Тут все лошади хорошие, дорогие, но самая красивая, конечно, Молния. На ней сам Его сиятельство ездит. Только, характер у нее вредный. От нее даже эльф сбежал, который ей косы плел.
- Эльф? – как можно равнодушнее, открыла я рот.
- Ну да. Они часто по конюшням обитаются… А вот здесь я живу, - отступив в сторону и пропуская меня вперед, наконец, объявил он, а потом внес поправку. – с Валеком.
Маленькая, чисто выметенная комната с одним небольшим оконцем, вмещала в себя два топчана под старыми одеялами, стол с горой мелкой древесной стружки на нем, и небольшую тумбочку, на которой в коллекционном порядке были выставлены деревянные шахматные фигуры. Я подошла поближе и взяла в руки одну из них - королеву.
- Это кто сделал? – спросила с удивлением.
Королева была выполнена мастерски, идеально симметричная и гладкая, с дамской головкой и настолько выразительными чертами лица, что улыбка ее имела ярко выраженный оттенок ехидства.
- Это моя работа, – с гордостью вскинул оцарапанный подбородок Абрамка и я поняла, с какой целью мы, в первую очередь, пришли именно сюда. Ему очень хотелось по-детски наивно, похвастаться передо мной своим талантом.
- Так тебе учиться надо, чтобы еще лучше получалось. Хотя, по мне, так и это уже шедевр, - продолжила я вертеть в руках Абрамкину гордость.
- Может, когда и получится, – пожал плечами подросток. – В Либряне есть хорошая столярная мастерская. Туда и подмастерьями не всех берут. А мои фигурки Гильда их главному мастеру показывала, когда в свои лавки любимые ездила.
- Ну и что? – заинтересованно отозвалась я.
Мальчик в ответ почесал затылок и вздохнул:
- Там сказали, пусть приезжает… Да только за обучение надо в год платить по десять сребеней(1). А у меня таких денег никогда не было… И не будет, – закончил он совсем уж грустно и присел на крайний топчан.
Я подошла к нему и поцеловала в лохматую макушку. Чем еще можно помочь, если у тебя самого судьба скрыта плотной завесой тумана. Но, подросток поднял на меня свои глаза и улыбнулся совсем по-взрослому:
- Да вы не переживайте за меня, госпожа. Мне и здесь не плохо. И кормят, и спать, есть где. А я еще на заказы шахматы делаю. Так что на жизнь хватает.
